Бег по стене

Юлия (Ли) Ода

Бег по стене

Глава 1

Труп перегораживал дверь в комнатушку почти целиком – войти можно было лишь переступив через его длинные, до сих пор чуть согнутые в коленях ноги, или вплотную притеревшись к одной из стен. Впрочем, никому это особо не мешало: народ сновал в коридор и обратно будто на вокзале… или очень активно порывался это сделать. Кроме следственной бригады и медиков, сунуться внутрь пытались то управляющий здешней ночлежки, то какие-то вроде бы очевидцы, то вообще не пойми кто – кажется, просто любопытные соседи. Последних в этом клоповнике, больше смахивающим на убогое общежитие, а не на апартаменты, о чем гордо сообщала табличка на входе, оказалось предостаточно. Как и дверей таких же вот точно комнатушек, с двух сторон выходящих в длинный, навылет прошивающий приземистое здание, коридор.

Положение безобидной свидетельницы, случайно оказавшейся на месте преступления, давало Майе достаточно возможностей наблюдать за происходившим вокруг, тем более, ничего другого все равно не оставалось. Ну и смысл тогда портить удачно сложившееся о ней впечатление?

Вот она и наблюдала, стараясь не морщиться и не привлекать к себе лишнего внимания. За тем, как люди, непонятно с чего вдруг решившие, что искать здесь улики бессмысленно, с редкостным равнодушием затаптывают последние следы.

Большинство из этих бегунов туда-обратно предпочитали через труп просто переступать – и медики, зачем-то кружившие возле явного покойника до сих пор; и унылая, без малейшего проблеска азарта следственная бригада; и их явившееся наконец начальство. Последнее – в лице одетого в штатское коротко стриженного, небрежно-рыхлого с виду господина – проделало это с брезгливой мордой, походя разогнав любопытных. Даже неизвестно откуда вылезшая кошка и та…

Стоп!

Какая нахрен кошка?! Откуда ей взяться в этой убогой норе, насквозь провонявшей паленой изоляцией и застарелым потом? У маразматика, с чего-то вообразившего, будто он и в самом деле системщик?

Дальше Майя не размышляла. Вскочила с приткнувшегося в углу стула, куда ее загнали не иначе, чтоб под руку не лезла, и рванула к двери – была еще надежда, что зверька удастся перехватить, прежде чем тот выскочит из комнаты и удерет.

И даже перехватила бы. Наверное. Не нарвись вдруг на внезапное и от этого еще более сокрушительное «приветствие».

Внешность у продолжавшего маячить в дверях начальства в штатском оказалась обманчива. И пока остальные теряли мгновения, пытаясь сообразить, что и почему происходит, тот успел жестко встретить ее ударом под дых, тут же перехватив за руку и заломив в профессиональный захват.

Последним, что Майя увидела перед тем, как ее ткнули лбом в замызганные доски пола, был серый полосатый хвост, издевательски неторопливо мелькнувший в дверях прежде, чем исчезнуть. С концами исчезнуть – теперь в этом можно было не сомневаться.

– Идиоты, – простонала она, имея в виду главным образом себя и все еще пытаясь вывернуться – скорее на автомате, чем реально на что-то надеясь.

Жаль, шанса объяснить это ей не дали: зрители опомнились, мгновенно перестав быть статистами, и налетели сразу со всех сторон. Счастье еще, что калечить ее никто не собирался, обошлись, можно сказать, бережно. Даже боль от внезапного удара под грудину прошла почти мгновенно, лишний раз подтверждая, что работал профессионал, отлично знавший, что делает.

Пару секунд спустя отчаянно бестолковая возня вокруг затихла, ее вздернули с пола и, не ослабляя захвата, толкнули за единственный здесь стол бывшего, теперь безнадежно мертвого хозяина.

На те несколько мгновений, пока ее впихивали в неудобное, отнюдь не анатомическое кресло, возможность вырваться опять появилась, но дергаться Майя не стала – бессмысленно уже. Вместо этого она, наоборот, показательно расслабилась, демонстрируя здравый смысл, щедро приправленный благоразумием, и попыталась уяснить новый расклад сил в комнате.

Трое из следственной группы грамотно рассредоточились по углам, один оказался за спиной, перехватив у начальства ее заломленную руку и по-прежнему не давая шевельнуться, а сам шеф стоял теперь прямо перед ней. Труп в дверях переложили, наконец, на носилки, накрыли и вынесли в коридор слаженными силами троих медиков. Но где-то за спиной тихо матерился еще и четвертый, которого в суматохе тоже умудрились основательно приложить о стену. Локтем, как поняла Майя, скосив глаза в сторону горестных стонов.

Разбитая губа саднила и у нее, но это точно были не самые страшные Майины потери. Хорошо хоть в убийцы угодить шанса не было – труп они нашли вместе с управляющим, бодрый голос которого все еще раздавался из-за приоткрытой створки. Удачно вышло, что ей пришлось спросить у него дорогу, а тому втемяшилось в голову проводить хорошенькую гостью аж до самой двери…

– Та-ак… – начальство оглядело неожиданно прыткую свидетельницу с новым, очень даже понятным интересом, заодно давая возможность рассмотреть себя.

Хорошо за пятьдесят. Коренастый и полноватый – не новый, давно обмявшийся коричневый пиджак это лишь подчеркивал. Короткий ежик волос – почти седой, прищур темных глаз скорее хитрый, чем опасный… В общем, мирный такой дядечка, от которого никак не ждешь подвохов вроде отточенного умения профессионально вырубать жертву с одного удара и без особых для нее последствий.

– Какая шустрая у нас, оказывается, барышня. – Голос у него тоже был вполне подстать – глубокий и чуть глуховатый. – А я-то думал, вашего брата в натуральную кожу не обрядить даже ради маскировки.

И уставился на Майину куртку брезгливо поджав губы. Зря, между прочим – отличная вещь. Ей идет.

– Какого «нашего брата»? – вздохнула она, склоняясь еще ниже, чтобы хоть немного ослабить захват. Первый шок прошел, и многострадальная рука начинала болеть всерьез. Плюс рассаженная губа, с которой смачно шлепнулась на стол тяжелая красная капля…

Но этот расслабленный с виду дядечка сумел удивить ее еще раз:

– Имя! – рявкнул он, вдруг уперев ладони в столешницу и резко подавшись вперед – глаза в глаза. Руки, с аккуратно подстриженными ногтями оказались у нее чуть ли не перед носом, демонстрируя еще и старомодный перстень на мизинце, развернутый сейчас камнем внутрь.

– По правилам… – нацелившись изобразить улыбку, Майя быстро поняла, что делать этого не стоило – на первую кровавую каплю упала вторая и тут же третья. – Причем любым правилам – и протокольным, и светским, первым представиться мне должны все-таки вы.

На секунду показалось, что ее сейчас снова ударят.

Но нет. Мужик приподнял ладонь, будто примериваясь отвесить пощечину или погодить, выдохнул и опять уперся руками в стол. Но этой секунды ей аккурат хватило, чтобы рассмотреть ту сторону перстня, которую он явно не хотел афишировать. Вернее не перстня, а печатки. С гравированным на серебре логотипом свейского сильномеханического концерна – силуэт трехрогой короны с буквой К внутри.

Та-ак… Это ж что, выходит, не ей одной удалось сложить два и два, чтобы настолько вовремя оказаться здесь? Вернее, настолько не вовремя в итоге.

Нестерпимо захотелось самой побиться головой о соблазнительно близкую поверхность стола. Но увы – теперь-то расслабляться не следовало точно, проблема обещала стать гораздо сложнее и пакостнее, чем думалось поначалу.

– Имя!!! – еще раз рявкнули у нее над самым ухом. А сзади тут же надавили на руку, жестко уложив щекой в неудачно подвернувшуюся клавиатуру.

Прекра-асно. Прямо-таки классическая сцена из фильма про шпионов. Так и подмывало довести ее до полного абсурда, тем более, что необходимый для этого антураж у нее, как ни странно, был. Ну так и стоит ли отказывать себе в маленьких, невинных уже удовольствиях?

– Браслет, – вместо ответа она вытянула вперед свободную руку. – Нажмите на среднюю пластину – ту, где камень… да, на эту. А теперь уберите отсюда ваших людей. Нам надо поговорить.

***

– Ну, и кто же из нас начнет, кол-л-лега? – много времени, чтобы изгнать из комнаты всю эту толпу, мужику не понадобилось. Как и на то, чтобы справиться с едва уловимым налетом растерянности, который его все-таки накрыл – стоило лишь рассмотреть, что она ему предъявила вместо паспорта.

– Неважно. Главное сделать-таки то, с чего и следовало начать – вы представитесь мне, я вам. – Майя потерла занемевшее после захвата запястье и с резким щелчком схлопнула все еще откинутую крышку потайного отделения своего браслета. А потом выразительно покосилась на его окольцованный мизинец. – Нормально представимся, без выкрутасов. Они теперь явно лишние, не находите?

– Нахожу, – без особого энтузиазма кивнули ей, протягивая выуженный из кармана платок – чтобы промокнуть кровь с губы. Ткань оказалась белейшей, хрусткой от крахмала, и Майя без тени сомнений пустила его в дело. – Но я об этом и спрашивал. Кто будет представляться первым?

– А мы разве не выяснили уже все про этикет?

Со шпилькой она угадала – в плане происхождения мужик и вправду оказался достаточно прост, чтобы все эти светские ритуалы вызывали у него глухое, безотчетное раздражение. Зато ей они не мешали абсолютно, особенно как средство получения пусть и мелкого, но совсем нелишнего сейчас преимущества:

– Итак?..

– Ларс Юханн. Достаточно?

– Не совсем, – Майя на секунду зависла раздумывая, что у него здесь имя, а что фамилия – даже для привычного свейского уха звучало оно вполне равнозначно, что уж говорить про иностранцев. Но в итоге решила не забивать себе голову еще и этим, просто спросив напрямую: – господин э-э?..

– Юханн, – смирился тот, не иначе, к подобным вопросам уже привычный.

– Так вот, господин Юханн, меня интересует не как вас называть, а насколько я могу быть с вами откровенной. То есть степень ваших полномочий, прежде всего.

– Должность? – зачем-то попытался тот играть дальше.

– Степень полномочий, – терпеливо повторила она, стараясь, чтобы и тени раздражения не просочилось в голос.

Нет, понятно что среди старых безопасников пляски вокруг собственной значимости и таинственности давно превратились в обязательный ритуал, но пожалуйста… Можно не здесь и не сейчас?

Определенно он что-то или понял, или почувствовал. Потому как покосившись на ее браслет, где под откидывающейся пластиной снова пряталась от лишних глаз двойная символика концерна Зарвицких, решился:

– На данный момент я уполномочен контролировать расследование вмешательства новых луддитов в…

– В работу Королевской воздушной верфи Сведии, – нет, терпения ей и в самом деле никогда не хватало, правы были те, кто регулярно тыкал ее в это носом. Потому как на том все ее маленькие, кровью выдранные преимущества и закончились:

– Что вы об этом знаете? – Юханн насел на нее не хуже, чем в начале их… Ну, пусть будет знакомства. Хорошо руки больше не выкручивал, хотя Майя не поручилась бы, что такая мысль у него не мелькнула. – И какое, черт побери, отношение к этому имеет ваш концерн?!

– Никакого! – примиряюще подняла она ладони. – Никакого вообще. Но на вашем месте я бы спросила, какое отношение новые луддиты имеют к вмешательству в дела Зарвицкого. И вот тогда я бы вам сказала, что мы, сдается, пришли сюда по одной и той же ниточке, просто с разных ее концов.

Но снова отдавать инициативу ей никто уже не собирался – первая и в общем-то понятная растерянность после столь бурной встречи с «кол-л-легой» у господина Юханна давно прошла.

– Как ваше имя?! – прозвучало это немногим лучше, чем когда он на нее орал.

– Майя Блумер.

– Немка?

Она лишь плечами пожала. Разумеется, Майей Блумер она была ровно такой же, как этот господин – Ларсом Юханном. И то, что находились они сейчас в Берлине и разговаривали по-немецки ничего не меняло.

– Как именно вы здесь оказались? В этой комнате?

Что ж, вот они, наконец, добрались и до сути.

– Получила личное приглашение от ее бывшего хозяина. – Не удержавшись, Майя невольно глянула туда, где совсем недавно лежал труп. – Но прежде чем откровенничать на тему того, с чего это вдруг он на такое расщедрился, хочу услышать, как и почему здесь оказались вы… Дьявол!

Стоявший на краю стола комбо-системник вдруг истерически пискнул и потек по экрану густым дождем фиолетовых символов.

Увы, но время на разговоры кончилось.

– Отойдите! – пришла ее очередь рявкать, вот только радости от этого оказалось мало. – Отодвиньтесь, говорю, вы мешаете!

А руки уже сами по себе, без участия головы выполняли привычные до автоматизма действия: развернуть экран моноблока, подхватить со стола и натянуть на голову наушники, придвинуть клавиатуру…

– У вас что, есть ключ к этой системе? – кажется, господин Юханн не просто делал вид, будто что-то в этом понимает. Кажется, он и правда понимал. Что-то.

– Ключ от этой системы я сейчас пыталась поймать в дверях, – разговоры ее пока не особо отвлекали, больше мешали неровный прерывистый писк и дождь символов, все быстрее летящий по экрану. Вернее, не мешали, а нервировали, зримо напоминая, как утекают сейчас сквозь пальцы драгоценные секунды. – Но вы предпочли ловить меня, пока он удирал от нас махнув хвостиком.

– Кошка?! – заметная пауза явно понадобилась ему чтобы в это поверить, а не сообразить, о чем речь – тут проблем точно не было. – Она – ключ? Шутите?

– Да какие уж теперь шутки… – Закончив с наведением необходимого и привычного для себя порядка на столе, Майя опять открыла потайное отделение браслета. И осторожно потянула из гнезда тонкую, чуть больше миллиметра платиновую пластину с гравированной на ней сдвоенной буквой «зэ» – для здешних наверняка больше похожую на тройку, но от этого не менее узнаваемую. Да, концерн Зарвицкого был русским, но в своем нынешнем виде сложился после слияния с немцами, и двойная символика оказалась данью именно этому факту. – Тот, кто пришиб хозяина здешней конуры, не стал дожидаться, пока сюда явится кто-нибудь вроде вас и поймает его за руку. Вместо этого он оставил тут тварюшку, напичканную имплантами, проследил, чтобы она присосалась к системнику, начав качать информацию, а сам быстро сделал ноги и дожидается ее теперь в местечке побезопаснее. Так что ключ сейчас во все лапы несется к своему хозяину – ну, как я вижу эту ситуацию…

– Тогда какой смысл…

Договорить она не дала – времени и правда было слишком мало, а что у нее хотят спросить понятно и так:

– Зато у меня есть то, что может стать отмычкой. Если, конечно, нам хоть немного повезет.

– Вы сильный механик? – чуть приподнял тот брови и оставалось лишь гадать, насколько этот жест был показным.

– Нет. Иначе я б не нарывалась на ваш прямой правой, а предпочла заниматься чем-то более спокойным и доходным. – Пластина так же аккуратно была приложена гладкой стороной к большому пальцу и всунута в отверстие системника, предназначенное вообще-то для диска. Вот только в данном конкретном случае это было совершенно неважно – переданная ей в Петербурге изящная штучка умела и не такое. – Все, теперь не мешайте, мне надо сосредоточиться.

И заметалась пальцами по клавишам, одновременно вслушиваясь в плавающий звуковой фон наушников. Но поскольку господин Юханн, или как его там на самом деле, продолжал демонстрировать неприкрытую подозрительность, нависая над ней как смертный грех над душой, пришлось отвлечься еще раз:

– А если сомневаетесь в этой моей версии, можете пока поискать здесь кошкину миску. Или, скажем, лоток. Найдете – я перед вами извинюсь. За что-нибудь. Но совершенно искренне.

Удивительно, но он и вправду пошел искать. Вернее, если подумать, как раз неудивительно – все же реакции у людей подобного склада достаточно предсказуемы. И педантично заглянул в каждый из углов по очереди, включая тот, где было устроено нечто вроде очень маленькой кухни: стойка с задвинутым под нее высоким табуретом, чайник и небольшая электропечь – в такой разве что разогревать можно, не готовить. Занятно, но на фоне общего здешнего бардака, все это выделялось нетипичной чистотой и чуть ли не блеском, да и посуда грязная тоже нигде не громоздилась… Потом приоткрыл узкую, почти незаметную дверь в туалет – откуда тут же характерно пахнуло, намекая, что о тамошней чистоте заботились как раз не особо…

А в следующую секунду все посторонние мысли разом вынесло у нее из головы – в наушниках начал плавно нарастать характерный гул, давший понять, что нужный канал нащупан и теперь надо осторожно встроить в него канал собственного хранилища данных. Очень и очень осторожно! Словно врезать кран в водопроводную трубу под серьезным давлением – так, чтобы ничего при этом не рвануло и даже не плеснуло. Причем сделать это быстро – потому что в любую секунду рвануть оно может и само по себе, без какого-либо постороннего участия. Вернее, должно рвануть. Напичканная имплантами тварюшка, уходя, умудрилась запустить процесс самоуничтожения на машине этого горе-взломщика – целый каскад команд, под которым одна за другой падали сейчас уровневые зашиты сильномеханического контура. Единственная надежда – что Майя все-таки успеет раньше…

Гул в наушниках вдруг перешел в почти нестерпимый визг, от которого заломило зубы, зато губы растянулись в улыбке. Да! Готов канал. Руки заскакали по клавишам в совсем уж отчаянном последнем аккорде, опережая, сдается, даже мысли. И замерли. Правая – возле той щели, откуда краем торчала ее пластина.

Раз, два, три…

Тяжелые секунды одна за другой падали… куда-то. Возможно даже на этот замызганный дурно пахнущий пол. Сделать Майя ничего больше не могла, и оставалось только ждать, кто успеет раньше – ее отмычка или программа самоуничтожения.

В наушниках опять взвыло так, что она вздрогнула, но пластину выдернула до того, как системник задымился. И уже после того, как на нее сцедилась нужная информация.

Вот только господину Юханну она об этом не скажет – незачем ему такое знать. Без него найдется кому отчитаться в успехах.

Глава 2

С утра ее номер в отеле ни капли не изменился – ничего не добавилось и не исчезло. Все те же тускло-голубые стены, серые шторы, светлого дерева мебель и неброский, практичный текстиль на полу. Отделка не слишком эффектная, зато спокойная и не отвлекает.

Что никого кроме нее здесь сегодня не было, Майя проверила еще на входе – скорее по инерции и на всякий случай, чем по необходимости. Подчиненные господина Юханна вряд ли успели бы добраться сюда раньше, даже если б хотели, но особого рвения в этом плане у них и не наблюдалось. Например, все, прихваченное в карманы с утра, так до сих пор там и лежало. Обыскать ее до начала заварухи в логове убитого системщика не успели, а потом демонстративно «забыли», явно предпочитая сохранять некую видимость союзнических отношений. Она, естественно, была не против, и активно демонстрировала аналогичные же ответные намерения. Обошлось, в общем. И сказать, что это было кстати – ничего не сказать.

Нащупав в кармане под курткой свой мофон, вытаскивать тяжелый и непривычно большой переговорник Майя пока не стала. Сначала подошла к высокому, от пола до потолка окну, и позволила себе несколько минут бездумно постоять, прислонившись лбом к стеклу.

Широкая, прямая улица с высоты шестого этажа смотрелась не то чтобы узкой, а более спокойной, что ли? Сумерки, медленно накрывающие город – пока еще ранние и прозрачно-сиреневые – не скрывали силуэты снующих внизу машин, но превращали поток транспорта в эдакое парное шествие светлячков, деловитое и несуетливое. Забавно было представлять, что они еще и за ручки при этом держатся. Шума сюда тоже почти не доносилось, что лишь добавляло возникшей в голове картинке правдоподобия, особенно если немного прищуриться.

Мимо окна вжикнул гелик и, заложив широкий разворот, ушел куда-то вниз и правее. Но и этой секунды вполне хватило, чтобы разглядеть четыре несущих винта, подвешенный снизу небольшой контейнер для груза и желтый логотип известной доставочной компании на оболочке набитого газом баллона, формой напоминающего пулю – того самого, что придавал летающей конструкции «плавучесть», а значит и надежность. Невольно глянув вдоль улицы, больше ничего летучего Майя не засекла, что было неудивительно – самый центр города. Из автолетов здесь и правда только редких доставщиков и можно увидеть, серьезным грузовозам в престижных жилых кварталах делать нечего. Пассажирских же геликов, увы, не существует в принципе: ни частных, ни каких либо других.

Она в который уже раз попыталась представить себе, как бы такое могло выглядеть: вместо ползущих по земле авто – прошивающие воздух юркие летучки… И привычно вздохнула: никак. Говорят, нерентабельно пока даже теоретически. А может дело и не в этом. Борьба за воздух вообще тема сложная, особенно в последнее время, когда та стала переходить уже и в безвоздушное пространство. Да, пожалуй, именно борьба за космос сейчас и есть самое перспективное место драки за будущие выгоды…

Встряхнувшись, Майя оторвалась от заоконных видов, дошла до входной двери – убедиться, что точно не забыла ее закрыть, и лишь после этого достала-таки переговорник. Пара незаметных постороннему взгляду касаний в неочевидных местах, и вместо привычного всем мофона в руках у нее оказался прибор минимум на порядок сложнее.

– Второй, связь по закрытому протоколу, – попросила она, отодвинув мигнувший экран подальше от лица. – С конторой. И как можно быстрей.

– Шифрование? – немедленно откликнулись динамики с характерными механическими интонациями.

– Конечно – на максимум. И общую глушилку вокруг тоже поставь.

– Кого именно хочешь услышать?

– Главного. Если его нет – кого получится, неважно.

– Готово, – откликнулись все тем же тембром через десяток секунд. – Можешь начинать, он на связи.

Последнее слово оказалось перекрыто совершенно другим голосом, теперь уже живым и с нотками привычной властности:

– Майя?

– Да, я. Извини, картинку не включаю – виснуть будет. Там сейчас шифровалка на полной.

– Понял, – гласные собеседник чуть тянул, что придавало ответу налет не слишком уместной вальяжности. – Выходит, есть новости? Со встречей все получилось?

– Нет, увы. Персонаж мертв, в дело вмешалась полиция. И, сдается, не только она.

– Уже был мертв? – даже по голосу было слышно, что там напряглись. – Или?..

– Был, – поспешила она успокоить. – Я тут ни при чем – персонажу не повезло поймать пулю в голову из пистолета с глушилкой. А может и еще куда, не уточняла. Но в любом случае пришла я уже потом и со свидетелем.

– То есть у полиции к тебе претензий нет?

– Нет. – И тут же поправилась: – Не по этому поводу точно. Местным плащам сейчас вообще не до меня, они в полном составе ловят по городу кошку.

– Какую кошку?!

– Полосатую. И доверху напичканную имплантами. Но знаешь, с учетом того, кто именно за это взялся, верю, что могут и поймать.

– И кто же? – с той стороны мигом выцепили главное.

– Представился Ларсом Юханном, но я бы сказала, что выглядит он гораздо более типичным Гансом. А вот служит при этом и правда свейскому Королевскому концерну воздушных перевозок – колечко у него очень характерное. Из тех, что не подделывают ввиду крайне малой известности посторонним. Ну а полиция там уже явно во вторую очередь – и гадать не надо.

– Думаешь, немец? Опиши.

Она описала. Получив в ответ задумчивое:

– Поспрашиваю сейчас у наших безопасников, может кто в курсе, что за человек. Хотя…

– Да, я понимаю, это маловероятно – не того уровня он фигура, чтобы иметь известность в наших кругах. Но может хоть случайно кто в курсе? Особенно если и у коллег из имперского ведомства уточнить?

– Я проверю. И, разумеется, по всем возможным каналам.

– Кстати, беру обратно свое возмущение насчет гравировки на вашем носителе. Сегодня этот гимн пафосу мне не просто не помешал, а даже пригодился. Внезапно.

– Да не могла она помешать, – было слышно, как собеседник поморщился. – Сколько можно говорить: что она есть, что ее нет – разницы никакой. Все равно никто кроме нас такое делать не умеет, и это само по себе уже подпись. Ладно, что-то мы с тобой сейчас не о том.

– Точно, не о том, – спохватилась и она тоже. – Так вот, кажется, у меня появился реальный шанс ухватить след, и довольно горячий.

– Уверена, что след тот самый? – не то, чтобы на том конце сомневались, скорее боялись спугнуть удачу. – А не очередная обманка?

– Скажем так – очень на то похоже. – Майя ее спугнуть боялась не меньше. – Почерк, по крайней мере, тот самый – я сейчас про животных, прошитых имплантами до состояния киберов.

– Для чего с ними опять работал сильный механик. Так?

– Очень талантливый механик, сказала бы.

– Да, это существенно, – охотно согласились с ее ремаркой.