Полная версия
Вячеслав Ануфриев
Витар: Мимикрия
Глава 1: Предыстория.
Виталик Обоев никогда не верил в чудеса. Ни тогда, когда уже стал Виталием Константиновичем, ни тогда, когда был ещё просто Виталиком. «Чудес не бывает», именно так ему говорила мама, когда маленький сын выпрашивал у неё что-нибудь недешёвое и бесполезное, но столь притягательное для детского сердца, что было у многих других детей в детском садике, а у него нет. Также она повторяла и тогда, когда садик сменился школой. Когда она внезапно упала на прогулке, девятилетний Виталик в ужасе звал хоть кого-нибудь на помощь, а позже в больнице, сидя в коридоре возле палаты, он умолял чудеса всё-таки появиться, чтобы самый дорогой ему человек снова встал, и как прежде, повёл его, Виталика, на прогулку, улыбаясь и говоря, что впереди у них ещё целая жизнь. Спустя несколько часов разом повзрослевший ребёнок на всю последующую жизнь уяснил для себя, что чудес действительно не бывает.
Отец Виталика постоянно отсутствовал в его жизни, будучи либо в длительной вахте далеко на севере, либо в гулянках с друзьями, рыбалке, просмотре телевизора – любой не связанной с заботой о других деятельности. После того, как Виталик стал наполовину сиротой, ничего в этом особо не поменялось. Отец хорошо зарабатывал и обеспечивал сына необходимыми для жизни вещами, малозначительные вещи, вроде успехов либо проблем сына, его не интересовали. Именно тогда, когда он укатил на очередную вахту, оставив не шибко приспособленного к самостоятельной жизни сына одного на очередные несколько месяцев, в жизни Виталика появился Родион.
Они познакомились на детской площадке. Родион, несмотря на равный с Виталиком возраст, был намного увереннее, харизматичнее и настойчивее, обладая именно теми качествами, которых так не хватало последнему. Неудивительно, что они быстро сдружились и постоянно общались. Виталик был очень рад тому, что у него наконец-то появился настоящий друг. Он даже не замечал странностей, которые всегда сопровождали Родиона, внезапные появления и уходы, осведомлённость того обо всём, что касалось Виталика, это не казалось ему каким-то необычным. Но когда вернулся слегка подвыпивший отец, пытаясь познакомить его со своим другом, он выяснил, что тот, несмотря на слова Виталика, его приятеля не видит и смотрит на своего сына, как на умалишённого. И сам друг внезапно пропал, хотя до этого был рядом.
В тот день Виталик не стал настаивать, что это не шутка, вместо этого он, захотев узнать истинное значение употреблённого папой термина «галлюцинации», полез в медицинскую энциклопедию, единственный доступный источник информации, поскольку интернет тогда был лишь у счастливых обладателей городских телефонов. Их семья в число таких счастливчиков не входила. Абсолютно ничего не поняв, он решил прояснить вопрос у школьного психолога, сказав, как это водится, что проблема не у него, а у друга. Женщина-психолог тоже не стала вникать в положение дел, порекомендовав взять и прочитать книгу по психологии в библиотеке, раз ему интересны такие вещи.
Так Виталик и понял, что у него неприятности, и навещающий его незаметный для окружающих Родион – не друг, а проблема, которая есть не у каждого. Именно тогда возникший ниоткуда друг и предложил ему помощь, он решает проблемы Виталика, а тот не вмешивается. Испуганный мальчик не стал соглашаться, и Родион пропал.
Примерно тогда же, с лёгкой руки какого-то одноклассника-юмориста, к парню намертво прилипла кличка «Рулон». Бороться с этим было бесполезно, поскольку любая реакция лишь раззадоривала любителей самоутвердиться за чужой счёт, поэтому Виталик просто игнорировал издевательский подтекст, делая вид, что это вполне нормальное обращение. Потом и вовсе начал говорить, что сам себе придумал это прозвище, после чего его стали называть так гораздо меньше.
Потом Виталик, уже в старших классах, влюбился в одноклассницу Юлю. Так и не решившись признаться ей или иным способом выразить симпатию, он с горечью наблюдал, как она встречается с более решительным конкурентом. К сидящему на лестнице жалкому и сломанному жизненными неурядицами парню подсел неизвестно откуда взявшийся Родион, предложив тому помощь в покорении абсолютно любой девочки, с единственным условием – не мешать и довериться другу. Соблазн поддаться был велик, но Виталик испугался и вновь не стал соглашаться.
Следующий раз Родион пришёл к лежащему на земле стонущему от боли в побитом теле безвинно пострадавшему Виталику уже через несколько лет. Приглашённый новым сокурсником на вечеринку к абсолютно незнакомым ему людям, Виталик мирно сидел, боясь общаться и с горечью наблюдая, как напившийся приятель отрубился и был уложен на диван. Тогда-то одной не особо трезвой и не очень красивой на его вкус девушке и показалось, что Виталик к ней неровно дышит. Рассчитывающий этой ночью уложить её в постель незнакомый здоровяк не оценил их танец, в котором незнакомка вешалась Виталику на шею. Вытащенный разобраться на площадку парень, несмотря на попытки вразумить подвыпившего был бит жестоко и беспощадно.
Виталику было настолько обидно и горестно от того непонимания, с которым он столкнулся, что ему не хотелось жить на этом свете. Поэтому он рассудил, что терять ему больше нечего и согласился. Затем незримым наблюдателем, которого абсолютно никто не замечал, он смотрел, как Родион жестоко расправляется с обидчиком, затем угрожает оглаской хозяину квартиры, чтобы тот спустил все обиды на тормозах. Его друг был невероятно силён, уверен в себе и харизматичен, убедив абсолютно всех присутствующих, что пренебрежительно к нему относиться не стоит.
С тех пор так и пошло, в любой опасной и непонятной ситуации Виталик звал на помощь Родиона. Он прекрасно осознавал, что это ненормально, но перспектива прослыть среди окружающих психом пугала куда меньше договора с тем, чьё вмешательство, несмотря на всю ненормальность происходящего, было парню только на пользу.
Родион же при каждом своём появлении, казалось, абсолютно точно знал, что нужно делать, никогда не ошибаясь и всегда скрываясь после решения проблемы. Виталику было очень необычно наблюдать за видеозаписями, на которые он в такие моменты попадал, поскольку на них было видно, как вместо Родиона действует он сам. В его глазах Родион напоминал не его самого, а голливудского актёра Гэри Синиза с его немного хитроватым выражением лица. Но всё это парень держал при себе, не делясь ни с кем. По этой же причине у него так и не сложилось серьёзных отношений ни с одной девушкой. Как только та закатывала серьёзный скандал, моментально приходил Родион и в очень точных и убедительных выражениях, с доказательствами, давал той понять, что никакие манипуляции с ним не сработают, и если та планирует и дальше делать из своего партнёра жертву своих амбиций, то им не по пути. Как правило, после такого любые отношения долго не тянулись, ломаясь по инициативе девушки под любым предлогом, что ещё раз подтверждало правоту и дальновидность Родиона.
Однако одиночества Виталик, к тому времени уже Виталий Константинович, не испытывал абсолютно. Технологии не стояли на месте, и его жизнь вне работы, на которой отучившийся к тому времени и в школе, и в ВУЗе оболтус также был вполне успешен, протекала в мировой паутине. Соцсети, ММОРПГ, торренты – досуг как Виталика, так и Родиона зависел от пропускной способности сетевого подключения, с каждым годом становившегося всё быстрее и доступнее. Редкие вояжи к разъехавшимся немногим приятелям и отпуска на море лишний раз подтверждали парню, что лучше бы он сидел дома и ходил бы с сокланами на рейды.
Тратить и без того невеликое свободное от сна и работы время на постройку отношений Виталик не хотел вовсе. Ему вполне хватало флирта на работе и услуг профильных работниц раз в неделю, заработки позволяли даже больше. Да и отец, последние несколько лет боровшийся с болезнью, и в итоге, проиграв, оставил ему в наследство не только квартиру, но и неплохой банковский счёт. Несмотря на вполне объяснимое желание знакомых девушек, видящих в нём перспективного жениха с собственным жильём и хорошей работой, парень ни с кем не планировал сближаться, поскольку его в своей жизни всё устраивало.
Так год за годом в его жизни ничего принципиально не менялось, пока Виталию Константиновичу Обоеву не исполнилось, по его выражению, три в степени три лет. Однажды он заснул и не проснулся. Коллеги по работе навестили его квартиру только через неделю, примерно в это же время соседи по площадке начали чувствовать странный гнилостный запах. После заявления в соответствующие органы, представители этих органов вскрыли квартиру и обнаружили тело в кровати под одеялом. Причину смерти так и не выяснили, погибший был абсолютно здоров, никаких подозрительных веществ в крови не было. Моментально сыскались дальние родственники, непонятно как узнавшие о трагедии и усмотревшие в этом возможность заработать. Им в итоге и отошла квартира с накоплениями.
Виталика забыли довольно быстро, словно его никогда не существовало. Лишь пара человек помнили его ещё долгие годы – одна благодарная девочка, которой он много помогал в одной из игр советами и игровыми деньгами, просто потому что ему это ничего не стоило, и школьник, на которого он скинул свой клан, когда уходил из этой ММО в другую. Тот школьник через пару лет вывел этот клан в топ сервера, всегда тепло вспоминая того игрока, с которого это всё началось, но это уже совсем другая история. А история Виталика должна была закончиться моралью, однако на самом деле, о чём никто, включая самого героя истории, и не подозревал, это был вовсе не конец. Это было только начало.
Глава 2: Внедрение? Или вляпывание? Пока не понятно.
Виталик проснулся, и не открывая глаз, попытался потянуться, однако обнаружил сразу три странности: он спал в одежде, хотя ложился раздетым, одеяла также не чувствовалось, и наконец, третья странность – он, оказывается, стоял. Открыв глаза, парень озадачился ещё больше, поскольку его собственную привычную квартиру место его нынешнего нахождения никак не напоминало. Если бы не слишком реалистичные ощущения, Виталик подумал бы, что всё ещё спит, поскольку он никак не мог быть в какой-то тёмной пещере с чадящими факелами в качестве источников освещения.
– Так и будешь туда пялиться? – раздался сзади насмешливый мужской низкий голос. Виталик резко обернулся, позади оказалось возвышение, на котором стоял тёмный трон, всем своим видом внушающий устрашение и показывающий мощь его обладателя. Плюгавенький мужичок, восседающий на мягкой подушечке в цветочек, отделяющей его пятую точку от каменного на вид седалища трона, походил не на его владельца, а на уборщика помещения, притворившегося правителем.
– Извините, а вы кто? И где это я нахожусь? – вежливо спросил у мужичка Виталик, тот отхлебнул что-то из картонного кофейного стаканчика, непонятным образом возникшего в руке, и с тихим «хааааа» по-старчески выдохнул с открытым ртом, изображая на лице блаженство. До ноздрей парня долетел одуряющий аромат свежезаваренного кофе.
– Не умеешь ты задавать вопросы, молодой человек, – наконец, соизволил с улыбкой ответить мужичок, похожий на короля из советских сказок, только без короны. – Важно не кто и где, и уж тем более, когда. Важно, зачем и почему.
– Слыш, ты, философ бэушный, хрюканье фильтруй, – раздался знакомый до боли голос. С облегчением Виталик повернул голову, Родион с решительным видом стоял рядом. – Если нормально спросили, нести в ответ дичь моветон.
– Замечательно! – Неизвестный уставился на Родиона, как малолетка, увидевшая кумира вживую. – Это то, что нужно! Именно то, что я искал!
– Ты что, его видишь? – удивился Виталик, переведя взгляд на своего воображаемого друга, решительно буравящего взглядом сидящего на троне. Он привык, что тот никому, кроме него самого, не заметен. – Что происходит?
– Ближе к делу, – донёсся сбоку женский приятный голос. Виталик изумлённо повернулся, на пляжном шезлонге какая-то блондинка в чёрных очках и красном платье отпила из высокого узкого бокала с ножкой. Затем, ощупав не глядя пространство за лежанкой, вытащила банку «Ягуара» и долила в бокал. Выглядела эта картина слегка сюрреалистично, из-за чего парень заподозрил, что попросту сошёл с ума. – У тебя не так много времени, забыл?
– Сейчас объясню, что происходит, – плюгавый спрыгнул с трона и подошёл к Виталику. Тот с ужасом смотрел на его глаза, вместо зрачков в которых были чёрные провалы, словно пожирающие свет. – А этого пока утихомирь, чтоб не мешал. – Парень послушно кивнул, мысленно прося друга успокоиться. Как ни странно, это сработало, хотя раньше тот никаких аргументов не слушал и делал, что хотел.
– Не стану тебя уговаривать, поскольку выбора у тебя нет. Совсем нет, даже если откажешься, – улыбнулся ласковой улыбкой собеседник. Виталика от этой улыбки бросило в пот. Что-то нехорошее он чувствовал в этом изгибе губ. – Я долго искал такого, как ты, с расколотой в нужной мере душой. Пришлось попотеть, выдёргивая тебя с вашей отсталой планеты так, чтобы не оставить следов, поэтому ты мне всё компенсируешь. Напрасно думаешь, что сможешь сбежать отсюда. Это место создано твоим убогим воображением, его не существует. Просто так проще донести до тебя информацию.
Виталик хотел возразить, но понял, что разучился говорить. Двигаться тоже не получилось, он лишь стоял и пялился на собеседника, словно нависавшего над ним, несмотря на более низкий рост. Забавно, но после слов о том, что всё происходящее существует лишь у него в голове, он осознал, что всегда именно так и представлял сущностей с силами, близкими к божественным – как обычных людей со своими странностями.
– Во множестве различных миров есть один, что давно меня интересует, – мужичок отвернулся и зашагал к трону. Виталик покосился на женщину, та безучастно тянула энергетик из бокала для игристого вина. Небольшие холмики груди, обтянутые красной тканью, почему-то безумно притягивали к себе его взгляд. – Его название в вашем языке звучит как Абадэм. Ты не первый, кого я туда отправляю, однако всех моих засланцев быстро раскрывают и утилизируют. Так что я решил пойти на хитрость, а для этого мне нужен именно такой, как ты, как у вас таких называют, душевнобольной.
– Сам ты психованный, – ожил обнаруживший, что оцепенение спало, Виталик. – Верни меня туда, где взял! Ищи другого придурка.
– Это хорошо, что ты не слишком сообразителен, – усмехнулся развалившийся на троне диктатор, – для меня хорошо, растут шансы на успех. Подь сюды.
Виталик сам не заметил, как его тело подобострастно подбежало к трону. Странный мужичок, так и не назвавший своего имени, отчего парень мысленно окрестил его шайтаном, смачно шлёпнул его ладонью по лбу. Страдалец мысленно взвыл, но не от боли, вызванной ударом моментально прилипшей ко лбу ладони. Внутри его головы, пронзённой резкой острой болью, словно что-то зашевелилось. Хорошо, что ощущения быстро спали, иначе он бы не вытерпел и заорал.
– У нас мало времени, так что я впихну тебе в голову того, кто объяснит ситуацию, если выживешь после проникновения, – любезно объяснил шайтан, после чего резко оттолкнул голову отлипшей после этого рукой. Виталик потерял равновесие, а после удара ещё и сознание.
***
Где-то в пустоте, которая вовсе не была пустотой, яркая искра, которая вовсе не была искрой, разделилась на большую и маленькую. Искорка резко полетела, моментально исчезнув в окружающем мраке, который вовсе не был мраком. Большая искра разделилась на две равные части, закружившиеся рядом по сложным траекториям. Никто не уловил бы произошедший между ними на огромной скорости обмен информацией.
– Твой план сомнителен, его шансы на успех не больше, чем у других, – женский голос сочился скептицизмом.
– В этот раз я придумал то, что точно обманет защиту, – мужской голос, наоборот, был исполнен оптимизма. – Он достаточно ущербен для разделения, вдобавок недостаточно умён, иначе мне с таким было бы не совладать.
– Почему ты так уверен? – удивился женский голос. – А что будет, если твой очередной план вновь потерпит неудачу? Наконец-то сдашься и признаешь свою неправоту?
– Ха, никогда, – рассмеялся собеседник, – придумаю новый план, рано или поздно оборона падёт под моим напором. А деталей, на которых стоит моя уверенность, я раскрыть не могу, сама понимаешь, почему.
– Ох, неужели? – речь собеседницы отдавала сарказмом. – А если ты вдруг совершенно случайно преуспеешь? Что будет с ним?
– Он всего лишь инструмент, – легко и довольно заявил мужской голос. – Если я добьюсь того, на что рассчитываю, он мне будет не нужен. Забирай его себе.
***
Чёртов старикашка, как же сильно болит голова! Вроде, ударился затылком, а тиски боли сдавливают мозги целиком! Виталик застонал, стиснув голову с двух сторон. Попробовал открыть глаза, но яркий свет моментально ударил по ним кинжальным лучом, принеся ещё больше страданий. Голова была словно в тумане, мысли отказывались заходить в этот туман, дабы не заблудиться.
– Эй, будешь разлёживаться на животворне, тебя следующий бедолага размажет, – донёсся до его ушей скучающий голос.
Ничего не отвечая по причине продолжающейся боли и странной слабости, Виталик попытался перекатиться на живот. Мускулы двигали конечности с трудом, тело ощущалось чужим и непослушным, словно нога, которую отлежали.
– Паршиво выглядишь, – слишком жизнерадостно оповестил тот же голос. – Небось, сэкономил на благовониях? Или купить забыл? Ты новик или перерод?
– Ты кто, мужик? Где я? Ничего не помню, – выдавил из себя Виталик, с трудом поднявшись на четвереньки и пытаясь ползти на голос, не падая при этом. – Башка раскалывается, у тебя таблетка есть?
– О, судя по речи, новик. Живучка-то? Есть, как не быть, – бедолага с трудом разлепил глаза и щурясь огляделся. Он был в каменном круге со слегка приподнятыми краями. За краем круга стоял, опёршись на посох, какой-то странный человек в кольчуге и с посохом в руках. – Пять медяков за штуку. Только у тебя, новика, денег нет, так что мучайся, хехе.
Сзади раздался лёгкий хлопок и шипение, одновременно с этим упругая волна воздуха, как при небольшом взрыве, швырнула Виталика в сторону, вследствие чего он несильно, но чувствительно приложился коленом о бортик.
– Служивый, доложи в город, супостат на Вербной поляне, минимум пятерых в Преддверие отправил, – зачастил худенький паренёк в кожаной одежде с кинжалом на поясе, быстро сходя с каменного круга, – я благовония потратил, чтобы быстрее возродиться, другие позже будут. О, тебя тоже кокнули? – он заметил непонимающе крутящего головой Виталика, и слегка прищурившись, вгляделся в него. – Первый до сих пор? А чего это у тебя имени нет? И номера тоже?
– Да это ж новик, – заметил ряженный в кольчугу, – чего с них взять? Вершители опять филонят, как поток новиков упал, так и начались с ними проблемы, у кого класса нет, у кого инвентаря. Потом решают второпях, зато компенсацию можно стребовать.
– Какой-то ты слишком словоохотливый для служителя, – подозрительно прищурился паренёк. Виталик, уже успевший переползти через край круга и всматривающийся в говорившего, вдруг заметил в его резко ставшей полупрозрачной на несколько мгновений фигуре слово «Рист», чуть ниже несколько цифр, затем были ещё какие-то разноцветные полоски, а также множество слов и цифр поменьше, которые он рассмотреть не успел. – Некогда мне с тобой болтать, планка сама себя не поднимет.
– Ты не спеши, помедитируй, легче будет, – обратился к нему стражник, – а там и прислужник вершителей заметит оплошность и прилетит исправлять. Только на животворню не лезь, а то шмякнет о край посильнее, полоска в ноль и добро пожаловать в Преддверие.
Виталик последовал совету, присев и скрестив ноги неподалёку, чтобы в поле зрения был и стражник, и камень. Он уже понял, что с его состоянием определённо было что-то не так. Играя в кучу игр, он превосходно знал общепринятую терминологию, однако нигде камень возрождения не назывался животворней, а уровень планкой. Ещё и эти странные провалы в памяти, когда что-то мелькает на краю сознания, а когда пытаешься это вспомнить, то получаешь лишь пустоту и головную боль.
– Не привлекай лишнего внимания, не дёргайся, – раздался в его ушах тихий шёпот, перед ним возникла призрачная, слегка светящаяся фигура, напоминающая детскую куклу. – Меня никто кроме тебя не видит и не слышит, и о моём существовании никто не должен знать. Я проекция сущности, которую ты называешь Шайтаном, и существую только в твоём сознании. Скоро я исчезну, перед этим отвечу на твои вопросы и вложу необходимые сведения тебе в голову. Вслух не говори, просто чётко думай.
– «Что со мной случилось?! Почему я ничего толком не помню?» – Виталик внешне не подал виду, хотя внутри у него бушевал ураган эмоций. – «Почему здесь все так странно выражаются?»
– Отвечаю с последнего вопроса. Произошёл сбой данных во время слияния, я поправлю ошибку. При переходе всем новичкам, местный устоявшийся термин «новик», внедряют знание единого языка и единую терминологию, соотнося её с уровнями знаний до перехода. Исправлю неестественно звучащие для тебя термины на более привычные. Частичная потеря памяти при том процессе, через который ты прошёл, чтобы оказаться здесь и не попасть в список подозрительных, абсолютно нормальное явление. Мой создатель временно разделил твою расколотую душу и поместил в качестве внедренцев в ожидающих очереди на переход. Повинуясь навязанной программе, они после перехода убили себя, попав почти одновременно в Преддверие. После этого прошёл процесс слияния твоей души с параллельным уничтожением лишних участников. Слияние произошло не совсем так, как запланировано, однако…
– «Погоди, погоди, ПОГОДИ!» – Виталику пришлось чуть ли не кричать мысленно, чтобы прервать лекцию. – «Ты хочешь сказать, что Родиона уничтожили?!»
– В том виде, в котором он существовал – его больше нет, – в шёпоте проекции не было никаких эмоций, словно он был лишь работающей программой. – Теперь ты и есть Родион. И одновременно Виталик. Нечто среднее, взявшее от обеих личностей лучшие черты. Уничтожиться должны были лишь оба временных носителя твоей души. У Преддверия свои законы, там местным вершителям не удаётся тотально контролировать происходящее, поэтому те метки подозрительности, повешенные на подопытных, отследить будет невозможно.
– «Охренеть просто!» – Виталик, он же Родион, специально эту фразу не формулировал, она как-то сама заполнила его разум. – «Вы уничтожили двух человек просто для того, чтобы ко мне не было подозрений? Зачем всё это? Для чего твоему хозяину это было нужно?»
– У меня осталось мало времени. Я внедрю эту информацию в тебя, вместе с теми данными, которые могут тебе пригодиться. Каждое из них оплачено чьей-то судьбой. То, что от тебя хочет мой хозяин, ты будешь узнавать со временем, сначала ты должен заняться своим развитием. Когда я исчезну, почитай вот это, здесь то, что ты должен знать перед встречей с помощником вершителей.
– «Погоди, ты так и не ответил…» – Виталик замолк, глядя на то место, где мгновение назад висела призрачная кукла. Зато он заметил маленький мигающий восклицательный знак в правой верхней части его области зрения. Машинально мысленно нажав на неё, он погрузился в чтение текста, открывшегося в окне текстового редактора.
Говорились там очень интересные вещи: как открывать и скрывать из поля зрения элементы игрового меню, как пользоваться стандартными возможностями, как вызывать справочную систему. Сразу пробуя и просматривая свой инвентарь, характеристики, дерево навыков и прочие возможности, он заметил то, что в нём увидел тот игрок – отсутствие игрового имени. В конце текста приводились рекомендации, как лучше вести себя в беседах, и чего следует избегать.
– Эта приветствует игрока, – раздался какой-то детский монотонный голос. Виталик отвлёкся от чтения на происходящее, как делал постоянно за всё время чтения, чтобы не пропустить ничего интересного. Перед ним сидела девочка, на вид среднего школьного возраста, с косичками и отрешённым лицом. Всё её тело словно светилось изнутри бело-золотистым светом. – При вашем переходе произошёл сбой, стёрший игровое имя. Никакой информации в логах обнаружено не было. Вам придётся придумать имя самостоятельно, поскольку алгоритм подбора имени активировать невозможно.
– Что же это получается? Вы совершили грубейшую ошибку, нанесшую мне непоправимый моральный вред! – Виталик наехал на юную помощницу вершителей, как это рекомендовала подсказка. Жаль, что делать это можно было только в случаях реальной ошибки с их стороны, в противном случае такое поведение жестоко пресекалось. – Ты обязана мне компенсировать мои неудобства, а не просто дать придумать новое имя!