Трик. Время

– Петра….– Я поднимаюсь за ней.

– Не бойся Марша, – легко отвечает она, – я только пройдусь, вернусь живой и здоровой. – Вполне убедительно отвечает и уходит. Некоторое время всё же терзаюсь сомнениями, может пойти за ней. И всё же, возвращаюсь на пляж.

Сидя у самой кромки воды я размышляю о Петре, о том, что она сказала и, что произошло.

Обратно в поселение я возвращаюсь уже под вечер, когда солнце опускается за горы. Я чувствую себя разбитой, еле плетусь, вдобавок ещё и голова разболелась. Именно поэтому, я не сразу поняла, что происходит в Эоне. Жители ведут себя странно. Машут мне и улыбаются. И только увидев идущего с мальчишеской улыбкой Рида, я всё поняла.

– Мы же договаривались никому не говорить.

– Я и не говорил никому, ну, кроме Силана, он пообещал молчать. – Рид пожимает плечами добавив. – Не сдержал обещание, подумаешь…

Нам устроили праздник в честь помолвки. Вообще я вижу в Эоне любят праздники. Интересно как тут справляют свадьбы, может поют, танцуют, а может жители подарят нам одного из огромных котов, в качестве транспорта молодоженам. Это теперь мне нужно будет к Риду переезжать, или ему ко мне, а впрочем, если у нас появятся дети, то и жильё понадобиться площадью больше. Если бы я была сейчас дома то размышляла бы совсем иначе. Я бы стала подсчитывать, обдумывать над нашей дальнейшей жизнью, особенно готовы ли мы уже иметь детей, сможем ли мы не только привести их в этот мир, но и вырастить. А здесь, я думаю о двухметровом коте в подарок. А не слишком ли всё меняется? Не слишком ли это для меня….

Мы сидим за столом и я ищу Петру глазами. Нахожу не сразу. Она сидит с краю за одним из столов. Мы с Ридом во главе центрального. За ним вся моя семья, Хэёсэй, его сын и остальные наши спасители. От нашего стола, словно лучи солнца расставлены другие столы, за которыми остальные жители. Вокруг ещё больше, чем обычно факелов, свечей в разноцветных фонариках и звучит незатейливая мелодия в исполнении музыкантов Эона. Все радуются и поздравляют нас. В Эоне свадьба – не просто союз двух людей, это нечто большее, это слияние души и тела. Люди становятся одним целым, и если расстанутся, на обоих падёт проклятие. Рид кладёт свою руку поверх моей, и в тот момент я вижу Кейна с Кирой. Брат держит на коленях Мику. Они общаются и весело смеются. Мне нравится как они смотрятся вместе. Определённо, Кира не просто нравится Кейну, он будет хорошим папой, самым лучшим папочкой. Будем ли мы с Ридом так красиво смотреться? Какие у нас будут дети, как мы будем жить. Я смотрю на Рида, на его лицо, сияющие глаза. У него не исчезает улыбка и я думаю о том как буду просыпаться каждый день и видеть перед собой это лицо. Смогу ли? Почему я вообще об этом думаю?…Рид такой чудесный. Я переворачиваю ладонь и наши пальцы сплетаются. Мне кажется, что Рид готов держать меня вот так, всю свою оставшуюся жизнь, а я?…

Через какое-то время музыка становиться веселее, что-то похожее на польку и мой старший брат приглашает меня потанцевать. Он усмехается.

– Значит, ты решилась?

– Как видишь. – Пожимаю я плечами и улыбаюсь. Кейн берёт меня за руку и я кружусь. Мы, словно движемся в своём собственном комфортном ритме, после обнимает и снова спрашивает.

– Я вижу, но не верю. – Он делает это нарочно, когда я понимаю, что мне не доверяют, то стараюсь оправдать себя, выгородить, потом начинаю нервничать и, в конечном итоге, выдаю правду, которую пыталась так усердно спрятать. Впрочем, в данном случае, может, не так и усердно. Или это Кейн такой проницательный, у меня никогда не получалось его обмануть, пора перестала делать попытки. Помню, ещё совсем маленькой девочкой была, он запрещал мне есть конфеты перед ужином, вот такой вот строгий старший братик. Но, я всё равно не слушалась. Он всегда знал о моём обмане и когда-то сказал мне, чтобы я всегда говорила ему правду, даже если что-то натворю, главное чтобы я сама призналась в преступлении и он не будет меня ругать. Но если мой обман раскроет кто-то другой, а я попытаюсь утаить содеянное,…ой как мне влетало от старшего брата в таких случаях!

– Кейн, ты сам мне говоришь всегда, что не нужно вмешиваться в чужую личную жизнь.

– Говорю, – брат обнял меня и шепнул, – ты сама хочешь, чтобы я вмешался в твою.

Музыка закончилась, я не ответила. Когда возвращалась за стол, обратила внимание, как изучающе Замира смотрит на Рида. Я присела. Взяла его за руку. Рид поцеловал меня в щеку и прошептал:

– Люблю. Безумно люблю тебя, Марша Соер.

И тут меня стало распирать от смущения и удовольствия, всегда была падкая на комплименты. Но меня стал смущать Замирын взгляд. Она продолжает смотреть на нас. Её глаза, как всегда, более чем серьёзны. Я хочу понять зачем ей это, о чём она думает. Вспоминаю, что взгляд этот я уже видела, в прошлый раз он тоже был адресован нам с Ридом. Замира смутилась и отвела взгляд. Она куда-то уходит и я решаю пойти за ней. Целую Рида.

– Я сейчас. – И быстро ухожу за девушкой. Она отходит подальше ото всех и ждёт меня.

– Замира, – не мешкая начинаю я, – возможно, я ошибаюсь, но мне кажется что-то происходит, и ты обязана мне всё объяснить.

– Не выходи за него. – Отвечает Замира и у меня появляется ощущение, словно меня окатили ледяной водой из ведра.

– Замира, что ты…

– Я лезу в то, что меня не касается но, Марша, как хорошо ты его знаешь?

– Замира, зачем такие вопросы? – мне это, откровенно говоря, уже совсем не нравится. – Если я согласилась выйти за Рида, значит, знаю его достаточно и уверенна в нём! Замира, что происходит? – я начинаю терять над собой контроль.

– У меня плохое предчувствие, Марша. – Только лишь отвечает Замира и меня охватывает ещё большее чувство недоумения и раздражения.

– Предчувствие?! Конечно, теперь всё стало на свои места, вот сейчас пойду к Риду и скажу, что бросаю его, потому, что у тебя, Замира, плохое предчувствие! – Выпалила я в сердцах и тут же направилась обратно к столу не дав Замире возможности объяснить. Похоже, она и не собиралась этого делать. Я пронеслась сквозь толпу людей и плюхнулась рядом с Ридом.

– Что стряслось Марша?

– Ничего! – буркаю я, и Рид включает свою настойчивость.

– Марша, я думаю, я должен знать о чем вы говорили.

Я перевожу на него взгляд и вздыхаю с недовольной миной на лице. Мне жуть как не хочется говорить Риду тему нашей с Замирой беседы. И в этот момент, моё внимание привлекает Патрик. Он мечется из стороны в сторону. Силан, Замира, Горд и Хэйсэй тоже засуетились вокруг него.

– Что происходит? – произношу я в пустоту.

– Марша, не избегай ответа.

– Да нет же, Рид, там что-то с Патриком. – Бросаю я, и быстро отправляюсь к брату. Рид за мной. Мы взволнованы и это привлекает внимание всех остальных. Кейн и Ларкин спешат вдогонку.

– Что произошло? – подлетаю я к Патрику и беру его за руку.

– Всё хорошо Марша, ничего не случилось…– пытается он улыбнуться.

– Плохо солгал, ещё попробуй! – фыркаю раздраженно, меня и так всё ещё переполняют эмоции после разговора с Замирой. Под давлением моего взгляда, Патрик сдаётся.

– Луни пропала.

– Как это пропала?

– Патрик объясни, она же минуту назад была здесь. – Подхватывает Рид. В этот момент подходят Кейн и Ларкин.

– Я не знаю, я ничего не знаю…– вконец теряется Патрик и беспомощно переводит взгляд то на меня, то на Рида. Но уже в следующее мгновение около нас оказываются Силан и Замира.

– Мы её возвратили. – Говорит Силан и Патрик тяжело и облегчённо вздыхает, облокачиваясь спиной о ствол дерева.

– Как она? – спрашивает Патрик.

– Пойдёмте. – Силан ведёт нас куда-то. Кейн тем временем, понимая, что случилось что-то серьёзное, отправляет Ларкин обратно на праздник та, надув губы, возвращается к остальным. По дороге я всё прокручиваю слова Силана, пытаюсь понять какой у него был тон, что он означал, чего нам ждать? Мы приходим к двухэтажному дому Луни, довольно милый домик, стоящий у самой ограды Эона. Навстречу нам вылез ручной енот Луни, все-таки у неё великолепное умение (не могу понять только, откуда в этих краях еноты?). Когда мы вошли, Монка, мама Луни, как раз прикладывала дочери на лоб, холодный компресс. Девочка кажется обессиленной, но не раненой. Увидев нас она усмехнулась. Патрик бросился к ней, присел рядом у кровати на колени и поцеловал девушке руку. Предательски к моему горлу подполз ком. На какое-то мгновение, я перестала дышать. Это мой братик, мой маленький братик,…неужели он, действительно, так её любит?! Зажмуриваюсь, крепко-крепко.

– Она в порядке, только шишка на голове. – Слышу голос Монки. Рид смотрит на меня.

Я вздыхаю и беру верх над своими эмоциями, наконец-то.

– Что же всё-таки, произошло? – теряет терпения Рид.

– Луни похитили кроны. – Отвечает Замира.

– Снова ходила за территорию! – подхватилась Монка. – Мало ей здешних животных, так она и там пытается найти братьев меньших, для общения! А я столько раз ей говорила, чтобы была осторожней.

– Мама, эта птичка звала меня на помощь. – Лепечет Луни. Монка неодобрительно качает головой.

– Что здесь делали кроны, зачем она им? – слишком громко и испуганно выдаю я и, думаю, что в двадцать три года то, уже пора бы уметь владеть своими эмоциями.

– Им все еще нужно лекарство.– Отвечает Замира. – И на этот раз, мы были вынуждены его отдать.

– И надолго им его хватит?– задает разумный вопрос Кейн.

– Не особо, главное, чтобы они не разгадали секрет приготовления. А они только этим и занимаются. – Буркает Силан.

– Разве не лучше, чтобы они его получили и не нападали больше? – спрашивает Патрик.

– Поверь, парень, худо нам, если у них будет это лекарство.

Меня снова начинают мучить мысли, что этот мир опасен, страшен и чужд. Этот мир не мой и я хочу домой.

Лежа в своей кровати. Я размышляю о сегодняшнем дне. Праздник уже завершился давно. Я ещё раньше ушла спать но так и не смогла уснуть. Рид мирно похрапывает рядом, а я все рассматриваю себе потолок, как будто там есть что-то интересное или появится

Кейн и Кира так хорошо смотрятся вместе, и детей Кейн обожает, в Мике души не чает…а я, даже не уверена, что хочу детей. Старший брат в отличие от меня, сдержанный, ответственный, а я…ну куда мне такому несчастью еще и замуж?! Вот Ларкин например, она пусть и не знает чего хочет, но в любой момент готова поддаться чувствам. А я все пытаюсь контролировать, даже это. Патрик, он вовсе меня удивляет. Может он не такой и маленький, каким я его считаю. И почему из всех нас, я одна боюсь чувствовать?! Это же ужасно! Невыносимо! Я сбрасываю с себя одеяло, оно сползает на пол, я подскакиваю с кровати и начинаю наматывать круги по комнате. Меня бросает в жар, а в голову лезут слова Замиры. Меня терзают сомнения и это действительно невыносимо. Неужели так сложно согласиться быть счастливой?! Рид, он замечательный, действительно замечательный, а еще любить детей, сильный, воспитанный, ответственный, меня готов всю жизнь любить… так чего же мне не хватает?!

Я набрасываю халат и выскакиваю из дома. Сбегаю со ступенек. Перебегаю через дорогу, и влетаю в комнату Кейна. Забираюсь в кровать под одеяло и зарываюсь лицом в подушку. Все это, выходит у меня довольно шумно, но я так и хотела, нарочно, чтобы Кейн проснулся. Всегда так делала, еще когда маленькой девочкой думала, что в моем шкафу живут чудовища. Я всегда бежала к старшему брату, всегда. Когда впервые влюбилась, он всю ночь слушал какой чудесный мой избранник. А через месяц также всю ночь Кейн успокаивал меня. Я ревела, а он говорил, что все пройдет и будет у меня еще настоящая любовь. Теперь я снова прибежала за советом к брату. Я не понимаю, настоящая ли у меня любовь к Риду? Но меня пугает уже то, что я сама не могу ответить на этот вопрос. А кто, как не я, должен знать ответ?!

Кейн просыпается и трет глаза, дальше гладит меня по спине и спрашивает:

– Снова чудовища?

Я издаю обиженный стон. Кейн тяжело вздыхает.

– Марша, это твой выбор, – я внимательно слушаю голос, который в детстве пел мне перед сном, – пока самой свадьбы не было, ты можешь передумать.

– Поздно! – бурчу я в подушку.

– Почему?

– Все уже ждут эту свадьбу,…а еще, я тогда сердце Риду разобью.

– Разобьешь. Думаешь, ему будет легче, если ты будешь с ним из жалости?

Я выныриваю из-под одеяла. Брат обнимает меня, я устраиваюсь у него на плече.

– Я не знаю, – говорю я голосом маленькой растерянной девочки, потерявшейся в толпе большого города. – Кейн, как ты понял, что Кира это твоё?

– Я этого еще не понял.

– А со стороны похоже на то.

– Сам не понимаю, но к Кире меня потянуло еще в аэропорту. Они с Микаэлем сидели и ждали начала регистрации. Она поцеловала мальчишку в макушку и дала яблоко. Пока он его жевал, ласково гладила по голове и я понял, что хочу, чтобы у моих детей была такая нежная,заботливая мама. Позже нас свела катастрофа. Мне нравится как она мыслит, чувствует. – Я услышала по голосу, что брат улыбнулся. Он продолжал.

– Скажу, как выражаются во многих сопливых женских мелодрамах, но такое чувство, что мы знакомы много лет, и я давно её уже любил.

Красиво сказал. Но правда, что фраза как из дешевого кино.

– Я счастлива за вас с Кирой.

Брат целует меня в голову.

– Погоди немного и ты сама все почувствуешь.

Нужно поспать. Я не ухожу к себе, остаюсь ночевать у брата.

Засыпаю быстро, но сон мой не был долгим. Когда я проснулась луна так и таращилась в окно на меня. Я осторожно, чтобы не разбудить Кейна, выползла из-под одеяла и вышла на улицу.

Может пройдусь и устану, тогда и сон нагонит меня. Как только я вышла за дверь, увидела Алана. Я скрылась за дверью и стала наблюдать за парнем. Он сидел перед своим домом у дерева на скамье. Обхватив себя руками, качался вперед-назад. Выглядит он напуганным. Я плотнее запахнула халат и неспешно направилась к нему. Даже когда я присела рядом, он не отреагировал.

– Тебе больно?– спросила я. Алан судорожно покивал головой. Я положила руку ему на спину, он весь дрожит.

– Может у Монки есть успокоительное, или обезболивающее. – Ничего наивнее и глупее я сказать не могла.

– Нет…– ему тяжело говорить. – Ничего нет, Марша, и не будет, больше не будет.

– Алан, Хейсэй сказал что…

– Они ошибаются! – прикрикнул он на меня, но быстро успокоился, насколько это возможно сейчас для него. – Марша, это невозможно, рано или поздно я трансформируюсь в чудовище…лучше бы я тогда погиб на мосту, или чтобы нукла меня растерзал, или просто, чтобы я не выжил в авиакатастрофе.

– Алан, не нужно, пожалуйста…

– Марша, я его чувствую…его, монстра, что сидит во мне. Он ждет когда сможет подчинить меня себе…

Алан повернулся ко мне.

– Я слышу как он говорит со мной…

Алан смотрит на меня но в его глазах пустота.

– Марша, он смеется надо мной и ждет…– он снова отворачивается и меня пробирает дрожь. Так странно, один единственный укус, один поступок Алана когда он спас мою сестру, перечеркнул всю свою жизнь…всю. у него не будет семьи, любимой женщины, детей, которых он бы научил благородству и передал любовь к миру. Он не умрет в своей постели в глубокой старости. Даже этого у него не будет. Я молчу, мне нечего добавить, а жалость моя ему и самому не нужна.

Мы вместе просидели всю ночь. Я уже не чувствовала усталости. Под утро, Алан уснул, положив голову мне на колени. Всматриваясь в его лицо, я думала о том, что у меня сейчас как и у Алана до нападения нуклы, есть все и я этого не ценю. А могу в какой-то момент точно также остаться ни с чем, разве что с одной лишь жалостью к себе. Я не хочу этого. Я хочу, чтобы у меня была семья, дети, хочу спокойной жизни, меня вполне устроит то, что другие называют рутинной. Я могу назвать это своим смыслом жизни.

Как только проснулась, взглянула на солнце, Патрик немного рассказал как определить время по солнцу. Думаю сейчас, где-то, три часа дня.Когда люди Эона стали пробуждаться, и увидели меня со спящим Аланом, то не было в их глазах ничего кроме сочувствия к нему. Двое мужчин помогли ему добраться до своей постели. Когда Алана уложили в кровать и убедились что он в порядке, я тоже отправилась к себе. Уснула еле успев добраться до постели.

Рид уже встал, наверное, ушел на обучение к Силану или Горду. Валяюсь в кровати, вставать не хочется, хотя и лежать не очень приятно. Сегодня жарче обычного, и пока я спала, вся вспотела, одежда прилипла к телу. Дышать тяжело, хочется умыться, но я всё равно не встаю. Вспоминаю, что снилось, кажется, я была дома, в своей квартире. Я так и не успела доделать ремонт, а задумано было всё так чудесно, во сне было всё готово, хоть и не так, как я планировала. Во сне я занималась обычными домашними делами. Но, меня перебили стуком в дверь. Я поспешила открыть, но только распахнула дверь, как всё рухнуло. Исчезло, я словно в клетке, оказалась в Эоне, на затерянном во времени острове Трик.

В какой-то момент я замечаю, как приятно что-то пахнет, только не понимаю, что это. Приподнимаюсь на кровати и вижу, что вся моя комната уставлена плетёными вазами с различными цветами, многие я вижу впервые в жизни. Мне хочется улыбаться и я улыбаюсь. Просто сияю. Ощущаю, что на меня кто-то смотрит, поворачиваюсь к двери и вижу стоящего на балконе Рида. Он держит руки за спиной.

– Привет, выспалась? – усмехается он мне.

– Привет. – Я плавно, словно кошечка, поднимаюсь и игриво подмигивая подхожу к Риду. Он смеётся.

– Что там? – обнимаю его и пытаюсь дотянуться до того, что он держит в руках, но Рид отклоняется.

– Это что-то мне? – не успокаиваюсь.

– Теперь нет.

– Как это? – в полном недоумении переспрашиваю я, принимая серьёзную позу, думаю руки в боки это самое то! Тогда, усмехнувшись, Рид достаёт из-за спины ещё один букет цветов.

– Какая прелесть. – Это действительно очень мило. – Почему же прятал?

– Потому что увидел какие цветы тебе подарили жители Эона,…эти букеты явно лучше моего. – Буркает он недовольно, меня это умиляет.

– Спасибо. – Целую я его. – Значит это жители Эона? – уточняю я.

– Да, – кивает Рид, – поздравляют с помолвкой.

– А тебе?

– Мужчинам, приспособления для ловли рыбы, охоты и оружие, чтобы защищать свою семью.

Мне от чего-то безумно приятно это слышать. Рид вынимает из своего букета цветок и, повертев его немного в руках, цепляет мне в волосы.

– Проголодалась?

Я киваю. После, быстро начинаю собираться. Сбегаю вниз, чтобы принять душ. Пока цветок лежит на полке, а волосы мои высыхают, я выбираю что одеть. Нахожу, как мне кажется, великолепное платье. Кремовое, с золотисто-сиреневым узором. Короткие рукава, расклешенное к низу, длина до середины колена, с черным поясом на заклёпках. Где они только берут такие наряды? Волосы быстро высыхают, я цепляю цветок обратно и глядя в зеркало кажусь себе очень хорошенькой. Собираюсь идти так, но Рид не отпускает меня пока я не соглашаюсь одеть пояс с оружием, волнуется, чтобы у меня в случае опасности было чем защититься. После, мы спускаемся вниз, к беседке, обед уже в самом разгаре. Как-то мне рассказали, что в Эоне трапезничать принято всей семьёй и у всех есть такие беседки. А поскольку мы прибыли вместе и не успели обжиться, нам как отдельной семье выделили своё место для трапезы. Когда мы вошли, на нас обратили внимание, особенно Ларкин, которая тут же расплылась в улыбке. Я усмехнулась, слегка покачала головой.

– А где Алан? – это меня сейчас интересовало больше всего.

– Он спит, – ответил Кейн, – с ним всё нормально, он уже поел, выглядел измотанным, думаю, спать будет весь оставшийся день.

Я кивнула и не стала больше спрашивать. Рид положил мне в тарелку много вкусностей. А я отметила для себя, что Марк уже выглядит лучше. Думаю, Силан или Замира отобрали у него спиртное и запретили всем делиться с парнем самокрутками. Да и Горд, как я заметила, загружает Ван Блэйка работой, что бы тот отвлекался от собственных мыслей.

Рид поцеловал меня в лоб, я усмехнулась, в этот момент, Петра резко поднимается из-за стола, её вилка падает на пол. Девушка быстро удаляется с беседки. Все в лёгком недоумении, я тоже, но уже спустя несколько секунд, во мне закипает раздражение и гнев. Я воспринимаю её вспышку недовольства на свой счет. Выскакиваю за ней. Петра ушла так быстро, что я на какое-то время потеряла её из вида, но всё же смогла заметить куда она направилась. Девушка поднимается на самый верхний уровень мостов. Мне еле удаётся настигнуть Петру. Я окрикиваю её, она не слышит, или делает вид.

– Петра! – снова кричу я и она останавливается.

– Кто ты такая, чтобы лезть в мою жизнь?! Если тебе по какой-то причине не нравится, что мы с Ридом решили пожениться, то ты можешь просто…– Не успеваю я договорить, как Петра оборачивается ко мне и я замечаю, что её глаза наполнились слезами. Она еле сдерживает себя.

– Ты ошибаешься. Я так тебе завидую…– Произносит она, и я вовсе теряюсь.

– Завидуешь? Чему?

– Вы счастливы и любимы друг другом, вы…вы поженитесь и у вас будет отличная, примерная семья. – Улыбается сквозь слёзы Петра. – А у меня такой никогда не будет. – Она плачет.

– Петра, о чём ты? – недоумеваю я. – Ты умная, красивая и…

Я не успеваю договорить, как у Петры вырывается крик. Она закрывает уши руками и опускается на колени. Я пугаюсь, оглядываюсь по сторонам, поблизости никого, мне страшно, что она снова попытается что-то с собой сделать. Но Петра начинает так горько плакать, буквально задыхается от слёз, что все мои опасения улетучиваются, я подхожу и сажусь на колени перед ней.

– Красивая! – сквозь зубы проговаривает Петра. – Всегда все говорили, ой, какой милый ребёнок, какая красивенькая девочка. В шесть лет, меня уже снимали знаменитые фотографы, а ещё через год снималась в рекламах, а когда мне было двенадцать…– Она запнулась. – Родителей у меня нет, я росла с дядей, он мой опекун, он,…он весьма не бедный человек, за меня, – ей тяжело говорить, – за меня требовали выкуп, для дяди это была даже не сумма,…– Петра взглянула на меня, её взгляд был настолько тяжелым, что я захотела отвернуться, но не сделала этого. Петра продолжила:

– Дядя почему-то не заплатил им. Понравилось ломать комедию, играть в убитого горем родственника, понравилось, что вокруг много журналистов, все ему сочувствуют, плохого пиара не бывает.

Я не понимала о чём она говорит, но не перебивала.

– Он сказал всем, что похитители не связывались с ним. Конечно это была неправда. – Я уверенна, что Петра говорит это в первый раз. – Меня держали в какой-то комнате, окна были плотно забиты досками,…похитителей было трое,…– её взгляд застыл. У каждого из нас есть одно, самое ужасное, ненавистное воспоминание, которое становиться кошмарным сном.

– Они заходили ко мне каждый день,… и делали всё что хотели,…как хотели. – Голос её дрогнул, лицо ещё больше побледнело. – Они часто повторяли, что я красивая,…красивая! – выкрикнула она, схватилась за голову и разрыдалась. Всё что я могу сделать, это крепко её обнять. Она дрожит. Мне страшно. По моей коже мурашки. Я в ужасе от услышанного. Как можно поступить так с ребёнком?!

Несколько часов, мы пролежали на мосту, вдали от всех, наблюдая за тем, как плывут облака меняя свои формы.

Петра ещё немного рассказала о себе. Её родители погибли, когда ей было пять. Кроме двоюродного дяди, родных больше не было. После похищения, спустя некоторое время, он заплатил похитителям и Петру вернули. Девочка была в ужасном состоянии. Истощённая, с сильным обезвоживанием, синяками и ссадинами по всему телу. Несколько лет после этого случая, Петра не разговаривала. Стала систематически сбегать из дома. С ней работал не один психоаналитик, и когда она наконец заговорила, никто не поверил ей. Отвечали что в её словах нет смысла, и что её дядя очень хороший человек, и не мог бы так поступить со своей племянницей. К страху перед мужчинами добавилось ещё и недоверие к людям. Петра не рассказала как она поняла, что сделал её дядя. Она говорила, что после, стала невыносимой. Почти не появлялась в школе, разламывала мебель, убила любимого пса дяди, и предпринимала не одну попытку убить себя. Конечно с модельным бизнесом было покончено навсегда. В какой-то момент её дядя не выдержал и отказался от девочки. Тогда Петру забрала к себе лучшая подруга её мамы, и они уехали в другой город. Петра говорит о ней с большой нежностью и благодарностью. Думаю, она была действительно замечательной женщиной, но когда Петре исполнилось восемнадцать, её опекунша умерла от рака. И с тех пор Петра осталась совсем одна. Всё что было у той женщины, она оставила Петре, своих детей у неё не было. Петра продала всё, оставила только машину и уехала. Жила на съемных квартирах, не могла усидеть на месте. Средств у неё на это хватало, от опекунши и дяди, который заплатил племяннице, чтобы она наконец исчезла из его жизни и замолчала.