Канхотими. Том 1

– Пока раны не заживут полностью, я не выпущу тебя, здоровье превыше.

Мне смазали все царапины на лице, сменили повязку, да и ладонь уже не так саднила, но и за ней нужно ухаживать. Глубоко же вонзилось лезвие.

– Мне одной кажется, что только тебя волнует состояние больных? Ушедшая медсестра, что работала раньше – просто мерзейшая женщина, не давала нам лекарств, а добиться от нее лечения казалось невозможным, поэтому кражи тогда были делом обычным.

Сара погладила меня по плечу и нежно улыбнулась, а я продолжила.

– Самое лучшее, что случалось в последнее время, так это наша дружба с Лукасом и твое появление, как ты смогла усмирить этих вояк?

– У бабушки есть некоторые хитрости, которыми можно уговорить любого.

Она подмигивает, и мы обе смеемся. Тем временем, я поднимаюсь с кушетки следуя вслед за врачевательницей в ее комнату, чтобы попить чаю.

– Яла, я все хотела спросить, как же у вас с Лукасом получилось стать такими близкими друзьями?

Спросила медсестра, протягивая мне блюдце с маленькими леденцами. Мои губы снова растягиваются в улыбку, единственное место, где можно побыть самой собой, не скрывая эмоции. Ее забота, абсолютно обезоруживает меня.

– Что ж, это случилось где-то через пол месяца, как моя группа прибыла сюда…

Воспоминания полностью захватываю меня.

. . . . . .

Как ни в чем небывало, елозя по полу делаю вид, что мою его, напевая, какую-то незамысловатую мелодию себе под нос. Моей целью здесь стало избегание проблем любой ценой, я должна продержаться, как можно дольше что бы остаться в живых. Всегда тихо кланяемся, приветствуя солдат, стоим в задних рядах… По классике жанра ко мне с расспросами пристали двое мужчин, лучшее, что я могла сделать, так это не замечать их. Моя непробиваемость привела меня к тому, что я была зажата в тисках рук и не могла закричать, мне закрыли рот и поволокли в темный угол за туалетом.

– Лучше не сопротивляйся, иначе мы сдадим тебя. Это же ты вчера воровала еду с кухни. – тихо, прогоготал один из них, схватив меня за волосы, припечатав к стене.

– Вам не поверят, идиоты. Думаете камеры слежения на каждом миллиметре просто так висят, что ли?! – в моих словах слышится усмешка.

Не верю, что человек способен так опуститься, это не люди, не мужчины, а какие-то звери. Они просто показали свое истинное лицо. Я не знала, как мне выпутаться из всей этой ситуации. Расслабиться и когда их хватка ослабнет убежать или поднять шумиху? Все варианты не подходили.

Один из них стоял в стороне и смотрел, не улыбался, не говорил. Просто наблюдал, видимо это его личное шоу и главная роль отведена ему, а сейчас просто разогрев.

– Я же сказала нет, что вам от меня надо, хотите поиграться, так развлекайтесь друг с другом. – как всегда мой язык мой враг, так что мои слова, только злят первого из них.

Наконец мужчина выходит из тени, что служит стартом к наступлению следующего акта. Я могу смотреть только в его глаза, такие холодные, черные, безразличные, но вот его губы растягиваются в широченной улыбке, как у ребенка, он выглядит таким смущенным, так радостным. Мой ужас был отодвинут на второй план, кулаком моего первого истязателя, врезавшимся в живот. Из меня будто выбели весь воздух.

Так, как мы находимся в слепой зоне, то мне приходится рассчитывать только на себя. Со всей силы вцепляюсь в шею обидчика, до крови, стараюсь ранить сильней. Он шипит от боли и швыряет меня, как мешок с картошкой на пол. Я уползаю, но он все равно нагоняет меня, переворачивая на спину, седлает сверху. Он олицетворяет собой гребанную скалу, которой ни почем удары ногами, руками, он входит во вкус. Избиение началось.

Он делает это умно, по всему телу, избегая лица, чтобы им не попало в будущем стать следующими кого отправят сквозь портал, а они в свое удовольствие получили возможность проучить какую-то писилявку посмевшую отказать им. Мне было так страшно, что он не остановится. Удар за ударом. Удар за ударом. Кажется, это длилось уже несколько часов. На меня капал пот этого отребья, я больше не отбивалась, а только смотрела на другого козла, который все так же по-детски, мечтательно следил за истязаниями.

На нас старательно не обращали внимания, когда проходили рядом, никто не слышал слов мольбы. Всем было плевать. Каждый пекся только о своей жизни, и я не могла винить их за это. Ведь непонятно, как бороться с этой системой. Либо такая жизнь, либо смерть и, какой выбор сделать, каждый решает сам. Я могла сказать спасибо, что это закончилось одними синяками и гематомами. Наконец он встает, и у меня появляется возможность перевести дыхание, но, как бы ни так. Начался второй раунд.

Я прерываюсь, потому что старушка обнимает меня очень крепко, тру лицо о ее плечо и на халате остаются влажные следы. Я и не заметила, что плачу.

– Если не хочешь, то не нужно продолжать, моя маленькая. Я не хотела бередить твои прошлые раны. – она была такая сочувствующая, а у меня появился шанс поделиться этим хоть с кем-то.

– Я так хочу отпустить, то, что произошло. – прошептала я. Сара сжала мою руку, поэтому, взяв себя в руки продолжаю.

. . . . . .

Все пытаюсь вспомнить, как дышать. Со сломанными ребрами это немного сложно. Я не двигаюсь, надеясь, что они забудут обо мне… А парни стоят и тихо обсуждают, что-то. Мой первый мучитель, поворачивается в мою сторону и злорадно улыбаясь уходит. Мы остаемся один на один с самым странным человеком.

– Зачем ты делаешь это? Тебе это нравится? – все же решаюсь заговорить, ведь в фильмах, когда копы заводят разговор с убийцами, это срабатывает, они обычно прислушиваются или умирают. Но у меня нет пушки.

Пока я думаю, он медленно подходит ко мне. Присаживается, поднимает мою кофту, чтобы полюбоваться своим творением. Его глаза снова загораются, каким-то небывалым восторгом, за проверкой всех ссадин на моем теле, он гладит их так нежно, а, когда я вздрагиваю или тяжело вздыхаю, пытаясь не закричать от боли, уже не пытается казаться кем-то. Перед ним его вещь. Жуткий взор, такой масляно противный, касается моих глаз. Я не понимаю, что делать, чтобы не разозлить его, бояться или наоборот показывать безразличие. Что спасет меня? Решаю просто закрыть глаза, когда он берет меня за волосы, одной рукой и лицом зарываясь в них, сжимает голову свободной ладонью и вдыхает аромат. Он с такой нежностью, целует меня в лоб, оставляя незримый след, который горит огнем, не хуже любого ожога.

– Открой глазки, детка. – его голос настолько мерзок, насколько красив. Я не слушаюсь, поэтому он царапает меня по кровоточащей ране на спине, но я зажмуриваюсь еще сильнее. Слышу его смешок.

– Ты решила поиграть со мной? О, я люблю игры, но прости, времени не так много, вот если бы мы были в уединенном месте.

Мужчина сладострастно и с придыханием выдыхает мне в лицо, аромат ржавчины проникает в ноздри. Неужели он вкусил моей крови? Не переставая гладить меня, кажется он испытывает нереальный кайф, когда слышит мои всхлипы. Его руки все трогают и трогают мое тело. Какие же мягкие ладони и какое мерзкое ощущение от этих прикосновений. Но у меня больше нет сил даже пошевелиться, нежели попробовать оторваться от него. С одной стороны кафельный пол, а с другой повисла липкая смерть, выхода нет. Словно любовник он целовал мои раны, каждый раз, при касании его губ, он слизывал выступающую кровь и издавал стоны. А я просто беззвучно плакала.

– Хочешь знать, почему я не открываю глаза? – решаю хоть как-то отсрочить неизбежное.

– О, я совсем не переживаю. Ты сдашься и откроешь их. Запомнишь каждую черточку моего лица, мои глаза. – шептал он. – И пока я буду делать с тобой все, что только захочу, ты будешь смотреть в них. И будешь вспоминать всю свою жизнь. – он уже методично расстегнул мои штаны, и пытался стянуть их одной рукой, пока произносил свою чертову речь.

– Я ни за что не доставлю тебе такую радость, ни за что.

– Мы еще посмотрим, знаешь, ты такая красивая, когда плачешь.

Его рука продолжила свое путешествие мне в глубь…

– Тогда Лукас и нашел меня, лежавшую на полу, оторвав от меня то отребье и стал моим спасителем. Этих мужчин я больше не видела…

С чего все началось закончилось

Ничто не может стоять на месте, без развития так и путешествия стали выдавать положительный отклик, люди стали возвращаться, но все еще были и свои огрехи. Так, однажды пятилетний мальчик вернулся, глубоко старым, он упал рядом с одной женщиной, которой не дали ему помочь, хлестко ударив ее по спине, так, что она сама чуть не поцеловала пол. В тот момент почти завязалась драка. Ее, бедную все отпихивали, чтобы им не попало от военных, но они сделали хуже только себе. Их увели, я слышала, что они стали донорами органов. Посмертно. А до того случая, помню, как из арки выбросило девушку с полнейшей амнезией, люди не помнили даже своего имени или становились немыми. Она же могла говорить, но паника съела ее. Таких на месте убивали пулей в лоб и увозили в последнее их путешествие.

А сейчас, пора бежать из этого жуткого места. Меня ничего больше не держало. Родителей увезли на другое предприятие, я не видела их уже три месяца и не знаю живы ли они… Но ничего, я не сдамся так просто! Но, что станется со мной после свершившейся мести… Неважно. Год. Треклятый год я гнила. Пора прекратить это. Но перед этим не могу не попрощаться еще с одним человеком, последний раз увидеть мою старую любимую медсестру, но приходиться остановиться, так и не зайдя в дверь. Вслушиваясь в разговор двух женщин через приоткрытую дверь, я не стала прерывать их своим появлением.

– Как ты можешь сейчас говорить мне это. Ведёшь себя, как сплетница! – восклицала на собеседницу Сара.

В ее голосе начинала проскальзывать злость, вызванная раздражением.

– Ой да будет тебе, девочка просто попала под горячую руку. – незнакомая дама продолжила активно пережевывая. – Ну потрогали там, где не следует, ба шума то подняла. Я слышала, что она сама напросилась. – чем-то шелестя, скорее поедая конфеты, которая прятала Сара, эта женщина не видела никакой проблемы в своих словах.

– Как ты можешь, я не верю, что это говорит моя сестра, я же знаю тебя, как облупленную, но ты слышишь себя сейчас?

Ох, Сара пыталась достучаться, объяснить ей, что же не так, но та искренне не понимала.

– Сара, да будет тебе. Ты же сама понимаешь, что девочка сама их спровоцировала, ты только послушай номер 357 мне сказала, что…

– Замолчи, прошу тебя. – попыталась перебить ту Сара, но ее сестра была на своей волне.

– Она наверняка вертела хвостом перед ними, за, что и получила. Они просто преподали ей урок. Правда, что-то давно я не видела ребят.

Пока она мерзко чавкала, сербая горячий чай, перед моим взором всплывали те тяжелые воспоминания. Я было хотела влететь в комнату или же наоборот убежать, но Сара опередила меня. Раздался хлесткий удар.

– До нее домогались! Домогались понимаешь! Применили силу, два чертовых бугая… С этой малышкой, а ты сейчас сидишь и оправдываешь этих мужчин. Когда ты стала такой? Мы с мамой плохо воспитали тебя.

– Но ее же не изнасиловали!! – эта глупая женщина не собиралась принимать слова сестры.

– Над ней применили насилие, ее жестоко избили, если бы даже фотографировали, наблюдали через окно, смотрели, как она переодевается или уж моется, следили за ней, это все бы считалось домогательством!

– Я не понимаю…

– Вот именно, вот именно. – сокрушенно проговорив, просто смиряясь, Сара тяжело выдохнула, рухнув на стул.

Как же я была благодарна ей и, как мне не хотелось бы терять ее. Пока вытираю слезы из кабинета выходит женщина похожая на полевку, высокая и худая, как жердь и уходит, держась за раскрасневшуюся щеку после удара, а я с улыбкой вхожу в дверной проем.

– Эй, Ялина, Ялина прием.

Часто моргая, я вырываюсь из плена воспоминаний, Сара долго плакала, пыталась отговорить меня, но и не стала останавливать.

– Слушай, Лукас, а в кого ты такой рыжий, просто твои родители… – он смеется, не думая услышать такой вопрос. Я обнимаю себя за колени, так, как аппетита у меня нет и просто наблюдаю, как солдат за обе щеки уплетает, какое-то приятное глазу рагу.

– Тебя смутило, что на фото они оба светлые?

– Ну да.

– Я пошел в бабушку, такое бывает. Сколько водилось разговор, родственниками отца, что мать нагулялся меня. Он им не верил, потому что любовь к жене была сильней. И после теста ДНК, он перестал общаться с ними… Окончательно.

Я грустно улыбнулась ему. У нас обоих был мотив, отомстить за наши семьи. Его родителей застрелил у него на глазах, человек считавшийся старшим братом. В возрасте восьми лет, его детство кончилось, как здорового и дееспособного ребенка маленького и сопливого юнца, только, что потерявшего всю семью забрали служить «на благо общества». Впоследствии он искусно играл свою роль, жестокого и совершенного солдата, состоя в полку под командованием брата. Это помогало ему выживать и по сей день.

– Ну, что Лукас, готов?

– Давно этого ждал!

Мы побежали.

Выключив камеры в нужном нам отделе, мы крадучись пробираемся в хранилище и забираем все чертежи до последнего, удаляем все файлы с компьютеров. Мы знали, что это единственное место, где они хранятся, специально возведенная военная база, так что никакой промашки. Даже если они и смогли бы восстановить вид портала, это бы не дало ничего.

Как-то раз, на дежурстве Лукаса, по экранам камер слежения мы услышали интересную информацию. В ходе каких-то раскопок, на разных концах света, где-то глубоко в пещере, где-то на равнине, одну даже обнаружили на дне озера, которое в итоге высушили. Построили базы, вокруг загадочных арок, чтобы они как можно меньше подвергались внешним угрозам. После этого случая, мы стали чаще просматривать камеры, вслушиваться в странные разговоры солдат, рабочих. И нам удалось собрать частички правды. Эти арки, точнее такими они бы и оставались, пока в правительство не нагрянул один человек с дневником, который передавался из поколения в поколение в его семье. Он всю жизнь занимался переводом и расшифровкой. Поэтому стало известно, что это порталы в другие миры. Что их было куда больше, но время не щадит никого, так и они подверглись разрушению. Нарушь целостность хоть немного, разрушиться весь, превратившись в труху. В этом и состоял наш план. Как мы знали это единственно уцелевший портал. Поэтому-то мы решили действовать.

На пути в мое крыло нам попадаются двое охранников, но Лукас молниеносно вырубает их, ударом в глаз и столкновением их голов друг о друга. Сейчас, мы видим друг друга в последний раз, если у нас все выйдет, как запланировано. Мой друг улыбается, так он нетерпелив. Я обнимаю его, так крепко, как могу.

– Ну, что подруга, осталось последнее.

Киваю и он уходит, а я все стою и смотрю ему в след, пока он не доходит до поворота.

– Я рада, что мы были знакомы. – он точно услышал мои слова, поэтому я убегаю и не вижу, как он, не двигаясь смотрел, пока я не скрылась из его поля зрения.

Он должен сейчас включать камеры и поднимать тревогу. Пока я, окольными путями добираюсь до своей комнатушки, развожу костер, спички мне дал Лукас. Я все жгла и жгла, тот самый дневник. Не знаю, что же такого сделал Лукас, чтобы достать его. В скором времени, когда огонь уже погас, наконец-то ворвалась охрана, хм я думала быстрей найдут. Было ужасно страшно, но… Я просто подняла к ним голову, а меня уже схватили, странно, что не за волосы.

– Здравствуйте, служители закона! – изображая наигранное веселье приветствую вошедших.

– Молчать! – заорали на меня.

– Что уже погреться нельзя? – театрально вскрикнула и посмотрела на них самым невинным взглядом, который только могла изобразить.

Наступает кульминация нашего плана! Там, в комнате с порталом, за столом на троне восседает наипрекраснейший мистер главнокомандующий, уплетая за обе щеки отбивную. Серьезно?

– Что на этот раз? – скучающе вопросил он, промакивая рот салфеткой. Но у него все равно остается жир на губе, ну и мерзкая рожа.

В тот момент, пока он слушал донесение, я размышляла, ведь тут план мог пойти по другому сценарию. Меня могли тут же пристрелить и тогда Лукасу придется одному закончить наше дело. Расстрелять арку, когда я уже буду внутри или буду мертвая валяться рядом с ней.

– Были ли у тебя сообщники? – спросили меня, стряхивая со своих плеч, невидимую пыль. Я возвела глаза к потолку.

– А вы не сомневайтесь. – хоть бы поверил!

– Тогда, не будем терять времени. Ты была непослушной. Ведите ее к порталу! И приведите его. – какая длинная тирада, прям в его стиле. Это он еще не ведает о масштабе будущих бедствий.

Настало и мое время лицезреть портал, еще и так близко. Предвкушение так и пульсировало в голове. Но я готова. В комнату вводят Лукаса, стараюсь не подать виду, что переживаю за него.

– Котик, прости. Теперь ночи ты будешь проводить в одиночестве. – хоть это было и глупо, но может они поверять, что мы всего лишь спали. Бр.

– Чертежей больше нет, все уничтожено. Кстати, ваша коллекция бабочек тоже. Было такое удовольствие, когда я кромсала их от всей души. – на самом деле, это дело рук Лукаса, было эпичное зрелище, шредер против бабочек, чуть не послуживший очагу пожара.

Все бежали ко мне, пытаясь остановить, но тщетно. Мне оставалось лишь помахать и отправить воздушный поцелуй ребятам. Делаю шаг вперед, а мой мозг напоследок выдает мне фразу из какого-то прочитанного мною произведения недавно «Иди, мой друг, вперед ты смело! Иди ты смело, не робей». Теперь мне не было страшно, я сделала то, что задумала, смогла остановить их на какое-то время и распрощаться с ними навсегда. Что ж, я скрывалась, боролась, не дала себя сломить. Теперь же могу вздохнуть полной грудью, что и делаю. Но одинокая слезинка все же скатывается по моей щеке в то время пока я лечу куда-то. Живая.

Как хорошо, так тихо внутри потока, я могу трогать руками эти сверкающие голубые частицы, так мне казалось, со стороны показалось бы, что девушка купается в океане из пыльцы. Я Ялина, что означает мечтательница. Я слишком напориста, как и впечатлительна, поэтому всегда наказываю тех, кто сделал плохо мне или моим родным.

Мое сердце начинает стучать быстрей, а в следующий момент уже пропускает удар за ударом. Я скручиваюсь от боли, будто бы все мои кости ломаются по одной. Боль столь сильна, веки опускаются, словно жалюзи, скрывающие солнце за окном.

Отвратительно, меня скоро стошнит! Паника, подкатывающая к горлу, поглотила крик, который мог прекратиться и тем, что я захлебнусь от ледяной воды. Тот треклятый мост и в подметки не годится высоте, кружащей мою головушку сейчас. Нехотя открываю один глаз, который не очень-то поддается мне, вся жизнь и так промелькнула перед глазами, как перед смертью… Моей смертью… Я больше не падаю! Но почему я не разбилась о скалы… Распахнув глаза настолько широко, насколько это вобще возможно, только крепче вцепляюсь за все, что получается, мельтеша, как пойманная в сети рыбёшка. Что же происходит? Черная, как ночь рептилия уносила меня в своих лапах в неизвестность. Меньшего размера чем первые представители его вида, но такая же устрашающе пленительная. Щипаю себя за руку, вдруг это сон, довольно странный, с моей то бурной фантазией, даже вполне реальный. Авуч.

– «Сконцентрируйся и замри.» – мысленно договариваюсь с головой.

Ситуация рисует очевидный страх, по вине которого я должна сходить с ума, но недавно проснувшаяся тяга к жизни решает все по-другому. Слушаюсь, и не шевелюсь, переводя дыхание, утопаю в раздумьях следующих действий. Прыгать не вариант, лететь дальше в неизвестность не опаснее чем прогуляться по тому мостику, на деле, крайне нескладной конструкции или остаться в пещере без пропитания и загнуться через пару недель. Храбрость храбростью, но в разумных пределах. Наслаждаться полетом, как-то не получается, а легко смириться со своей участью и расслабиться, получается далеко не с первых минут. Совсем нечасто можно похвастаться, званием закуски для дракона. Пущай и он немедля ощутит злой взгляд девушки, что бесцеремонно разглядывает своего спасителя и незримо дубасит. Это немного трудно из моего положения, но чешуя, так близко, просто-напросто завораживает, переливами цветов, что можно увидеть на звездном небе, самом темном и ярком. Худо да бедно, но это все реальнее некуда, и бороться с желанием оказывается бессмысленно. Аккуратно глажу лапу дракона, еле ощутимо, кончиками пальцев и не замечаю, как трогаю его всей ладонью, исследую. Провожу против чешуи, за чем следует незамедлительная реакция в виде рыка, не злобного, а, подобии незримого упрека. Он, кот? Ну да точно семейство кошачьих, да-да. Абсурдность зашкаливает до предела, решаю почесать брюхо и ему нравится, он нежится от прикосновений, издавая звук похожий на мурлыканье. Нет, ну точно дикий кот! Дракон настолько расслабился, как мы тут же начали терять высоту, приходиться прекратить заниматься незаконными манипуляциями. Монстр быстро берет себя в руки, и траектория выравнивается. Через пару минут, до моих ушей доносится ворчание, чувствую кожей, как на меня смотрят с упреком. Случайный истеричный смешок переходит в визг, потому что дракон решает сделать вираж и сжав сильнее девичью тушку когтями, реалистичнее некуда посмотреть во все зеленые глаза с кошачьим разрезом. Удивительное зрелище. Проясним, у меня только шок, он не умеет общаться, по очевидным причинам, но почему бы не поговорить?

– Не хотела отвлекать. – сказала, чувствуя себя немного глупо, одновременно устраиваясь удобнее в не ослабевающей хватке, но где там.

Он как будто всматривается в меня, видимо не видел ни разу таких диковинных зверушек. Буркнув, что-то невразумительное, показываю ему язык. Ну и глупо же себя чувствую.

Пространство вокруг начинает вибрировать от рычания, на сей раз такого разъяренного. Я сжимаюсь в комочек, уцепившись всеми силами в его лапы, потому что к тому же мы начинаем снижаться, приближаясь все ближе к опушке леса с небывалой быстротой, словно метеорит летит уничтожить саму Землю. Приземление настигает нас словно смерч, так быстро и неожиданно, что мы кубарем валимся, поднимая столб пыли и испуганных птиц.

Глава 2 Перемены в настроении

Прихожу в себя не сразу, голова кружится так, что все плывет, но силюсь подняться на ноги. Рев, пронзает пространство вокруг мощной волной, вынуждая невольно вжаться в камень. Понимаю, нельзя смотреть в глаза хищнику, иначе он посчитает, что ему бросают вызов, знаю, что нельзя бежать, но инстинкты оказываются сильнее. Срываюсь с места, так быстро, как только могу, слыша за спиной глухие и тяжелые стуки лап о землю и вот он настигает меня, приземляется вместе со столпом воздуха, сбивая с ног. Слышу свой крик, пока силы покидают, а последним, что я запомню станет открытая пасть с двойными рядами зубов и огонь, поднимающийся из горла, ставший погибелью. Какие же огромные клыки, повисни на них и они не переломятся. Дракон, который пришел мне на выручку, собирался напасть, разорвав в клочья! Зачем тогда нужно было спасать? Из-за того ли, что я вторглась на его территорию, или из-за чего другого монстр оставляет меня без ответа.

– Как же надоело быть слабой. – мои последние слова срываются и улетают лепестком куда-то высоко в небо, мне резко захотелось спать.

Ожидая оказаться в желудке, я остаюсь в одиночестве. Дракон улетел? Посижу, как тут еще немного, не помешает прийти в себя.

– Эй, очнись. Прекрати придуриваться, я знаю, что ты в сознании.

Меня легонько бьют по щекам. Интересно, успею ли убежать от этого человека? Откуда он взялся здесь и почему я притворяюсь, что не пришла в себя, ну серьезно. Приоткрываю глаза, только проверить местоположение говорившего, чье лицо появляется буквально в пару сантиметрах от моего. Значит сам напросился, страх только поддерживает, поэтому без раздумий поддаюсь вперед и бью всем телом в живот. Совершенно неудавшийся, но хороший трюк, смог приблизить меня к побегу, но явно не с тем, кто сильнее. Теперь не сделать и шагу. Мужское тело держит крепко, не пошевелиться, не навредить, мои руки в стальной хватке над головой, связанные жестким ремнем. Брыкаюсь изо всех сил, не планируя оставаться прижатой к земле.

– Да успокойся же ты, иначе худо будет!

Теперь я точно не собиралась сбегать, и зачем так сильно трясти. На меня навалился со всей тяжестью не только этот человек, но и какая-то сила исходящая от злости, всецело направленная на меня. Эта мощь, будто забрала возможность двигаться, вдавливая в саму землю, меня пытаются подчинить, навязав свою волю…

– Пожалуйста прекратите! Я не знаю вас, я ни в чем не виновата… Не убивайте. – слова вылетали из моего рта сами по себе.

Распахиваю глаза и снова натыкаюсь на, буравящий меня так озлобленно лик.

Молодой человек, достаточно мускулистый, его загорелая кожа красиво оттеняла небесные голубые глаза, как и ежик русых волос. Пухловатые губы, сейчас были напряженно поджаты. Продолговатая форма худого лица, высокий лоб, насупленный от изогнутых, густых бровей. Но то, как он смотрел на меня, с неверием, осознанием чего-то, так тяжело и часто дыша, я чувствовала, как вздымается его грудь. Одет он просто, в рубаху со шнуровкой на груди, узкие штаны, заправленные в кожаные сапоги, доходящие ему почти до колена.