Ключи от воздуха

Вообще удивительно, как люди пересекаются друг с другом через абсолютно каждую вещь. Берешь в руки карандаш и не задумываешься, сколько людей участвовали в его создании. Или как яблоко, которое ты кусаешь, было выращено чьими-то руками, собрано, отправлено, отгружено и продано тебе. Большинство этих действий были выполнены машинально, но некоторые, например, при выпечке хлеба в маленькой частной пекарне, вполне могли оставить в предмете частичку любви другого незнакомого тебе человека к окружающим или к своему делу. Если в книге или фильме контакт с писателем или режиссером представить не так сложно, то с другими предметами это менее очевидно. И все же взаимодействия и пересечения есть. Весь мир неразрывно связан между собой триллионами предметов, используемых нами ежедневно. Нечто вроде такой полу-осознанной связи было у Евгения с руководством, которого он лично никогда не видел.

Прошло около десяти минут. Евгений почти не двигался и смотрел в одну точку на другом конце стола, как наконец-то двери открылись и в комнату поочередно вошли Инесса Владимировна и широко улыбающийся мужчина среднего возраста. Он был одет в идеально выглаженный дорогой костюм с галстуком и запонками. Двигался широкими шагами, излучая уверенность в себе и харизму. Внешность нельзя было назвать красивой, но мимика значительно добавляла привлекательности. Он подошел к занявшему прямое положение Евгению и пожал ему руку.

– Добрый день! Я так полагаю, Вы и есть Евгений Андреевич, – мягко и быстро сказал он и, не дожидаясь ответа продолжил, – меня зовут Александр Дмитриевич. Очень приятно!

– Очень приятно! – чуть растерянно ответил Евгений.

Александр Дмитриевич занял кресло напротив и жестом пригласил Евгения присесть. Инесса Владимировна села на свое рабочее место. Со стороны она за столом должна была занимать доминирующую позицию для хода диалога, но центр был очевидно смещен на Александра Дмитриевича, который всем своим видом показывал, что все зависит только от него.

– Позвольте потратить несколько минут на предисловие, – все также улыбаясь и смотря на Евгения, сказал он, – несколько дней назад я разговаривал с Инессой Владимировной по телефону и спрашивал, может ли она порекомендовать своего сотрудника для реализации одного крупного проекта.

Инесса Владимировна улыбнулась.

– В ответ я услышал Ваше имя и при первой возможности решил встретиться с Вами, так как сроки поджимают. Инесса Владимировна очень хорошо отозвалась о Вас и заверила, что в случае Вашего увольнения с должности… – он запнулся.

– Проектного менеджера, – подсказала Инесса Владимировна.

– Благодарю, проектного менеджера, сумеет найти достойную замену, чтобы компания ничего не потеряла от этого.

Евгений продолжал молчать, не зная, что сказать.

– Вам, – продолжил, Александр Дмитриевич, – должно быть кажется странным, что требуется увольнение с должности при том, что ваше настоящее место работы напрямую связано с главной задачей – организацией и реализацией мероприятий и проектов. Но я не вправе сообщать подробности предложения без присутствия Павла Антоновича. (По подписям Евгений знал, как звали генерального директора и одновременно владельца компании. Его фамилия была Самойлов). И прежде, чем спросить, интересует ли Вас это предложение, я задам Вам пару вопросов.

Ответа этому человеку, судя по темпу речи, не требовалось, и Евгений просто кивнул.

– Где Вы работали ранее, до нашей организации?

Ответ явно имелся в резюме, но Евгений сделал скидку на то, что помощник генерального директора мог не успеть его изучить, и ответил:

– Я работаю в компании семь лет, а начинал с должности банкетного менеджера в небольшом ресторане. Если считать стажировки в период магистратуры, то приходилось проходить практику в IT-компании и в энергетических структурах.

– Прекрасно, что опыт у Вас имеется разный. А ка- кое бы качество Вы назвали самым значимым в себе? – скучающим тоном продолжил Александр Дмитриевич.

– Ответственность, – не задумываясь, ответил Евгений.

– Предпочитаете работать в команде или самостоятельно?

– Самостоятельно. Но команда необходима для качественного контроля за всеми аспектами проекта, – уверенно сказал кандидат.

– Можете работать с разными проектами или в Ваших компетенциях есть конкретные типы?

– Думаю, что в принципе с любыми. Механизм всегда примерно одинаков.

– Замечательно. У Вас есть семья?

– Жена. Детей нет.

– А Вы готовы уволиться со столь крупной должности, если мы предложим оклад в несколько раз больше?

У Евгений создалось впечатление, что весь диалог был формальностью и задачей Александра Дмитриевича было только получение его согласия. Теперь почти не оставалось сомнений, что резюме было тщательно изучено.

– Это сложный вопрос. Я доволен своей должностью, на которой нахожусь почти три года. В проектном отделе мне все привычно. Заработная плата и гонорары за проекты устраивают, – задумчиво произнес кандидат.

Лицо Александра Дмитриевича выразило разочарование, больше похожее на личный укор Евгению. Последний, заметив это, продолжил:

– Однако, если я требуюсь как сотрудник компании на другом месте, то готов обдумать это предложение.

– Превосходно! – Александр Дмитриевич засветился еще ярче, – Инесса Владимировна, сможете подготовить все документы на добровольное увольнение в течение сегодняшнего дня?

– Да, конечно. К вечеру они будут у Вас на столе. Жаль будет потерять столь ценного сотрудника в нашем отделе, – она со слегка грустной улыбкой посмотрела на своего подчиненного.

Евгений не понял, в какой момент в своем монологе дал полное согласие на увольнение. Но Александр Дмитриевич говорил и действовал так быстро, с видом человека, знающего свое дело, что спорить с начальством Евгений не посмел.

– Замечательно, – ответил Александр Дмитриевич, проигнорировав последний комментарий про Евгения, – в таком случае, Евгений Андреевич, сегодня Вы подпишите все необходимые формальности, а завтра в десять часов я жду Вас в своем кабинете. На входе просто назоветесь. Вас проводят.

Он встал с кресла и за ним цепной реакцией его харизмы поднялись остальные участники диалога. Евгений не успел опомниться, как ему пожали руку, пожелали хорошего дня, на что он невнятно пожелал того же. И Александр Дмитриевич с Инессой Владимировной исчезли в дверях. Тогда Евгений сам поспешил к кабинету, который пока что был еще подписан его именем.

Глава 4

Было уже почти темно, когда Катя возвращалась с работы. Предзимними вечерами темнеет рано. Провернув ключ в замке, она услышала шум в квартире. Зайдя, обнаружила, что обувь мужа стоит в прихожей, а тапочек нет. Следовательно, он был дома. Евгений очень редко приходил домой раньше жены. Обычно проекты требовали переработок, которые, однако, хорошо оплачивались. Кате нравилось, что есть возможность спокойно приготовить ужин и встретить Евгения, который приходил в уютный и теплый дом, где его уже ждали.

Она прошла в гостиную, которая по совместительству являлась столовой. Евгений сидел на диване и медленно передвигал фигуры по шахматной доске. Он с детства увлекался игрой. Когда находил время, изучал по книгам разные стратегии и техники или играл сам с собой, повторяя за Цвейгом и называя процесс «мозговой атакой». Периодически предлагал разделить это хобби жене, хотя исход всегда был один, как бы Катя не старалась. Поэтому чаще приглашал на партию товарищей, а, бывало, и сам ходил в шахматные клубы.

Игра не была для него азартом или чем-то для развития мышления, скорее приносила умиротворение. Евгений часто сравнивал фигуры с людьми, а саму игру – с жизнью. «Сильные и способные поглощают слабых и бездейственных – закон природы и мироздания», – не раз говорил он жене. Это сравнение является весьма стандартным, но Катя никогда до конца с ним не соглашалась: «Жизнь состоит не только из борьбы за выживание, как у животных. У человека есть чувства, эмоции, привязанности, что рушит теорию существования, основанную лишь на поглощении слабых и возвышении сильных. Человек слишком нерационален, иначе все в мире было бы гораздо проще».

Смысл игры вызывал дискуссии супругов. В какой-то момент они перешли в разряд шутки для обоих и стали возможностью подкалывать другого за иную точку зрения. Так и сейчас, видя мужа не в самом лучшем расположении духа, Катя решила начать диалог на стандартную тему.

Заметив жену в дверях, Евгений отвлекся от своего занятия, подошел к Кате со словами приветствия, не выражавшими особых эмоций, и поцеловал ее. Затем вернулся на прежнее место и продолжил. Катя прошла следом, поставила сумку на кресло напротив дивана и опустилась рядом с ней.

– Неужто сегодня сильные вновь побеждают, не оставляя шанса тем, кто изначально имеет меньше? – спросила Катя озорным тоном, явно настраивающим на оживленную дискуссию, – не показалось ли Вам во время сложной умственной деятельности, Евгений Андреевич, что крайняя правая пешка, – она бросила взгляд на доску, – имеет гораздо больший потенциал с возможностью получить более высокую квалификацию, нежели слон, оказавшийся запертым в своих детских травмах и старых комплексах и не видящий возможности выхода из сложившегося положения (они оба не признавали модных современных словечек и мнений инстапсихологов о первопричинах всех проблем из семьи; это было второй темой их взаимных подколов)? Не подверглось ли Ваше мнение о законе выживания по животным принципам изменениям, пока Вы наблюдали разлад в клане элиты и падение короны (на доске к тому моменту оставался только один ферзь)?

Евгений ответил не сразу. Катя продолжала прожигать его выжидающим задорным взглядом. Евгений медленно подвинул единственного ферзя вперед и поднял глаза на жену.

– Я уволился, – без особой интонации сказал он.

На этот раз пауза была дольше. Выражение озорства на лице Кати сменилось непониманием.

– Уволился? – проговорила она с явной надеждой в голосе на очередную шутку. Она давно не слышала ни слова о работе мужа, и было большой неожиданностью получить такую информацию.

– Что-то не получалось? Перестало нравиться? Или тебя вынудили? – с беспокойством продолжила спрашивать она.

– Нет, нет…, – поспешно отозвался Евгений, – дело в другом. Сегодня приходил помощник нашего босса. Он хотел меня видеть. Задал пару вопросов и предложил работу с другим проектом и окладом в несколько раз больше. Был настойчив и убедителен. У меня не было возможности отказаться.

– Но ведь это же просто другой отдел вашей компании. Почему нельзя было просто перевести тебя на другую должность и назначить ответственным за проект? Зачем так радикально – увольнение? Еще и по собственному желанию, да? – в голосе Кати непонимание смешивалось с недовольством.

– Да. По собственному. Почему так? Не знаю, Кать, правда не знаю. Он сказал, что подробности мне озвучит наш босс. Завтра нужно быть с утра в главном офисе.

– Документы уже подписал?

– Да. Но не переживай, я уверен, что эти люди знают, что делают, – Евгений отодвинулся от стола и откинулся на спинку дивана, – я все-таки семь лет работаю в компании…

– Работал, – перебила Катя.

– Работал, – согласился Евгений, – в любом случае что-то ясно станет только завтра. А временно и формально да, я являюсь безработным.

По интонации мужа и отсутствию иных сведений Катя поняла, что дальнейшее обсуждение этой темы не имеет смысла. Немного помолчав, она предложила:

– Хочешь чаю, пока я готовлю ужин?

– Давай. В такие промозглые вечера чай никогда не будет лишним.

Остаток вечера прошел в привычной домашней рутине. Никто не возвращался к теме будущего собеседования, как будто в паре царило негласное правило разделять рабочее время и семейное. Только Катя долго не могла заснуть в эту ночь. И один раз, встав утолить жажду, остановилась у окна и также, как недавним утром, смотрела на осенний город, на этот раз в ночных огнях.

Глава 5

Мои туфли на шпильке издавали громкий стук, пока я по обыкновению шла с папкой в руках по идеально вымытому и начищенному белому полу. Я тогда еще работала секретаршей у крупного бизнесмена. Если возвращаться к моему краткому жизнеописанию, то после провала в университете должен был бы последовать рассказ о бесконечной смене мест работы в попытках сводить концы с концами и копить на будущую аренду или выкуп квартиры. Затем обязательно – о поиске себя и саморазвитии и, конечно, о неожиданном и грандиозном успехе. Но нет. Хотя определенная сказочность в рассказе присутствует.

Сначала я была кассиршей в одном продуктовом магазине. Это была первая и самая недолгая моя работа. Вскоре я увидела вакансию официантки с зарплатой повыше и перешла в ресторан. Работала на полторы ставки, и на жизнь хватало с учетом всех социальных льгот, полученных временно после детского дома.

Как-то раз, спустя полгода работы, я обслуживала очередной столик, где сидели двое серьезных мужчин средних лет в строгих костюмах. Они яростно о чем-то спорили. В какой-то момент их дискуссия зашла в тупик, и один из них неожиданно решил найти арбитра. Под рукой оказалась я, проходившая мимо с подносом в руках. Как сейчас, помню краткий диалог:

– Девушка! Да, Вы. Подойдите. Как думаете, какая стратегия лучше, один раз, почти ничего не тратя и работая не покладая рук, накопить настолько большую сумму, что всю оставшуюся жизнь провести в отдыхе и наслаждениях, или работать в меру до конца своих дней, постепенно расходуя получаемые средства?

Помню, как была ошарашена вопросом вместо заказа еще одного напитка или просьбы принести счет. Тогда я даже всерьез не задумалась над этой довольно философской темой распределения времени и сил и решила найти золотую середину для ответа. Все-таки эти джентльмены могли оставить хорошие чаевые, и нерационально было бы в моей ситуации не угодить кому-то одному. Помолчав, я ответила:

– Я думаю, что все зависит от темперамента и склада ума конкретного человека. И, конечно, от его ценностных установок, – я старалась говорить максимально красиво. Когда речь идет о потенциальном заработке, под что только не подстроишься. – кто-то знает, что не сможет тратить средства постепенно, а кому-то это покажется более спокойной и комфортной версией. Распределение отмеренного на жизнь времени – слишком сложный вопрос, чтобы отстаивать одну конкретную позицию.

Сделав паузу, я добавила:

– Это скорее конфликт вечности и момента, – внутри улыбнулась себе, вспомнив красивую цитату, прочитанную мною за день до этого в каком-то паблике в ВК.

По лицу задававшего вопрос было понятно, что ответ его не устроил. А его собеседник странно посмотрел на меня и произнес:

– Девушка…, – перевел взгляд на бейджик, – Алиса, Вам нравится Ваша работа?

Это был второй вопрос, который я никак не ожидала услышать.

– Работа меня вполне устраивает, – ответила я.

– А Вы не хотите работать в крупной компании? Скажем, секретаршей?

После третьего непредсказуемого вопроса мне предложили на следующий день явиться в главный офис. Я прошла достаточно долгое собеседование, которое больше походило на разговор по душам, потому что расспрашивали о личной жизненной истории. В итоге я была принята на должность секретарши того самого мужчины, который спрашивал о работе. Он оказался владельцем и руководителем крупной консалтинговой компании, в которую, как оказалось чуть позже, попасть стремились очень многие с высшим образованием. А мне просто первый раз в жизни выпал счастливый билет.

Но, как я выяснила по прошествии немалого времени, это не было действительно и только «счастливым билетом». Павел Антонович, мой начальник, был человеком незаурядным. Однажды добившись успеха, он получил определенную власть. Павел Антонович мог бы использовать ее для связей и личного благополучия, но все это он и так имел. Его интересовали люди, сама сущность человека. В какой-то степени Павел Антонович был философом с бесконечной жаждой познания. Но, если другие, стремящиеся к постижению чего-либо, обычно ищут знания в книгах, архивах, документах, искусстве или иных привычных источниках, то он ставил эксперименты над психологией и поведением других людей. Павел Антонович помещал человека в новые условия существования, менял несколько переменных в биографии и рутине, а затем наблюдал за химической реакцией и ее результатом. Вероятно, это отчасти происходило неосознанно, но приносило много плодов для размышлений.

Я, по-видимому, была интереснейшим объектом для исследования и должна была стать очередным экспериментом на счету своего начальника. Но вышло иначе. Мы сошлись с ним чисто по-человечески. Ни в коем случае не в романтическом плане. Просто я стала для Павла Антоновича правой рукой во всех делах и в почти буквальном смысле этих двух слов. Через пару лет он стал давать поручения, не относящиеся к деятельности компании. А в итоге я, хоть и числилась секретаршей генерального директора, скорее работала личной помощницей своего начальника и его семьи.

Не могу сказать точно, как он относился ко мне. Возможно, как к дочери или племяннице. Во всяком случае я воспринимала его, если не как отца, то как дядю или иного родственника, который приютил меня в сложный период и не оставил одну. Он фактически устроил мне всю жизнь за то, что я добросовестно работала и ответственно подходила ко всем задачам.

С тех пор прошло почти пятнадцать лет, а я все также осталась работать секретаршей. За этот период компания разрослась во множество филиалов и отделов и заняла доминирующее положение на рынке. Также появились две дочерние организации. Собеседник Павла Антоновича из ресторана успел заработать крупные деньги на бирже и в других денежных махинациях. Он колесил по миру, пока не промотал состояние окончательно. После этого мой начальник пару лет назад прервал с ним связь и я больше не видела этого горе-предпринимателя.

Сам Павел Антонович, несмотря на многолетний опыт исследований, продолжал ставить когнитивные эксперименты, в которых иногда была задействована и я для контроля и сбора информации. Возможно, из-за такого незаметного, но постепенно давящего психологически влияния от него ушла первая жена, забрав двоих детей. Во всяком случае организация относительно недавней второй свадьбы была частично поручена мне. Я не совсем поддерживала эту своеобразную склонность своего начальника, но приняла ее, как недостаток «названого отца».

Сейчас я поднималась на лифте в свой кабинет, который находился рядом с рабочим пространством владельца компании. 8:54 на часах означало, что у меня оставался еще час до собеседования у Павла Антоновича, на котором я должна была присутствовать. Как раз было время на кофе начальнику, сортировку последних отчетов и поиск магазина, где продавался какой-то плюшевый фиолетовый котенок, которого очень хотела себе младшая дочь Павла Антоновича. Чем я и занялась, пока будильник на телефоне не провозгласил, что пора выходить из кабинета. Я направилась к белым двустворчатым дверям, которые мне открыл охранник.

– Алиса Сергеевна, Вы как раз вовремя, – обратился ко мне Павел Антонович, подняв глаза с письменного стола, – присаживайтесь, – он указал на кресло рядом.

Несмотря на многолетнее взаимодействие и даже некоторую личную привязанность, он продолжал называть меня по имени и отчеству. Павел Антонович даже к своей жене вне домашней обстановки в основном обращался официально.

Вообще, если задуматься, обращение по ба- тюшке – одно из уникальных свойств нашего родного языка. Мало того, что отчество само по себе есть далеко не во всех культурах, в основном у славянских народов, кавказских, тюркских, скандинавских и еще некоторых других, если не брать в расчет конструкцию «сын отца», существующую во многих европейских и семитских традициях. Так еще и в нашем языке не сложилось единого паттерна обращения, наподобие «мистер и миссис» или «сеньор и сеньорита». Конечно, существует обращение «господин», но все же нельзя сказать, что эта версия прижилась в качестве привычной и традиционной. В русском языке обращение очень персонифицировано и индивидуально. Поэтому привычка Павла Антоновича называть людей по имени и отчеству была мне в определенной степени приятна. А, может, я просто свыклась с ней, ведь особо некому было обращаться ко мне неформально.

– Вы заказали игрушку для Софии? – продолжал начальник, пока я занимала свое место.

– Да, она будет у Вас послезавтра, то есть в пятницу.

– Хорошо, – он отложил бумаги в сторону и положил перед собой блокнот, который всегда был у него под рукой в любой ситуации, хотя до конца не было понятно, что он туда записывал. Возможно, результаты своих наблюдений или же просто мысли и идеи. За все время работы с Павлом Антоновичем я видела примерно семь или восемь таких блокнотов.

– Как Вы знаете, сейчас будет проходить собеседование для нового организатора. Наш гость прибудет через несколько минут. Жаль, конечно, было отказаться от услуг Петра Николаевича, но делать нечего, – он перевел взгляд с блокнота на меня, – так вот, Ваша задача будет состоять в фиксировании основных положений разговора. После встречи дадите мне свою краткую характеристику этого человека по личным впечатлениям. Вы все-таки за время нашего долгого и продуктивного сотрудничества знаете, какие люди мне подходят и кто нужен для конкретно этого дела. Если я приму решение работать с новым кандидатом, то Вы будете приставлены к нему в качестве консультанта, помощника и, можно сказать, надзирателя. Но об этом позже.

В этот момент дверь в кабинет распахнулась. В просторную и светлую комнату с панорамными окнами вошел, как всегда, широко улыбающийся Александр Дмитриевич. За ним следовал человек среднего роста, весьма симпатичной наружности со светло-русыми волосами и голубыми глазами.

Тогда я впервые познакомилась с Евгением.

Глава 6

Доброе утро, Павел Антонович! – Александр Дмитриевич пожал руку вставшему из-за стола руководителю.

– Приветствую, Александр Дмитриевич! – отозвался начальник и повернулся к гостю, – Евгений Андреевич, если не ошибаюсь, – он протянул руку кандидату.

– Все верно. Доброе утро! – сказал Евгений, отвечая на рукопожатие.

– Меня, как Вам скорее всего уже известно, зовут Павел Антонович, – продолжал руководитель, выходя из-за стола, – это моя секретарша Алиса Сергеевна, – он указал на меня.

– Доброе утро! – сказала я дружелюбно.

– Александр Дмитриевич, Вы можете быть свободны. Я наберу, когда Вы мне понадобитесь, – произнес руководитель.

Помощник кивнул и, напоследок улыбнувшись, покинул кабинет.

Павел Антонович пригласил своего собеседника устроиться на креслах в другой стороне кабинета. «Достаточно неформальная атмосфера для собеседования, но это вполне ожидаемо в рамках вопроса, выносившегося на обсуждение» – отметила я, оставшаяся чуть в отдалении, но на достаточно близком расстоянии, чтобы отчетливо слышать разговор.

– Я полагаю, Александр Дмитриевич не говорил, зачем Вы здесь, – начал Павел Антонович.

– Мне известно только то, что мне предлагается работа с крупным проектом, – Евгений покосился на меня. Его явно смущало мое присутствие.

– Да, все верно, – ответил Павел Антонович, – нам требуется человек, готовый взять на себя организацию крупного мероприятия. Если можно так выразиться, торжества или приема. Как мне известно, вы не раз были успешны в курировании масштабных проектов. Но данное мероприятие не связано непосредственно с деятельностью фирмы. Потребуются Ваши навыки и Ваш опыт независимо от знания нюансов нашей компании. Несколько дней назад мы были вынуждены отказаться от услуг организатора, который занимался этим проектом много лет. Времени остается немного. Если быть точным, чуть более месяца. Срок очень маленький, и будет необходимо действовать быстро, приступив к работе и влившись в процесс сразу же. За это полагается крупный гонорар. Не баснословный само собой, но превосходящий Вашу стандартную заработную плату в несколько раз.

Он немного помолчал, подбирая слова. Евгений вопросов не задавал.

– Я не могу сейчас озвучить всех деталей, поскольку данная работа предполагает определенные особенности. В первую очередь надо сказать, что Вы будете устроены на должность заместителя менеджера по работе с клиентами в главном отделе и соответственно будете получать сумму, записанную в трудовом договоре, в качестве официальной заработной платы. Но Вы не будете исполнять обязанности, прописанные в договоре. Я думаю, мы оба, как управленцы, пускай и разных уровней, понимаем, что иногда требуется отклонение от формальностей при их соблюдении, – легкая самодовольная улыбка промелькнула на лице Павла Антоновича из-за собственной красивой формулировки, – Ваши обязанности будут озвучиваться Вам отдельно мной, моими сотрудниками или иными участниками процесса. Однако основной особенностью предлагаемого Вам проекта является подписание договора о неразглашении.