Сердце тьмы

Когда я прихожу в себя, Астрид рыдает, громко всхлипывая. Я чувствовал опустошение. Слезы текли по лицу, капая с подбородка. Астория гладит сестру по голове, пока та, уткнувшись в колени, горько плачет. Я подсел ближе и заменил ее руку.

– Почему… почему она это сделала? – спросила Астрид, проглатывая слезы.

Я поднял глаза на призрак.

«Это не я. Пусть найдет тетрадь. Ключ в доме.»

– Она не хотела этого делать. Я чувствовал, что это не ее воля. Словно она потеряла контроль над телом.

– Но она попала в аварию!

«Это ложь.» Говорит призрак.

– Ты уверена? – спросил я у нее.

– Так сказал отец, он бы не стал…

– Твой отец баллотируется в мэры, как бы народ отреагировал на новость о суициде дочери? Не проще ли сделать ее жертвой в угоду людям, чтобы его пожалели в горе?

– Да он бы никогда не поступил так со своей дочерью! – злобно сказала она.

Призрак сестры грустно качала головой.

– Ты должна найти ключ от ячейки 76, и тогда узнаешь, что случилось с сестрой, – я решил перевести тему, чтобы не сказать еще чего лишнего.

Поднялся с пола и задул свечу со словами: «Спасибо за помощь, покойся с миром.»

Я быстро забросил вещи в рюкзак и взглянул на Астрид. Она все так же сидит на полу. По щекам растеклась тушь и оставила разводы.

– Мне жаль твою сестру. Не вини себя в ее смерти. Я пойду, если больше не нужен.

Она не подняла голову, и я ушел. На душе было мерзко, ее боль и страдания душили изнутри. Меня тошнило. Хотелось сделать глоток свежего воздуха.

– Леон, постой! – она настигла меня в коридоре. Лицо бледное, как мел, ее шатало. – Останься.

Ее сильно качнуло, и я успел ее подхватить. Обхватил за талию и приподнял. Она уткнулась носом в грудь, и я чувствовал запах ее волос. Такой сладкий, нежный и легкий.

– Давай вернемся в номер, – предложил я для начала, а там уже разберемся.

Глава 14 Астрид

Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как он ушел. Час, три, может, больше. Я потерялась во времени. Опустошенная, разбитая, одинокая. Я не знаю, что мне теперь делать, кому верить. Мог ли Леон придумать это всё? Но откуда ему знать такие факты, о которых знали только мы?

Мог ли соврать отец ради предвыборной кампании? Теперь, когда мой гнев утих, я вижу смысл в словах Леона, и это меня пугает. Неужели отец и правда так поступил с собственной дочерью? А мама? Она знала обо всём? Или не знала только я?

Я должна выяснить правду! У матери не стоит спрашивать, она и так остро реагирует на всё, что связано с сестрой. Попробую спросить отца напрямую.

† † †

Ночь прошла ужасно. Я не смогла вернуться к подруге. Силы покинули меня, я осталась лежать в белом номере. В воздухе еще летал запах Леона. Закрыв глаза, я представляла, что он еще рядом и никуда не ушел.

На утро я чувствовала себя еще хуже, голова болела, тело ломило. Из зеркала в ванной на меня смотрела страшила. Тушь размазалась под глазами в темными пятнами. Лицо так опухло, будто я спала лицом в воде.

– Неудивительно, что он сбежал, – подумала я про реакцию Леона и его спешный побег.

Совсем забыла заплатить ему за работу. Где же телефон? Вчера оставила его в кармане плаща. Выключенным! И не сказала Талии, что не приеду.

– Черт… Снова на те же грабли, – я нащупала телефон и со страхом включила его.

Сообщения и пропущенные вызовы посыпались волной. От Талии, от тетушки, странно, что отец еще не звонил. И одно сообщение от Леона. Его захотелось прочесть первым.

Прости, что оставил тебя одну. Я не знал, как реагировать. Позвони мне и скажи, как загладить вину.

– Уже прощен.

Было приятно получить сообщение от него. Я совсем забыла, для чего включила телефон. Переведя деньги Леону. Хоть мы и не обговаривали это, но я чувствую, что должна заплатить за его услугу. Перевод пришел обратно, но не в полной мере.

Сейчас отец должен был быть в офисе. Там он точно не сможет избежать разговора.

Через полчаса я была на месте. Офис находился в рабочем центре города. Среди огромных высоток находилась его строительная компания. Она перешла к нему от его отца, а ему от его. Они строят этот город не одно поколение. Все муниципальные здания были построены моими предками, теперь же отец занимается их реставрацией и следит, чтобы имя его семьи не было забыто.

Отца не оказалось на месте, поэтому я решила подождать его и сходила в кафе неподалеку, чтобы позавтракать. Стоит отправить Талии подарок с извинениями и огромную коробку конфет.

Я не знала, стоит ли звонить Леону. С одной стороны, мне хочется с ним поговорить, а с другой – я не знаю, что ему сказать. Но ведь если он сам просит позвонить, может, он и заведет разговор.

Стоило мне подумать о нем, как его силуэт прошел мимо кафе. Руки сами потянулись к телефону и набрали его номер, парень остановился, взял трубку.

– Алло, – раздалось в телефоне.

– Если хочешь загладить вину, зайди в кафе.

Я видела, как он оглядывается на фасад здания и неуверенно проходит вперед. Я машу ему рукой. На его губах появилась легкая улыбка. Он сел за стол.

– Привет, что ты здесь делаешь? – спросил он, а я не могла оторваться от его красивых губ.

– Я приехала к отцу, а ты что здесь делаешь?

Он поправил взъерошенные волосы.

– У меня была встреча, – в его взгляде читалось беспокойство. – Ты как?

Его слова больно кольнули. Неужели у него есть девушка? Вряд ли он с утра бегал на свидание, да и одежда на нем другая. Непохоже, что он ночевал вне дома.

– Как будто снова похоронила сестру, – ком встал в горле. – Не думала, что снова переживу что-то подобное.

– Мне жаль. И прости, что удрал, я сам не знаю, почему не остался, – его взгляд опустился к браслету на руке из черных бусин на резинке. Он перебирал их пальцем, каждую по очереди. – Подумал, ты злишься на меня и не хочешь видеть, и мне лучше уйти.

– Мне нужно было время, чтобы подумать. Возможно, ты прав насчет отца, и он что-то скрывает.

– Я могу ошибаться, но я тоже пришел к кое-какому выводу.

Я удивленно взглянула на него. Его лицо не выдавало никаких эмоций, взгляд направлен куда-то вдаль.

– Какому? – спросила я.

– Я видел вокзал, где погибла Астория. Несколько дней назад на том же месте погиб мой лучший друг.

Я потеряла дар речи и с трудом подобрала слова.

– Мне жаль, но неужели ты думаешь, что это связано?

– Я этого не знаю, но и не исключаю.

Он что-то недоговаривает.

Раздается телефонный звонок. Отец.

– Алло.

– Зачем ты приходила в офис? – сразу спросил отец.

– Хочу поговорить с тобой, это срочно. Я бы не стала беспокоить тебя по пустякам.

– Поднимайся в мой офис, – он положил трубку.

Подошел официант с моим заказом. Я взяла кофе и отхлебнула глоток. Горячая жидкость обожгла губы. Два шоколадных пончика я пододвинула Леону.

– Разберись с ними, – подмигнула ему я.

Он подхватил мою игру.

– Я их прикончу, – подмигнул он мне и улыбнулся.

Я впервые вижу его улыбку, и мне кажется, она что-то сделала со мной. Я замерла на месте, смотря на его губы, ровные зубы за ними. С одной стороны у него самая милая ямочка, которую я когда-либо видела. Встав рядом, я почувствовала его аромат: сочетание лесных ягод и хвойных ноток просто сводит меня с ума. Хочется прижаться к его шее и вдыхать аромат, пока не кончится воздух в легких.

– Астрид, – обеспокоенно позвал он. – Ты чего?

Он склонил голову на бок, на шее выступили вены и приковали мой взгляд.

– Я да… Всё нормально, – он улыбнулся, облизал губы языком, от чего мои щеки вспыхнули румянцем. – Мне пора, пока.

Я пулей выскочила из кафе и отправилась в офис. Кабинет отца отличался роскошной обстановкой. Мебель из темного дерева, огромный персидский ковер, кожаные диваны и кресла. Стол заставлен бумагами и папками, отца под ними и не видать.

– Пап?

– Проходи, садись, – ответил он.

Я подошла к окну. Кабинет на сорок втором этаже, это очень высоко. Вид здесь открывается шикарный. Весь город как на ладони. Отсюда видно кафе, в котором я только что сидела, больницу, университет и нашу церковь. Ночью здесь наверняка еще круче.

Мужчина выбрался из-за своего стола, выглядел уставшим, рубашка мятая, галстук ослаблен. Он шел твердой уверенной походкой, его плечи ходили из стороны в сторону, как у медведя. С его комплектацией можно сравнить разве что с пандой. Отец не обладал высоким ростом, как мама, но при этом выглядел он очень внушительно за счет спортивной фигуры.

– О чем ты хотела поговорить? – спросил он, опускаясь в кресло напротив.

– Как умерла сестра? – мужчина прищурился.

– Ты же знаешь, она попала в аварию…

– Нет, это ты так сказал. А как она умерла на самом деле?

Его уверенная поза сменилась напряженной, он внимательно изучил меня глазами.

– Твоя мать и до тебя уже добралась? Мало мне было одной умалишенной в доме, так и ты решила к ней присоединиться?

– Просто скажи мне, что ее не сбил поезд.

Он замолк. Значит, правда. Стори, как отец мог так с тобой поступить? Слезы подступили к глазам.

– Это была авария, – ровно сказал отец. – Вернись домой и думай об учебе.

Я вылетела из здания словно метеор. Легкие горели. Живот скрутило. Думала, меня вырвет. Руки тряслись, и я с трудом смогла набрать его номер.

– Ты был прав, – слезы потекли ручьем.

– Это он сказал?

Я с трудом проглотила слезы, чтобы он не слышал их в трубке, и старалась говорить как можно спокойнее, но голос дрожал.

– Сестренка не сказала, где найти ключ?

– Нет, но я бы узнал, не было ли ключа в ее одежде, может быть, кто-то его нашел?

– Ты прав. Я выясню.

Я всё выясню и узнаю, из-за чего погибла моя сестра.

Глава 15 Астрид

После разговора с отцом в душе появилось сомнение во всех его действиях. Его ругань с мамой на рассвете. Вечные отсутствия на совместных ужинах и даже семейных праздниках. Они практически перестали разговаривать, а если начинают, то всё заканчивается очередной ссорой.

Дома было тихо. Ни голосов, ни музыки. Даже на приусадебной территории не было ни души. Когда я зашла, меня никто не встретил.

– Миссис Лопес, я вернулась, – тетушка большую часть времени проводила на кухне, но не сегодня. – Как странно, куда все делись?

Хм… Я открыла холодильник в поисках вкусненького, ведь позавтракать мне так и не удалось, и сейчас я как никогда нуждаюсь в калориях. Несколько кусочков шоколадного тортика смотрели на меня и приказывали их съесть, такому зову я не в силах противиться.

Кофейник вместе с кусочками шоколадного торта поставила в поднос. И уже давилась слюной, как в комнату вошла миссис Лопес. Она вскинула руками, и из груди вырвался отчаянный вздох.

– Ты вернулась, слава всем богам, ты в порядке. Что ты натворила? – спросила она, оглядывая меня с ног до головы.

Я не хочу ни с кем разговаривать. Хочу пойти в комнату, забраться под одеяло, съесть торт и поспать. Но мое воспитание не позволяет мне уйти, не дав ответа, когда ко мне обращаются.

– Ничего, – я уже хотела идти в комнату, но тетушка перегородила мне путь.

– Тогда почему твой отец велел следить за каждым твоим шагом и докладывать ему?

Похоже, кто-то испугался, что правда выйдет наружу. Пробраться в кабинет не выйдет, придется дождаться ночи.

– Спросите у него, ему лучше знать, где я снова провинилась, – вышло грубо, но правдиво.

– Астрид, что с тобой? Ты сама на себя не похожа, – с волнением затараторила женщина. – Если у тебя что-то случилось, то ты всегда можешь поговорить об этом со мной.

– Спасибо за заботу, я пойду к себе. У меня много заданий по учебе.

Она не хотела меня отпускать. Похоже, отец и правда решил теперь контролировать мои перемещения. Нужно придумать, как обмануть камеры в его кабинете.

Подкупить охрану не выйдет. Взломать систему у меня не получится. Если только обесточить всё поместье. Это может сработать.

В комнате остался мой беспорядок, в котором я собиралась к Талии. Кровать завалена одеждой, стул лежит на боку, дверь в гардеробную нараспашку. А на столе и вовсе взорвалась бомба с бумагой, наклейками и карандашами. Выглядит как место преступления.

– Да, ну и бардак. Зайди сюда не знающий, подумал бы, что меня ограбили, – одним ловким движением весь хлам на столе сдвигается в кучу, и я ставлю поднос на свободное место.

Так же не раздеваясь, я приступаю к еде. Сладкое хоть немного поможет мне улучшить состояние, и я постараюсь больше не плакать, пока не выясню истинную причину ее смерти. На столе стоит наше совместное фото, я взяла его в руки, взглянула на двух веселых и беззаботных школьниц.

– Сестренка, я накажу всех причастных, и отец пожалеет, что скрывал правду. Обещаю тебе.

Раздался телефонный звонок. На экране высветилась мамино фото. Она звонила по видеосвязи. Придется натянуть маску для мамы, чтобы не беспокоить ее.

– Привет, мам, как дела? – как можно веселее спросила я.

В экране появилась ее картинка. Волосы убраны в низкий пучок, как она любит. Никакого макияжа, пока она в больнице.

– Привет, милая! У меня всё замечательно, завтра меня выпишут, – она выглядела счастливо. За несколько дней ей надоела больница, и она ужасно хотела домой.

– Это замечательно! Я скажу, чтобы приготовили что-нибудь вкусненькое на ужин. Чего бы ты хотела?

– Спасибо, милая, ты такая заботливая, но я такая голодная, что первым делом позаботилась об этом, – она звонко рассмеялась, и я скопировала ее, как зеркало. – У нас обход, позвоню вечером.

– Хорошо.

Я проснулась вечером, к самому ужину. Обычно отец приходит к этому времени домой. В комнату постучали.

– Мисс, время ужина. Накрывать на стол? – раздался голос из-за двери.

– Да, я сейчас спущусь.

Проверим, придет ли отец домой сегодня. Как маму положили в больницу, он перестал приходить домой и даже не пытается разыгрывать хорошего отца.

Я думала, что поужинаю одна, но за столом оказалось людно. Издалека я видела малиновую голову Ровены. Новый парик, она любит экспериментировать, и это никак не сказывается на ее учебе в медицинском. Хотя преподаватели и смотрят с недоверием на ее волосы, но ничего поделать не могут. Ее яркие образы не мешают ей быть лучшей в группе. Рядом с ней сидит Грета, ее сын Джереми и муж Ривен. Они оживленно беседовали и мило улыбались, пока я не вошла в столовую. Атмосфера за столом сразу изменилась, и лишь юный Джереми продолжал улыбаться мне.

– Привет, – я села рядом с Ровеной, и она всем телом развернулась в мою сторону.

Пока я раскладывала салфетку, она не отводила от меня внимательного взгляда. Опять со своими психологическими штучками.

– Привет, сестренка. Как дела? Говорят, отец снова тебя наказал, что на этот раз? – спросила она, злорадно улыбаясь.

После смерти Стори она открыто демонстрирует свою неприязнь ко мне.

– Отстань от нее, Рови, – вступилась старшая сестра.

Раньше ее голос не был таким холодным и жестким, как сейчас. Мы не виделись несколько лет. После брака она переехала в другую страну и редко когда приезжала к нам. И еще реже звала в гости. Она обрезала волосы и стала носить узкие очки, что придавало ей стервозный вид. А как иначе, если она директор сети отелей, которые подарил ей отец после заключения брака.

Я одна здесь ничтожная и бесполезная. Отец засунул меня в юридический, чтобы хоть какой-то толк был от меня. Мне нравится изучать право, и мне это дается, но это не то, что радует меня. Но кого интересует мое мнение.

– Тебя не было на похоронах, зачем сейчас явилась? – кажется, никакой вопрос не застанет ее врасплох, и на каждый у нее найдется ответ.

– Мне жаль Асторию…

– Неправда! Тебе было плевать на нее и на всех нас. Даже когда маме было плохо, ты не приезжала. А праздники? Мама всегда ждала от тебя приглашения, а ты даже позвонить времени не нашла.

– Ты как со старшими разговариваешь! – Ровена подскочила на своем стуле и принялась орать мне в лицо. – Ты бы лучше за своим поведением следила! Не то…

Я поднялась на ноги, чтобы смотреть на нее сверху вниз.

– Не то что?

Она удивленно хватала ртом воздух, пытаясь придумать, что мне на это ответить, но так и не смогла. Я бросила салфетку на стол.

– Была рада встречи.

Я заглянула на кухню. Все слуги собрались там и готовились выносить блюда.

– Тетушка.

Женщина резко развернулась и встревожено взглянула на меня. Как и все на кухне.

– Что такое? Мы уже сейчас все принесем.

– Я поем в своей комнате, принеси мне еды. Нужно поговорить наедине.

Она озадаченно посмотрела мне вслед, но ничего не спросила.

Отца нет. Сестры все в сборе. Мама только завтра выписывается. В душе поселилась тревога.

Я прошлась по пути до кабинета отца, проверила дверь. Открыто. Это хорошо. От моей комнаты и до щитка две камеры. У них должны быть слепые зоны.

Я проходила мимо комнаты Ровены, и неожиданно меня посетила коварная мысль. Я прокралась в ее гардеробную и выкрала ее парик и одну сережку, которую отец подарил ей на совершеннолетие. Вторую спрятала в ящике с нижним бельем. И быстро вернулась в комнату, спрятав добытое под кроватью.

Через пять минут пришла тетушка и принесла ужин. Выглядела она недовольно и огорченно.

– Ты чем-то расстроена? Это из-за сестер?

– Нет, Астрид. Всё в порядке. Я просто устала, не молода уже, – отшутилась она.

– Обещай, что наш разговор останется в тайне, особенно от отца.

Женщина насторожилась и взяла меня за руку.

– Что происходит? Я вижу, что что-то не так, в доме растет напряжение после приезда старшей дочери. Хозяйка в больнице, а хозяину, кажется, ни до чего нет дела.

– Я тоже это заметила, – с горькой усмешкой сказала я. – Это странно, что она приехала ни с того ни с сего, не сказав и слова. Но я не об этом хочу поговорить.

– Тогда о чем?

– Кому отдали вещи сестры, в которых она погибла?

Ужас отразился на лице женщины, тонкие пальцы впились в мою руку. Она тоже знала.

– Почему вы вдруг об этом спрашиваете?

– В ее вещах должен был быть ключ, он нужен мне.

Она замолчала. Опустила глаза в пол и разжала хватку.

– В ее вещах и правда был ключ от какой-то ячейки, но я отдала его мистеру Вандейку. А куда он его дел, я не знаю.

Так я и думала. Отец. Ничего хорошего я не испытываю, произнося это слово. Лишь чувствую, что гнев начинает разъедать мое здравомыслие. Я начинаю бояться, что скоро взорвусь.

– Спасибо за ужин. Тарелки я принесу сама, а ты иди и отдохни. Чтобы и носа в коридоре не казала, – наигранно строго припугнула ее и улыбнулась.

– Слушаюсь. Доброй ночи, мисс.

– И тебе.

† † †

Весь дом погрузился в сон, лишь охрана бродила по территории. Я оделась во всё чёрное, чтобы максимально слиться с темнотой, и начала свою миссию. Адреналин кипел в крови, я нервничала и пугалась от каждого звука.

Первая камера стояла на спуске с лестницы, ведущей на первый этаж. Я подождала, пока она отвернется от меня, и нырнула под нее, потом, когда она начала поворачиваться в другую сторону, побежала вниз по лестнице. Чуть кубарем не скатилась, запнувшись о ковер. Адреналин жаром растекся по крови.

Фуф. Дальше нужно было пробраться мимо комнат прислуги, спят они очень чутко. Нужно быть тише воды ниже травы.

Я не надела обувь, чтобы стать бесшумной, как ниндзя, и это мне очень помогло. В крыле с прислугой пол не устлан ковролином, и все шаги отдаются эхом, но не мои.

Вторая камера расположена на перекрестке коридоров: один ведет в комнату с разным оборудованием и техникой для уборок. Другой – в комнату, где находится главный щиток, а в другой – газовый котел и водяное снабжение всего особняка. С этой камерой я поступила так же: ждала, пока она отвернется, и забежала внутрь.

В комнате оказалось очень много рубильников, но хорошо, что они все подписаны, в том числе и главный генератор на случай, если дома пропадает ток по непонятным причинам. Он включится автоматически. Я отключила его и ток в доме, оставила уличный и тепличный.

В кабинете отца я мигом помчалась к его столу и попыталась открыть сейф. Мама знала пароль и сказала мне. Дверь с писком отворилась. Я вытащила стопку бумаг и мельком их проглядела. Договора. Положила на место. Стопки денег, револьвер. Коробочка. В ней лежали разные безделушки: запонки, которые он не носит, зажимы для галстука, разбитый телефон, ключ с номером 76.

Вот он. Я ликовала. Но шорохи за дверью прервали меня. Послышались чьи-то шаги. Я тихо закрыла дверь сейфа и спряталась под стол. Дверь отворилась, свет фонарика прошелся по комнате. Дыхание сперло, сердце стало биться чаще. Дверь закрылась и я выдохнула.

Вот черт. Я уже подумала, что меня раскрыли, но шаги удалились дальше, тогда я аккуратно выглянула из комнаты. Никого не было видно. Я скорее помчалась к себе и, возбужденная своей победой, нырнула под одеяло.

Глава 16 Леон

Эти выходные были сложными. То, что произошло с сестрой Астрид, очень странно и загадочно. Жуткое лицо, что она видела после смерти, преследует меня во снах.

Только теперь на путях лежу я, а поезд мчится на меня с ужасной скоростью. Тело покрылось холодным потом. Ноги были ватные, и все движения были медленные. Почему во сне, когда попадаешь в опасную ситуацию, ты становишься таким бессильным и не можешь даже убежать?

Теперь я понимаю, почему Беатрис искала помощи у Крока. Но меня преследует лишь плод моего воображения, а ее призрак, который хочет донести информацию до своих близких.

В колледже все еще стоял алтарь из шкафчика Конора. Ребята приносили свежие цветы и их совместные фотографии. Я не принес ничего, я знаю, что могу увидеть его снова. Хоть и мертвым, но могу.

Сейчас с каждой фотографии он улыбается и смеется. Он всегда улыбался. Без него моя учеба стала такой рутинной и скучной. А тренировки и вовсе превратились в кошмар.

– Эй, Нортон! – окликнул Райт в раздевалке.

– Говорят, тебя видели с дочкой Вандейков в дешевом отеле.

Как он узнал?

– С которой? – пришлось выключить дурака-ловеласа, как это делает Грегор после каждой вечеринки. Мне было у кого поучиться. По комнате раздалось веселое улюлюканье.

Я расставил ноги как можно шире и оперся локтями. От смотрел на меня с вызовом и лукаво улыбался, ясно, что он что-то пытается этим добиться.

– Тебе виднее, с которой, – прошипел он, как змей.

– Не знаешь – не говори, – от злости хотелось прожечь его взглядом, но я не обладаю такой способностью.

Быстро бросив вещи в сумку, я поспешил убраться из раздевалки, пока он не решил еще что-нибудь выкинуть. Я знаю, это лишь временная отсрочка, и он найдет способ мне навредить. Мое присутствие для него как кость поперек горла.

Он быстро нашел замену на место Конора. Еще один богатенький папенькин сынок из его окружения. Теперь я у него как бельмо на глазу и единственный участник, кого взяли в команду за спортивные достижения, а не за папин кошелек. Если я потеряю место в команде, то и потеряю и стипендию.

– Я вот всё никак не могу понять, – он нарочно говорил громко, чтобы все в раздевалке слышали его. – Я так долго ее знаю, мы столько времени провели в одной компании, и она не дала себя даже за грудь пощупать, – парни начали смеяться, но так, чтобы не перебить голос лидера. – А тут вы только познакомились, и она тут же прыгнула к тебе в койку.

Его слова выводили меня из себя. Я знаю, что должен промолчать и смогу избежать больших проблем, но если смолчу, буду выглядеть жалким трусом, который даже девушку защитить не смог. Я уже собирался уйти как он сказал:

– Похожее, она просто любит заниматься благотворительностью, – в голосе зазвучало призрение с перемешку с жалостью.

Сумка с рюкзака слетела на пол. В один шаг я оказался рядом с ним и смотрел ему в глаза, держа за футболку. От неожиданности он отшатнулся, но я не давал отойти.

Коснувшись его, я увидел картинку. Он школьник, в чем-то провинился, и отец его отчитывает. «Ты жалкое ничтожество, ошибка моей молодости. Тебе никогда не быть как твой брат. Я передам всё ему». Мальчишка тихо плачет, склонив голову, стоя на коленях перед отцом.

Меня резко выкинуло из ведения, и я чуть не потерял баланс. Райт перехватил мою руку и откинул. Я стоял в полнейшем замешательстве, раньше я такого не мог.

– Что ты мне сделаешь, Нортон? Ударишь? Давай! Давай! – он пытался меня спровоцировать, но вся моя злость куда-то испарилась, и мне стало его жалко.

Я похлопал его по щеке и сказал:

– Возвышаешься за счет унижения других? – подойдя еще ближе к нему, я сказал так, чтобы только он слышал меня. – Ты жалкое ничтожество и ошибка собственного отца. Не то, что твой брат. Тебе никогда не стать как он.