Стоит лишь поверить

Екатерина Чёткина

Стоит лишь поверить

Роман

Стоит лишь поверить

Глава 1. Брошенные чувства

«Вот Димка обрадуется, – подумала Аня, опуская тяжёлые пакеты на пол и разыскивая в закромах сумки ключи. Она специально пораньше ускользнула с работы, чтобы удивить любимого романтическим ужином. – Сидим дома как запечные тараканы, киснем в рутине, а для семейного счастья нужны положительные эмоции. – Она улыбнулась, открывая квартиру. – Есть два часа до его прихода, быстренько приготовлю ужин, одену новое платье, зажгу свечи… Представляю, как он удивится! Потом ещё кошелёк увидит, такой, какой он хотел, чёрный кожаный с тиснением». Её сердце пело от приятного предвкушения и любви.

«Что это? – удивилась Аня, разглядывая обувь, стоящую в прихожей – мужские ботинки и замшевые сапожки на шпильке. – Димка тоже решил сделать сюрприз? Пришла Оксанка? Она открыла рот, чтобы крикнуть: «Я дома», но в груди предостерегающе кольнуло. Повинуясь внутреннему порыву, она осторожно поставила шуршащие пакеты и прошла в гостиную. Никого. Её внутренний голос кричал неприятные вещи, а воображение подкидывало ещё и картины, но Аня отказывалась верить до тех пор, пока не распахнула дверь спальни.

Два голых тела, мужское и женское, сплелись в страстном танце на тёмно-синих шёлковых простынях, бросая вызов её любви и верности. Аня застыла, глядя на Диму и блондинку: «Нет! За что? Почему?». Она стояла, как полная дура, в пальто, в сапогах, сжимая в одной руке сумку, в другой – упакованный подарок, и смотрела на них, не в силах оторваться и прервать самоистязание. Мир счастливых грёз влюблённой идеалистки разбился, поранив нежную душу острыми осколками. Аня хватала ртом воздух, словно рыба, отторгнутая стихией, и до конца не осознавала, что этот драматический спектакль идёт с ней в главной роли.

– Чёрт! – буркнул Дима, сноровисто натягивая трусы. – Это не то что ты подумала.

Аня ничего и не думала, продолжая изумлённо переводить взгляд с одного на другого. Возлюбленный успел облачиться в джинсы, а стройная миловидная блондинка завернулась в одеяло, отошла поближе к двери на лоджию и оттуда затравлено наблюдала за развитием событий, хлопая густо накрашенными ресницами.

– Пойдём в гостиную, – сказал Дима и дёрнул Аню за руку, отчего подарок шлёпнулся на пол.

Она проследила за ним взглядом и отстранёно подумала: «Я так старалась, выбирала, хотела порадовать… Всё напрасно».

– Ты сегодня рано, – начал Дима, когда они зашли в большую комнату.

Аня автоматически кивнула.

– Пожалуйста, не смотри на меня так, – раздражённо выдохнул он. – Это бывает с каждым нормальным мужиком. Ничего страшного не случилось. Я люблю тебя, а ты меня… Иди пока в кухню, я там суп сварил, а Ксюха сейчас слиняет.

Именно эти циничные слова вырвали Аню из оцепенения, и она стремглав выбежала из квартиры. Дима что-то кричал вслед, но уши словно заложило ватой. Слёзы жгли её кожу, мысли разъедали душу. Не верилось, что так просто рушится любовь. Всё перемешалось, исказилось, перевернулось. В целом свете осталась только её растоптанная жизнь и слёзы небес, падающие на грязный город.

Аня бродила по городу, уперев взгляд в асфальт, мерила шагами улицы, не замечая дождь и холод, не узнавая места, думая лишь о предательстве любимого. Мокрая, уставшая, с разбитыми в кровь ногами, девушка бесцельно двигалась вперёд, гонимая душевной тоской, пока не натолкнулась на здание гостиницы. Когда-то помпезное архитектурное творение с колоннами и лепниной выглядело неухожено и жалко, как выброшенное на произвол судьбы домашнее животное или забытый ребёнок. «Здесь мне самое место», – подумала Аня, дёргая на себя литую железную ручку с вензелями. С трудом открыв массивную деревянную дверь, она очутилась в видавшем лучшие времена холле с хмурой женщиной средних лет, стоящей за стойкой. Та в свою очередь окинула её подозрительным взглядом, но получив паспорт и кредитку, вежливо улыбнулась и дала ключи от номера.

Следующие ночи и дни слились для Ани в продолжительный кошмар, наполненный физической и душевной болью. Её то знобило от холода, то жарило изнутри. От одной мысли, что в родной квартире хозяйничает чужая девка, трогает близкие сердцу вещи, смеётся и прижимается к Диме, её выворачивало наизнанку, но придти и выгнать мерзавку не было сил. Душа нуждалась в передышке… Она плакала, стонала, молилась и не находила утешения.

-//-

«Зря пришла, – горько подумала Аня, стоя у входа кофейни. – Глупо расставлять точки над i. Кому станет легче? Мне? По крайней мере, я окажусь в родных стенах, перестану врать родителям и маяться в гостинице».

Начинало темнеть, а Дима, как обычно, не соизволил придти вовремя. «Его действия до боли предсказуемы. Он в своём репертуаре даже после случившегося… Неужели ему не хочется загладить вину? Боже, о чём я думаю?! Ни в коем случае нельзя прощать, иначе потеряю последние крупицы самоуважения. – Аня в который раз посмотрела на часы и сделала глубокий вдох, пытаясь унять волнение. – Где его черти носят? Непредвиденная ситуация? Весь транспорт разом пропал? Ни одна машина не останавливается, чтобы добросить до места? Внезапные проблемы со здоровьем? Понос одолел и никак не выйти из туалета, чтобы позвонить и предупредить? Ерунда! Почему-то у меня получается приходить вовремя… Себе, блин, на зло! Ещё и погода испортилась. – Девушка поёжилась. – Всё против меня! В кого я такая невезучая? Он сейчас, наверное, лежит на моём диване, обнимая очередную стройную красотку и напрочь забыл о встрече… Хватит чушь собирать! Такое поведение слишком свинское даже для него! Чёрт, что же так холодно!».

Погода на Урале абсолютно непредсказуемая. Начало мая, а тёплых дней было по пальцам пересчитать и то все выпадали на рабочие будни, а выходные жителей Екатеринбурга отнюдь не баловали – холод или дождь, а худший вариант – совокупность перечисленного. Пока Аня отлёживалась в номере отеля, светило ласковое солнце, а когда решила выйти из добровольного затворничества, то улицы города захватила вечерняя прохлада, которая сейчас настойчиво пробиралась к ней под чёрное приталенное пальто. Девушка зябко передёрнула плечами и стала расхаживать вдоль ближайших зданий, чтобы разогнать кровь и согреться.

– Надо было тёплые вещи покупать и удобную обувь, – пробурчала Аня себе под нос, глядя на юбку и лакированные туфли на шпильках.

Её знобило от холода и обиды. Несколько дней ничтожно мало, чтобы залечить разбитое сердце. «Прилетел бы волшебник и исполнил заветное желание», – подумала Аня, бросая взгляд на витрину магазина женского белья. Она с юношеских лет мечтала превратиться в ослепительную красавицу! Стать похожей на тех идеальных женщин, непринуждённо и грациозно расхаживающих по подиуму. Но чудеса нынче дефицит! Она – обычная девушка двадцати шести лет, стесняющаяся самой себя: чуть полноватой фигуры, со слишком явными выпуклыми местами, заставляющих мужчин неприлично глазеть и мерзко свистеть вслед; белой кожи, склонной розоветь по пустякам; зелёных, чуть раскосых глаз, которые становятся почти незаметными при попытке продемонстрировать голливудскую улыбку; пухлых губ и своих волос. Тонких, серых, прямых. Она старалась не допускать их проявления в реальном обличье, постоянно пользуясь красками или оттеночными шампунями. В этом месяце Аня выбрала образ жгучей брюнетки. Коллеги и родители осыпали комплиментами, но она в ответ лишь неуверенно качала головой. Разве эпитеты в превосходной форме могут относиться к её персоне? Нет! Лишь лесть и заботливое убаюкивание её самокритики. Теперь она это поняла особенно чётко, как не старалась, а момент истины в отношениях с любимым настал и расставил всё по своим местам.

– Где ты? – несчастно прошептала Аня и охватила взглядом идущих навстречу редких прохожих.

Она не любила гулять в одиночестве. Даже в центре города и в светлое время суток ей на каждом шагу мерещилась опасность, становилось страшно и неуютно – взгляды мужчин казались злее, а женщин ехиднее, молодые компании гоготали именно над ней, машины пытались проехать по ногам или подкинуть вверх, как разозлённые быки красную тряпку.

Аня в очередной раз достала сотовый телефон. Номер Димы вне зоны действия сети или попросту выключен. Её аккуратно подведённые глаза защипало от приближающихся слёз. «Терпеть! Я столько времени потратила на внешний вид, прикупила обновки, зашла в салон красоты – всё для того, чтобы он не увидел меня жалкой. Нельзя реветь!» – прошипела она, стискивая зубы.

Аня вздрогнула, заметив Диму, в душе взметнулась целая гамма чувств, напоследок оставив лишь привкус неудовольствия: «Нарисовался. Мне бы так широко улыбаться и хорошо выглядеть после всего случившегося».

– Прости, дорогая, немного задержался, – произнёс он бархатным баритоном и наклонился, чтобы поцеловать.

Аня резко отклонила голову.

– Я думал, ты уже всё забыла и простила, раз пригласила в кафе. Теперь вижу, ошибся. Или дуешься из-за опоздания?

Девушка изумлённо округлила глаза. Целых три дня она мучилась от моральной и физической лихорадки, а он говорит глупости о короткой памяти и всепрощении.

«Идиот! Бесчувственная скотина! – мысленно обозвала его Аня. – Мне было безумно плохо, я никого не желала видеть, прячась в четырех стенах от своей боли и тебя. Знаешь, какого мне врать родителям, что у меня всё замечательно, типа, отдыхаю на встрече одноклассников… Жаль, что я слишком поздно разглядела твою истинную сущность!». Она бросила испепеляющий взгляд на мужчину и холодно произнесла:

– Ты опоздал на сорок минут. Я пригласила тебя не на свидание, а на деловой разговор.

Дима усмехнулся:

– Да, ладно, детка!

Аня передёрнула плечами. Странно, когда-то, она млела от такого рода уменьшительно-ласкательных: «дорогая», «детка», «зайка», «крошка». Сейчас это вызвало лишь неприятный холод в сердце. Больше она не находила Диму милым или очаровательным. Три дня рыданий в подушку помогли увидеть его в истинном свете.

– Перестань, тебе не идёт быть такой букой.

– А мне, вообще, ничего не идёт! – резко произнесла Аня, а в глазах опять защипало. – Кстати, у меня есть имя. Видимо, ты его не помнишь, поэтому чередуешь «деток» и зверушек.

Дима обескуражено замолчал. Он привык видеть в ней лишь кротость, нежность и любовь, в которой она щедро купала его.

– Транспорт плохо ходил. Пробки, – начал оправдываться он.

«Как я раньше не замечала его никчёмности и постоянного вранья? – Она не могла поверить в то, что была такой слепой. – Наверное, непривлекательные девушки все падки на настойчивые ухаживания красивых мужчин… Мы познакомились на выставке-конференции, посвящённой грузоперевозкам, транспорту и логистике. Я была с отцом, а Дима в составе делегации конкурирующей фирмы. С тех пор он старательно добивался моего внимания, поджидал после работы, дарил цветы, конфеты, приглашал на свидания. Тогда я, как глупышка, повелась на романтику и поверила в любовь с первого взгляда. Отец, заметив мою огромную симпатию, предложил Диме хорошее место в нашей компании… Кто знал, что с его стороны любовь ко мне подкреплена меркантильным интересом», – горько резюмировала Аня.

– Не могли бы мы поговорить в тепле? – резко спросила она, в очередной раз, ощутив на себе ледяное касание погоды.

– Конечно, – суетливо ответил парень и поспешил к зданию кофейни.

Дима галантно открыл дверь и пропустил девушку. Потом снял с неё пальто. Аня же чувствовала себя мумией, не ощущала ничего: ни прикосновения его пальцев, от которых раньше бросало в жар, ни заботы, застывшей в красивых карих глазах, ни боли, которая жгла её душу. Осталась лишь безликая пустота.

– Проходите. В конце зала есть свободный столик, – вежливо подсказала официантка.

Аня облегчённо кивнула, сейчас она выпьет горячего крепкого кофе, согреется, наберётся смелости и покончит с неудачной попыткой обретения счастья. Личная жизнь упрямо не клеилась, хотя раньше её это совсем не волновало. В школе Аня была застенчивой девочкой с синдромом отличницы, свободное время тратила на изучение книг, журналов и подготовки к очередным школьным олимпиадам. Мальчики с их дурацким поведением её не интересовали. В институте стали появляться симпатии, особенно ей приглянулся один парень из параллельной группы, такой красивый и умный, что она не смела показать свои чувства. Около него постоянно вились симпатичные, раскованные девушку, а она горестно вздыхала в сторонке. После большой и безответной любви Аня обратила внимание на скромного и доброго одногрупника, который с радостью провожал до остановки, ходил с ней в кино и гулял по улицам города. Лёгкое, зарождающееся чувство зачахло под их обоюдной нерешительностью и переродилось в дружбу. Ведь у всего на свете есть свой запас прочности и срок годности.

– Прости меня, – тихо сказал Дима, умоляюще глядя на неё.

Аня, погружённая в свои мысли, от неожиданности вздрогнула. Она представляла совсем другое развитие разговора и не была готова услышать извинения. Наверное, именно поэтому ей изменила выдержка и желание разойтись без скандала:

– За что? За то, что не любил? За то, что трахался в нашей постели с какой-то шлюхой? –

– Прости, – повторил он. – Ты мне нравишься, правда! Я хочу быть с тобой. Мы забудем прошлое и начнём с начала.

– Нет! – отрезала Аня. – Не хочу вставать на одни и те же грабли. Ты такой, какой есть.

Он отрицательно потряс головой. Аня устало посмотрела на него и тихо попросила:

– Перестань меня мучить. Я не смогу ещё раз пройти через такое.

– И не придётся! Поверь, – радостно затараторил Дима, – это было ошибкой, минутной слабостью. Я немного выпил, отпраздновал повышение. Ксюха увязалась за мной. Дома мы опять выпили по бокальчику вина, а потом… Ну, так вышло! Понимаешь? Я люблю только тебя.

Аня грустно улыбнулась и ответила:

– Не понимаю.

«Я бы никогда так не поступила. Любимый человек – святое, смысл жизни – делать его счастливым, тогда мир станет вращаться вокруг тебя, одаряя любовью и радостью. Наверное, это несовременно, для кого-то даже смешно, но я такая и не намерена меняться. Перед моими глазами пример родителей, которые по прошествии тридцати лет супружеской жизни обожают друг друга» – подумала она.

Подошла официантка. Аня быстро распахнула меню и заказала первое попавшееся кофе и десерт. Дима же углубился в изучение названий и цен. Заказал, как обычно, что подешевле. Ей вспомнились его упрёки: «Не будь расточительной! Покупай только самое необходимое и недорогое». Её бесконечно удивляла его противоречивая бережливость, переходящая в манию. Он мог скупердяйничать насчёт еды в ресторанах, но при этом настаивать на летнем отдыхе в отеле не ниже пяти звёзд.

«Пожалуй, он был постоянен лишь в вопросе с моими тратами, которые нещадно ограничивал… Хотя я особо себя не баловала, не в моих правилах сорить деньгами. Нашей семье они достаются упорным трудом, чтобы тратить их без уважения и достойных причин. Лучше приобрести полезную вещь, чем раскидываться по мелочам, – подумала Аня и усмехнулась: – Себе же он позволял многое. За мой счёт ходил в тренажёрный зал, покупал дорогую одежду и навороченные игрушки: зеркальный фотоаппарат последней марки и кучу прибамбасов к нему, ноутбук… Как я раньше могла не замечать его хитрой приспособляемости? Странно устроен человек! Он способен по собственному желанию игнорировать неприятные вещи и видеть только хорошее. Я наделила любимого ворохом положительных качеств, возвела в ранг идеального мужчины, а он без сомнений этим пользовался… Пусть боль сожаления станет уроком на будущее. Я обязана держать глаза открытыми и не позволять им затуманиться любовью».

– Дим, я хочу, чтобы ты уехал из моей квартиры, – твердо сказала она и тут же почувствовала облегчение.

– Что? – удивлённо выдохнул парень, мгновенно потеряв интерес к глубокому вырезу на платье официантки.

– У нас ничего не получилось, глупо продолжать жить вместе.

– Ты меня выгоняешь? – Его глаза зло сощурились.

По её спине пробежали мурашки, таким Диму она видела впервые. Против воли её голос прозвучал неуверенно и заискивающе:

– Не совсем… Я прошу тебя съехать.

– Ах, вот как? – прошипел Дима, наклоняясь к ней. – Для тебя наши отношения ничего не значат?

– Кажется, это ты свёл их до пустого места.

– Я виноват, но именно ты хочешь всё разрушить.

– Не правда!

– Ты просто наигралась и вышвыриваешь меня как ненужную вещь! Я долгое время был рядом с тобой, заботился, ублажал, а сейчас пошёл на фиг? Не много, детка, на себя берёшь? – Его красиво очерченный рот перекосило от злобы, глаза недобро блестели, стараясь испепелить её на месте. – Ты не красавица, и в постели ноль, но я был с тобой! Я хотел стать твоим мужем, – выплёвывал он откровения, от которых стыла кровь в её жилах.

Аня почувствовала, что воздуха вдруг стало меньше, он стал тягучим и зловонным. В горле встал ком незаслуженной обиды, грудь перестала вздыматься. Она задыхалась от ужаса услышанных слов и омерзения. «В постели ноль, – повторилось в её голове. – Откуда взяться опыту, если я берегла себя для того единственного, который станет моим любимым мужчиной, мужем… Я старалась быть страстной и необузданной, такой, какой ты хотел – тигрицей, кошкой, но нельзя перехитрить природу. Из меня хищница, такая же, как балерина – никакая. Мне нужна нежность, ласка, забота… Но я старалась ради нашего счастья, изучала дурацкие книжки, эротический массаж, чтобы поразить и заслужить твоё восхищение. Только ты не замечал моего усердия и желания стать лучше, потому что никогда по-настоящему не любил. С меня хватит притворства, не хочу больше быть услужливой куклой!».

– Что скажешь, не правда? – продолжал Дима, но Аня сидела и молчала парализованная горечью предательства. – У тебя трёхкомнатная квартира в центре, папаша директор фирмы. Пораскинь мозгами и сделай выводы. Ты нужна мне, а та девка всего лишь для удовлетворения физических потребностей. Тебе что плохо со мной?

Они провели вместе два года. Всё это время она порхала над жизнью, парила в мечтах и наслаждалась каждой минутой. Аня чувствовала себя красивой, желанной, нужной… Теперь же наступила пора возвращаться к своей обычной оболочке серой незаметной мышки, боящейся каждой тени… Бал кончился, остались лишь воспоминания. Грусть и неизбежность навалились на Аню, заполняя освободившуюся нишу в её мыслях и планах на будущее. Они давили, угнетали, мучили! «Сколько раз он мне изменял? Сколько раз равнодушно предавал, даря себе развлечения? В его понимании я недостойна и капли любви? Боже, ну почему всё так?» – осыпала она свою голову пеплом вопросов без ответов.

– Дима, послушай себя, – еле слышно начала она срывающимся голосом. – Это низко. Ты меня и так сильно обидел. Неужели обязательно вытирать об меня ноги? Зачем ты приплёл отца? Он, между прочим, не лез в наши отношения, ничего не говорил плохого, помог тебе устроиться на работу, а ты… – Аня вскочила на ноги. У неё не осталось больше сил продолжать затянувшуюся пытку. – Прощай! Свои вещи найдёшь на лестничной площадке. – Она стремглав выбежала прочь, оставив его с открытым ртом и лежащей в кармане биркой от её пальто.

На улице царил совсем не весенний холод. Её кожа мгновенно покрылась мурашками и посинела. Аня обхватила себя руками и подумала: «Надо вернуться», но почему-то продолжила шагать в сторону дома, склонив голову. Она потратила последние силы на разговор с Димой и теперь ею завладела апатия, словно вакуумом высосав ощущение реальности.

Визг тормозов, словно издалека накатил на её заторможенное сознание, резко возвращая в реальность.

– Ой! – испуганно пискнула Аня, автоматически отпрыгивая назад и вскидывая вверх заплаканные глаза.

«Как я здесь оказалась? Почему стою на дороге? Дима… Я, – собирала она отрывочные мысли, переводя взгляд с тёмного мокрого асфальта под ногами на застывший в полуметре от неё большой чёрный джип. – Боже, меня чуть не задавили! Хорошо, что водитель «Лексуса» успел остановиться, иначе бы лежала сейчас кверху брюхом». Марку машины она определила сразу, так как обожала четырёхколёсных питомцев, но водить сама боялась. Ввиду близорукости, замедленной реакции и излишней мечтательности. Как раз про таких нелестно отзываются бывалые водители, обзывая обезьяной с гранатой.

– Вы, что, дура? – заорал мужчина, высунувшись из окна автомобиля.

Аня виновато опустила взгляд и пробормотала:

– Простите, пожалуйста.

– Слава богу, успел затормозить! Дорога мокрая, фонари ни черта не освещают, ещё вы тут вываливаетесь на дорогу, – рассерженно высказал незнакомец.

«Понимаю его чувства, из-за какой-то курицы чуть не попасть в аварию, – подумала Аня, переминаясь с ноги на ногу и бросая на мужчину извиняющиеся взгляды. – Жаль, что его толком не видно, ещё фары слепят. Интересно, они симпатичный? Голос приятный и мужественный». От неожиданной, неуместной мысли её щёки вспыхнули румянцем.

– Вы всегда гуляете в таком виде и не смотрите по сторонам? – едко спросил он.

– Извините, я, честно, не специально!

– В этом не сомневаюсь. Может, тогда ещё и уйдёте с дороги. – Из его тона пропала злость и недовольство.

Аня в который раз извинилась и, быстро развернувшись, перешла на тротуар. Она не любила причинять неудобства и чувствовала себя ужасно, если такое всё же случалось.

За её спиной раздался шум ожившего мотора. «Уезжает. Наверное, материт меня последними словами, – грустно подумала она. – Жаль, что не узнала его имя». Аня удивилась этому непонятно откуда взявшемуся чувству. Зачем ей имя чужого человека, с которым она больше не увидится?

– Подождите!

Аня удивлённо обернулась. Незнакомец никуда не делся, он припарковал машину и сейчас уверенным шагом направлялся к ней. Тусклый свет ближайшего фонаря позволил ей рассмотреть мужчину. Симпатичный коротко подстриженный брюнет со строгим овалом лица, прямым аккуратным носом и чувственными губами. «А глаза, наверное, голубые, – почему-то решила Аня. – Красивый и благородный принц из девичьих грёз… Была бы я прекрасной принцессой, а не упитанной лягушкой, то непременно попытала счастья его заполучить, а так лучше не позориться. Иначе наслушаюсь таких же откровений, какими только что облил бывший любимый», – хмуро подумала она, разглядывая тротуарную плитку.

– Вас подвезти? Нельзя же допустить, чтобы вы бросились под другую машину, – добавил он с усмешкой.

Аня подняла глаза, попыталась улыбнуться и вежливо отказать:

– Спасибо, я сама доберусь.

«Зачем беспокоиться? У тебя своя жизнь, а у меня обломки своей. Пойду её склеивать, а лучше запивать алкоголем и забрасывать калорийной едой. Мне не для кого больше цвести и пахнуть… Надоело стараться и вновь получать пинок под мягкое место. Хватит острых ощущений. Не нужна мне любовь, без неё значительно спокойнее. – Всё внутри неё вибрировало от напряжения. Она еле стояла на ослабевших, подрагивающих ногах. – Я безумно устала, стараясь быть идеальной для него. Даже забыла, что значит быть собой… Это неправильно! Несправедливо!».

– Что с вами? – озабоченно спросил незнакомец, окидывая её изучающим взглядом.

– Всё хорошо, спасибо.

– Возможно, но вы явно одеты не по погоде и чем-то взволнованы, давайте я лучше доставлю вас домой.

– Не стоит беспокоиться, – промямлила Аня, уже с трудом ворочая языком от холода.

– Должен же я загладить вину, – тихо сказал он и, осторожно приобняв девушку, подтолкнул к машине.

«Я оставила пальто в гардеробе, – отстраненно подумала Аня. – Надо вернуться… Но вдруг Дима ещё не ушёл… Чёрт, почему из-за этого гада я должна терять ещё и любимое пальто?!».

– Извините, – пролепетала она, – но я должна вернуться в кафе. Я там кое-что оставила.

Мужчина вопросительно посмотрел на неё, потом понимающе хмыкнул, и ответил:

– Догадываюсь что.

Аня передёрнула плечами: «Да, я такая – неуклюжая, рассеянная, в меру откормленная хрюшка! Сестра постоянно намекает об излишнем весе, говорит, что так я выгляжу, как Фрося из провинции, повторяет о необходимости диеты, а я… Нет, конечно, пробовала, но кроме осунувшегося лица и головокружения ничего не наблюдала, особенно положительных изменений в пропорциях тела. Все эти складки и выпуклости! Брр! Ненавижу себя… Родители и врачи на пару убеждают, что я неполная и при моем росте метр шестьдесят пять вес шестьдесят килограмм нормальный… Тогда почему я чувствую себя уродиной? В кого такой получилась? Мама и папа стройные, сестрёнка – яркий представитель мировых стандартов красоты. За ней кавалеры ходят плотной очередью, а мне бы хоть одного хорошего найти».

– Кстати, мы забыли познакомиться. Тимур. А вас?

– Аня.

– Хорошее имя.

– Спасибо, – дежурно ответила она и смущённо улыбнулась, не зная, как себя вести.