Ведьма из Советского союза. 2. Родовое проклятье

Перед самым приходом мамы, она пошла греть чайник, это хорошая примета. Значит маму притормозят, чтобы поговорить. А мама никогда не была против. А я-то сегодня как ждала этого! Мне сейчас кажется, что мама с бабушкой меня в то время считали каким-то недорослем, который еще ничего не понял в этой жизни. И мне не интересны их разговоры. Да, когда дело касалось гендерных отношений я многого не понимала, а вот во всем остальном была достаточно смышленой. Именно поэтому мне было интересно. Чем развлекать то себя? Интернета то не было!

Когда пришла мама, ее почти сразу усадили за стол. В те времена эти две женщины очень походили на подружек, хотя мать всегда к бабе Даше относилась, как к небожителю, с придыханием. И сейчас помогла ей накрыть стол, и дождалась, когда бабушка сядет первой. Бабка села и вдруг спросила:" А может по сто граммов?". Вот это новости! Теперь то я точно могу сказать, что за мою долгую жизнь я более трезвых женщин не встречала. Им просто не интересен был алкоголь, он на них никак не действовал. Поэтому я сильно удивилась. Но они налили и выпили. Значит так надо.

– Ты представляешь, Лидиха, во что я попала? Сама удивилась сегодня!

– А куда ходили то?

– Да клиент у меня есть с давним приворотом. Этот приворот его уже наизнанку вывернул, глаза провалились, спина скрючилась.

– Мужик что ли?

– Конечно мужик, раз клиент.

– И куда ходили то? Что-то прослушала.

– К матери его. Просто поговорить

– Ну, ну, так уж и просто?

– Так он пришел ко мне и через два или три дня скорая увезла.

– Вот это да!

– Вот и я так подумала, и пошла на разведку.

– Ну и как разведка, удалась?

– Разведка то удалась. Только лучше бы не удавалась.

– А что так?

– Да разведданные мне не понравились.

– Почему? Недостоверные, что ли?

– Очень достоверные. Но страшные. Даже для меня.

– Баба Даша, вам страшно?

– Не, это я конечно загнула. Но неожиданно, это точно.

– Да бросьте вы! Чего вы в этой жизни не видели?

– Да кое чего не видела. И сегодня это поняла.

– Ну поняли же? Значит порешаете

– Говорю же, не ожидала

– Да говорите уже в чем дело то? А то я уже умираю от любопытства!

– Приходит мужик, говорит, что развелся с женой, а бегает к ней, потому что тянет. Ну я и начала. Его раз и скорая увозит. Ну это же не просто так? Пошла узнавать, и поняла, что его теща приворожила, еще двадцать лет назад. Еще до свадьбы. Вот так.

Мать встала и разлила по рюмкам. Она тоже была слегка ошарашена. Хотя многое за столько лет от бабушки слышала.

Они выпили еще по одной, закусили, и мать почему-то не торопилась домой, хотя у нее была привычка вечно торопится. Но ее заинтересовало начало, поэтому она ждала продолжения, и бабуля моя это понимала. Ее саму выворачивало наружу от того, что она сегодня узнала и пережила. Ей обязательно надо было поделиться тем, что не давало сегодня покоя ей. Именно потому она приостановила такого заинтересованного слушателя, как моя мать. И даже накрыла ей стол, и даже решила с ней выпить, потому что очень хотела, чтобы она осталась и выслушала все, что в данный момент волновало мою спокойную, и всемогущую бабулю.

– Прикинь, пришла я значит к матери моего клиента, по договоренности, конечно. Женщина такая хорошая, гостеприимная, простая. Пирожков для меня напекла. О, пирожки же в хлебнице, достань, Лида, если не съедим, домой заберешь. Вкусные пироги. Ну и вот. А она, эта Анна Степановна такая открытая и наивная!

– Анна Степановна, это которая пирогов напекла?

–Да. И вот спрашиваю я ее, кто к ней в гости приходил за последние две недели. А она так по-простому отвечает, что к ней давно уже в гости никто не ходит. Вот я пришла, хоть ей разнообразие. Да сватья бывшая заходит раз в полгода, так она и не гостья совсем, эта сватья, она почти подружка, всегда подарки приносит, гостинцы.

– И в этот раз принесла?

– Ну конечно, а ты как думала?

– И что за подарки?

– Вот, главный вопрос! Что за подарки? Подружка же пришла? Может платок какой-нибудь или колечко? Ни в жизнь не догадаешься какой подарок! Зато дорого!

– Какой?

– Портсигар серебряный для сына, да ремень из крокодиловой кожи! А сватье, просто коробку конфет. Ну нашептала конечно, чтобы бдительность Анна Степановна потеряла. И блок сигарет импортных! Я в обморок чуть не упала! Хорошо, что эта Анна Степановна всем верит, и все, как на духу мне рассказала!

– А почему сыну то подарки?

– Ну, Лида, ты че? Сын то развелся все-таки с ее дочерью! А она его приворожила когда-то! Значит прокис приворот! Значит не соперник она мне! Но скорая то увезла моего клиента! Моего!

– Так он что, тоже кинулся к этим сигаретам и портсигарам?

– Лида! Ты не поверишь, он и сейчас их курит, доставая из портсигара. А мне его ждать придется, еще день или два. Я там, в квартире, конечно, всяких бережков набросала, надеюсь, что помогут. Но боюсь я все равно, что утащит его в тот дом, где уже столько всего приготовлено для этого мужчины, что не в сказке сказать, ни пером описать!

– Так все страшно?

– Лида, какие твой Гриня сигареты курит?

– Памир

– Сколько стоят?

– Не знаю. Копеек десять.

– А тут целый блок "Столичных". Я до сегодняшнего дня такого слова то не знала. Блок. Это десять пачек в упаковке!

– А я уж хотела спросить, что такое этот самый блок?

– Вот, и от этого самого блока осталось четыре пачки! Потому что в больнице не курил. И эти сигареты лежат в этом же портсигаре. И брюки держатся на том ремне! Сватья всего его опутала! А я даже и не подумала в ту сторону. Теперь сижу и жду этого Андрея. И молюсь, чтобы еще раз скорая не увезла!

– А возле дома нельзя подождать?

– А где сватья? Я не знаю. Я даже не знаю, видела она меня сегодня или нет.

– А что, может следить?

– Я не знаю, что она может, вообще. Колдовка то она не очень сильная. Так может хитростью берет?

– А что сказали маме Андрея, кто ты такая?

– А там мы особо не напрягались, она же огородница, я к ней вроде за семенами приходила. Защита у меня была хорошая, на лбу ничего не написано, поэтому думаю, что никто ничего не допетрил. Кстати, семена вот тебе, если надо.

– Конечно надо. Хоть по рынкам не бегать. Пойдем мы, а то очиманела от твоей истории

– Идите, а то скоро автобусы перестанут ходить.

Мы вышли, а я пыталась в своей детской голове сложить взрослые пазлы.

А Андрей пришел дня через два, какой-то замученный и уставший. Разулся, зашел в комнату, закрыл за собой дверь, и сел сразу на сундук у двери, как будто сил не было к столу пройти и сесть на стул. Но баба Даша растормошила его, заставила пересесть, а сама пошла заваривать чаек для уставших мужиков. Ну и поколдовать конечно на то, что под рукой будет. А она с собой что-то прихватила в пакетике, я видела. В кухне той квартиры почему-то никто ничего не хранил, кроме соли. Она была какая-то пустая, идеально чистая и совершенно не пахла живым духом. Мне так казалось. Поэтому все бабушкины запасы находились в комнате. В холодильнике, и в нише за шторкой.

Вернулась она минут через десять, а Андрей, как присел на стул, так даже позу не поменял, и смотрел он в одну точку, не отводя глаз.

– Вот тебе Андрюша чаек. Пей, он силы восстанавливает. А вот булочки творожные, я их слегка в духовке разогрела, вкусные, ешь. Не буду врать, булки не пекла, стряпуха из меня в этой жизни не получилась, но я и не берусь, за то, чего не умею.

– Спасибо, Дарья Николаевна, не хочу я.

–Андрюша, но про хотелки же твои речи не шло? Просто ешь, так надо. А потом разговаривать будем.

– У меня даже на разговаривать сил нет.

– Вот, чаек тебе и поможет силы восстановить. Поверь мне.

– Хорошо, сделаю так как вы просите, вдруг действительно силы вернуться.

Андрюша придвинул к себе кружку с чаем, взял булочку и приступил к трапезе. Первую булку он ел через силу, прямо видно было. А потом, прямо на глазах, разошелся, и все шесть булочек то и уговорил. Хоть и небольшие булки были, но результат то налицо. Да и лицо у него прямо расправилось и посвежело. А бабулька моя сидела напротив и наблюдала за Андреем, ей надо было видеть, как на него действуют ее волшебные травы и заговоры. А они реально действовали. Может и временно, не знаю, но человек пришел в себя, и уже был готов к общению, и сам это как-то осознал, откинувшись на спинку стула, и пошевелив плечами.

– И действительно, волшебный у вас чай, Дарья Николаевна

– А я тебе что говорила? А ты до того сегодня замороченный, что даже слушать никого не хочешь!

– Так состояние у меня уже дня три какое-то выморочное, ничего не хочу, ничего не могу

– А это потому, что ты, как ребенок, все подряд в рот тащишь и чужими игрушками играешь.

– Это вы сейчас про что, Дарья Николаевна?

– А ты не догадался, милый мой Андрюшенька? Вроде взрослый, здоровый, а ума и нет совсем!

– Дарья Николаевна, конкретнее говорите, не понимаю я ваши загадки

– А покажи-ка мне, что ты куришь, юноша мой дорогой!

Андрей Ильич залез в карман и выложил на стол портсигар.

– Открывай, милок, показывай, что там у тебя внутри

Андрей открыл портсигар. Внутри лежали сигареты. Мне было понятно одно, что сигареты с фильтром. Потому что отец мой курил сигареты без фильтра.

– Внутри то, что и должно быть, курево

– Сигареты внутри. И как я догадываюсь "Столичные".

– Да, именно так.

– И портсигар, красивый, дорогой? Серебряный. Ух ты, еще и с гравировкой! Нравится тебе?

– А кому ж не понравится такая красота? И мне нравится.

– А знаешь откуда она?

– Да, мать сказала. Теща бывшая заходила в гости и решила мне доброе сделать

– Андрей, мать твоя женщина! Лет тебе сколько?

– Вроде тридцать семь. А это важно?

– Важно то, что думать уже в таком возрасте надо!

– Так я вроде не дурак

– Андрей, сколько серебряный портсигар стоит?

– Не знаю

– И я не знаю. Но догадываюсь, что не меньше пятидесяти рублей, а то и поболее.

– И что?

– Ничего. С какого это перепугу бывшему зятю такой дорогой подарок делать?

– И правда. А еще же сигареты принесла

– Вот, вот Андрюшенька, и я про то же. А ты обрадовался!

– А дальше я поехал в больницу

– Молодец. Силен задним умом. Хорошо, что не умер. Хотя мертвый ты ей не нужен.

– А что делать то, Дарья Николаевна?

– Так ты уже все что мог сделал!

Андрей положил голову на руки, и казалось, что он сейчас зарыдает.

Бабушка встала за спиной Андрея и гладила его по голове, как маленького ребенка и молчала. Видимо давала ему время подумать и прийти в себя. Даже мне было понятно, что то, что он узнал, было для него страшным осознанием. Он даже не двигался. А может он плакал без звуков? Не знаю. Но пришло время его тормошить, нельзя же было горевать всю жизнь. Поэтому бабуля похлопала его по спине и потрясла за плечи. Андрей Ильич на такие ласки не сильно отреагировал. Видимо все-таки ему было сильно горько от осознания того, что люди готовы его уморить. Но бабуля не сдавалась.

– Андрей, а ты сегодня то зачем пришел

– Так я вроде все уже по вашему рассказу понял

– А давай ка ты все-таки расскажешь

– Да рассказывать особо нечего. Три дня меня уже тянет туда, к бывшей, а я сопротивляюсь, и чувствую, сил не хватает, вот и пришел.

– Так ты еще ремешок то сними, и посмотрим, как будет самочувствие. Брюки то без ремня будут держаться?

– Ой точно, она же мне еще ремень подарила! Вот же я дурачок!

– Андрей, ты просто человек. Ну нельзя же от всех гадости ждать? А она воспользовалась твоим доверием.

– И вот как теперь людям верить, Дарья Николаевна?

– Ты всех то под одну гребенку не чеши, все разные. Ты же как то женился на дочери этой женщины?

– По молодости, Дарья Николаевна, да по глупости.

– Это как так то? По глупости в ЗАГС?

– Так мне казалось, что любил я ее больше жизни.

– А потом разлюбил?

– Да не то, чтобы разлюбил. Просто через полгода понял, что и не любил ее никогда.

– А что не развелся сразу?

– Жалко ее было, да думал, что детей мне нарожает. Вроде как так и должно быть.

– И что, не случились дети?

– Она даже не забеременела ни разу! А ведь я вот эти самые полгода, ей прохода не давал. Где поймаю, там и подол задеру, так я ее хотел. А она не сопротивлялась. Ни разу не отказала. И не разу не забеременела. Почему?

– Ну я-то точно об этом не знаю. А к врачам ходили?

– Врачи говорят, все хорошо, старайтесь. Я и старался, лет десять, а потом устал.

– От чего устал то?

– Душная она какая-то. Сама ничего не хочет, и мне не дает. Я на рыбалку, нельзя, я куда-нибудь в горы, нельзя, с друзьями в баню, нельзя. Так и сидел возле ее юбки.

– Ну так зато не отказывала, везде под подол пускала.

– Это то точно. Не разу не осадила меня. Хочешь, получи. Только я так и не понял, она то что чувствует от этого. Меня, когда страсть отпустила, я за ней наблюдать стал. Где-нибудь встречу ее после работы, в кусты затащу, и целую. А она пока ее целуешь и обнимет тебя, и слов хороших наговорит. Да даже когда под платье залезешь, титьки трогаешь, вся шевелится и пуговицы расстегнет. Мол бери меня всю без остатка! А как только начинаешь брать, она как будто окаменеет вся, и терпит, когда это закончится.

– Так в кустах то не каждой понравится.

– Да при чем тут кусты? Это я к примеру сказал. Она и в кровати такая. Пока целуешь, да соски прищипываешь, мягкая и податливая, что хошь, то и делай. А как только вставишь, так и окаменела вся. Ждет пока все закончится. Я даже как-то наблюдал, может ноги раскинет пошире, или поставит их как то по другому. Нет. Вот ноги поставила, меня вовнутрь пустила, и даже не шевельнется больше. Если бы хоть как-то реагировала, может бы и дальше жил. А то на свободу нельзя, и в кровати какая-то кукла. Хоть и не отказала ни разу.

– Так может сказать ей об этом надо было?

– Дарья Николаевна! Что сказать? Я даже сейчас к ней приду раз в полгода, я вижу, что она рада мне, любые желания выполняет. Но вот то место у нее каменное. Не хочу даже вспоминать.

– Не знаю, что тебе сказать мой милый на это. Но скажу, что приворожили тебя еще до женитьбы. А у нее до тебя кто-нибудь был?

– Откуда я знаю? Я ж, когда все это случилось, пацан наивный был. Она первая женщина моя. И до сих пор единственная. А как попробовал ее, так мне и не было покоя. Только и мечтал об этом. Ну а сейчас вот мечтаю от нее отцепится навсегда. Я же на других женщин и не заглядываюсь. Меня к ней несет. Сделай что-нибудь.

– Если бы я не делала, ты бы сейчас у нее в постели лежал, а не тут сидел.

– Да я понимаю, что это ваши ниточки помогли. Есть еще?

– И ниточек я тебе дам, и соли. А лишнее все заберу на время. А сейчас домой иди. Послушай себя маленько без ремня и портсигара. Вот здесь нитки, сам завяжешь. Иди. Утомил ты меня.

Андрей Ильич стал и пошел в коридор. А мне казалось, что спина у него распрямилась.

С того дня осознания, Андрей Ильич, который все-таки совсем не походил на Андрея Ильича, а походил просто на Андрея, стал каждый день заходить к бабушке Даше на промывку мозгов. Он приходил, приносил пряники, печенюшки, или торт. Бабка хорошо осознавала степень уважения и признательности, поэтому выкраивала для него время, даже если у нее были посетители. Она встречала его, отправляла погулять по набережной, и точно сообщала время, когда можно прийти. А Андрей спокойно шел, и появлялся минута в минуту, как наказала бабушка. Я думаю, что ему в тот момент очень требовалась поддержка, а взять ее было некогда.

И бабуля моя это прекрасно понимала, поэтому не гнала его. А он потихоньку оставлял после чаепития под сахарницей рубль. А я, маленькая дурочка, удивлялась этому. Как это рубль за посидеть за столом? Но бабуля, конечно, в долгу не оставалась. Андрей Ильич не имел оберегов наверное только в трусах, но этого я точно не знаю. У него были заговоренные носовые платки, серебряные запонки, булавки для галстука, и много чего по мелочи. Портсигар был переделан с помощью ювелира, и даже металлические части на ремне были заменены на другие. В общем, если кто-то и хотел дотянуться до Андрея, это было сложно.

Видимо поэтому Андрей Ильич и совершал каждодневные визиты. Он так чувствовал себя уверенным и защищенным. Потому что слушая беседы моей дорогой бабушки и Андрея Ильича, я даже своим детским мозгом понимала и осознавала, что после того, как он попал в больницу, и осознал откуда растут ноги, он очень побаивался своих бывших родственников, жену и тещу. И как бы бабушка его не уверяла в безопасности, пока он в это не верил. И еще был бонус у этих визитов, его в тот момент вообще не тянуло в сторону бывшей жены. А может и тянуло, но Андрей в это время пил чай с бабой Дашей.

Но было во всей этой работе слабое звено, очень слабое. Это была мать Андрея. Рассказать ей всю эту историю, Андрей не решался, поэтому и бывшая жена и бывшая теща имели доступ туда, где этот мужчина жил, спал и хранил все личные вещи. Баба пыталась его убедить в откровенном разговоре с матерью, но Андрей Ильич то ли боялся эту женщину, то ли так трогательно берег, это в тот момент было не понятно. И хотя бабуля много раз объяснила ему то, что если вороги будут иметь доступ к его кухне и спальне, то результаты от ее работы, они увидят не скоро. Андрей все понимал, но решится на откровенный разговор не мог. Его клинило.

Тогда бабуля решилась сама поговорить с женщиной. В конце концов это же ее сын. Какой матери понравится, когда у ее сына, которому нет еще и сорока, уже предъинфарктное состояние? Поэтому решиться то она решилась, но не могла пойти в гости без разрешения мужчины. И она целую неделю каждый вечер доказывала Андрюше, что она проведет беседу осторожно и доходчиво. Она не будет выливать всю информацию разом на голову бедной женщине, она сначала ее подготовит, и только потом начнет просвещать. Андрей упорно не соглашался до тех пор, пока мама не поставила на стол варенье, которое принесла сватья. Хорошо хоть сообщила об этом.

Он попил чаю, усиленно делая вид, что пробует и варенье, и в выходной, без предупреждения прибежал к бабуле. Которая была не удивлена его визиту, а удовлетворена тем, что случилось.

– Ну, смотри-ка, неожиданные гости пожаловали. Проходи Андрюша, какое горе тебя ко мне в субботу привело?

– Да нет еще никакого горя, но чувствую, что скоро что-нибудь случится

– А сейчас то что случилось? Что прибежал то?

– Оладьи мать с утра постряпала

– Она что, никогда оладий не стряпала, или ты их не видел?

– Так она к этим оладьям варенье поставила

– Ты не любишь варенье, так ешь со сметаной

– Варенье от тещи любимой!

– О как!

– Вот так! Хорошо хоть сообщить об этом успела

– Да, это действительно хорошо, а то бы вляпались

– Так что согласен я, Дарья Николаевна , идите в гости, расскажите ей как-нибудь про то, кто такая ее бывшая сватья.

– Схожу, Андрюша, схожу. Подготовлюсь и все сделаем

– А побыстрее можно?

– Андрей, ты же еще вчера был против, я бы уже давно с ней договорилась.

– Ну дурачок я, казалось, все само устаканится

– Больше так не кажется?

– Ой, сегодня утром, как тряхануло, так на все согласен.

– Я поняла тебя. На этой неделе я обязательно схожу к матери. Предварительно сообщу, когда приду, и что мне надо.

– А что мне сейчас то делать?

– Домой иди, да будь осторожен

– Боюсь я там есть

– Хочешь супу тебе в банку налью? На пару раз хватит.

– Наливайте. Вы то меня не отравите.

Так и пошел Андрей домой с двухлитровой банкой супа в авоське. Так ему было спокойнее.

Потянулись дни. Или мне казалось, что потянулись? Или показалось, что Андрея долго не было? Но он все равно пришел. Вроде не сильно замученный, вроде в тонусе. Я знала зачем он пришел. Оговаривать визит бабушки к его матери. Сейчас то я понимаю, что мать его была еще достаточно молодая женщина, на днях вышедшая на пенсию. Работать она не хотела, потому что был сынок, который помогал ей финансово, и была дача, которую она любила, и проводила там все свободное время. А в то то время она мне казалась глубокой старухой, и я ее как-то так и представляла, бабушкой. Так она и осталась в памяти моей такой, какой я ее придумала.

Ну вот, а Андрей Ильич явился все-таки. Принес банку, которую освободил из-под супа, и оказалось, что бабка его тоже ждала, и уже забеспокоилась.

– Ты где, милок, потерялся то? Я уже плохое думать начала.

– Да у друга пару дней пожил. Его жена с детьми к теще уехали, вот мы и решили провести время вместе.

– Ну если так, то хорошо. Ну а мать что?

– А там прямо спектакль разыгрывается.

– Какой спектакль?

– Так бывшая жена с бывшей тещей каждый день в гости ходят.

– Ну это же хорошо.

– Чего хорошего то?

– Это значит, что мы правильно паука вычислили.

– А мне то теперь что делать? Домой вообще не ходить?

–Андрюша, тебе там боятся нечего, ты со всех сторон защищенный, все пули от тебя отскочут.

– Вот прямо так и отскочут?

– Только не ешь дома. Потому что теща твоя может и на подмогу кого позвать. Сам понимаешь.

– Ничего не понимаю.

– Андрей, ты сколько в гостях у жены не был?

–Да давненько уже. Точно. А я даже что-то не сопоставил.

– Вот-вот. Вспомни. Пару раз тебя туда всего тянуло, а ты все равно не пошел. Даже бутылка моя целая, так?

– Да, точно. Прямо победа, спасибо вам большое.

– Погоди спасибо говорить. Ты им очень нужен и просто так они не отстанут.

– Дарья Николаевна, ну зачем я им? Мужиков вокруг полно!

– Тех мужиков узнавать надо, да приручать, а ты вон, готовенький, одомашненный.

– И что теперь?

– Это ты мне скажи, что теперь?

– А что сказать то?

– Когда с матерью беседу проводить будем?

– Ой, а я и забыл совсем!

– Я так и подумала, убежал из дома, и все вылетело из головы!

– Да нет, я не совсем убежал, заходил. И грустно мне стало.

– Почему?

– Так мать то моя этими родственниками очарована. Они же подарки ей носят каждый день.

– Да ты что? Разошлись девчонки!

– Еще как разошлись! Она уже заговорила о том, что нам, наверное, сойтись надо снова. Где же я еще такую женщину найду, как Лариса?

– Ты ей что-нибудь на это ответил?

– Конечно! Я ведь заранее ответ припас. Сказал, что детей хочу, а с Лариской у меня детей нет и не будет. Так знаете, что она мне ответила? Никогда такого от нее не слышал. Что ребеночка усыновить можно! А зачем мне его усыновлять? Мне его другая женщина родить может!

– Андрюша, Андрюшенька, а ответь ка мне честно на вопрос. А что, другая женщина на горизонте появилась?

– Да вот, появилась, а что, это плохо?

– Да это самая замечательная новость за последние дни!

– Правда, что ли?

– Конечно! Правдее не бывает! Так ты это у нее живёшь, Андрюшенька, а не у друга?

Андрей Ильич покраснел, как мальчишка, опустил глаза в пол, и не знал, куда деть руки. Но несмотря на то, что его поведение совсем не соответствовало поведению взрослого мужика, он просто лучился радостью и счастьем. Прямо плескалось из него все это. Давно видимо не случалось у него искренних отношений с женщинами. А он же совсем молодой в то время был. Сейчас то я это понимаю! Куда либидо то пристроить? Да еще проблема в том, что разные невидимые силы на это либидо влияют! А тут бабуля защиту поставила, и вон, мужик проснулся! Вон, сидит стесняется своего счастья! Вот дурачок то!

Андрей наконец то пришел в себя. Румянец прошел, он перестал стесняться и поднял глаза. А Дарья Николаевна обняла его за плечи, и прижалась щекой к его затылку. Видно было, что она очень рада за Андрея. Я уж не знаю, это с ее помощью новая женщина у него появилась или нет. Но каким-то боком она все равно была к этому причастна. Я в этом была уверена. И еще меня всегда удивляло то, как эта серьезная и опытная старушонка радуется за тех, кому помогает. В тот момент, когда она обнимала Андрея, она походила совсем не на колдовку, а на мать или бабушку. На лице отразилась вся её радость.

– И что? Ты правда ребятенка хочешь родить?

– Ну, Дарья Николаевна, я же человек. Конечно хочу! Я ведь сколько раз себя уговаривал, когда с Ларисой жил, что и без детей совсем не плохо. Наверное уговорил.

– Раз удрал от своей Ларисы, значит все-таки ждешь от жизни чего то.

– Дарья Николаевна, да я как представлю, что карапуз, мой, собственный, ручонками своими пухлыми меня за шею обнимает, я горы готов свернуть!

– А новая возлюбленная то готова рожать тебе детей?

– Дарья Николаевна, да я еще путем и не понял ничего про новую возлюбленную. Сколько я ее знаю? Чуть больше недели?