Серебряный дракон для потерянной принцессы. Том 1

А ещё ей безмерно хотелось просто касаться его. Приносить наслаждение и ласкать, как будто малейшие крохи радости и благодарности на лице беловолосого были важнее, чем её собственная жизнь, важнее, чем любая возможная боль.

Однако время, отпущенное Дае, не зависело от неё. Только от того, как пойдёт игра на другой стороне стола.

Дая вопреки собственному обыкновению прислушалась к негромкому разговору. Кажется, Вермандо не столько собирался играть, сколько хотел что-то обсудить.

– Вы не похожи на большинство путников, что заглядывают сюда, – прозвучал над столом его мягкий, бархатистый голос.

Вермандо один раз стукнул по правому плечу Даи, давая понять, что торопиться не стоит.

Дая посчитала это весьма удачным для себя.

Пробежавшись руками по телу незнакомца, Дая ощутила, насколько богато он оснащён. И главное его оружие было готово к бою.

– В самом деле? По-моему, таверна полна… странников.

Сквозь плотную кожу штанов тело беловолосого ощущался твёрдым и горячим. Дая прокатилась по нему лицом, скользнула руками к животу воина, туда, где кожа была немного липкой от вина. Быстро задрала рубаху и кольчугу, расстегнула его брюки, а потом, сдвинув покрывало, приникла ртом к его животу, неторопливо вылизывая кожу до чистоты.

– Вы выглядите более опытным в вопросах особого толка… Как, например, исследование драконьих руин.

Дая продолжала исследовать неожиданно бархатистую, сладкую от вина кожу губами и языком.

Воин немного сдвинулся, давая понять, что пора приступить к делу. С неохотой Дая покинула твёрдую поверхность его живота и повиновалась молчаливому приказу. Она нежно потянула бёдра партнера на себя и, поймав губами его плоть слегка приласкала языком.

– Мы с друзьями сейчас заняты другим исследованием. Оно ведёт нас на север. Возможно, поэтому я и показался вам непохожим на остальных… авантюристов… которые собираются в этих краях.

– У меня есть некоторое количество монет… – Вермандо позвенел кошельком. – Если бы ты задержался и помог мне в одном путешествии, как помог сегодня вечером, я мог бы тебя хорошо вознаградить.

Давен молчал. Ему не нравилось, когда незнакомые люди без спроса переходили на «ты», но он готов был простить чародею и это, и многое ещё, потому что от того, что творила его невольница под столом, Давену становилось тяжело дышать.

Шлюхи обслуживали Давена не впервые – хотя он и предпочитал не пользоваться их услугами лишний раз. Но именно эта рабыня, кем бы она ни была, угадывала каждое желание его тела с такой точностью, как будто всю жизнь только и делала, что ублажала его одного.

– Я не стану нарушать слово, данное одному господину, только потому, что мне хочет заплатить другой.

Дая продолжала вести языком собственную игру. Она была нежна… Так нежна, как могла. Каждым движением она старалась показать то, что не могла произнести вслух; выразить, как сильно она хочет, чтобы воин изменил решение и согласился их сопровождать. Впервые за всё время, проведённое рядом с Вермандо, она делала то, чего на самом деле хотела.

Воин заёрзал в своём кресле. Дая остановилась, но тот подбросил бедра вверх, подталкивая невольницу к действию.

Снова приподняв голову, Дая слегка сменила тактику и погладила языком удивительно мягкую кожу живота. Подбирая сладкое вино и мужскую соль, проследовала по дорожке из шелковистых белых волос, вверх к лагуне пупка, а затем обратно к паху.

Воин задвигался мощными толчками. Затем вздохнул. Негромко – вероятно, он даже не выдал себя Вермандо, – но Дая видела это… почувствовала это. На несколько мгновений она позволила мужчине нежно заполнить свой рот.

– Уверен, я или моя спутница смогли бы вас убедить.

Дая играла. Прошлась языком вверх по всей длине… Проложила дорожку поцелуев вниз. Снова накрыла ртом. Когда воин толкнулся внутрь – так глубоко, что у Даи потемнело в глазах, – невольница открыла рот так широко, как только смогла, и предупреждающе коснулась зубами основания его плоти. Бёдра воина дёрнулись.

Небо знает, что заставило Даю это сделать – воин был так близко и Дая знала, что от неё требуется лишь тянуть время, но она хотела, чтобы этот человек вошёл в неё. Дая хотела, чтобы семя воина осталось на её коже и у неё во рту. Хотела чувствовать на себе его руки, его кожу – на своей. Хотела заставить его хотеть себя так сильно, чтобы мужчина заплатил за ночь. Всего одна ночь. Было ли слишком нагло молиться о такой ерунде? Дая сдавила ещё немного мясистую плоть, чувствуя, как воин замирает… Тот не произнёс ни звука, но Дая знала: ему это нравится. Очень. Ослабив давление, Дая прошлась зубами по всей длине, затем снова поддразнила его. Это было слишком для большинства мужчин. Но не для него. Дая чувствовала, что беловолосому воину понравился этот поцелуй боли.

Без предупреждения твёрдая как камень рука воина опустилась и прижалась к покрывалу на голове рабыни. Дая видела, как вздымается его живот. Без сомнения, ему не хватало воздуха. Бёдра толкнулись с такой силой, что Дая едва не подавилась. Когда его горячее семя пролилось Дае в рот, рука воина задрожала над тканью покрывала, трясущиеся пальцы заскользили по коже невольницы. Мужчина проследил впадинки глаз Даи, тонкую линию носа. Сдвинув покрывало, он впился пальцами в тугую косу длинных волос. И эти пальцы судорожно сжались, когда наслаждение выгнуло тело воина дугой.

Тот отстранился, и Дая позволила ему выскользнуть из своего рта, но мужчина не выпустил её. Напротив, за косу притянул ещё ближе, так что лицо Даи прижалось к твёрдому бедру. Воин, на секунду выпустив Даю, поправил одежду, но тут же снова притянул невольницу к себе. Та расслабилась между его мощных бёдер, испытывая непривычное чувство безопасности и необъяснимое удовлетворение. Рука воина продолжала гладить волосы невольницы, бродить по её лицу, как будто он изучал Даю шероховатыми кончиками своих пальцев. Когда они прикоснулись к губам невольницы, та открыла рот и мозолистые подушечки заскользили по её зубам. Дая сомкнула губы вокруг пальцев воина и легонько пососала, а затем отпустила.

Вермандо не звал её к себе, поэтому Дая старательно устроилась поудобнее и улыбнулась, когда рука незнакомца захватила её косу, не позволив отодвинуться далеко.

Как только Дая уткнулась головой партнёру в бедро и позволила сомкнуться глазам, сознание стало уплывать. Обсуждение за столом проходило сухо и почти не двигалось с места, а с течением времени становилось всё более немногословным и злым. Господа сосредоточились на игре и на какое-то время прекратили торг. Деньги перешли из рук в руки, а потом опять вернулись назад. Дая слышала, как Вермандо вполголоса изрыгает проклятья, а затем смеётся от восторга. Поскольку с самого начала он выиграл свою рабыню в карты, Дае пришло в голову обратить на это внимание. В этой игре могла решаться её судьба.

– Её… – Вермандо усмехнулся у неё над головой, – снаряжение у меня в руках.

Смех мага прозвучал резко и зло. Он явно успел проиграть всё, что мог.

– Нет, дорогой сэр, так не пойдёт, – Дая поняла, что Вермандо бросил колоду на стол. – Больше я не стану с тобой играть.

Светловолосый воин испустил негромкий равнодушный смешок.

– У тебя осталась ещё одна ставка – рабыня.

Видимо, Вермандо покачал головой, потому что вслух он произнёс:

– Рабыню я тебе так просто не отдам.

Он помолчал, должно быть, улыбаясь хорошо знакомой Дае хищной улыбкой.

– Впрочем, я мог бы расплатиться ею за ту работу, на которую пытаюсь тебя нанять. Скажем, отдам её тебе на одну ночь сейчас… И ещё на одну потом, когда дело подойдёт к концу.

Глаза Даи широко распахнулись. Пальцы воина стиснули её косу и потянули до боли, так что Дае пришлось накрыть их своими. Воин тут же ослабил хватку и погладил её по волосам – будто хотел извиниться. Перед кем? Перед шлюхой, которая отсосала ему под столом? Дае стало разом грустно и смешно. Никогда этот человек не рискнёт своим долгом ради неё. Дая не знала почему, но была уверена, что это так. Не только сейчас, но и всегда.

– Нет, – твёрдо сказал воин и впился пальцами теперь уже в затылок Даи. – Если хочешь расплатиться так, то я, возможно, соглашусь. Но ты не только отдашь мне свою подстилку до утра, я буду также брать её в дороге в любое время, когда захочу. В любом трактире, если я скажу, она проведёт со мной ночь. И кроме того… Тебе придётся заплатить моим друзьям. Иначе я не смогу убедить их пойти со мной. А без них я никуда не хожу.

Вермандо молчал. Дая с трудом удерживалась от того, чтобы укусить этого беловолосого наглеца за руку, – скорее, потому, что понимала: все деньги Вермандо уже проиграл, а не потому, что не хотела в дороге обслуживать этого мужчину. Сама не зная, что на неё нашло, Дая чувствовала, что готова ублажать его везде и всегда, хоть под столом, хоть на каменном полу.

Дая необычайно живо представила себе последнюю картину: каменный зал древнего храма. Её собственное тело на белом мраморе алтаря. Прохладный воздух ласкает обнажённые плечи. И этот мужчина нависает над ней – так низко, что белые волосы укрывают обоих покрывалом, касаются груди Даи и щекочут соски. Сильное тело властно двигается у неё между ног, вбиваясь, присваивая себе. Руки Даи скользят по широким плечам, по мускулистой спине.

– Дая… Подъём!

Резкий удар окованного железом сапога Вермандо вырвал Даю из наваждения. Она неуклюже поправила покрывало и торопливо выбралась из-под стола. Дая ничего не знала о своём возрасте, но подозревала, что она всё-таки не настолько стара, чтобы засыпать под столом. Беловолосый выглядел напряжённым, но всё же довольным. Вермандо же был мрачен, но полон решимости.

– Ты пойдёшь с ним сегодня ночью. Он владеет тобой, пока солнце не появится за окнами.

Дая переводила взгляд с одного на другого. Надежда боролась в ней с осторожностью. Она знала, что сможет сбежать в этот раз, но теперь, когда у неё появилась надежда, – уже не хотела. И причина была вовсе не в том, что проклятые руны, выжженные на шее, позволят найти её, куда бы она ни пошла.

Возможно, незнакомец обладал какими-то невероятными магическими навыками и мог освободить её… Дая взглянула на его изрезанные боевыми шрамами руки и отмела эту надежду. Возможно, он знал кого-то с удивительными магическими навыками…

Вермандо оттолкнулся от стола, его худощавое тело подрагивало от злости. Сделка, которая могла оказаться ему полезной, стоила намного дороже, чем он рассчитывал на неё потратить. Дая прикусила губу и подняла взгляд на воина.

– Подожди, я сниму комнату на двоих, – произнёс тот.

Дая ещё шире распахнула глаза. «Ничего себе, транжира», – подумала она. Большинство путников, останавливавшихся здесь, засыпали прямо у очага.

Воин встал, и Дая подошла, чтобы следовать за ним, как и полагалось, на расстоянии шага или двух. Она бросила взгляд на Вермандо; несмотря на весь свой гнев, чародей уже отвернулся и завис подле занятого игорного стола. Несомненно, он собирался вернуть себе всё, что сегодня потерял.

Дая подумала, что беловолосый воин принадлежит к тому типу людей, которые предпочитают держать всё под контролем, а потому, как только появилась такая возможность, она отодвинулась, давая ему пространство, чтобы выхватить меч. Однако беловолосому это не понравилось.

– Прямо передо мной, – сказал он, обернувшись и показав Дае направление кивком. – Я не могу защитить тебя, если не буду видеть.

Дая замерла от удивления, вглядываясь в его каменное лицо. Шлюха идёт впереди клиента? Она пожала плечами, отвернулась и двинулась прочь, а остановилась только у подножия лестницы.

– Третий этаж, поворот направо.

Голос воина был глубоким и хриплым. Дае это нравилось. Звук заставил всё внутри затрепетать. Невольница споткнулась и упала бы на колени, если бы руки воина не подхватили её.

– Идиотские тряпки, – пробормотала Дая, боясь поднять глаза и встретить пристальный леденящий кровь взгляд, устремлённый на неё.

Невольница поспешно подобрала подол, но полы одеяния всё равно болтались и путались между ног.

– Скоро ты их снимешь.

От этих слов Даю затрясло ещё сильней.

Глава 4

В комнате было удивительно тихо и благословенно прохладно. Дая стояла у приоткрытого окна, глядя на безлюдные улицы. Поначалу она удивилась тому, что её наниматель оставил окно открытым, но это казалось странным лишь до тех пор, пока рабыня не выглянула наружу. Окно находилось так высоко, что вряд ли кто-то решился бы выбраться через него.

Тяжёлый взгляд странника исследовал её, заставляя чувствовать редкую для Даи неуверенность в себе. Она сделала глубокий вдох и медленно развернулась.

– Я не вправе снимать покрывало с лица, – сказала она. – В остальном я выполню любой ваш приказ, мой господин.

Последние слова ей самой показались разом и сладкими, и неправильными. К собственному удивлению Дая обнаружила, что видит отражение тех же чувств в глазах чужака. Дая помешкала, дожидаясь ответа, но, так и не получив его, принялась неторопливо распутывать шарф, скрывавший её волосы. Повернулась вокруг своей оси, изображая подобие медленного стриптиза.

Давен стоял возле двери. Тело его было напряжённым как струна. Он сам не мог решить, чего желает больше: взять эту невольницу прямо сейчас и только потом, насытившись, продолжить разговор, или заставить её показать лицо.

– Сними эту штуку к чёртовой матери, – после недолгих колебаний сказал он. – Я не хочу видеть её на тебе.

Дая послушно позволила вороху тряпок соскользнуть на пол, но последняя шаль по-прежнему скрывала её губы и нос. Однако теперь Давен мог видеть стройное тело, уже не юное и порядком исхудавшее, но всё ещё крепкое и гибкое, как виноградная лоза. Руки сами потянулись коснуться впалого живота и маленькой груди, приподнятой двумя полосками грубой ткани, которые перекрещивались у затылка. Проследить их кончиками пальцев, и снова спуститься, чтобы стиснуть мягкие холмики.

Подчиняясь порыву, Давен положил ладони невольнице на бока. Кожа той оказалась на ощупь неожиданно нежной и горячей. Давен склонился, целуя обнажённое плечо. С губ рабыни сорвался шумный вздох.

Давен прошёлся поцелуями к её шее, наслаждаясь каждым мгновением блаженства, которое дарило ему это тело. Невольница легко отзывалась на ласки, позволяя гладить себя, выгибаясь навстречу. Живот её подрагивал под ладонями Давена, пока те не спустились ниже. Одна ладонь воина прошлась ребром между бёдер, пробралась между ног – и с губ Даи сорвался новый вхдох.

Давен медленно поднял взгляд от плеч невольницы к её глазам, и собственная жажда в мгновение ока показалась ему неуместной и кощунственной.

– Прости… – прошептал он.

Зрачки рабыни слабо мерцали в полумраке янтарными искрами. За все годы странствий Давен ни разу не встречал подобных глаз. И волосы… волосы невольницы в свете луны отливали серебром. Совсем как волосы его принцессы.

– Я сказал: сними, – не узнавая собственного голоса, произнёс Давен.

– Мой господин…

Решив не тратить больше времени на уговоры, Давен рванул последнее покрывало с лица невольницы и отбросил прочь.

На мгновение он замер, вглядываясь в безупречное, как лик мраморной статуи, лицо. Точёный прямой нос, плотно сжатые тонкие губы и высокие скулы, едва прикрытые непослушными прядками волос.

Ноги подогнулись, и Давен упал на колени, вжимаясь в живот стоявшей перед ним девушки лицом. Ком подступил к горлу, и суровый воин с трудом подавил всхлип.

– Ты… – выдохнул он.

Дая не знала, как реагировать на то, что произошло. На мгновение неловкость вытеснила все другие чувства, а затем сердце девушки захлестнули нежность и сожаление, которые она не смогла бы объяснить.

Сама не понимая, что делает, Дая обняла мужчину, прижавшегося к щекой к её животу, и прошептала:

– Не надо… прошу тебя.

Она поняла, что забыла сказать «господин». Секунду боролась с собой, а потом всё-таки добавила:

– … мой господин.

Слова заставили воина вскинуться. Отчаянье в его глазах мгновенно сменилось злостью.

– Почему ты так со мной говоришь? – спросил Давен.

Дая не знала, что на это ответить. Разве что:

– Как я должна себя вести? Скажи! Я вовсе не хотела расстраивать тебя…

Несколько секунд Давен пристально смотрел на неё снизу вверх, а потом медленно встал.

– Ты не узнаёшь меня, – сказал он.

Дая редко испытывала страх, но теперь она сглотнула, поражённая пламенем, разгоравшимся у странника в глазах.

– Как мне тебя называть?.. – спросила она, силясь скрыть дрожь в голосе.

Давен не отвечал. Вместо этого он медленно и плавно, с незнакомой Дае грацией, шагнул вбок, будто в пространстве перетёк.

Замерев в неподвижности и не смея повернуть голову, Дая наблюдала, как воин перемещается ещё и с каждым шагом пристально обшаривает взглядом её обнажённое тело. На бёдрах Даи всё ещё оставались просторные нижние штаны, но сейчас ей казалось, что путник смотрит сквозь них, видит каждый уголок.

Внезапно пальцы странника коснулись её кожи под лопаткой, и по всему телу Даи пробежала дрожь.

– Откуда это? – спросил Давен.

Дая попыталась вывернуть шею так, чтобы разглядеть, что нащупал на её теле незнакомец, но не смогла.

– Я не знаю… – растерянно сказала она. – Что там?

– Шрам.

Вернувшись на прежнее место, Давен теперь пристально смотрел ей в глаза.

– Где ты его получила?

– Я… не помню. Я даже не знала, что у меня есть шрам.

Испытующий взгляд незнакомца становился всё тяжелей, и Дая не выдержала – рухнула перед ним на колени и зачастила:

– Простите меня, господин! Я не помню ничего, что было со мной до прошлой зимы. Я не хотела вас оскорбить. Не хотела вам врать. Господин…

– Встань, – и снова от голоса незнакомца Даю пробрала дрожь. Она резко выдохнула и, не смея глядеть воину в глаза, выполнила приказ.

Тот шагнул к ней и мягко, как не касался Даю ещё никто и никогда, провёл кончиками пальцев по её обнажённым плечам. Поймал в ладони лицо невольницы. Склонился. Несколько секунд неотрывно вглядывался в глаза, потом нашел губами её губы и принялся медленно целовать.

Губы воина были сухими, но мягкими и горячими. Даю редко пытались целовать, но когда это случалось, ничьи губы не пробуждали в её сердце такого огня. Она подалась вперёд, невольно пытаясь углубить поцелуй. Покорно раскрылась, позволяя языку воина проникнуть в свой рот. Приникла к незнакомцу всем телом, инстинктивно потираясь о его бедро. Оплела руками шею воина. А когда тот оторвался от неё, Дая не сразу поняла, жива она или мертва. Кровь бешено стучала в висках.

– Не узнаёшь? – спросил странник.

– Не знаю…

Воин разочарованно отстранился от неё, попытался убрать руки, но Дая тут же перехватила его запястья.

– Постой… Пожалуйста… господин…

Уже отвернувшийся было Давен теперь посмотрел на неё через плечо. Несколько секунд он оставался неподвижен, в глазах его Дае почудилась такая же мольба. Потом воин высвободил руки и сел на кровать.

Давен уронил лицо на ладони и с силой надавил на глаза, которые предавали его. Девушка перед ним была похожа. Похожа на принцессу, как две капли воды. Тело её хранило шрам, который Давен сам когда-то нанёс ей мечом.

Но это не могла быть Сильвена. Она вела себя иначе, говорила иначе. И – самое главное – эта девушка не помнила его.

– Как тебя называть? – глухо спросил Давен, не поднимая лица.

– Дая, – тихо ответила та. Впервые Дае стало стыдно за собственное имя.

Давен услышал, как шелестит ткань широких брюк, и, приподняв голову от ладоней, увидел, что невольница снова стоит перед ним на коленях. Тонкие руки рабыни лежали на его запястьях, глаза снизу вверх заглядывали в глаза.

– Вы можете называть меня как пожелаете, господин.

Давен сделал глубокий вдох, силясь успокоить взбесившееся сердце. Эта стройная фигура на коленях у его ног сама по себе сводила его с ума. А вкрадчивый голос окончательно лишал способности соображать.

Но соображать было нужно. Давен это понимал. Нужно было разобраться, кто эта девушка. И теперь, когда он увидел её лицо… Теперь Давен не сомневался, что не сможет оставить её у колдуна.

– Ты знаешь что-нибудь о королевстве под названием Глен-Дрэгон? – спросил он.

Во взгляде невольницы появилась задумчивость, и на мгновение Давен был готов поклясться, что этот затуманившийся взгляд принадлежит Сильвене. Но вот невольница заговорила – и чувство мгновенно прошло.

– Павшее королевство драконов, руины которого разбросаны по всему Аркануму. Об этом знают все. Драконы мечтали завоевать Срединные земли, но люди материка сумели дать им отпор. Только один из драконов выжил. Тот, кто восстал против них – великий Король-Дракон…

– Король-Дракон?.. – Давен качнул головой, решив, что об этом расспросит потом. – Кто тебе это рассказал?

– Магистр Вермандо.

– Ты давно… служишь у него?

На мгновение Дая поджала губы и помрачнела.

– Сколько себя помню, господин.

– Это…

– Весь прошедший год.

Давен потёр виски.

– Не называй меня «господин», – повторил он. – Меня зовут Давен, Дая. Это имя тебе о чём-нибудь говорит?

– Давен, – повторила Дая. Звуки этого имени болью отозвались в груди, но не сказали ни о чём. – Нет. Прости, господин… Давен, – осторожно поправилась она и опустила взгляд. Потом резко вскинулась и, снова стиснув запястья Давена, зачастила: – Давен, прошу тебя, освободи меня… Я хочу служить тебе. Я буду делать всё, что ты прикажешь. Только… оставь меня при себе.

В горле Давена пересохло.

– Почему? – глухо спросил он и прокашлялся. – Чем я лучше него?

Дая опустила глаза.

– Не знаю, – тихо сказала она. – Я просто… чувствую. И всё.

Давен стиснул зубы.

– Королевство драконов пало тринадцать лет назад, – медленно произнёс он. – За это время о них успел забыть весь материк. Но я не понимаю… Не понимаю, как могла забыть о них ты. Никогда драконов не интересовала власть над людьми. И никогда бы людям не удалось уничтожить их, если бы не собственная неспособность разобраться, что важней – вера или знание.

Давен сделал глубокий вдох. Внезапно он обнаружил, что говорит с невольницей так, как будто уверен, что это Сильвена, – а ведь это могло быть вовсе не так. Следовало оставаться настороже. Её могли попросту подослать. Чтобы… чтобы что?

Ответить себе на этот вопрос Давен не успел, потому что раздался стук в дверь, и она тут же распахнулась.

– Давен! – Джудас ворвался внутрь и торопливо прикрыл дверь за собой, а затем замер, тихонько добавив: – Оу…

Взгляд его исследовал гибкую фигуру, замершую у Давена между ног, так что Давену захотелось обхватить невольницу и закутать её в плащ. Так он и поступил, скинув последний со своих плеч.

– Чего тебе? – спросил Давен заметно грубее, чем хотел.

– Стража, – только и сказал Джудас. Давену, давно привыкшему сниматься с места по первой тревоге, не понадобилось больше слов. Он вскочил на ноги, ощупал висевший на поясе меч и опустил взгляд на Даю, которая продолжала стоять на коленях не двигаясь.

– Они ищут этих двоих, – уверенно сказал Джудас. – Если отдашь им эту… давно не девочку… то мы сможем остаться в таверне до утра.

– Исключено. Скажи Варне и Каене, что нужно уходить.

Джудас только вздохнул.

– Они уже внизу. Я пришёл предупредить тебя. Надеюсь, чародея мы не станем спасать?

Давен качнул головой, но Дая торопливо вскочила на ноги и перехватила его руки, привлекая к себе внимание.

– Если он умрёт, то умру и я.

– Что?..

Дая молча указала на руны, украшавшие её горло, которые Давен заметил только теперь.

– Ай, Давен, только не начинай…

– Бери Даю и уходите через окно, – только и сказал Давен, а сам, не оглядываясь, направился к двери.

Джудас попытался выполнить приказ. Он схватил Даю за плечо и тут же со вскриком отлетел назад.

Резко обернувшись, Давен увидел повисший в воздухе, мерцающий голубым пламенем витиеватый знак.

– Это всё-таки ты… – выдохнул он и, подхватив невольницу на руки, потащил к окну. – Джудас, найди магистра и приведи ко мне! – крикнул он через плечо.

– Как скажешь… – со вздохом Джудас вынул из ножен кинжал и исчез за дверью.

Давен же вытолкал невольницу в окно. Та с необычайной ловкостью принялась спускаться вниз по водосточной трубе, и Давен тут же последовал за ней.

– Молодец, – выдохнул Давен, как только они оказались внизу. На мгновение прижал Даю к себе, а затем перехватил за руку и потянул прочь, к конюшне, где виднелись силуэты его людей. – Куда вы с магистром направлялись? – спросил он на ходу.

– Я не знаю, – Дая тяжело дышала и едва успевала перебирать ногами. К таким нагрузкам она не привыкла. – На север. Он так говорил.

– Хорошо. Тогда они нас найдут.

Он издалека подал Варне знак, и та принялась отвязывать лошадей – чужих, но было не до того, чтобы выбирать.