Упавшие облака

– Вазу?

– Вазу. Взгляните, вот она. Не идет, правда?

– Но, Таюта, извините за нескромный вопрос, почему бы тогда не сменить вазу?

– Мне нравится эта ваза. Ради нее я готова была бы сменить и город, если бы он ей не подходил, – Сергей подошел, чтобы поближе разглядеть уникальную вазу, но ничего особенного в ней не нашел – витражная изумрудная ваза стандартной венероподобной формы. Но в интерьер она, в самом деле, не вписывалась.

– Мы вынуждены вас огорчить, но мы занимаемся проектами помещений, где интерьерный декор совсем не наша..

Влад был обескуражен абсурдности визита, и пытался, уж было, вежливо отказать, как Сергея резко ударило то, за что не сдают сдачи, как бы иногда не хотелось, и это была идея.

– Мы рельефно отштукатурим одну стену зеленым цветом, а вдоль окна выставим экзотические растения в витражных горшках, как ваша ваза.

– Блестяще!

– А здесь можно смело разместить журнальный столик с оранжевым чайным сервизом под цвет ваших искр в глазах, – Сергей вошел во вкус, и Влад сразу понял, в чем обстояло дело, поэтому занял роль многозначительного кивальщика головой.

– Супер!

– А возле пианино поставить большое зеркало, повторяющее форму окон, чтобы зрительно увеличить пространство гостиной.

– Классно, так и сделаем. Когда начнем?

– А когда вы найдете время?

– А я его и не теряла, время не любит, когда его теряют. Поэтому в пределах случайного часа вполне будет хорошо. – Таюта улыбнулась обворожительной и кокетливой улыбкой. Бабушкина кардиограмма показала бы Сергею сейчас аритмию, и он понял, что испытывает сейчас нежелание уходить в высшей степени.

– Таюта, скажите, чем вы планируете занять сегодняшний вечер?

– Сергей, вы очень интересный человек. В вашем понимании то время где-то потерялось, то вечеру нечем заняться, и его, непременно, нужно чем-то занимать. В самом деле – удивительный! Вероятно, вашему другу Владиславу с вами не бывает скучно.

– Еще как бывает! Он у нас умный и от этого иногда бывает занудным.

– Все дело в том, что я просто знаю, куда нам будет правильно двигаться.

– И куда же вы двигаетесь, Сергей?

Таюта подошла так плотно, что на один квадратный метр воздуха для двоих стало слишком мало.

– Сегодня мы двигаемся в сторону бара «Белые ночи», не хотите к нам присоединиться? – Сергей запомнил эту вывеску из окон троллейбуса.

– Вот это по-нашему! – Влад слишком радостно ударил друга по плечу, что Сергей неловко пошатнулся в сторону.

– А я сегодня не могу. У меня дела. Я буду сушить сухари, – чем больше говорила Таюта – тем больше вызывала вопросов. Какие сухари? При чем здесь вообще сухари? Да лучше и не знать этого, чтобы в целом не случилось не знать о ней еще больше.

– Тогда мы пойдем. В мои первые питерские «Белые ночи».

– И даже не выпили чаю с тортом.

– Я уже наслышан, что чай не ценится в здешних краях.

– Тогда.. До свидания.

Сергей сам не заметил, как его что-то задело в диалоге с этой необычной девушкой. Она была определенно загадочна. Секретики всегда вызывают неподдельный интерес. И тон ее еле заметно изменился, и атмосфера повеяла холодом. Но ему как-то туповато не хотелось уходить, что он даже не мог сдвинуть ноги на выход.

– Вы что-то забыли?

– Нет. Вы забыли, – в голове сложилось дважды два.

– Я?

– Вы забыли купить хлеб, чтобы засушить сухари, – и снова Сергей услышал нескромный громкий смех Таюты, мало характерный для такой светской дамы.

– Он у нас зануда, еще и законопослушный. Извиняйте неопытность моего культурного товарища, Таюта. Мы позвоним вам, когда проект будет готов.

Влад как-то излишне всполошился, подхватил Сергея под руку, и они, буквально, вылетели из этих великолепных двух сотен квадратных метров. Когда на улице стало достаточно много места, чтобы наконец высвободить давивший изнутри смех, Влад с лихвой поддался этой прекрасной возможности дыхательного аппарата, чем вызвал полное непонимание в глазах Сергея.

– «Сушить сухари» – значит условно готовиться к какому-то наказанию. Вроде оборота такого, знаешь. Ну ты, друг, дал жару! Хлеб! У нас в армии каждый второй сушил сухари после праздника военно-морского флота. Напьешься и сушишь сухари, как бы тебе наряд вне очереди не всучили за спиртное. Серый?

– Что?

– «Наряд» – это не платье красной барышни, а наказание.

Сергей очнулся из потока своих озадаченных мыслей и треснул Влада локтем за подкол, и вся ситуация наконец-то представилась ему со стороны, от чего он уже сам не мог сдеражть нахлынувший хохот. Как же надо было так выставить себя полным дураком! «Вы забыли купить хлеб» – до стыдного смешно! Но что такого происходит в ее жизни, что она готовится к чему-то неприятному? Эта мысль встала перед глазами темным пятном, какие бывают на глазах, если сильно надавить на веко.

На улице уже заметно стемнело, но воздух оставался по-летнему теплым и обнадеживающим. Сергей не мог отделаться от чувства неловкости, и ему так хотелось поскорее принять «обезболивающий» в баре на углу перекрестка. Вообще, по этой же самой причине Сергей всегда любил читать. Книги, как и алкоголь – заглушают весь внешний шум. Но бабушка говорила, что алкоголь в крови провоцирует непродуктивную работу сердца, поэтому в сложных ситуациях Сергей привык читать книги – действенно и совершенно безвредно. Вообще, «книжный запой» очень даже хорошая практика, только вся ее проблема в том, что алкоголь действует гораздо быстрее.

– Влад, я приметил, что в этом городе у всех людей есть какие-то свои странности, – Влад наполнял до краев очередную рюмку за барной стойкой.

– Во мне нет никаких странностей.

– Да и ты не исключение.

– Чем же это?

– Обычные люди закусывают фруктами после водки.

– И что же?

– А ты закусываешь фрукты водкой, – апельсины в фруктовой тарелке были для Влада слишком кислыми, поэтому он закидывал в рот дольку апельсина и запивал ее водкой, чтобы апельсины не скручивали язык в трубочку.

Алкоголь действительно быстро оказал эффект на мозг, заблокировав функцию ясного восприятия окружающего пространства, но мозг оставался по-прежнему способным к размышлениям, идейно ясным и даже дотошным. Четкость речи имела под воздействием определенные дефекты, и движения стали нелепыми. Но голова.. голова создавала в голове проекцию прошедших событий дня, и такой, совершенно прекрасный, образ Таюты. Темное пространство бара с тусклым светом только помогало воображению не замечать окружающие предметы и видеть только картинку в голове. Вероятно, это такая концепция, чтобы легче погрузиться в мир иррационального.

После нескольких закусок апельсина Влад отправился обольщать столик веселых раскрепощенных дам, а Сергей прямо в ту минуту в баре, в своей собственной голове, вел абсолютно несуществующий разговор с образом восхитительной девушки, перед которой он чувствовал жгучую неловкость. После еще пары горячительных рюмок, разговор уже звучал в воздухе.

– Да, и что же с того, что «сухари» для меня совершенно примитивный объект питания? Да, мне не приходилось ранее попадать в подобного рода ситуации, и это не дает право характеризовать меня зеленым мальчишкой! И я, собственно, не вижу ничего плохого в зеленом цвете. Да вы же, милая леди, сами выбрали вазу изумрудного оттенка, а в интерьере он оказывает крайне положительный эффект на эмонци.. хм.. эмоциональное состояние, а сами так скоропостижно меня прогнали! –

Сергей сделал легкую передышку и тоже закусил апельсин, – Да даже если и вспомнить ту картину зеленой женщины – не вы ли утверждали, что уродливое имеет иногда свои привлекательный черты? Да, во мне тоже есть изъяны, но все лишь от того, что я был взволнован обществом прекрасной блоковской незнакомки: «Ты право, пьяное чудовище! Я знаю: истина в вине.»!3

– In vino veritas4, Сергей! – он слегка вздрогнул, представляя, что натурально сошел с ума. И пятно из глаз обрело совершенно четкие контуры. Такие изящные и очень притягательные контуры.

– Вам пора избавляться от этой привычки, Таюта.

– Какой же?

– Ставить меня в неловкое положение.

– Я лишь хочу сказать, что я вас не прогоняла, вы сами ушли.

– Подслушивать чужие диалоги – это тоже плохая привычка.

– Вы сидите здесь один уже с получаса.

– Я был не один.

– А с кем же?

– С вами.. Но не знал, что вы действительно здесь.

– Да, наблюдала за вашей плохой привычкой.

– Желаете дополнить свою коллекцию еще одной плохой привычкой?

– С удовольствием!

– Что будете? Вино, коньяк или шампанское? Будь я котом Бегемотом – предложил бы вам чистый спирт, – как же он уже любил слышать ее смех. Каждый раз такой чистый, исходящий из самых глубин ее напрягающегося живота.

– Я буду водку.

– Водку?

– Да, водку. Пять рюмок, – в этот момент Таюта абсолютно естественно выдвинула бармену два пальца.

– Но вы показываете два, Таюта.

– Это римская пять. Я в школе сначала выучила римские цифры. Так и привыкла. Приношу извинения, мне пять рюмок водки, – Сергей вспыхнул от смеха, наклонив голову почти до столешницы.

– А если, скажем, вам нужно будет показать шесть?

– Нет, шесть это уже много. Поэтому хватает до пяти.

– А что после пяти?

– А после пяти я не пью.

– Шестая рюмка – ваш предел?

– Я имела ввиду после пяти утра – ее своеобразие кружит голову.

Сергей внимательно изучал Таюту: каждое ее движение, слово, жест, мимику, замечал моменты, когда начинают проявляться впадинки на ее щечках, смотрел, как она характерно перебирает пальцы на руках, как вздымаются ее упругие светлые кудри.

Она была той женщиной, которая уже перешагнула грань наивного и неуклюжего детства, но сохранила в себе его очарование и непосредственный взгляд на мир. Она непринужденно выражала свое нестандартное мнение на все, что окружало ее, но уже определенно приобрела тайную уверенность в своей женской красоте.

За один вечер Сергей узнал, что она любила чистить мандарин так, чтобы отрывались именно большие кусочки кожуры, не любила пальцы, когда они морщинятся от воды, любила угадывать, на что похожа форма неровного блинчика на сковороде, обожала загадки на фантиках конфет, не любила, когда сахар сыплется мимо кружки и прилипает к ступням, не любила, когда ноги ночью путаются в одеяле, любила звук трескающейся морозной лужицы и просто не переносила сильный запах чужих духов. А еще она считала до трех и принимала решение. Разве можно принимать решения так быстро? Но она вся была сущной спонтанностью.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

А. Н. Островский, «Бедность не порок»

2

Эллочка Людоедка, «Двенадцать стульев».

3

А.Блок, «Незнакомка», 1906 г.

4

С лат. – «Истина в вине»