Выжить после

Мой гардероб тоже претерпел значительные изменения. Если раньше он состоял из дизайнерских сумочек и изысканных нарядов, то теперь на их место пришел спортивный рюкзак, наполненный всем необходимым для выживания, и один сменный комплект одежды внутри. На мне черный кожаный плащ, который я случайно нашла в подвале Секонд-хенда. Он уже неоднократно штопался, но я не спешу его менять – не люблю короткие куртки, и лишние раздражения мне ни к чему. Успею еще покрасоваться с отпечатанной задницей.

Джинсы и пара футболок, привычка из далекого прошлого, когда я была подростком, пришли на смену деловым костюмам и платьям. В карманах теперь лежат фонарик, бинокль и пачка сигарет, которую приходится экономить. Вместо гаджетов и фотокамеры, к поясу прикреплен нож с одной стороны и пистолет с другой. По бокам рюкзака прицеплены горные ледорубы – удобная вещь, не тупятся, легкие и маневренные. Удалось их найти при обыске квартир; похоже, бывший хозяин был альпинистом.

Ну как вам такая бизнес-вумен? Один в один с той, что гоняла на своем красном кабриолете, да? Но, пожалуй, ни одно из моих прошлых достижений не могло подготовить меня к тому, через что я прохожу сейчас. Я больше не стремлюсь к успеху в мире моды и бизнеса. Мой успех теперь измеряется выживанием, умением адаптироваться и находить выход из самых опасных ситуаций.

Каждый день – это новая битва, и, хочешь ты того или нет, придется научиться играть по новым правилам: убьешь либо ты, либо тебя. Я поняла, что настоящая сила не в том, чтобы одержать победу на светских мероприятиях или заключить выгодные сделки, а в способности оставаться на плаву в условиях, когда все вокруг рушится.

Я решила попытать удачу и добраться до Урала. Когда-то, поехав по рабочим делам в Уфу, мне посчастливилось познакомиться с одним интересным человеком, который каким-то мистическим образом выкупил участок леса прямо в центре заповедника. Конечно, с условием не вырубать деревья, не охотиться и тому подобное, но факт в том, что об этом месте знали единицы. Побывав там, я влюбилась в этот нетронутый цивилизацией уголок.

С учетом того, что заповедников больше нет и штраф выписать некому, почему бы не обосноваться там? Если все получится, у меня окажется дом, вода и место для спокойного существования. Осталось только добраться. Радует только то, что благодаря моим внутренним изменениям, это вполне реально. Нет, не так. Это будет не сложнее чем выживать здесь, так будет правильнее.

Не знаю, какая жизнь меня ждет там, в одиночестве… Без. В любом случае, это лучший вариант. Чем здесь, где каждый день рушатся здания, растут все новые проломы, а окружение напоминает о не самых приятных вещах.

Мутировавшие существа продолжают эволюционировать, их размеры растут с каждым днем, и они становятся все более угрожающими. Эти создания начинают проявлять признаки разума, обрастают шипами, броней и огромными когтями, что делает их ещё более опасными. Банды мородеров становятся всё свирепее, пополняясь новыми психопатами, которые полностью распустились в этом мире вседозволенности и хаоса.

Тем временем запасы продовольствия истощаются, полки магазинов пустеют, а запасы воды стремительно заканчиваются. Многие люди, понимая, что выживание становится всё более сложной задачей, устремляются на юг, в те регионы, которые ещё не были затоплены. С одной стороны, это решение кажется разумным: чем теплее климат, тем легче выжить. Однако с другой стороны, именно туда направляется большинство выживших, что значительно увеличивает количество потенциальных врагов.

В результате, ситуация становится критической: на юге, как и здесь, выживание превращается в настоящую борьбу за жизнь. Каждый шаг может обернуться неожиданной опасностью – ты никогда не знаешь, поймаешь ли ты шальную пулю или станешь чьим-то обедом.

Здание скрипит, наклоняясь все ближе к разлому, как будто ощущает свою неизбежную судьбу. Еще пара дней, и оно рухнет, как и остальные постройки, ставшие жертвами этого разрушительного мира. Кто-то из выживших предположил, что все зависит от веса: чем он больше на квадратный метр, тем выше шанс уйти под землю. Пятиэтажки пока стоят, хоть и относительно, но в трещины точно не уходят. Все, что ниже, тем более. А вот начиная с шестого этажа – уже как повезет. С десятого – все. Привет, чернозем… или что там внизу. Каждый звук, каждый треск заставляет вздрагивать, а сердце биться быстрее, как будто предчувствуя катастрофу. Я так и не смогла до конца привыкнуть к этому состоянию, оставаясь в постоянном напряжении. Относиться ко всему спокойнее не удалось – эмоции не отключаются так просто.

Крадучись, я вышла из здания, стараясь не привлекать внимание. Мои «топовые сапоги» почти не издают звука – это была моя идея, хе-х. Смотрели фильм «Не шуми»? У нас, конечно, монстры будут посерьезнее, но я не об этом. Главные герои ходили босиком, и я считала их дураками. Могли же что-то придумать с обувью, но нет. Годами бродить по осколкам голыми пятками или в носках? Нет, спасибо. Я сделала круче: к подошве сапог приклеила десять сантиметров поролона, чтобы смягчить шаги. А сверху, как чулок, натянула джинсовые штанины. Вуаля – теперь я производила намного меньше шума. Тут даже лишний камень не пнешь, что уж говорить про скрип битого стекла. Единственный минус – недолговечность, но это мелочи, когда на кону стоит твоя жизнь.

С каждым шагом я ощущаю, как адреналин бурлит в крови. Вокруг царит мертвая тишина, но я знаю, что это обманчиво. За каждым углом может скрываться опасность, и каждый шорох заставляет меня насторожиться. Я двигаюсь медленно, осторожно выбирая путь, стараясь не привлекать внимание ни мутантов, ни других выживших, которые могут оказаться не менее опасными. В этом мире, где страх и недоверие правят балом, доверять никому нельзя.

А еще, странная зелень начала расти. Всего пару дней назад здесь ничего не было, а теперь повсюду образуются заросли, кусты и лианы, словно природа решила вернуть себе утраченное пространство. Меня пугает скорость их роста. Это словно предзнаменование, что выжившим предстоит столкнуться с множеством изменений вокруг. Кто знает, что будет дальше? Я, наверное, уже ничему не удивлюсь.

Выглянув из-за угла, я проверила округу на тепловизоре. Убедившись, что людей поблизости нет, я перебежками направилась к выходу из города. По пути мне нужно заскочить в торговый центр – в отдел туризма. Мне необходима палатка и другие важные вещи для путешествия. Не факт, что я найду всё с первого раза, но куда деваться? Теперь вся жизнь – это поиски полезного лута, борьба с мобами и плохими игроками. Я и раньше иногда задумывалась, что наш мир похож на игру. Только если до этого это была экономическая стратегия, то сейчас – игра на выживание. Всё остальное стало реальным, как в шутере. Жаль только, что нет развития характеристик и счетчика жизней. Эх. И если учесть, что ставки высоки, а награды не предвидится, становится печально.

За размышлениями я преодолела два длинных квартала и спряталась за каким-то киоском. Нужно перевести дыхание, осмотреть округу снова и двигаться дальше. Потихоньку, перебежками, я стараюсь не упускать из виду даже самых незначительных деталей. Жизнь одна, и её надо беречь.

Прислушиваясь к окружающим звукам, я стараюсь уловить любые признаки движения. Мой взгляд, скользящий через бинокль, отмечает пустые улицы, каждую тень и каждый шорох. Важно быть внимательной, ведь даже малейшая ошибка может стоить мне всего.

Собравшись с мыслями, я сделала шаг в сторону следующего квартала.

Глава 3

Тогда.

Я медленно приходила в себя, словно после глубокого сна, когда вдруг почувствовала, как кто-то трясет меня за плечо.

– Эй, дамочка, вы в порядке? – раздался настойчивый голос. Приоткрыв глаза, я увидела перед собой мужчину в форме охраны. Его лицо было мне незнакомо, как и его голос. Я никогда не обращала внимания на работников этой сферы, проходя мимо них, и сейчас не могла вспомнить ни одного имени, тем более черты лица.

Отмахнувшись от его слов, словно от назойливой мухи, я не желала тратить силы на то, чтобы понять, что ему от меня нужно. В этот момент меня действительно волновала лишь картинка перед глазами, точнее, её яркий красный цвет, который заполнил всё вокруг. Медленно подняв руку, я провела по глазам, затем по лбу и, наконец, добралась до затылка. В этот момент меня пронзила острая боль, и я не смогла сдержать шипение. Посмотрев на руку, я увидела, что она вся в крови.

– Эй, у вас, похоже, голова разбита, – продолжал охранник, его голос звучал хрипло, но настойчиво. – Возможны и другие травмы, но вызвать скорую помощь сейчас невозможно. На улице, как и в самом здании, творится настоящий хаос.

Я слушала его вполуха, медленно осматривая пространство вокруг. Похоже, мне повезло, что я находилась далеко от входа. Те, кто стоял у дверей всего мгновение назад, теперь лежали без признаков жизни, а их тела были нашпигованы осколками стекла и металлическими фрагментами. Пол помещения был залит кровью и чем-то еще, что я не могла идентифицировать в своем состоянии шока.

Крики и стоны заполняли воздух, создавая атмосферу паники и ужаса. Кто-то жался по углам, тихо стонал, держась за раны, в то время как другой, не в силах сдержать гнев, матерился на чем свет стоит, вышагивая туда-сюда, словно пытаясь найти выход из этого кошмара. Но мой взгляд невольно возвращался к изуродованным телам. Один, три, пять… И это только то, что я вижу со своего ракурса.

К счастью, после десятков просмотренных фильмов ужасов и прочих трэшевых шедевров мой желудок не реагировал на окружающую действительность. Я чувствовала себя словно в кошмаре, где всё, что я видела, казалось не более чем сценой из фильма. Однако я находилась на безопасном расстоянии и не могла с уверенностью сказать, как отреагирую, если окажусь ближе к этому ужасу. И выяснять это у меня не было абсолютно никакого желания. Пусть пострадавшими занимаются специалисты.

– Эй, вы меня слушаете? – снова прорвался в мое сознание голос охранника, его вопрос звучал немного настойчиво.

– Есть аптечка? – отозвалась я, не отвлекаясь от своих мыслей.

– Да вы просто сама любезность! Ни благодарности, ни заинтересованности в моем состоянии, – он, казалось, был недоволен моим безразличием.

Я подняла на него взгляд. Ну… приодеть, побрить, и даже ничего так, но сейчас это было неважно.

– Ты жив? Я жива? А вон там, – махнула я рукой в сторону тел, которые лежали неподалеку. – Их как минимум пятеро. Им хреново, не нам! Смерть – единственное, что не поддается лечению. Так что? Аптечка есть?

Мужчина, похоже, не ожидал такого ответа. Он молча покачал головой, сообщая, что аптечки нет. Ну, на нет и суда нет, как говорится. Я вздохнула, осознавая, что в этой ситуации надежда на скорую помощь была бесполезной, и придется позаботиться о себе самой.

– Ладно, – произнесла я, стараясь взять себя в руки. – Если помощи нет, значит, надо действовать.

Кое-как, держась за стену, я приподнялась, но в полный рост разогнуться не получилось. То ли сильный ушиб, то ли что-то похуже. Снова бросив взгляд на выход, поняла, что пока рыпаться куда-то смысла вообще нет. На улице так и полыхало, а причиной всему этому хаосу был рухнувший самолет. Это уже не просто авария в одном отдельном здании – тут творится что-то глобальное. И это до дрожи в коленках пугает.

Стараясь не кряхтеть от боли, я поплелась в сторону частного коридора, который вел к арендованным помещениям первого этажа. В фотостудии у меня есть своя аптечка. Да такая, что на многих скорых хрен найдешь – сама собирала. Когда разъезжаешь с командой по различным местам, бывают разные происшествия. В полевых условиях приходилось и зашивать, и переломы вправлять, и уколы обезболивающего в задницу ставить.

Я знала, что смогу справиться со своей болью и провести первую медицинскую помощь. Это было единственное, что сейчас имело значение. Завалившись в свои пенаты, я не заметила, как следом зашел охранник.

– А тут круто! – произнес охранник, осматривая пространство.

Я бросила на него недовольный взгляд, не понимая, как можно восхищаться обстановкой в такой ситуации. Но, похоже, он просто пытался отвлечься от происходящего вокруг.

– Не время для восторгов, – отрезала я, стараясь сосредоточиться на своих действиях.

Хотя он прав, в студии действительно царила атмосфера творчества: несколько локаций для модельных съемок, множество техники и аппаратуры. Половину оборудования я приобрела через знакомых из концертных залов, а остальное выискивала на специализированных сайтах. Чтобы стать лучшей в своем деле, нужно быть лучшей во всем, и качественная техника в этом играет ключевую роль.

Подошла к рабочему столу, надеясь, что хотя бы один из двух моноблоков заработает. Увы, не повезло – ни один не подключился к сети. Прокляла себя за то, что забыла о резервном питании, которое, к слову, ждет меня дома на зарядке уже второй день.

С расстроенными чувствами направилась в подсобку за заветным чемоданчиком. Открыла ящик и начала быстро перебирать содержимое, стараясь не думать о том, что происходит за пределами этой комнаты. Важно было сосредоточиться на том, что я могу сделать прямо сейчас.

Вытащив всё необходимое, подошла к зеркалу. Ну и красотка, конечно. Тушь потекла, пол лица в крови. Влажными салфетками протерла загрязнения, а травму головы просто залила перекисью, слегка наклонив корпус в сторону.

– Ты в порядке? – снова спросил охранник, его голос звучал с искренним беспокойством. Резко он перешел с «Вы» на «ты», но мне так даже проще всегда. Поэтому, не подала никакого виду, что заметила.

– Я справлюсь, – ответила, стараясь говорить уверенно, хотя внутри все сжималось от боли и страха. – Главное сейчас – обработать раны и привести себя в порядок.

– Ты уверена, что тебе не нужна помощь? – спросил он, наблюдая за моими действиями.

– Еще немного, и я начну подозревать тебя в сталкинге, – хмыкнула я, но все равно подала ему пузырек с обеззараживающей жидкостью. – Посмотри, зашивать надо?

Он подошел ближе, прищурив глаза, и внимательно осмотрел мою рану. Я чувствовала, как его взгляд скользит не только по ней, но и по моему лицу, но старалась не обращать на это внимания. Важно было понять, насколько серьезна травма. Он молча и аккуратно обследовал мою голову, раздвигая волосы. Даже удивительно, как ловко это делал. И пока он вычищал загрязнения, я наблюдала за его действиями через зеркало. Это отвлекало от неприятных ощущений.

– Да, надо бы зашить… Но я не спец в этом, – произнес он, сосредоточившись на работе.

– Склеить аккуратно сможешь? – поинтересовалась я, ведь сама не справлюсь.

– Чем? Супер-клеем? – перевел он взгляд на меня с легким удивлением.

– Очень смешно, – усмехнулась я и порылась в аптечке, подавая ему пузырек с медицинским клеем. – Вот, бери. Это не супер-клей, но тоже сработает.

Он взял пузырек и, глядя на меня, с легкой улыбкой произнес:

– Надеюсь, у меня получится. Если что, ты меня не убьешь?

– Только если ты сделаешь это неправильно, – передразила я его, стараясь разрядить обстановку.

Он начал аккуратно наносить клей на края раны, и я почувствовала легкое жжение. Но это было лучше, чем кровь и боль.

– Да у тебя тут прям пол аптеки, – проговорил он, заглянув через мое плечо.

– Постарайся лишние волосы не приклеить, – напомнила я, стараясь не дергаться.

Он усмехнулся и продолжил работу, стараясь быть максимально аккуратным.

– Угу, – ответил он, сосредоточенно работая. – Спина как?

– Еще не смотрела. Вернусь к этому вопросу, когда ты закончишь и выйдешь, – ответила я, стараясь не выдавать тревогу в голосе. Ситуация была странной и немного раздражала. Я легко налаживаю связи и знакомства, но сейчас что-то изменилось, и я не могла понять, что именно.

Еще пять минут, проведенных со мной, и он наконец покинул небольшое помещение, давая мне возможность раздеться и оценить проблему. На первый взгляд, гематома напоминала ушиб, в крайнем случае – трещину на ребрах. Не смертельно, и это радует. Я помазала гелем, где могла дотянуться, и вколола себе двойную дозу обезболивающего. Лишним не будет.

Надев обратно свою одежду, я вышла в студию. Атмосфера здесь была напряженной, но я старалась не поддаваться панике. Охранник же стоял у окна, что-то там высматривая.

– Как ты? – спросил он, заметив меня и поднимая брови с легким беспокойством.

– Жить буду, – ответила я с улыбкой, пытаясь скрыть свою усталость. – Может, уже скажешь свое имя? И на что смотришь?

Я поинтересовалась, открывая бутылку с водой, которую взяла с чайного стола. Ему не предлагала, он сам уже похозяйничал, и сделала пару глотков.

– Странно все. Не видно ни полиции, ни пожарных. Люди общаются друг с другом, а не звонят в службы спасения. Это говорит о том, что проблемы со светом и сетью повсеместные, а не только у нас, – заметил он, продолжая наблюдать за происходящим за окном.

– Если бы только с сетью и светом. Заглохло все. Вся техника. Машины тоже не работают. Прежде чем попасть в холл, я еле выбралась из застрявшего лифта, дошла в потемках до своего Пежо, и, поняв, что и он не заводится, направилась к главному выходу, в надежде узнать, что случилось, – ответила я, стараясь не акцентировать внимание на страхе, который нарастал внутри.

– Война или террор? – спросил он, поворачиваясь ко мне.

– Хрен его знает. В любом случае, от нас ничего не зависит. А зная людей, скоро начнет вылазить на свет вся гниль. Люди побегут грабить магазины, соседей, и убивать под шумок тех, на кого точили зуб, – произнесла я с сарказмом, понимая, что в такие моменты человеческая природа может проявить себя с самой худшей стороны.

Он кивнул, его лицо стало серьезным. Я заметила, как его глаза сузились, и он, казалось, начал осознавать всю серьезность ситуации.

– Надеюсь, что до этого не дойдет, – сказал он тихо, но я смогла расслышать в его голосе нотки тревоги.

– Надежда – это хорошо, но лучше быть готовыми к худшему, – ответила я, стараясь звучать уверенно.

– Откуда такие познания у женщины? Ты же вроде фотограф, а не военная, – спросил он, продолжая смотреть в окно.

– Много знакомых, – ответила я, стараясь скрыть свою тревогу. – Жизнь научила. Так что, с именем?

– Макс. На бейдже же написано, – ткнул он пальцем в бирку, прикрепленную к его одежде, – А тебя?

– Кира, – протянула я ему руку, которую он пожал.

– Это сокращенное?

– Полное и единственное. Паспорт показать? – поддразнила я его.

– Да нет, верю. Просто необычно, – сказал он, чуть улыбнувшись.

– Часто приходится слышать, – ответила я, стараясь разрядить атмосферу. – Ну? Товарищ охранник, какие на такой случай есть правила поведения?

– А никаких. Я вообще здесь третий день как в смене. После увольнения со службы решил к дому поближе. Надоели разъезды, – признался он, и в его голосе послышалась нотка усталости.

– Ясно. И все же? – спросила я, пытаясь понять, что делать дальше.

Макс задумался, а затем, повернувшись ко мне, сказал:

– В идеале, дождаться, пока ситуация прояснится. И если что-то начнет происходить, лучше держаться вместе. В одиночку не так легко справиться с проблемами, – его голос стал более уверенным.

– Хорошо, – согласилась я, чувствуя, что в его присутствии есть хоть какая-то защита. – Тогда будем ждать. А если все-таки придется уходить? Знаешь как?

– Вода из кранов не идет. Самостоятельно пожар не потушить. Если ближайшее время не приедут пожарные, нужно будет уходить другими путями. Задний выход заблокирован электроникой, и я подумываю о твоих окнах. Разбить будет не просто, но возможно. В другие помещения не пройдешь. Двери качественные, строители сделали на славу. А запасные ключи у администрации, с которой не связаться.

– Ты хоть представляешь, сколько тут денег в технике? Да ее вынесут в момент, – заметила я, осматривая окружение.

Макс кивнул, его лицо стало серьезным.

– Да, я понимаю. Но в такой ситуации важнее выжить, чем сохранить имущество. Если люди начнут паниковать, могут натворить дел. Нам нужно быть готовыми к любым поворотам.

Я скривилась, а охранник поняв мое состояние предложил другой вариант.

– Значит, сидим и ждем. У тебя аптечка большая, может, кому помощь сможем оказать. Других вариантов нет, – сказал он, и в его голосе звучала решимость, смешанная с беспокойством. Мы оба понимали, что время работает против нас.

Внезапно, как будто в ответ на наше ожидание, асфальт между нами и соседней высоткой вспучился и начал обваливаться, образуя расщелину. Люди начали паниковать, разбегаясь в разные стороны, их крики смешивались с гулом обрушивающегося камня. Машины, стоявшие на пути движения обвала, проваливались, цепляя за собой водителей и пассажиров, которые не успевали выбраться.

На наших глазах, в считанные секунды, погибло еще с десяток человек, а расщелина росла, угрожая поглотить всё на своем пути. Мы стояли и смотрели на этот ужас, не в силах пошевелиться. Это не война или террор. Нет. Это что-то пострашнее, так как не контролируется никем. Чувство безысходности охватило нас, и в голове крутились мысли о том, как быстро может измениться жизнь, как легко можно потерять всё.

– Мы должны уходить отсюда, – наконец произнес Макс, его голос звучал хрипло от страха. Я кивнула, осознавая, что оставаться здесь – значит подвергать себя еще большей опасности.

Глава 4

Сейчас.

Маленькими перебежками, словно прячущаяся от невидимого врага, я двигалась к торговому центру. За его бетонными стенами простиралась магистраль ведущая к выезду из города, – которую мне необходимо будет пересечь. Велосипед – вот что мне нужно. Если удастся найти хоть один, я смогу преодолеть приличное расстояние, не привлекая лишнего внимания. Лошадь тоже была бы неплохим вариантом, и даже зная расположение всех ближайших конюшен, я сомневалась, что за это время хоть одна из них выжила. А если и выжила, то вряд ли осталась в стойле дожидаться меня – скорее всего, она уже давно сбежала на свободу и где-то пасется, на вольных хлебах.

Всё вокруг напоминало заброшенный спектакль: когда-то яркие витрины теперь были разбиты в дребезги. И даже зная, что каждый шаг может стать последним, намерена продолжать путь. Я не искала спасения – я искала свободу. И если за углом будет ждать смерть, я предпочла бы встретиться с ней лицом к лицу, чем остаться в этом заброшенном кошмаре, где каждый день был словно повторением предыдущего, а надежда – лишь блеклый призрак, бродящий по пустым улицам.

Снова присев за перевернутую машину, я изучила округу. Ничего не изменилось – та же пустота, та же угроза, скрытая в тенях. Пригнулась, стараясь не высовываться, и продолжила путь, слушая каждый шорох и внимательно следя за движением вокруг. Я не боялась зомби начального развития. После того как пережила укус, научилась справляться с ними, щелкая их, как орехи. Но «прокаченные» – это уже другая история. С ними наверное придется повозиться, и я не собиралась испытывать судьбу, ведь не факт что вывезу. Зачем рисковать? Эти твари вырастают до трех метров в высоту, с броней, как у танка, и длинными когтями, которыми они ловко орудуют, будто это продолжение их рук. Я встречалась с несколькими практически нос к носу, но что-то мне помогало, и я вовремя сбегала. Хотя, с одним случаем так и не поняла… Память тут все-таки дает сбой.

Снова перебежка, снова укрытие. Быстро сделав пару глотков воды, я осмотрелась и продолжила путь. Дальше. Не задерживаясь подолгу на одном месте, стараясь не издавать шума. Я была здесь, я была жива, и это уже было победой. Каждый шаг вперед – это шанс, каждый шорох – напоминание о том, что я не одна, даже если вокруг только хаос постапокалипсиса.

Мне нужно было быть незаметной, сливаться с тенью, как призрак в этом разрушенном мире. Взгляд скользил по окружающим руинам, и я прислушивалась к звукам, стараясь уловить малейшие изменения в окружении. Время от времени я останавливалась, проверяя, не привлекла ли чье-то внимание. Важно было оставаться на шаг впереди, ведь в этом мире слабость могла стоить жизни.

Вдруг вдалеке послышался звон стекла. Я направилась к углу, чтобы посмотреть, кто там, и с разочарованием топнула ногой. Банда мародеров. Они стояли среди обломков, как хищники, готовые к нападению. Здесь и так все разграблено и вынесено, что только можно, но этим подонкам было в кайф еще больше разрушать то, что и так скоро уйдет в забвение.

Я затаила дыхание, наблюдая за ними. Их грубые голоса и хмурые лица говорили о том, что они не боятся ничего и никого. В их глазах не было ни капли человечности – лишь жажда разрушения и власти. Я знала, что не могу позволить себе попасть в их лапы. Мародёры были опасны не только из-за своей жестокости, но и из-за непредсказуемости. Они могли убить ради забавы, и я не собиралась становиться очередной жертвой их безумия.