Демон

Виктор Скворец

Демон

Я пишу эти строки просто от скуки, ибо расписание в, как называют остальные обитатели этого странного места, психиатрической лечебнице, скучен, скуден и однообразен. Тому, кому повезло каким-то образом обнаружить и прочитать это чтиво, может показаться, что мой разум затуманен из-за разыгравшейся в моём сознании фантазии, вследствии питья каких-то таблеток, что мне дают три раза в день, и ровного года пребывания здесь. Но прошу вас поверить мне на слово- то, что я увидел, то отпечаталось в моём сознании, и то, что я опишу, было реальностью. Я не сошёл с ума, как считают окружающие.

Начну я свою историю с того, что до своего пребывания в этой психиатрической больнице, я жил в одном городе, для одних жителей этого места считающийся полумифическим, а для других кажущийся вовсе выдумкой. У него нет точного названия- одни называют его Ситием, другие его кличут Ситаем. Расположен он у берегов бесконечно простирающегося океана, покрытого льдами, из-за чего и сам город был в снежном плену. Я не буду добавлять ещё и тот факт, что город покрыт тёмной пеленой, и не стану упоминать остальную дичь, что у нас творилось- такую деталь вовсе могут сосчитать слишком неестественной; за такое меня ещё больше окружающие и незнакомые мне люди, могут клеймить в помешательстве. Да и рассказ мой не об этом.

Я сам жил здесь с самого рождения в небольшой хижинке, больше напоминавшей небольшую будку, стоявшей в двух верстах и ещё нескольких футах от самой городской стены, на самой окраине. У меня была семья, количество людей в которой я уже забыл, из которой в живых остался только один я. Я не смог встретить любовь всей своей жизни, оттого к старости я остался совсем одинок. Единственной моей жизненной опорой, причиной, заставляющей мне жить дальше, была и остаётся религия, благосклонное отношение к которой, у меня передалось от своей, ныне усопшей, семьи. Я каждый святой праздник приходил в дощатый и довольно карликовый храм, молился за господа, за всё хорошее. Попутно как-то помогал своим соседям, бедным и другим нуждающимся в помощи безвозмездной. Насколько я хорошо помню и знаю, религия в которую я верю и имя которой является христианство, не была покровительственной в моём городе. Таковой была другая: вера в какого-то исчадия, несущего тьму, безумие, холод и смерть, фанатичное поклонение ему, и приношение ему различных жертв, начиная с каких-то подарков, заканчивая больными, нетрудоспособными, и просто чем-то не угодившему иерофантом людьми. Кто-то может быть сразу понял, кто-то вообще не соображает, но имя этому верованию- Язычество. Господи помилуй, само это слово "язычество" ассоциируется у меня с чем-то отталкивающим, с чем-то из ряда вон выходящим. При произношении этого названия меня сразу бросает в дрожь. Я бы смог ещё расписать свои эмоции, но я и так донельзя растянул свой рассказ, поэтому лучше сразу продолжу свою историю.

В один вечер тысяча девятьсот шестьдесят шестого года, я, как ни в чём не бывало, вернулся домой из храма после празднования введения во храм Пресвятой Богородицы. На улице было темно- как, впрочем, и всегда бывает-, и лишь благодаря фонарям, являющимися по существу простыми столбами, на верхушках которых закреплены факелы, хорошо виден ровно расстилающийся по поверхности густой чёрный дым. Как и в случае с городом, у тумана этого не было чёткого названия- кто-то называл его просто "тьмой", другие- "нечистой силой", и так можно бесконечно продолжать, да мой рассказ снова растягивать. Идя домой, я с презрением и отвращением поглядывал на него, ведь всё-таки это ж плод бога языческого. Но в отличие от жалких и гнусных язычников, мне, как и другим праведным христианам, не было страшно находиться посреди тёмной пелены, потому что я тогда был твёрдо уверен- господь всегда со мной, и в нужный момент он мне поможет.

На подходе к дому я оглянулся. Обычно именно здесь лежали в полумёртвом состоянии нищие, прятались убийцы и были прочие негодяи. На удивление в этот раз не было никого- полная тишина, полная пустота. Не было даже следов борьбы… ну, как не было. Были лишь большие, неровные полосы, по виду которых стало ясно, что кого-то волокли. Складывалось впечатление, словно язычники всех с улиц подобрали и принесли в жертву как больных- очистили от "грязи", как они их так называли, как того уже давно хотели. Пресвятой Господь был бы опечален таким бесчеловечным обращением к такой группе людей, ведь, несмотря ни на что, они не заслужили такой судьбы, но вряд ли бы божество одного верования смогло бы что-то сделать с почитателями другого.

И вот я внутри своего жилища. Внутри было холодно и темно. Первое, что я сделал, так это поочередно зажёг везде свечки, в том числе и те, что окружали иконы Христа, Богоматери и архангела Михаила. С каждой последующей горящей свечой, свет и небольшое тепло всё больше оттесняли тьму и жуткий холод, просочившиеся из дверного проема, пока и вовсе не выгнали. Хоть и стало светло, холод всё же остался, правда мощь его немного ослабла.

Ну а далее всё как обычно: растопил печи- первая, в доме, служащая мне ещё и кроватью, и вторая в бане-, приготовил себе варёный картофель, да набрал себе большую ручку кваса. Сходил в баню, помылся, а как вернулся домой, сразу начал есть. Я не вижу смысла подробно расписывать свой быт, в этом просто нет нужды, оттого обойдусь таким кратким изложением. Опустошив глиняный горшок и деревянную сотку, я подошёл к иконам, помолился как следует, естественно за всё хорошее, за господа, залез на теплую от огня печь, и тут же провалился в глубокий сон.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.