Семейные тайны. Книга 4. Крест судьбы

Отшумела война. И жизнь потекла своим чередом, многое менялось, но не повлияла на жизнь ни Федора, ни Степаниды, ни Петра.

Петр вырос, и отправили его в город служить конюхом.

Петр стал настоящим красавцем, высокий, крепкий, большие черные глаза сверкали хитростью и лукавством, а большие черные ресницы придавали его лицу чуть ленивое выражение. А брови, словно два крыла разлетались. Красивые, полные губы всегда чуть улыбались. Он разбивал сердца всем служанкам, но и не только им, многие были не прочь провести с ним ночь, его новая жертва, жена хозяина мясной лавки, была старше его на десять лет. Вдобавок Петр получал кой, какие деньги копил на вольную и на покупку дома и земли. А то, что он крепостной мало Петра волновало

Петр месяц, не приходивший к Анне, пришел к ней вечером, прекрасно зная, что в пятницу ее муж уезжает. Подойдя, к знакомым синим воротам, со вставшими на дыбы деревянными коньками на крыше, воровато оглядевшись по сторонам. Но если бы он присмотрелся, повнимательнее, увидел как из дома, напротив, на него внимательно смотрят две женщины. Женщина посмотрела на свою товарку. Та хитро ей подмигнула и прошептала

– Вот Анька муж из дома, любовник в дом во дает и не боится.

Петру же все же стало как- то не по себе, но он открыл калитку, погладил подбежавшего Трезора, огромный пес смахивающий больше на лохматого теленка, который радостно повизгивал от ласки, а, получив кусок хлеба, убежал в будку. К остальным любителям зайти во двор Трезор относился совершенно иначе. Многие любители оставались без штанов или были сильно покусаны, даже хозяин его побаивался. Но, а секрет в том, что Петр спас Трезора, вытащив его из канавы, отдал Анне, у которой как раз собаку отравили. Трезору было всего месяц, но он хорошо запомнил своего спасителя. Петр подошел к двери и, войдя в сенник, постучал в дверь в дом.

–Трофимушка, что ты уж в дом стучишь. – Послышался удивленно недоуменный бархатистый голос

Дверь открылась, и женщина попала в объятия Петра.

Вот и я, – прошептал он, целуя вырывающуюся женщину. – Ну, прости меня, знаешь что подневольный.

Еще крепче сжал ее в объятиях и жарко поцеловал ее в губы, до нехватки воздуха в груди. Подхватил ее на руки и отнес переставшую вырываться женщину в кровать. Не переставая ее целовать, раздел ее и разделся сам. Словно уж он обвивался, вокруг Анны, его руки ласкали ее, его губы целовали, и женщина провалилась в бездну наслаждения, они воссоединились, и пик наслаждения поднял их на вершину блаженства. Всю ночь они не проронили ни слова, и только когда пропел второй петух, они провалились в освежающий сон. На рассвете Анна разбудила Петра поцелуем, теперь уже она дарила ему свою ласку. Уставшие они лежали в объятиях друг друга, Петр как кот лениво жмурился, а Анна, прижимаясь к нему своим рыхлым телом, жарко целовала его грудь.

Петруша как долго я тебя ждала

Не мог раньше прийти, – соврал Петр, вспоминая красивую служанку из дома Бестужевых, с которой так славно провел последний месяц.

Петруша как хорошо с тобой, давай я тебе дам на вольную

Петр, обнимая ее, и целует

–А муж не узнает?

Да дурень он, да деньги где –то прячет, но мне скажет, а потом мы с тобой во Францию уедим, деток нарожаю тебе.

Вот за это тебя и люблю Аннушка, за твою доброту.

Когда Петр собрался уходить, Анна обняла его

–Не пущу

–Аннушка мне пора – осторожно отстраняясь от нее, встал Петр.

Анна лежала на постели обнаженная, полная грудь, словно намасленная заблестела под солнечным лучом. Дряблая жирная кожа задрожала от движения.

Не уходил бы от тебя – страстно прошептал Петр. Целуя ее в губы.

Он был за воротами, когда его губы скривились

Вот дура. – Достал из карман рубль и, подкинув, снова поймал.

А улица была наводнена народом, лавочники, отрывали магазины, проезжали извозчики. Но вдруг все словно замерло. В дали, послышалась цыганская песня, Петр увидел, нет, даже не увидел. Она словно волшебница появилась из толпы своих собратьев, стройная словно березка, чуть смуглая кожа, красивые черные волосы обрамляли ее личико. Большие темно-зеленые глаза горели, словно изумруды, а тонкие надломленные посредине брови придавали ее взгляду властность и наивность. Тонкие правильные губы, нижняя губа выдавалась вперед с решительным видом, маленькая ямочка придавала ее лицу еще более прелестный вид. Петр восхищенно смотрел на девушку, а она подошла к барину, сидевшему в коляске

Эй, дорогой, дай, погадаю, всю правду расскажу, что, было, будет, чем сердце успокоится.

–Уйди воровка. – Поморщился тот

Цыганка усмехнулась, тут Петр увидел то, что его потрясло и восхитило, ее глаза стали черными. А барин медленно, словно кукла достал кошелек и отдал его девушке, она быстро отошла от коляски, цыгане окружили ее и увлекли за собой. А барин, после того как цыгане отошли, вздрогнул и ударил кучера по спине

–Ну что встал гони.

А табор уходил из города, а Петр последовал за ними. Он увидел что девушка вышла из табора и пошла за водой, он окликнул ее.

–Давай помогу. – Предложил Петр, забирая ведро

–А ты не боишься?

–А чего бояться. Нежели от такой красивой девушки можно, что –то ждать плохое? Звать то тебя как красавица

–Диана. А тебя?

–Петр

–Дальше тебя нельзя – сказала Диана, забрав у Петра ведро у кромки леса

–Давай встретимся, красавица

–Нет. – Тихо сказала Диана, пересилив себя, и быстро ушла. На следующий день он прокрался к самому лагерю. Табор остановился на краю леса, на небольшой поляне. Кибитки пестрые такие же, как люди стояли полукругом. В центре круга горел большой костер, а возле кибиток горели костры поменьше. Женщины старались приготовить еду, мужчины курили или чистили лошадей. Возле одной из кибиток рычал медведь. Петр увидел Диану, она вошла в одну из кибиток. Петр проверил ветер, ветер дул из лагеря и он, ползком стараясь, что бы не кто не заметил, прокрался к кибитке. Хотел уже взобраться, как вдруг залаяла собака. Он приник к земле и ползком забрался под кибитку. Собака пробежала перед кибиткой, а за ней бежал мальчик, смеясь и что- то крича. К кибитке подошел цыган, и его сапоги оказались перед носом Петра, он даже перестал дышать. Цыган ушел, и Петр осмелился выползти наружу, поблизости ни кого не было, и он юркнул в кибитку, девушка испуганно вскрикнула. Но Петр прижал ладонь к ее губам и прижал ее к себе.

Тихо, тихо не кричи, я тебя отпущу, а ты не будешь кричать?

Диана минуту назад гадала, карты сказали, что тот, кто будет владеть ее сердцем рядом, но так рядом она не ожидала. Она кивнула и теплые, сильные руки отпустили ее.

–Зачем ты пришел? – Испуганно прошептала она

–Видеть тебя еще раз хотел, ты же отказалась прийти, вот и я сам решил прийти.

–Но мы же только что у речки встретились

–Но я хочу видеть тебя, завтра, еще и еще.

–Хорошо, завтра у реки, а теперь уходи, а то мои братья придут.

Петр улыбнулся и также исчез из кибитки. Ползком добрался до леса, и, оглянувшись, увидел, что девушка, стояла у кибитки, а заходящее солнце освещало ее, закутанную в шаль, которая показалось Петру волшебной и таинственной.

А Петр, улыбаясь, направился в город, неожиданно для себя он оказался у дома Анны и увидел огромную толпу

–Что случилось? – поинтересовался Петр у мужичка с лохматой бородой

–Да Тихон свою бабу убил, любовника себе завела, вот он ее и прибил. – Пробасил тот.

Послышались крики, и полицейские с трудом вытолкали из ворот пьяного в стельку Тихона, измазанной в чем- то красном белой рубахе

–Не трожь я самого Кутузова видел, он мне орден дал. Не трожь паскуда. – Орал Тихон.

Рядом стоящие женщины сокрушенно качали головой и причитали. Тихона с трудом затолкали в полицейский возок и увезли. Петр почувствовал вину, но не надолго, ночь он спал прекрасно. А на следующее утро его вызвал Владимир Сергеевич. Владимиру Сергеевичу сидел на диване и хмуро смотрел на Петра. А он мучительно думал, зачем он вызвал его по какому вопросу.

Петр, послушай, ты не чего не знаешь, почему мне пришло это? – Владимир Сергеевич бросил на стол письмо

–Барин вы же знаете, я читать не умею.

–Да не уж то?! – искренне удивился Владимир Сергеевич,. – с каких пор ты разучился читать?

–Да я читать ни когда не умел – искренне врал Петр

–Хорошо я сам прочту тебе « Барин Владимир Сергеевич Ваш конюх Петр обесчестил мою дочь, она служит у Бестужевых, она вольная и прошу вас наказать его….» дальше читать не буду, – Владимир Сергеевич хмуро посмотрел на Петра. – Почему я должен получать это?

–Барин, – Петр бросился в ноги Сергея Григорьевича, – барин. Я в жизни не знал этой девки, у Бестужевых не был, вот вам крест, – осенил он себя большим размашистым крестом, – мало ли Петров на свете. Там же не говориться какой Петр, может, кто и назвался моим именем и сказал, будто служит здесь.

Да верно, – задумчиво сказал Владимир Сергеевич, – не написано. Ладно, иди.

Петр, кланяясь, пятился к дверям, выйдя из комнаты и, закрыв дверь, облегченно вздохнул и тут же вспомнил о Диане. Он выбежал вон из дома и столкнулся с Фёклой, служанкой Бестужевых. Мысленно выругавшись, он схватил ее за локоть и потащил прочь от дома, девушка даже не вырывалась. Остановившись за домом, в переулке он повернул ее к себе и посмотрел на её пухлое личико, с ямочкой на подбородке и это вызывало у него отвращение

–Че пришла сюда?

–Петенька я сказать тебе хотела …

–Что ты хотела убить меня, меня барин запороть обещал, что писать решила

–Это не я. – Фекла заплакала

–А кто я? Я же тебя просил подождать, я найду вольную, и мы сбежим.

–Но я.

–Но ты не думаешь, и расстанемся мы с тобой. Потому что жизнь мне милее, прощай, –Петр наклонился и поцеловал ее в губы. – Прощай. – И быстро ушел.

–Но я беременна. – Прошептала девушка.

Он пришел на место встречи, но девушка не пришла. Он хотел пойти в табор, но возле кибитки девушки толпилось много народу. Он словно безумный стал искать встречи с этой цыганкой. Он чуть ли не каждый день ходил к табору, но его постоянно ждала неудача, искал в городе, но цыганка была неуловима. Иногда он ее видел, но она, молча, уходила и даже не удостаивала его взглядом. В конце концов, достал

Одним днем вернулся, раздосадованный, прошел в людскую, достал хлеб и, подпер щеку, сел за стол и ел хлеб просто, что бы съесть. В людскую вошла кухарка, полная веселая женщина, посмотрела на Петра

Что ты голову повесил, ты Петруша женился бы что ли, а то девкам голову мутишь, смотри, а то барину надоест , он тебя женит

–Да что вам надо. – Пробурчал Петр, бросил хлеб на стол и выскочил за дверь и ушел в конюшню.

Он был зол из-за обмана девушки, взял щетку и стал чистить лошадь. От резких движений лошадь заржала и прижала уши

– Прости Ласточка, – потрепал по холке лошадь Петр и тут же перед глазами встал образ девушки, черные смоляные волосы, блестевшие на солнце, глаза зеленые как трава. Волосы точно такие же, как грива кобылицы, которую он сейчас чистит, – у, ведьма, что ж ты мне так запала. – Простонал Петр и, выйдя из денника, рухнул в опилки, лежащие в углу конюшни. Закинув за головы руки, он смотрел на стропила, закрыл глаза, тут же перед глазами встала девушка. Петр вскочил, чувствуя в груди необъяснимое томление, жгучую тоску и еще что –то необъяснимое. Прошло две недели, а тоска не проходила, Петр до неузнаваемости изменился; похудел, под глазами черные круги. Горничная дома Вороновых Катерина сидела за столом в людской и уже несколько минут наблюдала за Петром. Он сидел как пришибленный и, втянув голову в плечи, бессильно опустив руки на стол ,безразличным потухшим взглядом смотрел на стол.

–Что Петруша любовь сердце рвет? – спросила, когда –то влюбленная в него девушка и столько было в ее словах ехидства и злорадства, что глаза Петра загорелись злобой, он поднял голову. И взглянул на нее. –Что Петруша глядишь, смотри глаза не прогляди, – хохотнула Катерина и выбежала из людской. – Обязательно познакомь с ней, хочу знать кто она.

–Ох, плохо мне – простонал Петр и опустил голову на руки

–Что Петруша понял теперь что значит любовь сердечная? – послышался укоризненный голос кухарки – это тебя бог наказал, что девкам жизнь попортил.

Петр, молча, встал и ушел, светлы ночи Петербурга, в эти три месяца барин вдруг решил остаться в городе, а не ехать в деревню, Петр же на месте барина готов был бежать туда сам. Оседлав каурую кобылу, Петр поехал, куда глаза глядят. Когда он понял что глаза его вывели к тому самому месту, где находился табор, он решил побыстрее уехать. Но насмешница судьба словно дала ему еще раз увидеть ту, которая заставило его сердце сжиматься и трепетать. При свете белой ночи вода в реке отражалась голубым светом, и отражались в ней деревья; опустили свои ветви в воду плакучие ивы; огромные сосны отражались в воде, как мачты кораблей, казалось, что, вот, вот на воду спустится корабль, и понесет в неведомые дали своих пассажиров; березки застенчиво жались к великанам и украдкой поглядывали в воду. Только шаловливый, теплый, летний ветерок поднимал мелкую рябь на воде. Теребил ветви ив, потрепал прическу березку и запутался в вершине могучей сосны, с трудом выпутавшись, он исчез в вышине. Но сам воздух был насыщен теплотой, запахом трав и лесных цветов, словно маленькие огоньки в темноте леса, мелькали светлячки и как стрелы пронзали чащу. Лучи белой ночи, все дышало свободой, тайной и загадкой, но в этом волшебном месте находилась та, которую так искал Петр, он, попав в это таинственное место, был зачарован и даже не понял, что увидел ее; она купалась, в костюме Евы и была самой прекрасной; стройное, смуглое тело, освещенное солнцем, было гибким, словно березка и как нимфа появилась из воды, села на упавший ствол и освещенная светом ночи была еще прекрасней, чем днем.

У Петра, который спрятался кустах, забилось сердце при виде ее лица. Он осторожно вылез и спрятался за дерево. Диана оделась, заплела косу и тихо, что –то, напевая, пошла в сторону кибиток. Неожиданно, чья – то сильная рука схватила ее за руку и вот уже она упирается в чью, –то грудь и смотрит в черные полные восхищения глаза.

–Почему ты меня обманула? – шепот гипнотизировал, тут Диана узнала его.

–Пусти. – Оттолкнула она от себя Петра и, вырвала руку, быстро пошла в сторону кибиток.

–Подожди, – Петр бросился ей вслед. – Я не могу без тебя я хочу еще раз тебя увидеть

Но Диана даже не обернулась, Петр резко схватил ее за плечи, повернул к себе и поцеловал ее в губы. Пощечина была звонкой, щека заболела, а глаза девушки прожигали душу. Она освободилась от – него и так же молча, развернулась, что бы уйти.

Прости!

Но Диана не ответила, неожиданно запнулась о корень и упала, и поранила ногу. Петр бросился к ней и помог ей подняться, но кровь пошла еще сильнее. Петр оторвал рукав от своей рубахи и перевязал ногу.

–Вот и все – сказал он, подняв на нее глаза, и застыл

Они встретились глазами, словно ток прошел между ними. Сколько они просидели и не помнили, но когда стал накрапывать дождь, они очнулись.

–Приди завтра. – Попросил Петр

–Приду! – Прошептала Диана и исчезла в лесу.

Петр был возле дома, когда увидел толпу людей, подошел ближе и увидел на мостовой в мокром платье лежащую женщину.

–Утопленница, грех то какой утопилась. – Прошептал кто –то из женщин.

Петр был в не том настроении, что бы смотреть на такое. Он развернулся и ушел. За прошедшие два месяца Петр изменился. Он стал задумчив, меньше гулял, чем сильно удивлял всех, сам он удивлялся своему новому чувству. Он ждал встречи с Дианой, как человек в пустыне жаждет глотка воды. Их встречи были коротки, и Петру казалось что, увидев, ее он, снова обретал дыхание и новую жизнь. Первый поцелуй, словно первое открытие, купол неба был их свидетелем их любви. Лес оберегал их встречи и предупреждал каждой веточкой и каждым листком. А в таборе меньше всего волновало, что девушка ходит за водой. Только Шавдор стал, что –то подозревать и однажды пошел за сестрой, но сухая ветка, треснувшая, под его ногой, была сигналом для влюбленных. Петр исчез в чаще. Диана сорвала первый попавшийся цветок и сидя у реки делала вид, что нюхает его.

–Кто с тобой был?

Диана вздрогнула и обернулась к брату. – Я была с рекой, небом, лесом, с воздухом. Какой ты ответ ждешь?

–Хватит мне морочить голову, – разозлился Шавдор. –Здесь был человек.

–Человек? – Диана обеспокоено посмотрела на брата. – Тебе может, показалось здесь только я

Поняв, что с ней спорить бесполезно, Шавдор схватил сестру за руку и утащил в лагерь. Приказал ей сидеть в кибитке неделю. Петр неделю ожидал ее на обычном месте. И три раза чуть было не был пойман Шавдором. Его спасло то, что он хорошо плавал. Их встреча была такой, будто они не виделись вечность и когда они лежали обнаженные под ярким небом и чувствовали себя самыми счастливыми людьми на свете.

Но однажды Диана проснулась от неясной головной боли и легкой тошноты, она почувствовала, да, да почувствовала, что внутри нее зародилась жизнь. И в этот же день барон приказал всем собираться. А еще он объявил, что через месяц Диана и Рустам поженятся, что встретило в лагере восторг. А Диана поняла, что надо действовать. Петр как обычно ждал ее на опушке леса и уже начинал беспокоиться, когда увидел ее скачущую на лошади и вторую лошадь с привязанными тюками. Диана подскакала к Петру и попала к нему в объятья.

–Милый мой, любимый

Петр отстранил ее от себя-Что случилось?

–Табор наш уходит. Барон приказал, а потом меня замуж выдадут, не хочу я за тебя хочу.

–А твоя сила?

Диана покраснела и опустила глаза.– Последний раз я ею пользовалась, беременная я Петруша

Петр побледнел и отошел от нее.– Отказываешься от меня?

–Да ты что сума сошла, люблю тебя, но крепостной я. Да жить негде.

– Ничего деньги у меня есть. Дом куплю, да потом тебя выкуплю.

–А они за нами не погонятся?

Диана рассмеялась. – Год будут думать, что я с ними.

Но выкупить Петра у Брумы не получалось, Владимир Сергеевич поставил условие, что Петр будет работать у него еще два года, только тогда он даст ему вольную, на том и порешили. Петр и Диана сложили деньги, которые у них были и купили небольшой домик на окраине города.. Через семь месяцев родились Анна – Араксия и Сергей- Стефан. Оба решили, что у малышей будут два имени русское и цыганское. О свадьбе они договорились, что через два года, когда Петр будет вольным, они поженятся. Прошло четыре месяца после рождения малышей, когда случилось то, что не ожидали ни Диана, ни Петр.

Диана накормила сына и положила его в колыбель, когда случайно взглянула в окно и тут же ее бросила в холодный пот. По улице ехали ее три брата и сын барона. Диана заметалась по избе, схватила дочь и затолкала спящую девочку на печку. Бросилась к сыну, но дом вошли ее братья; Зага встал у двери, Санко постукивая плеткой по сапогу, оглядел дом

Шавдор хмуро посмотрел на сестру. Он до сих пор не мог поверить, что Диана так поступила со всеми. Они видели, что Дины нет с ними рядом, но все считали, что так и должно быть. А когда пришли в себя были слишком далеко от города, что бы возвращаться, и вот спустя год они вернулись, благодаря мальчишкам они узнали, где живет Диана, ни кто не мог поверить, что у нее есть дети и то, что она живет с тем человеком. Как хотелось Шавдору убить совратителя своей сестры, но приказ барона был строг; привести Диану и детей в табор и не трогать мужчину, лишних неприятностей табору не надо.

–Здравствуй сестра! Мы за тобой, собирайся.

–Я не куда не поеду

–Где второй ребенок? –тихо спросил Санко

Диана перепугалась и вдруг решилась, – он умер две недели назад, – прошептала она, внимательно смотря брату в глаза, и молилась, что бы ее сила вернулась, или хотя бы братья поверили, он нервного напряжения, из глаз покатились слезы, женщина заплакала. – Я никуда не поеду, не оставлю могилу своей дочери

Но никто ее не слушал, Санко вырвал из ее рук ребенка и пошел во двор. Брума плача побежала за ним.

Братья хмуро посмотрели на обстановку и ничего, не взяв, ушли. Шавдор, посадил сестру на свою лошадь, неожиданно, в проулке появился Петр, увидев цыган, бросился к жене, но Лойза загородил своей лошадью ему дорогу. Все делалось, молча, какая -то жуткая тишина вилась над домами, даже лошади не фыркали. Петр стоял на месте и смотрел, как увозят Диану и сына. Услышав громкий плачь,,, бросился в дом. Оставив дочь у соседки, Петр направился на поиски жены и сына.

******

Табор остановился на закате дня. Табор молчал, даже дети не плакали, и не капризничали. Молчали и собаки. Словно все сговорились, если разговаривали то только шепотом и то, не нарушая тишину. Тишина была предвещающее ни чего хорошего. Диана, сидела в кибитке, обняв то единственное, что у нее осталось – сына. Диана незаметно для себя уснула, а проснулась от таких знакомых и ласковых рук, что узнать их было невозможно.

–Петруша!

Она села и глаза их встретились. Петр жадно целовал ее лицо, губы, руки.

–Я за вами – Шептал он

Диана, околдованная неожиданным появлением Петра. Очнулась и представила, что будет с ним, когда их поймают. -Я не пойду! – Прошептала она.

Петр удивленно посмотрел на нее и она, опережая вопрос, обняв его, зашептала, – опасно нам бежать -Петенька, через год я приеду, потерпи, так нужно, сила моя вернется, и я вернусь.

–Обещай мне?

–Обещаю

Петр еще раз поцеловал Диану, поцеловал сына, уже хотел сползти с кибитки, как Диана схватила его за руку. –Как Аннушка?

–У соседей оставил, –прошептал он, скрываясь под кибиткой и уже лежа под кибиткой, прошептал между досок. –Я люблю тебя?

–Я люблю тебя, – прошептала Диана склоняясь к доскам и целуя их.

Петр исчез, а Диана сидела и прислушивалась к каждому шороху, пока не задремала.

Петр, с трудом добравшись до подлеска, вдруг остановился. « А что если она обманет и не вернется. А что если я заберу ребенка, то она обязательно вернется» – закралась ему в голову мысль. Он стоял и пытался выбрать уходить или все же идти. Уже начинался рассвет, медлить было уже нельзя, он решил идти. Он уже добрался до кибитки, когда увидел фигуру, стоящую у входа, осторожно подобравшись, он бросился на человека и, зажав рот, несколько раз ударил его камнем по голове. Спрятав тело, под кибиткой, стараясь не шуметь, забрался в кибитку. Даже в темноте слышал спокойное дыхание жены и посапывание сынишки. Взяв корзинку, спрыгнул с другой стороны и, пригибаясь, побежал к лесу, но возле леса увидел лошадь, оседланная, словно дожидалась его. Отвязав лошадь, повел ее в лес. Его лошадь была чуть жива. Закрыв корзинку крышкой, привязав , к седлу вскочил на нее и был таков.

Утро. На весь горизонт протянулся зеленый луг. Марево, стоящее над ним будто оживляло его, пройдет легкий ветерок, словно взлетят живые цветы. Бабочки снова опускаются на свой цветок, а не вдалеке, над обрывом над рекой мчатся стремглав ласточки. Вот неожиданно одна из них ловко схватила бабочку и вернулась обратно в свое гнездо. Где ее уже ждали, пять голодных ртов, но забеспокоились ласточки, закружили, тревожно закричали. А вскоре стало видна причина их беспокойства, по краю обрыва мчалась лошадь, всадник неистово подгонял ее, позади видны четыре всадника. Лошадь первого уже в пене, вдруг нога попадает в яму и падает в обрыв, а человек катиться по земле. Лошадь летит в пропасть и падает в реку. Река окрашивается в кровавый цвет. Не обращая внимания, боль в боку, Петр вскочил и бросился к краю. Хватаясь за густые кусты, попытался спуститься, вниз, но большие куски глины срываются у него из -под ног, он, повиснув на кустах, с трудом залез обратно, и, смотря вниз и дико закричал

– Сынок, Сереженька

К Петру подскакали трое цыган, они не обратили внимания на него, соскочили с коней и молча, смотрели вниз. Послышался стук копыт, Шавдор оглянулся

Останови ее. – Приказал он Санко, но опоздал.

Диана направила свою лошадь вниз и, упав со спины лошади, покатилась с обрыва, в конце с трудом встала и, качаясь, бросилась к реке, вдруг споткнулась о камень и упала в реку, ударившись головой об острый край камня, выступающий вниз воды, вода снова побагровела. Мужчины в ужасе смотрели в низ, но вдруг воздух снова огласился плачем. Все оглянулись, на краю обрыва стояла старуха – цыганка, она отпустила повод черного коня, он повернулся, почувствовав свободу, убежал на поляну. Старуха упала на колени и обхватила голову, завыла, неожиданна, замолчала и подняла голову и посмотрела на Петра, так что тот попятился

Будь ты проклят, кровь моей дочери, сына и внука на тебе и на твоем роду. Пусть вся твоя ветвь медленно будет гнить, все твои предки будут погибать в расцвете лет от всевозможных причин. Дети на твоих руках умирать будут, но только младшие выживут, и у них дети будут умирать. Пусть эта река будет вам судьей. Если хоть каплю, крови кто, то еще впустит в нее, мое проклятье сильнее будет. Убийца. Насылаю на тебя проклятье да будет так.