Байты Ходжи Насреддина

Владимир Сачков

Байты Ходжи Насреддина

Байт о компьютере

Посвящается Тимуру Зульфикарову

– Одиночество, одиночество… Вот, говорят, – одиночество! А что это такое – одиночество? Ведь ты это должен хорошо знать, раз не похож ни на кого другого, – спросил Джек Смоули у странствующего по жизням дервиша Ходжи Насреддина Зульфикара.

– Я думаю, – отвечал Ходжа Насреддин Зульфкар, – А тот, кто думает, не знает что такое одиночество, ведь он говорит сам с собой и, значит, с Богом. Вот мой ишак, он тоже не похож на других ишаков. Как ни посмотришь на него – тоже всегда о чём-то думает. Представляешь, да? Ишак говорит сам с собой, ишак говорит с Богом! Может, поэтому мы все так одиноки от того, что думаем? А сам-то что ты думаешь по этому поводу, Джек?

– Я хотел бы вообще не думать, но мысли мешают, – отвечал Джек, – Поэтому, наверное, так:

Невозможность остаться наедине с самим собой – вот что такое одиночество!

– А говорят, что человек создал компьютер по образу и подобию своему, – припомнил тысячелетний Ходжа Насреддин Зульфикар, – как Господь Бог – нас, человеков. Компьютер, как я, как мой ишак – тоже думает. Значит, тоже одинок. О, бедный, бедный пластмассовфый компьютер!.. Нет у тебя зеба. На чём же будешь сублимировать? Ты прав, Джек – у человека есть всё… кроме одиночества.

Байт о деньгах, которых нет

Посвящается Тимуру Зульфикарову

– Вот тебе деньги!

– Да где же, где?

– Да, вон, под ногами валяются!

– Да, где? Я не вижу!

– Ты, лучше, лучше посмотри!

– Да не вижу я. Не вижу!

– А это что?

– Что?

– Деньги!

– Это деньги? Это коровьи лепёшки!

– Нет, это деньги. Они тоже круглые. Давай, собирай!

– О, Аллах! Ты надо мной смеёшся! Если коровьи лепёшки называешь деньгами… Но я соберу! О, мой Господь… Но что я буду с ними делать, с такими деньгами?

– Они тебя согреют.

– Они, возможно, согреют моё тело, если я их подожгу, эти коровьи лепёшки. Но Господи, что согреет мою душу? Разве такие "деньги" согреют душу? А где же эти волшебные бумажки с ликами шайтанов и джиннов?

– Лики шайтанов и джиннов не согревают душу человека. Они её крадут. Крадут у Меня! Но у тебя есть другие волшебные бумажки, что согревают душу человеков. Твоё богатство!

– Какие же такие мои бумажки, о Аллах? Где моё богатство?

–Твои волшебные бумажки – это твои книжки, о, скоро-догадающийся!

– Я беден как ухо моего ишака! Неужели не видишь, о Господи? Где же толк от моих бумажек? Ни одна ещё не накормила досыта! А я всё пишу!

– Подожди.

– Что, опять? Да сколько можно ждать?

– Подожди!

– Сколько раз уж я просил Тебя: – Ну, посмотри! Посмотри, что я сегодня ел!

– Стоит Мне заглянуть в рот бедняку, как у него тут же ломается зуб. Поэтому Я не заглядываю в рот бедняка.

– Правильно, он сам сломался – мой последний-единственный зуб! О, Аллах! Теперь я знаю, что Ты не виновен в моей бедности! Но когда? О, Аллах, когда же ты сделаешь меня совсем не нуждающимся? Дай мне настоящих денег! Дай мне бумажек с Твоим ликом.

– Таких денег не бывает.

– Что же тогда мне делать?

– Подожди!!

Байт о нищем олигархе

Посвящается Тимуру Зульфикарову

О, Мой яснорукий Ходжа!

О, Мой древний, пыльный, неутомимый путешественник! Зелокусачий Мой муравей, острозубый неутомимый защитник Совести!

Жалеешь ты осла своего. Не устал ли надрываться, работать за двоих?

А Я всё вижу…

Так, дай же, наконец, заняться делом своему прямоухому! Кому же как не ослам наказывать олигархов за их упрямую любовь к деньгам тут, на Земле?

Я скажу тебе правду, Мой любимый рваный дервиш, Я признаюсь тебе, ибо только дервишам, поэтам и пророкам признаётся Бог… Как Я люблю старые Мои развалившиеся чувяки! В них так удобно ступать по облакам.

Мой вечный в чёрных дырах халат покрывает звёздная пыль, а твой, дырявый от плевков невежд бумажный халат – весь в дорожной пыли. Но и та и эта пыль – всего лишь пыль. Чихаем мы оба и болеем мы от этой пыли. Если Я чихну – возникает Вселенная, а если ты чихнёшь – возникает притча.

Но и то и другое – это Мир. Это Мир, о, суфий мой чисторукий!

Ты говоришь: О, Господь! – И что же он, этот олигарх, в двадцать миллиардов раз умнее меня? Я тебе отвечаю – не в уме дело. Деньги, а особенно большие – греховное изобретение шайтана. Шайтан их приносит, шайтан же их уносит. Можешь в этом убедиться. Приди к этому олигарху, скажи ему так:

– Сегодня со мной, нищим дервишом из Кондара, говорил Сам Господь. Он прислал меня и осла моего к тебе, олигарх, чтобы ты купил у меня этого осла за двадцать миллиардов долларов. Ибо, сказал мне Господь, уж слишком много зла причинил ты людям этими миллиардами. Слишком много грехов на тебе! Эти грехи не пустят тебя ко Мне в Рай.

Но вот этот осёл – это святой осёл. У него за всю жизнь не было ни единой деньги. Таких ослов единицы. Только такие ослы смогут вытащить на себе любого грешника в Рай, когда придёт им черёд предстать перед Моим Судом. Достаточно только уцепиться за хвост этого осла – уж он точно вытащит в Рай любого олигарха! Скажи, что этого осла ты продаёшь ему за двадцать миллиардов долларов, а если он откажется покупать, скажи, что тогда Я привяжу его душу к его состоянию – и пусть его душа попробует подняться ко Мне в День Суда с таким грузом!

Ах, да, Мой светлорукий дервиш, Мой Ходжа… Я совсем забыл – тебе ведь легче увидеть живого шайтана, чем живого олигарха. Ну что ж… тогда завтра Я пришлю к тебе живого шайтана – вот и сходите в гости к живому олигарху – ты, осёл и шайтан. Посмотрим как после этого он не купит у тебя осла за двадцать миллиардов долларов!

Можешь раздать эти деньги нищим, а можешь купить себе самый дорогой халат и самые дорогие в мире чувяки. Но учти – в них Я могу тебя не узнать, когда поднимешься ко Мне.

А пока Я посплю… и ты пока поспи, Мой любимый муравей из Донкара. Пусть приснится тебе олигарх в рваном халате и дырявых чувяках!

Байт о мудрости

Что такое мудрость?

Это разъяснил Джеку суфий Ходжа Насреддин. Дело было так. Однажды в дверь Джека позвонили и, открыв, Джек увидел – перед ним, согнувшись, стоит бородатый человек, а на нём стоит ишак, нагруженный перемётной сумой. Потея и, задыхаясь, человек поздоровался:

– Салам алейкум! Я – Ходжа Насреддин! А это вот, наверху, – мой любимый ишак. А ты и есть тот самый знаменитый Джек Смоули?

– Да, – подтвердил, Джек, – Это я. Но, может быть, ты поставишь ишака на землю, то есть, спешишься?

– Это мудро, – согласился Ходжа и снёс ишака на землю. – Ты не представляешь, какой он странный и … тяжёлый. По горам ходит вверх и вниз, а как увидит ступени – отказывается идти, хоть убей, – жаловался Ходжа. – Поэтому иногда приходится таскать его на себе. И никуда не денешься, ведь без ишака никто мне не поверит, что я Ходжа Насреддин.

– Но как ты умудрился пронести его на четвёртый этаж?! – удивился Джек.

– Это что, – вытер пот Ходжа, – Я затаскивал его на Импайер Стэйт Билдинг, на самый верх, а это сто четвёртый этаж!

Изумлённый Джек проводил суфия и его уважаемого ишака в дом. Там гость и хозяин раскурили кальян. Предложили ишаку, но тот употреблять гашиш отказался.

Джек, наслышанный о житейской мудрости Ходжи, попросил его дать определение мудрости.

– Мудрость – это очень просто, – поведал Ходжа Насреддин. – Мудрость – это пройденный путь.

– Слишком просто, – усомнился Джек. Но потом вспомнил Импайер Стэйт Билдинг – сто четыре этажа!

– Можно ещё сказать, что мудрость – это то, что мы пронесли через свою жизнь, – продолжил Ходжа, – Однако, глядя на моего ишака, такого не скажешь.

Поговорив с Джеком ещё немного, мудрец заторопился в путь.

– Ведь я тут проездом – консультировал американского президента по Ближнему Востоку. Вернее, мы вдвоём консультировали – я и мой ишак, – пояснил Ходжа Насреддин. – Но, если всю правду сказать, я, даже, слова не успел вставить. Видишь ли, ослы и президенты как-то уж очень быстро находят общий язык… Тебя же, Джек, я приглашаю в гости. Найти мой дом легко – пойдёшь через Китай, Индию, Пакистан, Узбекистан; там увидишь Ферганскую долину, потом пустыню, потом пройдёшь через стадо баранов – и перед тобой возникнет мой каменный Мавзолей с толстой дубовой дверью, на которой висит семь железных замков. Это и есть Мавзолей Мудрости Ходжи Насреддина. Там я и живу. И никто не может туда войти. Никто!

– Как же ты сам выходишь? – интересовался Джек. – И как войти мне?

– А там задней стены нет, – шепнул на ухо Джеку Ходжа.

После этого Джек поинтересовался, нельзя ли, добраться в Мавзолей Мудрости более коротким путём?

– Конечно, можно, – охотно подсказал Ходжа: – Отсюда – сразу на Луну, а с Луны прямо в пустыню. Но опять же – через стадо баранов!

Ходжа, попрощавшись с Джеком, влез на ишака.

– Воистину, ты, великий мудрец, мой ишак! – воскликнул Ходжа Насреддин, когда ишак повёз его вниз. – Ведь спускаться легче, чем подниматься. И мудрость, поистине, это пройденный путь. О, Аллах! Мною пройденный путь!..

Что-то в этом определении мудрости Джека не устраивало. Чего-то не доставало. И тут Джек вспомнил последние слова Ходжи Насреддина: «мною пройденный путь».

Тогда Джек и догадался: мудрость – это чужой пройденный путь.

Байт о том кто виноват

В Адыгее загорелся камыш. От дыма задыхалась вся Адыгея.

– Это кто-то поджёг, не иначе! – кричали в Адыгее. – Надо найти поджигателя!

И, когда камыш сгорел, позвали к себе Ходжу Насреддина – чтоб нашёл.

Явившись в Адыгею, Ходжа Насреддин потребовал качан кукурузы, красного петуха и телевизор и, чтобы всё это доставили на пепелище.

– Зачем тебе петух и телевизор? – не поняли в Адыгее.

– Петух – это символ пожара, а телевизор показывает то, что нужно видеть! – объяснил Ходжа Насреддин. – Если правильно прокомментировать символическое изображение, то можно сделать правильный вывод. Для всех!

После этого суфий включил телевизор, дождался когда в эфир выйдут новости и тогда стал рушить кукурузу на землю, угощая петуха. Петух с удовольствием клевал зерно под звуки разных политических новостей, а, когда по телевизору сообщили о том, что Соединённые Штаты Америки разжигают по всему Миру убийственный пожар войны, петух вдруг перестал клевать, вытянулся во весь рост и, запел, трепетая крылами.

– Вот оно! Слышали? Петух подтвердил – это Америка! Это Америка подожгла камыш в Адыгее! – заключил Ходжа.

– Ты в этом уверен? – спросили Ходжу адыгейцы.

– Да, конечно! Сами подумайте – если Америка целые войны разжигает где хочет, то что ей стоит поджечь камыш в Адыгее? Вот, петух это подтвердил!

– Но, ведь Америка, это страна, а не человек. Как она может поджечь камыш?

– Вам нужна причина или вы хотите найти виновного? – переспросил суфий.

– Нам нужен тот, кто капитально ответит за наш сгоревший камыш!

– Тогда это точно, Америка. Лучше Америки никто не ответит! – уверил Ходжа Насреддин. – Ибо, в великом обвиняй великого, а в слабом обвиняй слабого – и тогда тебе поверят. И тогда не ошибёшься, даже, если ошибся. Ибо великий камыш сгорел в Адыгее!

Байт о Нафсе*

Некий суфий, завидев Джека, бодро шагающего по пыльной дороге, радостно кинулся к нему навстречу:

– Нет ли каких вестей обо мне?

– Да кто ты? – удивился Джек, увидев оборванца.

– Я так долго боролся со своим нафсом*, что позабыл как меня зовут! – смутился суфий. – Помню только, что я суфий, странствующий дервиш…

– И всё? – усомнился Джек. – Больше ничего не помнишь?

– Больше ничего, – подтвердил дервиш. – Кроме, конечно, своей Любимой, на Которую до сих пор налюбоваться не могу! Я ведь – влюблённый!

– Как зовут твою Любимую и насколько Она прекрасна? – поинтересовался Джек.

– Даже белый свет не прекраснее её! – уверил суфий. – Мою Любимую зовут Бог!

– А, ну, тогда конечно, она прекрасна, – согласился Джек. – Скажи, незнакомый прохожий, а не слышал ли ты каких вестей обо мне?

– Как зовут тебя?

– Меня зовут Джек Смоули!

– Нет, я ничего о тебе не слышал… – разочарованно произнёс дервиш.

– Значит, и я долго боролся со своим нафсом! Значит, и я поборол свой нафс! – обрадовался Джек.

– Но ты ведь помнишь как тебя зовут! Значит, ты так и не поборол свой нафс! – напомнил Джеку дервиш.

– Это потому, что мой нафс – самый сильный на Свете нафс! – уверил Джек дервиша.

– А, может, наоборот? Может, это потому, что ты – самый слабый Джек на Свете?

– Я самый слабый?? – вознегодовал Джек.

Но потом, вспомнив кое-что, тут же согласился:

– Да! Я самый слабый Джек. Я самый слабый из людей. Я самый тихий среди всех. Самый ничтожный. Самый бесполезный, самый никчёмный! Я даже больше скажу – я сам себе не нужен! Вот этой земле, по которой хожу, этой воде, этому небу, Солнцу, Луне – тем более всему этому я не нужен… зачем мне жить? Да я, собственно, не живу. Так, просто дышу… иногда.

– Но ты ведь Джек Смоули! Ты же сказал! – не верилось дервишу, он уже с какой-то нездоровой завистью поглядывал на Джека.

– Я – Джек Смоули? – переспросил Джек. – Что-то не припомню такого…

– Да ты же мне сам сказал! Вот, только что сказал! – дервиш уже начинал нервничать.

– Я не мог такого сказать, – отрицал Джек, – ведь я столько дней и ночей просидел у постели Любимой, столько смотрел на Неё, что перенял все Её качества. Теперь я – это Она… а себя я уж не помню… да мне и не надо.

– Ты лжёшь! – взбесился дервиш. – Это я не помню себя, это я себя забыл, сидя у постели Любимой! Раньше люди называли меня Ходжа Насреддин, но я давно забыл это имя, я давно забыл кто я такой. Я поборол свой нафс! Я поборол! А ты лжёшь!

– Ты Ходжа Насреддин?? – переспросил, как бы не веря Джек. – Ты – Ходжа?

– Да, я Ходжа Насреддин. Бывший Ходжа Насреддин!

– А сколько раз ты сказал "я"? Сколько раз ты произнёс "Ходжа Насреддин"? Разве суфию к лицу так много говорить о себе? – допытывался Джек.

– Я? Да как ты смеешь? Я? – дервиш побагровел вдруг с лица, казалось, ещё мгновение – и его разорвёт от гнева, но вместо этого суфия разорвало от смеха. – Уоха-ха-хааа! Джек! Мой друг Джек! Ведь у тебя свой Путь! Как ты попал на эту пыльную заброшенную дорогу?

– Через нафс, дорогой мой Ходжа. Дорогой мой друг! Через маленький такой ничтожный нафс. Это Путь не только суфиев, а вообще – всех людей. Чего бы живые из этих людей не говорили, но, пока они живы, пока они стремятся знать, ими будет управлять нафс. Грубый, уверенный, толстый, жадный, сильный, чванливый, покорный, слащавый, утончённый, изящный, ничтожный, беспомощный, слепой жалкий нафс.

– Но мы должны помнить, дорогой мой Джек, что каким бы этот нафс не был, суфий идёт по дороге, радуясь жизни. Всему, что ни преподнесёт ему Любимая. Всему!

– Я не верю тем, кто забыл своё имя, Ходжа! Ибо такие сами не верят себе. А говорят, что живут не для себя, для других. Как же ты можешь быть уверен, что живёшь не для себя, если не знаешь кто ты?

– Где мы встречались с тобой в последний раз, Джек?

– Сдаётся мне, где-то в туманности Млечного Пути.

– Ты что-нибудь слышал обо мне с тех пор?

– Ничего… А что ты обо мне слышал?

– Ничего…

– Ну, что ж, Счастливого Пути, Ходжа!

– Встретимся в Вечности, Джек!

________________________________________________________________

нафс* – эго, самость (суфийский термин)

Байт о Лести

Однажды на базаре Ходжа Насреддин зачитывал простому народу (в котором были рассеяны переодетые шпионы Эмира) притчу о Лести, которую сам же и придумал. В ней говорилось о том, что Лесть, подобно маленькому внутреннему гаду проползает в честную душу не заметно, затем пристраивается между Совестью и Нафсом*, греясь и питаясь от обоих. Постепенно этот внутренний гад обвивается вокруг Совести и начинает душит её, подрастая. Нафс смотрит на это, радуясь, ведь душат-то не его! Когда удушается Совесть, внутренний враг Нафса, тогда Нафс человека быстро подрастает – ведь ему достаётся больше внимания, больше жизненных соков. В итоге из человека получается законченный себялюбец, с задавленной Совестью, которая еле дышит.

– И тогда человек начинает слышать только Лесть, не желая слышать ничего другого. Так, удавим же в себе этого гада, люди! Удавим паразита! Удавим Лесть, прежде, чем она удавит нашу Совесть! – так пламенно закончил свою притчу Ходжа Насреддин.

– О, Великий Ходжа Насреддин! – вскричал тогда один из переодетых шпионов Эмира, решивший подцепить Ходжу на крючок Лести. – Самый мудрый Ходжа в Мире! Самый честный, Ходжа! Только Ходжа Насреддин говорит людям правду и больше никто! Качайте его, люди! Ведь это наше Солнце! О, великий, несравненный Ходжа Насреддин, позволь, мы будем подбрасывать тебя вверх, позволь, мы будем носить тебя на руках. Тебя мы вознесём над нашим скудоумием и ханжеством, над нашей серостью и убогостью! Тебя, великого Ходжу Насреддина!

Ходжа Насреддин уже готов был к тому, чтоб его вознесли на Небо при жизни, он уже расширил ушные проходы собственными руками. Но вдруг, в левом ухе своём, том из двух, что было ближе к сердцу, он почувствовал лёгкое скользящее движение. И он успел ухватить мелкого гада, вползающего в его душу через ухо. Ходжа удавил этого мелкого гада собственными руками – на радость простым людям и назло шпионам Эмира.

Байт о правилах

Попав на своём верном осле в Кабарду, Ходжа Насреддин сразу же был остановлен местным полицейским:

– Почему транспортное средство без номеров? Почему не оборудовано брызговиками? И самое грубое нарушение – почему водитель не пристёгнут ремнём безопасности?

"Что я – собака привязываться?" – хотелось возмутиться Ходже, но он сдержался. Ведь приехал он на Кавказ не за этим, а затем, чтобы покорить Эльбрус – высочайшую вершину Европы. Поэтому суфий лишь вежливо поинтересовался:

– О, суровый блюститель закона, неужели ишак является транспортным средством, чтоб на нём находились номера твоей страны, брызговики и прочие автозапчасти? Где написано, что ишак является транспортным средством?

– А где не написано? – переспросил полицейский. – Но, даже, если не написано, то штраф берётся всегда. Такие правила!

Раз такие правила, то придётся платить. И Ходжа, порывшись между вшей, нашёл пятьсот рублей, которые попав к полицейскому, тут же стали собственностью государства. Ибо, деньги всегда являются собственностью государства, кому бы они не принадлежали.

У Эльбруса две вершины, это двуглавая гора. Поэтому одну вершину покорил Ходжа Насреддин, а вторую – его ишак. "Так будет справедливее" – решил Ходжа, – "Не по отношению к ишаку, а по отношению к горе". Но спускался Ходжа с Эльбруса уже на полностью оборудованном ишаке, как того требовало законодательство, и даже, привязавшись к седлу ремнём безопасности – в виде растрёпанной конопляной верёвки. На ишаке теперь имелся и номер, номер один. Также Ходжа вёз с собой мешок ячменя – запас топлива. И его снова остановил тот же самый полицейский:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.