Первое знамя

Венг Фрид ничего не ответил. Повернулся к стене и стал еще более вдумчиво изучать узоры древних. Не знаю, что он в них видел, но напомнил мне, что есть у родовитых магов одно качество. В чем-то положительное, в чем-то отрицательное. А именно – тяга к магическим знаниям. Высокородные фольхи – из тех, кому посчастливилось вытащить счастливый билет дважды: не только родиться в правильной семье, но и получить сильный магический дар – те еще высокомерные засранцы. Исключения случаются, но только подтверждают общие правила. Но когда речь заходит о новых магических знаниях, они становятся похожи на прожженных курильщиков опиума, для которых нет иной цели в жизни, кроме скорейшего возвращения в дым подпольной опиумной курильни. Железный маркграф долго с ними боролся, гневя островитян, но окончательно победить это зло так и не смог.

Я поежился. Неприятная, но весьма похожая на правду ассоциация. Маги в плане знаний настоящие наркоманы.

– Интересно, интересно, – тихо пробормотал Венг, продолжая водить пальцами по узорам.

– Линии, они и есть линии, – пожал я плечами. – Мне больше интересно, как их так ловко вырезали в камне.

– Магия? – предположил Бахал. Простое и универсальное объяснение для любой загадки мира.

– А зачем тратить магию, чтобы создать какой-то узор? Ладно бы свой портрет, это я еще могу понять. Картинку красивую, чтобы глаза радовала. А это… – я с неприятием покосился на гипнотическое переплетения линий. – Если долго всматриваться, начинает болеть голова.

– У древних нет других изображений, – наставительно пояснил Венг. – Только подобные причудливые узоры. Одни считают, что древние обладали другими, недоступными нам возможностями магическими или техно-магическими для передачи образов. Другие исследователи полагают, что существовал запрет на любые изображения живых существ.

– Как у ликанов? – удивился я, вспомнив один из наименее кровавых обычаев дикарей. – Они считают, что изображение любого живого существа похищает его суть.

– Тоже мне сравнение, – Венга передернуло, словно он наступил на что-то мерзкое. – Ликаны – просто полуразумные животные. Что они могут знать о культуре и искусстве? Их запреты порождены низким уровнем развития. А древние – это древние! – решительно закончил молодой маг.

Я вновь посмотрел на причудливые узоры. И вспомнил, где видел что-то похожее – на боевых поясах ликанов иногда встречается схожая по структуре вышивка. Похоже, наши кровожадные дикари знали древних. Ну, или они сами и есть те самые одичавшие древние. Хотя эта версия не выдерживает никакой критики. Столь развитая цивилизация просто не могла скатиться до подобного примитивного уровня. А если бы и скатилась, то к моменту появления на Суренасиле первых людей, должна была восстановиться. А ликаны, как бегали тысячу лет назад с голым задом, так и бегают. Все их развитие – более изощренная магия, кислотные гранаты и некоторые специфические виды ядов. И это притом, что империя у них под боком. Те же дхивальцы за каких-то сто лет постепенно перестали быть дикарями с копьем и луком. Теперь у них не только винтовки и пушки, но и примитивные паро-магические големы есть. Уступающие имперским и островным, но все же.

Асимрун и Тайши даже дикарями не назвать. Просто отдельные самобытные цивилизации. В чем-то уступающие империи, в чем-то превосходящие. Те же водные маги у Тайши невероятно хороши. И когда начались контакты, эти страны довольно быстро стали перенимать нашу техно-магию.

Да даже дикари западных колоний, насчет принадлежности которых к людям ученые империи до сих пор спорят (где это видано, чтобы у людей была чёрная словно уголь кожа?), постепенно начинают приобщаться к цивилизации. По крайней мерее то же огнестрельное оружие они с удовольствием используют. А ликаны и варгары дальше луков так и не ушли.

Так что в одном Венг прав – сравнивать ликанов и древних просто глупо.

***

В отличие от остальных ликанов, привыкших довольствоваться малым. Всевождь устроился в разбитом у долины лагере со всеми удобствами. Кто-то другой мог бы посчитать их весьма скромными, но Та’Энди слишком хорошо знала ликанов, и их образ мыслей. С точки зрения этого дикого народа обстановка в шатре вождя кричала о роскоши, силе и власти правителя северных пустошей.

Тщательно выделанные шкуры, мех которых сверкал на солнце. Поделки из кости. Множество черепов убитых зверей и чудовищ севера. Даже черепа хомо встречались. Великая честь, с точки зрения ликанов. Значит всевождь считал их былых хозяев достойными врагами.

Даже для знатока языка ликанов, а выучить его непросто, имена ликанов слишком сложны и труднопроизносимы. К тому же ликаны-воины не любят обращение по имени, предпочитая прозвища. А у всевождя этих прозвищ насчитывалось не меньше десяти, так что в общении с ним Та’Энди предпочитала просто титул, его сокращенную версию. Полный титул был сродни ликанским прозвищам, очень длинный, красочный и совершенно непроизносимый для любого не ликана, даже прекрасно знакомого с языком воинственных племен.

– Вы становитесь плохим предвестником почтенная Та’Энди, – лениво отметил всевождь, когда они обменялись приветствиями. – Я вновь потерял множество своих воинов, как и тогда в городе. А ваши поиски все так же бесплодны.

– Вы сами отказались посылать под землю кого-то из шаманов, – напомнила видящая.

– Мы не станем нарушать древние запреты по такому малозначительному поводу, как несколько жалких беглецов.

– Эти жалкие беглецы вновь перебили сотни ваших отважных, сильных воинов, – отметила Та’Энди, щадить самолюбие ликана она не собиралась.

– Среди них был маг, – нахмурился всевождь, шерсть на его голове вздыбилась. – Никто не говорил нам про мага! Да и правила насчет древних руин забытого пути писались не нами. Вы их придумали, – напомнил он. – Любым обладающим даром вход в них закрыт.

– Наша ошибка, признаю. – Та’Энди сочла за лучшее сделать шаг назад и извиниться.

Для ликана всевождь обладал поистине железной выдержкой, но лишний раз злить его не стоило. Не то чтобы он ей навредит, просто не сможет. Но ликаны своенравны и обязательно найдут способ, чтобы отомстить. В мелочи, сущей ерунде, но отомстить. С удовольствием растерзают того же ушедшего в пустошь мага-предателя. А потом повинятся. Скажут, что не узнали его. Не успели отдать нужные приказы. Или придумают что-то другое.

Тоже инструмент, но не такой послушный, как предатели хомо или варгары. И куда более опасный. Жаль что остальные альвы этого не видят. Слишком привыкли, что дикари послушны воле Великого леса.

– Погибло много достойных воинов наших друзей-варгаров. Без них мы стали хуже видеть, – продолжила Та’Энди, возвращаясь к своей главной миссии. – А окрестные горы, как выяснилось, таят немало сюрпризов. Стоит присмотреть за ними внимательно.

– Все пытаешься найти и поймать того хомо? – понимающе кивнул всевождь, оскалив верхние клыки, что означало улыбку. – Чем он так интересен?

– Неважно! – отрезала Та’Энди, отчитываться перед ликаном, будь он трижды вождем всех вождей, она не собиралась. – Но за горами следует смотреть внимательно, это в наших общих интересах!

– Я отправлю воинов и назначу дополнительные патрули… – отмахнулся всевождь. – Что-то еще?

– Нет, не смею больше отнимать внимание сильнейшего, – слегка польстила Та’Энди.

– Ступайте, почтенная, – благосклонно кивнул ей ликан. – Наше дело не пострадает.

Стоило видящей повернуться к нему спиной, всевождь мысленно расхохотался. Глупое дитя даже не поняла, что с ней играют. Попытки юной альвы его задеть были настолько смешными, что с трудом удавалось сдерживаться, разыгрывая негодование и даже ярость.

Пусть по сравнению с веком альвов его срок всего лишь миг в вечности. Пусть. Но и меняются дети Великого леса очень медленно. Так же медленно, как и взрослеют. Несмотря на прожитые годы, превосходящие его собственные, эта видящая слишком молода. Недавно оперившийся птенец, только вставший на крыло.

Но птенец занятный, странный – этого не отнять. Слишком много не свойственной детям Великого леса кипучей энергии, действия. И всевождь готов был отдать немалый кусок оставшихся ему лет, чтобы узнать, с чем это связано? Почему странная альва заинтересовалась каким-то жалким хомо? Зачем так торопится от него избавиться?

Впрочем, сейчас у него есть другие дела.

Взгляд всевождя упал в ту сторону, где за шкурами его шатра был вход в занятую хомо долину. Где-то там, в глубине гор покоилось старое наследие иного пути.

Пусть имперцы, да и альвы с варгарами – можно подумать он не замечает этих полупрезрительных взглядов – считают ликанов дикими, необузданными, недалеко ушедшими от животных. Перед его глазами наглядное доказательство того, что когда-то мир был иным. Возможно плохим, даже ужасным, смотреть на раны измученной земли больно даже сейчас, но иным.

Говорящие с духами поют хвалу выбранному Пути Дерева. Но всевождь не раз и не два задавался вопросом, так ли он правилен и нужен? Выбрали его предки этот путь сами или им помогли те, кто очень любит, когда их называют наставниками? Ответа на эти вопросы он не знал. Слишком многое потеряно, забыто.

Нет, славные предки ликанов не могли врать. Но они могли… ошибаться? Он перевел задумчивый взгляд в спину удаляющейся видящей, но тут же отвел глаза, когда Та’Энди оглянулась.

Либо их могли нагло обманывать те, кто пообещал иной путь и спасение остатков измученного, но не сдавшегося народа. Но спасали их тогда, или таким хитрым способом окончательно уничтожили, так изменив их начальную суть, что от былого не осталось и следа?

Глава 5 Солнечный свет

– Стой! Стрелять буду!

Такой знакомый и привычный возглас, раздавшийся из темноты, заставил меня против воли улыбнуться, вспомнив древнюю шутку – стою, стреляю.

В долине не альвы – это уже хорошо.

Насчет часа Бахал соврал, а может просто подзабыл. Поднимались мы не меньше двух. Сначала на первый ярус подземного города древних, где от вездесущих узорчатых стен меня вновь начало тошнить. А затем еще долгое время пришлось идти по бывшему серебряному руднику, пока не раздался знакомый возглас.

– Кто такие? – из темноты шагнул явно удивленный нашим внезапным появлением латник, с нашивками младшего капрала. За его щелкнули задвижки керосиновых ламп. В неровном свете блеснули стволы револьверных ружей пятерки латников, перегородивших проход и изготовившихся к стрельбе.

Непонятно только, почему они в темноте сидели. Или мы так шумели, что они нас заранее услышали вот и подготовились, приглушив свет.

– Ласс Гарн Вельк, капитан наемного отряда «Черные Фениксы». Срочное сообщение для Его Высочества Ронга Олна.

– Прямо срочное и лично принцу? – не поверил капрал, скептически изучив мое лицо.

Все время забываю, как молодо выгляжу. Вечно это против меня играет. Может бородку отпустить? Правда, я и бриться-то толком не начал. Да и прежде с растительностью на лице были проблемы.

– Я ласс Венг Фрид, – внезапно пришел мне на помощь Венг. – Принц Ронг прекрасно меня знает. Немедленно проводите меня и ласса Велька к Его Высочеству!

Дерзкий тон с оттенками легкого презрения, гордый взор, излучающий право повелевать. Посмотришь и сразу ясно – перед тобой высокородный фольх, а ты просто пыль под его ногами. Радуйся, что до тебя такой человек снизошел. Ботинки можешь не целовать, в просвещенное время живем, но поклониться не помешает. Причем низко.

С моей точки зрения, маг нашел не лучшее время характер показывать. Опасно это, когда тебя под прицелом пять стволов держат. Но это я со своей недомагической колокольни сужу? Для Венга залп пяти ружей – это так, тренировка по скоростному созданию магического щита. Легко быть дерзким и наглым, когда ты сильный маг.

Нет, я не завидую… разве что немного.

Если младшего капрала и впечатлило упоминание фамилии правителей одного из северных герцогств, то виду он не подал. Впрочем, все же решил слегка поклониться Венгу, выказывая уважение фамилии прозвучавшего рода. Лучше лишний раз склонить шею, чем плодить родовитых врагов на ровном месте.

– Сдайте оружие! – потребовал он. И был в своем праве.

Даже упади мы с неба, это было бы проще объяснить. Например, на дирижабле прилетели. Но появление из-под земли… я бы в такое не поверил, заподозрил подвох, а то и происки альвов. А кому еще такое под силу?

Хорошо еще, что рунные кандалы нацепить не требует. Я бы на его месте не постеснялся подобное провернуть.

Подавая пример, первым протягиваю ему свой револьвер. Да и толку с него, если порох и пули все. Запасные барабаны для «Стражей» по видимому остались там же, где и один из револьверов. А пороховницу с запасом пуль я с собой и вовсе не таскаю, храню в кабине в инструментальном ящике. Но Бахал, не в укор ему сказано, в него заглянуть не догадался.

Да и у остальных с боеприпасами не лучше. Что-то потеряли при бегстве, а что не потеряли, то потратили на ликанов, чтобы выиграть Венгу время на обрушение туннеля

Разоружив нас, латники окончательно почувствовали себя хозяевами положения.

– Следуйте за мной, – распорядился капрал, бросил настороженный взгляд на Венга Фрида и чуть более почтительно добавил: – Лассы.

Чем ближе мы подходили к поверхности, тем больше людей нам попадалось. Латники и сержанты сидели и лежали вдоль стен главного коридора. Или как там это у рудников называется? Штольня? Штрек? Не силен я в рудном деле.

Непонятно только, зачем принц загнал столько народа под землю?

Ответ нашелся на выходе из рудника.

С момента моего последнего, он же первый, визита в долину все разительно переменилось. Всему виной огромное количество оруженосцев и рыцарей, что заняли практически все свободное пространство, не считая несколько уцелевших строений.

Боевые машины стояли так близко друг к другу, что заслоняли небо. Под ними находились навесы и редкие палатки, покрыв всю долину монотонным серо-зеленым ковром.

По спине пробежали мурашки, целый баллей если не армия мурашек. С одной стороны, передо мной огромные силы. Баллея три, не меньше. И как только они в таком количестве сумели разместиться на этом довольно маленьком пятачке пространства?

А с другой… Им же теперь не вырваться из долины! И источник с водой северяне все же потеряли. А без воды их судьба предрешена. Любые запасы имеют свойство рано или поздно заканчиваться.

Да и будь источник, на такую ораву его не хватит.

Я внимательнее всмотрелся в лица отдыхающих под боевыми машинами людей. Особой изможденности не видно. Похоже, пока что с водой у людей принца все в порядке, как и с продовольствием. Но и особой радости незаметно, только тревога и общая усталость. Они пока еще не отчаялись. И явно надеются, что скоро придет помощь извне. Но с учетом того, что на быстрое спасение можно не рассчитывать – мы и есть то самое быстрое спасение – все может очень резко измениться.

Мое внимание привлекла группа магов, появившаяся из единственного сохранившегося строения старых хозяев долины – той самой длинной тюрьмы-казармы, в которой держали Бахала и моих друзей. Дойдя до вала, где дружной группой сидело не меньше двух десятков собратьев по магическому искусству, маги остановились неподалеку и постепенно, по одному человеку, начали их сменять. Деликатная задача, нельзя нарушить целостность созданного плетения.

Надеюсь, среди этих магов любители альвов не затесались? Хотя, круг все еще стоит. Но это не показатель. Предатель – не означает фанатик, готовый жизнь положить за торжество Нового Восхода. А вырваться из долины живым ему будет затруднительно.

Смененные маги устало побрели в казарму. На их лицах читалось только два слова: сон и еда.

Теперь понятно, почему северяне еще держатся. Два малых круга магов – это серьезно. Можно поддерживать постоянную магическую защиту, просто посменно меняя круг.

Защищаться всегда проще, чем атаковать. А в магии этот постулат превратился в аксиому. Адепт может пусть и недолго, но довольно успешно противостоять атакам мэтра. Малый круг магов способен защитить от атак нескольких архимагов или большого круга. А большой круг сможет не только защищаться, но и больно огрызаться.

Силы малого круга достаточно, чтобы надежно прикрыть город по типу того же Лонгронга, где я принял свой последний бой в том прошлом будущем. А это между прочим, один из крупнейших портов империи! Что им стоит защитить небольшую долину? Да так надежно, что и десяток верховных с драконами, видящими и шаманами не сумеют преодолеть силу защитных плетений.

Без двух малых кругов древолюбам ничего не стоило сходу взять долину, проложив путь магией верховных и огнем драконов. И ликаны бы уже давно хрустели костями северян. Но люди третьего принца держатся. Встав даже не занозой, а настоящим колом в заднице всей армии древолюбов.

Одно плохо – они обречены. Это ловушка, из которой уже не выбраться. Вроде бы и сил не так мало. Третий принц не мелочился и согнал в долину целую армию. Армию, которая вполне может если не победить, то хотя бы пробиться через порядки древолюбов. А те, если не дураки, не станут преследовать тех, кто прорвется.

Есть только одно большое «но». То, что северян сейчас спасает – небольшая долина с довольно узким проходом, которую легко защищать малым кругом магов, оно же их и губит. Набитым словно сельди в бочку рыцарям и оруженосцам негде развернуться, чтобы ударить единым фронтом. Не прикладывая особых усилий, древолюбы устроят силам северян бойню, стоит хотя бы одному копью (а больше не выйдет), пойти на прорыв. А затем еще одному копью и еще, пока копья не кончатся.

Два сержанта в цветах третьего принца, стоявшие у входа в тюрьму-казарму сразу же привлекли мое внимание. Вернее, не сами сержанты, а их самоходная броня. Новенькие, только недавно вышедшие из мануфакторумов «Каратели» не каждый день можно увидеть. Отличные доспехи, лучшие из того, что производится в империи. Как паладины являются сверхтяжелыми машинами, так и сержантов в «Карателях» можно считать сверхтяжелой пехотой. «Каратели» в полтора раза больше стандартной самоходной брони, всех этих «Рейтаров» и «Шерифов». И раза в два эффективнее. Хотя тут многое от подготовки и опыта сержанта зависит. Правда и стоит один «Каратель» как треть оруженосца. Именно из-за дороговизны они особого распространения и не получили. Их использует сержанты «Пурпурной роты» – личной гвардии императора, охрана принцев, да охрана некоторых герцогов.

– Вышли с нижних ярусов, – доложил сержантам сопровождавший нас капрал. – Говорят, сообщение для его высочества.

– Лассы Гарн Вельк и Венг Фрид к третьему принцу, – подтвердил я, сделав знак остальным нашим спутникам держаться чуть поодаль. Не заваливаться же нам всей толпой к Его Высочеству? Да и не пустят. – Срочные новости из Степного Стража.

– Срочные? Из Степного Стража? Ждите здесь! – приказал один из сержантов.

Коротко переглянувшись с напарником, он открыл дверь, осторожно заглянул внутрь. Второй в это время внимательно следил за нами, ненавязчиво поигрывая трехствольной траншейной метлой.

Какие-то они слишком настороженные. Принца что, не так давно пытались грохнуть? Или они из-за общей скученности народа нервничают? Ничем иным действия стражей не объяснить.

– Ласс Гарн Вельк к Его Высочеству!

– Я занят… – донесся из казармы раздраженный голос. – Стоп! Как ты сказал?

Сержант услужливо повторил, дождался ответа, распахнул дверь и повернулся к нам.

– Его Высочество вас примет.

Ронг Олн, третий принц империи Эдан, сидел за столом и что-то писал. Хотя, что тут можно писать, кроме завещания? Да и оно попадет в империю только по милости альвов. А она у них отсутствует за ненадобностью.

Когда мы вошли, он поднял голову.

– Действительно ласс Гарн Вельк, – сказал Ронг Олн, отложив в сторону перьевую ручку, вгляделся в лицо моего спутника и добавил: – И ласс Венг Фрид. Я почти не удивлен. Но все же, как вы тут оказались?

– Пришли через подземелье, – пояснил я, не вдаваясь в детали. – А до этого пытались пробиться к вам с крупным отрядом. Неудачно…

– С крупным отрядом, – вычленил принц самое главное. – Значит…

– Помощи не будет, Ваше Высочество. Сначала разбили оставленные в Степном Страже силы севера, которые я вел к долине. А затем, в результате предательства, погиб отряд ласса Велька, – влез Венг, вызывая возможный гнев принца на себя.

– Насчет генерал-адъютанта отца это точно? Альер Борвар погиб? – первым делом поинтересовался принц, когда Венг закончил краткий пересказ событий. Маг не пытался выгородить себя. Даже слегка сгустил темные краски в своем отношении, кляня за глупость первой попытки пробиться к осажденным северянам.

Благородно, но неразумно. Мне от гнева Ронга Олна ни холодно, ни жарко. Карьера при дворе мне не светит. Да и желания нет лезть в этот жабогадюкинг. Хотя, что тому же Венгу гнев третьего принца? Он служит в первую очередь роду Фрид. А правители одноименного герцогства даже на императора могут смотреть практически на равных.

– Да, – подтвердил Венг, добавив что-то непонятное про нарушение магических потоков,

– Это плохо! Очень плохо, – медленно протянул третий принц. – Император любил этого старика… Дурные гости – плохие вести. Что еще скажите?

Он ожесточённо потёр лицо ладонями, словно хотел стереть с него напускное высокомерие. Теперь перед нами сидел не принц империи, а просто очень усталый человек, которому не помешало бы несколько часов спокойного сна.

– Помощи не будет, по крайней мере не две ближайшие декады, – добавил я.

Две декады – это минимум. Даже оптимистичный вариант. Пока разберутся, что к чему. Известят «Большую землю» и «государя императора», дождутся ответа и ценных указаний. Пока восстановят силы, магов подтянут. Еще с командованием нужно будет определиться. Я бы раньше чем через месяц помощи не ждал. Впрочем, империя имеет свойство действовать быстро, если очень сильно припечет. А у нас тут настоящее пекло, в котором может сгореть один из принцев. Будут активно шевелиться, но хватит ли этого для нашего спасения?

Ладно, кого я пытаюсь обмануть? Наше спасение только в наших руках. От этого и стоит играть. К тому же блуждания по бесконечным подземным туннелям навели меня на одну мысль. Даже на несколько разных мыслей.

– Две декады? – поиграв желваками, третий принц устало откинулся на спинку грубо сколоченного стула. Тот покачнулся, надсадно скрипнуло старое дерево, но все же устоял. – Но у нас нет этих двух декад! Вода заканчивается. Вчера я приказал слить ихор из баков двух рыцарей. Маги могут его частично очистить. Если смешать с остатками нашей воды, то вполне можно пить и не отравиться. Но и этого хватит в лучшем случае на декаду. Это при очень жестком нормировании! Да и к концу этой декады мы едва сможем переставлять ноги.

Неприятные, но ожидаемые новости. Декада – это еще неплохо. Знай мы в Степном Страже заранее, что у северян еще есть запасы, то не стали бы так торопиться с прорывом. Подтянули бы еще если не магов, то наемников. Будь у нас под рукой в полтора-два раза больше рыцарей, то ласс Сидман мог посчитать, что дело альвов труба и не стал бы рисковать.

Ладно, что теперь жалеть об упущенных возможностях – нужно действовать. Десять дней – это не так мало.

– Если нельзя спасти всю армию, то можно попытаться спасти Ваше Высочество и большую часть магов, – выдвинул я самое простое решение из возможных.

– Каким образом? – настороженно подобрался третий принц, ожидая не самых приятных слов.

– Если оставить в долине сильный прикрывающий отряд, то есть шанс пробиться по туннелю, через который мы пришли. Потребуются маги и несколько часов, чтобы разобрать устроенный лассом Фридом завал, под которым мы похоронили наших преследователей…

– Преследователей? – заинтересовался Ронг Олн.

– Ликанов, ваше высочество, – пояснил Венг.

– Раз за вами была погоня, то альвы нашли вход. Следовательно, могут встретить нас на выходе.

Что-что, а строить причинно-следственные цепочки принц умел. Да, это главный недостаток данного плана. Даже с учетом магов, мы рискуем оказаться в схожем положении, что и сейчас – узкий выход, невозможность задействовать все силы и поджидающие нас древолюбы.

В любом случае, это лучше, чем сидеть в долине, ожидая своей судьбы. Или попытка прорыва, обреченная на провал. Последнее, это не более чем простой способ быстро закончить мучения.

– Риск есть, – не стал отрицать я. – Как и неплохие шансы на спасение.

– Но не для всех, – отстраненно пробормотал третий принц гладя перед собой отсутствующим взглядом. – Нет! – тряхнул он головой, – ваш план не принимается!

– Вряд ли древолюбы оставят сильный заслон, – попытался переубедить я принца. – Особенно если не заметят уход из долины наших основных сил. Малый круг магов…

– Я не брошу своих людей, ласс Вельк! – отрезал Ронг Олн. – Я их сюда привел, я же должен увести. Всех!