Имперский союз. Лента Мёбиуса

«Очень плохо, – подумал виконт. – Все очень плохо. Британия теперь вынуждена считаться с интересами варварской России и стоящими за ее спиной атлантами. Значит, многое из того, что необходимо сделать, чтобы в мире никто не смог бы помешать нашей экономической экспансии, нам теперь придется отложить на неопределенное время. А может быть, и навсегда. Ведь наши интересы пересекутся с интересами России в Азии, на Тихом океане и в других частях света. Но главное – Индия. Как я понял, Россию она не интересует. А это для нас самое важное. Только интересно, на самом ли деле это так, или атланты, набравшиеся от русских византийского коварства, просто морочат мне голову?»

Виконт позвонил в колокольчик и велел явившемуся по его зову лакею срочно найти мистера Робинса и пригласить его к нему. Палмерстон обычно принимал все решения сам, но в данном случае он хотел посоветоваться с человеком, который больше, чем он, знал об атлантах и мог подсказать ему правильное решение.

Мистер же Робинс в это время довольно непринужденно проводил время с одной из служанок королевы. И вызов своего шефа, сказать честно, воспринял с большой досадой. Но работа есть работа. Велев смазливой Сьюзен побыстрее привести в порядок платье и нижнее белье, он с сожалением оценил похотливым взглядом ее прелести и, чтобы окончательно не испортить себе настроение, чуть ли не в шею вытолкал полуодетую (полураздетую?) девицу из своей комнаты.

Правда, по дороге к покоям виконта Робинс сумел справиться со своими эмоциями, и в кабинет к начальнику он вошел с лицом, изображающим готовность ответить на любой, пусть даже самый каверзный вопрос шефа.

– Послушайте, Робинс, – задумчиво спросил его Палмерстон. – Что вы можете мне сказать о серьезности намерений этих атлантов, которые за грехи наши теперь стараются везде, где они только могут, подставить нам подножку?

– Сэр, атланты, как я уже успел убедиться, зря слов на ветер не бросают. Их знания и чудесная техника легко уживаются с нравами дикарей, которые готовы жестоко мстить своим обидчикам, и далеки от тех рыцарских традиций, которых до недавнего времени придерживался их союзник – император Николай.

– Может быть, нам стоит попробовать поссорить атлантов с русским царем? Ну, скажем, обвинить их в каком-либо некрасивом с точки зрения императора поступке. Вы подумайте над этим, Робинс. Я знаю, что такие штучки неплохо у вас получались, когда вы работали во славу нашей старой доброй Англии в Индии и на Кавказе.

Робинс вздрогнул. Предложение виконта его напугало. Он прикинул, что атланты быстро вычислят виновника провокации, и тогда даже вся мощь Британии не сможет его спасти.

– Сэр, по моему убеждению, – сказал он, – нам вряд ли удастся поссорить русских с их союзниками. Дело в том, что император настроен весьма враждебно в отношении Англии, и он скорее поверит атлантам, чем нам. К тому же союз их скреплен не только бумагами, но и семейными узами. Как нам удалось узнать, дочь императора Николая вышла замуж за знатного атланта, которого зовут так же, как царя. Кстати, его отец сейчас находится в Калифорнии, где довольно успешно ведет переговоры с мексиканцами, намереваясь арендовать у них значительную часть тихоокеанского побережья.

– Этого нам только не хватало, – тяжело вздохнул Палмерстон. – Если русские окопаются на Тихом океане… Вы понимаете, Робинс, насколько это опасно для наших долговременных интересов. А не попробовать ли нам как-то воздействовать на этого нового родственника царя? Может быть, есть возможность перекупить его? Или пригрозить ему крупными неприятностями? Я попробую связаться с нашими людьми в Мехико, чтобы с их помощью помешать русским взять в аренду части территории этой страны.

– Сэр, с Мексикой не все так просто. По нашим данным, американцы готовятся напасть на свою южную соседку. Мексика слаба, и, как полагают наши военные, эти мужланы из Вашингтона легко разобьют опереточную армию мексиканцев. И поверьте, победители постараются выжать максимум из своей победы. Боюсь, что территория этой бывшей испанской колонии серьезно уменьшится.

– Гм, а что с этого будет иметь Британия? – Палмерстон на мгновение задумался. – Не следует ли нам как-то утихомирить не в меру воинственных американцев? За это можно получить от мексиканцев что-то более существенное, чем простое спасибо.

– Все это так, сэр, но как на это посмотрят атланты? Ведь новый родственник царя может дожать Мексику и заключить договор об аренде земель в Верхней и Нижней Калифорнии. Боюсь, что проект такого договора уже в Мехико. И тогда все наши труды пойдут насмарку.

– Может быть, может быть, – задумчиво произнес Палмерстон. – Но я все же попрошу вас, Робинс, хорошенько обдумать все, что может хоть как-то помешать русским и стоящим за их спиной атлантам закрепиться на Тихом океане. А я завтра снова встречусь с Шумилиным и попробую более подробно прояснить его и нашу позиции. Ведь не затем же мы тащились сюда, в эту варварскую Россию, чтобы вернуться домой с пустыми карманами…

* * *

«…Ведь не затем же мы тащились сюда, в эту варварскую Россию, чтобы вернуться домой с пустыми карманами…» – в рабочем кабинете царя прозвучал глухой голос виконта Палмерстона.

Шумилин вопросительно посмотрел на царя и, дождавшись его кивка, выключил диктофон. Наступила вязкая тишина.

Николай покачал головой и прокашлялся. Похоже, что беседа виконта со своим помощником, которую пришельцы из будущего записали с помощью своих удивительных приборов, взбесила его.

– Ну, что вы скажете, Александр Павлович? – спросил император. – Каковы, однако, наглецы! Значит, они решили подкупить или припугнуть моего зятя? Думаю, что они плохо знают Николя. Боюсь только, что они попытаются как-то воздействовать на Адини. В таком случае я им не завидую. Я просто сотру в порошок всю их империю! Надеюсь, что вы поможете мне в этом, Александр Павлович?

– Поможем, конечно, государь, – вздохнул Шумилин. – Только остров стирать с лица земли не станем. А вот виконт Палмерстон вполне вероятно отправится к праотцам. Только, скажу я вам, тот, кто придет на его место, вряд ли будет лучше этого виконта. Подгнило что-то в Британском королевстве[12]. И во власть в нем приходят люди без чести и совести.

– Скажите, – с горечью произнес царь, – как можно с такими вот мерзавцами заключать договоры и соглашения? Для них они будут просто ничего не стоящими клочками бумаги.

– Знаю, государь, – подтвердил Шумилин. – У нас в таких случаях говорят, что джентльмен – хозяин своего слова. Хочет, будет его соблюдать, хочет – заберет назад. Только договор все же заключить с Британией необходимо. Он в какой-то мере будет сдерживать английское правительство. Да и несоблюдение его даст нам законное право использовать силу против зарвавшихся островитян.

– Ну, как знаете, Александр Павлович, как знаете, – вздохнул Николай. – Вот только теперь следует подумать о безопасности Николя и Адини. Да и Виктора Ивановича стоит предупредить. Чтобы добиться своего, британцы не остановятся ни перед чем.

– Государь, думаю, что в Гатчинском дворце Николаю и Адини ничего не угрожает. Я был там недавно и убедился, что дворец и подходы к нему неплохо охраняются. К тому же там разместились курсы снайперов и егерей. Все, кто проходит там обучение, прошли тщательную проверку, и среди них не должно быть людей, которые работали бы на англичан. Впрочем, береженого и Бог бережет. За курсантами ведется наблюдение, и все, кто вызывает сомнение с точки зрения честности и надежности, немедленно отчисляются и отправляются в свои части. Что же касается Виктора Ивановича… Тут все гораздо сложнее. Майор Скуратов, который в крепости Росс ведает безопасностью, регулярно сообщает мне о разоблачении вражеских агентов, засылаемых спецслужбами Англии и САСШ. Недавно поймали французского шпиона – интересы этой страны были серьезно нарушены российскими патрульными кораблями, которые активно борются с браконьерами, невзирая на их национальную принадлежность. Скоро грядет раздел мира, в котором намерены поучаствовать многие европейские страны. И не только европейские…

– Александр Павлович, вы все же подумайте, что еще можно сделать для обеспечения безопасности наших людей, – император, судя по всему, всерьез воспринял планы виконта Палмерстона. – Конечно, на войне, как на войне. Но все же вы стали для меня родными и близкими людьми. И мне очень бы не хотелось, чтобы с кем-нибудь из вас случилось что-то плохое…

– Государь, давайте подумаем, какую тактику нам следует избрать во время дальнейших переговоров с британцами. Ну, с юной королевой все понятно. Она, несмотря на свою беременность, готова часами танцевать на балах, посещать театры и музеи. Палмерстон, получив пищу для размышлений, в настоящий момент обдумывает новую тактику охмурения московских дикарей – так этот джентльмен в узком кругу именует нас, грешных. Его агенты встречаются с вашими подданными, кои явно или тайно сочувствуют Англии. Наша служба, которой успешно руководит майор Соколов, выявляет таких паршивых овец и тщательно фиксирует их контакты…

– Эх, не хотелось мне, Александр Павлович, применять принуждение, – вздохнул император, – но если люди за британское золото готовы вредить своему отечеству… Позднее, ознакомившись со списком этих иуд, я решу, что с ними делать дальше. Рубить им головы, как поступил бы мой предок Петр Великий, я, пожалуй, не стану. Но о придворной или государственной карьере они могут забыть. Пусть сидят в своих поместьях, у кого они, конечно, есть, и занимаются хозяйственными делами. Естественно, под негласным надзором жандармов.

Николай встал с кресла и прошелся по своему кабинету. Шумилин внимательно наблюдал за ним. Видимо приняв какое-то решение, он подошел к своему собеседнику, заглянул ему в глаза и произнес:

– Вы не будете против, если мы с вами, а также с моей дочерью Ольгой посетим молодых в Гатчине. Мне хочется лично убедиться в том, насколько надежно охраняется дворец, и все ли сделано для того, чтобы с Николя и Адини ничего не случилось.

– С удовольствием, государь, тем более что виконт Палмерстон попросил пару дней тайм-аута, чтобы проработать текст будущего соглашения. Так что один денек мы можем потратить на посещение Гатчины. Сказать честно, и я немного соскучился по Николаю и его очаровательной супруге. Да и погода вроде бы наладилась. Можно будет погулять по чудесному Гатчинскому парку, пожарить шашлыки – вы ведь знаете, что у нас есть такая привычка, на пленэре откушать это чудное блюдо, и побыть в чисто семейном кругу, когда не надо соблюдать многие условности, налагаемые на нас нашими должностями и происхождением.

– Отлично, Александр Павлович! – воскликнул Николай. – Так тому и быть. Сегодня же я велю приготовить несколько карет, обеспечить конвой, и завтра с утра мы отправимся в Гатчину.

* * *

Император Николай не любил долгие сборы. Утром, после легкого завтрака, все приглашенные на пикник в Гатчинский парк уже садились в кареты Дворцового ведомства. Учитывая возможность вооруженного нападения на царский кортеж, Николай велел усилить охрану. Помимо обычных конных гвардейцев, в одной из карет с задернутыми шторками на окнах расположились бойцы спецназа из будущего. Их направили в Санкт-Петербург XIX века для усиления на все время, пока в столице империи находилась британская королева Виктория со своей свитой.

Из Гатчины по рации императору сообщили, что часть пути будут обеспечивать курсанты школы снайперов, обучавшиеся там под руководством Николая Сергеева. Так что царь может лично убедиться, как проходит подготовка будущей элиты русской армии, чему сумел научить курсантов зять самодержца.

Шумилин, плохо спавший эту ночь, с утра был немногословен. У него ломило в висках и темнело в глазах. Приняв лекарства, он почувствовал себя немного лучше и даже пытался шутить, беседуя с царем. Впрочем, это получалось у него не всегда удачно. Император внимательно посмотрел на Шумилина, покачал головой, но ничего не сказал. Когда же кортеж выехал за пределы Петербурга, он предложил своему другу подремать немного, поудобней расположившись на мягких подушках.

– Александр Павлович, – сказал Николай, – нам еще добираться до Гатчины не менее двух часов, так что вы можете немного отдохнуть. Поверьте, я ничуть не обижусь.

Шумилин попытался было возразить императору, но потом, убаюканный мерным покачиванием кареты, стал клевать носом и незаметно для себя уснул.

Проснулся он от резкого толчка. Карета остановилась на дороге, проходящей через березовую рощу. Причиной же остановки стало появление из придорожных кустов двух фигур, одетых в маскировочный камуфляж «леший». Шумилин пригляделся и заметил, что камуфляжка сделана не в XXI веке – она была украшена лентами из мешковины и лыка. Синтетикой и не пахло.

– Государь, – сказал Шумилин, – это «птенцы гнезда Николаева». Сразу видно, что в Гатчине он время зря не теряет. Ваш зять не только учит курсантов метко стрелять, но и маскироваться на местности. Для этого используются подручные средства.

– Именно так, дядя Саша, – раздался голос Сергеева-младшего рядом с полураскрытой двери кареты. Николай незаметно бесшумно подошел к остановившейся на дороге карете и с улыбкой наблюдал за тем, как ее пассажиры с удивлением разглядывают странные фигуры, мало похожие на людские.

– Ай да Николя! – воскликнул император, выйдя из кареты и пожимая руку мужу своей любимой дочери. – Ай да молодец! Как ловко ты сумел обмануть всех и подобраться к нам. Плохо только то, что мои молодцы тебя не заметили. Надо их подучить, чтобы они в следующий раз не пропустили супостата, желающего совершить цареубийство.

Ольга, выбравшаяся вместе со своей фрейлиной из соседней кареты, с восторгом смотрела на Николая.

– Николя, ты просто чудо! – закричала она, даже зааплодировав от полноты чувств. – Ты сейчас похож на лешего, который, как писал господин Пушкин, бродит в заколдованном лесу.

Сергеев-младший рассмеялся.

– Так вы уже полчаса следуете по дороге, которую контролируют мои ребята. И вы их не видели. Молодцы – они хорошо научились маскироваться!

Дальнейшее путешествие до самого Гатчинского дворца прошло без приключений. Навстречу им выбежала улыбающаяся Адини. Похоже, что Николай рассказал ей по рации о дорожном приключении, и она с удовольствием наблюдала за тем, как гости разминали ноги после долгой дороги и с удовольствием оглядывались по сторонам. Рядом с ними с веселым лаем прыгал довольный Сникерс.

– Государь, – спросил Сергеев-младший, – не желаете ли вы осмотреть дворец, или сразу пойдем на берег Серебряного озера? Все, что необходимо для приготовления шашлыков, уже там.

– Николя, – с улыбкой ответил император, – мы ведь договорились с тобой, что тебе дозволяется обходиться без титулования и обращаться ко мне по имени и отчеству. Ну и тебе неплохо бы переодеться – ведь в таком виде негоже сидеть за столом.

– Виноват, Николай Павлович, – с вашего позволения я отлучусь на четверть часа, чтобы привести себя в порядок.

– Послушай, Николя, – поинтересовался император, – я давно хотел тебя спросить – в порядке ли подземный ход, который ведет из дворца на берег Серебряного озера? Помнится, в детстве мы обожали играть в этом подземелье. Особенно нам нравилось эхо, которое звучало под его сводами. Помнится, я кричал: «Какой цветок не боится мороза? – Роза!» И мне в ответ звучало: «Роза, оза, за!» Было и страшно, и смешно.

– Мы были недавно в подземелье, – ответил Сергеев-младший. – Там все в порядке. И Адини тоже покричала там: «Кто с утра грызет камыш? – и эхо ответило ей: «Мышь!»

Адини и Ольга рассмеялись.

– А что, давайте сходим все вместе в это подземелье, – сказал Шумилин. – Покричим там, может, и услышим что-нибудь новое.

Все согласились и отправились в замок, чтобы заглянуть в подземный ход. А Шумилин внимательно осмотрел вход в грот. Замечания, которые он сделал Николаю в свое прошлое посещение этого рукотворного курьеза, были приняты к сведению. Крепкие двери закрывали вход в подземелье, а на железных засовах висели внушительного вида замки. Кроме того, под потолком была установлена система видеонаблюдения и датчики сигнализации. Проникнуть со стороны Серебряного озера во дворец было невозможно.

Николай открыл двери, закрывающие вход в подземелье, и все проследовали по нему к выходу на берег озера. Там, на каменной пристани, их ожидал баркас, на котором они отправились к месту, где повара раскочегаривали мангалы и накалывали на шампуры кусочки сочного замаринованного мяса. Все было готово к приему пищи и культурному отдыху. Сергеев-младший, оставшийся во дворце и собственноручно закрывший двери подземного хода, успел переодеться и пришел с гитарой. Следовательно, помимо наслаждения душистым шашлыком, в программу мероприятия входит и небольшой сольный концерт. Император знал от своей дочери, что его зять неплохо поет и играет на этом инструменте. Теперь настало время царю своими ушами услышать песни, которые еще не исполнялись в этом мире.

Над кристально чистой водной гладью Серебряного озера стелился легкий дымок. Сладко пахло жареным мясом.

Слуги проворно накрыли походные столики белоснежными скатертями, разложили столовые приборы и расставили бокалы для вина. Шашлыками же, к всеобщему удивлению, занялся сам Шумилин. В свое время он неплохо умел их готовить и часто приглашал к себе на дачу друзей, чтобы побаловать себя вкусным и ароматным мясом, хорошим вином и, самое главное, задушевной беседой, которая, как говорил один французский писатель, летчик и романтик, «единственная роскошь на свете»[13].

Адини и Ольга играли со Сникерсом, который с веселым лаем носился вокруг столов. Пес был хорошо воспитан, и хотя его ноздри с вожделением впитывали запах мяса, он делал вид, что его это не касается. Император же о чем-то с увлечением беседовал с зятем. Сергеев-младший рассказывал о своих планах по превращению Гатчины в учебный центр русской армии.

– Николай Павлович, – говорил он царю, – тут, как это было при вашем внуке и правнуке, можно создать аэродром, где на небольших учебных самолетах будущие русские пилоты овладевали бы навыками летного мастерства. Ведь согласитесь – Россия просто обязана стать первой в мире авиационной державой. Вы даже представить не можете, насколько возрастет ее мощь, когда она обзаведется своими военно-воздушными силами.

– Почему не могу, Николя, – улыбнулся император. – Ведь во время путешествия в ваше время я в качестве пассажира совершил полет на вертолете. Пусть и недолгий, но его я запомню на всю жизнь. Машина от стен Петропавловской крепости совершила полет вдоль Невы, немного покружила над Петербургом и вернулась туда, откуда поднялась в воздух.

– Простите, я совсем об этом забыл, – ответил Сергеев-младший. – Но мне бы хотелось, чтобы ваши подданные научились сами управлять крылатыми машинами. Причем не только мужчины, но и женщины. Ведь дочь полковника Щукина достигла больших успехов в пилотаже и в совершенстве умеет выписывать в небе самые замысловатые фигуры.

– Николя, – нахмурился царь, – думаю, что, прежде всего, нам следует научить летать мужчин. Ведь аэропланы – это прежде всего оружие. Я читал донесение контр-адмирала Этолина об атаке вооруженного ракетами и пушками вертолета скопища дикарей на Аляске. Это так сильно их напугало, что с той поры колоши больше ни разу не пытались напасть на наши владения в Новом Свете.

Сергеев-младший не стал спорить с императором, тем более что Шумилин, окончив свое священнодейство, позвал всех к столу.

Дважды повторять приглашение ему не пришлось. Все дружно расселись, забренчали вилками, ножами и бокалами. Шашлык был съеден за какие-то полчаса. Потом царь и Шумилин отошли в сторонку, чтобы, как это часто бывает у мужчин, побеседовать о мировых проблемах. А молодежь, стоя на берегу Серебряного озера, наблюдала за плавающими в прозрачной воде огромными ленивыми рыбинами.

– Смотрите, смотрите, а это что такое? – неожиданно закричала Ольга. – Откуда оно взялось?

По озеру медленно двигался странный предмет, напоминающий перевернутую вверх дном лодку. В центре этого предмета возвышалось нечто, напоминающее башенку танка. Окутанный легкой дымкой неизвестный механизм – а ни у кого не возникло и тени сомнения в том, что сие является творением рук человеческих – бесшумно плыл по озеру, направляясь в сторону дворца.

Сергеев-младший достал из кармана рацию, чтобы отдать команду часовым, охранявшим дворец со стороны пруда, взять на мушку таинственного гостя. Но неожиданно легкая дымка превратилась в густой туман, а когда он через несколько минут рассеялся, то все увидели ровную гладь озера. Предмет, так удививший всех присутствующих, исчез, будто его и не было вовсе.

– Александр Павлович, – удивленный донельзя царь обратился к Шумилину, – что это было? Наверное, ваши друзья из будущего решили продемонстрировать нам очередное ваше техническое чудо?

– Не знаю, – растерянно произнес Шумилин. Он и сам был в полном недоумении. Никто из коллег полковника Щукина не предупреждал его о готовящемся сюрпризе. Кроме того, увиденный им предмет показался ему знакомым. Где-то он его уже видел… Только вот где?

– Дядя Саша, – сказал подошедший к нему Сергеев-младший, – я, кажется, понял, что это было. Помните, в Военно-морском музее есть похожая вещь. Это одна из первых в мире подводных лодок, построенная по проекту Стефана Джевецкого.

– Да, но это когда было в нашем времени, – ответил Шумилин. – Хотя… Помнится, что именно такая же лодка была продемонстрирована в 1880 году тогда еще цесаревичу Александру Александровичу именно здесь, в Серебряном озере. Я читал это в дневнике цесаревича.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Евангелие от Матфея.

2

Так индейцы-тлинкиты назвали вертолет Ми-24, атаковавший их лагерь.

3

Это произошло в 1836 году.

4

Такое название получила интервенция французов в Мексику в 1838 году, поводом для которой стали убытки, понесенные французским кондитером Рамонтелем в Мехико во время мятежа в 1828 году.

5

«Кроме того, я полагаю, что Карфаген необходимо разрушить» – этими словами, как писали римские историки, заканчивал все свои выступления Марк Порций Катон-старший, политический деятель, чьим страстным желанием было уничтожение Карфагена – соперника и конкурента Вечного Города в античном Средиземноморье.

6

Так назывались шпионы, работавшие на британцев под видом знатоков индийских священных текстов.

7

Инупи – от иньян – «скала» + – пи, от слова «камни» и, разновидность парилки, где происходила процедура внутреннего очищения членов племени лакота.

8

Мариинским он стал после возведения в 1859 году на месте сгоревшего старого театра нового, которому император Александр II по своему высочайшему повелению дал имя своей супруги, императрицы Марии Александровны.

9

Шумилин со товарищи решили использовать «Песню варяжского гостя» из оперы Николая Римского-Корсакова «Садко». При этом слово «варягов» заменили на «атлантов».

10

Ревизор на военном корабле – лицо, отвечающее за материально-техническое снабжение экипажа, а также за финансы. Баталер – унтер-офицер, ведающий приемом и хранением пищевого и вещевого довольствия личного состава, учетом материалов и ведением отчетной документации.

11

Так тогда назывался Петропавловск.

12

Немного измененная фраза из «Гамлета» Шекспира.

13

«Единственная известная мне роскошь – это роскошь человеческого общения». Антуан де Сент-Экзюпери. «Планета людей».