Время шипов

– Леди… – офицер стражи оказался вежлив до приторности. Нашивки лейтенантские, но по возрасту, похоже, не старше нее самой – лет двадцать с небольшим. Белесые брови, светлые усишки, отпущенные над еще пухлой верхней губой явно для солидности… И очень цепкий взгляд, совершенно не вяжущийся с этой полудетской внешностью. Война, да. Наверняка. На передовой чины подхватывали так же быстро, как и опыт, это Селль знала не понаслышке.

– Ленро. Сельги Ленро. – Скрывать фамилию даже мысли не возникло. Зачем? Только подозрения вызывать. Да и вообще… Чувствовала она себя сейчас почему-то спокойно и собранно, словно лишние волнения и страхи с нее смахнули, оставив только чистый кураж. В их ситуации оно оказалось более чем кстати, хоть и удивительно – давно с ней такого не было. Собственно, с тех самых пор как пришлось расстаться с армией, причем именно из-за внезапно разыгравшихся нервов.

– Могу я поинтересоваться целью вашей поездки, госпожа Ленро?

– В какой-то мере, офицер, – она развернула и протянула ему патент частного сыщика. – Вы же понимаете, да? В деталях отчитаться вам, что я здесь делаю, не смогу – специфика, так сказать, ремесла.

– Понимаю, – постовой, наконец, опознал в ней светлую, и от его вежливости перестало сводить зубы. Зато взамен появилась небрежная ухмылка. – Неверная жена, да?

– Муж. Но суть вы уловили точно, – не стала она спорить.

– А… – стражник еще ниже склонился к открытому окну, внимательным взглядом прошивая пустой салон и вдруг потянул носом: – А чем это так смердит?

– Навоз, офицер, – изобразила она смущение. – Прихватила вот по случаю. Для садика. Целый мешок и очень недорого. Показать?

Селль с готовностью потянулась к ручке двери, собираясь выбраться наружу, и улыбаясь при этом без малейшего притворства. Ясно же как день, что темный их диалог слышит, и если представить, какая у него сейчас морда… Улыбка у нее стала совсем ослепительной, несмотря на все еще саднившую губу. Или как раз поэтому?

– Нет, не стоит, – в ответ ей улыбнулись не менее широко, отдали честь и отпустили с миром. – Будьте осторожны леди. Неспокойно тут что-то сегодня.

– А?

– Облава у заводских. Вон там, через дорогу.

– Спасибо за предупреждение, офицер, – вдавила она сцепление, медленно трогая авто. – Я учту, хотя мне туда и не надо.

«Ну, хоть в этом повезло».

Через пару минут Селль перестала бросать нервные взгляды в зеркало заднего вида, поверив, наконец, что преследовать их никто не собирается. И заодно чуток сбавила скорость. Ломиться вот так по центру – гарантированно привлекать к себе внимание, что в ее ситуации будет явно лишним. А потому она влилась в неспешный поток солидных авто, везущих бизнесменов из делового квартала в сторону уютных вилловых районов, где тех уже дожидались милые жены и приготовленные ими вкусные обеды, и всерьез задумалась, механически перекидывая руль и без труда удерживая машину на дороге.

Пришло время поразмыслить, наконец, как и почему этот темный недобиток оказался в подвале, да еще и в таком виде. А вот на тему того, почему ритуал не довели до конца, и куда подевались те, кто его затеял, кое-какие мысли у нее уже возникли. Кажется, кто-то не сумел проглотить кусок, который цапнул, и здорово подавился. Но, боги, как?! Как такое вообще могло случиться?

Надо бы поговорить об этом с самим недобитком. Обсудить и обменяться сведениями, так сказать. Потому что все эти странности явно имеют самое прямое отношение и к ней. Как ни удивительно.

Ленро встряхнула волосами, еще чуток покрутила ситуацию в голове и решила съехать с темы – все равно для выводов, хотя бы каких-то, информации катастрофически не хватало. Так что лучше поразмыслить, почему в том гребаном подвале оказалась она сама. И зачем. И чего на самом деле добивались те, кто отправил ее туда одну, без поддержки…

Увы, времени не хватило даже на это – через четверть часа Селль уже неспешно открывала ворота своего гаража и, вкатившись туда, столь же неторопливо задвигала за собой створки – все как обычно. Незачем будоражить любопытных соседей чем-то не укладывающимся в повседневные привычки – квартал, где она сумела устроиться, был до отвращения приличным, что и стало залогом процветания ее нынешнего дела. Ну, относительного, скажем, процветания. На аренду небольшого домика ей вполне хватало, а вот на постоянную прислугу уже нет – лишь на приходящую уборщицу пару раз в неделю.

Но дом на Аллее Роз, что она снимала, и в самом деле оказался потрясающе удобен – с любой точки зрения. Внизу пара просторных комнат, легко превратившихся в офис: приемную и кабинет, а наверху, этажом выше, нашлось место личным спальне и гостиной. Ну и гараж, конечно, совершенно необходимый для основательно переделанного мощного армейского внедорожника – ее гордости. Пристроили тот когда-то прямо к цокольному этажу, а рядом, в цоколе же, организовали просторные ванную и кухню, с очень удобным выходом от парковки прямо к ним, а потом и к приемной офиса. Идеально, да. Все, за исключением цены. Но за такие удобства Ленро готова была платить и больше. И даже терпеть любопытство своих излишне приличных соседей…

– Мешок навоза, значит? – вылезать из машины недобиток не спешил, даже когда Селль откинула крышку багажника – чуть придерживая, чтобы та не захлопнулась обратно.

– Конечно, – не стала она спорить. – Или ваше высокородие хотели быть представленным по всей форме? Выкатывайся уже, долго мне так стоять?

И тут же передернулась, сообразив, что это самое «выкатывайся» может получиться слишком уж буквальным.

– Высокородие? – выразительно заломил тот бровь и поморщился – от нарочитой гримасы лопнул очередной струп, теперь на скуле.

– Я знаю, кто вы… ты.

– Тогда чего застыла? Кланяйся давай.

– Перебьешься, – Ленро вдруг сообразила, что выбираться из багажника темный не спешит в расчете и дальше заставить ее стоять чуть согнувшись, придерживая крышку. А заодно демонстрируя ему интересные виды в декольте, приоткрывшемся из-за распахнутой куртки и расстегнувшейся пуговицы на рубашке. И немедленно обозлилась, выпалив неожиданно даже для себя: – Кланяться должен был ты! Мне! Пулю в лоб словив…

Увернуться Селль не успела.

– Ага, – в одно по-змеиному быстрое движение тот жестко ухватил ее за подбородок, разворачивая лицо то в одну сторону, то в другую и пытаясь что-то высмотреть в тусклом свете единственной электрической лампочки. Пока не высмотрел-таки. – Выходит, не фея, а лисичка, да? Та самая, что мы гоняли по болоту после покушения на меня… Когда ж это было… Август тридцать четвертого, так? Серенские леса?

Она попыталась вырваться – безуспешно, держали ее словно клещами. Зато удалось разглядеть, как нечто очень жесткое мелькнуло в глубине темных глаз:

– А мы-то надеялись, что сдохла. В той трясине.

– Перебьетесь! – повторилась Селль. – Много чести!

– Жа-аль, – он все еще продолжал пялиться на нее, не выпуская и не давая возможности отвести взгляд. – Как жаль, что я не узнал этого чуть раньше.

Хватка разжалась, позволяя, наконец, вывернуться:

– Убил бы?

– И получил массу удовольствия, – серьезно кивнули в ответ.

– Так не поздно еще, – теперь уже она в упор уставилась на недобитка. – Можешь попытаться.

– Могу. Но зачем? Удовольствия-то больше не будет, – загадочно выдал тот и резко перевел тему: – Где здесь ванная? Надеюсь, у тебя такое вообще есть?

После длинной и очень выразительной паузы Селль все же ответила:

– Вон за той створкой коридор. Там вторая дверь слева.

– А первая? – зачем-то уточнили у нее.

– Кухня. Но не вздумай ввалиться туда в таком виде!

И вдруг сообразила, что видок у мужика и вправду… того. Слишком неприкрытый.

– Погоди! – перебила она сама себя. – Секунду.

И, шагнув к стеллажу в углу, вернулась действительно почти сразу, но темный уже успел усесться в багажнике, свесив ноги через кромку. Судя по осторожному покачиванию, дело с их подвижностью обстояло уже получше.

– Прикройся, – Селль скомкала и бросила ему какую-то ветошь из стопки, приготовленной, чтобы протирать авто.

Подхватить тряпку тот и не подумал, дав ей все тем же мятым комом плюхнуться рядом.

– Зачем? – опустил он взгляд себе на живот. – Я это уже видел. И не раз. Да и ты, насколько помню, тоже. Смысл?

– Да как хочешь, – равнодушно пожала она плечами, на этот раз не позволив себя спровоцировать.

Темный это тоже оценил и едва заметно усмехнулся, словно признавая, что этот раунд за ней. Но тут же снова вырвался вперед по очкам, просто соскочив на пол и без намека на стеснение выпрямляясь перед ней во весь свой немалый рост. Взгляд Ленро все-таки отвела, не выдержала, но успела отметить, что на ногах тот теперь стоит достаточно уверенно.

– Проваливай куда хотел, – опять начала заводиться Селль, вопреки твердому намерению этого не делать. – Или особое приглашение требуется? С реверансами и прочими… э-э… манерами?

– Манеры? От тебя? – тот демонстративно прошелся по ней взглядом – так, словно голой здесь была как раз она. – Нет, не обязательно, я же реалист. Ты только в носу не ковыряйся, ф-фея, не люблю.

– Не смей меня так называть! – не выдержала Селль. Увы, но приходилось признать – доставала ее эта сволочь влегкую и очень метко.

– А как? Белка? Или киска?

– Сам хорек!

– А вот мне похрен, рыжая, как ты будешь в этом плане изгаляться. Но лучше, наверное, Арделан, а то все остальное у тебя получается с каким-то уж слишком личным подтекстом, – и опять быстро выбросил вперед руку, но на этот раз всего лишь тронул ее выбившуюся из прически прядь. – Никогда рыжих не любил. Выглядит пошло до ужаса.

От визга она удержалась. И даже равнодушное выражение на лицо вернула почти мгновенно:

– Не представляешь, как меня это радует, – голос тоже не дрогнул. – Но еще раз так сделаешь… Арди – пальцы сломаю.

– Ну, попробовать-то можешь, – хмыкнул тот. – А вот сломать – сильно вряд ли. Даже сейчас.

И свалил, наконец, в сторону двери. Поначалу пошатываясь и придерживаясь за крышу авто, но с каждым шагом все тверже и увереннее. Ленро, пристально пялясь ему в спину и стараясь не съезжать взглядом ниже костлявых лопаток, эти усилия оценила. Настолько быстро развернуть регенерацию, да еще и на тех крохах, что удалось вытащить из пары капель ее крови – это надо было суметь. Но, да… Его высокородное темнейшество, бесы их всех задери. Что уж тут говорить. Может, прибить все-таки? Пока окончательно не оклемался?..

– Поесть приготовь, – бросил тот через плечо, прежде чем захлопнуть за собой дверь. Но с таким расчетом, чтобы времени на ответ у Селль не осталось с гарантией. А потому она хмыкнула и записала себе еще одно очко – за маленькую, но приятную победу.

Ладно уж, пусть живет пока.

И вдруг сообразила, что вот так нарочито сверкая перед ней голой… голым всем, недобиток опять попытался ее достать. Вот ведь провокатор! Знает же, что сейчас зависим от нее полностью, а все равно по-другому не может. Вернее, как раз потому и не может. В-высокородие…

Только какое значение это имеет теперь, после полного разгрома их армий? Даже как-то символично вышло, что именно он, вместо какого-то бродяги, оказался на алтаре во время ритуала, собирающего последние крохи силы, оставшейся после войны. Ими же и развязанной.

Глава третья

С продуктами в доме оказалось негусто, причем вполне ожидаемо – здесь Селль только завтракала. Иногда. Если успевала. А обедать и ужинать предпочитала в городе, чем боги пошлют. И где пошлют – привередливостью она не страдала с детства, со времен сиротского приюта, там подобные причуды лечили мигом. Но сейчас это вдруг стало проблемой: несколько яиц, пара луковиц да кусок слегка подсохшего сыра – вот и все, что нашлось в ее новомодном электрическом леднике. Ага, и еще немного сметаны… Причем она-то как раз свежая, как и молоко, доставленные рано утром прямо под дверь. В общем, на крайний случай, вроде сегодняшнего, сойдет… Тем более что его темнейшество, судя по отчетливо торчащим под кожей костям, от привычки перебирать харчами тоже давно должен был отучиться.

Та-ак… Сметану из банки выложить в миску, добавить пару ложек меда – для начала будет самое то, чтобы выходить из голодовки. Лук поджарить с яйцами, сверху тертый сыр… И кофе. Или лучше чай? Нет, чай, увы, кончился, и, кажется, давно, так что все-таки кофе. С печеньем. Была где-то на полке жестяная коробка с ним…

– Как делишки? – недобиток тихонько подкрался сзади и на удивление естественным, чуть ли не хозяйским жестом положил руки ей на талию, а подбородок на плечо. Отросшие влажные пряди задели щеку и скользнули по шее.

Вот только испугать ее все равно не вышло – Селль успела почуять его раньше. Причем именно почуять – темный, сдается, извел на себя весь кусок ее ландышевого мыла и теперь благоухал почище клумбы. Так что подобраться втихую не получилось, как ни старался тот не шлепать босыми пятками.

– Делишки – это у тебя, – вывернулась она. – Темные.

И тут же, без перехода рыкнула:

– Лапы убрал! А сделаешь так еще раз – лишишься чего-нибудь важного…

– Угу, – отчетливо не поверили ей. – Слышал я уже про твои надежды в этом плане.

– … и останешься голодным, – как ни в чем не бывало закончила она и, похоже, все-таки испугала.

– А о чем мы сейчас говорим? – темный отодвинулся и уселся на один из стульев. – Озвучь меню, рыжая.

Вместо озвучки Селль с отчетливым стуком поставила на стол сметану с медом, а потом и сковородку.

– Тарелки? – полюбопытствовал тот, немедленно запустив ложечку в первое угощение и с неприкрытым интересом наблюдая, как она делит яичницу на две равные половины.

– Зачем? Тебе ведь похрен на мои манеры? Ну, кроме ковыряния в носу, разумеется.

– Мне на свои не похрен, – не поленился встать Арделан.

Впрочем, сметану из рук так и не выпустил, продолжая потихоньку подъедать ее – и пока искал в шкафчике стопку тарелок, заодно с приборами, и пока одной рукой ловко расставлял их на столе.

– Разложишь? Или это тоже мне делать?

– Ну, если ваше высокородие настаивает…

Минут десять после этого, слышался лишь негромкий стук ножей и вилок – обоим было явно не до бесед. Что не мешало Ленро посматривать в сторону темного, тем более, тот уже оделся. Верней, попытался. Ее банный халат, найденный в ванной, оказался ему катастрофически мал и короток, полы так и норовили разъехаться и снова продемонстрировать неприличное, пока недобиток не угомонился, наконец, и не уселся за стол. Но и на этом зрелища не закончились. Рукава халата доходили ему лишь чуть ниже локтей, позволяя рассмотреть и крепкие, узкие запястья, перевитые венами, но уже почти без ссадин, заживающих прямо на глазах; и длинные пальцы, ловко орудующие приборами; и вычищенные ее же пилочкой овальные ногти…

Высокородие, бесы его задери! Тонкая кость, голубая кровь. Селль подумала, что если сейчас сравнить, то ее ладони вполне могут оказаться и пошире. Небось и щиколотки такие же тонкие, как запястья… Она почти заглянула под стол, чтобы в этом убедиться, но вовремя сообразила, что еще может там увидеть и удержалась, едва не поперхнувшись.

– Рыжая, – Арделан явно просек ее метания, но почему-то не подал виду – просто деловито отодвинул пустую тарелку и поверх нее уставился на Селль: – Ты как, в курсе уже, за что тебя подставили?

– Что-о?! – она все-таки поперхнулась.

– Детка, только не говори, что до сих пор этого не сообразила, а то я совсем в тебе разочаруюсь.

– К-кто?

– Это ты у меня спрашиваешь? – с видимым удовольствием заломил тот бровь. И на этот раз даже не поморщился – от ссадин и порезов на практически зажившем лице остались лишь пара струпьев, да и те явно ненадолго.

– Нет, – Ленро все-таки справилась с растерянностью. – Но ты-то с чего это взял?

– Так элементарно же, – пожал тот плечами. – Тебя отправили туда, чтобы убрать – без лишних разговоров и разбирательств.

– Зачем? – теперь она никак не могла решить, стоит ли обсуждать это с темным или просто послать его – подальше и пожестче?

– Думаю, что-то не то ты вынюхала, госпожа детектив. Или, может, пристрелила кого не того? Или наоборот, облажалась и не пристрелила? Как в моем случае?

– Прекрати! Даже не рядом.

– Почему? Неужто с тех пор по своей армейской специальности не работала?

– Нет!

– Странно. Снайперы-то всегда нужны. Особенно такие, как ты – бабы, не вызывающие лишних подозрений.

– Война закончилась, если вдруг не заметил.

– Вот именно. Так что использовать армии уже не выйдет, а вот тихих убийц, вроде тебя…

– Прекрати! – повторилась она и неожиданно для себя добавила: – Пожалуйста.

Тот секунду размышлял, словно сомневаясь, но в итоге кивнул:

– Получается, вынюхала. Что? И когда?

– Много чего, – дернула она плечом, сообразив, что по сути обсуждение уже начала, независимо от собственного желания – развели на разговор ее очень грамотно. – И много когда. Так что с этой стороны ничего не выяснить.

– Пыталась уже?

– Да.

– Тогда зайдем с другой – кто тебя туда послал? Наводку ведь дали, так?

– Не твое дело! – Ленро все-таки попыталась отбиться от этого натиска.

– Мое! – ответил тот резко и жестко. – Теперь – мое. Ты же не дура, рыжая, сама все должна понимать.

– Не твое дело. – Упрямо повторила она, уже зная, что все равно сдастся. Почуял это и Арделан:

– Вот что я тебе скажу, рыжая, – теперь он смотрел так, словно на нем был не уютный махровый халатик не по размеру, а тот самый шитый золотом синий мундир, что ей так и не удалось залить кровью из чьей-то пробитой башки. – Хочешь выжить – придется мне довериться. Другого выхода нет. Надеюсь, это понятно?

– Нет. Непонятно, – Селль тряхнула головой и упрямо уставилась в тарелку перед собой. – С чего бы?

– С того, что именно я здесь и сейчас случайное звено. Непредсказуемое. Которое ни по каким расчетам не могло появиться. Такое, что действительно способно подгадить кое-кому тщательно выверенный расклад. Подумай над этим. А потом рассказывай. Тянуть не стоит – играют эти шулера против тебя.

– Хочешь сказать, – через пару очень напряженных секунд Ленро все-таки подняла на него взгляд. – Что ты – мой единственный шанс?

– Так и знал, что не дура, – кивнул тот со своей странной кривоватой ухмылкой. – Дура бы в тех болотах не выжила.

– Ладно, – уставилась она ему прямо в зрачки. – Расскажу. Но сначала ты тоже докажешь мне, что не дурак. И на том алтаре да еще и в таком виде, оказался не по недомыслию.

– С чего бы? – ухмылка у него внезапно угасла. – С чего бы мне так напрягаться?

– Потому что и я твой единственный и совершенно непредсказуемый шанс. В той игре, что у тебя тоже пошла как-то криво. Не надо! – резко перебила она, сообразив, что тот собирается возразить. – Вот врать мне сейчас точно не надо. Как и прикидываться. Надо начистоту. Или просто никак – разбежимся и все. Ну? Начинать тебе, темный. Я слушаю.

Размышлял тот пару минут, не меньше, но в отличие от Селль глаз не опускал – все это время сверлил ее пристальным взглядом. И в итоге все-таки решился:

– Н-ну… хорошо, рыжая. Терять мне и в самом деле нечего. Клянись!

– Чего-о?! – Ленро не поверила собственным ушам.

– Клятву вассальную давай. Раз непременно хочешь влезть в мои дела. Я вижу, дать ты ее можешь, хоть и светлая. Очень странно, правда? И как же оно так вышло, а?

Если бы темный сейчас ударил ее под дых, она и то растерялась бы меньше. И разозлилась тоже. Именно злость и помогла справиться с нервами:

– Перебьешься! Мои секреты мы обсуждаем потом, не забыл? А клятвы я раздаю только в обмен. Сам готов мне поклясться?

Тот подался вперед и неожиданно рассмеялся:

– Но попробовать-то стоило, правда?

Селль в ответ тоже улыбнулась, вот только улыбка эта больше смахивала на оскал:

– Нет, не стоило. Провальная попытка с самого начала.

– Да-а?

– Да! Сказала же, я сейчас нужна тебе не меньше, если не больше, чем ты мне. Так что просто говори. Я слушаю.

– Ладно, – посерьезнел, наконец, Арделан. – В целом, рыжая, ты права. То, что мы с тобой пересеклись – это для кого-то о-очень неожиданно. Очень. А потому поделиться друг с другом сведениями и правда стоит. Но! Хотелось бы знать, с чего начинать. Что именно ты обо мне слышала? Из последнего? Следила же наверняка после той своей… попытки.

– Следила. – Отнекиваться было глупо. Поэтому Селль просто начала перечислять: – Генерал Арделан Фаэлир. Тридцать два года…

– Тридцать один, – тут же педантично поправил тот.

– Тридцать один, – кивнула она, что-то быстро про себя прикинув. – Прошу прощения, ваше высокородие.

– Прощаю. Дальше?

Ленро сделала вид, что очередной шпильки просто не заметила и продолжила как ни в чем не бывало:

– В конце войны стоял во главе частей северного фронта, прославившихся особыми зверствами в отношении светлых…

– Ну, чем мы там прославились тебе, рыжая, точно не отчитались бы…

– За эти преступления был приговорен нашим командованием к смертной казни. Заочно.

– А исполнять приговор к нам в тыл отправили некую маленькую рыжую лисичку с большим ружьем…

– Семейное положение… – она решила и дальше демонстративно не замечать его ремарок, особенно когда почувствовала, что это его раздражает. – Детей нет, женат на…

– Уже нет.

– Что? – Селль все-таки не удержалась.

– Не женат уже, говорю.

– Неважно, – отмахнулась та. – Кстати да, это я тоже слышала – она же вроде вдовой теперь считается? Но не суть, когда ты был мне интересен, еще женой была.

– Как цель? – губами Арделан обозначил усмешку, но взгляд так и остался серьезным и цепким. – Интересен, в смысле?

– Разумеется. Как же еще?

– Ну мало ли… Вдруг мой портрет в парадном мундире красовался над твоей девичьей постелью…

Ленро отчетливо передернуло и темный, как ни странно, заткнулся.

– В общем, за новостями на эти темы я перестала следить, когда узнала, что ты сдох. Героически сложился вместе со всем своим штабом северных армий. Под Енстольмом. По крайней мере, так всем объявили. А последнее, что слышала до этой занятной кончины – ты был признан восьмым лучом вашего долбаного высокого совета.

– Оно и видно, что от жизни ты отстала, рыжая, – тот продолжил изображать веселье, но вышло как-то кисло. – Уже не восьмой. Первый. И единственный, оставшийся из дюжины высоких князей.

Селль выдохнула настолько резко, что это походило на свист. Да так и замерла.

– Что? Не ожидала?

– Адовы бесы! – это оказалось единственным, что нашлось у нее в ответ. – Но как?

– Что «как»? Как стал первым? Или как выжил после разгрома северной группировки армий? Когда ваши светлые резали там всех подряд не разбираясь? А может, как оказался растянут на том камне?

– Как ты угодил в жертвы, – кивнула Ленро, потихоньку приходя в себя. – Полагаю, остальное теперь не сильно важно. И уж тем более не сильно актуально.

– Ошибаешься. Важнее как раз первое, но дело твое – если тебе интереснее про ритуал, поговорим про него… – он пристально глянул ей в лицо, секунду подумал и опять ухмыльнулся в своей кривоватой манере: – Полагаю, скрывать тут уже нечего.

– Особенно от меня, – согласилась Селль. – Сдать я тебя могу и без этих подробностей.

– А подробности тебе нужны, чтобы найти оправдание и не сдавать? – и без того острый взгляд темного стал пронзительным до дрожи.

– Не придумывай себе лишнего, темнейшество. Скажем, просто чтобы удовлетворить свое любопытство.

– Ладно, удовлетворю, – прозвучало более, чем двусмысленно, но Ленро твердо решила больше не вестись на такое, и он это, похоже, уловил. – Дело как раз в жене. То есть вдове.

– Так это она тебя заложила, что ли?

– Получается так.

– Ага, – отчетливо скривилась Селль, уже ожидая душещипательную историю о стерве-жене и несчастном преданном ею муже. Непонятно, с чего все считали такой подкат беспроигрышным?.. Но Арделан ее удивил:

– По-другому там не выходило. Иначе бы мы оба не выжили. С гарантией.

– А? – разочарование у Ленро вдруг превратилось в растерянность.

– Ждала, что я стану давить на жалость? – мгновенно и правильно расшифровал тот смену выражений на ее лице.

– Нет, – встряхнулась Селль. – Не ждала. Скорее уж удивилась такому заходу.

– Да нет, заход там совсем другой…

– Мне из тебя клещами тянуть?

– А ты умеешь? – искренне заинтересовался тот.

– Еще минута, темный – и научусь!

Глава четвертая

Увы, но даже если Арделан и впечатлился этой сомнительной угрозой, рассказать он все равно ничего не успел – их прервали. Сначала, замерев на полуслове и прислушиваясь, насторожился именно темный, а вот что-то конкретное первой уловила Селль:

– Гараж открывают, – немедленно успокоилась она и добавила: – Это Риннард. Ключи, кроме меня, есть только у него.