Илуиты. Книга 1. Сохраняющая равновесие

Димка перевел на Сашу удивленный взгляд, и она почувствовала, как загораются щеки. Захотелось стукнуть Алинку чем-нибудь тяжелым.

– Ну кого ты слушаешь! – махнула она рукой на хихикающих подруг и направилась к воде.

– Подожди, – крикнул ей вслед Димка. – Я с тобой.

Вода приятно охлаждала пылающее лицо, и Саша с наслаждением нырнула снова.

– Ну что, погнали на тот берег?

Димка настиг ее в два сильных гребка. Река в этом месте сужалась, и до противоположного берега было не больше сотни метров.

– Погнали!

На другой стороне реки берег был крутым и почти отвесным, из воды торчал деревянный остов старой пристани. Димка помог Саше забраться на уцелевшие мостки.

– У меня здесь дед раньше рыбачил. А если пройти вверх по течению, там, где река поворачивает, заброшенная мельница стоит. Очень старая, еще дореволюционная.

– Серьезно? – удивилась Саша. – Я о ней даже не слышала.

– Туда с берега подойти не получится, только по реке. Если хочешь, могу в субботу у деда моторку взять, сплаваем.

– Давай. Я смогу сделать зарисовки этой мельницы.

С противоположного берега им махали Аня и Алина.

– Нужно возвращаться, – усмехнулась Саша, осторожно прошла к краю мостков, нырнула и быстро поплыла обратно. Димка прыгнул следом.

– Мы с пацанами там, у деревьев. Может, пойдем к нам? – предложил Димка, когда они вышли на берег.

– Мне уже пора, – Саша покачала головой. – У меня еще тренировка вечером.

– Ладно, – Димка вздохнул. – Тогда созвонимся ближе к выходным.

Он подобрал свою майку, махнул рукой девочкам и пошел вдоль кромки воды в сторону высоких серебристых тополей.

– Так-так, – подала голос Аня, как только Димка отошел на приличное расстояние. – И что же у нас намечается в выходные?

От необходимости отвечать Сашу избавили приветственные возгласы – к шумной компании молодых людей под деревом присоединился кто-то еще.

– О! Здорово! Наконец-то. – Парни по очереди пожимали руку прибывшему, в котором Саша, к своему удивлению, узнала блондина из парка. Он пришел не один, привел с собой девушку.

Воспользовавшись тем, что девчонки тоже отвлеклись на компанию, Саша подхватила свои вещи и быстро шмыгнула в кабинку для переодевания. Металлические стенки кабинки полностью скрывали ее от чужих глаз, и это было очень кстати, потому что против воли по лицу расползалась дурацкая улыбка – похоже, Дима пригласил ее на свидание. Заметь это девчонки – насмешек и подколов будет на все лето.

– Занято, – услышала Саша за стенкой голос с хрипотцой. – Ладно, подождем, – и чуть тише добавил: – Как у тебя дела, рассказывай? Как команда?

– Все норм, – ответил другой мужской голос. – Команда работает четко. Мелкий только…

– Что мелкий?

– Да клеится все время к малолеткам. Достал уже.

– Следи за ним. Чтоб никаких осечек – только совершеннолетние. Завтра-послезавтра самые ответственные дни.

– Понял.

Саша быстро переоделась, собрала свои вещи и выскочила наружу.

У кабинки стоял блондин из парка. Рядом застыл тот приземистый парень, который вдребезги разбил Анькины мечты поиграть в волейбол.

«Что за команда у них, интересно? – подумала Саша. – По какому виду спорта? Этот блондин, наверное, тренер?»

Ее он узнал – это Саша почувствовала сразу. Узнал и почему-то напрягся. От него внезапно повеяло таким холодом, что Саша невольно поежилась и быстро проскочила мимо.

Девчонки уже собрались и ждали ее с босоножками в руках. Она быстро затолкала вещи в рюкзачок и напоследок оглянулась: блондин, похоже, переодеваться передумал, вместо этого он подозвал еще одного парня и что-то быстро втолковывал ему и коротышке. При этом оба смотрели на Сашу, и ей снова стало не по себе.

– Пошли, – буркнула она подругам и зашагала к выходу.

У нее было необъяснимое, но стойкое ощущение, что от этих людей лучше держаться подальше. Странные они и… неприятные.

Нет ничего круче летних каникул! Не надо никуда спешить, не надо рано вставать. Саша сладко потянулась, открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого утреннего солнца. Все мышцы ныли после вчерашней тренировки – команда готовилась к летним сборам, и тренер решил увеличить нагрузку.

Отрабатывая вчера свой комплекс с мечом, Саша вдруг вспомнила про Димкино приглашение и невольно улыбнулась. От Димки мысли тут же скользнули к загадочной команде спортсменов: кто же они такие?

– Никитина! – вернул ее к действительности окрик Романа Александровича. – Соберись! Где скорость? Где резкость? И плоскость не держишь! Настоящим мечом уже оба уха бы себе отрубила.

Саша решительно отбросила все мысли и сосредоточилась на комплексе. Свой меч она любила, он ловко ложился в руку и тут же будто становился частью тела. Конечно, узкое, гибкое лезвие спортивного меча не могло сравниться по смертоносности с настоящим оружием, но, выполняя комплекс, Саша всегда представляла себе реальный бой.

– Стоп! Оружие отложить! – тренер звонко хлопнул в ладоши. – Разделились на группы, отрабатываем основные прыжки, цэкунфань, сюанцзы[1] и подсечку. За каждый сорванный элемент – десять отжиманий, десять приседаний!

«Вот почему все сегодня болит», – усмехнулась Саша.

Она втянула носом воздух – по дому разливался аромат блинчиков. Саша бодро соскочила с кровати и, привычным движением собрав в пучок свою разлохматившуюся за ночь шевелюру, пошлепала в кухню.

Мама сидела за столом с чашкой кофе и книгой, а перед ней стояла тарелка с целой стопкой еще горячих блинов.

– Привет, соня, – улыбнулась она.

– Доброе утро, – Саша запихнула блинчик в рот и зажмурилась от удовольствия. – М-м-м, вкусно.

– Какие планы?

– Собирались с девчонками погулять, а вечером тренировка.

– Пойдешь со мной в лавку?

– Конечно. Когда?

– Часа в три, у меня сегодня выходной.

«Лавка художника» была небольшим магазинчиком. Заправлял в ней Лев Леонидович, пожилой мужчина, которому удивительно подходило его имя из-за косматой гривы седых волос, торчащих в разные стороны. В лавке всегда пахло деревом, старой штукатуркой, маслом, красками и чем-то еще, что Саша никак не могла определить, а Лев смеялся и называл это духом творчества.

– Что ты хочешь купить? – Саша поднялась, чтобы налить себе чаю.

– Ничего.

– А зачем мы тогда идем?

– Вчера вечером звонил Лев Леонидович. Он продал мою картину, нам нужно забрать деньги.

– Ух ты! Круто! А ты не хотела выставляться.

– Не хотела, – согласилась мама.

– Я всегда говорила, эта картина особенная!

Сколько себя помнила, Саша сидела рядом с мамой, пока та работала. Ей нравилось перебирать кисточки, смешивать краски и малевать на больших кусках картона или фанеры все, что придет в голову, а потом с увлечением рассказывать маме, что же такое изображено на ее картинах. Это всегда оказывалась какая-то захватывающая история, которую Саша тут же на ходу и сочиняла. Мама от души хохотала, а потом помогала дорисовать кому-то глаза или руки, и дальше они уже вместе придумывали продолжение.

В последнее время мама садилась за мольберт нечасто, говорила, что ей хватает живописи на работе. Но как-то утром Саша обнаружила у нее в комнате эту картину. В темном, будто бархатном небе над спящим городом кружил изумительный в своей дикой красоте огненный дракон. Он раскинул огромные крылья и пристально вглядывался в едва заметные во мраке дома, готовый в любой момент ринуться вниз. Словно искал кого-то, но не мог найти.

– Мама, что это?! – воскликнула тем утром Саша, она не могла оторвать глаз от полотна.

– Сон приснился, – мама пожала плечами и улыбнулась. – А потом все никак не получалось заснуть, вот я и решила: чем бороться с бессонницей, лучше подружиться с ней.

Картину так и назвали «Сон».

Денек выдался хоть и солнечный, но ветреный. Резкие порывы поднимали и гнали по улицам тучи пыли, веток и мелкого мусора. Чтобы укрыться от этой неожиданной пыльной бури, мама предложила пойти в лавку через сквер: там, среди деревьев, было потише. Длинная центральная аллея выходила к памятнику Пушкину, у подножия которого Саша увидела нелепую пару: высокая девица, ростом под метр девяносто, что-то с жаром рассказывала, указывая на памятник, молодому человеку, который едва доставал ей до плеча.

– Ну что вы, Валерий, это же гениальное произведение! – воскликнула она, мягко картавя, отчего ее речь казалась мурлыкающей, и кокетливо откинула со лба каштановую прядь.

Ее спутник отчаянно старался не зевнуть и послушно пялился на бронзовую скульптуру. На звук приближающихся шагов девушка обернулась, и Саша узнала в ней учительницу младших классов из своей школы. Ирина Викторовна или Ирина Владимировна, она точно не помнила, знала только, что все ее зовут Верста.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась Саша.

– Здравствуй.

Верста присмотрелась, очевидно, пытаясь припомнить, из какого она класса, но потом решила оставить бесполезное занятие и отвернулась. Зато в ее кавалере Саша не без удивления узнала коротышку с пляжа. По выражению его лица она не смогла понять, узнал ли он ее, но, как только парень увидел маму, его физиономия заметно вытянулась.

– Пойдемте куда-нибудь в кафе, Ирочка, – промямлил он, увлекая за собой девушку. – Ветер холодный, еще замерзнете.

– Вы такой заботливый, – хихикнула Верста.

– Кто это? – неожиданно резко спросила мама, провожая парочку взглядом.

– Это? Верста – училка из нашей школы.

– Училка? – мама выглядела встревоженной. – А парень?

– Хм, а вот его я вчера видела на пляже с тем блондином, которого мы в парке встретили, помнишь? По-моему, они какие-то спортсмены. Я слышала, как говорили что-то про команду.

Мама остановилась:

– Про команду? А что они говорили?

– Ну, что-то про то, что команда работает хорошо и что завтра-послезавтра у них ответственные дни, – припомнила Саша. – Наверное, соревнования какие-то.

– То есть это уже сегодня-завтра? – уточнила мама, и Сашу удивила ее настойчивость.

– Ну да, а что?

Резкий порыв ветра ударил в лицо, запорошив пылью глаза, и Саша зажмурилась.

– Они были вдвоем?

– Нет, целая компания, человек шесть-семь, не помню точно. – Саша все пыталась протереть глаза. – А что такое?

Но вместо ответа мама пробормотала:

– Пять человек в парке, шесть-семь на пляже… Что они делали на пляже?

– Ничего особенного. Играли в волейбол. Один из них и нас звал поиграть, но этот вот, коротышка, сказал, что мы малолетки и чтоб он к нам не приставал. – И, хмыкнув, добавила: – Анька расстроилась.

Мама так резко побледнела, что Саша испугалась:

– Что такое, мам? Тебе плохо?

– Нет, все нормально. – Она взглянула на небо: из-за горизонта наползали темные тучи. – Пойдем, надо торопиться.

– Может, лучше домой? – разволновалась Саша.

– Нет, до лавки уже рукой подать.

Выйдя из сквера, они свернули на маленькую улочку, ведущую в старую часть города. У большого пруда в центре площади обычно останавливались, чтобы покормить уток, но сейчас мама даже не повернула головы в эту сторону, лишь ускорила шаг. На открытом пространстве ветер заметно усилился и теперь дул в спину, будто подгоняя. Саша взглянула на маму: та все еще была бледна, губы плотно сжаты, глаза настороженно вглядываются в лица немногочисленных прохожих. Саша чувствовала, как в душе нарастает тревога. Мама никогда раньше так себя не вела.

За деревьями наконец показался старинный дом из красного кирпича. Первым этажом уже почти ушедший под землю, он смотрел на мир маленькими близорукими окошками. Здесь и располагалась «Лавка художника». Вход в лавку был со двора. Саша с мамой быстро нырнули в гулкую арку между двумя домами, свернули за угол и остановились перед низкой дверью, ведущей в ту часть дома, что раньше была первым этажом, а теперь превратилась в полуподвальное помещение с окошками у самой земли. Оттуда доносились звуки музыки – у Льва всегда был включен приемник.

– Лев Леонидович, – заглянув в дверь, позвала мама. – Вы здесь?

– Здесь-здесь, – послышался снизу голос. – Сонечка, это вы? Входите.

Саша и мама осторожно спустились по каменным ступеням вниз и заглянули в комнату. За прилавком торчала седая голова Льва Леонидовича. Из динамика старенького радиоприемника звучала ария из какой-то оперы, пахло свежесваренным кофе.

– Ну что же вы встали в дверях? – Лев Леонидович поднялся из-за прилавка и улыбнулся. – Заходите, девочки, заходите. Я только что сварил кофеек. Хотите? Чудесный кофе, просто великолепный! Старый друг привез из Гватемалы.

Саша обожала кофейный аромат, но пить кофе не любила. А мама тут же согласилась:

– Я с удовольствием, Лев Леонидович! Сейчас, только сделаю один звонок. Саша, ты побудь здесь.

Она достала из сумочки телефон и вышла на улицу.

– Иди сюда, – позвал Лев Леонидович. – У меня есть и для тебя кое-что.

Он извлек откуда-то большую шоколадку и протянул ее Саше:

– Ну-с, а твои работы когда попадут ко мне на выставку?

Саша растерялась:

– Да я пока только учусь.

– Неужели? А когда я приходил к твоей маме, видел чудесные наброски. И она сказала, что это твои.

Неожиданная похвала старика очень смутила Сашу, и она поспешила сменить тему:

– Лев Леонидович, а кто купил мамину картину?

– Приезжий какой-то. Наверное, столичный гость. Сказал, что хочет купить себе что-то на память о Бельце, но от акварелей с видами города отказался. Все ходил, смотрел, а потом увидел картину Софии и говорит: «Вот! Это именно то, что я искал». Долго еще про маму твою расспрашивал: кто такая, давно ли в Бельце живет, часто ли здесь выставляется, адрес ваш пытался выпросить, но я отказал. Тогда он картину забрал и ушел, даже торговаться не стал.

Саша улыбнулась. Старик, вероятно, очень расстроился из-за того, что гость лишил его удовольствия поторговаться. Несмотря на свой самый что ни на есть интеллигентный вид и кроткий нрав, Лев Леонидович был весьма азартным продавцом.

Мама вернулась, присела на ступеньку массивной деревянной стремянки, стоявшей у прилавка, и взяла маленькую чашечку из тончайшего фарфора, предложенную Львом. Внешне она казалась спокойной, пила кофе, беседовала со стариком, но Саша обратила внимание, что мама слишком часто посматривает на часы, будто чего-то ждет.

Спустя примерно полчаса дверь в лавку распахнулась, и Саша увидела грубые мужские ботинки, размера не меньше сорок пятого, спускающиеся по каменным ступеням. Затем появился и обладатель ботинок – здоровенный мужик со светло-русой косматой бородой, в потертых джинсах и красной майке с жутким улыбающимся черепом. Он втиснулся в лавку и обвел мрачным взглядом помещение и сидевших у прилавка людей.

– Мне нужна София Никитина, – заявил он, и Саша испуганно схватила маму за руку.

– Это я, – спокойно ответила мама, поднимаясь.

– Мы хотели бы побеседовать с вами. – Мужчина явно чувствовал себя неуютно в маленьком помещении. – Попрошу вас выйти на улицу.

– Все хорошо, дорогая, – мама повернулась к Саше. – Я сейчас приду.

Мужчина чуть посторонился, пропуская женщину на лестницу, но София остановилась в нескольких шагах от него.

– Вы не представились, – сказала она громиле.

В ответ мужчина хмыкнул и оперся на перила огромной ручищей с массивным кожаным браслетом на запястье.

– Моя фамилия Дуб, – произнес он таким тоном, что впору было бы звонить в полицию, но, к изумлению Саши, мама кивнула и быстро вышла из лавки, вслед за ней вывалился бугай, аккуратно прикрыв за собой дверь.

– Сашенька, кто это? – Лев Леонидович выглядел обеспокоенным.

Саша только пожала плечами. Она никогда раньше не видела этого человека. Зачем он пришел? Что за дела могут связывать его с мамой? А вдруг он опасен? Все эти вопросы без ответов роились у нее в голове, и усидеть на месте было совершенно невозможно. Саша подошла к лестнице, ведущей наверх, и остановилась у нижней ступеньки. Дверь была плотно закрыта. Иногда до Саши доносился голос мамы, но чаще всего звучали мужские голоса. Она не могла разобрать, сколько человек разговаривают за дверью, но ей показалось, что беседа идет на повышенных тонах. Саша поднялась на пару ступенек вверх.

– Вы разве не понимаете? – услышала она мамин голос. – Это рекрутеры! И они зашли сюда, в Белец, командой!

– Не факт. На наших картах в этих местах нет разломов, как и признаков, указывающих на их появление, – возразил ей какой-то мужчина.

– К черту ваши карты! – воскликнула мама. – Я их видела собственными глазами. Я их чувствую!

– Я не знаю, что вы там чувствуете. И вообще не имею представления, кто вы такая и откуда здесь взялись! В этой местности вы не зарегистрированы!

– Откуда вы знаете, как пользоваться резервным каналом? – включился в разговор еще кто-то.

– Резервный канал известен каждому охотнику, – ответила мама.

– Если вы охотник, то где ваш эллур?

– У меня его нет, – мама старалась говорить спокойно. – Я покинула сообщество пятнадцать лет назад.

– Что за бред! – рыкнул мужчина, и Саше показалось, что это был тот бородач в красной майке.

– Ваша личность вызывает вопросов даже больше, чем ваше сообщение. Так что, до выяснения всех обстоятельств… – начал было другой мужчина, но мама его перебила:

– Выясняйте сколько хотите! Только начните уже действовать – усильте патрули, вызовите подмогу! Вы же видите, погода портится!

Словно в подтверждение ее слов за дверью неистово завыл ветер.

– Не надо учить меня, что делать! – рявкнул в ответ мужчина.

Саша уже хотела выйти на улицу, как дверь распахнулась, и в лавку влетела мама. Она была зла.

– Нам пора, Лев Леонидович, – мама постаралась улыбнуться.

– Да-да, Сонечка, конечно, – старик засуетился у кассы. – Ваш гонорар, дорогая моя, – он отсчитал деньги, протянул их маме и заглянул ей в глаза. – Надеюсь, у вас все хорошо?

– Конечно, Лев Леонидович. Нам с Сашей просто нужно побыстрее вернуться домой.

– Но как же вы пойдете, моя дорогая? На улице такая непогода. Позвольте, я вызову вам такси.

– Я уже вызвала, Лев Леонидович, благодарю вас. Машина ждет за углом. Всего вам доброго.

За то время, что они провели в лавке, на улице резко потемнело – в небе над городом зависла огромная сизая туча. Ветер яростно бился в окна старого здания, рвал с петель деревянные двери, отчего казалось, что несчастный дом трещит по швам. Черная пасть арки дико завывала на все голоса.

Машина действительно стояла тут же за углом, и Саша с мамой быстренько нырнули в спасительное тепло салона.

– Рябиновый проезд, дом восемь, – продиктовала мама.

Водитель сорвался с места и полетел по опустевшим улицам. Саша с тревогой смотрела в окно.

– Буря надвигается, – заметил таксист, когда на светофоре мимо них пронеслась то ли афиша, то ли рекламный плакат. – Давно я такого не видел.

В тот же момент ветер повалил на асфальт железную урну и с душераздирающим скрежетом потащил ее по тротуару.

– Точнее, никогда не видел, – поправился таксист и, не дожидаясь зеленого сигнала, нажал на газ. Через несколько минут он затормозил у дома номер шесть.

– Вам придется выйти здесь. К восьмому дому под такими деревьями не поеду, – он указал вперед на могучие тополя, которые безжалостно трепал ветер, норовя вывернуть их из земли.

Саша и мама выскочили из машины и бегом рванули к своему дому. Едва они добежали до угла, как раздался оглушительный треск – одно из деревьев все-таки не выдержало натиска стихии и рухнуло прямо на проезжую часть.

– Ого!

– Не останавливайся! – крикнула мама, схватила ее за руку и потащила вперед.

Сзади раскачивались и стонали старые тополя. Послышался треск ломающегося дерева, Саша оглянулась и замерла: на противоположной стороне стоял бородач в красной майке и смотрел прямо на нее. Саша пулей влетела в подъезд и захлопнула дверь.

Через несколько минут мама уже заваривала чай с чабрецом. Она молчала и старательно делала вид, что ничего особенного не произошло.

Наконец Саша не выдержала:

– Мам, кто этот человек?

Мама ответила не сразу:

– Это… ну, можно сказать, что он из службы охраны.

– Охраны?

Вот уж на кого бородач был совсем не похож, так это на охранника, скорее уж на главаря какой-нибудь банды.

– Если точнее, то из службы наблюдения, – поправилась мама. – Они следят… за порядком в нашем городе.

Прозвучало как-то совсем неубедительно.

– Я думала, что за этим следит полиция, – заметила Саша.

– Полиция тоже, – кивнула мама и замолчала.

Стало ясно, что объяснять она ничего не хочет, но Саша не могла просто так успокоиться:

– А зачем ты их вызвала? Это как-то связано с теми, ну, с пляжа?

Мама вздохнула:

– Саша, я не могу это обсуждать.

– Но почему?

– Потому что я дала слово.

– Я же никому не скажу.

– Нет, и, пожалуйста, давай закроем эту тему.

– Тот тип в красной майке следил за нами до самого дома!

Саша ожидала, что мама удивится и начнет ее расспрашивать, но та только пожала плечами:

– Это его работа.

– Следить за нами?

– Он не следил, а провожал. Ты же видишь, что творится на улице. Он должен был убедиться, что мы благополучно добрались.

Серьезно? Поведение мамы сбивало с толку. Раньше она никогда и ничего от Саши не скрывала, а потому сейчас ее неуклюжие попытки выкрутиться выглядели совсем подозрительно. А еще она явно нервничала.

– Я слышала, как вы ругались, – решила признаться Саша. – И ты просила вызвать подмогу. Нам кто-то угрожает?

– Никто нам не угрожает. Не придумывай.

– Тогда почему…

– Саша, хватит! – вдруг резко оборвала ее мама. – Не знаю, что ты там услышала, но в любом случае ты лезешь не в свое дело. Просто выбрось эту историю из головы.

Мама подхватила со стола свою кружку с чаем.

– Мне еще нужно поработать, – сказала она и ушла в свою комнату.

– Нормально, – расстроенно буркнула Саша.

Пить чай расхотелось.

На столе звякнул телефон – пришло сообщение от тренера: «Занятия сегодня не будет. Убедительная просьба не выходить из дома. Время следующей тренировки сообщу дополнительно».

«Еще и тренировку отменили», – подумала Саша.

Настроение испортилось окончательно.

Глава 3

Ночной гость

Звонок в дверь раздался среди ночи. Саша вскочила с постели и выглянула из комнаты, сердце спросонья гулко билось – кого это принесло в такое время? Может быть, снова тот подозрительный тип с бородой? К своему удивлению, она увидела, что мама еще не ложилась и была одета так, будто ждала гостей.

– Иди спать, – махнула она рукой. – Это ко мне.

Звонок повторился. Саша метнулась назад в комнату, стянула со спинки стула халат и выскочила в прихожую.

На пороге стоял мужчина в джинсах и кожаной куртке, в руках он держал мотоциклетный шлем с жутковатым рисунком: на черном фоне – оскалившийся волк с горящими красными глазами. Незнакомец был высок и широкоплеч, на его узком лице выделялся довольно длинный и немного хищный нос, подбородок покрывала густая щетина, а из-под черных бровей настороженно смотрели ясные голубые глаза.

– Привет, Ромина, – сказал незнакомец. – Отлично выглядишь!

– Здравствуй, Таир.

«Ромина? – не поняла Саша. – Почему Ромина?»

– Я вижу, ты не удивлена.

– Нет, – мама слегка пожала плечами, – я ждала кого-нибудь из вас.

– Дуб сообщил мне сразу после встречи с тобой. Позволишь войти?

– Конечно, – мама посторонилась, пропуская мужчину в дом.

Таир заметил стоящую в дверях Сашу:

– Твоя дочь?

Мама оглянулась:

– Да, это Саша.

– Привет! – мужчина кивнул и повернулся к маме: – Можно было и не спрашивать: вы на одно лицо. Только кудрей таких я что-то у тебя не помню.

– У меня таких и не было, – мама улыбнулась и обняла Сашу за плечи.

Таир прошел в комнату и с интересом огляделся. Наверное, со стороны их жилище выглядело необычно: они с мамой наперегонки завешивали стены своими набросками и рисунками вперемешку с фотографиями и готовыми работами так, будто договорились не оставить ни одного свободного сантиметра.

– Чаю хочешь? – спросила мама у Таира.

– Да я бы даже съел что-нибудь, если честно, – отозвался тот, смущенно запустив себе в волосы огромную пятерню. – Весь день в дороге.

– Есть отбивные. Разогреть?

– Да, было бы здорово! – Таир остановился возле черно-белой фотографии, на которой мама сидела на качелях в парке, а маленькая Саша пыталась ее раскачать. Мама смеялась. – Классное фото! – заметил он.

Таир прошел в кухню и, привалившись к дверному косяку, стал наблюдать, как мама готовит для него поздний ужин.

– Как живешь, Ромина?

– Нормально. Как все обычные люди.