Один лишний

Мужчина удивленно посмотрел на меня.

– Полный бизнес-ланч, пожалуйста, и зеленый чай.

Я кивнул и побежал к киперу пробивать заказ.

– Сначала выносишь напиток, потом салат и суп, и только после этого горячее, – напутствовала Соня.

– Помню-помню.

С этими словами я отправился делать чай. Наполнив чашку до краев горячей водой, я поставил ее на блюдце, рядом положил чайный пакетик и два кусочка сахара. Держать блюдце одной рукой, быстро идти и не расплескать воду оказалось задачей не из легких. Выйдя в зал, я пошел к своему столику, а вода уже стекала с краев чашки.

– Ваш чай, – проговорил я и трясущейся рукой поставил напиток перед гостем, разлив половину содержимого.

– Первый день? – улыбнулся мужчина.

– Извините, да, – пролепетал я.

– Ничего, бывает. Я раньше тоже работал офиком, знаю, какой это стресс. Не волнуйся, за неделю привыкнешь.

– Спасибо.

Я с благодарностью взглянул на мужчину. Такой гость – мечта любого официанта, вышедшего на работу в свой первый день. Мужчина не только меня поддержал, он еще и на чай оставил сто рублей!

Работа начинала мне нравиться.

20

Октябрь подходил к концу. Погода окончательно и беспросветно испортилась. Серые дождливые будни, противный холодный ветер и постоянный насморк. Деревья готовились к зиме, скидывая последние листья. А мне не мешало утеплиться. Зимние вещи я с собой не брал, а залезать в отложенную тридцатку не хотелось. Звонить отцу и просить, чтобы он выслал вещи, – такой вариант меня тоже не устраивал. Ехать в Тамбов – тем более. Поэтому пока приходилось мерзнуть в моей старенькой кожанке и теплом худи и ждать первую зарплату, которую должны были выплатить в ближайшие дни.

Настроение менялось вместе с погодой. Каждый следующий день делал меня все более раздражительным, любая мелочь могла вывести из себя. То ли погода на меня так влияла, то ли Москва, то ли работа, которую приходилось совмещать с учебой. После каждой смены я приползал домой, сбрасывал одежду и, обессиленный, падал в кровать.

Мое восхищение работой официанта улетучилось после двух трудовых недель. Вначале мне даже нравилось бегать вокруг столов, принимать заказы, в теле ощущалась приятная усталость, даже сон наладился. Но все это резко закончилось, когда я наконец осознал, что большинство гостей тебя ни во что не ставят и считают обслугой, которая должна прискакивать по их зову. Менеджерам среднего звена, которые приходят на ланч в пиджачках, кажется, будто они добились успеха в жизни, имея зарплату в двести тысяч, просиживая целыми днями в офисе и отращивая пузо. Меня начало тошнить от таких мудаков.

Я начинал беситься и нервничать. Переехав в Москву, я быстро привык к метро, научился сливаться с общей серой массой, вариться вместе со всеми в одном котле в час пик и не обращать на людей никакого внимания. В ушах наушники, в руках книга. Но в последнее время все изменилось. Мне хотелось срывать злость на каждом встречном.

Хотелось вмазать парню, который в этой давке, растопырив локти, играл в телефоне, мешая проходить пассажирам, а если кто-то случайно задевал его, толкал обидчика в ответ.

Вмазать мужчине в деловом костюме с всклокоченными волосами, который вцепился в свой кожаный кейс и прижал его к груди. Он постоянно озирался по сторонам, будто в чемодане у него лежит куча наличных и он тревожится, как бы его не ограбили. Было бы забавно выдернуть этот кейс из его дрожащих рук и кинуться к открывшимся дверям. Этого придурка, наверное, инфаркт хватил бы.

Хотелось наорать в лицо женщине, которая наступила каблуком мне на ногу и даже не соизволила извиниться, а продолжила стоять как ни в чем не бывало, залипая в телефоне.

Было сложно сдерживать нестерпимое желание научить этих ублюдков порядку. Врезать разок по напыщенной морде и сказать, что они не одни торопятся, не одни стоят в неудобной позе и можно было бы вести себя сдержаннее и аккуратнее. И чтобы мои слова дошли и запомнились надолго, отвесить хорошего пинка в придачу. Было бы прекрасно. От этих мыслей на моем лице растягивалась улыбка, больше походившая на оскал.

Все вокруг казалось бессмысленным, но я не видел причин этого настроения ни в учебе, ни в работе, ни в жизни в этом городе. Апатия – зло, которое приходит осенью.

С Вано я обменивался парой фраз за день: «привет», «как дела», «универ говно», «пока». С Ромой и Юлей почти не разговаривал. Ребята списывали мое поведение на пострабочий синдром.

– Санек, посмотри на себя! Пришел ты в универ нормальным человеком, работы у тебя не было, общительный был, веселый. А сейчас… – сокрушался Вано.

Каждый день, просиживая задницу за партой, я задавался вопросами. Что я здесь делаю? Зачем мне все это? Менеджмент? Кому это дерьмо вообще нужно? Я не находил ответов. Не знаю, что меня заставляло продолжать ходить в универ. Возможно, иллюзорная надежда увидеть Катю, встретиться с ней взглядами. А что дальше?

Некоторые преподаватели меня шокировали и ускоряли процесс отторжения и отвращения. Они пытались вдолбить нам в головы, что работа – главная составляющая нашей жизни, которая всегда должна стоять на первом месте. «Целеустремленность, амбиции, стремление к лидерству. Этими качествами должен обладать каждый наш студент, ведь вы – наше будущее», – талдычили нам преподы. Частенько они вздыхали и взмахивали руками, сетуя на то, что человек не машина. Их очень печалил тот факт, что люди испытывают эмоции. «Эмоции – главная помеха рабочему процессу. Искоренив эмоции, мы повысим нашу производительность в несколько раз. Вы должны оставлять все свои переживания, неудачи и семейные проблемы дома. Должны входить в двери офиса со светлым и чистым разумом, готовые покорять вершины. Тогда и только тогда ваше время не будет уходить впустую. Научитесь подавлять свои эмоции, забудьте о своих проблемах и чувствах. И всегда помните: время – деньги». И так изо дня в день нам пытались донести эту «великую мудрость», основу современного мира.

Однажды, после очередной порции ереси, раздраженный, я вышел из аудитории и чуть ли не бегом поспешил покинуть универ. На четвертом этаже напротив столовой стояли скамейки. Когда я пробегал мимо, время замедлилось, мое сердце подпрыгнуло, забилось в бешеном ритме, и я резко остановился. Катя сидела, поджав под себя босые ноги, ее кеды стояли на полу под скамейкой. В руках она держала книгу. Сэлинджер «Над пропастью во ржи». Я сразу узнал это произведение по обложке, точно такая же книженция лежала у меня на полке дома.

– Эй, ты чего застыл? Домой идешь? – спросил меня Рома.

Я стоял посреди коридора, вынуждая студентов обходить меня.

– Можем вместе на метро поехать, я сегодня сразу домой. Дела, знаешь ли…

– Ага. Иди, я догоню, – не поворачивая головы, проговорил я.

Опоссум в последнее время после пар тусил вместе с Вано и Юлей, что меня очень даже радовало. Выслушивать его идиотские истории по пути на работу или домой – не очень приятное времяпрепровождение.

Я набрал полные легкие воздуха, выдохнул и подошел к Кате.

– Привет, – выпалил я. – Как тебе книга?

– Привет. – Она оторвала взгляд от страницы и посмотрела мне в глаза. – Слишком печальная для меня.

– Это не делает ее плохой.

Она кивнула.

– Я тебя давно не видел на парах.

– Я не ходила.

– Почему?

– А зачем?

Она удивленно на меня посмотрела, будто я задал какой-то глупый вопрос. А и вправду, зачем? Ведь я спрашиваю себя об этом каждый день. Я пожал плечами. Катя продолжала меня разглядывать, и мне стало как-то не по себе.

– Неинтересно учиться? – прервал я затянувшееся молчание.

– Дерьмо это, а не учеба. – Она захлопнула книжку и встала. – Мне пора.

«Нужно взять телефон, вот мой шанс. Или прямо сейчас позвать ее куда-нибудь».

– Катя, не дашь мне свой номер телефона? Может, схо…

– Нет.

Девушка не дала мне договорить и быстрым шагом пошла прочь. Что я сделал не так? Почему она такая… такая сука?! Я со злостью пнул скамейку, отбил ногу и выругался на весь коридор. Проходившие мимо студенты удивленно на меня посмотрели.

Несомненно, это был самый ужасный день в моей жизни. Я проклинал себя за то, что вообще подошел к ней. Опять выставил себя идиотом. Пора бы уже понять, что она птица не моего полета.

Выйдя из универа, я бросил злобный взгляд на курильщиков, столпившихся на лестнице. «Что вы тут встали такие довольные, курите? Другого места не могли найти? Толпа придурков. Ненавижу вас всех», – крутилось у меня в голове.

Опоссум меня не дождался. Единственный позитивный момент этого дня.

Раздраженный и злой, я зашел домой. Еще и поездка в метро подлила масла! Хорошо, что на работе был выходной, не то какому-нибудь бедному гостю досталось бы. Я захлопнул входную дверь и прямо в одежде улегся на кровать.

По стене медленно полз таракан, изучая территорию. Я лежал, еле дыша, и не отрывал от него взгляда. Поняв, что в безопасности, он пополз дальше, размахивая усами, и скрылся за шкафом. Никаких попыток убить насекомое я не предпринял.

Время текло бесконечно медленно. Я не чувствовал ничего, лежал, словно в вакууме, весь мир не имел значения. Пустая белая комната без окон, белые стены, белый потолок. Все вокруг девственно-чистое, а я в самом центре. Я – начало всего, готов выйти наружу, готов создать этот мир. На моем лице улыбка от осознания того, что весь мир в моих руках. Что-то теплое потекло по ноге, я медленно опустил взгляд. Ярко-красная капля стекала по голени, оставляя за собой четкий след. За ней бежала еще одна, и еще. Они капали на белый пол, со звоном разбиваясь и окрашивая все вокруг. Красные брызги на белом полу.

Распахнув глаза, я вскрикнул от жгучей боли в ноге. В руке я держал шариковую ручку, которой медленно и методично наносил удары себе в голень. Когда я достал ручку, что случилось и почему я это делал? Я не понимал. Нога была запачкана кровью и чернилами. Похоже, я кромсал себя уже несколько минут.

В шоке я бросил свое орудие на пол и побежал в ванную промывать рану. Включил горячую воду, намылил поврежденный участок, тот сразу начал щипать. Несмотря на боль, я начал стирать чернила и кровь. Ранки были небольшие, но сама ситуация казалась совершенно ненормальной и пугающей. Ничего подобного раньше со мной не случалось. «Получается, я уснул, сходил за рюкзаком, взял ручку, снял джинсы, лег снова в кровать и начал ковырять себе дыру в ноге?!» – в голове эта картина не укладывалась.

Обработав рану, я похромал в комнату и включил компьютер. Нужно было как-то отвлечься от пугающих мыслей.

«ВКонтакте» висело одно новое сообщение. Сообщение от Кати. На несколько секунд экран поплыл в глазах. Я похлопал себя по щекам, пытаясь понять, сон это или помутнение рассудка. Но сообщение не пропадало. Девушка задала лишь один вопрос: «Какой ты?» Я не мог в это поверить, она сама нашла меня и написала…

И что мне ответить? Чего она ждет? Я не знал, что написать. Может быть, правду? Сказать, что я неудачник, который попал в этот универ не по собственному желанию? Рассказать про алкаша-отца, которому я однажды приставил нож к горлу? Что я безвольный дурак, который вынужден жрать каждый день макароны с подгоревшей курицей, обслуживать гостей, которые считают тебя куском дерьма, слушать лекторов, которые вбивают в головы разного рода мусор, пытаясь подавить в тебе человека? Сказать, что я одиночка и у меня нет друзей и цели в жизни? Мне хотелось все это написать ей, мне казалось, что она поймет меня. Но я не посмел, испугался. Впрочем, как и всегда. Я написал всего три слова: «Я не знаю».

«Какой же идиот», – в очередной раз подумал я. Опять выставил себя полным кретином. Она, наверное, даже не ответит теперь…

Но спустя несколько секунд пришло новое сообщение: «У меня такая же ситуация».

Я сидел и смотрел в экран. Обычно людей, которые меня окружают, невозможно заткнуть. А я по большей части молчун, который слушает или летает где-то далеко. Но теперь я был вынужден находить слова. Это, наверное, первый человек за всю мою жизнь, с которым мне действительно хотелось общаться.

«Ты всегда одна, почему?» – написал я.

Ответ не заставил себя долго ждать: «Большинство людей, посещающих наш универ, мне неинтересны. И смысла общаться с ними я не вижу».

Сердце выпрыгивало из груди, когда я писал следующее сообщение: «Чем же я удостоился такой чести?»

«Ты мне показался другим, я тебя давно заметила. Еще в сентябре, когда Кесарев говорил, что друзьям нужно давать деньги под проценты, помнишь? Ты посмотрел на него таким взглядом… Я через две парты от тебя сидела, но у меня мороз по коже пробежал. И знаешь, мне очень это понравилось».

Ее прямолинейность сбивала с толку. Но главный вывод, который я сделал, – она на меня все-таки смотрела! Заметила меня, невероятно!

Общение в чате дается мне гораздо легче, чем в реальной жизни. Есть время подумать, подобрать слова. Но сейчас ничего умного придумать не удалось, и я спросил: «Почему ты поступила в этот вуз?»

Она ответила почти мгновенно: «У меня до сих пор не сложилось понимания, чего я хочу в дальнейшем от жизни. Вокруг столько неизведанных дорог, выбрать одну слишком сложно. После одиннадцатого класса я подала документы во многие вузы лишь для того, чтобы было время подумать. Баллов за ЕГЭ у меня набралось не так много, поэтому на бюджет удалость поступить лишь сюда. В общем-то, так я и оказалась здесь».

«Прости, мне нужно бежать. Приятно было пообщаться», – пришло следом.

«Мне тоже».

Я зашел на ее страницу. В друзьях было всего два человека. И одна фотография. Катя, сидя на диване со счастливой улыбкой, обнимала за шею большую рыжую собаку.

Я закрыл ноутбук. Наверное, сейчас на моем лице такая же счастливая улыбка…

Страх

1

Маленькая комната, посреди которой стоят четыре старых стула. Играет музыка, какой-то очень знакомый детский мотив. Я бегаю, кружу вокруг стульев. Вместе со мной бегает Катя. Откуда ни возьмись появляются Рома, Вано и Юля. Все мы кружим вокруг стульев. Мы счастливы. Я счастлив. Нам так хорошо вместе. Теперь я действительно понимаю, что у меня есть настоящие друзья.

Кто-то резко выключает музыку. Мои друзья занимают свободные места. Я останавливаюсь и вопросительно смотрю на них: «Почему вы не оставили для меня место?» Они разом начинают смеяться. Смеяться и показывать на меня пальцами. Смеяться и показывать.

К горлу подступает комок, обидно до боли, внутри закипают злость и ненависть. Меня обуревает дикое желание накинуться на Рому и сбросить его с этого поганого стула. Я понимаю, что это мое место, он занял мое место! Он предал меня!

Я кидаюсь к негодяю, но не успеваю ничего сделать. Музыка снова играет. И я бегаю вокруг стульев. Мы кружим, кружим, кружим…

Bompa bom,Look at me!

2

В комнате было темно. Голова гудела, за окном завывал ветер. Я поднялся, не включая свет, нашарил свои джинсы и достал пачку сигарет. В свете вспыхнувшего огонька от зажигалки я прошел на кухню и сел за стол. Сделал две глубокие затяжки. Горький табачный дым заполнил легкие.

Что со мной происходит? Сначала сам не понял, как воткнул ручку в ногу, теперь какой-то больной сон приснился. Казалось, будто раньше я его уже видел. Или это все мое воображение? Бессонница ушла, ее сменили лунатизм и кошмары – хорошо живу! Подробности сна медленно улетучивались из памяти. Но я помнил главное. Там была Катя…

Затушив сигарету, я, хромая, пошел обратно в кровать. Боль пульсировала в висках. Уснуть не получилось. По карнизу забарабанил дождь. Я встал, прошелся по комнате. Опять лег. Достал телефон и начал бесцельно листать ленту новостей. Онлайн никого не было.

Внезапно что-то коснулось ступни, стало щекотно, будто провели перышком по коже. Я посветил телефоном на ногу. На большом пальце сидел таракан и невозмутимо шевелил усами. Я резко дернул ногой, вскочил и начал материться, пытаясь замочить усатого. Тапка поблизости не оказалось. Я с размаху наступил на насекомое пяткой. Хруст, что-то мокрое и липкое под ступней. Сдерживая рвотные позывы, я на одной ноге попрыгал в ванную, чтобы не пачкать пол останками насекомого.

Ополоснув лицо, я посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся. Под глазами огромные мешки, будто я не спал неделю. Бледная восковая кожа с желтоватым болезненным оттенком. Губы пересохли и потрескались. На лице начали прорезаться хлипкие волоски. Даже не верилось, что это наконец случилось. Я провел по ним рукой – мягкие, светлые, еще совсем короткие. Пора задуматься о покупке бритвы.

Съев два бутерброда с колбасой и выпив чаю, я начал собираться в универ. До первой пары еще было два с половиной часа, но дома сидеть не хотелось. Я закинул в рюкзак несколько тетрадок, книжку Кинга в мягкой обложке, которую недавно купил на развале возле метро, и поехал в университет.

Вуз выглядел пустым. Я приперся на полтора часа раньше, в здании почти никого не было. В коридоре на четвертом этаже мне встретился лишь сонный охранник, который включал свет. Увидев меня, он удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал.

Я занял место на скамейке около окна – той самой, на которой вчера сидела Катя. Вытащил книжку. Красная обложка поблекла, внизу было написано: «Сияние». Я принялся читать, быстро перелистывая пожелтевшие страницы, и сразу погрузился в атмосферу романа. По коридору начали сновать первые студенты, стало шумно, но книга меня поглотила, и я не замечал ничего вокруг.

– Что читаешь? – раздался голос над моей головой.

От неожиданности я подпрыгнул. Передо мной стоял Рома.

– Кинга, – ответил я и снова опустил глаза в книгу.

Опоссум сел рядом и приподнял половину книги.

– Что ты делаешь?!

– Просто название хотел посмотреть, – отдернув руку, проговорил Рома. – Я эту не читал, только фильм смотрел. Дашь потом?

– Дам, если ты мне не будешь мешать, – буркнул я.

– Здорово, пацаны! Как у вас дела? Вас Вано уже позвал?

Я услышал голос Юли и понял, что на этом мое чтение закончилось.

– Куда позвал? – удивленно спросил Рома.

Я тоже озадаченно посмотрел на нее.

– Еще не позвал, значит. Сейчас он придет и сам все расскажет!

Юля втиснулась между нами, достала из сумочки телефон и начала что-то быстро печатать.

– У меня сегодня с утра такая беда случилась – я ноготь сломала! – не отрываясь от набора сообщения, огорченно проговорила девушка, непонятно, правда, кому, то ли нам с Ромой, то ли самой себе.

Я на нее пристально посмотрел, пытаясь понять, шутит она так или что.

– Ну чего ты так вылупился? Это реально беда! Я с ним целый час провозилась, чтобы в порядок привести, но все равно придется на маник идти! Где деньги брать?.. – вздохнула Юля. – Вон Вано идет, он-то меня поймет и пожалеет! Не то что вы!

Она скорчила гримасу обиженной девочки и побежала к Вано.

– Санек, Опоссум, у меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться! – с довольной ухмылкой обратился к нам Вано. – Мой друг устраивает охренительную тусу за городом в большом коттедже. Бухло, наркота, девчонки – все будет. Готовы оторваться?

– Конечно! Но только без экстрим-подач, – заявил Рома.

– Тебе вообще наливать опасно. Ты с двух бокалов пива под стол падаешь, – усмехнулся Вано. – А ты, Сань? Только не говори, что у тебя работа.

– Я пока не знаю. А когда вы собрались?

– Завтра, сразу после универа. Эту тусовку можно будет назвать посвящением в перваки. Правда, оно немного запоздало, но плевать.

– А не холодно в такую погоду в коттедж ехать? – спросил Рома.

– Опоссум, ты такой зануда! Там жара будет! Сань, а ты давай решайся, мне корешу нужно сегодня сообщить, сколько рыл со мной приедет.

– У меня завтра смена стоит, если найду замену, то поеду.

– Начинается… Бросай ты эту говеную работу!

– Ага, а тусить я за твой счет буду?

– Справедливо, уделал, – спасовал Вано.

Я задумался на пару секунд, потом спросил:

– А подругу с собой можно взять?

– Конечно, можно! Ты что, девушку себе нашел? А почему не рассказывал?

Вано подозрительно посмотрел на меня, с лица не сходила заговорщицкая улыбка. Я уже пожалел, что заговорил про Катю.

– Нет, мы… мы просто общаемся.

– Ой, да не прибедняйся! Короче, вечером от тебя жду ответ, не позднее шести.

Катя последний раз была в Сети вчера в 21:45. Весь день я пытался высмотреть ее в универе, но, как всегда, безуспешно. Слишком редко она здесь появлялась. Разочарованный, я поехал на работу, в душе надеясь, что никто не захочет меня подменить. Но нет, Соня любезно согласилась отработать за меня две смены, если я прикрою ее на следующей неделе в среду.

В шесть вечера я еще раз зашел во «ВКонтакте». Катя так и не появилась. Я поник и написал Вано: «Я с вами, поеду один».

3

Погода в пятницу выдалась отличная. Несмотря на то что было холодно, на безоблачном небе ярко светило солнце. А отсутствие дождя не могло не радовать.

Сразу после занятий мы вчетвером поехали к Вано домой. Жил он с родителями в большой четырехкомнатной квартире. Офигенный ремонт, телевизор во всю стену в гостиной. Кухню на две части разделяла барная стойка. Несмотря на то что квартира была огромной, чувствовалось, что делали ее для себя со вкусом и любовью.

Вано открыл холодильник и достал два довольно больших ведерка мяса в маринаде. Одно протянул мне, другое Роме.

– Моя доля внесена. С вас бухло, чуваки.

– А где закупаться будем? – спросил Опоссум. – И вообще, ехать-то куда?

– Сейчас топаем на электричку, по пути зайдем в «Ашан», там возьмем все, что нужно. Я не уверен, что мы найдем нормальный магазин на месте, так что лучше не рисковать. На электричке ехать почти час, потом еще на автобусе и пройтись пешочком. Дорога у нас дальняя.

«До Тамбова проще добираться», – подумал я.

Когда мы вышли на улицу, Рома сразу начал хныкать, что ведро слишком тяжелое и у него замерзли руки. Солнце хоть и светило, но совершенно не грело. Через десять минут непрерывного нытья Вано отобрал у него ведерко и понес сам.

– Я уже начинаю жалеть, что тебя позвал – нытья больше, чем пользы.

Опоссум что-то буркнул себе под нос и, довольный, пошаркал дальше. Его поведение начинало меня подбешивать. Как Вано его терпел каждый день после пар, я не понимаю.

Наконец мы дошли до магазина, поставили мясо в ячейку камеры хранения и направились в алкогольный отдел.

– И что, по сколько скидываемся? – спросил я у Вано.

– На самом деле там все будет, чисто для приличия возьмите пару бутылок крепкого.

– Вано, ты же знаешь, на таких тусовках сколько ни бери, всегда мало, – заявила Юля.

– И то верно. В общем, разбирайтесь сами. Да, и в элку захватите пивка.

В итоге у нас оказалась полная тележка: банок двадцать разного пива в дорогу, шесть бутылок виски и пачка сухариков на сдачу. Раскидав покупки по рюкзакам и пакетам, мы побежали на станцию. До отправления оставалось меньше двадцати минут.

4

Купив билеты и запрыгнув в электричку, мы были приятно удивлены – вагоны оказались полупустые. Мы заняли две свободные лавочки и сразу же вытащили пиво.

– За крутую тусовку! – открыв банку, провозгласил тост Вано.

– За вайбовую вечеринку! – присоединилась Юля.

От этой фразы я чуть не подавился. Но решил промолчать. Да и говорить тут не о чем. Конечно, фразочки Юли иногда выбивали из колеи, а бурчание Опоссума действовало на нервы, но я старался не обращать на это внимания. И, несмотря на то что Катя со мной не поехала, я был настроен весело провести выходные.

Дорога в электричке пролетела незаметно. Перед нашей станцией к нам подошел контролер и попросил убрать алкоголь, не то ему придется высадить нас на следующей станции. Мы ответили, что все поняли, больше нарушений не будет, влили в себя остатки пива и начали готовиться к выходу. Юля без перерыва делала селфи и записывала сторис в соцсетях.

Поезд остановился, двери открылись, и мы вышли на свежий воздух, радуясь тому, что наконец-то можно покурить. Идти стало веселее, пакеты полегчали, почти все купленное пиво уже плескалось внутри нас. Хорошо, что до виски мы не добрались, а то, наверное, уехали бы до конечки, в Тулу.

– Да, народ, что-то мы сглупили, – сделав глоток пива, сказал Вано. – Нам ехать хрен знает сколько, а несчастную пачку сухариков мы разделали еще в электричке.

– Да, жрать хочется, – согласился я.

– А я пива напилась, хочу лежать и ничего не делать. Давайте вызовем такси? – начала ныть Юля.

– Я смотрю, кто-то у нас богатый. Тут такси будет стоить тысячи три.

– Народ, там чебуречная есть, может, в ней поедим? – предложил Рома.

Мы спустились с платформы. Вокруг стояли ларьки с броскими вывесками из 90-х: «Пиво», «Квас», «Мороженое», «Продукты». Среди этих магазинчиков затесалась чебуречная.