Или будет?

– А с клеймом, значит, получится? – горько усмехнулась я.

– В него я верю больше, чем в чью бы то ни было потенциальную порядочность, – хмыкнул Тарнис, останавливаясь.

– Тогда хотя бы тогда имей смелость объяснить своей супруге что оно означает. Мы пришли?

Снаружи дом, находящийся на стыке Центрального и Торгового районов, выглядел очень внушительно и, похоже, служил не только магазином, но и мастерской, а возможно, и местом проживания семьи.

– Да, проходи вот сюда. Блага вашему делу, Ирта́лий. Позови отца, у нас к нему срочное дело, – обратился Тарнис к веснушчатому высокому молодому человеку за широким прилавком, на котором было выложено несколько сотен артефактов от малюсеньких пуговиц до огромных мечей.

– Блага вашему роду, лей Корсачен! – с этими словами парень исчез внутри помещения.

– Ну, блага тебе, Тарн, дорогой моему сердцу пройдоха! – из-за двери с улыбкой выплыл необъятный рыжий мужчина невероятной стати.

Ростом точно выше двух метров с руками-кувалдами и мясистым лицом, он даже говорил так громко, что хотелось слушать его исключительно из соседнего помещения.

– Блага, Та́лий, дорогой моему сердцу скупец! Вот, привёл к тебе свою клиентку, но чует моё сердце, надо идти к Альсару… У него товары подешевле, видимо, на еду меньше тратит…

– Ну… подешевле да похуже. Ну а я на еду не трачу, хожу на ящеров охотиться, это бесплатно. И тебе советую, а то ты вон какой бледный. Небось, опять не ужинал. Ну ничего, я за тебя поужинаю ещё раз. Ну выкладывайте, что у вас, красавица-лея, за надобность приключилась.

– Здравствуйте! – пискнула я. – Мне бы хотелось оценить бирюзу. Из другого мира.

– Ну, тогда пойдёмте в другую приёмную, для дорогих гостей и их не очень дорогих сопровождающих, – хохотнул он, приоткрыл одну из внушительных дверей и широким жестом пригласил нас войти.

Вторая приёмная была отделана просто, но со вкусом. По центру в окружении шести стульев стоял высокий стол, покрытый чёрным бархатом. Включив освещение в комнате, лей Талий отдельно зажёг что-то наподобие люстры, висящей прямо над столом. По комнате разлился яркий приятный свет.

– Ну если вы не против, уважаемая лея, то я для начала приглашу оценить ваши камни моих сыновей.

– Да, конечно.

После небольшой паузы в помещении показался рослый рыжий парень, уменьшенная копия отца. Он вежливо и обстоятельно кивнул мне, затем представился:

– Блага вашим родам, уважаемые леи, меня зовут Сэта́лий. Прошу вас, покажите камни, что вы принесли на оценку.

Я начала выкладывать то, что было. По мере того, как на столе появлялись новые предметы, лица окружающих вытягивались.

– Аня, это же чистое самоубийство! Носить с собой такое состояние, и при этом камни без привязки! – поражённо прохрипел Тарнис.

Принимающая сторона тоже заволновалась, сын как-то вопросительно взглянул на отца, но тот лишь отрицательно покачал головой.

– Уважаемая лея, боюсь, что лично я не в состоянии выкупить предложенное, только оценить. Например, вот эти бусы и браслет меня, как артефактора, безусловно заинтересуют, их можно разделить на отдельные бусины и сделать из них множество различных артефактов, – начал пояснение Сэталий. – Но вот этот браслет, выточенный из цельного камня, я не берусь оценить, никогда не видел подобной работы, для нас это слишком большая роскошь.

Сэталий составил список моих сокровищ, куда я на всякий случай прибавила и подвеску бабушки. Хотя бы буду знать, сколько она может стоить. Получилось двадцать пять позиций. Затем он написал цены рядом с каждым изделием на самом краю бумажки и загнул так, чтобы их не было видно.

– Я уступаю место младшему брату, но скоро снова к вам присоединюсь. Есть ли у вас какие-то пожелания по напиткам?

– Да, мне воды. И эликсир от жадности, – усмехнулся Тарнис.

– Ну, прекрасная лея, если бы не метка на вашей руке, то я бы женил на вас одного из сыновей. Бьюсь об заклад, вы сейчас одна из самыз состоятельных лей столицы, – пробасил здоровяк.

– Зайтан Талий, кстати, что можно сделать с меткой? – робко спросила я.

– Да, Талий, мне нужен блокирующий браслет, – опомнился мой охранник, с трудом оторвав взгляд от разложенной бирюзы.

– Ну, Тарн, ты же знаешь, что целиком её действие не снимешь, можно только приглушить, причём вместе со способностями. Хотя в данном случае это не проблема. Возможно, прекрасная лея даже любовника сможет взять, надо пробовать.

– Спасибо, но тема любовников меня пока не интересует. Всё ещё разгребаю последствия предыдущей любви.

– Ну отчего же предыдущей? Метка-то вон как светится, – прищурился артефактор.

– Думаю, что мне виднее, – поджала губы я.

Тем временем пришёл младший сын, ошалело осмотрел разложенные на столе сокровища, что-то потрогал, что-то взвесил, повздыхал с обречённым видом и написал цифры на бумажке. Выглядело это ни дать ни взять как экзамен, причём внезапный и сложный.

После чего, безуспешно попытавшись рассмотреть свою оценку на спокойном лице отца, Ирталий тоже удалился.

Сам Талий изучал камни чуть дольше, воздействовал магией, покрякивал, рассматривал в лупу, ковырял и даже язык высунул от напряжения. В какой-то момент мне показалось, что это больше выступление, чем работа, но тут он закончил и позвал сыновей. Оказалось, что оба оценили украшения довольно точно, а итоговые суммы вышли с разницей в пять сотен эргов, что мне показалось небольшим количеством, однако строгий отец устроил обоим небольшой разнос. Ладно, ему виднее.

В итоге зайтан Талий сообщил, что он берётся дать оценку лишь части камней. Без учёта колец, перстня, браслета и бабушкиного кулона мои сокровища тянут на миллион и сто тысяч эргов.

На эти деньги можно приобрести несколько домов в столице и стать рантье, можно купить угодья на юге или востоке королевства, где ещё оставались свободные земли. Тарн кивнул, повеселев. То ли переживал, что мне нечем будет ему заплатить, то ли обрадовался, что я не повисну на его шее нищим камнем вынужденной благотворительности.

Дальше лей Талий довольно быстро модифицировал мой хайратник, и пока Тарн ходил за детьми, занимался подбором браслета для метки. Тот, что подошёл лучше всего, был немного великоват для моего запястья, поэтому пришлось его дорабатывать.

Над продемонстрированными мною украшениями провели ритуал принадлежности, теперь их нельзя украсть, а отдать или продать можно только добровольно. Лёша с Сашкой сели рядом со мной, и было видно, что дети уже порядочно устали.

– Зайтан Талий, а вы устраиваете аукционы?

– Что именно вы имеете в виду, лея Анна?

– К примеру, у вас есть определённые ценности на продажу, например, мои украшения. Есть также условная цена, которую вы для них определили. Вы приглашаете самых платёжеспособных клиентов, наливаете им немного вина, чтобы пробудить азарт, а затем рассаживаете по местам, и они торгуются между собой за право купить украшение.

Я в красках описала, как могут выглядеть аукционы. К сожалению, в реальности ни в одном я не участвовала, но в школе на классном часе мы несколько раз устраивали подобные розыгрыши, где за приз нужно было рассчитаться определённой работой. Так наша учительница решала проблему невымытых досок, грязных полов и парт в классах. Особенно яростно мы боролись за «свободный день», когда классная руководительница забывала рассказать маме о прогуле. В числе других призов были пропуск ответа у доски, белая карта на невыполненное домашнее задание, дополнительный балл к любой оценке и многое другое. Помню чувство азарта, с которым мы с одноклассниками торговались друг с другом.

Идея зайтану Талию пришлась по душе, как и дополнительное вознаграждение, которое можно было бы получить, если продать товар подороже. Его глаза загорелись, а грузная фигура пришла в движение.

– Ну бесподобно! Это потрясающая идея! Мы распродадим всю коллекцию! Я приглашу всех лучших клиентов.

– И лучше зарегистрировать торговую марку. «Аукционный дом зайтана Талия», например. В таком случае вы сможете принимать на продажу не только украшения и артефакты, но и другие предметы.

– Лея Анна! Но почему бы вам не устроить такое самой? – хитро прищурился он.

– Отсутствие связей, опыта и юридических знаний. Но я могу предложить вам следующее: за скромные десять процентов от вашей прибыли я могу стать вашим консультантом или даже ведущей на первом аукционе. Конечно, при условии, что вы не станете приглашать лея Иртовильдарена и Ксендру Ситоч.

– Ну безусловно! – лей Талий сграбастал мою ладонь в свои руки-кувалды и начал её трясти, а я запоздала перевела вопросительный взгляд на Тарниса.

– Что же, придётся тебя немного приодеть, Аня, в остальном не вижу особого вреда, – после минутного раздумья согласился он.

– Ну прекрасно. Думаю, что три дня мне хватит на организацию. Сколько гостей?

– Для первого аукциона не более двадцати, но лучше подать это под соусом секретности и элитности. Кулуарное мероприятие только для самых именитых леев и лей, – предложила я.

– Ну кулуарное! – довольно всплеснул руками Талий. – Сэталий, запиши!

– Кроме того, необходимо обеспечить некую секретность. Приглашение именное, никаких вывесок, никаких объявлений. А всех приглашённых попросить соблюдать тайну. Уверена, что уже через два дня город будет гудеть о секретной распродаже необычных драгоценностей. Кстати, аукцион можно разделить на две части, часть украшений на первом и чуть больше на втором. Кольца и браслеты показать на первом, но продавать на втором, если это самые ценные экспонаты в моей коллекции. Я помогу с подготовкой, если нужно.

– Аня, я предполагал, что ты планируешь прятаться от мужа, а не нарываться на неприятности! – проворчал Тарнис, но как-то беззлобно.

Показалось, что идея с аукционом его развеселила.

– Мне не обязательно участвовать, если это опасно.

– Кто в столице, кроме Алекса и его слуг, знает тебя в лицо?

– Никто, – подумала я. – Ксендра меня не видела.

– Хорошо. Но ради всего святого, не улыбайся. Эти ямочки у тебя на щеках как печать выходца из другого мира. Сразу же выдают твоё происхождение.

Я смиренно кивнула. Идея с аукционом увлекла, кроме того, это было реальной возможностью подороже продать бирюзу. Сидеть на одном месте и ждать информации от Тарниса было бы невыносимо, а так я буду при деле и на людях. Тарнис и Талий уже обговорили условия и подписали соглашение о проведении аукциона, где частный дознаватель обеспечивал безопасность. Артефактор оснастил меня и детей дополнительными «глушилками» и поработал над хайратниками сыновей.

Когда мы выходили из конторы лея Талия, я вспомнила о работнике, что дожидался меня на станции.

– С ним мы поступим следующим образом. Ты правильно сделала, что предупредила его о возможной задержке. Мы направим ему письмо с отпечатком твоей ауры о том, что ты останешься в столичном доме Алекса до дальнейшего распоряжения. Слуги не имеют обыкновения перепроверять слова леев и лей, поэтому он просто вернётся в Эльогар, и никто не станет вас искать до возвращения Алекса в лейство. Письмо отправим из дома, сегодня вы ночуете у меня.

– Тебя это не стеснит?

– Конечно, нет. Если вдруг мама пристанет к тебе с матримониальными планами, то не обращай внимания.

– Ты живёшь с мамой? – удивилась я.

Собранный и уверенный в себе Тарнис не производил впечатления маменькиной сыночки-корзиночки.

– И ты туда же! Что с вами, женщинами, не так? Почему вы такие: ой, с этим живут мама и сестра, это недостойный вариант. А вот с этим живут жена и трое детей, другое дело, пожалуй, заведу роман именно с ним!

Я рассмеялась. Видимо, разница миров не означает разницы в женской психологии.

– Прости, я просто удивилась.

– Я не так часто ночую дома, и мне нравится, что мне там рады, когда я возвращаюсь. Кроме того, я люблю свою семью, и мама сильно помогла с Айсом в своё время. Айс вырос, Селери́на всё больше интересуется платьями и подружками, а маме стало скучно. Думаю, гости её только порадуют. Но я ещё раз предупреждаю, игнорируй все намёки на отношения между нами.

– Но на мне же метка!

– О, поверь, моя мама уже настолько отчаялась, что её не смутит такая ерунда, как метка.

– Ерунда? А двое детей?

– Только плюсом будут. Надеюсь, у вас крепкие желудки и хороший аппетит, потому что мама будет вас кормить, много, вкусно и настойчиво. И когда покажется, что еда скоро полезет из ушей, она предложит ещё восемь видов десертов.

– И все кислые? – обречённо поинтересовался Сашка.

С этой особенностью Аларана он смириться никак не мог.

– Если нравятся солёные, то только скажите, – отозвался Тарнис, и браться повеселели.

Они, конечно, уже поужинали, но что такое всего один ужин для растущего организма?

Глава 5. Дом преткновения

Алексис

С момента появления Ксендры у меня в кабинете я с трудом сдерживал раздражение. Всё шло не так, как я запланировал, а разговор с ней оставил отвратное послевкусие. Я понимал, что обманываю обеих своих женщин, но не смог найти лучшего решения. Мне нужно было время, чтобы придумать, как разобраться с этой ситуацией и суметь усидеть на двух стульях.

После перехода в столичную квартиру, Ксендра немного поостыла, любуясь браслетом.

– Ты же понимаешь, что я не забуду и просто так этого не оставлю? Теперь, когда ты можешь исполнить свои обещания, у тебя есть кинтена времени, Алексис. Кинтена! Я ждала очень много лет, больше я ждать не собираюсь. Если мы не поженимся через кинтену, то ты меня больше не увидишь. Никогда, – она воинственно сверкала глазами и была до невозможности хороша сейчас.

– Любимая, пожалуйста, дай мне время во всём разобраться. Иди сюда. Я скучал.

Притянул Ксендру к себе и ненадолго прижался к шикарному налитому соком страсти телу. Сколько лет я мечтал в него погрузиться, и теперь, когда жена найдена, эта мечта стала ещё дальше, чем раньше.

Ненавижу метку.

– Лжёшь, – чуть игриво ответила Ксендра.

– Нет, – я стащил с себя петорак и остался в одном белье. – Ты можешь мне немного помочь? Помнишь, что правая рука у меня раньше выше плеча не поднималась? Посмотри, стало гораздо лучше. Это так повлиял массаж. Пожалуйста, разомни мне руку и плечо. Я всё время фантазировал о том, как ты будешь делать это обнажённой. Меня это невероятно заводит.

– Ты меня за служанку держишь? Найми себе целительницу, пусть она тебя массирует, – недовольно фыркнула Ксендра.

Но кружевной полупрозрачный халат всё равно скинула, оставшись в одной тончайшей сорочке.

– Но мне бы очень хотелось…

– После того, как ты на мне женишься, я, может быть, и стану массировать твою руку, – капризно ответила она. – Но сейчас ты этого не заслужил. Ты ничего не заслужил, понятно тебе?

Меня уязвил её отказ, ведь за полтора месяца ежедневных упражнений прогресс был очень заметен, функциональность руки почти восстановилась. Да и действительно хотелось почувствовать, как обо мне будет заботиться Ксендра.

Я списал отказ на её плохое настроение и постарался отнестись с пониманием. Мне бы на её месте появление Ани совершенно не понравилось, и я понимал, что поступаю вразрез с нашими договорённостями, но ведь ситуация изменилась. Теперь я оказался крепко виноват перед обеими женщинами, хотя ни одну на самом деле не хотел ранить или обижать.

Каскаррова метка!

– Пожалуйста, не сердись. Я не могу просто так подвергнуть детей…

– Да плевать на детей! – перебила Ксендра. – Мало ли детей потеряли в войну родителей? И ничего, растут как-то. Не надо прикрываться детьми!

– Но смерть матери причинит им огромную боль… Я ведь даже не выяснял пока, есть ли какие-то способы снять метку…

Разумеется, я не планировал причинять вред Ане, но как унять темпераментную Ксендру?

– Ты прекрасно знаешь единственный способ! Избавился от этой шавки приблудной – и метки нет! В чём проблема, Алекс? Ты мне обещал!

Ксендра наотрез отказалась воспринимать детей как фактор, влияющий на мои решения, и пришлось признать, что мачеха из неё получится никудышная.

– Обстоятельства изменились, – тихо проговорил я.

– У тебя есть месяц, Алекс. Больше я ждать не буду. Я хочу быть женой, а не жалкой любовницей при женатом лее. Неужели это так сложно понять? И не смей ко мне приближаться. Если ты думаешь, что отделался жалким браслетиком, то ошибаешься! Ты сделал мне больно, и ещё за это ответишь!

Ксендра развернулась и громко хлопнула дверью спальни, а я пошёл ночевать в гостевую комнату, жалея о том, что у меня вообще есть эти женщины и дети. Насколько проще было бы без них! Мучимый то кошмарами, то ненавистью к проклятой метке, я уснул только под утро, но оно снова началось с ругани.

В течение дня я скрывался в конторе, но вечером пришлось возвращаться домой, чтобы встретить очередной поток недовольства и претензий Ксендры. Мне даже поговорить с ней толком не удавалось, было невозможно прорваться сквозь истеричные требования избавиться от единой сию же секунду. Как я ни старался объяснить про детей, их адаптацию и поиск других способов снять метку, Ксендра была непреклонна и требовала пожениться как можно скорее.       – Ты меня не ценишь! Я только и делаю, что подстраиваюсь под тебя! Столько лет только и ждала, когда мы сможем пожениться, а теперь что? – зло кричала она, кривя пухлые алые губы.

– Ксендра, я решу этот вопрос, мне нужно время, – в который раз повторял я.

– У меня его больше нет, понятно? Я устала ждать! – швыряла она очередной предмет посуды в стену.

Мне лишь оставалось держать в руке любимую чашку, чтобы спасти её от участи быть разбитой.

– Какая разница – месяцем дольше или нет? После стольких лет!

– Большая!

– Ты пока можешь заниматься нашим домом, выбирать декор и заказывать мебель по своему вкусу, – я попытался умаслить её.

– Не указывай мне! Как ты посмел её сюда притащить? – кричала Ксендра в ответ.

– А что мне было делать? Я перешёл по зову метки, но вместо повстанки нашёл там обычную девушку, да ещё и с двумя детьми. Как я должен был поступить?

– Избавиться от них, как мы и планировали! – завизжала она, запустив в меня заварником.

Теперь и чая с утра уже не попить, флегматично подумал я.

– Речь идёт о моих детях, они ни при чём.

– Дети должны были родиться у нас, а эти ублюдки только и будут, что претендовать на наследство! – металлический поднос с лязгом приземлился на каменный пол, а я раздражённо поморщился.

– Выбирай выражения, это мои дети! – этот разговор уже порядком меня утомил.

– У нас должны были быть совместные дети!

– И ничего не мешает им быть, – пожал я плечами. – Я планирую договориться с отцом, чтобы сыновья наследовали по его линии, а наших детей я обеспечу сам. Денег хватит на всех, не стоит так переживать.

– Я ненавижу! Ненавижу тебя и эту дешёвую безродную насекомую, которую ты приволок сюда! И поселил в доме, где должна была жить я, – продолжала бесноваться Ксендра.

– Ты никогда не любила Эльогар и предлагала его продать, когда будет достроен городской дом, – напомнил я. – Ты всегда говорила, что он воняет провинциальной посредственностью.

– Ты! Ты всё испортил! Ты всё вечно портишь! – исказился пухлый рот в презрительном крике.

– Я устал от твоих истерик, заканчивай, – беззлобно ответил я и отправился в гостевую спальню.

Нет, серьёзно, как я раньше не обращал внимания, насколько тяжело с ней иметь дело? Или мне просто не с чем было сравнить?

Ночью меня снова ждали кошмары. Странно, они редко приходят подряд. Наверное, настало время расплачиваться за затишье последних полутора месяцев.

С одной стороны, я привык к острому языку и взрывному характеру Ксендры, с другой – мне совершенно не хотелось скандалить. Я чувствовал себя сытым разомлевшем на солнце аххитом, которого задирает потерявший горизонты вирхан.

Следующие несколько дней проходили по тому же сценарию, мы скандалили по утрам и вечерам, а днём я прятался на работе. Но настал момент, когда откладывать поход к архитектору было уже нельзя, поэтому мы поехали к дому, который к огромному удивлению я застал ровно в том состоянии, в каком он находился два месяца назад.

Оказалось, что Ксендра уволила специалиста, которого нанял я, и вместо него взяла на проект какого-то безымянного помятого прощелыгу с зачёсанными на пробор напомаженными волосами, распространяющего удушливый запах едкого одеколона. А смету он представил такую, что на эти деньги можно было с нуля отстроить второй королевский дворец, но у нас основная структура уже стояла отстроенная, да и сам дом планировался относительно небольшим.

– Лей Иртовильдарен, – развязно начал приглашённый архитектор. – Ваш предыдущий, с позволения сказать, специалист совершенно не учитывал вкусы клиентки. Великолепнейшая лея Ксендра высказала несколько блестящих идей, не воплотить которые в жизнь было бы настоящим преступлением, – сально улыбнулся он в сторону Ксендры, но вместо ревности я испытал лишь гадливость.

Мне стало мерзко находиться здесь, этот человек вызывал глубокое чувство неприязни, но ещё хуже то, что я вынужден был относиться к его словам всерьёз. Хотелось разобраться, из-за чего Ксендра не поладила с Ратиа́нисом.

– Например, – раздражённо бросил я.

– Например, наша соседка – мерзейшая старая грымза, – нарочито громко сказала Ксендра, удостоверившись в том, что на одном из окон соседнего дома колыхнулась занавеска. – Она позволила себе в мою сторону нелицеприятные комментарии, и я категорически отказываюсь, чтобы наши дома соприкасались!

– И как ты себе это представляешь? – устало спросил я. – На этой улице все дома соприкасаются стенами, кроме того, есть общегородские требования по сейсмобезопасности, стилю и оформлению фасадов, чтобы дом вписывался в общий ансамбль, Ратиа́нис нам всё это объяснял. И потом, ширина фасадов тут и так небольшая, участок довольно узкий, если мы отступим от стены хотя бы на треть эстады, то украдём это пространство у самих себя. И это даже не говоря о том, что структура уже стоит, двигать стену безумно глупо и дорого.

– Поэтому я предложил изящнейшее решение, – влез в разговор скользкий тип с пробором, – вместо того, чтобы строить по устаревшей технологии, мы сделаем отступ между домами в одну ладонь, таким образом имея полностью независимый дом.

– Погодите, – не понял я, – по проекту у нас должна быть полая двойная стена с воздушной камерой между слоями кирпича. Вы предлагаете её убрать?

– Именно! Мы сделаем двойную стену без камеры и оставим просвет между домами шириною в ладонь.

– Допустим. Пока откинем вопрос эстетики фасада, но чисто с практической точки зрения я не понимаю этого решения. Очевидно, что стена останется глухой и окон в ней не будет, как на изначальном проекте. Но этот прогал между домами станет постоянным источником проблем! Для начала, туда не будет попадать солнце, а значит, там накопится влажность, появятся плесень и мох, из-за невозможности доступа это станет идеальным прибежищем для насекомых, грызунов и мелких ящеров!

– Эту проблему мы решим магически, – пренебрежительно усмехнулся хлыщ.

– Свист ветра между стенами тоже решим магически? Представляю, какой звук получится, если начнётся ураган.

– Лучше потерпеть небольшое неудобство, чем соприкасаться стенами со старой каргой! – вздёрнула подбородок Ксендра.

– Дело не только в соприкасании. Стены специально строят так, чтобы во время землетрясения…

– Да когда оно последний раз было в столице! – перебила Ксендра. – И вообще, любой вопрос можно решить с помощью магии!

– В какой расход нам встанет содержание этой стены?

– Около двухсот пятидесяти энергетических единиц в месяц, – с вызовом ответил прилизанный архитектор.

– По старому проекту содержание всего дома, включая освещение и работу бытовых артефактов, обходилось бы всего в четыреста, – хмыкнул я, отказываясь верить в эту дурь.

– И сколько уродливых компромиссов нам навязал твой дружок? – взвилась Ксендра. – Например, я сразу говорила, что хочу три окна на входе, но он спроектировал дверь и два окна!

– Потому что между окнами находится несущая балка, – терпеливо пояснил я, – мы не можем её убрать, не подвергнув риску устойчивость всего строения.

– Балку с лёгкостью можно убрать, если сделать магическую поддержку фасада. Право, только законченный дилетант в наши дни строит лишь за счёт консервативных материалов, когда в нашем распоряжении есть столько магических решений. С тремя окнами на фасаде дом получится совершенно воздушным, ажурным, привлекающим внимание и достойным такой великолепной обитательницы. Вот, я подготовил эскизы.

Хлыщ протянул мне несколько листков, где был изображён какой-то кружевной манжет-переросток. Вместо простых и лаконичных плавных линий, предложенных Ратианисом, здесь оказалось суетливое мелкое плетение, больше подходящее пеньюару, а не дому.