Вокруг света без виз

Для европейцев Петру «открыл» швейцарский путешественник Иоганн Людвиг Буркхардт, родившийся в Лозанне в 1784 году. Он был очень энергичным и целеустремленным молодым человеком. В возрасте всего лишь 22 лет он приехал в Англию, пришел в «Африканскую ассоциацию» и заявил о желании посвятить всю свою жизнь исследованиям таинственного Востока. С огромным энтузиазмом он взялся за изучение арабского языка, одновременно готовил свое тело для предстоящих длительных переходов. Он учился спать на голой земле и питаться одними овощами, вообще вести аскетичный образ жизни.

Для маскировки (или из глубоких религиозных чувств?) он принял ислам и поступил на учебу в исламский университет в Алеппо. Там он не только в совершенстве овладел арабским языком, но и стал признанным авторитетом в толковании Корана. По закрытым тогда для европейцев странам Востока швейцарец путешествовал не под своим именем, а как шейх Ибрагим ибн Абдалла. Это позволило ему побывать в таких местах, куда иностранцев не пускали.

Буркхардт слышал много рассказов о таинственном городе неподалеку от могилы Аарона на горе Гор. Но единственным способом попасть туда, не возбуждая подозрений, было совершить паломничество – принести на надгробном камне пророка в жертву козла. По дороге на гору он будто бы ненароком заглянул в гробницы и храмы. Но и этого краткого визита оказалось достаточно, чтобы открыть Петру для всего мира.

Если для ученых Петру открывали Буркхардт и путешественники начала XIX века, то для туристов это сделал археолог Индиана Джонс. Фильм о приключениях этого авантюриста произвел эффект разорвавшейся бомбы. Миллионы людей впервые увидели Петру и… тут же устремились сюда. Если бы местные бедуины еще продолжали молиться каменным идолам, то они уже давно бы воздвигли величественную статую Индианы Джонса и приносили ей жертвоприношения.

Если Соломон высек здесь из камня воду, то Индиана Джонс открыл створку двери, через которую на Петру хлынул поток денег. Теперь уже никто не пасет овец. Бедуинов – как и тысячи лет назад – кормит сам древний город. Тогда здесь богатели за счет торговцев, а сейчас – за счет туристов. Петра вновь стала крупным коммерческим центром. В полном соответствии с законом спроса и предложения растет и стоимость входных билетов. Сейчас это 50 динар. Но и это наверняка не предел.

Экскурсия по Петре

От входных ворот начинается посыпанная гравием дорожка. Справа остаются вырубленные в скальном монолите гигантские кубы, размером с одноэтажный дом, но без окон и без дверей. На них никто не обращает внимания. Все устремляются вперед и вниз, к входу в ущелье Сиг – к настоящим воротам Петры.

Длинный, кривой и удивительно узкий проход между скал возник во время землетрясения, которое раскололо скалу так же легко, как острый нож разрезает праздничный торт.

По ущелью Сиг в древности в Петру входили торговые караваны и через него же пытались прорваться захватчики. А сейчас именно здесь бдительная охрана вылавливает пытающихся сэкономить безбилетников.

Узкое ущелье, протянулось на 1200 метров. В его самом широком месте едва разъедутся две повозки, а в самом узком с трудом разминутся два человека. С двух сторон на высоту около ста метров тянутся отполированные водой и временем стены. У тех, кто оказывается здесь впервые, возникает гнетущее ощущение подавленности. Кажется, что ущелье вот-вот сомкнется, раздавив незадачливого путника, или закрыв ему проход. Говорят, даже местные бедуины не решаются проходить здесь в одиночку в темное время суток.

Идеально гладкое и ровное дно ущелья – результат совместного труда миллионов ног, вначале караванов верблюдов, а в наше время – туристов. Впрочем, верблюды, ослы и лошади здесь также еще встречаются. Но перевозят они уже не камедь и шелк, а все тех же туристов.

Сейчас Петра – мертвый город. Хотя люди жили здесь сосем недавно. Но их отсюда выселили. Не силой, а по-хорошему, уговорами. В частности, взамен на согласие с переселением им предоставили эксклюзивное право заниматься обслуживанием туристов. Поэтому все, кто сейчас на территории Петры пристает с сувенирами, навязывает свои услуги в качестве гида или предлагает покатать верхом, раньше жили в вырубленных в скалах гробницах. Впрочем, некоторые отказались переселяться из гробниц в обычные дома. И ничего с ними сделать не удалось. Так и живут себе в пещерах.

Ущелье петляет то вправо, то влево. Шедшая перед нами группа туристов скрылась за очередным поворотом, и сразу же оттуда донесся дружный вздох. Повернув за угол, мы увидели причину такой единодушной реакции и также присоединились к общему восторгу. Как писал Генри В. Мортон «Не знаю ничего удивительнее этого внезапного, неожиданного видения. Храм сияет в узком пространстве между скалами, невозможно рассмотреть его целиком, пока не покинешь ущелье».

Фасад, высотой 40 метров, украшенный коринфскими колоннами и вазами, целиком вырезан из массива скалы в I веке до н.э., когда набатеи находились на пике своего могущества.

Долгое время считалось, что это была казна, в которой хранились несметные богатства. Арабы называли это сооружение Хазна-эль-Фарун, Сокровищница Фараонов. Но все попытки найти спрятанные драгоценности не увенчались успехом.

Лишь в конце XX века ученые-археологи провели тщательные раскопки и убедительно доказали, что это была именно гробница. Переименовывать Сокровищницу, впрочем не стали. Как и остальные сооружения. Есть ведь здесь и Царские гробницы, хотя никаких доказательств, что там хоронили именно царей, ни у кого нет. Но звучит солидно.

Гробницы вырезали в камне, который по сути представляет из себя уплотненный кварцевый песок с окислами и гидроокислами железа. Именно они и придают камням с белесыми прожилками оттенки красно-коричневого, розового или охристого цвета.

Каменотесы вырубили в скальной породе свыше 600 надгробных памятников. Уже давно нет ни Набатейского царства, ни самих набатеев. А скальные гробницы сохранились до наших дней. Хотя и не в первозданном виде.

Генри В. Мортон писал: «Мягкий камень мало-помалу разрушается под воздействием ветра и песчаных бурь. Некоторые вырезанные в скале храмы великолепны, их колонны остаются круглыми и твердыми, резьба отчетливо читается; но аналогичный храм на пострадавшей от выветривания стороне утесов словно расплавился, резьба стала почти неразличимой, а колонны утончились и почти полностью съедены ветром».

Точно такая же судьба постигла и вырезанный в скале амфитеатр на 800 мест. Он также выглядит как сделанный из немного подтаявшего мороженного.

За Амфитеатром ущелье расширяется и становится похожим то ли на кратер вулкана, но ли на ложе гигантского доисторического озера. Именно здесь, не среди скал, а на широком ровном месте, римляне и построили город.

Есть здесь и украшенная колоннами центральная улица, и Триумфальная арка, и храм Крылатых львов – его назвали по установленным перед входом статуям.

Во времена Генри В. Мортона, в середине 1930-х годов, здесь был лагерь бедуинов. А редких туристов селили прямо в гробницах: «Моя гробница была вырезана на откосе огромной горы, известной под названием Акрополь. Она представляла собой просторную комнату внутри скалы с квадратным дверным проемом и грубо вытесанным окном… В углу стояла зеленая раскладушка и обычные для походной жизни предметы».

Берберов из долины переселили. Единственное современное здание, которым все же посчитали возможным изуродовать вид древнего города – ресторан. Сразу за ним начинается дорога к Монастырю. Тут же бедуины предлагают подвезти наверх верхом на ишаке. Но это только для ленивых или немощных. Мы же предпочли подниматься пешком по вырубленным в скале ступеням

Выйдя на ровное место, сворачиваем направо. Там виднеется вытесанный из песчаника фасад, высотой около 50 метров, увенчанный гигантской урной, удивительно похожий на Сокровищницу. Естественно, что и Габаль-ад-Дейр – это древняя гробница какого-то великого правителя. Уже позднее в стенах вырезали кресты и превратили здание в церковь. Но почему монастырь? Монастыря здесь отродясь не было.

Монастырь – самое дальнее от входа сооружение. Но тропа продолжается и дальше, и выше. Она выводит на край скалы, с которого открывается вид на тянущиеся в бесконечность горы и ущелья.

Монреаль – замок крестоносцев

В XI веке на территорию Сирии вторглись крестоносцы. Главной целью «воинов христовых» было освобождение от мусульман Гроба Господня. Но сами крестоносцы больше напоминали бандитов, озабоченных получением добычи, чем набожных христиан. Они воевали не только с мусульманами, но и между собой.

Мусульмане также не выступали единым фронтом. Они были разделены на враждовавшие между собой секты. Так что конфликт был не между христианами и мусульманами, а между отдельными группами и харизматичными лидерами, боровшимися за власть и влияние. История Крестовых походов знает немало случаев, когда бывшие враги становились союзниками и наоборот. Поэтому долгое время ни одна из враждовавших сторон не могла добиться решающего перевеса.

В 1099 году крестоносцы захватили Иерусалим. Закрепившись на Святой Земле, они постепенно стали расширять свои владения. В самых подходящих и стратегически важных местах строили замки. Как отмечал английский путешественник Генри В. Мортон: «Они служили бастионами христианства в борьбе с „неверными“ и выглядят так, словно их создатели верили, что Латинское королевство Иерусалима продержится до Судного дня. Примечательный факт: ни евреи, ни греки, ни римляне не оставили в Палестине и Сирии памяти о себе, сопоставимой с тем, что сохранилось от сравнительно недолгого периода крестовых походов».

В строительстве замка у деревни Эш-Шобак принимал участие сам король – Балдуин I. Поэтому замок и стали называть – Монт Реалис или Монреаль, «Королевская гора».

Место для замка было выбрано идеальное – на вершине одиночной горы, рядом с древним караванным путем из Сирии на Аравийский полуостров. Все, кто проходил мимо замка – как торговцы, так и паломники – были обязаны платить его владельцу пошлину.

Мусульмане, постепенно опомнившись после стремительного разгрома крестоносцами, начали собирать силы для освобождения от неверных Иерусалима. Священный сразу для еврее, христиан и мусульман город часто становился яблоком раздора.

Поначалу крестоносцы успешно отбивали нападения мусульман. Но когда во главе мусульманского войска стал Салах-ад-Дин, известный в Европе как Саладин, перевес сил стал склоняться не в их пользу. В 1187 году мусульмане взяли Иерусалим, а замок Монреаль штурмом взять не удалось. Началась осада. Крестоносцы держались стойко, рассчитывая на прибытие подкрепления из Европы. Но эти надежды оказались тщетными. Поэтому в 1189 году они слались на милость победителей. Руководивший осадой Аль-Малик аль-Адиль разрешил защитникам выйти из крепости и благополучно уйти в Антихоию – все же то были времена, когда воевали по рыцарским законам.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.