Тайная история человечества

– Обычная логика, – заметил старик. – Итак, последний день замирания, значит. Хотите самого главного виновника произошедшего найти?

– Скажем так, хочется понять мотивы, которые двигали вами, – тщательно подбирая слова, ответила психолог. – Нам важен именно ваш взгляд на события. Ну и разобраться в том, что вы наворочали.

– Что, до сих пор расхлебать не можете? – усмехнулся Эдуард Михайлович. – Ладно, слушайте.

Вечером я так устал, что начали дрожать руки. Вся эта возня в больнице стоила нервов, хотя мои спутники ничего не заметили, полагая меня этаким бесчувственным препаратором. Но казалось, только я один понимаю, насколько серьезна ситуация. Вот и сейчас я один готовлю ужин на походной плите, а они занимаются спасением своих близких. Студент мотается по замершему, возможно навсегда, городу в поисках своей матери, а Светлана пытается поддержать своих ребят, делая им глюкозу. И только я думаю обо всех сразу, а не о каждом в отдельности.

Вечером, уже перед заходом солнца, все собрались в почти обжитом уголке ГУМа. Ужин я сделал на славу, благо продуктов в достатке.

– Итак, мои дорогие пятницы, – начал я, поднимая стакан вина. – У меня новая версия происходящего. И боюсь, она вам не понравится.

– Всё безнадежно? – прямо спросила Светлана. – Никого не спасти?

– Скорее наоборот, надежда есть, – ответил я.

– Хватит тянуть кота за это самое, – с раздражением сказал Алексей, – выкладывайте, до чего там додумались.

Не люблю хамов. Особенно если они молодые и ничего примечательного из себя не представляют.

– А давайте-ка поменяемся местами, – сложив руки, заявил я студенту. – Вы думайте, а я буду критиковать. Чего я один за всех отдуваюсь?

– Эдуард Михайлович, извините нас, – вмешалась Светлана, – это всё нервы.

– Будем считать, что инцидента не было, – я примирительно кивнул. – Если я что-то не так скажу, поправьте меня. Итак, мы умеем ненадолго нейтрализовать непонятное воздействие, мы знаем теперь, что оно вырубает что-то в лимбической системе. И…

– …и что это непонятное пси-воздействие еще присутствует, – закончил Алексей.

– Хорошая у нас молодежь, – похвалил я.

– Возникает еще вопрос, почему нас это воздействие не взяло? – спросила Светлана, задумчиво смотря куда-то вдаль. – Получается, наш мозг чем-то отличается от мозга прочих.

– Да, это тоже важный вывод, – согласился я. – Но сейчас главное – попытаться устранить это неизвестное воздействие.

– И как мы это сделаем? – умничал студент. – Рубильника не наблюдается.

– Тогда надо найти того, у кого он есть, – ответил я.

– Не понимаю… – сморщилась Светлана.

– Смотрите, где должно находиться это нечто, чтобы охватить всё население Земли? – спросил я.

– В космосе? – удивился Алексей.

– Скорее всего, там, – согласился я, – причем должна быть целая сеть таких станций.

– Заговор какой-то, – с недоверием заметила Светлана, – может, тогда уже пришельцев предположить?

– Ага, злобные пришельцы чем-то долбанули по нам и сейчас готовятся к вторжению, чтобы захватить наши ресурсы, – съязвил Алексей, – похоже на фантастику, и не самую оригинальную.

– В каком-то смысле такой вариант вполне возможен, – согласился я. – Но не будем плодить сущности сверх необходимого.

– Тогда американцы? – предположила Светлана. – Или китайцы?

– Сами по себе стукнули? – спросил Алексей. – Нажали не ту кнопку по ошибке.

– Даже не знаю, какой вариант ужаснее, – покачала головой Светлана. – Знать, что гибель человечества – это дело наших собственных рук. Или что это такой привет от братьев по разуму.

– Если это самоуничтожение, то военные скажут нам, так это или нет, – отозвался я, – уж у кого, как не у них, искать ответ на этот вопрос.

– Какие военные, что еще вы придумали? – с подозрением спросил Алексей.

– Как временно привести в чувство замершего, мы теперь знаем, – спокойно ответил я, – и надо попробовать привести в чувство военных. Поедем в министерство обороны и будем оживлять всех шишек. Есть же у них какой-то план икс на такой случай. Или они что-нибудь успели зафиксировать перед замиранием.

– А дальше? – спросила Светлана.

– По обстановке, – бросил я. – Вернее, по картине, которая сложится. Ну, если не они, то кто еще обладает информацией о всяких тайнах? В любом случае, мы немного сейчас знаем.

Национальный центр управления обороной на Фрунзенской набережной равнодушно смотрел на замерший город. Знамена на фасаде окаменели в вечном параде, словно воодушевляя застывших с ружьями наперевес солдат под самой крышей здания. Сейчас как никогда стиль дома соответствовал уснувшему городу и людям. На входе замерла охрана, строго глядя в никуда. Судя по обстановке внутри, никакой тревоги не было. Когда случилась катастрофа, все занимались своими обычными делами. Вот группа молодых офицеров сбилась в кружок, наверное, что-то обсуждали. Важный генерал в сопровождении пары адъютантов застыл около входа, так и не успев сделать шаг.

После просторного и залитого светом фойе мы попали в длинные печальные коридоры. Приводить в себя простого капитана представлялось пустой тратой времени, так я размышлял. Если уже оживлять, то какую-то важную птицу, вроде старшего дежурного центра или хотя бы заместителя министра. Либо взять «языка», чтобы уже тот вывел на нужного человека. Мы выбрали второй вариант.

– Пить…

Это было первое, что произнес капитан с красной повязкой «дежурный» на рукаве после инъекции лекарства. Потом он кинулся к телефону и начал куда-то названивать. Наверное, своему начальству. Звонил он долго, и каждый раз, набирая номер, тихо ругался. Бросив трубку, начал листать какой-то журнал на посту.

– Последняя запись два дня назад сделана, – ошарашенно пробормотал капитан, оглядываясь вокруг. – Вы кто? Как сюда попали? Документы!

– Паспорт не взял с собой, – пожал я плечами. – Да и зачем? Послушайте, у нас очень мало времени. Нам нужен главный, который может сказать, что случилось до замирания.

– Голова кружится… – вытирая выступивший пот, сказал капитан, – Нападение, что ли?

– Собственно, это мы и хотим понять, – теряя терпение, ответил я, – нам…

– Никто не отвечает, – перебил меня офицер, – причем связь есть. Непонятно ничего… Стойте тут, сейчас проверю.

И убежал, только гул шагов эхом разносился по безмолвным коридорам.

– Ничего не получится, – сокрушался Алексей. – Бюрократия. Надо было самим искать их главного.

Но капитан вернулся довольно быстро, только бледнее прежнего.

– Все как окаменели, – сказал офицер, – и доложить некому.

– Послушайте, мы сможем привести в чувство вашего главного, – обратился я к растерянному капитану. – Ну а дальше уже как он скажет.

– Ладно, идем, – сдался капитан.

Дежурный генерал оказался относительно молодым и подтянутым мужчиной с уже проступившей сединой. Он пристально смотрел на меня, выслушивая короткий пересказ событий за прошедшие дни. Потом генерал попытался соединиться с кем-то, что-то набирая на клавиатуре. В центре управления, куда он нас привел, работал большой экран, на котором была схема двух полушарий земли и какие-то символы.

– В целом, картина совпадает с тем, что вы рассказали, – мрачно кивнул генерал, – нигде никого нет. Линия связи с правительством работает, но никто не подходит. Экстренная линия связи со штабом НАТО тоже работает, а в ответ тишина. В небе ни одного самолета, ни у нас, ни у них.

– У вас и с ними связь есть? – удивился я. – Хотя, действительно, мало ли что…

– Ну и какая у вас гипотеза всему происходящему? – спросил меня генерал.

– Кто-то каким-то образом включил нечто, что выключило у всех часть мозга…. – начал я. – Специально или несознательно, уж не знаю.

– Ни у нас, ни у наших потенциальных врагов нет такой технологии, – рассуждал генерал, открывая бутылку воды. – Нет никакого психотропного оружия. Если не брать телевизор в расчет.

– Тогда пришельцы, – сказал я.

– Только не говорите про инопланетное вторжение, – поморщился генерал, перебив меня. – Мы бы зафиксировали хоть что-нибудь.

– Не случалось что-то перед самым замиранием? Что-нибудь странное или необычное? Не только у нас, но и за границей, – спросил я. – Какие-нибудь явления, или запуск каких-то устройств… Вы же тут всю информацию собираете.

– Секунду, сейчас просмотрю сводку… – полез генерал в настольный комп, – учения станции дальнего обнаружения на Камчатке, запуск разведывательного спутника в Китае… Срабатывание сейсмо-датчиков на Памире…

– … всё не то, – перебил я генерала, – что-то другое.

– Вот, вывод на орбиту научного спутника, – перечислял генерал, – международный проект. Правда, замирание, если и случилось, то не сразу после этого, часа через три.

– А что этот спутник делать должен? – спросил я.

– Вот тут информационная сводка есть детальная, – пояснил генерал, – на спутнике стоит какой-то экспериментальный прибор для передачи сигнала быстрее света.

– Что-то не понял. Быстрее света? – переспросил я.

– Так написано, – пожал плечами генерал, – создают вакуум Казимира, и в нем можно превысить скорость света. Эффект Шарнхорста, как написано в сводке. Не тянет на нечто, способное вырубить все человечество.

– Послушайте, генерал, я конечно не физик, но мне кажется, от этой штуки все беды и начались, – уверенно сказал я, – она ведь и сейчас там работает на орбите.

– И какие предложения? – нахмурился генерал. – Выключить спутник я не могу.

– Тогда сбейте его, и проверим, прав ли я, – просто сказал я.

– Вы представляете, что говорите? – повысил голос генерал. – Уничтожить спутники чужой страны! Это же акт агрессии!

– Генерал, еще пару дней, и никаких стран не будет, – я устало вздохнул.

– Проблема в том, что при этом уничтожатся и другие, – признал генерал, – в наших спутниках есть система самоуничтожения, и если я дам сигнал, то на орбите будет рой скоростного мусора, сметающий все на своем пути.

– Если я не прав… Некому будет нас наказать, – заметил я. – А если прав, тогда, может, стоить рискнуть ради всего человечества?

– Да, захватывающая история, – сказала психолог, помолчав минутку.

– Главное, правдивая, – добавил Эдуард Михайлович, – генерал уничтожил этот спутник, и через несколько часов началось всеобщее воскрешение замерших.

– А где были Светлана и Алексей во время беседы с генералом? – спросила психолог.

– Не помню, – признался старик, – я их оставил в фойе, чтобы не мешались. Да они мне уже и не нужны были, свою роль они сыграли.

– Получается, версия была верна? – спросила психолог. – Откуда вы знали, что именно разрушение спутника явилось причиной исчезновения непонятного воздействия? Или спутник сам являлся источником излучения?

– Я не знаю, почему, – пожал плечами Эдуард Михайлович, – но был уверен, что дело именно в этом спутнике.

– И еще одна странность, – заметила психолог, – после уничтожения спутника прошло часов пять до оживления людей, а замирание началось примерно через три часа после начала его работы.

– А может, дело было и не в самом спутнике? – спросил старик.

– Генерал и офицер не выжили, – поднимаясь, сказала психолог, – впали в кому и умерли. Нет у нас свидетелей беседы, получается. Только вы.

– Но остальные же ожили, – возразил старик.

– Да, ожили, – согласилась психолог, уже на выходе, – но не все. Много умерших от переохлаждения, или из-за аварий. И все выжили, получается, благодаря вам. Кстати, вам повязку на руке сменить не надо?

– Повязку? – переспросил пенсионер, словно в первый раз посмотрев на забинтованную руку. – Нет, спасибо.

4. Мышеловка и пожарный выход

Когда экран погас и выключили проектор, Сергей Иванович закашлялся. Двустороннее воспаление легких, как сказали врачи. После оживления многие всерьез простудились, ночи хоть и летние, но одето большинство людей было легко.

Эту запись он пересматривал уже третий раз, и каждый просмотр добавлял всё больше вопросов. Совершенно немыслимый рассказ, из которого надо сделать правильные выводы и отчет для очнувшегося начальства в Кремле.

– Еще раз включать? – спросила психолог.

– Нет, Катя, не надо, – покачал головой Сергей Иванович. – Аппаратура, которая снимала показания, точно исправна была?

– Точно, – закатила глаза Екатерина, – проверили несколько раз. Каждая личность у него имеет свою карту активности мозга, даже пульс и давление меняется. И таких людей реально не существует.

– Невидимка-спаситель, – задумчиво повторил Сергей Иванович, – и в одиночку сумел докопаться до причины. Чудеса какие-то…

– Обследование показало, что у него аномально развит неокортекс, очень высокая активность, – добавила психолог, – вот и все, что могу пока сказать. Сейчас идет анализ его ДНК. Очень возможно, что в его голове спят ещё и другие личности. Во время замирания они активировались одновременно, словно хором. А после снятия неизвестного воздействия стали включаться по очереди. Мое мнение – что это уже не совсем человек по своим возможностям и тому, как у него мозг функционирует.

– Что с ним дальше делать? – спросил Сергей Иванович. – Мне через два часа отчет надо наверх дать с однозначными выводами. А кроме записи и нет ничего. Каким образом связан спутник, общее замирание и этот уникум с множественными личностями, который единственный остался в сознании? Есть же что-то, что объединяет их, ниточка какая-то…

«Вызывает пост охраны. Объект исчез. Конец связи», – раздался голос из интеркома.

– Исчез? – переспросил Сергей Иванович.

В комнате уже находился начальник охраны вместе со своими сотрудниками.

– У вас же постоянный видеоконтроль должен быть! – с ходу закричал Сергей Иванович. – Как можно исчезнуть из запертой комнаты?

– Запись есть, – невозмутимо ответил один из сотрудников, включая ноутбук, – вон он есть в кадре, сидит за столом. На следующем кадре его уже нет. Исчез.

– Тут записка на столе, – сказал начальник охраны, – ерунда какая-то…

«Забежала мышка в кладовку и случайно сунула нос не туда. Попала в мышеловку, и погибать бы ей совсем, но тут пришел хозяин кладовки и спас любопытную мышку. Испуганная мышка кинулась со всех ног в свою норку, потирая ушибленный носик».

– Хозяин, значит, пришел, – повторил Сергей Иванович, – навел порядок и ушел восвояси.

– Получается, весь этот рассказ неправда? – предположила психолог.

– Что-то, наверное, правда, – ответил Сергей Иванович, – но теперь хоть многое ясно стало.

– Да что ясно? – воскликнула психолог. – При чем тут мышка?

– Вроде как получается, что мы случайно с этим научным спутником запустили некий предохранитель, который всех нас вырубил неизвестным способом. Но тот, кто эту мышеловку устроил, нас же и спас.

– Так это… – потрясенно замолчала психолог.

– Ага, они самые, – продолжил Сергей Иванович. – Хозяева кладовки. Присматривают за нами, опекают. Берегут свои творения.

– Получается, это был контакт? – удивилась психолог.

– Пойду отчет переписывать, – вздохнул Сергей Иванович.

Косметическая процедура

(Елена Артюшкина)

«Вы недовольны своим лицом? Всегда считали себя серой мышкой и даже уродиной? Несправедливо обделены вниманием из-за парочки морщин или пигментных пятен?

Дефекты внешности остались в прошлом! Только сегодня и только у нас вы можете заказать уникальную косметическую процедуру «Гумаформирование» со скидкой тридцать процентов! Просто позвоните по номеру…»

Гайя повернулась к солнцу другим боком, равномерно распределяя по тонкой сероватой коже загар. Сделала голос ведущей программы «Galaxy FastShop» громче.

«…Послушайте, что говорят успевшие воспользоваться нашей процедурой счастливицы:

…с каждым циклом я выглядела хуже и хуже. Собственное отражение воспринималось личным врагом. Надо мной втихомолку смеялись подруги. Дошло до крайности: один из спутников покинул орбиту, сбежав с блуждающей кометой!..

…жесткий график не оставлял много времени для ухода за лицом, а особенности работы требовали выглядеть превосходно в любой момент. С «Гумаформированием» я всегда на высоте без каких-либо усилий с моей стороны. «Гумаформирование» – это стильно, современно, удобно…

…коллеги интересуются, как мне удается оставаться молодой и неповторимой. Соперницы кусают локти от зависти…»

Гайя тяжело вздохнула, думая о своей невзрачной внешности и неурядицах на личном фронте.

«…многочисленные клинические испытания подтвердили абсолютную безопасность процедуры», – продолжала надрываться в экстазе ведущая. – «Запомните короткий номер: три-пять-три-три-пять-три! Звоните прямо сейчас, и первые сто клиентов получат шанс воспользоваться уникальной услугой всего за половину цены!..»

Гайя выключила приемник, снова перевернулась.

Уродиной она, конечно, себя не считала. Но и ослепительной красавицей никто бы ее не назвал. Серая мышка, безликий шарик из захолустья – ни цвета, ни эффекта.

Потому и с ухажерами Гайе не везло: всего один и тот неказистый – круглощекий, бледный, слабовольный.

У пышнотелой матроны Суй-син аж шестьдесят семь спутников! Даже у коротышки Марсель (лучшей подруги, будь она неладна!) целых два и такие шустрики! Но Марсель – девица бойкая, пробивная, да и вызывающий красный цвет ей к лицу. Позвонить, что ли, в салон красоты, тоже колер сделать?

Три-пять-три, три-пять-три.

А почему бы и нет?

Ответили сразу. Приятный женский голос осведомился, чем может помочь. Гайя растерялась – ее всегда смущала нахрапистая угодливость продавцов в супермаркетах.

– Я насчет рекламы… «Galaxy FastShop»…

– «Гумаформирование»? – понятливо уточнила невидимая собеседница. – Одну минуточку.

Длинный гудок и новый голос.

– Мы рады сообщить, что вы являетесь нашим сотым клиентом и можете воспользоваться уникальной процедурой на льготных условиях. Если оформите заказ сейчас, получите не только пятидесятипроцентную скидку на само «Гумаформирование», мы также предоставим все подготовительные процедуры бесплатно.

– Я просто узнать хотела… – окончательно стушевалась Гайя.

– Что конкретно вас интересует? – тут же осведомился голос.

– Ну… как это все делается? В чем заключается процедура?

– На поверхность кожи наносится особый компонент, обладающий псевдожизнью, который заставит вас навсегда забыть о проблемах с внешностью. Не прикладывая никаких усилий, вы в любой момент будете выглядеть оригинально и незабываемо! Сам компонент является секретной разработкой нашей собственной лаборатории, поэтому вы не найдете данную услугу в других салонах.

Утонувшая под лавиной рекламных лозунгов, Гайя едва смогла вставить слово в непрерывную тарабарщину.

– Получается, «Гумаформирование», – язык заплелся на непонятном термине, – что-то вроде татуажа?

– Татуаж – дремучий цикл по сравнению с «Гумаформированием»! – обиженно отозвался голос. – Мы используем самообучающиеся нанотехнологии, что гарантирует высокое качество услуги. Наша гордость – внимание к каждому клиенту: за вами на все время закрепляется специалист, к которому вы всегда сможете обратиться с интересующими вопросами; также для каждой планеты, исходя из биохимии, синтезируется свой, подходящий лично ей компонентный состав. Ну как? Будем оформлять заказ?

– Я бы еще подумала, – неуверенно промямлила Гайя, привыкшая действовать по принципу «сто раз отмерь и реши, что резать не нужно».

– Ваше право, – согласилась собеседница. – Но хочу вас предупредить: количество скидок и спецпредложений ограничено. В следующий раз стоимость процедуры может оказаться значительно дороже.

– А… ладно. Я согласна!

Марсель всегда упрекала ее в изрядном тугодумии. Посмотрим еще, кто будет самой красивой и популярной планетой Солнечной системы! Нет, всего рукава Ориона!

Представитель фирмы материализовался незамедлительно, подсунул на подпись кучу документов с непонятными терминами, нетерпеливо дождался подтверждения о переводе аванса и также моментально растаял в космическом вакууме, передав заботу о планете в руки деловитого доктора-косметолога.

Эскулап принялся за дело с методичной дотошностью – измерил рост и объем талии, вес, толщину кожного покрова и даже температуру ядра. Задал несколько интимных вопросов о тектонических процессах и деформации магнитных полей, после чего надолго погрузился в изучение записей, бормоча под нос зловещее «не формат» и «активная конвекция в мантии». Разговорчивостью операторши из call-центра косметолог не отличался и робкие вопросы встревоженной Гайи обрывал весомым «не спешите, дорогуша» и «всё сделаем в лучшем виде».

– Вот что, милочка, – эскулап отложил расчеты. – Я не демагог, привык говорить прямо. Вы – особа мнительная и эмоциональная, угадал?

Гайя робко кивнула, покраснела – на тридцатой широте началось извержение двадцати новых вулканов.

– Ничего-ничего, это присуще всем молодым планетам. Но ваш темперамент не лучшим образом сказывается на коже, делая ее тонкой и шелушащейся. Нам предстоит обширная работа. Сначала мы введем закрепляющий гель «Тоналит», зафиксируем кору в устойчивом состоянии. Цена препарата может показаться высокой, но, уверяю, она полностью себя оправдывает. «Тоналит» – инновационная, не имеющая аналогов разработка наших иностранных партнеров из галактики «Андромеда», – эскулап мельком пробежался взглядом по записям. – Далее вам предстоят увлажняющие процедуры с использованием биологически активных добавок, «Флорирование» и «Фаунизация». И, наконец, само «Гумаформирование» компонентом «Homo». Итого стоимость всех работ у нас выходит…

Сумма на протянутом листке оказалась внушительная – у Гайи столько на счету не было.

– Мне сказали, что дадут скидку, – заикнулась планета. – И подготовительные процедуры обещали бесплатно… как сотой клиентке.

– Так процедуры и предоставляются бесплатно, – «успокоил» косметолог. – Оплачивать вам придется только расходные материалы.

Гайя мысленно перебрала знакомых, прикидывая, у кого можно занять на пару десятков циклов. Готовых дать в долг не вспоминалось – у всех свои нужды, лишних единиц по эфиру наскрести. Вопросы, опять же, сразу начнутся: «Тебе зачем?»

Придется брать кредит в банке. А проценты нынче бешеные…

Эх, ладно! Красота того стоит!

– Ты хорошо себя чувствуешь? – осведомилась Марсель на традиционном чаепитии. – Позеленела вся. И эта вода…

Гайя, отговариваясь неотложными делами, не встречалась с подругой несколько циклов. Первоначально она планировала дождаться окончания затянувшейся процедуры, но не выдержала – отправилась хвастаться первыми заметными результатами.

От космически дорогого «Тоналита» кора затвердела, приобрела устойчивость, присущую зрелым уравновешенным планетам, а не эмоциональному подростку. Жидкость, после увлажняющих манипуляций покрывшая добрые две трети поверхности, вызывала постоянное беспокойство – как бы не расплескать. А прорастающий тут и там лишайник смущал… Но ведь необычно! Эксклюзив! Намного лучше сухой пыльной кожи Марсель, пусть и привлекательного красного оттенка.

– Совсем от жизни отстала: зеленый мех сейчас – последний хит! – с видом продвинутой светской львицы отозвалась модница, в кои-то веки ощутив превосходство над неосведомленной подругой. – Я тут узнала о грандиозном прорыве в косметологии, «Гумаформирование» называется. Дороговато, конечно, но смотри, какой эффект сразу!

– Это про него рекламу по «Galaxy FastShop» недавно крутили без перерыва? – скептически спросила Марсель. – Не доверяю я штучкам сомнительного происхождения! Что может быть лучше для кожи традиционной метеоритной бомбардировки?

– Метеоритная бомбардировка – разовый эффект, прошлый век по сравнению с «Гумаформированием»! – вступилась Гайя, будто процедура являлась ее возлюбленным, тщательно взлелеянным детищем. – Я проверяла по инфонету: на официальном сайте есть сертификаты, подтверждающие безопасность метода! Тысячи положительных отзывов!

– Тише-тише, не расходись! Верю, – миролюбиво, не желая ссориться, осекла Марсель распаляющуюся подругу. Присмотрелась к еле заметной голубоватой ауре. – А ничего так. Свежо.

Гайя всегда с опаской относилась к лечебницам в частности и всему связанному с медициной в целом.

– Не тряситесь, милочка, – буркнул косметолог, наблюдая извержение вулкана, оставившего плешь во мху. – Вам вообще вредно волноваться.

Закончив плановый осмотр, эскулап принялся неторопливо мыть конечности в потоке ионного излучения. Молчание затягивалось, Гайя паниковала. Может, ну ее, финальную стадию? И так неплохо выглядит. Зелененько.

Прерывая размышления, косметолог констатировал.

– Хочу вас порадовать, дорогуша: «Флорирование» прошло успешно – посевные культуры прижились и ассимилировались. Сегодня мы с вами проведем «Фаунизацию», а спустя пару циклов добавим и главный компонент, основу, так сказать, нашей саморазвивающейся системы. Готовы? Прошу, держите себя в руках, – косметолог покачал головой, глядя на еще одну плешь. – Компоненты очень нежные, требуют тщательного ухода, особенно на первых циклах. Подробности прочтете в методичке.