Записки старого колдуна

Отдав направление и заполнив в канцелярии необходимые бумаги получив пропуск, наш герой взял ключ от комнаты и направился на четвертый этаж где жили рабфаковцы . Отгороженная от вместительного центрального холла комната представляла из себя просторную светлую палату на 5 коек – мест. Заправив свободную постель и уложив вещи в тумбочку, молодой человек вышел в холл с осторожностью, как кот принюхиваясь и изучая по коридору слева и справа внутреннее убранство помещений. Не найдя ни чего особенного, новоиспеченный рабфаковец решил заглянуть к соседям, по всей видимости уже студентам, дабы перетереть с ними на бытовую тему и как говорится разузнать что да как. Коротко постучавшись, он тут же зашел в уже меньшую по габаритам комнату и очутился в сплошном едком дымном тумане от табака вперемешку с подгоревшим сливочным маслом и блинным запахом. По всему было видно что в этой комнате происходят учения войск химической защиты или какой то сатанинский обряд посвящения с колдовством и черной магией. Присмотревшись сквозь дым, молодой человек обнаружил на полу сидящую кружком в позе лотоса компанию из трех, по пояс раздетых не проспавшихся и угрюмых лиц, сосредоточенных на четвертом по видимому самом главном сатанисте, в образе монаха с дымящейся папиросой в зубах, скрестив ноги, сидящем в спортивных шароварах и почему то шерстяных носках в борцовском халате на голый торс и с балахоном на голове. Монах сгорбившись с раскрасневшимся, отрешенным лицом

слезно морщась и дымя папиросой, время от времени искусно выкидывал вновь испеченный на подпольной бытовой электрической плитке, стоящей тут же на полу, горячий блин, доставшийся первому по очереди ожидающему счастливчику. При этом остальные вытягивали шеи чтобы заглянуть в кастрюлю с блинным тестом которую шеф постоянно прятал от них, наливая большой ложкой очередную порцию теста в раскаленную шипящую сковородку. Со стороны это действо выглядело так будь то время остановилось на каком то очень важном искрометном мгновении, связанном с космосом, которое если даже и захочешь не получится забыть по жизни. Да время неумолимо вся жизнь порой пролетает как одно мгновение. Сквозь прожитое , находясь уже в современном мире интернета наш герой будучи в душе еще молодым тут же вспомнил еще один похожий случай когда приехав на машине летним ранним утром на берег реки чтобы порыбачить сквозь утренний туман увидел на песчаной косе молчаливую толпу небритых сосредоточенных на теме молодых мужиков, молча в тишине стоящих кружком в тумане как изваяния за высоким фирменным барным столиком, не понятно откуда привезенным на песчаный берег реки. На барном столике стояла большая бутылка водки и стопочка , налив в которую, тамада по очереди молча опохмелял очередного больного хмурого туриста. И только сияющие солнечные лучики отражаясь от водной глади как от зеркала сквозь туман высвечивали радостную еще не проснувшуюся, миловидную, пьяную моську очередной мамаши, с осторожностью выглядывающей из палатки с немым вопросом на светящемся от солнышка глупом, улыбающемся лице: – "А где наши дети?", забыв о том что детки остались дома с бабушкой. Вспомнив о том что такими вещами как не зарегистрированный, электрический, нагревательный прибор не шутят молодой человек тихо удалился, прикрыв дверь. К полудню с учебы подтянулись его соседи по комнате с которыми он тут же перезнакомился и узнал что по чем. Биография каждого из них была срисована как под копирку: – комсомолец; учился , служил в армии, получил направление от воинской части; или в армии еще не был учился много работал получил направление от предприятия или колхоза как передовик производства. По характеру это были разные молодые люди которых связывала неутомимая тяга к знаниям. В основном среди них проявлялись простые не унывающие молодые пролетарии с элементами романтики и чудачества отслужившие в армии. Так же в этой компании не редко встречались ярко выраженные личности с менталитетом бродяг, проявляющих к окружающим свои лидирующие качества и выходцы из дворовой шпаны, воспитанные на суровых уличных принципах справедливости. Приехавшие с севера на учебу молодые люди были похожи на мужественных старателей из произведений Джека Лондона с стальным характером , железными мускулами спортсменов распознающие человека чутьем северной лайки, не терпящие ложь, при этом справедливые, добродушные и открытые для общения. Порой при знакомстве очередной товарищ вел себя не совсем адекватно не понятно толи в шутку толи всерьез рассказывая о том, что непременно устроится дворником в церковь. Он с пафосом мечтал как будет встречать батюшку, которого привозили на службу в черной волге, молясь и разметая перед ним дорогу к храму что бы получить от него железный рубль с портретом Ленина. В своих мечтах этот новоиспеченный авантюрист заходил еще дальше думая как поближе подобраться к церковной казне. Иные артисты с немалой долей авантюризма общаясь с обществом вживались в свою роль так что создавалось впечатление что эти неблагонадежные социальные элементы используя свой талант знают ответ на все случаи в жизни и на публике выглядят гораздо круче и взрослей своих сверстников. Память высветила уж совсем экстравагантного повесу с помятым видом запойного синяка . Простодушный парень от природы с помятым лицом алкоголика, не поступивший в бауманское училище походу только из за своего внешнего вида, пришел на рабфак с дипломом отличника средней школы. Руководство с улыбкой глядя на него, отказывалось верить что этот харизматический персонаж окончил школу с красным дипломом и вообще что он тут забыл, показывая направление от главы районного сельсовета, который дав подзатыльник очень талантливому от природы и стеснительному пареньку с лицом проходимца и искателя приключений отправил его учиться.

С такими впечатлениями вновь прибывший на учебу молодой человек уставившись в потолок лежа на кровати думал о предстоящей учебе на дневном подготовительном отделении. Анализируя свои способности и тот багаж школьных знаний который необходим для успешного поступления в вуз он чувствовал себя посредственным и мало образованным кадром у которого есть то всего два мелких козыря это усидчивость и упрямство уже взрослого человека по отношению к самому себе. Прошедший армейскую школу жизни, молодой человек относился к себе самокритично и был готов проявить усердие в получении знаний и не дергаться по пустякам закатывая истерику из за какой ни будь сложной темы уже местами забытого учебного курса средней школы. При всем при том в голову лезли всякие не нужные в данной ситуации мысли о его армейских учителях и товарищах стоящих в авангарде строительства коммунизма. В сознании всплывала картина вновь прибывшего из западной группы войск в Германии к ним в роту очередного офицера с лычками артиллериста по воле судьбы направленного в наказание в стройбат из за семейного конфликта на бытовой почве порочащего моральный облик советского офицера. Строевой можно так выразиться боевой офицер построив роту на плацу грозился устроить ад за несоблюдение устава и грязь на его платочке от обтертого краника где ни будь в ротном умывальнике, чем вводил в недоумение старшину и очень понятливых, веселых, служивых солдатиков, прибывающих в светлом расположении духа по второму году армейской службы . Как правило через пару месяцев наведения частоты и порядка все возвращалось на круги своя и сам строевой офицер успокаивался. Тоскуя по прежней службе приказав дневальному никого к себе не впускать командир частенько уединялся у себя в кабинете. Из за закрытого с внутренней стороны на ключ кабинета слышался звук выпитого залпом и с грохотом поставленного на стол пустого граненного стакана . Еще встречались по соседству побратимы стоящие в авангарде великой коммунистической стройки такие как химики и лтпшники. Но они вряд ли претендовали на роль учителей, поскольку эти бармалеи были зависимы и не могли начать работу пока не соберут щепочки, разведут на стройке костерок и не заварят в железной кружке чифирь. Наш герой все время удивлялся эти здоровенные взрослые дядьки вышедшие на поселение при этом вызвавшие к себе семью могут так себя вести. Уколовшись какой ни будь дурью они могли проваляться целый день в строительной канаве при этом представляя из себя мертвые мумии с бледными восковыми зелеными лицами напоминающими гримасу улыбающегося мертвеца. Такие лица запоминаются на всю жизнь и не дай бог никому увлекаться этой заразой. Поскольку это было еще советское время то молодой человек раньше ни о чем не догадывался и кроме подорожника и полыни не знал название какой бы то ни было там травки. Да в его случае армейские командиры и товарищи по коммунистической стройке с их понятиями о жизни не совсем подходили на роль школьных учителей, потому как эта совсем другая раскрытая суровая жизненная тема для обсуждения, рассказывающая о быте армейской казармы и изучении устава с политинформацией об озверелом международном империализме. Вспоминая своих школьных учителей он корил себя за то что в свое время учился не в полную силу и часто вел себя как отъявленный лодырь сидя на последней парте и витая в облаках. То что случилось дальше перевернуло представление нашего героя о учебном курсе средней школы на сто восемьдесят градусов, поскольку он встретил на своем жизненном пути таких удивительных и прекрасных преподавателей, которые преподавая на рабфаке водного института сокращенную школьную программу просто затмили всех его предыдущих школьных учителей в общем то изменив его жизненный взгляд на искусство и русскую литературу. Не в обиду школьным учителям наш герой сразу почувствовал резкую разницу преподавания высшей школы. Все преподаватели относились к нему с уважением обращаясь на вы уже как взрослому человеку не видя в нем того школьного аболтуса с последней парты который непонятно зачем пришел в школу. Сам процесс повторения школьной программы был настолько интересным и удивительным что ученики раскрыв рот теряли связь пространства и времени слушая по взрослому уже не на школьных уроках а на лекциях ту или иную очень захватывающую тему о современных классиках русской литературы. При этом в отличии от школы создавалось впечатление что с таким высоким уровнем преподавания слушатели подготовительного отделения не встречались никогда. В образовательном процессе который происходил по методике высшей школы не встречалось совсем серых будней . Не даром всех рабфаковцев называли студентами нулевого курса. Раз в неделю а то и два в зависимости от репертуара у слушателей подготовительного отделения была культурная программа в виде похода в театр. Преподаватель по литературе обаятельная и очень интеллигентная женщина всегда говорила им что столько походов в театр как на рабфаке у них не будет больше ни когда в жизни. Преподаватель по математике сбитая добродушная женщина предстала перед слушателями в старинном сарафане с засученными рукавами. Создавалось впечатление что эта строгая тетка держит в одной руке пряник в другой кнут, настолько по простому объясняясь со студентами на своих лекциях. В этой женщине было столько строгости и терпения к своим ученикам что она собирала их кружком вокруг себя терпеливо объясняя каждому решение того или иного примера за четвертый класс средней школы. Взрослые не проспавшиеся дядьки пыхтели над решением дробей за четвертый класс с трудом вспоминая или заучивая вновь формулы разложения дробей на простейшие. Пока непонятливый слушатель сам не решал пример ему не удавалось уйти с занятий пусть даже приходилось сидеть и пыхтеть целую вечность. Нытье, стеснение и ссылки на возраст не признавались, при всем при том манера интеллигентного разговора между собеседниками происходила по правилам светского общения высшей школы. Тем самым все слушатели подготовительного отделения незримо сплотились вокруг своих преподавателей образовав дружную и сплоченную студенческую семью. Хочешь или нет не взирая на скромность приходилось держать себя на лекциях всегда в форме имея опрятный и строгий вид. Не сказать что учеба и подготовка к экзаменам занимала все время. В этой организованной группе под названием рабфак по военному назначались дежурные отвечающие за праздник души которые освобождались от учебы и направлялись за пивом с последующим графиком встречи в назначенной комнате. Вечером после занятий происходило раскрепощение души с всевозможными разговорами о житейском. В принципе к рабфаковцам никто не лез, считая их взрослыми дядьками ,отслужившими армию, да и по большому счету еще не студентами жившими обособленно большой дружной семьей. У каждого из них в большинстве случаев были друзья на старших курсах со всех факультетов, поэтому между собой или с кем то из студентов им было нечего делить. Комендантша относилась к ним снисходительно как к взрослым потому как при первом же обращении они всегда по житейский помогали ей по хозяйству.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.