Кайл Алэйстэйр

Вайлери Вайт

Кайл Алэйстэйр

Пролог

Вот уж и не знаю, чем меня заинтересовала эта особа, но я шагал за ней всю дорогу.

У меня было достаточно хозяев за мою недолгую кошачью жизнь. И милый старичок, у которого были чересчур активные внуки, часто любившие меня потискать, и страшно заурядная дамочка, которая подобрала меня и утащила к себе домой, видимо, для компании – жила ведь она одна. Также я побывал у маленькой девочки: она стала моим верным и добрым другом, пока её родители не решили, что мне нет места в их семье. Было грустно, но я справился. Это же типичные люди.

И эта девушка ничем не отличалась. За ней я следил намеренно уже неделю. Она грустная и постоянно недовольная своей жизнью, но что-то в ней цепляло. Может быть, её забавный вид? Может, эта смешная походка? Непонятно. Я продолжал идти. Посмотрим, что из этого выйдет.

Часть первая

Глава первая

Замерзнуть, это не мой случай…

Обычно в этом месяце погода не настолько теплая, чтобы можно было вот так идти по улице нараспашку. Но я шла. Легкий, но холодный ветер путал мои волосы, а огромные хлопья снега падали и таяли на моем лице. В большинстве случаев я бы назвала себя красивой, но точно не сегодня. Весь день был какой-то сумасшедший, и это не очень хорошо повлияло на мой внешний вид. И все же я была жутко рада. Я шла домой, и это безумно успокаивало, вселяя состояние эйфории.

Соглашусь, сначала меня очень устраивала моя работа в офисе у мистера Пальмира, собственно, директора и моего непосредственного начальника. Но не сейчас, когда меня перевели в другой отдел, и теперь мой босс – самый неадекватный и странный человек, которого я когда-либо встречала в жизни. Но это уже не важно: я ухожу в отпуск с сегодняшнего вечера, и мне плевать. Именно поэтому я убежала с рабочего места, даже не застегнувшись. А ведь, как-никак, февраль на дворе, не июль. Ничего, не замерзну – я живу не так уж и далеко.

Я почти пришла, и, когда осталось только перейти через пешеходный переход, мне дорогу перебежал огромный белый кот. Я не верила ни в какие суеверия или приметы, но это явление породило в моем мозгу мысль о том, что это хороший знак. Что меня ждет еще хоть что-то хорошее в жизни. Ведь, кроме скучной работы и боли, я ничего не видела и не чувствовала. Внутри была пустота.

Когда мы с сестрой стали сиротами, это очень меня подкосило. Я была младшей, понимала, как сестре тяжело, и делала все от меня зависящее, чтобы как-то помочь ей. Она погибла, когда мне только исполнилось двадцать два. Прошло полгода, а я так и не оправилась. Ощущала лишь тупую и ноющую боль. Черт. Снова эти мысли. Это все из-за этого чертова кота.

Да, и с такими не самыми позитивными мыслями я подошла к своей многоэтажке. Около подъезда уже сидел, будто поджидал, виновник моей внезапной печали. Его глаза сверкали, отражая свет фонарей. Он выглядел очень довольным и слегка шевелил хвостом.

– И что ты так смотришь, бездомыш? – раздражилась я, злостно посматривая на эту кошатину.

Тот в ответ фыркнул и начал громко мяукать.

– Не думай, что твои песни меня разжалобят, и я пущу тебя погреться.

Кот продолжал жалобно орать, терся о мои ноги, а я стояла и ругалась с ним. Понимаю, глупо так поступать, – всё же животное не виновато, что у меня проблемы с психикой. Сжалилась.

– Ох, ладно, заходи, бездомыш.

Котяра самоуверенно зашагал в здание. Вот это да, думала я в тот момент. Зайдя в лифт, нажала на свой седьмой этаж, продолжая размышлять о невероятно наглом животном.

Но каково же было мое удивление, когда я взглянула на свою потрескавшуюся дверь (точно, как моя жизнь), но не она ввела меня в ступор, а тот, кто сидел около нее и ждал, когда его впустят. Белый кот, взиравший на меня своими светло-зелеными глазами. Вот это глаза, подумала я, – явно молодая трава отразилась в них. Да о чем это я? Мне не нужны никакие домашние питомцы.

– Ну и? Что ты здесь забыл? Я тебя не звала. Уходи.

Кот всё так же неподвижно сидел, явно никуда не собираясь.

Я гордо прошла мимо и, быстренько зайдя в квартиру, захлопнула дверь перед его носом.

Не то чтобы меня мучила совесть… Да о чем я? Она меня жутко мучила! Я моталась по квартире, не могла присесть, так и посматривала на входную дверь. В коридоре была тишина, ничто не говорило о том, что там кто-то есть. Я осмотрела свое унылое жилище. Моего собственного стиля явно поубавилось, словно я не жила здесь полгода. Это просто шаблонная, блеклая квартира – ничего яркого, ничего от прошлой меня. Безликость.

Я не была бедной, я достаточно зарабатывала, но не смогла остаться в доме, в котором мы жили, когда у меня была семья. Я смогла бы содержать его, и всё равно сбежала в безликую отремонтированную квартиру бабушки. Я никак не могла заставить себя вернуться домой после несчастного случая с Дариной.

В мою дверь кто-то скребся. Именно этот звук и вывел меня из состояния задумчивости. Даже знаю, кто.

Глава вторая

Поменялась ли моя жизнь? Да

По телевизору, как и обычно по выходным, посмотреть было нечего. А я тут на радостях попкорна купила, думала, приду с фитнес-клуба и посмеюсь над какой-нибудь комедией. Ага, «сию минуту», сказала мне телевизионная программа. Как ни странно, я не стала так сильно унывать, погладила Тошку Бездомыша за ухом, на что он довольно замурчал.

Да, это тот самый белый кот, который забрел ко мне неделю назад. Я же не могла его бросить, вот и приютила, хоть и не собиралась изначально. Теперь я была за него в ответе. Или он за меня? Не знаю.

Похоже, это именно он за мной присматривал. Зорко и внимательно. Иногда его взгляд меня пугал. Он словно сканировал. Я никогда не стеснялась кого-либо, даже спала раньше полностью обнаженной. Но после того случая, когда мой кот (да, уже мой кот) увидел меня голой, я не смогла так делать. Я, наверное, стала еще большим параноиком, но этот комок шерсти так по-маньячески за мной наблюдал, что стало не по себе. Понимаю, это всего лишь животное, и все же я стушевалась.

Этот зараза испачкал мой ковер, свалив с подоконника горшки с цветами, будто нарочно, заставляя меня что-то поменять в комнате. Пришлось купить новый и мягкий ковер. Это было началом его свершений в моей квартире. За эту неделю на мусорку полетели занавески, покрывало из моей спальни, чехлы на диване и креслах. Уже через три дня была готова выкинуть этого кота туда же. Не смогла. Природнился, наверное.

Снова осматривая свою квартиру, я замечаю изменения. Здесь поселился уют, появилось больше индивидуальности. Жилище начинало говорить о своем хозяине. Обо мне. Пустота заполнялась. Жаль, не в моей душе – там безжизненные руины. Еще больше сменив обстановку, я буду должна признать, что так продолжаться не может. Как я позволяю себе жить вот так?

Могу сказать лишь одно: этот Бездомыш перевернул мою жизнь вверх дном. Заставил увидеть, в кого я себя превратила. В тень. Я не хотела видеть себя прежней. И по-прежнему не хочу, я не могу сейчас с этим смириться. Снова смеяться, мечтать, рисовать, любить. Жить. Однако благодаря коту меня посетила надежда, что когда-нибудь я смогу.

Этот кот – волшебник? Нет, это ты, Давина, тронулась. Знаю, мое имя необычное, и, как убеждал меня папа, очень красивое. Раньше меня оно не устраивало, а сейчас стало все равно. Ведь человека, который так любил и заботился обо мне, больше нет.

Тошка будто почувствовал, какие бешеные кошки заскребли у меня на сердце, вскарабкался мне на плечи и нагло улегся у меня на груди. Стало как-то спокойнее и теплее внутри. Этот кошара мог меня успокоить, уже не в первый раз.

Честно, я даже счастлива, что этот четвероногий забрел в мою жизнь. Возможно, я сама в глубине израненной души собиралась что-то изменить, да откладывала в долгий ящик. Я полностью не готова начать все с чистого листа. И это прискорбно, но я постараюсь хотя бы попытаться.

Да, вот это я потрепал ей нервы. Удивлен, что она меня не выкинула. Могла, раз так двадцать за прошедшее время. Не знаю, словно по волшебству, я чувствовал, что надо это подрать, то испортить, тупо заставить ее все это выбросить. Эта обстановка в ее жилище угнетала и давила на мой мозг. Да, я хоть и успел стать дворовым, но жить здесь, в этой атмосфере, не мог.

Моя новая хозяйка была еще той штучкой. Ее противоречивость убивала. Так и хотелось мяукнуть: «Сними эти невозможные колготки!» Они были разнообразных цветов, каждый день новые композиции ее вещей. Причем дома. С одной стороны, эти вещи ей шли, и в них она выглядела своеобразно, с другой – глупо. Одним словом, парня у нее не будет с такими-то вкусами. Понятно, почему она одинока. А что она ела – это вообще отдельная тема. Все те продукты, которые нормальному человеку и в голову не придет компоновать, но, видимо, этой девушке все законы были не писаны. Каждый раз я удивлялся, ждал нового дня, ждал новых открытий. Главное – не сойти с ума с этой любительницей негармоничных вещей.

Закончив свой самоанализ, я все-таки решила посмотреть телевизор. За своими мыслями я не успела заметить, что новостная программа подошла к концу, и начался другой фильм. По его началу поняла, что это ужастик. Я их не то, чтобы любила, но и негатива не испытывала. Смотрела, была вся во внимании, иногда вскрикивала, понимая, что это все не может быть правдой, и все же меня это пугало. Зачем смотрела? Не знаю, хотелось – уж очень сюжет завораживающий попался.

Снова вздрогнуть меня заставил шум на кухне – такое странное шуршание. Трясясь от страха, я направилась на звук. Старалась побороть свою трясучку. Да что там, я даже с соседями не поговорю из-за их постоянных громких тусовок, а тут идти в темноту после таких-то нереальных картин из телевизора. Включила свет. И что вы думаете? Тоша сидел на столе и уплетал мои мюсли.

Что это она пришла сюда? Иди, смотри то, на что лупилась полтора часа, чокнутая. И поесть в тишине не дают. Мало того, что включила этот бред, под который и задремать невозможно. Нет, ну а вы бы могли спать, когда кто-то рядом сидит и взвизгивает каждые пять минут? Да и еще вдобавок сжимает твои лапы или хвост. Все это время, что живу, хвост – это самое сокровенное, а она? Но вдруг мне стало не до возмущений. Она в одно мгновение стала серьезной и грозной.

– Та-ак, я не поняла. А ну слезь со стола, невоспитанное животное! И кто тебе разрешал хомячить мои мюсли? – вскрикнула я со всей злостью, что накопилась. – А ну брысь! Нельзя, плохой кот! – продолжала я, схватив со стула кухонную тряпку и шлепнув ею этого белого хвоста по его наглой морде. Тот зашипел на меня, встал на дыбы, и до окончания фильма я его не видела.

Пришло время для сна. Я выключила телевизор и направилась в ванную. Долго намывалась, а когда вышла, этот наглый бездомыш развалился на моей постели, занимая мое место – оно было именно слева. Странно, по-моему, когда я брала пижаму, его там не было? Не важно, я очень устала бездельничать, поэтому мне было необходимо лечь спать как можно скорее.

Двинув белый комок шерсти, я заняла свое законное место, то есть слева.

Нет, ну спал же спокойно, никого не трогал. Из кухни выгнали, причем тряпкой, а она, между прочим, не очень хорошо пахла. А ведь моя обидчица сама виновата – нечего кормить всяким тошнотворным кошачьим кормом. Мне хотелось есть, вот и ел, что под лапу попалось. А теперь с кровати выселили. Что за проблемная хозяйка мне досталась? Ну, это она зря.

Как замечательно, думала я. Так было до поры до времени. Спустя пару минут Тоша, чтоб его, начал грызть мне ноги, причем с такой ненавистью, будто я у него последнюю корку хлеба отобрала. Он не должен быть голодным, я его кормила, но отпустим детали. Сейчас он явно сражался со мной за право спать там, где ему вздумалось. Я не отступлю. И не подумаю.

Победа была за мной. Но наша битва изначально была не на равных. Он исцарапал мне все ноги и руки, когда я пыталась согнать его с кровати. И я согнала, закрыла дверь в комнату. Улеглась и уже задремала, как этот пушистый скотина начал мяукать у входа в комнату. Орал так, будто его заживо расчленяли, что и стало моим желанием с ним сделать. Жаль, что я не живодерка. С таким питомцем станешь.

Все-таки выиграл мой кот. Я впустила его, так как заснуть было просто невозможно. Бездомыш улегся прямо на меня, явно говоря так, что все равно я лег слева.

Хах, как легко ее заставить пожалеть. То-то же. Я уже чувствовал себя здесь как в своем доме. Это происходило со мной впервые, ведь настоящий дом был далеко отсюда. Я очень мечтал туда вернуться, но не мог, и, наверное, уже никогда не вернусь.

Глава третья

Своеобразная защита

Я жил здесь уже почти две недели, и надо же – я добился того, чтобы моя новая хозяйка перестала кормить меня своими дрянными кормами. Мой желудок требовал нормальной еды, и после очередного «фу, Тоша» меня свозили к ветеринару и прописали диету. Та меня вполне устраивала. Врачиха оказалась милой тетей и отговорила эту чокнутую от моей кастрации. Этот ветеринар – нормальный человек, который действительно любит животных, не то, что другие его подобия, способные за хорошие деньги мучить бедное животное. Господи, как вспомню об этом, меня передергивает. Мне повезло, что мое достоинство не отрезали. И чтобы моя хозяюшка не передумала, я решил ненадолго притвориться хорошим и послушным котиком. Я даже уступил ей место на кровати, да что уж там – перестал драть всё, что плохо и некрасиво лежит. Да, она купила мне когтеточку, но это всё равно не то.

Вообще, после моих всяческих «бяк», которые я любил поделать, странно, что меня до сих пор держали в тепле. Возможно, я бы вывел из себя любого. Знаю, что невозможен, но поделать с собой ничего не могу – это будто сильнее меня. Это всё инстинкты.

Ну, вот мне осталось отдыхать самую малость – два дня всего. Послезавтра снова идти на работу. Мне уже становится страшно, что меня там ждет, но что страшнее – так это то, что ждет меня при возвращении домой. Этот кошара вообще, наверное, снесет тут всё. Лучше не думать об ужасном. Мыслим позитивней.

За прошедшую неделю я преобразила почти всю квартиру. Этот комок шерсти будто решил, что не может жить в таком запустении. Да, я и сама понимала, что надо. Конечно, не кардинальный ремонт, но тоже неплохо. Оказалось, что, если слегка поменять интерьер, моя квартира не такая уж и плохая. Две недели назад я и не думала, что мои руки дойдут до наследства моих родителей. Пришла пора изменений и неожиданностей. И надо бы уже съездить на семейный дом, привести его в порядок. Мечты.

В дверь позвонили. Это означало лишь одно: моя «подруга» по совместительству бывшая коллега Дарины всё-таки до меня добралась.

– Привет, бабочка! – пропела Диана и расцеловала меня в обе щеки. – Как ты здесь?

– Привет, нормально, всё по-старому, – зачем я вообще открыла ей дверь?

– Правда? А я вижу у тебя перемены, – бесцеремонно входя внутрь квартиры, сказала она. – С чего так? Появился ухажер?

– Да, совсем небольшие, – пожала я плечами. До чего же она прилипчивая. Всё ей надо знать. Я все же придерживаюсь того, чтобы в мою личную жизнь никто не лез. Не люблю я это.

– Ну, не скромничай, колись.

– Давай перейдем за кухонный стол, чаю попьем? – спросила я и, не дожидаясь ответа, покинула гостиную.

Как только я услышал этот противный голос и до моих ноздрей дошел не менее противный и едкий запах духов, я сразу понял, что этот визит не настолько уж и дружелюбный. На вид эта дама еще ничего, сразу видно – тщательно за собой следит. Но что-то в ней настораживало. Это чуйка? Наверное. Ладно, надо быть последним тупицей, чтобы не заметить, как моя хозяйка не желает разговаривать и отвечать на вопросы этой пигалицы. Я продолжал наблюдать за развитием событий. Пришел на кухню.

– О, у тебя котик? Давно?

– Нет, – нехотя ответила я.

– Ну, ты и простофиля, зачем тебе кот, если ты за собой не можешь усмотреть? – разглядывая свой профессиональный маникюр, говорила она мне.

– Он мне не мешает, – не знаю, зачем я терпела все ее слова. Скорее всего, мне было плевать.

– Я серьезно, после того несчастного случая ты вообще перестала за собой следить. Так и недалеко остаться старой девой.

Всё. Красный звоночек.

– Диана, я просила тебя об этом не упоминать, – я была готова метать молнии. И дело было не в том, что я знала, что она в чем-то права, а в том, что она мне снова напомнила об этой ужасной аварии, в которой должна была погибнуть я, а не сестра.

– Хватит уже убиваться, Дарина мертва, всё, точка.

– Замолчи! – прикрикнула я ей в лицо. Я вспомнила, как машина перевернулась, как я чудом вывалилась из нее, отделалась несколькими переломами, но сестра… она скончалась мгновенно.

Их разговор так быстро поменял свое направление, что я вообще не понимал, о чем они говорят. Единственное, что было понятно как ясный день, – это то, что мою хозяйку мучила вина. Она не желала вспоминать о каком-то периоде своей жизни, а эта пигалица никак от нее не отставала. Мало того, что оскорбила… Короче, она меня вывела из себя. И если моя хозяйка не может или не хочет за себя постоять, то это сделаю за нее я. Попрощайся со своими колготками, детка, – мысленно улыбался я.

Не успела я и понять, что происходит, как Диана вдруг вскрикнула, гневно приговаривая:

– Ах, ты глупое животное! Ты только глянь, что твой кот сотворил?! Его надо выкинуть, такая неблагодарная скотина! – пропищала она.

Это тебя надо отсюда выкинуть, думал я, удивляясь словам моей странной хозяйки.

– Еще чего, он очень умный, у него явная чуйка на надменных людей, – заступилась я за свое чудо-котейку, который исполнил мое тайное желание досадить Диане.

– Что? Как ты можешь?! – вылупила она на меня свои глаза.

– Если я не ошибаюсь, то это моя квартира, и, видимо, тебе пора, – пожала я плечами. Все же она не была мне подругой, а знакомой Дарины.

– Да, не думай, что я здесь еще задержусь, – прошипела она, уносясь прочь.

Надеюсь, эта надоедливая девица из соседнего отдела наконец-то забудет сюда дорогу.

Черт. Она за меня заступалась, хотя на деле не желала за себя постоять. Я удивляюсь этой девушке.

Я не могла сидеть на месте, направилась в ванную. Мне надо было привести себя в порядок. Слова Дианы снова разбередили мою раненую душу. Эти картинки, которые то и дело всплывали, не давали покоя. Дарина и я, вместе. Мы были неразлучны. Школа, различные кружки, плавание, дискотеки, горе от потери родителей – это все было для нас едино. Когда нас было двое, казалось, и боли меньше. Но не сейчас. Сейчас все навалилось на одну меня. Я справлюсь с этим. Я обещала сама себе.

До этого я не видел ее такой – такой опустошенной и обездоленной. Если бы я мог, я обнял бы ее, но я всего лишь кот. Не надо давать ей скучать. Я замурчал, конечно. Кое-как вскарабкался на мойку, сел и смотрел на хозяйку, ласкаясь о ее руки. Тут она схватила меня и крепко прижала к себе. Ей это нужно, пусть поприжимается. Я, конечно, люблю женское внимание, и эта девушка не исключение из моих правил, но одно я не могу вынести – когда меня трогают за голову. Она ее не трогала, я громко мурчу от восторга.

Его близость, теплота меха успокаивали меня снова. Я не понимала, как такое могло случиться, но я точно осознала, что никогда не выгоню этого кота.

Глава четвертая

Новые, но старые воспоминания

Новый день, новые колготки и какая-то сильно воодушевленная хозяйка. Не знаю, что она задумала в своей голове, с утра пропала, потом снова появилась с корзинкой в руках или клеткой, как я потом понял, она была для моей лохматой задницы. Меня ещё не носили так, и это делало меня каким-то нервозным. Как это будет? Куда она меня потащит? К ветеринару? Она всё-таки решила меня кастрировать? Или это моё больное воображение? У меня началась паника, я спрятался и притаился под кроватью.

Я решилась. Сегодня у меня были великие планы, я собралась поехать в свой родной дом, у меня было такое чувство, что я не смогу в нём больше жить, и я приняла решение, разумеется, не без труда, решила продать его. И для начала я должна была привести тот в божеский вид, значит вновь встретиться со своими демонами. Именно поэтому, чтобы не быть одной, я захотела взять с собой Тошу, его присутствие меня подбадривало, вселяло уверенность, что всё будет хорошо, и что я не разрыдаюсь, когда появлюсь на семейном участке. Но, как назло, мой котяра пропал из виду. Сначала встретил меня, а потом смылся. Что за трусливое животное.

– Тошечка, ты где? Иди сюда. Кис-кис, – звала я его, и всё бесполезно.

Ага, она что, думает я совсем дурак? Бежать к ней сломя голову. Не дождётся.

Вот что за вредная кошатина? Но я не унывала, раз на зов он не хочет выходить, то сама его найду, все равно засуну в эту чертову носилку или как она называется? Не важно. После пятнадцатиминутного поиска я нашла, того кого искала, он забился под мою кровать, словно я его на смерть собираюсь везти. Мне пришлось приложить ещё большие усилия, чтобы запихать кота в его новый перевозочный дом. Тоша мяукал и царапался. Однако я уже научилась выходить из наших поединков с минимальными травмами.

– Прекрати, иначе я повезу тебя в клинику, я не забыла и не думай, – пригрозила я ему.

Та-ак видимо мы не туда. Фух. Отлегло.

Мои слова подействовали, Тоша успокоился и всю поездку не рыпался.

Мы приехали на место. Погода сегодня была на удивление солнечная, но морозная. Железный забор был весь в инее, переливался от попадавших на него лучей солнца, среднего размера здание не изменилось с моего последнего визита. Высокие кирпичные стены, широкие до пола окна, спущенные шторы на втором этаже, всё так, как я и оставила полгода назад. Меня поглотила грусть и печаль, стоило только взглянуть на родное сооружение. Всё нормально, успокойся, повторяла я себе как мантру.

Я недоумевал. Зачем мы приехали к этому дому? Кто здесь живет? Я не мог осмотреть его полностью, мне мешало то, что я сидел взаперти, а моя хозяйка почему-то не собиралась меня выпускать, стояла как вкопанная. Я подал голос. Это вывело ее из задумчивого состояния, и мы продолжили свой путь. Зашли внутрь. По запаху я понял, что здесь давно никто не появлялся. Не то, чтобы жил. Везде пыль и темнота, вся мебель была накрыта белыми простынями, меня даже передернуло от этой мертвецкой обстановки. Словно только что обо мне вспомнив, она открыла клетку, в которую меня силой затащила и я, не теряя времени, выбежал из этой тюрьмы. М-да, тут так себе, думал я.

– Веди себя хорошо, – сказала я коту, пытаясь не чем не выдавать своих переживаний. Сейчас мне ещё себя жалеть. Фу, нет. Надо приниматься за работу. Медленно обойдя все комнаты, я опять придалась воспоминаниям.

Здесь я разбила мамины духи, от чего ковер не переставал благоухать, здесь пряталась от сестры, когда порвала ее платье, которое взяла без спросу, здесь мы пели караоке и смотрели всякие душераздирающие мелодрамы. Сейчас я напоминаю себе, одну из героинь тех фильмов. Я преодолеваю новые и новые терзания, понимая, что должна смириться, жить дальше.

Я направилась к кладовке, вооружилась тряпками, швабрами, ведрами и другой нужной в данный момент утварью. Поднимаясь на второй этаж надела перчатки, решив начать уборку именно оттуда. Эта лестница, я шла по ней, тогда у меня был выпускной в школе, я была в красивом платье цвета морской волны, мой отец веселил меня, я смеялась, Дарина снимала меня на камеру, мама умилялась этой картиной. Это было так давно, но словно вчера.

Какова цель этого визита сюда? Этот и другие вопросы не давали покоя, я исследовал первый этаж, в этом доме было всё так запущено, даже хуже, чем в квартире, в которой мы сейчас живём. Но я не сомневался, когда-то здесь было иначе. Я представил себе, эти комнаты чистыми и светлыми, полные жизни и радости. Мне понравилось это видение. Вдруг в мою голову взбрело, что я бы остался здесь жить, но что-то мне подсказывало, что та девушка, которая сейчас находится наверху, ни за что не согласиться, тут поселиться. Ее знание дома говорило о том, что она была здесь раньше, а ее выражение лица говорило о страдании. Что-то произошло, что-то кошмарное и страшное, я не знал, как понять, что именно. Впервые за эти годы, что живу так, я искренне жалею, что не могу говорить, я не могу сказать, что думаю, не могу утешить, не могу помочь, как это убивает и жжет изнутри.

Осмотрев внизу всё, что мог, я побежал вверх по лестнице, как до моих ушей дошёл странный звук, и, пройдя дальше по коридору, я увидел ее. Она сидела на полу, обнимая себя за колени, она плакала, около ее ног лежала разбитая рамка, а в ней фотография. Две девушки примерно одного роста и возраста, они были очень похожи, в одной из них я узнал свою хозяйку. Медного оттенка волосы, чарующая улыбка, такой же причудливый вид, светло-карие глаза, различие было в том, что сейчас ее глаза так не светились и не смеялись как на фото. Сейчас понял, я живу у нее чуть больше недели, и я никогда не видел, как она улыбается. Ни разу.