Ничего святого – 3

– Зашёл внутрь. – сообщил Луис слегка касаясь закреплённого в ухе наушника. – Начинаю движение к часовне.

– Принято. Через сто метров тебе нужно будет свернуть влево.

– Понял. До связи.

Вообще-то у него был с собой планшет с доступом к схеме подземных проходов. Это раз. Второе, он имел привычку готовиться к заданиям, а потому наизусть выучил маршрут по которому нужно двигаться. Потому никакой нужды в дополнительных подсказках не испытывал. Но да ладно – это их работа.

Выждав ещё пару секунд, Луис начал движение вперёд. Сначала шаг, потом ускоренный шаг, потом режим лёгкого бега.

Пять метров.

Десять.

Тридцать.

Из-за арочного прохода выскочили двое стражников в чёрной экипировке. Один из них успел вскинуть винтовку. Слишком поздно. Пуля, посланная Луисом из FDD разорвала шею. Фонтан крови сильной струёй брызнул на каменную стену тоннеля. Стражник издал булькающий хрип и рухнул на спину. Кровь продолжала фонтанировать из пробитой шейной артерии. Его напарник попытался уйти из зоны поражения и вильнул сначала вправо, потом пригнулся и буквально вжался в стену, пытаясь слиться в единый фон. Луис плавным движением переключил режим ведения огня на разрывные снаряды.

БУМ! БУМ!

Два выстрела – два глухих взрыва на том месте, где находился стражник. Своды тоннеля вздрогнули, с потолка посыпалось каменное крошево, а воздух почти мгновенно заполнился плотным туманом пыльной взвеси. Луис даже не стал останавливаться и проверять состояние вражеского боевик – выжить тот всё равно не мог. Да и времени отвлекаться не было. Откуда-то спереди послышались крики, голоса, замелькали тени – на звуки выстрелов спешила стража.

– Дерьмо!

По данным разведки, численность стражи во всём монастырском комплексе не превышала пары десятков. Похоже кто-то сильно просчитался.

Первый стражник отправился в иной мир от точного попадания в голову. Второго отбросило назад от очереди в живот. Броня могла спасти от калибра GMA – но никак от усиленных специальным сплавом пуль FDD. Третий стражник успел спрятаться за бетонным выступом бокового ответвления. Тот его не спас. Луис достал с пояса гранату, вырвал чеку, подождал несколько секунд и швырнул в сторону укрытия противника.

От звука взрыва заложило уши. Тряхнув головой, Луис рванул вперёд. Бетонный столб спас стражника от осколочных ранений, тем не менее, взрыв сказался на ориентации в пространстве. Мужчина бессмысленно озирался по сторонам, а из его ушей текли струйки крови. Выстрел в висок уложил мужчину на пол.

В следующее мгновение сам Луис оказался там же. Автоматная очередь предназначавшаяся для него прошла поверху, повредив лишь каменную кладку противоположной стены. Перекат в сторону, выстрел почти в упор. Вскочить на ноги. Отпрыгнуть в сторону от новой очереди. Вскинуть винтовку. Вместо выстрела – два щелчка. Патронник пустой.

Времени для принятия решений оставалось меньше доли мгновения. Сработали инстинкты. Луис швырнул винтовку прямо в лицо противника и бросился вперёд. Стражник реагировал слишком медленно, что и стало для него смертельным приговором. В прыжке Луис вытащил из-за пояса боевой кинжал и нанёс три быстрых колющих ударов в область шеи. Стражник захрипел, выпустил из рук оружие и схватился обеими руками за горло. Наверное, пытался зажать рану. Бесполезно. Без профессиональной медицинской помощи жить ему осталось не больше пары минут. Впрочем, даже меньше. Сильно меньше. Луис достал из боковой кобуры пистолет, передёрнул затвор, уткнул дуло под подбородок противника и спустил курок.

Выстрел громким эхом отразился от каменных сводов тоннеля и покатился далеко вперёд. Как и хрипящие конвульсии умирающего стражника.

Луис посмотрел на бегущие цифры таймера наручных часов. Нужно ускоряться, иначе не успеет на точку эвакуации. А это дерьмовый расклад. Весьма дерьмовый. Придётся своими силами обеспечивать отход с объектом, что сильно уменьшает шансы на успех конечного результата.

Ладно, с Божьей помощью должен успеть.

С Божьей помощью…

Звучит как ересь.

Но это лишь со стороны. Он ведь знает конечную цель операции. Её смысл в самом кодовом обозначении – «Ради всего святого». И да, пусть со стороны их действия покажутся варварскими, время всё расставит на свои места.

Сейчас же нужно забрать объект и как можно скорей оказаться за пределами монастыря.

Священная Католическая Империя.

Южная Америка.

Соединенные территории Новой Кастилии и Нового Толедо.

Префектура Перу.

Архиепископство Сантьяго-де-Чили, под совместным управлением папского легата и имперского префекта.

Неподалёку от города Сантьяго-дель-Нуэво-Экстремо.

Женский монастырь ордена Пресвятой Девы Марии Кармельской.

12:59.

– Куда мы? Что происходит? – Анжелина обернулась к стоящему позади стула конвоиру.

Ответа она не получила. Вернее, не так – ответ был, но не тот на который рассчитывала.

Конвоир положил руку на плечо и пробасил:

– Сиди молча.

Анжелина недовольно поджала губы и отвернулась. Можно было конечно послать конвоира в преисподнюю, вот только при текущих обстоятельствах подобное поведение вряд ли обернулось бы чем-то хорошим. Для неё хорошим, имеется ввиду. А прошедший год в монастырских застенках научил смирению. Пусть и показушному, но всё же.

После начала перестрелки в часовню зашли стражники, ничего не говоря схватили её под руки и привели в пустую комнату расположенную на верхнем этаже часовни. Боятся как бы она не воспользовалась ситуацией и не сбежала? Возможно. Вот только она не идиотка. Ей осталось немного, и впереди свобода. А вот за побег срок увеличится лет так на десять, и это при хорошем раскладе. Так что могли бы и не бояться. Она не станет сбегать. Не станет год заключения превращать в десятилетний срок.

Где-то снаружи, за пределами часовни продолжали раздаваться автоматные очереди. Иногда к нему добавлялся звук более тяжёлых орудий. Пару раз стены содрогались от мощных взрывов. А на фоне всей канонады завывала сирена оповещения о тревоге.

Кто напал на монастырь? Представители местных народов? Сомнительно. Те предпочитают скрываться в глубине непроходимых джунглей, чтобы до них не добралась Инквизиция. А те, кто принял христианство всё равно находятся под пристальным наблюдением специальных служб. Они бы попросту не смогли купить необходимое вооружение для подобного рода спецоперации. Да даже просто обычный пистолет – о покупке сразу бы стало известно, как Конгрегации, так и внутренней стражи префектуры. С них бы глаз не спустили. Не говоря уж о допущении той ситуации, которая сейчас развернулась на территории монастыря.

Эхо выстрелов прозвучало совсем близко. Анжелина ощутила, как напряглись двое стражников, находящихся позади неё. Как трое других, что занимали позиции возле входа.

БАХ! БАХ!

Один из стражников возле входа отступил на шаг назад. Даже со своего места Анжелина видела, как по его шее потекли крупные капли пота. Боится? Определённо. Вот так вот – даже профессионалы своего дела, а монастырской стражей являлись бойцы частного военного легиона в чьём профессионализме сомневаться не приходилось, умеют бояться.

Ещё несколько выстрелов.

Затем тишина.

Тревожная.

Звенящая.

Пугающая.

От следующего звука Анжелина подпрыгнула на месте: стук в дверь. Громкий стук. Отчётливый. Требовательный.

Бойцы возле двери отпрыгнули в сторону. Средний так вообще, вскинул винтовку и нацелил на дверь.

– Кто там? – слишком высокий голос никак не вязался с широкоплечей накаченной фигурой стражника.

Ему не ответили. За дверью воцарилась мёртвая тишина. Как Анжелина не напрягала слух, но расслышать больше ничего не получалось.

– Открой. – один из бойцов легиона, тот что слева с командирскими нашивками на рукаве, подтолкнул коллегу к двери. Тот попытался возразить:

– Я? Почему я? Мы…

– Открой дверь! Живо! – голос командира лязгнул металлом, а прицел его винтовки переместился с двери на непокорного бойца. Тот всё понял. Спорить бесполезно. Мелкими шажками с видом обречённого на смерть человека он приблизился к двери. Остановился. Посмотрел на командира. Посмотрел на Анжелину. Прислонил ухо к деревянному полотну двери. Замер, прислушиваясь. Пауза длилась секунд десять. Потом стражник отступил на шаг назад в явном намерении открыть дверь. Не успел. Дверь прошила автоматная очередь. Тело стражника дёрнулось несколько раз и завалилось на бок. Анжелина даже вздрогнуть не успела, как выбитая сильным ударом дверь отлетела в сторону и внутрь ворвался человек в чёрной форме. Два выстрела и два других стражника находящихся возле входа оказались недееспособными. Возможно даже мёртвыми. Скорее даже.

Стоящие за ней бойцы легиона попытались оказать сопротивление. Один кинулся вперёд с винтовкой. Слишком медленно. Неизвестный прыгнул навстречу. Ударом приклада он отбросил оружие стражника в сторону, после чего залепил согнутым локтем по горлу. Боец согнулся и захрипел, пытаясь вдохнуть воздух раздробленной гортанью. Выстрел из винтовки в упор довершил начатое дело. Последний оставшийся в живых стражник отбросил оружие в сторону и поднял руки в верх:

– Я сдаюсь! Я сдаюсь!

Незнакомец одобрительно кивнул:

– Хорошо.

Затем вскинул винтовку и сделал два выстрела в голову. Черепушку бойца разорвало на мелкие ошмётки точно переспелый арбуз. Часть кровавых брызг попали Анжелине на лицо. Не в силах даже скорчиться, от охватившего тело оцепенения, она с беспомощностью наблюдала, как к ней приближается убийца. Тот остановился прямо перед стулом и несколько секунд вглядывался в её глаза. Анжелина делала тоже самое. Собственно, никуда больше смотреть и не могла, так как всё остальное у незнакомца было скрыто под чёрной экипировкой. Виднелись только тёмно-коричневые глаза. В них и смотрела.

– Идёшь со мной. – сообщил тот, спустя десять секунд зрительной дуэли.

– Что? Куда? – Анжелина даже и не думала двигаться с места. Она не собиралась никуда идти. По крайней мере без предварительных разъяснений.

Незнакомец это понял. Похоже прочитал в её глазах.

– Извини. – в холодном безразличном голосе можно было уловить что угодно, но точно не раскаяние.

– За что?

– За это. – в следующее мгновение глаза зафиксировали приближающийся на огромной скорости кулак. Как-то уклониться или смягчить удар Анжелина не успевала. Как и выругаться.

Сознание разорвалось на тысячи разноцветных огоньков, а затем наступила кромешная тьма.

Священная Католическая Империя.

Королевство Испания.

Вальядолид – столица королевства.

Замок святого Томаса Торквемады – штаб-квартира службы Имперской Безопасности.

10:47.

– Есть моменты, которые мне всё же непонятны. – сидящий на противоположном конце стола Хуан Кортес откинулся на спинку стула. – Ты говоришь, тебя задержали по прилёту в Дамаск. Причём в задержании участвовал как Корпус Стражей Ислама, так и Секретная служба Халифата.

Безопасник сделал выразительную паузу. Наверное ожидал от него какой-то реплики. Пабло ничего говорить не стал. Выждав десять долгих секунд, спецагент продолжил.

– Во-первых, непонятно почему в операции по задержанию участвовали две абсолютно разных по направленности структуры. Далее, вызывает вопрос юрисдикция. По твоим словам, тебя держали сначала в штабе КСИ, а потом в спецлагерях относящихся опять-таки к КСИ. Несостыковка.

Очередная выразительная пауза.

Пабло снова промолчал, а вот обер-инквизитор не смог сдержаться.

– Вы снова хотите предъявить надуманные обвинения, дон Хуан?

– Нееет, что вы… сохрани Господь… – игре безопасника мог бы позавидовать любой актёр. – Я всего лишь пытаюсь разобраться…

– Так спрашивайте, и дон Пабло ответит на ваши вопросы, мы ведь для этого здесь, верно?

– Именно. Так вот, несостыковка в следующем: причём тут вообще Корпус Стражей? Их задача схожа с вашей: оберегать чистоту веры. В то время, как арестованный инквизитор мог представлять исключительный интерес лишь для Секретной службы, но никак не для Корпуса Стражей. Третий момент: почему они заявили о вашем побеге, тогда как по вашим словам, вы всё время находились в их руках? В чём смысл? Учитывая отношения между нашими государствами, они могли использовать инквизитора как один из рычагов. Тем не менее, взяли и добровольно от него отказались? Очень странное решение.

Теперь Пабло решил подать голос. Всё происходящее в допросной стало порядком надоедать. Это если мягко высказаться. Сильно мягко.

– Мы здесь чтобы слушать ваши рассуждения, агент Кортес? Если ответ положительный, то я вынужден буду покинуть замок святого Томаса…

– Ладно, ладно… – Хуан Кортес поднял вверх ладони, давая понять что не расположен к ещё одной перепалке. Мол, он встал на дорогу миролюбия, и всё такое. Вот только его глаза, излучающие ледяной холод говорили об обратном. – Значит вопросы, да? Обозначенные регламентом вопросы… – безопасник провёл пальцем по экрану лежащего перед ним планшета. – Ну хорошо. Далее ограничимся стандартным набором вопросов. Ту информацию которую лично я для себя хотел прояснить, я услышал. – долгий пристальный взгляд. Пабло глаза не отвёл. Академическая закалка, да многолетний инквизиторский опыт помог бы выдержать взгляд и самого Архангела Михаила. Да простит Господь за такую ересь… – Ладно. Следующий в очереди обязательный вопрос, слушайте: за время вашего пленения, отрекались ли вы от Христа, дон Пабло? Очень простой вопрос, не так ли? – безопасник широко улыбнулся. Вот только глаза не улыбались. Пабло тоже улыбаться не стал. Вопрос и правда простой, однако эффект имел, как от разряда электрического тока. Хотелось надеяться, что сидящий перед ним спецагент не заметил в глазах секундного смятения.

Отрекался ли он от Христа?

Язык произнёс «нет», но вот мысли… Мысли вернули в прошлое…

Девять месяцев назад.

Империя Туран.

Провинция Хасан аль-Аскари.

Касре-Ширин.

Сбоку кто-то схватил Пабло за руку. Инстинктивно дёрнувшись в сторону, инквизитор резко обернулся. На него уставились тёмные холодные глаза двух ассасинов, на чьих лицах замерла непроницаемая маска. Пабло сразу же ощутил исходящую от них угрозу. Как и от остальных ассасинов, медленно пробирающихся сквозь толпу. Первая мысль, пронзившая сознание: спецстраж его сдал. Хотелось тут же рвануть с места и попытаться скрыться из виду. Благо, многолетний опыт поведения в стрессовых ситуациях выручал не раз, вот и сегодня не дал совершить глупость. Переждав первичные секунды панической атаки, Пабло увидел, как другие ассасины занимаются тем же самым, что и обратившиеся к нему. Следовательно, они пришли не по его душу, как ему показалось изначально. Вернее, не конкретно по его душу.

– Документы. – потребовал один из ассасинов. Тот, что слева – более крупный и широкоплечий, чем напарник.

Без лишних вопросов Пабло протянул требуемое. Все печати находились на своих местах, а значит нет причин для беспокойства. Во всяком случае, хотелось на это надеяться. И, Пабло надеялся.

С минуту ассасин внимательно изучал документ, то и дело бросая холодный взгляд на инквизитора, после чего протянул его обратно. Правда допрос еще не был закончен. Следующий вопрос заставил Пабло поперхнуться:

– Вы суннит?

– Что? – ему даже не пришлось играть роль. Удивление было самым, что ни на есть, натуральным.

– Вижу, что контроль на границе вы прошли. Тем не менее, моя задача ещё раз удостовериться, что вы не разделяете богословие халифатских отступников.

– Не разделяю. – с искренней охотой подтвердил Пабло. Он ведь и правда, не разделял. Даже с точки зрения Католической Церкви, шииты по своему богословию находились куда ближе к евангельской истине, чем сунниты.

– Можете подтвердить? – ассасин сощурил правый глаз.

Пабло пожал плечами. Никаких проблем.

– Я свидетельствую, что нет Бога кроме Аллаха, и Мухаммад – пророк Его. Свидетельствую, что Хусейн – пожертвованный Аллаху. Свидетельствую, что Хусейн – убиенный ради Аллаха. Также свидетельствую, что повелитель правоверных Али – угодник Аллаха.

– Ладно. – ассасин в сером невзрачном плаще удовлетворённо кивнул, и уже собирался пойти дальше, но его молчаливый напарник неожиданно поднял руку, останавливая движение своего собрата.

– Подожди. – серые ледяные глаза уставились на Пабло. – Подожди…

– Ну, что ещё? – напарнику явно не понравилась вынужденная задержка. – Он произнес шахаду, чего ещё?

– К нам проникают не только вероотступники, верно? – ассасин сделал шаг вперёд, сокращая расстояние до нескольких сантиметров. Его глаза, больше похожие на льдинки продолжали внимательно изучать поведение Пабло. – Есть ещё христиане… Очень хитрые твари, для которых нет ничего святого в нашей религии, в наших традициях… Что для них стоит произнести нашу шахаду, или суннитскую? Ничего! – на лице ассасина впервые за всё время разговора отобразились эмоции. И они Пабло не понравились. Совсем не понравились. – Гнойный плевок для них куда ценней нашей веры. – губы служителя Ордена тронула злая усмешка. – Ну ничего… Наступит возмездие. И, очень скоро. – он склонил голову чуть в бок. – Скажи друг, как ты относишься к Иисусу, сыну Мариам? Кто он для тебя, Сын Божий, или пророк, посланный Всевышним Аллахом?

Внутренне Пабло ещё в ходе монолога приготовился к прозвучавшему вопросу. Всё к нему вело. И, ассасин прав – одно дело произнести шахаду, совсем другое обозначить своё отношение к Иисусу. Тут уже нет серых зон – либо белое, либо чёрное. Либо верность, либо предательство. Впрочем, Пабло прекрасно знал, как поступит.

– Отвечу словами из Корана, уважаемый служитель. «Аллах не взял Себе сына, и нет наряду с ним другого бога».

С одной стороны, очень ясный ответ, а с другой, не пришлось переходить грань предательства. Ведь и Церковь готова подписаться под этими словами. Действительно, Церковь никогда не верила, что Бог взял Себе сына, как и не верила, что наряду с Богом может быть какое-либо другое божество.

Губы ассасина растянулись в неприятной гримасе.

– Интересный ответ. Я бы сказал, дискуссионный…

Тон голоса Пабло совсем не понравился. Ассасин явно замыслил что-то ещё… Что-то, очень нехорошее…

– Вот только, я никогда не верю на слово. – служитель Ордена сунул руку в карман плаща и достал оттуда распятие. Пабло ощутил, как по спине пробежал неприятный холодок. Он сразу понял перед каким выбором его собираются поставить. – Вы знаете, что это такое? – ассасин ткнул распятьем практически в лицо инквизитора. Пабло сделал непроизвольный шаг назад. Да, он прекрасно знал какую драгоценную вещь держит в своих грязных руках проклятый слуга сатаны. Знал, как много она для него, инквизитора значит.

– Крест. – сухо ответил Пабло, едва шевеля мгновенно высохшим языком. В голове крутились тысячи мыслей: очень скоро он окажется перед серьёзным выбором, где не предоставят шанса даже на малейшую заминку.

– Верно. – в глазах ассасина полыхнул демонический огонек. – Это крест. Христиане верят, что Иисуса распяли язычники, после чего Он умер и воскрес. Какая нелепая чушь, да? Особенно, если брать во внимание их веру в Иисуса, как Сына Божьего. То есть получается, Бога схватили люди, и убили. Бог умер. Ты понимаешь?

Пабло ничего не ответил. Только пожал плечами. Мол, ему-то какое дело до учения каких-то там христиан…

– Они очень почитают крест. – ассасин презрительно скривился. – И в этом их слабость. – служитель чуть поднял распятие с фигурой пригвождённого Иисуса. – Плюнь на лжебога! Так ты докажешь нам, что не являешься христианином!

Пабло не медлил ни секунды. Набрав в рот слюны, он плюнул на распятие, с дикой болью в сердце наблюдая, как тягучая жидкость стекает с лица Иисуса…

У него не было иного варианта…

Просто не было…

Ассасин как-то сразу поскучнел, и не говоря больше ни слова отвернулся, приступив к поискам новой жертвы. Только сейчас до уха Пабло донеслись дикие крики боли, доносящиеся с подиума. То кричал специальный страж Хамид аз-Захир, не пожелавший отрекаться от своей веры…

Священная Католическая Империя.

Северная Америка.

Вице-королевство Новая Испания.

Архиепископство Юкатана, под совместным управлением архиепископа и имперского генерал-губернатора.

Мерида.

Возле кафедрального собора Сан-Педро.

14:57.

Габриэла даже перестала дышать, когда на огромном экране перед собором показался Папа Педро. В сам собор где выступал понтифик попасть оказалось невозможно. Да, тот вмещал в себя порядком пяти тысяч, вот только желающих увидеть и услышать главу Святого Престола нашлось в десятки раз больше. По итогу в самом соборе собрались лишь избранные – в основном богатые и влиятельные люди, разумеется. Остальные довольствовались просмотром картинки транслируемую на установленные по всему городу экраны. Габриэла понимала: то, что ей удалось занять место на площади перед собором – уже огромное достижение. Многим приходилось довольствоваться шумным и тесным местом при каком-нибудь дешёвом постоялом дворе.

О посещении главой Церкви и Империи столицы Юкатана стало известно буквально несколько дней назад. Новость всех взбудоражила. Оно понятное дело – обычно о визите даже меньшего масштаба становится известно как минимум за месяц до дня X. Тут же, сам Папа, а оповещение пришло практически накануне. Тут же появилось множество слухов о причине столь экстренного визита его Святейшества. Одни говорили, что Папа зачитает буллу о всеобщей мобилизации ради дела Христова. Ну, войны с Халифатом, имеется ввиду. Другие предполагали что экстренный визит понтифика предвестник масштабных изменений в высшем руководстве архиепископства в частности, и всего вице-королевства, в общем. Мол, до Святого Престола дошли слухи о коррумпированности на колониальных территориях и там приняли ряд жёстких решений. Ну и соответственно визит Папы ознаменует начало их воплощения в жизнь. Третьи отметали две первые версии и рассказывали о скором отречении понтифика от престола, и якобы его преемником станет как раз архиепископ Юкатана. Впрочем, никакие домыслы Габриэлу не интересовали. Всё в Божьих руках. Тем более наместник святого Петра. Лично она – всю жизнь ждала того дня, когда сможет увидеть Папу не на экране, а вживую. И её мечта исполнилась. Ну почти. Да, она по-прежнему видит его на экране. И в тоже самое время мозг отчётливо осознаёт, что Папа Педро Второй находится совсем близко. В каких-то пару сотнях метров от неё. Может даже меньше.

Установленные на площади перед кафедральным собором экраны тем временем продолжали трансляцию изнутри. Архиепископ Юкатана вытянул руку, указывая на идущего к трибуне епископа Рима и торжественно провозгласил:

– Его святейшество, глава Вселенской Церкви, глава Священной Католической Империи, понтифик Педро Второй!

Казалось вся Мерида взорвалась бурными аплодисментами, приветствуя Папу. Обычно понтифики на публичные приветствия отвечали улыбками, взмахом руки и благословением. Папа Педро Второй ничего из перечисленного не сделал. Даже не улыбнулся. Просто кивнул архиепископу, молча подошёл к трибуне и уставился прямо в камеру.

Народ мгновенно затих. На площади, где находилась Габриэла воцарилась мёртвая тишина. Даже птицы и те перестали петь. Папа молчал почти с минуту, затем заговорил:

– Смерть того, кто погиб защищая волю Бога, без сомнений является достойной. Это то, с чего я хотел бы начать свою речь. – тихий, немного сиплый голос немолодого понтифика звучал на грани слышимости. Приходилось внимательно вслушиваться чтобы разобрать слова. Зато тишине царящей на заполненной до отказа площади перед собором могло позавидовать даже кладбище. – Мы ведём войну с последователями лжепророка, одним лишь своим присутствием оскверняющие землю, по которой две тысячи лет назад ходил наш Спаситель. Таким образом, Крестовый Поход с целью освобождения Гроба Господня, является не иначе, как священным делом. – Папа Педро замолчал и сделал небольшой глоток воды из стакана стоящего на трибуне. – Как вы знаете, ещё с самого начала Крестового Похода я издал буллу, по которой каждый погибший в священной борьбе за Христа получает безусловную индульгенцию по отпущению всех грехов. Сейчас же, когда мы видим как сатана собирает все ресурсы в надежде нанести поражение воинству Христову, я издаю новую буллу. По ней рассчитывать на индульгенцию могут не только те, кто непосредственно участвует в активных боевых действия за освобождение Святой Земли, но также те, кто помогает иным способом. Весь перечень тех дел за которые полагается индульгенция имеется в тексте буллы и будет дополнительно озвучена на ближайших Святых Мессах. Окончательное же решение о выдаче индульгенции я оставляю в компетенции епископов на местах. – небольшая пауза и новый глоток воды. – Крестовый Поход, борьба с последователями лжепророка, освобождение Святой Земли, всё это несомненно очень важно. Но не менее важным является борьба с внутренними врагами Церкви. – голос понтифика зазвучал куда громче и твёрже. Даже с изображения на экране Габриэла увидела яростный огонь в глазах понтифика. – И именно вопрос очищения Церкви от скверны привёл меня сюда, в самое сердце колониальных территорий Новой Испании. Полученные на прошлой неделе отчёты заставили вздрогнуть моё сердце… Наши отцы принесли свет Евангелия на эту землю ещё 500 лет назад, однако до сих пор сатана продолжает держать в плену неверия тысячи душ… Он не хочет отступать. Не хочет проигрывать. И во многом мы сами виноваты в нынешнем положении. Задача каждого христианина, а в особенности священнослужителей, доносить Слово до каждого нераскаявшегося грешника. Вот только часто вместо выполнения воли Христа мы отворачивались и предпочитали не видеть дьявола, хоть он даже и не прячется. Господь поставил меня во главе Церкви для её очищения. И я намерен выполнить Его поручение. Внутренний крестовый поход имеет не меньшее, а может даже большее значение, чем внешний. Христианский мир должен полностью и без остатка покориться своему Спасителю. Каждый верный должен стать страшным врагом для тех кто выступает против Бога и Церкви. – понтифик замолчал и несколько секунд смотрел прямо в камеру, точно изучая каждого зрителя Империи. – По милости Божьей и с Его волеизъявлением через меня, как Его слуги и наместника Христа на земле, я принял ряд конкретных решений…