Лето севера

– А тебя травить – это за?! – теперь уже я остановилась от неожиданности, чтобы тут же получить ускоряющий тычок в спину.

– Вот и я о чем, – подтвердила Ольга, когда я вышла из ступора. – Прямо интересно узнать, кто же это такой убедительный оказался? Но имя-то он не написал, да?

– Не написал, увы. Но смотрю, и князю твоему вон тоже аж зудит от любопытства, – кивнула я на ее мужа, все тем же целеустремленным ураганом несущегося по переходам. – Как думаешь, это уже любовь?

– Думаю, любовь тут вообще ни при чем. Он при любом раскладе оказался бы против, начни кто прореживать его жен без его санкции.

– Даже спорить не стану, – покладисто согласилась я, меняя тему: – Скажи, а кто тебе тот пузырек передал?

– Так сам он и передал. С настоятельной рекомендацией не забывать употреблять.

– А ты и вправду забыла? Серьезно?

– Н-ну… – она опять слегка притормозила от задумчивости, но быстро спохватилась, переходя чуть ли не на бег: – И это, в общем, тоже. Но важнее другое – я сейчас как раз во сне с Вигдой сживаюсь. Со всеми ее привычками и воспоминаниями. А потому медикаментозное вмешательство тут было бы явно лишним.

– Так вот чего он не учел!

– Не знал, потому что. В смысле, обо мне не знал. Вигда бы точно все за милую душу сожрала. И хоронили бы вы меня, красивую, уже через неделю…

– То есть получается у нас что… – теперь опять тормозила я – вообще, вести такие разговоры на бегу было не слишком удобно, но зато и спешка, и попытка хоть как-то разобраться в происходящем здорово отвлекали от случившегося сейчас в покоях травника. – Сначала нашему магу кто-то говорит о Вигде всякие гадости, которые тот слушает и которым верит, потом он сквозь пальцы смотрит, как его подопечная снимает блокирующее кольцо…

– Нет. Не сквозь пальцы. Как раз после этого он и обещал ей передать пузырек с настойкой и просил ее обязательно пить.

– Ага, так вот оно что…

– Но мне почему-то кажется вовсе не той, что сварил в итоге. Эту он намутил уже после того, как почуял всплеск срыва и решил, что все. Теперь только хоронить. Или меня, или всех остальных, а выбор теперь в его руках и на его совести. В общем, если подумать отвлеченно, и правда, не такой уж и гадиной был. Кстати, а что это за жуткий фейерверк он на собственные похороны устроил? – невольно споткнулась она.

– А это, Оль, – я тоже постаралась загнать поглубже не слишком приятные воспоминания, – такая подстраховка, в виде заранее сплетенного заклинания. Срабатывает, если кто-то пытается сунуть любопытный нос куда не следует… ну, куда не следует – по мнению заклинателя. И вот как раз с учетом этого… фейерверка, я бы поставила на то, что убеждал его Эрвиан. Старик точно боялся какой-то пакости именно от магов – против остальных такое городить бессмысленно.

– А кто еще? Под подозрением? – уточнила она после паузы – мы как раз почти успели догнать князя.

– Нешра. С ней тоже многое пока непонятного, согласна? К тому же, этот ваш маг – один из немногих, кто имел право ходить туда, где ее сейчас заперли.

– И ходил! – тут же согласились со мной.

– Вот! А ведь через кого-то она свои послания передавала, правда? Так, может, как раз через него? Но при чем тут тогда это… огненное погребение? Нешра-то уж точно не магик и вызнать его секреты даже после смерти никак не могла.

– Н-да…

Обсудить все хорошенько у нас так и не вышло – прибежали. Князь загнал нас в покои Вигды, проследил как та нашла пузырек, а я его обнюхала, и выслушал мой вердикт:

– Яд. Определенно. Можно не сомневаться, даже название сказать могу – лиловая марь. Кстати, не слишком стойкий – еще пара-тройка дней и выдохся бы до совершенно безвредного. Но сейчас… Счастье, что он так в этой склянке и остался.

– Но зачем? – непроницаемо уставились на меня.

Очень захотелось потребовать, чтобы тот сначала поделился собственными соображениями – должен же он хоть что-то на этот счет думать? – но глянула на Ольгу и не потребовала. И в самом деле, не до мелочной вредности сейчас – человека, вон, чуть со свету не сжили. Поэтому отложила склоки и просто пересказала ему все, что мы обсудили на бегу.

Выслушав о подозрениях насчет Эрвиана, князь кивнул:

– Опять ковен, да?

– Тоже, наконец, заметили? – Я постаралась, чтобы сарказм вышел не слишком явным. – Как их уши торчат практически отовсюду?

Тот буркнул что-то ядовитое, но тихо – похоже, и сам не хотел провоцировать меня на пустую перепалку.

– Но для полной уверенности, – я дала понять, что поддерживаю это его стремление к перемирию, – и для нашего с вами успокоения, думаю, стоит поговорить с Нешрой – убедиться, что хоть здесь она ни при чем.

– Стоит. Соглашусь.

– Так что пошла я в свои покои, а то пропущу еще, не дай боги, приглашение.

– Иди. – Кивнул он. – И ту книгу, что ты здесь забрать хотела, я прямо туда сейчас пришлю. Кстати, сборники заклинаний от мага, что он тебе обещал – тоже.

– А вот это уже нет! – неожиданно вмешалась Ольга. – Это, княгиня, ты теперь не получишь!

– Почему? – не сразу сообразила я.

– Потому что мне оно нужнее.

– Тебе? – до князя, кажется, стало доходить.

– Конечно. Как же в замке без магика? А здесь в этом плане только я и осталась.

– Но…

– Да, придется все осваивать на ходу, понимаю. Но выбора-то нет! Так ведь, муж мой? Вот и будем теперь сотрудничать плотно, даже если вам того не слишком хочется. Но вы не пугайтесь – вовсе не в спальне.

Честное слово, глядя на реакцию «публики», я едва удержалась от аплодисментов. Вот ведь змея! Ну идеальная же семейка, как ни крути. И чего некоторые кочевряжатся?

Глава пятая

А в покоях, стоило туда добраться, поджидала меня, как оказалось, целая компания… это если не считать грязной посуды, так и не унесенной Эньей. Но я ей эту мелочь простила – сразу, как только увидела, кого она вынуждена была развлекать. На длинной лавке прямо напротив двери, прижавшись плечами, уселись сын Вигды, (теперь, надо полагать, по наследству перешедший Ольге), и его Реаста, ради которой тот как раз и отказался от свадьбы со мной. Нет, я не забыла еще, насколько некрасиво он это сделал – его счастье, что у меня тогда уже были другие планы. И на другого. А то ведь оно по-всякому могло повернуться – маги в плане мести весьма изобретательны.

Я невольно покосилась на свои яркие, вызолоченные ногти, слегка подобрела, вспомнив о Раске, дожидавшемся дома, и лишь потом коротко кивнула последнему из гостей. Аодалу, черти бы его побрали! Которому моя Энья, потупив глазки и алея щеками, протягивала плетенку с плюшками. Ну вот что тут скажешь, а?

Тот на секунду оторвался от выбора угощенья, кивнул мне в ответ и как ни в чем не бывало вернулся к прерванному занятию, кажется, страшно довольный тем, с каким выражением я свела брови. Не выставила я его вон, причем немедленно, лишь потому, что устроиться господин… вернее, сарин от фаолад умудрился не по чину скромно – в самом дальнем углу на ничем не застеленном сундуке. Ну и если честно, не было у меня уверенности, что удастся проделать такое без скандала, а радовать его еще и этим… В общем, ладно, пусть сидит. Как раз тот случай, когда связываться себе дороже. Успеется еще.

Но совсем сдержаться не вышло, недовольство проскочило-таки у меня в голосе:

– И откуда ж такая красота? – покосилась я на сдобу, которая пахла так, что хотелось немедленно забыть про все сегодняшние неприятности и заниматься исключительно ей. Долго, неторопливо, с удовольствием… И лучше всего под взвар. Брусничный.

– Я принесла, – Реаста даже не подумала отклеиться от мужа, наоборот, лишь крепче к нему прижалась. И Орвунд, почувствовав это, в свою очередь ближе притянул ее к себе. Как есть голубки!

Зато Энья, сообразив, что ее застукали за тем, что делать, вообще-то, запретили категорически, неожиданно разболталась – от смущения, не иначе:

– Да! Там у них вся кухня теперь – заслуга госпожи Реасты. Я просто пока нам поесть искала, много чего послушать успела. Так вот, говорят, сейчас хоть и непонятно кто в Эрависсе хозяйкой будет, но по припасам – так точно жена молодого княжича, даже сомнений нет… Ой… – вдруг спохватилась она, увидев гримасу Аодала – вот, ей боги, тот на нее самым натуральным образом нос сморщил! – Я это… Пойду лучше, наверное, посуду обратно отнесу.

– Да, так и вправду будет лучше, – теперь я еще и губы поджала – не хватало, чтобы кто-то морщился на мою Энью! И та, шмыгнув к столу, загремела посудой, но пару взглядов на жующего фаолад все же бросила, не удержалась.

Жена Орвунда этого спектакля, кажется, умудрилась не заметить, зато порозовела от столь непосредственной похвалы. Да и сам княжич тоже явно не обиделся:

– Точно, мы с Реа заглянули внизу кухарок проверить, все ли у них как надо. Ну и присмотреть, чтобы там про вас, княгиня, не забыли.

– А мы вон и сами уже, – кивнула я на предательские остатки нашей трапезы, которые Энья сноровисто переставляла обратно на поднос. – Не стали ждать милости от природы.

– А?! – Вскинула глаза Реаста.

– Нет, ничего. Это я так.

– Но вообще-то… – теперь уже Орвунд не отрывал от меня глаз, – мы пришли узнать, что там стряслось? Вся крепость взбудоражена, а толком никто ничего не понимает.

– Случайность неудачная у вашего мага вышла. – Я решила, что самой мне от передачи подробностей следует воздержаться. – Не повезло ему.

– А точнее?

– А давайте вы лучше у отца все узнаете? – отвечала я все еще Орвунду, но покосилась при этом на Аодала. – Князь вам как раз и сумеет все рассказать точнее.

– Лучше? Почему? Он же не маг, и не был никогда?

– Ну мать, значит, расспросите, – покладисто согласилась я, бросив на фаолад очередной взгляд, и до княжича, наконец, дошло.

– Ага. Я понял, да. Ну тогда пойдем мы?

– Конечно. Буду рада вас еще здесь видеть. И спасибо за угощение – отдельно и очень искренне улыбнулась я Реасте, получив такую же улыбку в ответ. А вот ее муж не улыбался, пристально и с подозрением глядя на Аодала. И, похоже, надеялся, что вынудит его этим тоже уйти с ними. Вот только фаолад намеков словно не видел и точно не понимал, продолжая неторопливо откусывать от плюшки. И я предпочла успокоить княжича на его счет:

– Это охрана. Он пока останется. Ненадолго.

Орвунд явно посомневался, но кивнул, шагнув к выходу и придерживая под локоток жену – вслед за Эньей, собравшей, наконец, посуду и засеменившей с подносом к двери.

Вот и отлично. А мне сейчас как раз пару своих внезапных идеи с Аодалом стоило обсудить, раз уж он здесь, а больше никого пока нет. Идеальная ситуация для таких целей.

Но жаль, что толку из нее все равно не вышло: не успело затихнуть эхо шагов по коридору, как в дверь осторожно поскреблись, причем кто именно, сомнений у меня даже не возникло. Уж точно не змеюка-князь. Тот, приди ему в голову мысль сделать мне визит, эту дверь скорее уж вынес бы. Так что от Нешры там посланничек, без вариантов. Больше я здесь никому особо не нужна вроде.

Но горе в том, что меняло это сложившийся расклад полностью – с удачного на неудачный крайне!

Вот только фаолад мне сейчас в покоях и не хватало, чтобы спугнуть ту лань, что так трепетно ко мне скребется. Черт! И ведь даже выгнать его не успею – пока это еще створку на лестницу откроешь, да объяснишь ему все… Просто так он ведь не уйдет – ежику понятно, как Ольга любит говорить. В коридоре за это время наверняка успеют заподозрить нехорошее, и не дай боги, сбежать…

– В спальню! – приняла я решение. И ткнула пальцем в сторону приоткрытой двери, чтобы у Аодала никаких сомнений не осталось. И прошипела совсем уж отчаянно: – Быстрее, потом объясню.

Тот оказался на удивление понятлив – без лишних вопросов запихнул в рот остатки плюшки – прямо целиком, и, дожевывая, просочился в узкую щель, даже не скрипнув створкой. Ну слава всем богам, насущную проблему решили, дальше разберемся. А пока – дверь. В смысле, пока за ней не передумали и не сбежали!

– Проходи, – распахнула я ее сразу во всю ширину, ни капли не сомневаясь, кого именно за ней увижу. И, разумеется, угадала.

Но служанка Нешры, как ни странно, не так уж и торопилась проскочить внутрь. Пришлось подгонять:

– Чего мнешься? Ждешь, пока кто-нибудь полюбопытничает, что ты тут делаешь?

– Пусть, – пожала та плечами, порог, впрочем, переступая. – Я здесь по праву, вообще-то. Вот, принесла вам. Князь велел передать.

– Тебе велел? – не сдержала я удивления, разглядев у нее в руках ту самую книгу о фаолад. – То есть, чтобы именно ты мне передала?

– Нет, конечно. Но я эту честь… перекупила, скажем так.

– А? – в первый момент показалось, что я ослышалась. – В каком это смысле – перекупила?

– За услугу, – женщина неспешно дошла до стола, водрузив тяжеленный том на край. И я обратила внимание, причем уже не в первый раз – держалась та очень уверенно. Совсем не так, как положено выглядеть прислуге опальной жены. Так что она или весьма опытна – повидала на своем всякого и всяких, или тут что-то еще, мне пока неизвестное и определенно настораживающее.

Но спросила я, разумеется, о другом:

– Какую услугу? О чем вообще речь?

– Не слишком важную, на самом деле. За то, чтобы на вас посмотреть, княгиня, много пока не берут.

И тут до меня, наконец, дошло:

– Это что, за посмотреть на меня поближе здесь сейчас услугами берут? Серьезно?!

Та просто кивнула, почуяв, что дальше напрашиваться уже не стоит – все-таки ведьма, да еще и умудрившаяся не сорваться, предмет пока малоизученный. Мало ли чего от меня ждать можно в ответ на подобный тон.

– Занятные у вас тут порядочки прижились… – Не сводила я с нее пристального взгляда. – Уж не благодаря ли твоей хозяйке?

– У нее можете и спросить, княгиня, – склонилась та, уткнув взгляд в солому на полу, – если соизволите приглашение принять. Она вас сегодня ждет у себя.

И добавила после паузы:

– Очень ждет. Очень.

– Когда? – сделала я вид, что снизошла, хотя едва не дрожала при этом от азарта – получилось!

– Сегодня ночью – когда княгине будет удобно. Моя госпожа будет ждать до рассвета.

– А где записка? – изобразить сомнение труда не составило – слишком уж приниженно эти условия выглядели. Да, сейчас я в статусе, конечно, повыше буду, но не настолько, чтобы Нешра принялась изображать прах у ног моих. По сути, и она княгиня тоже. Почти. А значит, что-то ей от меня на самом деле очень сильно надо. – Прежде чем решать, идти или нет, хотелось бы знать, о чем вообще пойдет речь?

– Письмо в книге. – Служанка с готовностью приподняла переплет книги, под которым прятался кусок пергамента гораздо светлее потемневших от времени страниц. – И я пойду уже, с позволения княгини. А то как бы и правда не заметил кто, что я тут задержалась.

– А ответ тебе не нужен? Вдруг я так и не надумаю к ней идти?

– Моя госпожа все равно будет вас ждать. До самого рассвета.

И выскользнула за дверь, вряд ли услышав, как я пробормотала ей вслед:

– Удачно, что поменять эти свои планы ей в любом случае будет не так-то просто.

Вытащив из книги сложенный листок, я быстро пробежала строчки глазами, опасаясь, что из спальни вот-вот может выйти Аодал – помешает еще. Но тот отчего-то не сильно торопился, дав мне спокойно прочитать все до конца:

«Княгиня, я бы очень хотела иметь возможность поговорить с вами и многое объяснить. Уверена, вы, как и я, тоже не вполне понимаете, что сейчас происходит вокруг, и наша беседа оказалась бы весьма полезной обеим. Надеюсь, вы не откажете в этой маленькой просьбе несчастной, оказавшейся практически на положении узницы.»

Ну да, примерно как я и ожидала – ни о чем конкретно, но в то же время крайне многозначительно. Хотя с другой стороны – не совсем же она глупая, доверять это самое «конкретно» бумаге, да еще и будучи в том положении, в котором оказалась… Ладно, пообщаемся – разберемся. Наверное. Сейчас меня гораздо больше начал беспокоить господин фаолад, застрявший в спальне, хотя давно уже должен был услышать – посетитель ушел.

Нет, ну какого черта он там возится!

Я подхватила том, оказавшийся и вправду страшно тяжелым, и шагнула в дверь:

– Господин Аодал, у меня к вам разговор…

Что произошло в следующую секунду, я поняла не сразу. Просто книга вдруг полетела у меня из рук на пол, а сама я – на постель.

– Разговор, значит? – тяжесть мужского тела придавила сверху, а его губы оказались совсем рядом с моими. – Ну, в спальне, так в спальне. И правда, получше других место… Спасибо, что позвала, княжна…

Глава шестая

Реакция у мужика оказалась что надо, только это нас и спасло – его от смерти, меня от убийства. Кувыркнулся с постели, загремев костями, он так, что я аж в себя пришла, хотя бешенством накрыло меня знатно – ногти… вернее, уже когти, едва не вонзились ему в глаза, но Аодал все же успел отпрянуть, услышав мой рык. Настоящий, звериный, шедший из такой глубины, что у человека просто не бывает. Замерла я, похоже, на волос от обращения, удержавшись на самом краю непонятно как и непонятно чем. Вот только никакого такого предвкушения, о котором говорил муж, и близко не случилось. Никакого ожидания чуда. Одно лишь желание убивать, совладать с которым удалось с огромным трудом.

Вернув себе способность соображать, я выдохнула и быстро-быстро отползла на противоположный край кровати. Это что же выходит, Раска я перекидывала страхом, а себя сейчас – ненавистью? Просто и там, и там – на полном пределе чувств. Получается, дело как раз в этом?

А еще… показалось или я и правда в нервах умудрилась зацепить краем сознания кристалл и поймала далекий, едва уловимый отклик мужа?

Впрочем, не до размышлений сейчас. И не до осмысления случившегося – тоже. Полоумный фаолад из моей спальни никуда пока не делся, хоть и валялся теперь не на кровати, а на полу. Я спустила ноги с постели и приготовилась бежать или драться – по обстоятельствам, но, к счастью, не пришлось.

– Прости… Простите, ка-сарини, – Аодал, ошалело тряся головой, попытался приподняться, но в итоге махнул рукой да так и остался сидеть на полу, прислонившись спиной к кровати – по другую ее сторону. – Я… Не знаю. Я думал…

– Уверен, что думал?! – не удержалась я, невольно переходя на ты. – Там у тебя вообще есть чем?!

– Не… Не знаю… – Нет, это точно не было ответом на мой вопрос, я даже не уверена, что фаолад его услышал. Что-то определенно с ним творилось не то, поэтому горячиться и убивать, наверное, не стоило, хотя и очень хотелось.

– Какого черта на тебя нашло? – спустя минуту, не меньше, спросила я, уловив, что взгляд у него перестал плыть, вновь посветлев до зеленого.

– Н-да, ка-сарини, – как-то очень естественно принял он предложенный тон, – вот про «нашло» это ты сейчас хорошо сказала.

Он в последний раз встряхнулся – словно вздрогнул, и откинулся на край кровати словно на спинку кресла:

– Вот это прямо в точку, да. Рядом с тобой на меня именно что находит. Будто волна какая-то изнутри идет и топит с головой. Ни единого шанса устоять, стоит лишь чуть-чуть отвлечься и перестать держать себя в руках… – Он, не осознавая того, подтащил поближе платок Эньи, который я уронила с плеч заодно с книгой, втянул воздух, отчетливо дрогнув ноздрями и вдруг глянул искоса – скорее растерянно, чем привычно остро: – Только вот не всегда. Странно.

– Сейчас, смотрю, не так уж и затапливает, да? – кажется, я начала кое-что понимать, тем более волна, о которой он говорил, и мне была знакома. Нам с Раском знакома, если точнее.

– Да, – не перестал тот мне отвечать, наверное, все от той же растерянности. – Сейчас – не так. Говорю же, все очень странно.

– А накрывает тебя, только когда где-нибудь неподалеку еще и Энья? Это, кстати, ее шаль ты сейчас теребишь.

– Что?! – до него, кажется, тоже начало доходить. – Нет! Она же… Всего лишь…

– Служанка?

– И человек! Человек всего лишь! У нее не найти даже той доли старой крови, что есть у тебя!

– Но это ни капли не мешает твоим мозгам плыть от ее присутствия.

– Не может быть! Чушь.

– Проверь, – я тоже откинулась на спинку кровати, поняв, что мне ничего больше не грозит. – Как раз это не трудно сделать. Кстати, кто-то из ваших тоже к ней принюхивался – на переправе. Выходит, не такая уж и чушь, есть в девочке что-то.

– Этого. Не может. Быть! – казалось, повторяя это, фаолад словно надеется барьер выстроить между собой и реальностью. Очень надеется. Так отчаянно, будто за жизнь цепляется. – Я еще могу поверить, что это ты, но она… Нет!

– Как скажешь, – не стала я спорить. Зачем? Если слышать он сейчас все равно ничего не хочет? Но именно это мое спокойствие, сдается, и пробило его щит.

– Будьте вы прокляты! – выдал он с непритворным отчаянием. – И ты, и Раскиль! За то, что вернули все это!

– Знать бы еще, что именно мы вернули. Или ты сейчас только про истинность? Без всего остального?

– Мой род никогда мне этого не простит!

– Служанку не простит? Или человека? Кстати, даже не думай к ней прикасаться! Понял?

Того аж передернуло, причем совершенно непритворно. И я продолжила еще злее:

– Потому что если она все-таки истинная, и ты ее не удержишь… В общем, боюсь, когда дорастешь до наследников, уже поздно будет.

– Дорастешь? – поднял тот брови, наконец-то полностью приходя в себя. – Девочка, знала бы ты сколько мне лет… Ладно. Зачем звала-то? Если не хотела просто спровоцировать?

– Спровоцировать?! – я все-таки не выдержала. – Ты о чем, а?! О чем, спрашиваю? Кто тебя трогал? Или не видел, что у меня муж есть?

И сунула ему под нос ногти.

– Вообще-то, такое и нарисовать можно, – отвернувшись, а потому не слишком убедительно процедил тот.

– Ты что же, – подалась я вперед с непритворным любопытством, – не веришь, что Раск и в самом деле обернулся?

– Я этого не видел, – дернул тот плечом. – А даже если и так… Ты ведь знаешь, что он не совсем по обычаю тебя заполучил?

– Что? – я вдруг поняла: всех этих деталей, на которые тот намекает, и в самом деле не знаю. Просто не могу знать – неоткуда. И мне тут же охотно, чуть ли не со смаком это подтвердили, навалив подробностей:

– Он просто пришел и взял! Он не дрался за тебя. Он не бежал за тобой и ты не дала ему себя догнать. А если бы пришлось… Кто знает, как бы оно там повернулось? А? Будь у тебя выбор?

– Да точно так же и повернулось бы, уверяю, – хмыкнула я. – Меня-то ты сейчас видел, правда? Так впечатлился, что вон аж с кровати снесло.

– Тебя видел, да, ка-сарини. – Спорить с очевидным тот не стал. – Ладно, рассказывай, зачем звала и что происходит. Должен же я что-то с того иметь, раз уж не тебя.

– Даже не думай! Понял?!

– Посмотрим. – Подняться тот и не пытался, предпочитая по прежнему сидеть возле постели, привалившись к ней спиной и уставившись в угол так, что видела я лишь профиль. – Все-таки о тебе думать мне нравится больше, чем о твоей служанке.

Что меня сейчас дразнят я сообразила мигом, и так же быстро успокоилась – не хватало еще вестись на подобное на радость всяким там…

– То есть Раска ты не сильно боишься?

– Боюсь? Нет, вот это точно – нет.

– Слушай, а почему больше никто из ваших так и не обернулся пока? – неожиданно для себя спросила я.

– Да кто ж его знает? – пожал тот плечами, демонстрируя гораздо больше равнодушия, чем там было на самом деле. – Причины у всех какие-то разные, а вот результат – один… Ты говорить-то будешь, что от меня хотела? Или я пошел уже?

– Там рядом с тобой книга лежит, видишь?

– Угу. – Тот выпустил, наконец, шаль Эньи и подтянул к себе поближе не пострадавший, к счастью, том – надежный переплет с застежками не дал ему даже раскрыться.

– Сможешь это прочесть, сарин Аодал? Мне почему-то кажется, что да.

– Откуда оно у тебя? – выдал тот через пару минут, клацнув медью застежки и прошуршав страницами.

– У князя здешнего одолжила. Так как?

– Могу, тут ты угадала, ка-сарини. Но вообще-то, со мной тебе здорово повезло, сейчас такое уже мало кто может.

– Ну да, мне так и сказали. – Спорить я не стала. – Что это? Что за книга?

– Хроники, кажется. Или что-то вроде того. Хочешь, чтобы я тебе почитал?

– Лучше ты ее сам сначала почитай. А потом расскажешь мне все интересное. Так пойдет?

– Пойдет, – тот, наконец, поднялся – со странной грацией, скорее рыси, чем человека. Глаза эти зеленые опять же… Занятный из него, должно быть получится волк…. – То есть досуг на сегодняшнюю ночь ты мне все же обеспечила.

– Дверь – вон там! – Определенно, все эти намеки мне не сильно нравились. Не походили они на то уважение, которое положено испытывать к своей ка-сарини, оттого и титулование это в устах Аодала не переставало отдавать чем-то шутовским. А уж как все это не понравится Раску, если до него дойдет… Представить, и то страшно. – Я тебя не задерживаю больше.