Братья по вере

– Кто поручил нашему Васе это дело? – спрашивала тихонько нянька Лизавета – Неужто, матушка Наталья Никифоровна?

– Быть может и она. – пробубнил управляющий Иван – Странно, право, за пять лет, что госпожа наша впала в сие безрассудство, никто из детей ее, не был послан к нам с подобными речами. – Он перекрестился. – Прости, Господи, да вот и уйти нет возможности, еще накажут.

– Помилуй Бог! – воскликнула повариха Варвара так, что Василий прервался и, подняв на несколько мгновений глаза, продолжил. – Помилуйте, Иван Петрович, – продолжила Варвара, приглушив свой сотрясающий все вокруг тон. – Когда нас графья-то наказывали? Что покойный барин, царствие ему небесное, что барыня наша, всегда с полнейшей любовью и добротой, а вы такое себе говорить позволяете, как же можно. – повариха, сжав полные губы, покачала осуждающе головой, глядя на управляющего.

– Это не наша вера, голубушка, – произнес недовольно Иван Петрович – Уже и не знаем, чего ожидать о господ наших, если они нам здесь читают непонятное, вопреки церковному учению. Ежели это вера православная христианская, отчего они в храм не приходят, а собираются неизвестно где, по домам, и что еще там проповедуют неизвестно. А ежели не православная, значит не наша, и нечего тут слушать. Святых не признают, праздники упразднили, образа со стен поснимали, знал бы покойный господин наш, уж и все равно бы помер.

– А по мне, так ничего в этом дурного нет. – пожала плечами Варвара – Так же молятся, иной раз барыня и перекрестится, и креста-то она не снимает – говорила повариха, защищая графиню. – Ничего дурного не делают господа наши, Иван Петрович. А и к церкви-то сейчас молодежь остыла, им нынче пагубные развлечения интересны, да романы от родительских глаз. Хорошо, что наши Андрей Андреич и Вася с самых малых лет иного характера, не то, что столичные молодые люди.

Василий, заметив, что его не слушают, встал и, вздохнув, обратился ко всем:

– Как же вы не понимаете, – он вознес книгу над головой, – здесь, в этой книге, только в ней есть глаголы вечной жизни. Здесь говорится о Том, Кто искупил грехи ваши, всех нас. Христос, живя на земле, был таким же простым человеком, как мы с вами, хотя Он Сын Божий. – В глазах Василия горел огонь и ревность по Богу, он был воодушевлен. – Хотя Он и Бог, но не возгнушался нами. – продолжал Василий, как бы взывая к душам собравшихся. – Только Его Святая жертва очищает нас от грехов. Ни образа, Иван Петрович, ни святые угодники, ни священники не отпускают и не прощают грехов и не дают вечной жизни, а только Иисус Христос, Распятый на кресте и Воскресший, спасает нас и дает нам вечное спасение.

Вскоре из дома вышел Андрей в ночной рубашке и халате. Увидев Василия, он босиком пошел по траве и встал неподалеку. Андрей смотрел на благовествующего брата и немного завидовал изнутри. Он вслушался в шепот прислуги. Варвара и Иван Петрович спорили все о том же. Андрей, нахмурившись, сжался и опустил голову, на лице его изобразилось глубокое переживание.

– Батюшки, Андрей Андреич, голубчик, что ж вы босиком-то, вам же не должно босиком, снова хворать будете – залепетала нянька Лизавета, увидев Андрея, стоящего позади. – Идемте скорее в дом, я согрею чаю с малиной, не дай Бог, не дай Бог – продолжала причитать Лизавета, отводя молодого барина в дом, держа под локоть.

– Полно, няня, тепло же – несмело заметил в ответ Андрей.

– Да уж, тепло. – отвечала Лизавета. – А ежели маменька ваша увидит, что я ей скажу, будет переживать и тоже заболеет. Идемте, идемте.

Все собравшиеся, увидев, как нянька отводит молодого барина в дом, тоже залепетали, засуетились и, вскочив с мест, разбрелись по своим делам. Осталась только Соня, что стояла под яблоней и, сложив за спиной руки, внимательно слушала Василия.

– Как же так-то. – промолвил Вася. – Разбежались все куда-то. – Он взглянул на Соню и сказал. – Сонечка, я же ведь это все не от ума говорю, это же ведь и в самом деле слова жизни и весь смысл ее.

Он держал в руках Евангелие. Помолчав немного, он протянул книгу служанке и сказал:

– Спаситель мира – Христос, и нет ни в ком ином спасения. Здесь написано, все-все написано. – он улыбнулся. – А они слушать не хотят, смеются, наверное, судят. Это же все я говорил и читал, потому что спасения им желаю, всем желаю, правда, Соня. – Вася пожал плечами и взглянул девушке в глаза. – А они не верят, и ты не веришь, да?

– Знаете, Вася, я вам кое в чем признаться хотела. – отвечала Соня, не поднимая глаз. – Я хотела раньше рассказать, но не стала. На самом деле у меня были причины не говорить. Я надеюсь, что вы меня простите за мое молчание.

Василий умолк. Он глазами проводил по лицу девушки и недоумевал.

– Говорите же. – произнес он тихо.

Соня подняла глаза, чтобы начать, но тут раздался голос няньки Лизаветы:

– Василий! Вася! – звала нянька, выглядывая из окна.

– Идите, вас зовут, после поговорим. – поспешно проговорила Соня и, побежала вон из сада.

Василий встревожено глядел вслед убегающей Соне и хотел, что-то крикнуть ей, но тут подлетела запыхавшаяся Лизавета:

– Василий, что ж ты, зовут тебя. – говорила она, переводя дух.

– Кто зовет? – спросил Вася отстраненно.

– Андрей Андреич, им письмо пришло, велели тебя позвать, да скоро велели, а ты молчишь, не откликаешься.

– Хорошо, иду, иду – ответил Василий и побежал в дом.

В комнате его ожидал Андрей с письмом в руках. Молодой человек был немного озабочен, но всеми силами пытался это скрыть. Как только в комнату вошел Василий, Андрей встал со стула и сказал:

– Смотри, Василь, это сегодня утром принесли от наших знакомых, Николая и сестры его Марии. – Андрей прервался и кашлянул.

– От Неждановых? В самом деле? – удивился Василий, разворачивая письмо. – Что пишут?

– Они приглашают нас с тобой на конную прогулку завтра. – отвечал Андрей с несвойственной ему торопливостью. – Еще будут графиня Татьяна с сестрой и их двоюродные братья, Максим и Сергей, они приехали из Москвы на лето.

– Хорошо, тогда нужно написать им ответ, если мы поедем, конечно. – сказал Василий, и протянул брату письмо.

– Ты думаешь, стоит поехать? – спросил Андрей, высоко подняв брови.

– А ты не хочешь? – произнес Василий загадочно.

– Я не знаю, Василь, разрешит ли маменька. – пожал плечами Андрей. – Ты думаешь, не стоит? Да, наверное, все-таки не стоит. Как тебе кажется, Василь? – Андрей уставился на брата, в ожидании ответа.

– Я ничего не думаю, – засмеялся Вася. – Просто спрашиваю, хочешь ли ты поехать на эту прогулку. Она тебе нравится, да? – спросил вдруг Вася, чем застал брата врасплох.

Андрей побледнел и забегал глазами.

– Кто нравится? – спросил он осторожно. – Никто мне не нравится. Не поедем никуда, не хочу я. – Андрей положил письмо на стол и обиженно отошел к окну.

Василий засмеялся и, подойдя к брату, обнял его ободряюще за плечи, и сказал:

– Андрей, да что с тобой? Конечно, поедем, и я знаю, что ты очень хочешь поехать, ведь там будет Мария.

– Она мне очень нравится, Василь, прямо даже не знаю, как нравится. – повернувшись, сознался Андрей дрожащим голосом. – Но я и слова при ней сказать не могу. Я бы хотел, чтобы ты ей засвидетельствовал, как сегодня слугам, чтобы она не думала, что раз мы не ходим в церковь, значит мы, ну, сектанты. – он помялся и посмотрел на брата с надеждой.

– Конечно, – согласился Василий. – Я только и жду, чтобы кому-нибудь рассказать, прочитать, разъяснить, я не могу удержать в себе этого свидетельства. – он закивал головой и сказал – Я засвидетельствую им всем. Иначе быть не может.

Андрей крепко обнял брата и тихо сказал:

– Спасибо, Василь, ты даже не представляешь, как выручишь меня. Я сделаю для тебя все, что угодно, что только захочешь.

– Не надо так говорить, – ответил Вася. – Как говорил апостол Павел: … это необходимая обязанность моя и горе мне, если не благовествую.

Андрей улыбнулся и крепко пожал брату руку.

Глава 5

Наталья Никифоровна, провожая Андрея и Василия, все причитала и вздыхала:

– Васенька, родной, пригляди за Андрюшей, – говорила она. – Не позволяй ему скорую езду, да смотри, чтобы невзначай с лошади не упал. Умоляю, Андрей, будь внимателен, и, главное – не гони.

– Маменька, ну что вы, я же все знаю – говорил Андрей и гладил матери плечи.

– Наталья Никифоровна, не беспокойтесь, я буду охранять Андрея, как собственную жизнь – отвечал Василий, улыбаясь и положив на сердце руку.

Графиня поцеловала сыновей и, перекрестив, отпустила.

В парке уже ожидали Николай Нежданов со своими друзьями Максимом и Сергеем Ермаковскими. Молодые люди, одетые в модные летние костюмы, стояли возле своих породистых лошадей и что-то обсуждали.

– Хорошо, что мы решили отправиться на прогулку сегодня – говорил Николай, положив одну руку на пояс – Мне не нравится моя сестра последнее время, она бледна. Очень душно в доме, ей не хватает свежего воздуха.

– Николай, – обратился в ответ Максим – Твоя сестра так хороша, что даже, если она бледна, она будет все равно прекрасна – он засмеялся и поправил ровные усы.

– Тебе она нравится? – спросил, лукаво улыбаясь, Николай – Я видел, как ты за ней увивался давеча на бале.

– Открою тебе тайну, Николя, – засмеялся в ответ Максим – Что за твоей сестрой увиваются все молодые графы.

Все трое засмеялись. Николай, обернувшись, увидел подъезжающих Василия и Андрея.

– А вот и Богомоловы – проговорил Николай, приподняв бровь.

– Как вы думаете, за что этому мальчишке, слуге, по сути, такая милость от графини? – спросил Николай.

– Ты о Василии? – уточнил Максим. – Может она просто лишилась рассудка после смерти мужа? Так все говорят.

– Да, да, моя маменька тоже так считает – проговорил Сергей. – Она уверена, что графиня Богомолова просто сошла с ума, если позволила забрать себе довольно взрослого ребенка в сыновья, когда он служил у нее в доме целых десять лет.

– Эта мысль, увы, не нова – сказал в ответ Сергей – Потому что наши родительницы третьего дня обсуждали это, когда мы были у вас в гостях.

– Да и еще это странное верование, – заметил Максим – Графиня-то понятно, она стара и разочарована в жизни, ей необходимо верить во что-нибудь, но посещать эти странные собрания, слушать внецерковные учения, это же просто вздор. – он поджал плечи и засмеялся – Но как Андрей с Василием могли впасть в эту блажь?

– Ты прав, – согласился Николай. – Молодому человеку не нужен Бог, особенно, в наше время, когда современному человеку должно быть чуждо чувство веры, это цепи.

– Николя, а ты знаешь, мне кажется, что Марии нравится этот Василий – сказал вдруг Сергей, наклонившись к Николаю поближе. – Однажды, когда я прогуливался с нею и вашей маменькой по аллее, нам встретился он. Твоя сестра так побледнела и встрепенулась, когда он подошел к нам поздороваться.

– О, нет, дорогой друг – возразил Николай. – Моя сестра слишком горда, чтобы влюбиться в приблудыша-сироту.

Скоро подъехали и Андрей с Василием. Молодые люди сошли с лошадей и, сняв белые перчатки, поздоровались со всеми тремя.

– Как замечательно, что вы решили принять наше приглашение – сказал, улыбаясь и пожимая руку Василию, Николай. – Однако, хочу заметить, что желание пригласить вас возникло у моей сестры.

Андрей взволновался, но, вздохнув, попытался скрыть свое волнение.

– Это будет славная прогулка, друзья – сказал он – А где же дамы? Мы ждем их или поедем впятером? – Андрей поджал губы и слегка улыбнулся.

– Они скоро будут, – отвечал Максим – Сестры наши, Татьяна с Ольгой, уже почти были готовы, когда мы выезжали.

– Эти дамские сборы! – воскликнул Николай. – Шляпки, туфли, вуали, веера. Мария может собираться до вечера. – он искоса взглянул на Василия. – Но моя сестра так хороша, у нее столько поклонников, не может же она себе позволить выйти на улицу в небрежном виде?

– Зачем же в небрежном? – спросил просто Василий. – Мы подождем, разве нам есть куда торопиться?

– Нет, нет, – сказал Максим. – Мы, конечно, не торопимся. А вот как выйдем на прямую дорогу, то оставив дам позади, как погоним с ветерком, вот это будет прогулка для настоящих мужчин.

Молодые люди засмеялись. Ожидая дам, они обсуждали лошадей, скачки. Андрей молча слушал. Он отстраненно и неловко стоял рядом с братом, опустив, будто устыдившись, голову.

Вдали показались три молодые дамы. Сестры Татьяна и Ольга ехали чуть позади и о чем-то разговаривали, кокетливо улыбаясь и смотря в сторону молодых людей. Впереди них, сидя в дамском седле, ехала Мария Нежданова, сестра Николая. Лицо ее было прикрыто белой вуалью, видны были лишь розовые красивые губы. Из-под шляпки спускались на плечо, сплетенные в изящную прическу, черные вьющиеся волосы. Она была одета в легкое бледно-розовое платье в клетку, которое красиво подчеркивало ее белую, как жемчуг шею. Она держала прямо аккуратную головку и ничуть не улыбалась.

Андрей, увидев молодую графиню Нежданову, обмер. Сердце его забилось часто, и кровь прильнула к лицу. Василий, погруженный в оживленную беседу, вдруг взглянул на брата и, удивившись, поднял глаза на подъезжающих дам. Улыбнувшись, он хлопнул брата по плечу, как бы подбадривая его. Андрей неслышно усмехнулся и опустил голову.

– Ну наконец-то! – воскликнул Николай, подавая сестре руку. – Сегодня вы удивительно скоро.

– Что ты говоришь, Николя, мы ведь и в самом деле торопились. – отвечала Мария, убирая тонкими ручками вуаль с лица.

– Добрый день, прекрасная погода, очень рады видеть вас. – Приветствовал дам Василий и, подойдя, поцеловал каждой из них руку.

Мария, подав Василию руку, взглянула на него украдкой, и вдруг губы ее еле заметно задрожали в волнении.

Андрей робко кивнул дамам, не смея поднять глаз на Марию. Он положил руки за спину и, молча прошел к своей лошади.

– Едемте? – спросил Андрей и глубоко вздохнул, собираясь с силами. «Господи, дай мне пережить эту прогулку» – подумал он и сел на лошадь.

Погода стояла дивная, теплая. Воздух был свеж, и пахло травой. Молодые люди наслаждались прогулкой. Молоденькие графини Татьяна и Ольга кокетничали с Николаем, переглядываясь и смеясь между собой. Максим и Сергей ехали рядом с Марией и рассуждали на высокие темы, стараясь поразить молодую графиню Нежданову полетом мысли. Рядом также ехал и Василий. Он молчал, выжидая подходящий момент для свидетельства. Эта мысль была в нем с самого вечера. Позади всех, как можно медленнее, по повелению маменьки, ехал Андрей. Он исподлобья смотрел в спину Марии и украдкой вздыхал.

– Как вы считаете, Мария, – спрашивал, улыбаясь, Максим – В чем смысл существования человеческого? Коли родился, то и умрешь, и все мы идем одной дорогой. Так в чем же смысл?

– Смысл в том, – отвечал Сергей, видя, что графиня молчит. – Так смысл в том, чтобы взять от жизни, как можно больше, чтобы успеть насладиться ею, иначе к концу пути своего не будет ничего, что бы удовлетворяло или грело душу.

– В самом деле? – удивилась Мария. – А вы как думаете, Василий? – Она обратила на Василия свой томный взгляд, подняв густые черные ресницы.

– Я думаю, вернее я точно знаю, – отвечал Василий, – Что на одре смерти все равны: богатый равно, как и бедный, не возьмут ничего с собой, ни ценности, ни воспоминания. – Он вздохнул, набравшись сил и, посмотрев на небо, продолжил. – Но все же есть, к счастью, одно отличие. Если в жизни своей человек принял Христа и верил Ему, и слову Его, и посвятил жизнь Ему, то человек тот не умрет, но будет жить вечно.

– Вечно? – удивилась Мария. – Разве можно вечно жить? – она ухмыльнулась.

– А разве в церкви этому не учат? – удивился Василий.

– Вася, ты меня удивляешь, – присоединился к разговору Сергей. – Неужели ты когда-нибудь слушал, что говорят в этих скучных проповедях?

– Не говорите так, – не согласилась Мария. – Может они порою и бывают скучны, но это все-таки важно, так маменька говорит. – она пожала плечами и добавила. – Но мне кажется, что проповеди не помогли бы душе на том свете. Главное по воскресениям не пропускать службу и не поскупиться на свечку святым, они помолятся за нас, и душа не будет скитаться, страдая от грехов. Тем более следует каждую неделю исповедоваться, тогда уже точно все грехи отпустятся.

– Нет, друзья, вы не правы – продолжал твердо Василий – Только Иисус Христос наш ходатай перед Богом. Он есть Сын Божий и через Его крестную смерть мы имеем спасение и прощение грехов, а воскресением Его мы имеем вместе с Ним и жизнь вечную. – сказав это, он обратился к Марии. – Все святые были людьми такими же грешными, как и все остальные, они сами нуждались в прощении. А Христос непорочен и чист пред Богом, поэтому и может просить за нас пред Ним.

– Василий, не хочешь ли ты упразднить весь православный порядок? – спросил Максим, притормаживая лошадь. – Испокон веков русские люди молились на образа святых и исповедовались перед батюшкой…

– И ошибались. – прервал Василий размышления молодого человека. – И более того, они грешили этим, потому что написано: не поклонись никакому изображению. И никакой человек не может отпустить грехов, ни за какую плату, потому что плата за грехи была одна – это кровь, пролитая Христом на кресте, и только Он прощает, если мы каемся перед Ним.

– Кто вас этому научил? – спросила Мария заинтересованно. – Таких слов я, пожалуй, не слышала ранее.

– Это написано в Евангелии, которое церковь прячет от людей, не позволяя им самим читать эти живые слова – Василий был воодушевлен, он говорил настойчиво и смело.

– Что это значит, прячет? – спросил Николай возмущенно. – Просто только священникам дано понять учения святых отцов и разъяснять их людям. А сам человек не может этого понять, это не дано ему.

– Все дается Богом. – отвечал Василий. – И я говорю не об учении отцов, а про живое Евангелие – это благая весть, весть о спасении, прощении, воскресении. Вы спрашивали, Мария, как это можно жить вечно. Так я вам скажу.

– Скажите, пожалуйста, я в нетерпении. – просила Мария, глядя Василию прямо в глаза.

– Написано, что верующий в Иисуса Христа, если умрет – оживет, и верующий в Него не умрет вовек. – отвечал Василий, повторяя слова из Евангелия от Иоанна. – Наступит день, и Христос вернется за своими. Кто будет жив, тот поднимется к Нему, а мертвые воскреснут и пребудут с Ним вовек. – Василий ненадолго умолк и, оглядев всех, сказал – Вот в чем смысл, друзья. Также написано: «Верующий в Сына Божьего имеет жизнь вечную. Неверующий в Сына – не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем».

– Вы так интересно говорите – подытожила Мария и, пришпорив лошадь, помчалась вперед.

Василий усмехнулся и покачал головой. Остальные молодые люди, увидев, что он замолчал, также погнали своих лошадей вслед за молодой графиней.

Андрей наблюдал за происходящим со стороны. Он ехал крайне медленно и не участвовал в разговоре, впрочем, и добавить ему было нечего. Он ехал, печально опустив голову, и размышлял в себе.

– Что с тобой? – спросил, подъехав к брату Василий. – Ты слышал? Я засвидетельствовал ей, как ты и просил. Хотя ты тут не причем, просто, ты слышал? Ты рад?

– Да, рад. – ответил сухо Андрей, не поднимая головы.

– Да что это с тобой? – возмутился Василий. – Они же услышали. Представляешь, если Господь их коснулся. Это сейчас они возражают друг перед другом, изображают что-то, но Господь видит сердце. – он положил руку на плечо брату. – Не волнуйся, может, скоро мы увидим ее на собрании, слушающую Евангелие и верующую Ему.

– Я рад, правда, – отвечал Андрей уныло. – Просто я бы тоже хотел вот так, как ты.

– Так, за чем же дело стало? – удивился Вася.

– За тем, что я не знаю, что сказать. – вздыхая, говорил Андрей. – Что, если, они высмеют меня, или спросят о чем, а я не буду знать, что ответить. Я не знаю, Василь, понимаешь? Как будто есть желание, но не могу пересилить себя. Если бы ты знал, как я мучаюсь от этого. – Андрей отвернулся и поджал губы.

Василий молча взял брата за руку. Он не знал, что ответить, но хотел подбодрить Андрея. Они ехали некоторое время, ничего не говоря друг другу, но потом Вася твердо сказал:

– Давай вместе молиться об этом. Я за тебя отдельно молиться буду, а потом вечером вместе. Хорошо?

Андрей закивал головой и с чувством благодарности посмотрел на брата.

Остальные довольно отдалились от Василия и Андрея. Наконец, они остановили лошадей и, сойдя, встали под тенистым деревом, укрываясь от солнца.

– Что ты думаешь, Машенька? – обратился Николай к сестре. – Самовольная вера, не так ли? Кому это нужно? Вот моя душа спокойна, я счастлив! Что за радость, не понимаю. Вот меня не тяготит бремя грехов, я знаю, что за добрую монету, мне все отпустится, так зачем же терзать себя?

– Да, Николай, это, конечно, все очень странно. – отвечала Мария, поправляя прическу. – Мне кажется, что это от глупости. Заметьте, господа, ведь граф Андрей ни слова не сказал.

– Я прошу прощения, что скажу свою мысль при дамах, – произнес Сергей. – Но все мы здесь прекрасно понимаем, что Василий не тот человек, в чьем обществе мы должны присутствовать.

– А Андрей со своими болезнями совсем не разговаривает, – продолжил мысль друга Максим. – Ему видимо не только быстро ездить верхом нельзя, но и говорить вовсе. – он засмеялся.

– Так зачем же вы их пригласили, скажите, Бога ради? – вдруг возмутилась Татьяна.

– А это вы уже у Марии спросите. – ехидно посоветовал Максим.

Мария гордо подняла голову и отвела в сторону глаза. Все переглянулись, но никто ничего не спросил у молодой графини.

Подъехав и спустившись с лошадей, Василий и Андрей присоединились к остальным.

– Господа, – обратился к друзьям Николай. – Давайте, наперегонки до начала аллеи и обратно.

– Что же получит победитель? – поинтересовался загадочно Сергей.

– Предлагаю! – воскликнул Максим. – Кто первый вернется на это место, получит от Марии ее платок.

– Ах, какая прелесть! – восторженно произнесла Ольга. – Как в эпоху средневековья. Это вы замечательно придумали, Максим.

– Благодарю, – улыбнулся в ответ Максим и поцеловал девушке руку. – Но если победителем окажусь я, то платочек хотел бы получить из ваших дивных рук.

– Я с радостью. – ответила Ольга и кокетливо засмеялась, прикрыв губы изящными пальцами.

Молодые графы Ермаковские вместе с Николаем и Василием, вскочив на коней, помчались вперед. Андрей остался с дамами потому, как не мог допустить себе быстрой скачки. Татьяна и Ольга, взявшись под руки, о чем-то разговаривали и тихо посмеивались. Мария стояла впереди, плавно обмахиваясь кружевным веером. Осторожно и несмело к ней подошел Андрей и встал рядом. Он не смел даже дышать, не то, чтобы поднять на девушку глаза.

Скоро показались наездники. Впереди всех несся Василий. Он хорошо держался в седле, ухватив крепкими руками поводья. Лицо его было решительно, а в темно-русых волосах его весело играл ветер. Увидев Василия, Мария подалась вперед и взволновалась; веер быстрее затрепетал в ее руке.

Подъехав, Василий соскочил с коня, дыша полной грудью. Не успел он отдышаться, как Мария подплыла к нему и протянула платок.

– Мария, куда же вы спешите, – воскликнул подъехавший вслед за Василием Максим. – Вы лишаете остальных участников этого торжественного момента.

– Кончим, господа, эту шутку – сказала Мария серьезно. – Это была ваша мысль, чтобы победившему достался мой платок, так вот я вручила его, чего же вы еще хотите?

– Не сердись, Маша, – сказал Николай, обняв сестру. – Максим смеется, неужели ты не видишь.

– Едем домой, Николя, я уже проголодалась. – попросила Мария, подходя к своей лошади.

– Что ж, я не против. – согласился Сергей, взглянув на Николая. – Славная была прогулка, но хорошего, как говориться, понемногу.

Молодые люди распрощались и отправились по домам.

Василий и Андрей шли пешком, наслаждаясь воздухом. Андрей казался взволнованным. Обратившись к брату, он спросил:

– Василь, ты намеренно пришел первым, чтобы получить этот приз? Скажи, пожалуйста, честно, я не обижусь, правда.

– Нет, конечно, – удивился Вася – зачем мне этот ее платок? Просто я хотел придти первым и все. Это же гонка, как иначе?

– Зачем же ты его взял? – не унимался Андрей.

– Неужели ты ревнуешь? – засмеялся Василий. – Из вежливости взял и все. Хочешь, я его тебе отдам?

– Хочу. – коротко ответил Андрей и протянул руку.

Василий вынул из кармана белый душистый платок и вручил его брату. Андрей оглядел единственное напоминание о Марии, какое теперь есть у него. В правом углу были вышиты ее инициалы. Андрей, улыбнувшись, взглянул на Василия, и спрятал платок во внутренний карман своего сюртука.

Василий улыбнулся в ответ брату и закачал головой.

– Как ты мог заревновать, Андрей? – спросил он спокойно. – Ты же знаешь, что я мою Сонечку люблю. Ее одну, мою белокурую.