Нэо – Проза

Виктор Ниекрашас

Нэо – Проза

Посвящаю своим детям, может среди всего этого придуманного безумия, Вы найдете мое тепло, когда меня не будет рядом…

Корзины

Вечерние сумерки давно сменились ночью. Женщина стояла у грязного окна, всматриваясь в свое отражение. Тяжело вздохнув, она закрыла тяжелые шторы.

– Не успею, не успею, – запричитала она.

Часы пробили десять вечера. Женщина взглянула на свои ладони – на больших и указательных пальцах были незаживающие раны…

Коснувшись губами кончиков пальцев, она улыбнулась и погрузилась в свои мысли…

Когда-то давно от нее ушел мужчина. То ли от несостоявшегося счастья, то ли от большой любви, он обещал никогда не возвращаться. И это задело ее гордость. Даже сейчас она вспоминала о нем чаще, чем хотелось бы.

Женщина посмотрела на гору ивовых прутьев, лежащих на старом покрывале. Нужно было приниматься за работу. Заказы на корзины бывали редко, но за них можно было получить хорошие деньги…

Она поймала себя на мысли, что уже долгое время думает о том мужчине. Вот только его имя не хотелось вспоминать. И телефон. И нужно было просто забыть, что завтра у него день рождения.

Внезапно лицо женщины вспыхнуло огнем. Она коснулась щеки тыльной стороной ладони.

– Кто же меня вспоминает? – прошептала она и тихо добавила: – Саша…

Ей показалось, что лицо перестало гореть, да и на душе как-то стало легче.

– Хороший он был человек, – подумала она. – Вот только не настойчивый. Был бы у него стержень, мог бы за меня побороться. Отступил. Значит, я была ему попросту не нужна.

Женщина вздохнула, небрежно бросила готовую корзину в сторону и принялась за новую…

– А может, всё-таки это я виновата? – спросила она у себя. – Он ведь любил… Может, и было бы сейчас всё по-другому…

Интересно, он счастлив с другой?

Уже и полжизни прошло. Наверняка счастлив. Даже если и нет, то он, как и я, выбрал себе эту жизнь. Тот, кто хочет что-то изменить, обязательно это сделает…

Женщина рассуждала, вспоминала и спорила с собой. Иногда ловила себя на мысли, что ей очень хотелось бы вернуться в ту маленькую комнату, в которой они когда-то жили. И всё же виноват был он… и она…

***

– Успела, – прошептала устало женщина. – Теперь несколько часов на сон, и можно нести продавать корзины…

Она прилегла на диван и мгновенно погрузилась в сон…

– Мама, мама, вставай, мне в школу пора, – послышался детский голос.

Женщина с трудом открыла глаза и пробормотала:

– Встаю, встаю…

– А ты во сне разговаривала! – серьезно произнес мальчишка лет семи.

– И что же я говорила? – с уставшей улыбкой спросила женщина.

– Ты звала какого-то Сашу! Я даже испугался немного!

Женщина смутилась и отвернулась.

– Наверное, мне кино приснилось, я вчера допоздна смотрела, – соврала она и добавила: – Садись лучше завтракать…

Женщина наблюдала за сыном, потом взглянула на свои корзины и, улыбнувшись, подумала:

– И всё-таки я счастлива…

N

У меня всегда вызывают умиление исцарапанные руки и ноги у девушек. Я смотрел на нее и как мог скрывал свою заинтересованность.

Она сидела напротив меня в коротких шортах и майке со странной лейбой чуть ниже левой груди.

Автобус резко остановился, и мы стукнулись лбами, да так, что из глаз посыпались искры.

– Простите… – прошептали мы одновременно и прислонились к холодному стеклу.

После – легкие касания взглядов…

Я погружаюсь в ее поцелуй. Закрываю глаза, чтобы раствориться в приятной тьме…

Нашим снам приснилась ночь. Мы держимся за руки, мир принадлежит нам.

Мы теплее солнца, мы ярче холода луны…

Утро расставит все по местам. Перечеркнет наши с тобой имена.

Я поспешу найти свои джинсы, брошу взгляд на аккуратно сложенные шорты и майку.

На них спит черный кот. Пусть он будет виновником этой законченной любви…

Муза

Посреди комнаты на мольберте стояла готовая картина. Осталось только подписать. На полу были разбросаны кисти и осенняя листва…

Она равнодушно смотрела на картину, а я смотрел в потолок. Жизнь меняет людей, подумал я. Она уже не станет моей, а я был готов ждать, умножая дни, недели, годы…

– И как ты ее назовешь? – спросила она, рассматривая нарисованный разбитый фонарь, в котором всё ещё продолжала гореть свеча.

– Дружба, – ответил я, закурив очередную сигарету и приблизившись к своему полотну.

– А где же твой друг? – спросила она, взяв у меня из рук сигарету и изящно выдохнув несколько колец дыма в потолок.

Я не ответил, а молча принялся собирать с пола листву и грязные кисти.

Она долго стояла и изучала картину. В ее глазах была грусть. Она знала, почему я нарисовал этот разбитый фонарь. Знала, почему я изменил себе и не перестал писать рассказы о ней…

– Мне пора, – внезапно произнесла она.

– Зачем тебе я? – спросил я, взяв ее за плечи.

– Сама не знаю, вот такая я…

– Муза, – с улыбкой добавил я.

– Думаешь? – спросила она и строго посмотрела.

– Чаще, чем хотелось бы! – сказал я, вспомнив когда-то брошенную ею фразу.

– До встречи, – скрывая грусть, прошептала она и направилась к двери.

– В следующий раз, когда ты придёшь, я буду уже стариком… – прокричал я ей вслед.

Она обернулась, наши взгляды встретились, но я отвернулся. Теперь она из памяти не сможет ускользнуть. Теперь я не буду ждать, а только помнить…

Закрыв глаза, я всё ещё слышал, как стучат ее каблуки.

Я смешал все краски в один темный цвет. Взял широкую кисть и размашистыми движениями спрятал нарисованный фонарь в темноту…

Сложные числа

Расставание с человеком – это всегда компромисс с гордостью. Даёшь ей и вселенной шанс начать всё сначала, хотя понимаешь, что они уже давно всё решили без тебя…

И потом время проходит сквозь дни, в которых нет ничего, на чём можно задержать взгляд.

– Ты счастлива? – хочется спросить через километры городов и попытаться самому найти ответ.

– Нет! – слышится полный отчаяния ответ.

– Да! – словно гром, звучат наши голоса в унисон.

Какая теперь разница?

Внутри всё сжимается от вибраций её голоса, даже если он скрыт где-то глубоко. Но чёртовым воспоминаниям иногда нет покоя. И я шепчу в пустоту её имя…

Мы так привыкли завоёвывать женщин, что, завоевав, не знаем, что с ними делать…

Я решил заменить «сломанную» любовь на новую. Ворвался в ночной город. Новый мир был другим, или я очень хотел измениться. Тогда это было не важно. Пожалуй, только со временем находятся ответы – или придумываются, исходя из прожитого опыта. Среди многих я нашёл похожую на неё. И для меня это был единственный шанс, хоть ненадолго, не повторять её имя…

Рыжая Санта – так звали мою новую знакомую. Она была обычной еврейской девушкой. Необычное зрелище для любителя карих глаз – разглядывать с вожделением её голубые и наслаждаться взаимным восхищением.

Почему-то ей писатели казались не такими, как предстал перед ней я. Высокий, с болотного цвета глазами и мало говоривший о себе. Все свои секреты я, как мог, упаковывал в своих героев, придавая им форму и подобие тех порядочных людей, на которых хотел быть похож. Может, это и делало меня тогда, как сказал однажды мой далёкий друг, «мрачным романтиком, способным нравиться женщинам с лишним весом».

Санта пригласила меня «погостить» в роскошный семейный дом, где жили её родители. Мать – вечно кормящая рыбок в грязном аквариуме, и отец – всегда вырезающий из мыла странные фигурки. Они не обращали на меня внимания и, наверное, даже не заметили, как я прожил у них на втором этаже три весёлых месяца.

Веселье было вызвано ежедневным употреблением алкоголя в ночных клубах и бездумным сексом, иногда там же. Вот так, чтобы вбить клин в то, что хочется забыть, и раскрываются желания незнакомцев. У меня их было не так много.

Душа – это пустая квартира, в которую складируешь всё, что вызывает приятные моменты. Моя была маленькой комнаткой с голыми стенами и написанным на них одним-единственным именем. И как бы я ни старался стереть его новыми впечатлениями, через время оно вновь появлялось…

Я ничего не хотел знать о Санте. Она же, напротив, расспрашивала обо мне, и мне приходилось вспоминать мысли главного героя из какого-нибудь дешёвого рассказа, который должен был показать меня в выгодном свете. Играть придуманную роль мне было несложно. Я проживал жизни своих героев, значит, был честен перед собой и перед Сантой.

Тогда мне было всё равно: пить, курить или собирать под Новый год в картонные коробки собачье дерьмо и дарить эти «подарки» своим бывшим… Я исчез для многих, а телефон с его сложными цифрами вызывал у меня только раздражение. Потому он уже почти полгода выполнял функцию записной книжки. Большая часть моих мыслей была записана именно там…

Скрип вставляемой плёнки в воспоминания всегда приятен. Память заиграла живыми красками…

Тёплый воздух душного города в образе солнечного зайчика разделил комнату пополам. В этом чистом божьем свете заиграли пылинки, медленно исчезая за его невидимыми пределами.

То лето было настоящим, не в пример нынешним моим временам года.

В съёмной квартире были открыты все окна. Она вышла из душа, и тогда я понял, почему бросил всё к её ногам…

– Зачем тебе жизнь? – спросила она вдруг и, не спеша, подошла ко мне, вытащив из моих пальцев только что прикуренную сигарету.

– Быть с тобой! – не задумываясь ответил я, пытаясь в этот миг утонуть в её глазах.

– Я не хочу быть за тебя в ответе, – спокойно сказала она, затянувшись и медленно выпустив колечко дыма. Потом стояла и смотрела на меня из зеркала, расчёсывая каштановые волосы.

– Это мой выбор! – ответил я, закинув руки за голову, лёжа на кровати и наблюдая за ней.

– Он неправильный! – строго произнесла она, подняв бровь и повернувшись ко мне…

Даже будучи голой, она была прекрасной загадкой, как книга на неизвестном мне языке. Я улыбнулся и сказал:

– Я могу себе позволить ошибаться…

– Ошибаться…

…ться…

– Мы идём купаться? – продолжала спрашивать Санта, вытащив мой разум из того времени.

– Прости, я задумался, – ответил я, наблюдая, как между нами растворяется дым сигарет того лета.

– Как он будет называться? – спросила Санта.

– Кто? – переспросил я.

– Твой новый рассказ, – лучезарно улыбаясь, сказала она.

– Это пока только образы, образы без сюжета… – соврал я.

– И такое бывает?

– Уже есть, – ответил я и, обняв Санту, пошёл с ней в сторону пляжа, а в голове всё ещё продолжался тот летний диалог…

– А если меня не будет, что ты будешь делать? – спросила Она.

– Стану писателем, – не раздумывая, ответил я.

– Так просто?! – удивилась Она, сделав большие глаза.

– Тогда стану плохим писателем! – улыбнувшись, добавил я.

– А если спросят, почему пишешь? – Она коснулась моей небритой щеки и поцеловала её.

– Надеюсь, меня никто и никогда об этом не спросит! – обнимая её, шёпотом ответил я и подарил поцелуй в ответ…

Что делать мужчине, если нынешняя женщина беспрекословно выполняет все его просьбы и желания?

Мне такие не интересны. Как будто пришёл на сеанс скучного фильма. Ждёшь, когда это всё закончится. Да, бесспорно, фильм прост, герои счастливы, но это счастье без соли. Вкус не дарит радости.

Санта – не моя женщина. Мне не нужно с ней проживать жизнь. Она другая…

– Даже если у нас ничего не получится, мы останемся хорошими друзьями, – сказала однажды Санта, когда мы на третий день знакомства наконец-то выбрались из дома на улицу.

Даже я хотел в это верить, сжимая её маленькую грудь и счастливо улыбаясь, но внутри всё кричало:

– Она не сможет заменить!

Так и вышло. Хоть и прошло больше трёх месяцев, но я старался… Время, проведённое с Сантой, не помогло ничего забыть. Как же мне хотелось одиночества. Познать ту тишину, в которой тусклый жёлтый свет электрической лампочки заставляет тебя бежать в вечерние сумерки. Туда, где тебя давно не ждут…

Свадьба – итог чувств, любви и внезапной беременности. Всё это могло быть моим. Я стоял в стороне и смотрел немое кино. В моих ушах звучал Clint Mansell, как в тот день, когда мы виделись в последний раз.

Лёгкие волны пианино спешили к высоким скалам виолончелей, а картинкой была только она, небрежно бросившая или подарившая мне свой взгляд.

Он был словно нож и вошёл в самое сердце. Прав был Маяковский: «…а самое страшное видели – лицо моё, когда я абсолютно спокоен?»

Нож проворачивался медленно. Я смотрел в её глаза, но уверенно стоял на ногах.

– Я могу тебя простить, ты только подойди ко мне, – летели к ней мои мысли.

– Нет, – падали обломки её скал в моё бушующее море.

На секунду мне показалось, что она смахнула слезу с ресниц. Может, это от её счастья, а не от нашего…

Я прижал указательный и средний пальцы к губам, потом поднял их к виску и подмигнул ей, выстрелил, прошептав: «Бах…»

Она улыбнулась, подарив немного воздуха в тревожной атмосфере, где я задыхался под «Tree of Life» (Clint Mansell).

– Тебе будет неинтересно, – слегка нахмурила брови очередная девушка, пришедшая ко мне на свидание в ближайший бар у моего дома.

– Мне всё интересно, я писатель, – ответил я, взяв её ладони в свои.

Нет, не такие! Такие я целовать не стану, – промелькнула брошенная в воспоминания мысль. Я помню «её» ладони и линии, сквозь которые виднелось наше счастье.

Скучая от её монолога на тему «все мужчины – козлы», я молча рассматривал девушку. Схожесть была, но если взять первые буквы имён моих предыдущих девушек – Женя, Ольга, Полина, Аня, – то сразу станет ясно, что их всех объединяет и что мне нравилось именно в этой девушке…

Эта любовь как алкоголь. Хочется её, залить ею себя, чтобы всё забыть, наполнить до краёв, пусть капельки любви уже не вмещаются. Это должна быть такая доза, от которой наркоман захлёбывается в экстазе приготовленной им самим дряни. Но моё сердце в очередной раз само выплюнет лишнее, чужое, инородное. Без неё нет меня, и ничего нет…

Сидя дома у окна и выдавливая в муках из себя то, что кто-то может пробежать глазами за несколько минут, я понимаю – исписался. Моё море высохло, превратив меня в обычного человека, в того, кем я был при встрече с ней.

Тогда фонтан дарил лёгкую прохладу жаркому вечеру. Я рассматривал проходивших мимо девушек. Появилась она. Капельки воды, несущиеся ввысь, замерли. Моя душа коснулась её в переплетении времён, знаний и ощущений. Мы узнали друг друга. Слова для знакомства не имели значения, мы знали ответ. Время не обращало на нас внимания, мы нашли друг друга. Встречи, признания – всего лишь игра в потоке нашего сознания. Весь мир принадлежал нам, как и раньше. Мы были вместе и навсегда…

Сложные числа – это те, которые ты никогда не сможешь забыть. Дата встречи, время, номер её телефона. Память коварна. Она выдаёт тебе дозированный яд, по чуть-чуть, только для того, чтобы не быть виноватой в твоей судьбе. И кажется, что ты всё сможешь вытерпеть, но, глядя на часы, случайные цифры вновь напомнят о ней…

В календаре я зачёркивал дни без неё. Это стало обычным ритуалом, как выпить кофе, почистить зубы или сходить в туалет. Украденное время, сложные числа, ожидание чего-то…

Столько долгих лет она не приходила в мой сон, и я научился смотреть на мир через строчки своих рассказов. Я погружался в них, забывая о реальности. Мысли кружили в своём чудном танце, и я наконец-то увидел её…

– Почему ты так сделал? Почему? – спросила Она с грустью, появившись у моего окна.

– Я боюсь, – дрожащим голосом ответил я, пытаясь запомнить все детали этого сна.

Я подошёл ближе. Всё та же улыбка, всё тот же запах волос…

– Зачем ты придумал всё? Я же не выходила замуж! Я же всегда была твоей! – строгий голос заставил меня убрать приближающуюся к ней ладонь.

– Я знаю, – прошептал я, вытирая появившиеся слёзы.

– И мы до сих пор с тобой в том жарком лете. Почему ты придумал мне другую жизнь?

– Потому что ты… ты умерла! – прокричал я, глядя в её глаза.

– Да. Так и есть, любимый. Я умерла, но зачем ты всё придумал?

– Потому что не мог жить без тебя! Мне так легче, понимаешь?! Лучше бы я украдкой наблюдал, как мимо меня проходит счастье. Пусть ты была бы с другим, только была жива. Жива! Понимаешь, моя жизнь теперь…

– Я пришла за тобой, – перебила меня Она и положила мою голову себе на грудь.

– Спасибо, – ответил я, и мимо меня пронеслись все краски, ноты, звуки, ветра. Всё, что было реальностью, и то, что я не замечал столько долгих лет, придуманных лет и написанных страниц…

Я улыбнулся в первый раз за всё время по-настоящему, произнёс вслух её имя и закрыл глаза…

Цвет Одиночества

В белой комнате было стерильно и светло. Лампа желтого света разбавляла прильнувшие к окну сумерки. Совсем рядом, за стеклом гуляла осень и кружась в ветреном танце дарила воздушные поцелуи одинокому обитателю белой комнаты. Пациент, так он себя называл, лежал на больничной койке и смотрел на капельницу.

Она дарила мир и покой, разрушая несбыточные грезы приблизившейся старости. Казалось время никуда не спешит, секундная стрелка обдумывала каждый шаг прежде чем пройти вперед.

Въедливое молчание замерло в стенах, и отрешенно наблюдало за пациентом. Он лежал не шевелясь, накапливая силы . Пациент ждал ночи, в это время его душа летела к Луне, покидая тело. Кожа бледнела, дыхание замирало и сердце останавливалось…

Легкость души смешивалась с внезапно охватившей нежностью и под тихий шепот облаков, кружила над землей. За один день скучной молодости, пациент отдал бы годы нынешней старости. Но Меняла – Судьба стояла в стороне и пялилась на улыбку вечно счастливой звезды в окружении бездарных фаворитов.

– Этот мир пуст,-подумала Душа,-здесь все проходит, и возвращается к звездам.

Пациент вдохнул больничный воздух и открыл глаза, но никто не увидел как в них отразилась вселенная. Утро скомкало бархат ночи, и он неожиданно ощутил желание жить. Поднявшись с койки, пациент попытался встать. Сердце застучало.

–Тяжело…механизм остывает,-подумал он, продолжая вставать.

Ухватившись за стойку капельницы, впервые за долгое время сделал шаг, стал в полный рост. Пациент открыл окно, утренний туман окружил его со всех сторон, и словно пес обнюхал пижаму. Приняв за своего продолжил изучать жилье нового знакомого. После забившись в угол растворился в своей усталости.

Старые деревья не спеша разбрасывали листья, дополняя незаконченные этюды серебренного сентября. Пациент разглядел среди тусклых красок листвы оставленный кем то синий мяч.

–Она согласилась на обмен,-прошептал пациент, смело вытащив иглу с вены, аккуратно вылезая в окно, и не спеша побежал к мячу. Появившееся силы его не удивили, а предали уверенности. Пациент ударил мяч, он пролетел несколько десятков метров…

В палату вошла медсестра, и замерла, пациент исчез. Она подошла к открытому окну и увидела счастливого мальчика…

Дед из Нехотеевки

Помирал старый дед. Был он не очень хорошим человеком, соседи его не любили, жена всю жизнь его ругала и, наверное, от того он своих детей часто проклинал и ненавидел.

Лежал дед на кровати и вспоминал свою жизнь. Денег он не нажил, любовь стала предательской, а покоя в семейной жизни у него не было. Потому жил он как хотел и делал что вздумается…

В молодости счастье было иным, теперь за счастье и поесть чего вкусного было бы хорошо. Стонал дед от голода и холода в тихом и одиноком доме…

Почувствовал дед как кто-то подошёл к нему и легонько коснулся плеча. Отбросил одеяло, увидел очень ясно для своих слепых глаз, ангела.

И стало ему на душе так тепло и спокойно, как не было за всю прожитую жизнь. Он вспомнил, когда был ещё младенцем на руках у матери, у него первый раз возникло тоже самое чувство.

–Бог меня ругать будет за такую жизнь?– тихо спросил дед

–Нет, не будет, – спокойно ответил ангел

–Значит за каждый грех меня будет спрашивать?

–Ты сам перед богом увидишь свои грехи и поймёшь почему так жил…– ответил ангел.

–Зачем же ты, тогда пришел ко мне?– спросил дед

–Чтобы тебе стало немного легче…

–А потом? Что будет потом?– взволновано спросил дед

–У тебя будет покой…– произнес ангел и взял деда за руку.

Дед осторожно встал, сделал несколько шагов к окну. За окном мелькала такая родная жизнь. Мать, отец, брат, жена, дети, внуки с ещё не родившиеся правнуками. Все, кто был ему благодарен за свою жизнь. Дед увидел все их тайны, тревоги, мечты, страхи, желания. Дед улыбнулся,

–Они все исправят… – прошептал он и посмотрел на ангела.

Ангел кивнул,

–Пора…

Венок из одуванчиков

Старушка увидела у своего двора маленькую девочку. У неё никогда не было своих детей и внуков, но она всегда с любовью относилась к детям, отдав всю свою жизнь их воспитанию. Старушка присмотрелась к девочке, кого – то она ей напомнила, но не дав своим размышлениям запутаться в собственной памяти, спросила.

–Девочка здравствуй, а ты откуда?

– Здравствуй, я отсюда,– звонко ответила девочка и засмеялась.

–Но я никогда тебя здесь не видела! Чья ты дочка?

Девочка подошла к старушке и протянула букет из одуванчиков.

–Сплети мне веночек!– попросила девочка.

–Я уже и забыла как…– честно призналась старушка, пытаясь начать плести веночек

–А я ещё не знаю как…– вздохнула девочка…

–Ну вот, руки все-таки помнят,– улыбнулась старушка, уверенно вплетая новый цветок в веночек из одуванчиков.

–Помнишь как ты мечтала стать учительницей? – спросила девочка и посмотрела на старушку.

–С самого детства мечтала. Это очень хорошая и нужная профессия! – ответила старушка, все пытаясь понять кто же эта девочка

– И ты ни о чем не жалеешь?– строго спросила девочка

–Почему ты у меня это спрашиваешь? – взволновано спросила старушка.

–Жизнь почти прошла!– добавила девочка и взяв у старушки венок одела ей на голову.

Старушка смотрела на девочку и внезапно узнала в ней себя. Да. Это она. Точно она. Как же она сразу не поняла, подумала старая учительница.

–Это что конец?– прошептала старушка

–Почти…Пока у нас с тобой есть время, сплети и мне веночек. Так мы с тобой больше не потеряем друг друга, – сказала девочка и протянула ещё один букет из одуванчиков.

Старушка взяла букет и торопясь, начала плести ещё один веночек из одуванчиков. Закончив работу, она одела девочке его на голову и тихо спросила.

–Кто же ты?

–Твоя душа … – сказала девочка и взяла старушку за руку…

Куколка

Ее лицо сияло как фарфор. Она сидела напротив меня. Симпатичная попутчица, подумал я, взглянув на неё..

Отведя от нее взгляд понимаешь, что наполнился ее красотой, и что- то доброе чистое почти детское на какое- то мгновение теперь в тебе. Кажется человеческая мимика не может запомнить столько эмоций и передать их собеседнику. Странно но у нее получается. Глаза. Взгляд как будто проникает во все тайные уголки души и от этого так тепло …

Нет, не может быть таких. Кем нужно быть в этой жизни, чтобы рядом была она? Наверное не мною.

Молча смотрю в запотевшее окно. Мимо проносятся грязные авто, в наушниках знакомый голос твердит.

А ты играй играй смелей.

Лови любовь дыханье звёзд…

Мысли невольно возвращаться к ней. Сияет как звезда. Пожалуй она самая красивая в этом автобусе, городе…

Случайная попутчица, как цветок на который можно смотреть вечно.

Со временем замечаю особенность, если она не улыбается, то вполне обычная девушка и тут я понял, чего мне не хватает в семейной жизни.

Моя женщина давно не улыбалась. Нужно обязательно сегодня купить ей цветы, большой букет, и плевать что денег осталось до зарплаты не так много, переживём. Чувства которые получит моя вторая половинка бесценны, и значит от ее маленького счастья, буду счастлив и я.

Ведь в моем возрасте выбирать женщину, это как покупать «Жигули», найти модель без пробега шансов нет, а новые уже не выпускают. Да и вообще откуда я знаю, кто до меня на ней ездил? Потому нужно ухаживать за своей…

Спустя несколько часов наблюдений за куколкой, я неожиданно для себя понял, да она пьяная! Пьяная до той тонкой грани, которая кажется настоящей женщиной. А я поверил, что есть такие красивые…

Не игра

Помимо внезапного счастья, всегда появляется ожидаемое разочарование. Это ведь не игра, где в настройках можно убрать все причины для будущих несчастий