Увидевший Дюну

– Я хочу стать писателем.

В то утро он написал свой первый рассказ под названием «Путешествие по африканским дебрям», который прочитал своей семье. К нему прилагались рисунки цветными карандашами. Это была сказка о джунглях, которая начиналась с захватывающей сюжетной линии, сразу увлекающей читателя, интересному главному герою предстояло преодолеть препятствия и найти дорогу обратно в лагерь. Джунгли, хоть и описанные с детской неточностью, тем не менее представляли собой опасную среду, полную проблем. Юный Фрэнк неоднократно ходил в походы и бывал на охоте с отцом и дядьями в лесах штата Вашингтон, и эта история – перенос на другой континент его знаний о том, как не заблудиться в лесу. Отец никогда не посещал Африку, разве что в воображении.

Будучи сыном полицейского, он слышал много увлекательных рассказов о правоохранительной деятельности. Это часто становилось темой разговоров за обеденным столом, особенно когда к ним приходили друзья-полицейские. Взрослые вспоминали о том, как Кроха помогала арестовать пьяного солдата, и о рейдах в подпольные заведения, которые она проводила с Ф. Г. Однажды арестованный мужчина покончил с собой прямо на глазах Ф. Г. Звучали истории о разыскиваемых преступниках, погонях за беглецами и полицейских облавах.

Эти материалы находили свое отражение в ранних рассказах Фрэнка Герберта. Он начал использовать мягкие карандаши, записывая свои истории на разлинованных листах газетной бумаги и в блокнотах, зачастую иллюстрируя их цветными картинками. Он допускал множество орфографических ошибок, писал неровным почерком, но рассказы и рисунки получались красочными и образными.

Со временем тексты становились лучше, отец, увлекшись, разбрасывал рукописи по всей комнате. Его мать, заботясь о поддержании порядка в маленьком деревянном доме, складывала их аккуратными стопками. Особенно приглянувшиеся ей рассказы и рисунки она прятала в надежном месте и хранила до конца жизни.

С раннего возраста Фрэнк Герберт щепетильно относился к своим зубам, тратя на их чистку целых пятнадцать минут. За всю жизнь у него не образовалось ни одной кариозной полости, а зубы были настолько идеальны, что стоматологи восхищались, увидев их.

Его отец, Ф. Г., опытный рыболов, хорошо разбирался во всем, что касалось активного отдыха. Он часто плавал с сыном на лодках, брал в лес или на охоту за моллюсками на пляжах залива Хендерсон. Молодому Фрэнку особенно нравилось ловить рыбу в речке Берли, где водилась речная форель. Осенью лосося становилось настолько много, что его можно было ловить голыми руками. В округе хватало коптилен, некоторые из них строились еще во времена колонии Берли, а живописная речка петляла по лесу, где росли кедр, ольха и клен, и обрушивалась на череду скалистых уступов, впадая в конечном счете в лагуну Берли. Фрэнк часто отправлялся на залив Пьюджет-Саунд и рыбачил с лодки.

Иногда отец и его лучший друг Дэн Лодхольм ездили на велосипедах к близлежащим озерам, где ловили окуня, используя необычный метод, которому их научили старшие. К леске крепилась искусственная мышь, коротким броском приманка забрасывалась на кувшинку. Окунь плавал у поверхности, и, когда оказывался близко к кувшинке, мальчик слегка натягивал леску, сбрасывая мышь в воду.

Каждый раз, отправляясь на рыбалку, Фрэнк клал книгу в бойскаутский рюкзак, который носил с собой повсюду. Он любил читать о приключениях братьев Роверов[5], а также рассказы Герберта Уэллса, Жюля Верна и научную фантастику Эдгара Райса Берроуза. Его дед по материнской линии, Джон Маккарти, заметив, что отец постоянно читает, сказал о нем:

– Это пугает. Такой маленький ребенок не должен быть таким умным.

Мальчик напоминал Алию из «Дюны», человека, обладающего взрослым сознанием в теле ребенка, с детскими эмоциями.

Так проходили дни становления отца, когда прорастали семена литературных идей. На протяжении всей своей писательской карьеры он постоянно обращался к детским впечатлениям.

В конце тысяча девятьсот двадцатых годов слухи в Берли распространялись быстро. «В городе постоянно дрожали занавески, – вспоминал мой отец. – Кто-нибудь выглядывал каждый раз, когда ты проходил мимо окон». Колоритный местный житель, лесоруб Билл Нербонн, и Ф. Г. часто брали юного Фрэнка с собой на охоту и в походы. Дядья мальчика, по материнской и отцовской линии, также брали его с собой, особенно дядя Эйд Маккарти (один из братьев Крохи) и дядя Марли Герберт (один из братьев Ф. Г.).

Однажды днем Ф. Г. и еще один дядя юного Фрэнка, Джек Маккарти, изобразили убедительную драку в канаве посреди Берли.

Весь город собрался посмотреть, как мужчины боролись, рвали на себе рубашки и махали кулаками. Драка продолжалась почти час и не уступала по драматизму тем, какие можно увидеть в Голливуде, но без реальных травм. Вскоре Ф. Г. и Джек обнялись, заправили свои изодранные рубашки и ушли, сказав: «Это даст им пищу для разговоров».

После этого случая несколько человек в городе навсегда отказались разговаривать с Гербертами или Маккарти.

Родители отца во время его детства время от времени начинали злоупотреблять виски. Когда родители уходили в запой, мальчик стыдился приводить домой друзей. Поэтому большую часть времени он проводил вне дома, занимаясь рыбалкой, охотой и пешими прогулками. В значительной степени он рос сам по себе и обрел самостоятельность в раннем возрасте. Юный Фрэнк фактически стал кормильцем семьи, поскольку приносил домой форель, лосося, крабов, моллюсков, кроликов и куропаток на ужин. Его мать, несмотря на проблемы с алкоголем, прекрасно готовила. Помимо всего прочего, Фрэнк рыбачил. Когда ему не нужно было идти в школу, он часто вставал до рассвета и, прихватив рыболовные снасти, отправлялся в любимое место или в новое, еще не опробованное. Иногда он брал удочки с собой в школу, чтобы не тратить время, заходя за ними домой после уроков. Отец коптил большую часть пойманного лосося и приносил его в школу на обед вместе с фруктами, овощами и сваренными яйцами с семейной фермы.

Юноша, несмотря на то что много времени проводил на свежем воздухе, отличался бледностью и плохо загорал. Некоторые взрослые беспокоились о его здоровье. Однажды он переболел воспалением легких, но в целом был крепким, выносливым ребенком с поразительно сильным руками и ногами. Подобные физические качества позволили ему с ранних лет стать отличным пловцом.

В 1929 году дорожная полиция штата Вашингтон поручила Ф. Г. патрулировать шоссе между Гиг-Харбором и Бремертоном. Припаркованный перед домом Гербертов большой мотоцикл «Харли-Дэвидсон» в те времена был обычным делом. Тогда патрульные носили форму травянисто-зеленого цвета с черными карманами-клапанами и полосками на мешковатых брюках, фуражки, стилизованные под военные, и высокие черные ботинки. Ф. Г. был по-настоящему отчаянным. Иногда ночью он выключал фары на своем мотоцикле и мчался позади превышающих скорость автомобилей, затем включал фары и останавливал их.

Ф. Г. брал сына в сельскую глубинку в походы с ночевкой и на охоту на «Харлее». Сегодня такое просто невозможно. Ф. Г. носил пояс Сэма Брауна с пристегнутым к нему револьвером «Кольт полис позитив» тридцать восьмого калибра, мальчик сидел позади него, держась за широкий ремень. Однажды они отправились по длинной грунтовой дороге на озеро Санрайз, где остановились, чтобы разбить лагерь. Ставя мотоцикл на подножку, Ф. Г. заметил сидящую на невысокой сосне куропатку.

Легким движением руки он вытащил большой револьвер «Кольт», прицелился и выстрелил. Куропатку осыпало хвоей, но она не шелохнулась. В ярости Ф. Г. разрядил всю обойму в птицу, так ни разу и не попав. Птица лишь уставилась на него в ответ. Раздосадованный Ф. Г. перезарядил оружие и подошел ближе. Он выстрелил снова, но лишь выбил из-под птицы ветку. Она улетела, уворачиваясь от очередного града пуль.

Со временем Ф. Г. стал неплохим стрелком, дослужившись до капитана учебной патрульной команды. Однажды, в капитолии штата, в Олимпии, состоялся банкет, на котором ему должны были вручить награду за выдающееся поведение. Фрэнк находился среди гостей. Как раз перед тем, как отец вышел на сцену, он рассказал распорядителю о случае с куропаткой, и тот посчитал этот факт интересным. Когда ведущий представил Ф. Г., мальчика тоже выпустили на сцену, где он и поведал об этом событии, вызвав смех аудитории.

С тех пор как ему исполнилось восемь, юный Фрэнк вместе со своими дядьями по отцовской линии, Марли и Луисом, охотился на оленей. У мужчин был прожектор (изготовленный в лавке братьев Герберт), который состоял из поворотной фары, подключенной к шестивольтовому автомобильному аккумулятору. Когда охотники обнаруживали оленя, мальчик включал фонарь и направлял луч прямо на животное. Уставившись на свет, оно замирало. Затем Марли или Луис стреляли из винтовок. Позже мой отец вспоминал, что в этом не было ничего спортивного. Они просто добывали пропитание для семьи.

Однажды днем, на охоте, дядя Марли внезапно остановился и указал куда-то пальцем. Приглядевшись, Фрэнк увидел большого оленя, который стоял, опираясь передними ногами о дерево. Марли не проронил ни слова, передал винтовку мальчику и кивнул в сторону оленя. Фрэнк тщательно прицелился и нажал на спусковой крючок. Он попал оленю прямо в грудь, и тот упал.

Дедушка Отто владел самым большим ружьем в семье – дробовиком восьмого калибра, привезенным из Германии. Дульнозарядный, изготовленный на заказ мастером старой школы, дробовик был таким мощным и опасным оружием, что десять лет спустя в Соединенных Штатах этот калибр объявили вне закона. Однажды дедушка Отто разрешил Фрэнку воспользоваться ружьем и выстрелить в старое гнилое дерево. Отец уже в раннем возрасте понимал, что такое физика отдачи, и побоялся прикладывать ружье к плечу. Поэтому он прижал приклад к молодому деревцу, прицелился и нажал на спусковой крючок. Раздался оглушительный грохот. Выстрел проделал «чертовски большую дыру» в гнилом стволе, а отдача переломила деревце!

В других поездках Фрэнк узнал от лесоруба Билла, что перешагнуть через упавшее дерево легче, чем наступить на него. Я, в свою очередь, усвоил этот урок от отца много лет спустя. Однако во время одной из вылазок на охоту с лесорубом Биллом и дядей Марли случилось исключение из правил. Билл перешагнул через упавшее дерево и наступил прямо на спину спящего оленя с ветвистыми рогами. Испугавшись, олень подпрыгнул и подбросил беднягу в воздух. Винтовка вылетела из его рук.

В некоторые походы вместе с отцом ходил его дядя Эйд Маккарти, на пару с братом Джеком они знали секретное место, где выкапывали детекторные кристаллы и набивали ими походные рюкзаки. Братья успешно продавали их, отправляя по почте. Кристаллы требовались для детекторных радиоприемников и других целей. Дядья также занимались разведением устриц, так что юный Фрэнк научился нырять. Деньги, полученные на этих и других подработках, шли на покупку школьной одежды.

В подростковом возрасте отец переделал винтовку в дробовик, чтобы стрелять по птицам. На протяжении большей части своей взрослой жизни он оставался заядлым охотником. Однако на склоне лет он пришел к мнению, что необходимость охоты – один из мифов человечества, якобы мужчина должен охотиться, чтобы добыть столько мяса, сколько нужно его семье. Он считал, это связано с еще более распространенным мифом о полной самодостаточности: современная семья будто бы может прожить исключительно за счет земли, в полной независимости от магазинов, энергетических компаний и денег.

Глава 2

Испанский замок

На девятый день рождения Фрэнка Герберта, всего за три недели до биржевого краха 29 октября 1929 года, лесоруб Билл Нербонн подарил ему великолепную лодку из кедра, которую смастерил сам. Девять футов в длину – по одному футу на каждый год жизни мальчика, с дубовым каркасом и еловыми веслами. Она легко слушалась и стала постоянным источником радости для молодого человека.

В том году намечалось весьма мрачное Рождество для многих семей, поскольку страну сотрясал экономический кризис. Берли, с его многочисленными небольшими фермами, выглядел как оазис, огражденный от подобных неприятностей, а семья Ф. Г. была дополнительно защищена благодаря его надежной работе в дорожной полиции штата.

Авантюрист по натуре, Фрэнк имел привычку отправляться на своей лодочке в длительные поездки, порой слишком далекие для ребенка его возраста. Летом тысяча девятьсот тридцатого года он совершил одиночное путешествие из Берли вверх по Пьюджет-Саунд до островов Сан-Хуан. Путь туда и обратно составлял более двухсот миль. Он проделал большую часть этого путешествия, подплывая к судоходным маршрутам и ожидая теплоход, который тянул баржу в нужном ему направлении. Когда баржа подходила ближе, он греб изо всех сил, после чего пристраивался к ней, чаще всего втайне от шкипера. Иногда его замечали и прогоняли. В других случаях ему позволяли остаться и даже замедляли ход, чтобы отцу было легче пристать или отцепиться. Он так хорошо изучил расписание и маршруты движения барж, что стал постоянным, хоть и безбилетным, клиентом. Он также совершал короткие поездки на лодке в небольшой городок Лонгбранч на полуострове Ки, примерно в шестнадцати милях пути.

Как-то раз, когда Фрэнку исполнилось десять, он отправился на лодке в Пьюджет-Саунд и ловил форель в заливе Хорсхед, недалеко от Лонгбранча. Он увлекся и потерял счет времени. В сумерках отец осознал, что не успеет вернуться домой вовремя и не избежит порки. Он заметил модную моторную лодку, в которой сидели люди, его знакомые, шумели и весело проводили время. Отец подавал сигналы, и они подплыли, чтобы помочь. Мальчика пригласили на борт и привязали его лодку к своей. Оказавшись в моторке, Фрэнк заново как следует завязал веревку и только тогда увидел, что взрослые пьяны в стельку. Кто-то попросил Фрэнка провести моторку обратно в залив Хендерсон, с чем он с легкостью справился. Он хорошо знал местные воды. Единственное происшествие случилось, когда они добрались до причала: при швартовке насмерть пьяный пассажир упал в воду.

Весной тысяча девятьсот тридцать первого года Ф. Г. оставил обязанности патрульного и переехал со своей маленькой семьей в Хайлайн, между Такомой и Сиэтлом. Его деятельный ум постоянно придумывал схемы зарабатывания денег, большинство из которых не оправдывали ожиданий. Ф. Г. вместе с Крохой и еще одной парой открыли танцевальный зал на старом шоссе 99, известный как «Испанский замок». Когда началось строительство, Фрэнк торжественно выкопал первую лопату земли. Сухой закон все еще действовал, и стартующий бизнес – закусочная площадью семнадцать тысяч квадратных футов, где нелегально продавался алкоголь, – с самого начала был обречен на успех. Кроха работала за кассой, в то время как Ф. Г., умный, разбирающийся в технике человек, следил за тем, чтобы функционировало освещение и другие системы.

Ф. Г. занимался своими автомобилями лично, а потому содержал первоклассные мастерские, где бы ни находился. Он постоянно придумывал новые устройства и инструменты, чтобы облегчить работу. За счет возросшего со временем дохода от танцевального зала он приобрел автозаправочную станцию «Красная Корона» через дорогу, где впоследствии проводил бо́льшую часть времени. Бензин продавался по четырнадцать центов за галлон. Красные, белые и синие флаги развевались по обе стороны заправки, а у топливных насосов были стеклянные крышки, чтобы покупатели могли наглядно убедиться в чистоте топлива, заправляемого в автомобиль. На заднем дворе Ф. Г. держал автомастерскую. В качестве бонуса он предлагал клиентам бесплатное обслуживание картера.

Кроха была сильной, привыкшей к физическому труду женщиной, хотя ростом едва достигала пяти футов. Она не училась на медсестру, но житейских знаний хватало ей, чтобы иной раз даже принять роды. Одна история, в частности, красочно описывает и ее, и Ф. Г., и время, в котором они жили. Когда Ф. Г. еще служил в дорожной полиции штата, она сопровождала его на службу. Пока муж и другие офицеры совершали рейды по подпольным барам и арестовывали хулиганов, она ждала на заднем сиденье патрульной машины, одетая в большую шубу. «Когда мы выезжали оттуда, – вспоминала Кроха годы спустя, – под моей шубой позвякивали бутылки».

Юный Фрэнк часто читал перед сном при помощи лампочки на длинном проводе, прячась под одеялом, чтобы свет не попадал под дверь. Лампочка оставляла следы на простынях. Однако его никто за это не ругал, поскольку теперь семья могла позволить себе не стирать дома, а Кроха во всем винила прачечную и их сушилки.

Но между партнерами по танцевальному бизнесу возникли противоречия. В течение первого года их работы разгорелся жаркий спор, в ходе которого Ф. Г. и Кроха уличили своих партнеров в том, что те их обманывают, и в сердцах вышли из бизнеса без компенсации, полностью посвятив себя станции технического обслуживания.

В течение следующих четырех десятилетий «Испанский замок» стал одним из самых знаменитых танцевальных залов в Соединенных Штатах, его даже посещали знаменитые музыкальные группы со всего мира, что постоянно сыпало соль на раны моих бабушки и дедушки.

Погруженные в уныние, увидев, какую огромную ошибку они совершили, Ф. Г. и Кроха начали больше пить. Это отразилось на работе станции техобслуживания, которая и без того испытывала трудности со времен Великой депрессии. Вскоре бизнес обанкротился, и они остались ни с чем. Ситуацию усугубляло то, что Кроха находилась в положении. Лишенные источников дохода, Ф. Г., Кроха и Фрэнк, которому исполнилось одиннадцать, переехали к одной из семей Маккарти в Такоме. Фрэнк, которого обычно называли Младший[6], делил спальню со своими кузенами, Томасом и Леонардом Маккарти, и каждую ночь перед сном рассказывал им приключенческие истории. Мальчики стали друг другу ближе, чем родные братья.

Через шесть месяцев Ф. Г. устроился продавцом, что позволило ему переехать с семьей в домик у пляжа на остров Дэй, соединенный небольшим мостом с Такомой. Это случилось весной тысяча девятьсот тридцать третьего года. В мае Кроха родила девочку, Патрисию Лу. После переезда семьи отца в Такому Фрэнк посещал Берли при любой возможности, навещая бабушку и дедушку, а также старого друга, Дэна Лодхольма.

Однажды ранним утром он рыбачил прямо напротив острова Дэй, дела у него шли неважно. Это происходило недалеко от Фокс-Пойнта на острове Фокс, где лес покрывал большую часть береговой линии. Спустя некоторое время он заметил индейца, сидящего на берегу и внимательно наблюдающего за ним. Мужчина, которому на вид было под сорок, подозвал мальчика и показал, как сделать приманку для рыб, которая впоследствии оказалась очень полезной. В течение следующих двух лет индеец Генри и отец стали близкими друзьями. Генри принадлежал к салишам из резервации Хох, жил в одиночестве, в старой коптильне. Он практически усыновил Фрэнка, обучив его многим обычаям своего народа.

Например, как ловить рыбу ногами, готовить с малым количеством воды, распознавать съедобные и лекарственные растения в лесу. Индеец питался сладкими красными муравьями и искал под пнями богатых белком личинок, которых также ел. Отец из любопытства тоже попробовал муравьев и личинок на вкус, но так и не пристрастился к ним. Генри обучил его ловле морских чаек с помощью разложенной на земле петли из рыболовной лески с куском сельди внутри. Когда птица наступала на леску, петля затягивалась, хватая чайку за одну или обе лапки. В «Ловце душ» (1972) Фрэнк Герберт напишет о другой технике охоты, которой он научился у индейца Генри:

«Катсук снял куропатку с гигантского болиголова возле пруда. Он называл его насестом. Земля под ним белела от птичьего помета. В сумерках куропатки сонно подходили к растению, и Катсук поймал одну из них с помощью длинной палки и петли из бечевки».

Хотя индеец Генри никогда в этом не признавался, его молодой белый друг, склонный к мелодраматизму, был уверен, что тот – убийца, изгнанный из племени.

Мужчина намекал на что-то неприятное в своем прошлом, но мальчик так и не узнал деталей и никогда не ощущал себя в опасности, находясь рядом с ним. Сорок лет спустя Фрэнк Герберт напишет о множестве полученных им впечатлений в «Ловце душ», динамичном, мистическом романе о ярости индейцев.

Научившись ловить рыбу по-индейски, юный Фрэнк всегда приносил домой с рыбалки большой улов. Однажды мужчина, владелец одного из универмагов в Такоме, спросил отца, как ему это удается. Фрэнк по наивности показал ему свою приманку для рыб. После этого мужчина начал производить их в таком количестве, что сколотил круглую сумму.

Чтобы подзаработать, отец установил на свою лодку мотор «Кинг» мощностью двенадцать лошадиных сил и использовал ее для буксировки бревен на берег, где их можно было распилить на дрова и продать. Однажды он наткнулся на полузатонувший большой контейнер, груженный пиломатериалами из прекрасного белого дуба, растущего в Теннесси. Часть древесины оказалась изъедена насекомыми, но в основном она сохранилась в хорошем состоянии и представляла значительную ценность. К тому времени семья вновь встала на ноги, так что отец с разрешения родителей обменял древесину на двадцатисемифутовую яхту, от которой отказался владелец, поскольку у нее были проблемы с устойчивостью. Когда Фрэнку исполнилось пятнадцать, он перестроил парусник и залил в корпус бетон, который выполнял роль утяжелителя. Однажды он взял с собой в плавание четырнадцать человек, включая гитариста, кларнетиста и аккордеониста. В те дни, как рассказывал отец, аккордеон называли «сожми меня – растяни меня»[7].

Во время морских прогулок юный Фрэнк Герберт любил спать на палубе. Звезды расстилались над его головой, он запомнил названия и расположение созвездий и главных звезд. Научился пользоваться секстантом для навигации.

В возрасте четырнадцати лет отец переплыл Такомский пролив, преодолев целую милю среди коварных течений. Немного позже вместе со своим семнадцатилетним другом Недом Янгом отправился на небольшом парусном каноэ «Уиллитс» к фьордам материковой части Британской Колумбии, к югу от «Ручки Аляски», проделав путешествие туда и обратно почти в две тысячи миль. На стоянках они вытаскивали каноэ на берег, переворачивали и спали под ним. Когда они добрались до фьордов, там не оказалось пляжей, но индейская женщина позволила им переночевать на крыльце ее домика и накормила завтраком.

Изучая опыт, полученный отцом на природе, я получил представление о мыслительных процессах, которые легли в основу его творчества. «Ловец душ», великий роман об индейце, который не смог принять обычаи белых людей, становился понятным. Отец написал еще одну книгу об индейцах, которая так и не увидела свет: «Кольцо времен»[8], вымышленный, но исторически достоверный рассказ о войнах на побережье, где жили салиши. Он восхищался связью между коренными американцами и окружающей средой, тем, как они веками жили в гармонии с природой, не нанося ей ущерба, в отличие от белых. Фрэнк Герберт питал глубокое уважение к естественным ритмам природы. Экологический посыл, столь широко представленный в его писательском наследии, является одним из наиболее важных.

В его произведениях также присутствует интересная повторяющаяся тема воды и океана, начиная с романа о подводной лодке «Дракон в море»[9] (1956) и заканчивая песками «Дюны» (1965), которые напоминают медленно движущиеся волны в огромном океане. Он был моряком, рыбаком и пловцом, служил в Военно-морском флоте США во время Второй мировой войны. Отец понимал критическую важность питьевой воды для жителя лесной глуши, туриста и моряка. Крошечная капля воды – сущность всей жизни.

Один из самых ранних рассказов отца, «Иона и япошка»[10] (1946), рассказывает о гидросамолете, который совершает вынужденную посадку в Китайском море. В «Попробуй вспомнить!»[11] (1961) инопланетяне угрожают Земле, прилетев на огромном космическом корабле, напоминающем пресноводный микроорганизм с ресничками. «Феномен “Марии Целесты”»[12] (1964) описывает явление, при котором люди внезапно покидают свои дома и уезжают далеко, часто оставляя свои вещи, – идея основана на истории о загадочном корабле «Мария Целеста», обнаруженном в тысяча восемьсот семьдесят втором году в открытом море без пассажиров и команды. «Дикари»[13] (1966) описывает человека по прозвищу Пловец, который является экспертом по криминальной деятельности под водой. В «Машине бытия»[14] (1969) действие происходит в городке на берегу океана. «Посевной материал»[15] (1970) рассказывает о мире с фиолетовым океаном, где основным источником пищи является существо, похожее на креветку. «Песни разумной флейты»[16] (1979) – совместно с Биллом Рэнсомом, как и их совместные романы «Инцидент с Иисусом»[17] (1979) и «Эффект Лазаря»[18] (1983), повествуют об океанических мирах, покрытых обширными разумными водорослевыми образованиями.

В молодости Фрэнк Герберт был близок со своей бабушкой Мэри Эллен Герберт. Добрая худощавая женщина с вытянутым лицом в больших круглых очках предпочитала носить длинные платья в цветочек и не снимала фартук, даже находясь вдали от дома. Мэри завязывала седые волосы в пучок, и они приобретали красивый блеск благодаря шампуню с секретными ингредиентами. Некоторые жители Берли думали, что это смесь пива и яиц, в то время как другие говорили, что это виски и оливковое масло. Мэри только посмеивалась над догадками.