Нам не по пути

– Всего–то на две недели. Это норма у них, – то ли о ребенке говорил тесть, то ли о роженице. – Родит, все будет хорошо, – Павлу показалось, тесть успокаивал скорее себя, чем его. – Мы, Хватовы, знаешь какие живучие? А ты молодец, отложил поездку на симпозиум.

– Пришлось совсем отменить.

Павел вспомнил о любовнице, мысленно перекрестился, что до сих пор живой: о ней ни жена, ни ее родители не узнали. Это просто чудо какое–то.

Нет, такие эмоциональные потрясения слишком дорого ему обходятся, надо что–то с ними делать. Еще одной такой встряски его чувствительное сердечко может не вынести. И так повезло, что удалось купить дешевые путевки, он утаил от семьи небольшую премию, на нее и решил устроить себе и Лине отпуск.

А теперь получается, что деньги потрачены зря? Обидно.

– Как это отменить? Зачем? Не надо ничего отменять, – категорично заявил тесть. – Давай, звони, пиши, бронируй билеты, лети. Дня три Ксюха тут будет, потом мы ее к себе заберем, мать присмотрит, от тебя все равно помощи как от козла молока.

На козла зять обижаться не стал.

Да, как помощник с младенцем Павел не очень. Он и с детьми постарше умудрялся косячить. То забудет помыть фрукты, и дети потом маются животами. То однажды накормил двухлетнего сына старой гречневой кашей и тот загремел в инфекционку с отравлением. То купил всем мороженое, а они уже были простуженными. Итог – затяжная ангина у всех троих детей.

Поэтому как отец он в семье присутствовал, но как ответственный папаша – нет. Ему детей не доверяли.

Максимум – погулять с ними, но и то под зорким глазом кого–то из родственников.

На худой конец тесть мог назначить нянькой своего телохранителя.

Андрею с внуками шефа возиться нравилось, они его обожали. Особенно они любили висеть на нем как гроздья винограда, обхватив ручонками его крепкую мужскую шею, а он кружился вокруг оси так сильно, что у детей ноги торчали горизонтально. Малышня хохотала во все горло, вызывая улыбки у всех присутствующих.

С родным отцом дети так никогда не веселились.

Виктору Михайловичу Хватову важна была репутация его семьи. Не зря он в свое время разглядел в молодом амбициозном Гриневиче перспективу. Свел его с дочкой, сыграли свадьбу. Подключил связи, начал двигать парня в научной деятельности. При случае всегда хвастался умным зятем, который хочешь не хочешь, а должен соответствовать. Шутка ли – мэр города. А впереди выборы в губернаторы. Для человека его положения важно, кто вхож в круг его семьи. Гриневич его устраивал во всех смыслах.

Павел в очередной раз вытер со лба пот. Сегодня он был на волоске от момента, когда Ксюша могла догадаться о наличии у него любовницы.

Пара наводящих вопросов и Лина ляпнула бы что–нибудь компрометирующее его.

Гриневич не дурак, видел, знал, догадывался, что его молодая пассия намерена увести его из семьи, развести с Ксенией. Он не раз, возвращаясь домой, перед самым порогом замечал следы помады на одежде, засосы на груди, шее, светлые волосы на костюме. Ругался, приводил себя в порядок и заходил домой с неизменной усталой улыбкой. Умственный труд, знаете ли, потяжелее физического.

Глава 12

Жена понимала и мужа не пилила. Даже странно, когда они успевали делать детей.

Так Павел и спросил, когда Ксения сообщила ему, что ждет четвертого ребенка.

Жена удивилась вопросу и напомнила, в какой день у них была близость: «На годовщину свадьбы моих родителей помнишь? Ты выпил, у нас все было. Не помнишь? Пить надо меньше».

То же самое она ему говорила про первого сына: «У папы был день рождения, вы с ним соревновались кто больше выпьет, а потом ты устроил мне марафон в постели. Не помнишь? Пить надо меньше».

Павел не помнил, но не отрицал, что выполнял супружеский долг. Он мог. После допинга–то. Пил он редко, только по праздникам и всегда с тестем.

В остальное (трезвое) время все силы и соки из него выжимала наука, а последние полтора года – еще и Лина.

С ней он хотя бы помнил «весь процесс» и чувствовал свою мужскую активность.

Чудо, что Ксюша не догадалась до сих пор о наличии соперницы. Будь она чуть внимательнее, не носить бы Павлу голову на плечах. Рука у жены тяжелая, характер не сахар. Вся в папу. Благо, все внимание у нее забирают дети, на мужа времени не остается. Сыт, одет и слава богу.

Зато Лина – полная противоположность Ксении. Легкая, воздушная, веселая, заводная. А что вытворяет в постели…

Тигрица!

Но с мягкими лапками. Ни разу не поцарапала.

Если узнает тесть, что Павел наставляет рога его дочери…

Но мысли о постели с тигрицей, да еще и неограниченное время, уже перевешивали чашу весов с многочисленной семьей и родственниками. Тем более сам тесть отправляет…

Может, действительно скататься в отпуск, провести его с тигрицей, оторваться как следует, а потом разорвать с ней отношения, вернуться в семью и заняться докторской? Зря, что ли, он билеты на самолет туда–обратно на двоих оплатил и гостиницу? Имеет право!

Да, так он и сделает, полетит на море, отдохнет с Огородниковой, а финальной фразой в разговоре с Линой будет «Извини, дорогая, дальше нам не по пути, у меня семья, дети. Четыре штуки».

– Ну… я не знаю… – для вида Гриневич посомневался и сделал страдальческое лицо. – Я туда, они здесь…

– Они тебе потом спасибо скажут, – настаивал тесть. – Гордиться будут.

Да уж…

По приезде надо будет срочно браться за докторскую. Хватит филонить. Замутил с Линой и совсем обо всем забыл. Нехорошо.

Вот только, чтобы защитить докторскую, обязательно нужна статья в научном журнале, иначе допуска к защите не будет.

Правда, за размещение статьи в печатном издании надо будет заплатить кругленькую сумму. В прошлом году это удовольствие стоило семьдесят тысяч за две печатные страницы, а нынче наверняка все сто двадцать. Вот же парадокс. Простые писатели – слрщики, фантасты, детективщики и т.д. размещали свои романы в самиздате бесплатно, еще и получали за это гонорары, а научные деятели должны сами заплатить за свой труд. Еще и такие деньжищи. Для семьи с четырьмя детьми это вообще неподъемная сумма (премия не считается, к тому же она уже потрачена на отпуск), придется клянчить у тестя.

Жизнь несправедлива.

Павел достал телефон, отошел подальше от посторонних глаз.

Первым делом нужно узнать, улетела Лина в Адлер или нет. Она могла вернуться домой, узнав, что Павел не летит. Тогда путевки, и деньги за них соответственно, точно пропали.

Он набрал Лину – недоступна. Тогда он позвонил ее бабушке. Она взяла трубку сразу.

– Добрый вечер, это с работы Полины Огородниковой звонят, – официальным тоном начал он. – Мы не можем до нее дозвониться, нужно уточнить кое–какие рабочие моменты.

Павел уже звонил подобным образом пару раз, когда у Лины был разряжен телефон, общался с ее родственницей, представляясь начальником, поэтому бабушка не удивилась звонку.

– Она же в отпуске, – ответила женщина. – Вы разве не знаете об этом?

– Да–да, я в курсе, но мне нужно знать, куда она положила лекции по истории Древнего Рима, – врал Гриневич, следя за отражением в зеркале за семьей. Чтобы не подходили, не подслушивали. А лицо у него какое деловое – не подкопаешься.

– Позвоните ей через час, как раз должна будет приземлиться.

– Она улетела? – Павел наконец задал интересующий его вопрос.

– Улетела. У меня сердце не на месте, – бабуля начала выкладывать свою боль за внучку, – куда полетела, зачем, с кем…

Гриневич не стал слушать стенания бабули, отбил звонок, открыл приложение авиакомпании, проверил наличие билетов в Адлер.

Нету!

Зато в Новосибирск билеты были. Можно улететь в Новосиб, оттуда уже на юг.

Отличная идея! – похвалил себя Павел, почувствовав дух авантюризма. Не зря он столько лет учился, ума набирался.

Знала бы Лина, на что он идет ради нее.

– Есть билет на час ночи, – Гриневич подошел к тестю, показал ему открытую вкладку.

– Отлично. Бери. Лети. Но потом сразу назад!

– Пф–ф, естественно.

До регистрации на самолет была еще куча времени. Павел остался в роддоме, ведь чемодан с вещами был при нем, вот отсюда и поедет в аэропорт. С ним же остался тесть с телохранителем, а теща с детьми уехала домой на такси. Они устали, хотели есть и спать.

По приказу тестя его телохранитель сгонял за кофе и булочками. Перекусили. А от Ксении все еще не было вестей. Точнее, им говорили одно и то же – ждите. Все рожают, и ваша родит.

– Что–то твой сын не торопится в этот раз появляться на свет божий, – тесть метким движением выкинул бумажный стаканчик из–под кофе в урну. – С Мишкой за четыре часа управилась. Быстрые роды были.

– Мгм. Помню. В этот раз, сказали, плод крупный. Килограмма четыре будет, а то и больше.

– Богатырь.

Гриневич почувствовал на себе косой взгляд тестя. Что за подозрения? Ну, да, Павел не великан и не толстяк, разве это показатель для крупного ребенка? Жена последний триместр ела как не в себя.

Без десяти девять к ним вышла медсестра. Уже по выражению ее лица мужчины поняли – с радостной новостью. Подскочили с лавки, окружили ее.

– Ну? – нетерпеливо пыхнул тесть, отодвинув зятя в сторону. Будто отец ребенка он, а не Павел.

– Мальчик у вас, – обрадовала она его. – Четыре пятьсот, пятьдесят шесть сантиметров. Здоров. Мамочка чувствует себя хорошо, отдыхает.

Последние слова мужчины уже не слышали. Андрей откуда–то достал бутылку шампанского и пластиковые стаканчики. Пробка выстрелила в потолок, шипучка полилась на пол и частично в посуду.

Тесть с зятем хлопали друг друга по спине, смеялись и вытирали скупые мужские слезы.

Потом они распивали остатки шампанского на двоих. Предлагали Андрею, он отказался – за рулем.

Шумную компанию попросили освободить помещение. Гриневичу пора было ехать в аэропорт.

В этот раз он с чистой совестью сел в самолет до Новосибирска. Пьяный тесть и его верный охранник проводили новоявленного папашу, проследили, чтобы он сел на нужный рейс.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.