За гранью

Виктор Винничек

За гранью

книга вторая

ПОД ГРИФОМ СЕКРЕТНОСТИ

Глава 1. В гостях хорошо, а на Земле лучше.

Первое время Марс, как хвост следовал за Евой. Они куда-то пропадали часов на пять, а я в это время ездил в монастырь к Святому отцу Тихону и беседовал с ним о жизни, мне нравилось с ним вести разговоры о мироздании. Я не согласился на его уговоры вести уроки в приходской школе, сказал, что после отпуска буду где-нибудь учиться сам, и спросил адрес Оли в Ленинграде. Получив его, я решил посетить Пулковскую обсерваторию, где работали мои родители, найти там их друзей, и может, что от них узнать о моих родственниках, если они есть. Между делом я решил посетить Олю в общежитии, посмотреть, как она устроилась, пока ещё не начались занятия в консерватории. Вечером я сообщил за ужином о своём решении, и стал планировать свой маршрут, побывав на станции и узнав расписания поездов. До Рязани я доеду пригородным поездом, а с Рязани на скором поезде до Ленинграда.

Услышав мой план, Ева засмеялась и сказала:

– Я тебя в Ленинград доставлю за пару часов бесплатно, при условии, что ты проведёшь со мной и Марсом два дня на берегу Чёрного моря на диком пляже, сейчас там начинается бархатный сезон, а у меня отпуск. На Земле мне лучше нравится, чем в Подземном мире, а то там, среди местных, я уже примелькалась с Марсом. Что тебе взять с собой покушать я знаю, поэтому еду завтра я соберу сама. Ты живёшь на своей планете, и до сей поры море видел только на картинке, поэтому завтра ты его не только увидишь, но и искупаешься.

– Хорошо, если это ты сделаешь, я согласен, – сказал я, приняв слова Евы за очередной розыгрыш, и завалился спать.

Проснулся я поздно от завываний Марса, который неожиданно пришёл в мою комнату. Когда я открыл глаза, кабель выдал человеческим голосом:

– Ванюша я наблюдал, как ты сладко спал и не будил тебя до последнего. Меня послала Ева и велела позвать к завтраку, все уже уходят из-за стола. Ты, что забыл, мы едем на море и можем не успеть к открытию нашего портала

– Вот зверюга зубатая, и ты заодно со своей бесчувственной куклой решил пошутить надомной, – подумал я не хорошо об этом биороботе, а раньше я считал его своим приятелем, именно благодаря мне он оказался в нашем мире.

Мне стало обидно за поведение близких мне существ, но я не подал вида и решил подыграть им. Я умылся после сна и проглотил, то, что мне положено на завтрак, без всякого аппетита. Я ещё мыл посуду за собой, как вошла Ева, со своей сумкой готовая к поездке и сказала:

– Нам пара выходить, соня, – после чего вручила в мою руку собранную сумку и позвала собаку.

Вот кабинка знакомого мне лифта останавливается, мы выходим в неизвестном мне пещерном зале со сталактитами и сталагмитами. Посредине пещеры озерцо с голубоватой водой. В пещере довольно светло. Ева со своим верным псом, иду к стене на той стороне пещеры, я ковыляю за ними не спеша, попутно любуясь красотой зала. Ева дошла до вступающего из стены камня на десяток сантиметров, он был овальной форм, и остановилась у него, потом стала ждать. Изнутри биоробота Марса, вдруг, полилась наша земная музыка, я ждал с напряжением конца розыгрыша, но вместо этого изнутри собаки раздались сигналы точного времени радиостанции «Маяк». Ева с облечением вздохнула и сказала:

– Надо же, успели, – после чего начала гладить по овалу выступающего камня.

Вдруг в каменной стене раздался скрежет камней, он был не громким, но резонансный зал пещеры усилил его, и из-за моей спины звучал скрежет разорванной скалы в полную силу. Через минуту перед нами появился вход в темноту. Туда пригнул Марс. Вдруг его шерсть спала излучать, свет и осветил узкий проход под землёй, в виде пещерного коридора в скале, шириной два, а высотой три метра. Мы вошли в проход, и скальный вход с тихим скрежетом закрылся за нами, но я услышал его и увидел произошедшее. По проходу пещеры мы прошли метром сто, и опять вышли в тёмный пещерный зал, с которого не было ни одного выхода.

– Теперь мы в западне, и зачем меня сюда заманили? – Подумал я.

Марс добежал до задней стены пещерного зала, что-то нашёл в метрах трёх от скруглённого угла, сел на задние лапы и заскулил. Ева подошла к нему и сказала:

– Молодец, мой верный пёс, запомнил.

Ева погладила по голове Марса левой рукой, а правой что-то сделала с тем, что нашёл кабель. Тогда высветился закруглённый угол пещерного зала, каким-то странным туманно – матовым светом, похожим на свет от ламп дневного света. Затем красный лазерный луч прошёлся не прямой линией по туману, нарисовав на нём естественный контур прохода пещеры, похожий на тот, по которому мы шли сто метров. Одновременно раздавалось странное шипение, будто под лучом плавились гранитные камни. Сделав своё дело, красный луч пропал, туман начал медленно рассеиваться и, наконец, с той стороны пробились лучи яркого солнечного света, принеся одновременно с запахом йода, тепло и ароматы морского берега. Мы прошли через образовавшийся проход.

Лучи яркого солнца без привычки ослепили мои глаза, да так, что я был вынужден повернуть голову назад, но там увидел только сплошную стену горного утёса. О том, что там пару минут назад был выход из пещеры, не осталось и следа. В метрах пяти от моих ног начинался галечный пляж, в метрах пятнадцати бились морские волны о берег. Я вышел на берег и долго смотрел перед собой. До самого горизонта была лазурная голубая гладь, которая сливалась с голубым небом. Слабые волны бились у берега, они заходили на один уровень за берег, изредка встречались выскочки, которые накрывали мои ноги в ботинках. Вода была настолько тёплой, что я даже почувствовал её тепло через обувь. Я снял ботинки и носки и стал на каменную гальку. Хоть галька и была без задоринки, но моим ногам без привычки было неуютно стоять на гальке. Трудно поверить в то, что я час назад был у Оки, утро было пасмурным, на улице семнадцать градусов, а температура воды в реке и того меньше. Здесь, сейчас, на берегу моря под тридцать и вода, как парное молоко.

Ко мне подошла Ева и повернула мою голову вправо. В метрах тридцати от берега, в метрах пятидесяти от того места, где я стоял, над волнами в море возвышался огромный валун. Его размеры семь на десять метров, одна сторона камня возвышалась метра три над водой, а вторая всего полметра. С низкой стороны был плавный подъём на плоскую часть камня семь на пять метров, возвышающуюся над водой на три метра. Остальная часть камня была наклонная плоскость размером семь на пять метром с уклоном 2.5 к 5. Я сразу понял что Ева, с Юпитером отдыхали на этом камне. Я разделся до плавок, развесил всю свою одежду на прибрежные кусты вместе с мокрыми носками и ботинками. Кусты росли прямо у скалистого берега. Затем я поплыл к камню. Вот я легко взбираюсь на камень с низкой стороны, поднимаюсь на его вершину и смотрю на бурлящие волны, бьющиеся о камень. В интервале волн, смотрю в глубокую чистую от камней морскую бездну. Подпрыгнув вверх, переворачиваюсь в воздухе, выставляю вперёд руки и ныряю туда. Если на Оке, я в самом глубоком месте сразу достигаю дна, то здесь несколько секунд погружаюсь вниз, и не достигнув дна, всплываю на поверхность.

– Какая благодать! – Кричу я с поверхности моря и плыву в низкую сторону камня, взбираюсь на него, и машу рукой, приглашая к себе своих друзей.

Мои друзья Ева и Юпитер в такую погоду не питаются они берут себе энергию от солнца, но Ева не забывает обо мне. Она кладёт привезённую сумку на спину юпитера, и плывёт рядом с ним, придерживая сумку рукой. Вот они у низкой стороны камня, я подаю Еве свою руку, а она вместо того, чтобы взяться за неё суёт мне в руку сумку, снимая её со спины собаки, а сома заходит на камень, подтянувшись на руках. Кабель, почувствовав свободу, уплывает далеко к горизонту. Я слежу за ним, но вскоре упускаю биоробота из виду. Когда я обернулся, то увидел странную картину. Ева в чём мать родила, с белым, красивым, необычным для пляжа телом, раскладывала свою намокшую одежду на склоне валуна вместе с белыми ажурными трусики и таким же лифчиком.

– Вот бессовестная кукла, совсем одичала на море, даже купальник не берёт и кремом не мажется, – подумал я и посмотрел вокруг по сторонам. Вокруг только море, высокий дикий морской берег и не души, ни строения, даже, чаек не слышно.

Я хотел сделать Еве замечание, но передумал, зная заранее её ответ: «Что, естественно, то не безобразно. Я в отпуске и дай мне отдохнуть от твоего менталитета». Я лёг на гладкий, тёплый валун лицом вниз на живот, и стал думать, каким образом мы так быстро оказались здесь в недоступном для людских глаз месте и хорошо бы указать это место на карте. А может это сон? Нет не сон. Ева уже взобралась на мою спину, пропустив мою талию между своих крепких ног, и стала делать массаж моей спины и позвоночника. Воспользовавшись моментом, я спросил Еву:

– Сажи, пожалуйста, где мы находимся.

– На берегу Чёрного моря, где точно я не знаю, ближайший крупный город Ялта, – сказала довольная собой Ева, продолжая издеваться над моим позвоночником.

– Но то, что я сегодня видел, в моём понимании не возможно и вообще мне даже, сейчас, когда ты своими ручками делаешь мне больно, кажется, что я сплю, – сказал я млея от боли.

– Милый мой, а ты не забыл, слова Властелина подземного мира, что тебе надо учиться в Космическом училище Подземного мира и освоить ряд наук. Ваша цивилизация отстала от нашей цивилизации, на много тысяч лет. Ваши астрофизики не имеют малейшего понятия о чёрных дырах, кротовых норах, о положительной и отрицательной материи. Так вот кротовые норы есть не только во вселенной, но и на нашей планете, да не те норы мелких подземных животных, о которых ты, сейчас, подумал. Это норы связанные с открытием порталов в теле планеты Земля, – после её слов мне стало страшно, что от этой взбалмошной девицы ничего не скроешь, она легко читает мои мысли и сделает со мной, всё, что захочет, не нарушая свою клятву о причинении вреда человеку.

Тут я решил ни о чём не думать, а выбрался из-под Евы, и пригнул снова с валуна в море. Ева пригнула солдатиком за мной и дождалась моего возвращения на поверхность. После чего десять минут играла со мной в воде, как кошка с мышкой, не давая мне взобраться на камень. Вот я из последних сил взобрался на камень и лёг на спину отдыхать, греясь под лучами солнца. Ева легла рядом. Вскоре приплыл Марс и притащил в своей пасти килограммовую кефаль и отдал Еве, а сам лёг рядом со мной на место Евы. Довольный таким поворотом дел я вскоре задремал. Проснулся я от запаха свежей спеченной рыбы. Марса не было, а Ева наглым образом лежала на мне, прижавшись ко мне всем телом.

– Что это ты опять надумала? – Спросил я, удивлённый поведением своей подруги.

– Я укрыла твоё тело от солнца, чтобы ты не обгорел, а не то, что ты подумал, хотя не скрою, лежать сверху на тебе мне было очень приятно, – объяснила мне Ева своё поведение.

После этого меня ждала жаренная на солнце в фольге рыба с добавлением энергии от тела Марса и сухое красное виноградное вино. Обедали мы втроём. Ева пила со мной вино, а Марс съедал оставленные нами кости от рыбы, так что у нас была безотходная трапеза. После обеда мы втроём заплыли далеко в море, даже пообщались с дельфинами, мои друзья сами изъявили желания плыть со мной, боясь, что я уплыву от них в Турцию. Когда дельфины повернули нас назад, то я посмотрел на горизонт и увидел под облаками двугорбый пик горы, блестящий отражёнными лучами солнца. Эту великолепную гору нельзя было спутать ни с одной горой Крымского полуострова, это была гора АЙ-Петри. Я никогда так хорошо не отдыхал в своей жизни. В семь часов вечера, обратным путём Ева вернула нас в нашу усадьбу. Мне так понравилось это место, что на завтра опять мы совершили туда свой вояж.

Глава 2. Начало поиска друзей и родственников моих родителей.

Ева сдержала своё слово. Вот мы прилично одетые отправляемся с ней в Ленинград. С нами напрашивается Марс. Зная, какая проблема с собаками в городе: намордник, запрет на посещение общественных мест и транспорта, большинства магазинов, сказал своему приятелю:

– Марс, даже не проси, я тебя не возьму, мы едем туда не развлекаться, – после моих слов кабель опустил голову и пошёл в комнату Евы.

Вот мы с Евой стоим у двери «Внутреннего планетного лифта» планеты Земля. Моя подруга вызывает кабинку лифта, и когда двери открылись, немного выжидает, словно кого-то пропускает, затем заходит сама и нажимает кнопку. Вскоре кабинка останавливается, мы выходим в знакомой мне пещерном зале со сталактитами и сталагмитами. Посредине пещеры озерцо с голубоватой водой. В пещере довольно светло. Ева идёт к стене на той стороне пещеры, я за ней следом, попутно любуюсь красотой зала. Ева дошла до вступающего из стены овального камня, что-то там сделала и перед нами в стене появилась красивая дверь, где на стекле было написано: «переход с аэропорта на посадку в автотранспорт до Пулковской обсерватории». Я открываю дверь и в лицо мне дохнуло другим, земным воздухом. Впереди меня, в метрах пяти по коридору, открыла дверь на улицу молодая пара, и сквозняк донёс запахи с поверхности местности до моего носа. Ева немного задержалась, но догнала меня, взяла под руку, скопировав пару прошедшую перед нами. Я хотел сказать ей, что по менталитету нашей страны, так ходят женщины, которые имеют все права на мужчину, то есть их жены. Потом вспомнил, что Ева в отпуске, вдобавок она по легенде моя сестра и промолчал. Здание аэропорта было красиво. Над ним было большая вывеска «ЛЕНИНГРАД».

Вслед за молодой парой мы подошли к металлическому столбику, на нём висела металлическая пластинка, окрашенная в жёлтый цвет, с указанием расписания автобусов до Пулковской обсерватории. Мы были пятыми в очереди, к подходу автобуса народу прибавилось. Подошёл большой автобус. За минуту до прихода автобуса Ева куда-то отошла, Сейчас Ева разговаривала с женщиной в конце очереди, и показала мне, чтобы я садился в автобус.

– Баба с воза, кобыле легче, – вспомнил я, как говорил когда-то дед Фёдор и сел у окна, на переднее сидение, когда вошёл в автобус. Пока Ева болтала со старушкой, ко мне подсела стройная молодая девица, она была не дурна собой и сразу завела со мной разговор.

– Я Люба, так назвала меня мама, хотя мой отец хотел назвать меня Надежда, – после чего девушка протянула мне свою пухленькую ладонь.

Мне ничего не оставалось, как взять девушку за руку и назвать своё имя. После этого девушка приятным голосом сообщила мне, что она студентка, учится в Ленинграде в институте земного магнетизма НИЗМР. Сейчас она на практике в Пулковской обсерватории, поэтому приезжает сюда позже, когда освободится её руководитель.

– После окончания института, меня возьмут лаборанткой на кафедру, так как я круглая отличница. Тогда я будут жить, и работать в Пулково, отдельно от родителей. Иван, твоё лицо мне кого-то напоминает, я видела похожее, где-то на фотографии не один раз на стенде, в какой-то книге или газете, никак не могу вспомнить где, но у меня хорошая память на лица, – неожиданно выдала Люба, чем очень заинтересовала меня.

– Мы с сестрой впервые в Ленинграде, только прилетели, вот и решили сразу посетить Пулковскую обсерваторию, мечтаю хоть раз увидеть звёздное небо в телескоп. На луну часто смотрю, но только в бинокль, – соврал я.

– Иван, вы, в самом деле, думаете, посмотреть в телескоп во время экскурсии? Какой вы наивный. Вы посетите Астрономический музей, подниметесь на Центральную башню обсерватории. В подкупольном помещении башни находится телескоп – рефрактор. Экскурсовод объяснит тонкости наблюдения в окуляр телескопа, продемонстрирует движения телескопа, вращение купола башни. На экскурсию, конечно, сходите, гиды у нас хорошие, а я попробую уговорить своего куратора, чтобы вам разрешили побыть со мной во время практических занятий в тёмное время суток, лишь тогда можно увидишь настоящую красоту неба в звёздах. Вы, наверное, после экскурсии поедете устраиваться в гостиницу в Ленинград, если не устроитесь, то позвоните моим родителем, а я их предупрежу. У нас четырёх комнатная квартира, одна комната будет ваша, – после этих слов Люба написала на листике из блокнота номер телефона своих родителей и вложила в мою руку.

В это время автобус заехал на территорию обсерватории.

После выхода из автобуса я познакомил Любу с Евой, после чего мы пошли в группе с экскурсоводом на экскурсию, а Люба в свою лабораторию. Пройдя экскурсию с группой, я убедился, что Люба была права. Сравнил знания о космосе в СССР, это страна, в которой я живу, в то время это самая передовая страна в мире в области познания космоса, со знаниями о космосе в Подземном мире и удостоверился, что между нашими цивилизациями не одна тысяча лет. Наша цивилизация, в этом Ева права, отстала на не одну тысячу лет, и учиться мне придётся в подземном мире. Даже телескоп деда Фёдора и устаревший вращающийся купол башни в нашей усадьбе намного опережает этот громадный телескоп – рефрактор по точности измерения силы различных полей в космическом пространстве. Для портативного телескопа святого отца Тихона, установленного на колокольне в монастыре, вообще, не нужен вращающийся купол, его надо устанавливать только в самом высоком месте, это единственное требование к нему. Даже незначительные простенки не мешают его работе, а точность его измерений гораздо выше, чем нашего телескопа в усадьбе.

После экскурсии в обсерватории мы вернулись в аэропорт и оттуда на автобусе добрались до метро остановка «Проспект Ветеранов». По дороге в автобусе мы обменялись информацией полученной от разных источников. Женщина, с которой ехала Ева в автобусе работает уборщицей в одном из корпусов в обсерватории. У них сейчас не хватает уборщиц, и она пообещала переговорить с начальством, чтобы Еву приняли на работу и дали иногородней девушке комнату в общежитии, тогда она будет у них работать. Более того я только сейчас узнал, что она привезла с собой Марса и оставила его на территории обсерватории. Оказывается, у кабеля заложена функция невидимки, и Ева скрывала от меня это, пока не привезла собаку на территорию обсерватории. Я в свою очередь рассказал о своём знакомстве с девушкой Любой. На что Ева недовольно ответила:

– Ванюша я слышала ваш разговор, Люба, скорее всего, втюрилась в тебя с первого взгляда, и ищет способ, чтобы привлечь внимания парня, даже жильё предлагает, а ты надеешься через неё хоть что-нибудь узнать о своих родителях. Не трать зря время покоритель женских сердец. Езжай лучше ищи свою Ольгу, если она ещё помнит о тебе, а я сниму себе номер в гостинице. Если я тебе понадоблюсь, найдёшь меня в общежитии в Пулково.

В общежитие консерватории я добрался ближе к вечеру. Спросил Олю на вахте, мне сообщили, что её сейчас в общежитии нет. Я вышел на улицу, сел на скамейку и стал ждать. Минут через двадцать появилась Оля, она шла с какой-то девушкой с сумками продуктов в руках. Встреча со мной была неожиданной. Вначале она замерла, потом отдала сумку своей подруге и бросилась мне на шею и заплакала. Потом мы втроём прошли в общежитие. Вахтер к этому времени сменился. Бабушка, божий одуванчик, даже не проверила мои документы, меня взяли под руки девчонки, старушка, наверное, подумала, что я заселен в общежитие в не её смену. Девчонка жила в другой комнате. Оля пригласила её к нам на ужин, где нас угостили шампанским. Перед уходом Оля попросила подружку, сказать, вместо того, что к ней приехал брат у неё простуда, и она завтра не пойдёт на занятие, за субботу и воскресенье она постарается подлечиться.

Я три дня не выходил за пределы комнаты, в комнате был небольшой санитарная уголок с санузлом и душем, за продуктами ходила Оля. Мы так соскучились друг по другу, что не вылезали с пастели. В понедельник рано утром я уехал в Пулково.

Глава 3. Нашли, что искали, но не обошлось без приключений.

Я прогулялся вокруг корпусов обсерватории, никого из знакомых не встретил. Тогда я нашёл в ближайшем сквере скамейку и сел отдохнуть на неё. Спустя минут пять сзади себя я услышал:

– Здравствуй, Ванюша! Ты прости меня, что я с вами здесь против твоей воли, но я не мог подвергнуть опасности свою хозяйку и своего друга, поэтому я здесь, – это оправдывался передо мной Марс.

Я повернул голову назад к подстриженным кустам, но никого не увидел. Тогда я вспомнил то, о чём сообщила мне Ева, это собака невидимка. Я посмотрел по сторонам, слева и справа от меня не было народа, и я произнёс:

– Марс, иди ко мне, что ты из-за кустов со мной разговариваешь, я уже на тебя не обижаюсь, – спустя несколько секунд я ощутил холодный нос своего дуга, он уткнулся им в ладонь моей руки.

После этого я ощупал его морду, уши и погладил между ними. Собака радостно заскулила. Марс сообщил мне, что Ева сейчас заселяется в комнату в общежитии и после обеда выйдет убирать корпус в обсерватории. Марс устроился хорошо, подружился с местной дворнягой, она несла службу вместе с ночным сторожем дядей Лёней. Он, навеселе, каждый вечер приходил на службу и сразу заваливается спать, а свою собаку выгонял с караульного помещения нести службу, и та до утра нарезала круги вокруг корпусов обсерватории. Ночью она меня унюхала и мы стали друзьями. Я невидим только для людей, кошки и собаки меня чувствуют и видят. Ночевал я в подсобном помещении, зашел туда, когда дядя Лёня вышел по нужде.

В это время мимо меня прошли два работника обсерватории с портфелями, они собирались в Ленинград и о чём-то громко спорили. Подойдя ко мне, мужчины замолчали и перестали жестикулировать руками. Я сразу перестал ощущать шерсть Юпитера под своей рукой. Наверное, кабель увязался за мужиками. Тогда я встал со скамейки и пошёл во второй раз вокруг корпусов обсерватории. Когда я заканчивал свой круг и собирался где-нибудь пообедать, то неожиданно столкнулся с Любой, девушка явно, куда-то спешила и читала на ходу какую-то бумажку. Девушка чем – то была расстроена и сшибла бы меня, если бы я вовремя не притормозил. Я поздоровался с Любой, она улыбнулась сквозь слёзы и сказала:

– Не понимаю почему, но мне по практике поставили отлично и запретили больше приходить в обсерваторию до конца года. А вы, Иван, почему к нам не позвонили, постеснялись? Мест в гостиницах не было, и вы устроили сестру в дорогущую гостиницу Асторию, а сами куковали, где голову приткнули. А мы вас ждали, я вспомнила, что я видела портрет похожий на вашу внешность в нашем институте НИЗМР, на доске выпускников отличников двадцати летней давности. Если желаете посмотреть на свою копию, поедем со мной, я как раз сейчас туда поеду, повезу отчёт о своей практике, – я согласился поехать с девушкой, при условии, что мы по дороге заедем с ней и посетим хорошее кафе.

Люба решила, что я за ней начинаю ухаживать и согласилась на моё предложение. Вот мы в городе, сидим в кафе «Север», сюда привела меня Люба. Мы хорошо подкрепились и поехали в институт НИЗМР. Проходим через проходную, Люба показывает пропуск и говорит, что я с ней. После этого у меня берут паспорт и заносят мои данные в журнал. Пожилой мужчина, привыкший за свою длинную жизнь ко всему, удивлённо смотрит на меня и заносит мои данные в журнал. Здесь не принято задавать вопросов, но мужчина занервничал, и хотел о чём-то меня спросить, но побоялся Любы. Вот мы в здании института у доски гордости института прошлых лет. Я посмотрел на фотографию двадцатилетней давности, на её мне указала Люба. О Боже! На меня смотрел молодой парень, как две капли воды похож на меня в костюме и белой рубашке тех лет. Я читаю: «Смирнов Иван Львович», тут мне стало немножко не по себе, я почувствовал нехватку свежего воздуха и вышел с коридора в сквер, где дождался Любы, пока она отчиталась за практику.

– Оказывается, дед Фёдор даже с отчеством угадал, я Смирнов Иван Иванович, – подумал я.

Вскоре ко мне вернулась Люба и почти насильно потащила меня к себе домой, я согласился на это, потому что она пообещала рассказать мне много интересного и сводить в общественную библиотеку, она вспомнила, где она читала хронику о Смирнове. Вот мы прогуливаемся пешком по набережной Невы, Люба жила где-то на Фонтанке, проходим мимо пристани. Нас останавливает зазывала и говорит:

– Молодой человек, прокати свою девушку по реке, мы идём до Кронштадта, увидите город с реки и запомните его на всю жизнь, осталось только два места.

К моему удивлению, действительно, только два места осталось на теплоходе. Когда мы спустились на палубу, теплоход сразу отошёл от пристани. Только сейчас я окончательно убедился, что после посещения института за нами на расстоянии велась слежка. Два мужика побежали за нами, когда мы неожиданно спустились к пристани, но не успели на наш теплоход, я даже успел рассмотреть их жестокие лица.