Темный писатель

Я брел по извилистым туннелям, освещенным лишь тусклым светом, исходящим от грибов, растущих на стенах. Каждый шаг отдавался эхом, напоминая о моей одиночестве.

Но вторая смерть – это не единственное что отличает мир покойных, от мира живых. Здесь нет валюты.

Нет ни золота, ни монет, ни иных драгоценных средств обмена. Только кровь, и все измеряется лишь в их каплях. Даже стакан воды. Лишь самые алчные смогут истратить всю свою кровь на чревоугодие, отправляясь затем в то самое забвение.

Что бы ты ни делал, все приведет к тому, где душа твоя будет утрачена навсегда. Видимо, это и есть истинная смерть. Если бы я воскрес, о чем бы мне написать? Ах… очень трудно сосредоточиться, когда все мысли остались в мире живых.

Над городом парила богиня Оделиан, размахивая своими когтистыми крыльями. Она наблюдала, искала, охраняла. Интересно, многим ли она предоставила второй шанс на жизнь? Или только мне? Я так близко сблизился и подружился с этой богиней, что могу ей смело доверять. Но в душе все равно возникало сомнение. Ее облик отталкивает. В любом случае, выбор мой невелик, и воскрешение после столь долгого пребывания здесь даст мне возможность написать свою книгу.

Я рванул через широкую улицу, вероятно, главную. Мой путь лежал к Оделиан, парящей над темными высотками мрачных зданий. Ее силуэт то нырял вглубь улицы, то вновь вырисовывался над крышами. Она не приближалась, словно я бежал на месте. Или, быть может, улицы становились бесконечными. Затем я остановился.

Это же Подземный мир! Здесь нет ни времени, ни законов!

Не долго размышляя, я пошел привычным шагом. И действительно, это сработало. Широкая улица продолжалась. Вот я уже перешел мост, вознесшийся над бурлящей черной рекой. И вскоре мне оставалось пройти лишь пару зданий.

Я знал, что Оделиан ждет меня. Чувствовал ее пристальный взгляд, прожигающий меня насквозь. Этот взгляд был одновременно и защищающим, и оценивающим. Оценивающим не меня, а, скорее, мои намерения. То, что я собираюсь сделать с этим даром – вторым шансом. С каждой секундой предвкушение становилось все сильнее, смешиваясь со страхом провалиться, не оправдать ее надежд. Ведь она наверняка видит во мне что-то, чего не вижу я сам.

Вот и последнее здание. Оно было выше и мрачнее остальных, словно создано из сгустившейся ночи. Подняв голову, я увидел, что Оделиан спустилась ниже, почти касаясь крыши. Ее темные глаза встретились с моими. В них не было ни сочувствия, ни жалости, лишь холодное, все понимающее величие. Она ждала. Мне показалось, что она специально, маняще порхала над домами. Она что, умеет читать мысли? Я их не могу услышать, но как она это чувствует?

Когда я подошел слишком близко, она парила над землей в обширном дворе. Увидев меня, она, еле шевеля крыльями, обогнула весь двор и, приземлившись, подняла облако пыли вокруг меня.

– Ну что, ты принял решение? – спросила она, пристально смотря на меня.

– Да, но я не верен.

– И чем же мешает тебе твоя неуверенность?

– А я и сам не знаю. Нужен ли мне вообще путь обратно в мир живых? Я никогда не ценил ни свою жизнь, ни жизни окружающих.

Оделиан задумалась, прислонив руку к подбородку, и произнесла:

– В самом деле, ты никого не щадил, в смысле… никого не ценил. Но я могу тебя научить.

– Правда? – спросил я, подняв на нее взгляд.

– Однако это будет жестокий урок, – ответила она с ухмылкой. – Люди потеряли способность ценить хоть что-то, кроме своего обогащения. Им все мало и мало. Они постоянно жаждут нового.

Оделиан внезапно замолчала, ее чешуйчатое тело зашуршало, когда она наклонилась вперед.

– Ты такой же был? – спросила она меня, приподняв бровь.

Я на мгновение замер, углубившись в изучение ее лица, уставившись в ее звериные, кровожадные глаза. Она легонько толкнула меня рукой, заставляя отвлечься от ее необычного облика. Наверняка, ей не впервой сталкиваться с остолбеневшими покойными.

– Я? Что ты. Я совсем не был жадным. Наверное. Хотя приходилось иногда врать и не делиться. Но в целом, воровать я себе не позволял. Ведь я же больше творческий человек и мне это было не интересно.

Темная богиня смотрела на меня, ее глаза молчали, но зрачки движением исследовали мое лицо, словно искали что-то сокровенное.

– Значит так, – наконец нарушила она тишину. – Ты хочешь…?

Не дождавшись окончания мысли, она приподнялась, обретая величие, и встала передо мной во весь рост.

– Дописать книгу, – продолжил я ее фразу, склонив голову в почтении.

– Насколько сильно ты этого хочешь?

– Больше всего в жизни!

– Но у тебя сейчас нет жизни, – ухмыльнулась она, и в ее словах прозвучала ирония. – Ты и остальные обитатели Хайлака – всего лишь тени покойников.

– Я понимаю, богиня Оделиан.

– Хм. Я помогу тебе издать твою книгу.

– Да? Правда? – поднял я голову, охваченный радостью.

– Но, как ты догадываешься, не просто так. Я научу тебя ценить не только время, но и сам процесс творчества, и жизнь в целом. Я разгоню твои сомнения и усилю в тебе стремление создавать. Ты прав, в этом мире всем покойным нелегко собраться с мыслями.

– И что же ты придумала?

– Я воссоздам частичку того тебя, который жил прежде, и добавлю немного нового. Ты не был хорошим человеком, как тебе кажется. Ты не заслуживаешь второго шанса, но я дам его тебе.

– Ради второй жизни я готов на все!

– Правда? Прекрасно. Приходи к дворцу через двенадцать сверканий молнии. Не прозевай момент.

Обряд

Н-ый месяц 1736 год.

Я ждал, очень долго ждал, хотя мне казалось, что время растянулось до бесконечности. Или, быть может, это всего лишь иллюзия ожидания. Когда двенадцать ударов грома разнеслись по небу, я уже стоял у дворца. У его врат дежурили два стража, облаченные в доспехи из черного обсидиана. Их лица были укутаны в мрачные шлемы, а в руках они держали копья, излучающие холодный, потусторонний свет. Они не задали вопросов, не потребовали никаких объяснений. Ко мне подошла богиня Селерия и ласково подозвала к себе. Она шагала спокойно, ведя меня в темный замок – резиденцию богов. Когда мы вошли, я нисколько не удивился.

Внутри дворец поражал своим великолепием и зловещей красотой. Высокие своды, уходящие в бесконечность, были украшены фресками, изображающими сцены сотворения мира и падения смертных. Интерьер состоял из темной мебели и красных акцентов: штор, вывесок и ковров. Все освещалось фонарями на энергии, которые щедро преподнес Ложный бог много лет назад. Интересно, знает ли он о Подземном мире? По дворцу разносился тихий, едва уловимый шепот – голоса тех, кто давно покинул этот мир. Я шел по коридорам, чувствуя, как с каждым шагом что-то внутри меня меняется. Как будто прошлое отпускает меня, а будущее, хоть и неопределенное, начинает манить своей яркой возможностью.

В конце длинного зала на троне из костей восседал Атропиус. Его лицо скрывал мрак, но я ощущал взгляд, пронизывающий меня насквозь. Рядом стояла богиня Оделиан.

– Ты просил второй шанс, – прозвучал его голос, эхом отражаясь от стен. – Что ж, он у тебя есть. Но помни, второй шанс – это не право, а милость. И не рассчитывай на третий.

Я поклонился, коснувшись лбом холодного пола. Слова Атропиуса, словно высеченные в камне, врезались в память. Милость. Это было не то, чего я желал, но выбора у меня не было. Моя прошлая жизнь обращалась в пепел, смытая волной сожалений и упущенных возможностей. Я был готов принять любую цену, лишь бы исправить то немногое, что еще можно было исправить.

Оделиан шагнула вперед. Ее голос, в отличие от громогласного рева Атропиуса, звучал мелодично и успокаивающе, как журчание горного ручья.

– Твой путь будет тернист, – сказала она. – Искупление дается нелегко. Но помни, что даже в самой темной ночи можно найти искру надежды. Ищи ее, храни ее, и не дай ей угаснуть. – Она протянула руку, и в ее ладони появилась маленькая, мерцающая сфера. – Это – отголосок твоей прошлой жизни. Сила, знания, опыт. Используй их.

Я взял сферу, и она, будто живая, влилась в меня, вызывая кратковременную боль и вспышки воспоминаний. Кадры моей прошлой жизни пронеслись перед глазами, как обрывки сломанной ленты. Все ошибки, предательства, упущенные возможности… И среди этого хаоса – проблески света, моменты искренней радости и любви. Эти воспоминания, как якоря, зацепились за мою душу, напоминая, ради чего я здесь.

– Проведи обряд, – произнес Атропиус.

Оделиан шагнула вперед и указала мне следовать за собой, и я послушно двинулся за ней через темные уголки этого великолепного замка. Вскоре мы оказались в просторном зале, в центре которого находилась огромная ванна, наполненная чем-то темно-красным.

– Входи, – произнесла она. – Я проведу ритуал, но ты не смеешь отказываться от участи, которую предложат тебе боги.

– Участь? – переспросил я, недоумевая.

– Ты должен постичь истинный вкус жизни, создавая рукописи на этих листках бумаги.

– О, как замечательно, – сказал я, не раздумывая, и погрузился в кровавую ванну. На удивление, жидкость не источала неприятного запаха; напротив, я ощущал в ней необыкновенную силу и свойства. Это было нечто приятное и успокаивающее, а ее аромат обволакивал меня, как благовоние.

– Эти рукописи окажут влияние на твое окружение, – произнесла Оделиан. – Каждый раз тебе предстоит опалять эти страницы кровью, чтобы продлить свое пребывание в обычном мире.

– И как же мне это сделать?

– Просто пиши о гибели. А теперь тише, я приступаю к обряду.

Оделиан начала произносить нараспев слова. Ее голос звучал низко и властно, словно ветер, гуляющий в пещере. Она двигалась вокруг ванны, размахивая руками и посыпая пространство вокруг странными травами, порошками и листами бумаги. Жидкость в ванне начала пульсировать, словно сердце, и вокруг меня стали появляться призрачные образы – тени, шептавшие непонятные вещи. Я чувствовал, как сила входит в меня, проникая в каждую клетку моего тела, делая меня сильнее, острее, голоднее.

Оделиан закончила обряд, и ее голос прозвучал уже ближе, как будто она находилась прямо у моего уха.

– Помни, каждое слово имеет цену. Каждая смерть приближает тебя к цели, но и отрывает от мира, который ты знал. Не забудь, ради чего ты вернулся в жизнь. Не поддавайся отчаянию.

– Как мне понять, что нужно писать?

– Оранжевый символ на листке подскажет, когда нужно обратить рукопись в кровь, – она протянула мне перо, испачканную чем-то, напоминавшим засохшую кровь. – Пиши. Пиши о гибели. Пиши о конце, который ждет каждого. Пиши, чтобы жить.

– Но что если люди обозлятся на меня и придет время моей кончины?

– Хм, – задумчиво пробормотала она. Затем исчезла на мгновение, но вскоре вернулась, держа в руках меч. – Возьми этот меч, он создан небесными богами. Его сила заключается в том, чтобы красть личность, кого ты повергнешь. Если опасность станет невыносимой, если ты окажешься в безвыходной ситуации, используй его, и ты обретешь новую личность, но помни, это возможно лишь при полной луне.

Она опустилась над ванной, в которой я погружался в кровавую жиже, и передала мне меч. Затем, взялась за стопку черной бумаги и тоже вручила ее мне.

– А теперь, пиши, – произнесла она, положив свою массивную когтистую руку мне на лоб, и погрузила меня в кровавую массу.

Воскрешение

9-ый месяц 1736 год.

Очнувшись в тесной комнатке, напоминающей гроб, я ощутил аромат плесени и земли. Воскрес ли я? Так ли это? В моих руках был этот массивный и громадный меч, врученный мне богиней, а рядом лежали черные пергаменты и перо. Это действительно произошло – я с трудом, но все же выбрался из своего гроба. Я помню, что в Кринагии людей не закапывали глубоко в землю, чтобы они могли воскреснуть. Поэтому я с почти легкостью выбрался на поверхность. Я обратил внимание, что цвет моей кожи был не естественно сероватым, возможно это отрицательный эффект воскрешения, но я слышал, что цвет кожи не играет роли в этом мире.

Глубоко вдохнув, я насладился запахом листвы и легким дуновением ветра. Наконец, я жив. На улице лишь начинало смеркаться, небо окрашивалось обычными тонами уходящего солнца, и мне было непривычно, так как в Подземном мире я часами смотрел на красное небо. Судя по желтоватой листве, сейчас осень, но действительно ли я пролежал три года? И действительно ли я в своем теле? Оделиан была права, утверждая, что часть воспоминаний исчезнет, однако я помню о Подземном мире лишь немного – лишь обрывки образов и смутные воспоминания.

Оглядевшись, я увидел знакомый лес. Священные леса Крина, как же я по ним скучал. Деревья, словно стражи, устремлялись ввысь, их ветви сплетались в причудливые узоры, сквозь которые пробивался угасающий свет. Я пошел по едва заметной тропинке, надеясь, что память не подведет и приведет меня к ближайшему поселению. Голод уже начинал давать о себе знать, и нужно было найти место, где можно передохнуть и обдумать произошедшее.

Меч ощущался в руке как продолжение тела, он был тяжелым, но в то же время, идеально сбалансированным. Три года в земле должны были сказаться на физической форме, но, судя по легкости, с которой я нес это оружие, богини сделали свое дело. Пергаменты же оставались загадкой. Что в них написать? Какую роль они сыграют в моем будущем?

Выйдя из леса, я увидел вдалеке огни. Город. Сердце радостно забилось, и я ускорил шаг. Надеюсь, меня примут радушно, накормят и дадут кров. Впереди ждет долгий путь, и нужно восстановить силы. Три года – это огромный срок, многое могло измениться, но я полон решимости узнать, что произошло в Кринагии за время моего отсутствия.

Приблизившись к домику, я замедлил шаг, стараясь слиться с тенью последних деревьев. Огни казались приветливыми, но осторожность не позволяла мне рисковать. Я прислушался, пытаясь различить голоса, понять, что происходит внутри. Звучали смех, разговоры о повседневных делах, запах дыма от костра доносился вместе с ароматом варева. Все казалось обыденным, но что-то внутри подсказывало, что не стоит сразу показываться на глаза. Увидев белье, которое сушилось, я решил взять рубаху и штаны, что бы не выделятся.

Обойдя дом сбоку, я обнаружил ветхий хлев, примыкавший к одному из домов. Решив, что это неплохое место для передышки, я проскользнул внутрь. Внутри пахло сеном и скотиной, никого не было. Прислонившись к стене, я достал один из пергаментов и при тусклом свете, пробивавшемся сквозь щели в стенах, попытался что-то в них разглядеть. Бумага была качественной, темной и плотной. Но как мне опалить их кровью? Убить этим мечом?

Нарастающая тревога заставила меня спрятать пергамент. Теперь я понимал, что мое возвращение не будет простым. Меня ждали не только ответы, но и новые вопросы, новые угрозы. Пора было действовать.

На табличке, указывающей путь в более густонаселенный район города, я заметил название Стутон. Это, вероятно, был большой город, некоторые воспоминания о нем теплились в моей памяти, ведь когда-то я жил здесь. Возможно, мой дом все еще стоит на своем месте, но мне предстоит отыскать этот район – многое изменилось, и я уже помню слишком мало.

Когда я вошел в город, моим взором открылась просторная площадь, венчанная фонтаном, рядом с которым стояла статуя женщины. Фонтан весело журчал в закатном свете, а рядом с ним возвышалась фигура девушки с раскинутыми руками, словно она стремилась дотянуться до лучей солнца. Ее облик был изящен: стройная, обтекаемая, она казалась совершенно обнаженной.

Я заметил газету, оставленную на скамейке возле фонтана, и сел, чтобы прочитать. Судя по датировке, сейчас 1736 год. В новостях говорилось о новой купальне, о таинственно обнаруженном трупе куклы. Я был ошеломлен, информация никак не могла застать меня врасплох, как будто она не имела для меня значения. Внезапно мое внимание привлекло оранжевое свечение, исходящее из кармана. Это был листок, который будто манил меня к действиям. Пришло время создать кровавую рукопись, но о чем мне писать? О всяческих бедах? Я решил извлечь его и попытаться направить мысли в нужное русло.

«Я направлялся в сторону мрака, когда случайно встретил печального юношу, который умолял меня о помощи: его возлюбленную похитили и утаили в бездну. Я предложил свою поддержку, и он с радостью согласился. Стражи у ворот, недоумевая, хлопали глазами, а я, не раздумывая, стремился вступить в бой, и мне удалось пролить первую кровь. Погружаясь во мрак, я заметил, как мой спутник дрогнул – на нас налетали новые стражники тьмы, но я видел свет вдалеке, туда нам было суждено идти. Мы пробирались сквозь толпу охранников, оставляя за собой бесчисленные тела, никто не мог остановить мой устремленный шаг. Когда мы достигли света, спутник обрадовался и схватил парящую в воздухе молодую девушку. Я велел им покинуть этот мрак, а сам стойко сражался с вновь прибывшими стражами тьмы. Наконец, решив покинуть бездну, я не успел – нечто холодное и тяжелое вонзилось в меня. Из груди торчало острое лезвие, и я остался во мраке…»

Черный лист опалился кровью слегка всхлипнув ее и оранжевый символ исчез, словно был удовлетворен. Я выполнил свое первое задание? Успешно? Я смогу жить дальше? Ветер подул, и лист вырвался из моих рук, я попытался его схватить, но он слишком стремительно взмыл в небо.

– Что ж, напишу новый, – произнес я, погружаясь в мысли.

А что если мне отыскать свой дом и начать работать уже в привычной обстановке? Остается только вспомнить, где же я жил. Воспоминания нахлынули мутной волной, путаясь и переплетаясь. Где-то на окраине, в тихом переулке с кривыми домишками, увитыми плющом, там, кажется, и был мой дом. Нужно было найти этот переулок, этот дом, эту тихую гавань, где когда-то кипела жизнь, пусть даже и такая странная, как у меня.

Я двинулся вглубь города, лавируя между экипажами и прохожими, стараясь отыскать знакомые черты в незнакомом ландшафте. Солнце клонилось к закату, окрашивая дома в багровые тона, сначала я испугался, но потом горизонт приобрел розовые оттенки. Каждый перекресток, каждый поворот заставляли сердце биться чаще, но пока ни один из них не вызывал подлинного отклика в памяти.

Наконец, пройдя через несколько шумных улиц и тесных переулков, я увидел его. Кривой переулок, увитый плющом, почти утонувший в тени домов. Сердце подсказало – это он. Я пошел вперед, ощущая, как напряжение нарастает с каждым шагом. И вот он, мой дом. Он выглядит ухоженно, появились новые этажи многоквартирного здания. Свет в окне горел, и я с завистью осознал, что внутри уже живет другая семья, в чьей жизни, похоже, мне не отводится места. Мой дом продан?

Я постучался в дверь, и мне открыла приветливая девушка. Из дверного проема потянуло ароматом ужина – я почувствовал, как голод напомнил о себе.

– Здравствуйте, – произнес я, стараясь сохранять спокойствие в голосе, но дрожь выдавала меня. – Я… я жил здесь раньше. Можно ли узнать что-нибудь о прежних владельцах?

Девушка на мгновение замерла, изучая меня взглядом. В ее глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие.

– Подождите минутку, – сказала она, приоткрыв дверь шире. – Я немного знаю историю этого дома. Моя свекровь, она здесь выросла. Возможно, она сможет вам что-то рассказать. – Она жестом пригласила меня войти.

Квартира оказалась уютной и современной, совсем непохожей на те воспоминания, которые я хранил в памяти. Я огляделся, отмечая изменения, и не мог не чувствовать себя гостем в чужом, но таком родном месте. Вскоре из дальней комнаты вышла пожилая женщина, ее лицо было усеяно морщинами, но взгляд оставался острым и проницательным.

– Вы хотите узнать о прежних владельцах? – спросила она, усаживаясь в уютное кресло и маня меня к себе с просительной улыбкой. – Да, я помню ту семью. Они уехали давно, оставив дом пустовать. Говорят, переселились за границу. – Она сделала паузу, как будто размышляя о чем-то важном. – А вы кто будете этой семье? – вздохнула старушка, пристально рассматривая меня своими мудрыми глазами.

Я поправил меч за спиной и ответил:

– Я воин, мне пришлось уйти в долгое странствие, но когда я вновь вернулся, дом уже не принадлежал мне.

– Странно, – произнесла пожилая женщина, – предыдущая семья была в полном сборе, и они точно не были воинами. Может, они жили здесь еще до нас?

– Ну, не грузи нашего гостя своими расспросами, – перебила молодая девушка. – Может, вы голодны? Хотите присоединиться к нам на ужин?

– Да, с удовольствием, вернее, я не против, – я облегченно выдохнул, благодарный за неожиданное спасение от настойчивых вопросов. – Действительно, немного проголодался, – ответил я, ощущая, как напряжение в плечах понемногу ослабевает. Дом был странно знаком, но в то же время неуловимо чужим. Тени воспоминаний мелькали в углах, ускользающие образы лиц, звуки смеха и шепот. Но четкой картины не возникало. Словно кто-то намеренно затуманил мое прошлое.

Ужин оказался простым, но сытным: густой суп с овощами и свежий хлеб. Пока ели, девушка, представившаяся Линой, рассказывала о здешних местах. О тихой жизни, о благословении и защите небесных богов, о лесе, полном мрака, о реке, где хорошо ловится рыба. Старушка слушала молча, лишь иногда бросая на меня короткие, изучающие взгляды. Я старался выглядеть как обычный путник, сбившийся с пути и случайно забредший к ним на огонек.

– Думаю, пора подумать об отдыхе, – наконец произнесла старушка, когда последняя ложка супа была съедена. – У нас есть комната для гостей. Ты можешь переночевать там.

Лина проводила меня в небольшую, но уютную комнату. Простая кровать, стол, стул и окно, выходящее в сад. Ничего лишнего. Но почему-то от этого места веяло умиротворением.

Я поблагодарил Лину и, оставшись один, опустился на кровать. Меч, как всегда, остался при мне. Лежа на спине, я смотрел в потолок, затерянный в лабиринте мыслей. Кто я? Почему этот дом вызывает во мне такое странное чувство? Вопросов было больше, чем ответов. Единственное, в чем я был уверен: это место хранит тайну, связанную с моим прошлым.

Когда настало утро, я поднялся и разделил завтрак с женщинами, которые любезно беседовали со мной о городской жизни и с осторожностью предостерегали о некоей даме в капюшоне, что контролирует кукол, словно марионеток. Я начал вспоминать подобные слухи, хотя с трудом. Мне казалось знакомым, как куклы могли проникать в общество людей или в различные заведения, выдавая себя за других, но это меня не пугало. Я покинул свой старый дом и, пройдя немного по городу, стремился вновь ощутить дыхание прошлых воспоминаний.

Солнце пробивалось сквозь узкие улочки, рисуя причудливые тени на мостовой. Город дышал утренней суетой: торговцы выставляли товары, жители спешили по своим делам, а воздух был наполнен смесью ароматов свежеиспеченного хлеба и пряных специй. Я вдыхал знакомый запах, пытаясь уловить хотя бы отголосок тех чувств, что когда-то переполняли меня здесь.

Проходя мимо старой таверны, я невольно остановился. «Картофель и Курица» – гласила вывеска, потрепанная временем и непогодой. Именно здесь, казалось, время замедлялось, и можно было услышать самые невероятные истории, вытканные из пьяных откровений и полузабытых легенд. Я помнил этот запах сырости и пролитого пива, смешанный с крепким табаком. Резкий контраст с убранством и атмосферой моего дома, в котором меня приютили женщины.

Легкое прикосновение к плечу вырвало меня из воспоминаний. Обернувшись, я увидел дряхлого старика с густой седой бородой и проницательным взглядом.

– Ищешь что-то, путник? – спросил он скрипучим голосом.

– Да так, гуляю. Ищу прошлое, – ответил я, сам не зная, зачем говорю это незнакомцу.

Старик усмехнулся, обнажив несколько пожелтевших зубов.

– Прошлое всегда ищет нас. Только не всегда находит, – с этими словами он скрылся в толпе, оставив меня в глубоком раздумье.

Игнорируя это необычное происшествие, я продолжил свой путь, надеясь, что с каждым шагом мне удастся восстановить утраченные фрагменты своей жизни.

Загадочная женщина

9-ый месяц 1736 год.

Раз уж у меня не осталось прежнего дома, я решил найти себе новый приют, пусть и временный. Позже я придумаю, как избавиться от этих постояльцев. У меня еще много страниц, и их жизни будут истрачены.

Временным домом оказался пыльный чердак этого же дома. Скрипучие ступени, паутина, густым слоем покрывающая мебель, забытые вещи, хранящие отголоски прошлых жизней… Все это идеально подходило для моих целей. Здесь никто не станет задавать лишних вопросов, и моя работа будет защищена от любопытных глаз. Тишина и полумрак станут моими союзниками.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.