В степь за драконами

Олег Матвеенко

В степь за драконами

ВЕКА

, ПРОНЗЕННЫЕ СУДЬБОЙ.

ФАНТАСТИЧЕСКАЯ ПОВЕСТЬ

Русский зоотехник и два афрошведа с космической

Станции, которая доставила большую европейскую

экспедицию в прошлое, пытаются выжить в раннем

и опасном средневековье.

О приключениях русской команды той же экспедиции

мною написано пять книг, которые я скоро опубликую.

В СТЕПЬ ЗА ДРАКОНАМИ.

Глава

1.

Михаил сидел на жесткой каменистой земле, закрыв глаза. Жажда под патологически палящим Солнцем сушила мозг и сердце. Он пытался прятать голову в тени облезшей горбатой акации. Связанное тело затекло. Обездвиженные руки опухли, а ноги выкручивало так, что, казалось, был слышен хруст суставов…

– Я выпью… – прохрипел под боком Тишка и дернулся к корыту.

– Не смей! – прошипел Михаил и согнул связанные ноги, чтобы помощник не смог через них переползти. – Потечешь, как они.

– Атанасиус не течет, – тупо упрямился Тишка.

Михаил приоткрыл глаза. Нестерпимо яркий свет выжигал не только землю и скалы вокруг, но и само близкое море. Вокруг старого свиного корыта, наполненного жидкой грязью, лежали в застывших позах такие же несчастные нетоварные рабы. Они вчера пили из корыта, а сегодня только стонали. Из-под них текло. Сухим лежал только Атанасиус.

– Умер, – выдохнул жар из груди Михаил. – Отмучился.

Он прикрыл глаза и увидел, как проявилась на фоне темного неба белая повозка с белыми людьми и под белыми зонтиками.

«Глюки, – подумалось страдальцу. – Особенно белые зонтики…».

Тишка толкнул в бок. Мимо действительно проезжала черная повозка с двумя высокими неграми, сидящими друг напротив друга… Но зонты! Большие черные зонты на спицах. Михаил попытался приподняться и неожиданно для себя заскулил:

– Месье, же не манж па сис жур…

Изумленные негры повернулись к замусоленному рабу и дружно прикрыли свои широкие африканские носы бордовыми платочками. Михаил уловил их бескрайнее удивление и, прокашлявшись, добавил для убедительности:

– Je n'ai pas bu…

– Он еще и не пил! – возмутился Тутто на родном шведском.

– Ты кто такой? – вступил в разговор не самым благожелательным тоном Ларсон.

Михаил собрал под языком последнюю слюну, смочил ею горло и, напрягая расплавленные мозги, попытался тоже заговорить на шведском:

– Я ваш! Я свой! У меня прадед с Готланда!

– Нашел место и время предками меряться. Мой прадед из Нигерии, и что?

– Ты русский! – догадался Ларсон. – С чего нам тебя спасать?

У Михаила закончились надежды, силы и слюна.

– Пить… – еле выдавил он из себя.

– Если купим коз, нам придется докупить для них воду, – озадачился не предвиденной проблемой Ларсон.

– Тогда и этого напоим, – обнадежил умирающего Тутто. – И почему русские всегда не едят только шесть дней? Наверное, потом умирают…

***

Михаил очнулся от влажного шершавого языка. Любимица Зорька заботливо облизывала лицо хозяина. Рядом стоял крупный самец Ростик с шикарными рогами и, недовольно принюхиваясь, присматривался к Михаилу. Чуть удивленный Тутто неохотно слез с повозки и дал выпить пару глотков из фляги.

– Как ты нас нашел? Много русских спустилось с тобой?

Михаил прохрипел в ответ не членораздельно на непонятном языке. Тутто влил еще один глоток.

– Я здесь один. Два побратима погибли на Оке.

– И все? – удивился Ларсон и уточнил с явным недоверием в голосе. – Ты единственный русский на всю Европу и вдруг выскочил такой: «Je n'ai pas mangé depuis six jours?».

– Я не выскочил, а лежал! Вы сами ко мне приехали.

– Допустим. – Тутто поднес фляжку к лицу, но пить не дал. – Так сколько вас?

– Было трое… я остался один, – терпеливо пояснил Михаил.

– Ну, как хочешь… – разочарованно промычал Тутто и начал лить воду из фляжки на землю.

Тишка с рыком подполз к исчезающей луже и присосался к мокрому дорожному камню.

– Хвати! Поехали! – распорядился Ларсон. – А то подцепишь еще от него. Хазары с ними сами разберутся.

Повозка тронулась, но козы за ней не пошли. Возница остановил мерина и вернулся турнуть застрявших животных. Зорька возмущенно заблеяла, а Ростик пошел на погонщика, выставив вперед свои внушительные рога. Возница попятился. Оступился и упал на закоченевшего Атанасиуса.

– Чего это они? – неприятно удивился Тутто, опять слезая с повозки.

– Это мои козы.

– А-а… – разочарованно протянул он. – В суд подавать будешь?

– А есть кому? – с присвистом переспросил Михаил.

– У нас Ларсон серьезный прокурорский чин имеет. – Тутто повернулся к восседающему компаньону. – А я местный судья. И постановление мое краткое: животные перешли во владение добропорядочным покупателям. И не за какое-то жалкое рубленое серебро, а за полновесные золотые солиды.

– Я их вырастил. Они меня не бросят. – После пары скупых глотков чувство жажды обострилось, но говорить стало легче.

В подтверждение его слов, Ростик развернулся рогами в сторону афрошведа и утробно заблеял.

– Какие они агрессивные! – стушевался Тутто и отступил.

– Они еще и сообразительными получились!

– Слишком злые и умные! Ты что им вколол? – Ларсон стоял у самой повозки якобы прикрываясь от вони умирающих рабов.

– Вляпались! На обколотых козлов купились! – стонал за спиной Ларсона Тутто. – Сами не управимся.

– Придется пастуха с собой брать, – решил Ларсон. – Ты сам чем колешься?

– Ничем я не колюсь. У меня были конские препараты… вот результат. – Михаил кивнул на Ростика. – Только я не пастух. Тишка за ними присматривает.

– А ты биолог? – вдруг впервые заинтересовался Ларсон.

– И биолог, и зоотехник и даже врач.

– Я понял. Где твой хозяин.

– Работорговец? Сбежал. Женщин и детей распродал, а нас бросил помирать.

– Развяжи и напои его. – больше жестами, чем словами приказал вознице и добавил изумленному Тутто. – Он мне нужен… и пастух тоже.

Костюм помогал обессиленному телу идти вслед за повозкой. Тишка позади повис на двух козлах и еле перебирал ногами.

– Нам не далеко. Вон в излучине речушка, там отдохнем. – Ларсон искоса посматривал на измученного биолога. – Так сколько вас еще здесь?

– Нас? – со вздохом переспросил Михаил. – Я же объяснял…

– Не подходи близко! – перебил его Ларсон, опять прижав к носу платок. – Держи дистанцию. Надеешься, что твои враки мы не проверим? Где твой меч?

– Спрятал. – Михаил увидел недоверие в глазах. – Далеко спрятал. На Руси.

– Отобрали? – подал голос Тутто.

– Нет. Просто решил, что я попал в прошлое не для того, чтобы убивать людей, тем более возможных своих предков.

– Предков… а мы как-то над этим не задумывались. – Улыбнулся своему черному другу Ларсон. – А говорить по-нашему где научился?

– В Киеве.

– Был в Киеве и ушел оттуда живой? – с нескрываемым сомнением промычал Тутто. – Как говорят тамошние “нэ брэшишь”?

Михаил не ответил. Берег силы.

– Нам доложили, что эти козы не только мясистые, но плодятся как кролики. – Ларсон оглянулся на стадо, безропотно следовавшее за Михаилом.

– Есть такое. Зорька второй раз по семь козлят приносит.

– И где они?

– Продал.

– А деньги где? – оживился Тутто.

– Землю купил. Нас эти гады на переезде и прихватили! – Михаил посмотрел на встречный хазарский патруль. – И эти сволочи не лучше! Даже не проверили живы мы еще, или уже нет.

– Поверь, здесь не до вас было. Тебе повезло, что вырастил таких крупных и плодовитых коз, а так бы остался у разбитого свиного корыта.

За разговором маленькая компания добрела до речушки на берегах которой отдыхали путники. Одну из стоянок занимали люди черных шведов.

– У тебя связь со Станцией есть? – спросил с затаенной надеждой Тутто. – Как там Грета? Жива?

– Связь была уже давно.

Михаил не мог оторвать взгляд от реки, в которой уже барахтался Тишка. Козы на берегу пили свежую проточную воду.

– Грета на тот момент жива была.

– Хорошо, со связью разберемся позже, а пока располагайтесь со своим стадом за кустами. – Ларсон указал на маленький каменистых пляж.

– Молочко потом надои. Оно правда лечебное?

Михаил согласно кивнул, мысленно уже нежась в реке.

– Набирайтесь сил нам надо добраться до Итиля и уйти из него не только живыми, но и богатыми, – распорядился Ларсон.

Глава

2.

Вдоль крутого песчаного берега в прозрачной волжской струе крутились рыбки с повадками акул. Их крупные сородичи плескались в широкой, кровавых оттенков протоке Итиля перед остатками старого моста. Когда-то мост вел к воротам Дворцового города. Именно алые фасады дворцов, возвышавшиеся над крепостной стеной, придавали реке такой зловещий оттенок. Козы, объедавшие притопленные кусты, и люди, сновавшие мимо шикарных дворцов на своих лодках, не обращали на них никакого внимания.

«Еще пару дней, и я тоже перестану восхищаться шедеврами средневекового зодчества, – подумал Михаил, забравшись по самую шею в воду. – А вот наслаждаться рекой никогда не устану».

Одна из лодок стала прижиматься к пляжу, на котором нежился Михаил. В воду спрыгнул расторопный Тишка, выбрался на берег и обвязал концом корни сухого облезшего дерева.

– Глеб, подавай!

Скомандовал он грузному варягу в лодке. Варяг начал сгребать в охапку привезенную траву и швырять ее на берег. Не приспособленная к таким действиям узкая рыбачья лодка опасно заплясала на волне. Ее с трудом удерживали жена варяга вместе со своим племянником. Оба прятали узкоглазые лица с малозаметными носиками под широкими плетенными шляпами. Михаил с Тишкой собирали накошенную траву с песка и носили ее за кусты, где берег острова был более пологим.

– Не будут они такое есть. Осоки много. – Михаил вместе с козами задумчиво рассматривал привезенную траву не аппетитного вида.

– Наши козы на островах такую едят, – заверил бывшего зоотехника Глеб.

Зорька и Ростик откликнулись на его уверенный тон и начали с опаской поедать местную траву.

– Эх, какие они мясистые! – печально вздохнул Глеб.

– Не смей даже думать! – осек его Михаил.

Старый, когда-то обжитой остров беспощадно размывался бурными половодьями реки. Над песчаным обрывом нависали брошенные лачуги. Они косо пялились на дворцы своими кривыми окошками и сильно портили вид почти курортного острова. Засохшие деревья между домиками тоже его не красили, зато решали проблему с дровами. Тишка достал из глубокой песчаной норы завернутого в крапиву просоленного сазана. Понюхал, скривился, но дал положительное заключение:

– Печь можно.

Голодный Глеб задумчиво посмотрел на жующих коз. Ростик протестующе заблеял.

– Мясо здесь дорогое. Как бы коз твоих не украли.

– Их на этих обрывах так просто не поймать, – в который раз предупредил нездоровый интерес тучного варяга к ценным животным Михаил. – Я у Пантер арбалет попрошу.

– Арба… – запнулся на незнакомом слове Глеб. – Проси! И мяса заодно.

Жена варяга тем временем запекла рыбу и заварил в покрывшемся коростами казане душистый отвар. Разнонародная компания молча ела, поплевывая костями, больше занюхивая, чем запивая горячим отваром. После обеда все с наслаждением залезли в спасительную речку понежиться и охладиться. Грузный варяг, не обремененный заботами, после купания всхрапнул в тенечке. Михаил с его женой и ее племянником осмотрели коз, потом обмыли их водой. Животные патологически боялись реки и сами не купались. Тишка тем временем пытался наловить мелких голавлей и красноперок. Вспотев от собственного храпа, Глеб опять решил остудиться в реке, прихватив с собой жену. Мелкой тетке такое купание не понравилось, и она пыталась вырваться из медвежьих лап мужа. Глеб прижимал вреднюку в прилипшем к ее телу мокром платье все плотнее, явно приходя в охоту. Раззадорившись, он закинул даму на плечо, подхватил слетевшую шляпу и, мощно разгребая ногами воду, понес ее к кустам. Люди смущенно, в который раз начали рассматривать красоты алых дворцов за рекой, а животные, наоборот, впялили в варяга вертикальные немигающие зрачки. От недобрых взглядов козлов Глеб немного стушевался. Его жена начала гулко бить кулаками в широкую спину. Варяг в сердцах швырнул на берег шляпу, сбросил в воду строптивую партнершу и посмотрел на высокое Солнце.

– В город пора, – вдруг громко заявил он и таким же решительным шагом, будоража речную гладь, пошел к лодке.

Обогнув на веслах узкий остров, Михаил с Глебом и племянником попали в другую протоку. На восточном берегу реки тоже был город со стенами и башнями. Это был город купцов, разделенный в середине каналом. Несмотря на жаркий полдень, по каналу заходили и выходили в город торговые ладьи. Племянник мастерски вырулил к набережной между причалами, а Глеб с хрустом вытащил лодку на песок. Оба решительно прошли мимо толпы липких лоточников к башне с распахнутыми воротами. Глеб зыркнул тяжелым грозным взглядом на придремавшего стражника. Чувствовалось, что кровь еще играла в неспокойном огромном организме. Стражник толи узнал его, толи предпочел не связываться и молча пропустил всю троицу в город.

За воротами была небольшая торговая площадь. На ней обитали торговцы мастью по круче. Они не гонялись за редкими покупателями, а терпеливо обмахивались расписными бамбуковыми веерами. Пройдя площадь практически на прямую и чудом не задев хлипкие прилавки, Глеб провел Михаила между двумя харчевнями сквозь умопомрачительно вкусное облако дыма с ароматами специй.

– А улица здесь широкая! – удивился Михаил, принюхиваясь к запахам харчевни.

– Главная, – пояснил варяг.

Не доходя буквально пару домов до синагоги, перекрывшей почти половину улицы, он резко постучался в крепкую решетчатую дверь. Пожилой охранник впустил двух взрослых мужей, а у малолетнего юноши принял крынку молока, вручил ему же небольшой мешок и дал отрывистые указания. Племянник кивнул и запрыгал босиком по горячей брусчатке назад. Михаил рассматривал веранду, в которой оказался. В дальнем углу вокруг крепкого стола были установлены скамейки. Над ними, под потолком узкая щель вместо окна. Основной свет проникал сквозь железную решетчатую входную дверь.

– Дорогая, как городские ворота. – Глеб погладил кованую решетку.

Переговорив с охранником, он уселся на самую широкую скамью и с гнусной улыбкой указал на внутреннюю дверь по середине веранды.

– Тебя ждут.

Охранник впустил Михаила в прохладный дом и запер за ним дверь. Полная темнота вдруг окутала гостя. Михаил стоял неподвижно, ожидая, что откроется окно или он просто привыкнет к сумраку. Темень не расползлась по углам, и свечу никто не торопился зажечь, но в комнате кто-то был. Михаил вспомнил чертовскую улыбку варяга и насторожился, приняв более устойчивую позу. Костюм успокаивающе шелестел, но света не давал. «Правильно, – одобрил его действие Михаил. – Нечего светиться. Не на выставке».

Вдруг что-то гибкое и маслянистое коснулось спины. Михаил отшатнулся и повернулся лицом к щупальцу. «Пахучее, а может, и длинношеее», – не к месту подумалось. Теперь кто-то погладил бок. Михаил резко шагнул навстречу, теранувшись о чье-то тело. «Человек, – сделал вывод он. – Что ж, поиграем!».

Но тут с двух сторон его прогладили по животу, через пах и в ноги. «Тутто с Ларсоном?!» – возмутился он. Костюм от такого импульса встал дыбом и наэлектризовался. Играющие тоже насторожились. Следующее касание было по руке. Костюм от прикосновения заискрился мелкими голубыми искорками. «Женщина! – успел заметить Михаил. – Черная и масляная!». Костюм сдулся и перестал мешать ласкам в темноте, а потом в паузе и вовсе исчез. Неожиданно одна из одалисок с богатыми формами плотно прижалась к Михаилу сзади. Вторая, более худая и гибкая, – спереди. «А приятный сэндвич получился!» – наливаясь восторгом, раздухарился Михаил. Обе женщины, чуть покачавшись, начали плотно и синхронно спускаться вниз. Замерли. Захихикали.

– Нечего хихикать! – возмутился Михаил. – Нормальный рабочий инструмент!

Но тут с треском раскрылась двухстворчатая дверь, и в комнату ворвался столб света. Михаил прикрыл ладонью глаза.

– Я с удовлетворением вижу, что здоровье у нашего подопечного восстановилось, – сквозь нестерпимый свет усмехнулся Ларсон.

– И жажда новых приключений торчит, – поддакнул ему Тутто.

– Не про вашу честь, – огрызнулся Михаил, запоздало укутываясь костюмом.

– Грубит парнишка.

– Дай ему попить, а то он на собеседовании только о женщинах и воде думать будет.

– Фу-у! – возмущенно выдохнул Тутто, протягивая большую кружку с холодным отваром и жестом приглашая во внутренний дворик.

Квадратный дворик примерно пять на пять метров был практически пуст. В дальнем углу справа подванивал сортир, а слева была разбита небольшая клумба с засохшими цветами. Тутто подобрал с клумбы какой-то предмет, больше всего похожий на лепешку кизяка, и указал Михаилу, что ему нужно стать рядом на солнцепеке. Ларсон оставался в тени наполовину прикрытого крышей дворика.

– У тебя усадьба в Черниговском княжестве? – спросил он.

– Я же говорил: на самой восточной границе княжества. Дальше исток Оки.

– Кто там сейчас живет?

– Усадьба не достроена. Поселили мы там местных, чтоб топили ее и вообще…

– Мы?

– Я покинул ее, когда оба моих побратима еще были живы.

– Ты тела их видел? Сам лично хоронил?

– Нет. Я же вам в дороге все рассказал… и не раз.

Михаила начал напрягать этот повторяющийся допрос, но тут вмешался Тутто.

– Ты старого князя в Чернигове знал?

– Нет.

– Помер он, – пояснил Тутто. – А брата его, который теперь княжит?

– То же не привелось. Я встречался только с купцами и боярами княжескими, которые торгами занимались.

– Вот. – Тутто протянул кизяк с небольшим экранчиком. – Мы записали имена черниговских, кого знали. На двух языках и с голосовым дублированием. Помечай знакомых. Можешь надиктовать, что именно слышал о них.

– Гуглить будете?

– А паренек с юмором попался, – недовольно проскрипел Ларсон. – Работай давай!

– И держи его на Солнце, – примирительно добавил Тутто.

Убедившись, что Михаил освоил работу с гаджетом, афрошведы разбрелись по своим делам. В конце теста кизяк жалобно пискнул.

– Там еще тест по животноводству, – подсказал Тутто, спускаясь со второго этажа во дворик. – Внимательней, эти ответы точно прогуглим.

Через какое-то время спустился и Ларсон.

– На все вопросы ответил?

– Тест я прошел, а вот по жизни вопросы остались, – ответил Михаил, возвращая Тутто гаджет. – Рыба в Итиле мелкая и не вкусная.

– О! Это ты Итиль не знаешь! Тут такое водится! – рассмеялся Ларсон.

– Я имею в виду наш остров. А в городе мясо дорогое. За своих коз беспокоюсь. Могут украсть. Мне бы арбалет…

– Ваш остров карантинный. Горожане его в переводе на русский “Чумным” называют. Мало смельчаков найдется на нем разбойничать, – пояснил Ларсон.

– С едой поможем и арбалет дадим. – Тутто проводил гостя через темную комнату, в которой были настежь открыты обе двери. – Дня два отдыхайте. Занимайтесь животными. Молоко и сыр нам передавайте, а там мы вас вызовем.

Михаил вышел на веранду, где на той же лавочке сидел Глеб и яростно гонял мух.

– Вот, дали барана, чтобы мы срочно его запекли!

– То, что срочно, я почувствовал, – Михаил сморщился и недовольно добавил: – Мог бы и предупредить!

Цинично улыбаясь, Глеб вышел на людную улицу. Отруб бараньей тушки с резким запахом освобождал ему дорогу.

– Я сам ничего не знаю. Это все слухи про Черных Змей в Темном доме.

– По твоей гадкой ухмылке не скажешь, что ты пропитался только слухами.

– Ты вот расскажи, что там делал пол дня, и я перестану ухмыляться, – предложил варяг уже на набережной.

– Экзамен сдавал… – Михаил увидел невероятно округлившиеся глаза варяга и пояснил: – Допрашивали меня.

– Рабыни пытали?

– И негритяночки пытали… ласками.

Глеб с заметным беспокойством осмотрел собеседника и предложил:

– Я немного серебра выиграл у охранника! Пойдем в духан поедим… и на девок хватит.

Глеб бросил кусок баранины в лодку и задумался, видимо, считая. Спавший в лодке племянник заерзался, скривился и отполз от мяса.

– На одну девку точно хватит, – высчитал наконец варяг.

– Тебя жена на острове ждет. – Михаил посмотрел на узкий песчаный остров со свисающими над обрывами хижинами.

– Да какая это жена! – закручинился Глеб. – Прошлый муж ее выгнал. Старейшина мне передал. Моя жена осталась на островах.

– Чего же с собой не взял?

– Она с маленькой дочкой… и с клеймом. Нельзя ее везти в логово работорговцев. – Глеб оглянулся на город.

– Ты ее купил?

– У друзей. Вернее, мы потом подружились.

– Ты подружился с торговцами своей жены?

Варяг не сразу ответил, засмотревшись на далекие алеющие дворцы.

– Говорят, самые красивые наложницы на Девичьих горах. А там они откуда берутся? С Волги. Вот и Свету везли с самой Волги.

– Свету? – Михаил изумлялся словечкам варяга все больше и больше. – Почему Света?

– Беленькая, чистенькая! Ростик ее в полной сохранности довез.

– Наш козел? – Михаил после трудного дня начал терять связь с реальностью.

– Ростислав, мой друг! – терял терпение варяг. – Теперь я вижу, что он не врал. Дочка растет красивая, умная и не испорченная чужими мужиками!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.