Воин Света. Том 2

Пока еще мы действуем, и чем сильнее мы будем консолидировать наши силы, тем эти действия будут мощнее. И, я уверена, это и есть путь России. Нет, Россию мы не потеряем – мы ее еще не нашли. Нам указан путь, куда идти, что делать, чтобы это не было насильственной общиной. Ведь коммунизм – это насильственная община, страшная, тюремная, это тюрьма для детей, [где действует один] принцип – насильственный. Нет, нам совершенно другой путь указан – духовного очищения и возрождения. Поэтому смысл того, что я вам говорю сейчас, я бы свела к следующему – каждому, кто будет писать, прежде всего, наверное, нужно дать [самому себе] отчет, на какой он стороне внутри себя – это очень важно понять, чтобы искренне писать. Неискренняя защита будет работать против. Так что нужно понять внутренне, что это не физический путь, это путь, если хотите, и твоего личного духовного возрождения, и преображения.

Я была рада, я была счастлива, что в каждом крупном книжном магазине в Украине, во Львове лежат книги Живой Этики, лежат тома Елены Ивановны. И все это доступно для молодежи, доступно по цене. Но есть и другой момент. На моих выступлениях появилась вот такая книжоночка: Е.Дудкин, «Живая Этика с позиции православия». Кто же [написал] такую книжечку, мне было очень интересно, поскольку я должна знать своих оппонентов: «Автор – профессиональный военный журналист, в юности прошел практическую школу оккультизма и теософии». Простите, пожалуйста, кто из нас может в юности, будучи военным журналистом, пройти практическую школу оккультизма? Я лично не могла, меня бы тут же арестовали. Людмила Васильевна не могла. Кто-то из вас мог практическим оккультизмом и теософией заниматься? Нет?

Л.В.Шапошникова: КГБ.

Н.С.Бондарчук: Только КГБ. Только в КГБ, больше нигде этим не занимались, но там действительно занимались. И вот этому, извините, Иуде от КГБ, а другого нельзя сказать, поручено написать, а раз поручено – он ать-два, почему нельзя послужить здесь? Я только одно [высказывание] приведу: «В Америке Николай Константинович – талантливый художник, каких в общем-то и в России и за рубежом достаточное количество, быстро делается знаменитостью». Вот стиль этой книжонки! И это всё так. Но это первая ласточка. Это пока ротапринтное издание, быстро-быстро состряпано к моему приезду.

Л.В.Шапошникова: Есть еще экземпляр?

Н.С.Бондарчук: Людмила Васильевна, подарю. Есть у нас. Мы всё не взяли, естественно. Но я хочу сказать, что это первая ласточка.

Л.В.Шапошникова: Это не первая, Богородическая церковь уже дала первую ласточку, «Тибетское око», вот так[24].

Н.С.Бондарчук: Да, но обычно за это берутся именно они, потому что если человек предан православию, он молится. Он в келейке сидит, за всех нас молится, если он истинно верующий. Если он связан с политиканами и политиками, он тут же подсуетится, где послужить, где приход, где яички, которые ему принесут верные, где с кого чего содрать и где, так сказать, авторские получить. Поэтому это очень серьезный момент.

Рериха будут очень бить и справа, и слева, потому что он – для всех. Живая Этика хоть и начинается [словами]: «В новую Россию Моя первая весть», но на самом-то деле она для всех. Это Учение для всех. [Оно] впервые синтезирует науку, этику и религию, а здесь его обвиняют в антирелигиозности. То есть сейчас борьба именно в этом. Политики всегда ищут, на что опереться, и выбрали православие. [Но такие] люди становятся [чем-то вроде] черной масонской ложи, потому что все, что завязано на политике, – всегда вырождается, всегда будет [соединять] людей [по принципу]: кого бить будем, против кого дружить будем и т. д. Я православный человек, мне больно об этом говорить. Мне больно говорить, что Святослава Николаевича Рериха в какой-то церкви, понимаете ли, самостийно решили не отпевать.

Л.В.Шапошникова: Отказались.

Н.С.Бондарчук: Отказались, а потом согласились, но уже в другой церкви, потому что разное, я бы сказала, «мое». Вы знаете, я вела часовой открытый эфир в Киеве, отвечала на вопросы. Мне звонит, предположим, Тернополь (причем ни слова о Будде не было сказано): «Вы мне про „свово“ Будду объясните. Почему я за ним должен идти?». Я говорю: «Почему Вы за ним должны идти? Почему? Вы это слышали в моих словах, да?..». Но было очень интересно. Второй человек, очень умный и очень образованный, сказал: «Знаете, до чего у нас договорились – наш украинский бог!». Как вам это нравится? «Наш украинский бог» – это совершенно серьезно было сказано. Давайте тогда – наш литовский, наш русский, наш еврейский, наш мордовский, наш татарский… И действительно сделаем из Иисуса Христа идола, раз он наш и только наш.

То же самое происходит и с рериховским движением: «Наш Рерих, не ваш. У вас один родился, а вот у нас – совершенно другой». В Америке нашлись люди, которые, пользуясь тем, что Живая Этика не имеет имени автора, говорят: «У нас есть женщина, которая это написала» (я говорю серьезно), и продают с именем. Женщина какая-то написала Живую Этику! То есть мы встречаемся, с одной стороны, с крутым невежеством. Можно улыбнуться, но ведь это факт. Мы в этом живем. С другой стороны – ростки будущего, на которые опирается душа человеческая. Поэтому жизнь этого здания – практически наша с вами задача, всех нас. Наша личная задача. Вот последний фильм Тарковского «Жертвоприношение» – гениальный фильм! Вдруг оказалось, что один человек может [отвратить] трагедию третьей мировой войны. Один! Если он искренен – может взять на себя эту задачу. Но мы-то не одни?! Мы-то можем сейчас, и наша задача – не третья мировая война. Это задача конкретная – вот дом, он пока еще пустой, его можно восстановить, в конечном итоге. Если здесь не поймут, давайте обратимся к Клинтону, к международному объединению. Потому что это – мировое достояние, не только России. Давайте обратимся к Индии, к президентской власти, попробуем сделать мирового уровня разговор, чтобы впоследствии друг перед другом не было стыдно.

В.Мехонцев: Извините, выступления затянулись. Переходим к вопросам. Хотелось бы предупредить: будете задавать вопросы, представляйтесь, пожалуйста, откуда вы, от какого издательства. Пожалуйста.

Вопрос: Геннадий Михайлович, Людмила Васильевна, вопрос технический (по поводу телефона для получения дополнительной справки) – если появится необходимость побеседовать с вами?

Л.В.Шапошникова: 203-68-72.

«Радио России»: Хотелось бы знать, какой на сегодняшний день ваш официальный статус в отношении этого дома и этого флигеля? Они числятся у вас в аренде или не числятся ни по каким документам? В правовую инстанцию по этому поводу вы не пробовали обращаться?

Л.В.Шапошникова: А как вы представляете себе, по какой части, по какому вопросу?

«Радио России»: Вы сами говорите: вам не отдают то, что вам принадлежит.

Л.В.Шапошникова: Относительно того, обращались мы или нет. В свое время, когда еще существовал СССР и культурная комиссия при Верховном Совете СССР, мы пришли туда, как говорится, решать с ними эту проблему. Они взяли наш документ, чтобы обследовать его насчет того, действительно ли он таков. Выяснилось, что он действительно таков. И тогда председатель этой комиссии, а им был Соловьев, сказал – подавайте в суд. Но пока есть вероятность, что «высшие», так сказать, прикажут «низшим» вернуть на основе этих документов, мы не хотим, и это четко, трепать имя Рерихов по судам. Это последнее, на что мы пойдем. Тогда мы будем иметь дело со всеми правовыми инстанциями и всем остальным. То есть мы выступим и будем судиться с Минкультом, с государством. Вот такая ситуация. Вы понимаете, что это дело большое, затяжное, и на это будет работать весь музей и весь Международный Центр, вместо того чтобы делать то благое дело, к которому мы приставлены. И поэтому мы стараемся сделать так, чтобы не обращаться пока к правовым органам, поскольку, вы знаете, у нас слухом земля полнится, и потом «выяснится», что Рерих кого-то обокрал, и пошло, и пошло. Это же быстренько делается.

«Радио России»: Может, просто в прокуратуру обратиться?

Л.В.Шапошникова: Наверное, это будет одна из инстанций, если не решится проблема так, как мы хотели.

«Радио России»: В принципе это гражданское дело.

Л.В.Шапошникова: Конечно, гражданское.

Вопрос: В решении о выделении вам усадьбы Лопухиных пишут, что с начала декабря Советский Фонд Рерихов перечисляет заказчику на проектно-сметную документацию. Вы действительно перечисляли какие-то деньги?

Л.В.Шапошникова: Да, весь проект был связан с нашими перечислениями, хотя мы, собственно, не являемся коммерческой организацией, но тогда нам помог Фонд Мира. Они нам перечислили два миллиона, на которые мы продержались до момента, когда стали сами зарабатывать и оплатили всю проектную смету и проект сам по себе и т. д., так что здесь у нас все вплоть до археологических работ, которые здесь проходили.

Радио «Московский Дом»: Насколько я понимаю, вся коллекция оказалась фактически в руках государства. Часть в руках Фонда, и в ближайшее время, учитывая те сложности, которые существуют, вряд ли возможно будет их воссоединить. А в процентном отношении, сколько картин находится здесь, сколько там?

Л.В.Шапошникова: Около 500 картин находится здесь, но недостатком нашей коллекции является то, что большинство работ посвящено одному сюжету – Гималаям. Это прекрасно, и всё. А те 288 полотен, которые мы хотим получить в свою коллекцию, – это сюжетные картины. И если мы это соединяем, получается прекрасная коллекция, которая наполняет музей. Из-за этого все и происходит. Святослав Николаевич так и представлял музей. Он сказал: «Вот это я вам сейчас отдаю (так судьба сложилась, что наследие забирала я), а это документ на ту выставку, которая у вас в Союзе. Сходите, пожалуйста, в Минкульт и от моего имени попросите». Кстати, он в письме к Ельцину просил: содействуйте, пожалуйста, возвращению коллекции картин, которая незаконно удерживается Минкультом и Музеем Востока. Есть у вас это письмо? Он буквально за три месяца до своей смерти писал его.

«Радио России»: Я позволю себе все-таки вернуться к правовой стороне дела. Я, честно говоря, не вижу здесь какого-то ущерба для авторитета Рериха. Вот какой правовой ряд, на мой взгляд, выстраивается. Во-первых, с чего все началось. Было письмо Святослава Николаевича относительно дома и Центра Рерихов. То есть мы имеем фактически дело с завещанием как с правовым документом. Второе: государство в лице правительства Н.И.Рыжкова приняло на себя определенные правовые обязательства, а Россия, как известно, является правопреемницей Союза. Третье: есть Госкомимущество, которому, по Указу президента, переданы все такого рода здания. И мне кажется, что общественная волна, это все замечательно, но нужно…

Л.В.Шапошникова: Простите, я вас перебью. Не Госкомимуществу принадлежит это здание, а Москомимуществу. Есть разница.

«Радио России»: Есть совершенно четкое основание для того, чтобы обратиться именно в Госкомимущество, чтобы решить на правовой основе все эти вопросы. Общественное мнение – это все замечательно, и мы будем, конечно, чем можем помогать и будем тоже вашими союзниками, но что процесс должен, безусловно, идти…

Л.В.Шапошникова: Я хочу отметить, что я с вами во многом согласна, и, надо сказать, что процесс идет. Дело в том, что у нас не только письмо Святослава Николаевича. У нас толстый документ – дарственная со всеми списками, каждый листочек подписан и заверен нотариусом в Индии, который для этого имеет международные полномочия. Вот еще один такой документ. Но кроме этого, что касается Госкомимущества, – этот памятник архитектуры, в частности, находится в распоряжении у Савина. Он у него на балансе, а это все муниципальная собственность. Была идея, между прочим, выработанная в том же Минкульте. Это ведомство очень разное. Одни хотят одно сделать, а другие хотят помочь, предположим, со зданием. Мы там выработали идею, что Минкульт обращается в Госкомимущество, в федеральную часть, и просит Госкомимущество взять это здание себе. Потом оно передает его Минкульту, а Минкульт отдает нам в безвозмездное пользование. Отдает – не отдает, это другое дело, но процесс шел. Был такой вариант. Но когда Госкомимущество (у нас, по-моему, период феодальной раздробленности, так можно исторически этот период охарактеризовать) обратилось в мэрию с просьбой передать его в федеральную собственность, то товарищ Лужков сказал: нет, мы вам ничего не отдадим. Все, процесс закончился. Это буквально месяц тому назад.

[Вот еще что], у меня к вам небольшое предложение. Я говорила о том, что мы написали Обращение за подписью крупнейших деятелей культуры и науки, и если кто-то заинтересуется этим Обращением и захочет помочь опубликовать его в своем печатном органе, то подойдите ко мне. Я дам копию этого Обращения.

Н.С.Бондарчук: Еще информация у меня, если кто-то захочет посмотреть фильм «Учитель учителей», то тоже оставьте свои координаты. Мы любой момент, когда будет свободным зал, выберем для этого, и я лично вас приглашу в ближайшее время посмотреть фильм «Учитель учителей» – это фильм в память о Святославе Николаевиче Рерихе.

В.Мехонцев: Ну, кажется, все вопросы решены. От имени всего руководства Международного Центра Рерихов приглашаем вас выпить чаю.

Спасибо.

О постановлении Правительства РФ «О создании государственного музея Николая Константиновича Рериха в Москве»

Москва, МЦР, 11 ноября 1993г.[25]

Т.В.Ямщикова: [Речь пойдет о постановлении Правительства] Российской Федерации от 4 ноября этого года за номером 1121 «О создании государственного музея Николая Константиновича Рериха в Москве». Это постановление для нас явилось полной неожиданностью, ибо Международный Центр Рерихов не был уведомлен о подготовке этого документа, и до сих пор мы не имеем его в наличии. В этом постановлении предпринята попытка нарушить волеизъявление Святослава Николаевича Рериха, великого художника, мыслителя и общественного деятеля, который, передавая наследие своих родителей Николая Константиновича и Елены Ивановны России в лице Советского Фонда Рерихов (ныне Международного Центра Рерихов), поставил обязательным условием создание общественного музея Николая Константиновича Рериха. Правительственное сообщение, согласно которому без всяких на то оснований усадьба Лопухиных, памятник архитектуры XVII–XIX веков, передается Музею Востока, таким образом, ставит под удар дальнейшее существование Международного Центра Рерихов, созданного самим Святославом Николаевичем Рерихом, почетным президентом которого он является.

Также нарушается воля Святослава Николаевича Рериха о возвращении Международному Центру Рерихов 288 картин, незаконно удержанных Государственным музеем Востока. Далее, предлагается ликвидировать уже действующий общественный Музей Николая Константиновича Рериха, в котором вы сейчас находитесь, и передать это уникальное российское наследие филиалу Государственного музея Востока. Более подробно обо всех этих вопросах вы услышите сегодня на пресс-конференции. Хочу представить вам членов президиума сегодняшней пресс-конференции: Геннадий Михайлович Печников, президент Международного Центра Рерихов, народный артист России; вице-президент МЦР, директор Музея Н.К.Рериха Людмила Васильевна Шапошникова; председатель исполкома Международной ассоциации Фондов Мира Григорьев Томас Григорьевич и помощник президента Российского фонда Культуры Иванова Евгения Викторовна. Да, извините, пожалуйста, еще заместитель директора Музея имени Н.К.Рериха Вячеслав Борисович Моргачёв.

Хочу сказать, что сегодня здесь присутствуют [представители] 30 изданий, присутствуют практически все товарищи, которых мы приглашали, за исключением центрального телевидения. Здесь съемочная группа Натальи Сергеевны Бондарчук, она любезно согласилась принять участие в нашей конференции, [которая] будет отснята. У нас сегодня находятся представители и Министерства культуры РФ. Разрешите предоставить первое слово президенту МЦР, народному артисту России Печникову Геннадию Михайловичу.

Г.М.Печников: Добрый день, дорогие друзья. Вот тут получен журнал «Чудеса и приключения» – «ЧП», и на обороте – «Обороните Рериха». Хочется сказать: уместно и своевременно вышел этот журнал. Есть прекрасные публикации, и очень много сказано о том, о чем сегодня мы будем говорить. Я бы хотел свое выступление начать с истоков, с чего начался Международный Центр Рерихов и Музей имени Николая Рериха, где мы находимся, – здесь, среди его картин и его творений.

Все началось с письма Святослава Николаевича Рериха, которое было опубликовано в июле 1989 года в «Советской культуре». Я позволю себе зачитать, потому что думаю, что наша пресс-конференция должна знать историю этого письма. Я бы хотел, чтобы услышан был и начал нашу конференцию Святослав Николаевич Рерих. Его нет, но и желание, и воля его будут присутствовать здесь, потому что он почетный президент нашего Центра и будет им навечно. Вот что он писал, каким предполагал видеть статус этого Центра-Музея, как он должен развиваться, какое [должен занимать] положение и какой [должна быть] его структура: «Как я вам уже говорил, подчинение Центра Министерству культуры, а тем более Музею искусств народов Востока повело бы к неоправданному, на мой взгляд, заведомому сужению задач и возможностей Центра. Центр должен, по-моему, обладать значительной независимостью, гибкостью, возможностью функционировать поверх ведомственных барьеров, используя новые, нетрадиционные подходы, напрямую выходя на международное сообщество. Центр – это порождение нового времени, новых задач, и, видимо, необходимо учитывать опыт других организаций, возникших в Советском Союзе за последнее время, использовать этот ценный опыт во благо нового начинания. Суть концепции Центра-Музея в том, что наиболее оптимальное его функционирование может быть только в статусе общественной организации (по типу Детского фонда)». И так далее.

Более конкретно вы можете прочесть в документах, которые мы вам дали. Это письмо было привезено Ростиславом Рыбаковым, который согласен был с этой концепцией и подтвердил это на тех же страницах. После этого письма, которое даст начало строительства Международного Центра Рерихов (но сначала он назывался Советским Фондом), спустя короткое время, 2 октября 1989 года [состоялось] учредительное собрание, которое образовало и утвердило Советский Фонд Рерихов. И уже через месяц, буквально через месяц, было принято постановление, как это ни парадоксально, – 4 ноября (так же, как и это постановление Совета Министров) 1989 года. Что тут [говорится], я вам сейчас зачитаю: «Совет Министров постановляет: Одобрительно отнестись к предложению Советского фонда культуры, Советского фонда мира, Союза художников СССР, Союза писателей СССР, Академии художников СССР, поддержанному Академией наук СССР и Министерством культуры СССР, о создании Советского Фонда Рерихов». Всех перечислили. И еще момент: «Принять предложение Святослава Николаевича Рериха, организаций-учредителей Советского Фонда Рерихов о создании в г. Москве Центра-Музея имени Рериха как основной базы Фонда для развертывания его научной, просветительской и культурной деятельности». Тут ряд рекомендаций, все возможности для этого.

Четвертого же ноября в Советский Союз (это история наша, которую топором не вырубишь) приезжает Святослав Николаевич Рерих с супругой своей. Они тогда были в прекрасной форме, гостили здесь месяц и были приняты на самом высоком уровне. Я неоднократно лично встречался со Святославом Николаевичем. Его принял президент страны, приняли все высшие люди нашей страны. Были проведены конференции, в Институте востоковедения он участвовал в рериховских традиционных чтениях. Я там был и даже лично брал у него интервью. И так мы жили, надеялись, верили. Мы получили много писем поддержки. Мы держим связь со всем рериховским движением. Даже после развала Советского Союза, при СНГ, мы держим связи как культурная организация. Недавно была проведена конференция[26]. К нам приехали все: и Грузия, и Армения, и вся Прибалтика, и Белоруссия, и Украина. То есть это становится собирательным центром, центром культуры, [объединяет] людей, которые разъединены какими-то неведомыми силами. И можно понять, что произошло в нашей стране, в России. Единственно культура может всех собрать. Культура, которая основана на новых началах. Во всем все формы разные – и государственные музеи, и музеи общественного характера, основанные совсем на других началах. Они свободны от бюрократических начал, ведомственных, чиновнических и т. д. Я не хочу обижать чиновников, у них своя система, но здесь надо работать с сердцем. Здесь надо любить, знать, надо посвятить всю жизнь этому. Только тогда может быть успех. Только тогда мы выполним волю Святослава Николаевича, то, что он завещал, когда будем точно, скрупулезно следовать его завету.

И вот, спустя четыре года, 4 ноября, день в день, мы получаем сообщение от 4 ноября и копию постановления, которое нарушает прежде всего волю Святослава Николаевича. Если бы было [принято решение такое, как сказано в постановлении], он не передал бы всего наследия. Он был против государственного осуществления творческого музея, Центра-Музея Рериха. Он назначил, он все подсчитал, все показал, все сделал…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Первая пресс-конференция Советского Фонда Рерихов. Москва, МИД СССР: [видеозапись]. 23 ноября 1989 г. // Архив МЦР. Фонд Л.В.Шапошниковой. Опубл.: «Будите в себе Прекрасное…»: к 110-летию со дня рождения С.Н.Рериха. Сб. В 2 т. Т. 2. М.: МЦР, 2016. С. 714–731.

2

Текст совместного заявления С.Н.Рериха и Советского Фонда Рерихов см. далее, с. 24–27.

3

Альфред Сильвестр Гонсалвес.

4

В 1811 г. Финляндская губерния, а с нею и Валаамский архипелаг вошли в состав Великого княжества Финляндского Российской империи. После Октябрьской революции о. Валаам вошел в состав вновь образованной Финляндии. К России острова вновь отошли лишь в 1940 г. В 1979 г. на территории острова организован музей-заповедник, и немного позже началась реставрация памятников.

9 мая 1989 г. на Валааме, в кабинете Рериха (помещение Дома культуры), было поднято Знамя Мира. Так начал свою работу культурный центр «Валаам».

13 декабря 1989 г. началось возрождение Спасо-Преображенского монастыря на Валааме, а в 1990-е гг. остров вернули под власть РПЦ.

5

Всесоюзное радио Гостелерадио СССР (до 1991 г.) – первая общенациональная государственная широковещательная радиостанция РСФСР, СССР и России.

6

Первым изданием, осуществленным СФР в 1991 г., была книга Н.К.Рериха «Шамбала сияющая». В 1992 г. в структуре Центра-Музея был создан публикаторский отдел, начавший свою деятельность с серии «Малая рериховская библиотека», в которой за 1992–2007 гг. в общей сложности вышло 24 издания. Книги были напечатаны большими тиражами и очень недороги, что с учетом тяжелой экономической ситуации в стране делало их весьма доступными и способствовало распространению трудов Рерихов. «Листы дневника» Н.К.Рериха в 3 т. МЦР впервые выпустил в 1995–1996 гг.

7

Ныне это Малый Знаменский переулок, д. 3/5.

8

Буддийский храм в Санкт-Петербурге (современное официальное название: Санкт-Петербургский буддийский храм «Дацан Гунзэчойнэй»)– самый северный в мире буддийский храм. «Для изучения живых буддийских традиций и буддийского культа петербургские востоковеды предложили построить в столице буддийский храм. Крупнейшие ученые-востоковеды академики В.В.Радлов, С.Ф.Ольденбург, профессор Ф.И.Щербатской были приглашены в специально созданный комитет по постройке храма. В комитет вошел и Николай Константинович. Место для постройки нашли в Старой Деревне – ныне Приморский проспект, 91. <…> Строительные работы, начавшиеся в 1909 году, были закончены в 1915 году. <…> Н.К.Рерих своими советами внес немалый вклад в создание проекта этого … сооружения» (Короткина Л.В. Рерих в Петербурге – Петрограде. Л., 1985). Первая служба состоялась 21 февраля 1913 г. в ознаменование 300-летия Дома Романовых. У храма оказалась трудная судьба, были годы, когда службы в нем не велись (революция, репрессии, война). И только когда в 1989 г. в городе была создана новая буддийская община, по ходатайству которой здание храма в 1990 г. было ей возвращено, в нем возобновились богослужения.