Росинант

Иван Власов

Росинант

Я тонул во тьме. Уже начал забывать, что такое быть первым. Потом стал думать, что ничего не умею и не знаю, – словно все, к чему бы я ни прикасался, валилось из рук.

То, что я слышал от близких людей, усиливало мою ненависть к себе. Они всегда видели во мне здорового человека – и вдруг абсолютно перестали узнавать и понимать.

Из-за финансовых неудач я чувствовал себя человеком, надорвавшим все силы и полностью утратившим уверенность в себе, с потухшими глазами, обращенными в никуда. Абсолютно пустая жизнь – без дела, любви и детей. Мне нужно было поставить перед собой цель, которая сможет меня вытащить из этой бездны.

Это происходило сразу после пандемии. Все проекты в один миг рухнули. Все то, во что я вкладывал деньги, да и всего себя, в один миг стерлось. Я обессиленно наблюдал за тем, что происходит, без всякой надежды.

В страшных снах я карабкался по дереву, пытаясь удержаться рукой за сучки, но они оказывались гнилыми и ломались, и я кубарем летел вниз. Жизнь – бескомпромиссный учитель, рубит как хочет. Я не мог позволить себе вывесить на входной двери табличку «Закрыто» и просто исчезнуть. Совесть – это нерв души.

Долги, суды, проклятья. Все это сплелось в один узел проблем, и чтобы распутать его, требовалось время. Кровать не заправлялась месяцами. Нужно было что-то делать. И вдруг телефонный звонок от моего дяди, который стал настоящим спасением. Его предложение было неожиданным, но я сразу ответил: «Да, давай попробуем».

Так я в августе, в конце строительного сезона, начал работать на грузовой машине с краном. Дома, дачи, дорожные работы – все это постепенно подходило к концу. Горячий сезон строительства заканчивался. Права на управление автомобилем свыше трех тонн я получил сразу, так как мой водительский стаж на легковом авто – десять лет. У дяди в гараже эта машина стояла уже год без водителя. Вот и решился.

Автомобиль японский, руль с правой стороны, трансмиссия механическая. Никогда не управлял таким, и по габаритам, и по тоннажу, с открытым кузовом, да еще и с крановой установкой. Механик я никакой. У меня нет опыта, да и не интересовала раньше подобная работа. Но свою машину я тщательно подготавливал к работе: зачищал, красил, укладывал напольное покрытие в кузове.

Мне всегда было интересно, как маленький человек управляет такой громадиной. Ведь только колес не меньше шести, это даже не считая тех, которых совсем не видно, но они точно есть. А еще нужно понять, как она въезжает в узкие улочки и паркуется. Как делает столько сложных действий, и все это на маленьком пятачке, разбрасывая свои огромные лапы, чтобы не завалиться на бок. А еще, как у нее хватает сил тянуть за собой столько разных и тяжелых предметов.

Водители этих машин не боятся тяжести и высоты. Они очень расчетливы и точны. Наверное, поэтому такие мужики и говорят на другом языке. Но так, чтобы каждый понял. Я всегда слышал от них немало слов, от которых в один миг чувствуешь себя тем, кто ты есть на самом деле. И не поспоришь, и не возразишь. Ведь они управляют такой махиной, создали свое особое братство и общаются на одной волне. Даже знают, в каком месте стоят «дорожные русалки» и «голодные оборотни». В этой большой семье принято рассказывать о том, что происходит вокруг, без утайки, и, конечно, помогать друг другу без всякого умысла или жажды наживы.

Для них нет ничего постыдного в дырках на штанине или пятнах на робе. Главное, что ты за человек и какой у тебя объем топливного бака. Черное густое золото – это валюта, которой никогда не бывает много.

Вначале помогал брат – занимался моим обучением, а позже выделили инструктора. Было страшно. Вечно мокрая спина, трясущиеся руки, непонимание элементарных действий. Грузовик совсем не короткий, семь метров в длину. Каждый въезд и выезд в дачных поселках по их узким улицам – большая проблема. Задний же ход можно контролировать только по боковым зеркалам. Это одна часть работы, еще надо и выгружать: стропы, опоры, траектории.

Но самый ужас – это вероятность перевернуться, сломать стрелу, порвать трос. Я догадывался, что человек может научиться всему. Медленно, через страх, но я двигался, аккуратно, запоминая все тонкости.

Как-то инструктор с уже красным лицом, видимо, от сильного личного переживания и осознания ответственности за мои возможные разрушения, заорал в полный голос: «На ручник ставь! Выходи!» Я дергаю вверх ручной тормоз. Но никаких видимых изменений не происходит. Машина продолжает своевольно катиться. Все требовалось контролировать под пристальным и жестким надзором наставника, который в итоге мог не выдержать и сказать: «Отойди… Я сам сделаю».

На второй день обучения монтируем железный лист.

– Иди в кабину, садись за руль и езжай плавно на команду «Вперед». Я в кузове с грузчиками установлю металлический лист. Иди давай! – кричит он из-за сильного ветра. – Ты все равно не знаешь, как его монтировать.

– Да, иду.

На земле остаются глубокие следы от моего неуверенного шага по песчаным лужам. Пытаюсь стряхнуть с сапог налипшую глину. Лобовое стекло заливает дождь, то и дело приковываю взгляд к скрипящему стеклоочистителю. Дворники не поспевают за железкой и тянут задубевшую резинку, оставляя след.

Все в один момент. Разом. Я слышу команду, нажимаю на педаль, и мой мокрый сапог слетает с ее поверхности. Машина резко дергается вперед. Моя голова вжимается в тело, плечи взлетают до макушки. Тишина. Сижу в оцепенении. Резко распахивается дверь.

– Твою мать, ты нас там чуть не покалечил. Я же сказал плавно двигаться вперед. Куда рванул?! – от этой ситуации я опешил, растерялся и даже не обратил внимания на направленный на меня мат.

Я вышел из машины как сурок, кротко вытягивающий голову из норы и осматривающий свои владения, боясь увидеть то, что предрекал наставник. Большой металлический лист развалился на крепеже. «Если бы лист не подняли еще на полсантиметра, то он соскочил бы, – и прямиком в тюрьму за халатность», – яростно объяснял человек с красными глазами.

Инструктор помогает не только неопытному ученику, но и борется с возрастным несовершенством японского друга. Наставник провел со мной три нескучных дня. В итоге аттестовал, шлепнул печатью по картонке и сказал: «Мне работать надо. Дальше давай сам. Только ты это… Тормоза сделай».

Немного позже машина начала разговаривать со мной на более сложном языке. Раньше никогда не слышал таких звуков. Я старался все делать аккуратно и внимательно. Наставник же, понимая ее способности, показывал мне, что и как делать не нужно. Я горько сопереживал этой мучительной и жестокой эксплуатации трудолюбивого «азиата». Угнан из своей страны в руки Ивана.

И у меня изменилось отношение к нему. Оно стало более спокойным и без всяких стеснений. Я разбил зеркало заднего вида, выгнул бампер, пробил насквозь напольное покрытие в кузове. Каждый раз я добавлял новые разрушения уже давно немолодой машине. Когда видишь результаты своей глупости и неопытности, то понимаешь, что это незначительные повреждения. Ведь потом я начал двигать уличные заборы и столбы, и уже без сожаления.

Когда я увидел автомобиль в первый раз, он показался мне достаточно забавным: большая широкая кабина с разбросанными по бокам глазами-фарами и с очень низкими к земле губой и подбородком, которые еще немного и обязательно что-нибудь зачерпнут. Внутри все достаточно просто, но перед лобовым стеклом нет обычного продолжения корпуса, что дает водителю мнимое чувство безопасности. В первом ряду три посадочных места, а во втором, прошу заметить, – одно спальное. Все на своих местах, удобное, простое в использовании и продуманное до мелочей.

Я с ним знакомился и очень хотел понять, как делать все привычные движения, но с другой стороны. На холостом ходу переключаю скорости и слушаю, как машина на это реагирует. Где-то закряхтит, словно задыхающийся на финише пловец, или пробьет резкий металлический скрежет, как в сломанном оружейном затворе. А что, если звуки работы двигателя – его слова? Удары – гласные, треск – согласные, щелчки – знаки препинания.

Из всего этого выстраивался его язык. Я всегда прислушивался, о чем он хотел мне рассказать: предостережение, усталость, опасность. Сплошь гласные – это грубые изречения, типа «совсем из ума выжил», и все в этом духе. «Что же ты скрипишь, как старая кляча, как средневековая лошадь!», – обращался я к автомобилю. Хоть я и дал ему имя Росинант, но хочу заметить, что это машина с гордым характером, и делать то, что ей не нравится, не станет. Он с гордым заржавевшим характером!

Начинаю работать один, без инструктора. Если чего-то не знаю, звоню и уточняю. Машина – 1988 года, долго стояла без дела. Технические проблемы начинают появляться как подснежники весной. В день делаю по три-четыре доставки.

Мне двадцать семь лет. Я водитель грузовика с краном. Но почему-то на меня многие с недоумением смотрят и задают странные вопросы.

– Ты откуда? – спрашивает рабочий с черными как смоль волосами с гуталиновым блеском.

– Из Москвы, а что?

– Как-то странно выглядишь для этой работы.

– Что странного? Работа есть работа. Займись делом, – раздраженно обрываю я.

На дачных участках опадают листья с деревьев – желтые, оранжевые красные. Световой день сокращается. Наслаждаюсь вождением как увлеченный делом человек.

Приезжаю на выгрузку. Мне поставили сложную задачу. Я должен перебросить поддоны кирпича весом полторы тонны через забор. Здесь еще и глубокая канава, она неширокая, но все-таки усложняет мои действия. Слышу любимую фразу заказчиков: «Такие машины это уже делали». Не обращаю на эти слова никакого внимания. Технические характеристики у всех разные. Это первое главное правило водителя.

В кузове стоят четыре поддона. Цепляю первый на крепежные стропы. Аккуратно поднимаю краном кирпичи из кузова – они должны пройти в сантиметрах над забором, а за ним заказчик принимает поддон и ставит на землю. Но я не могу видеть его действия там. И вдруг под краном пробегает ребенок. Я кричу ему: «Уйди! Не мешай работать! Здесь очень опасно!» Он убегает. Груз сейчас находится над забором. Я вижу, как в замедленной съемке: металлическая нить троса быстро разлетается и через мгновение рвется. Поддон летит вниз, и кирпичи валятся в разные стороны. Мы видели одно и то же зрелище, но с разных сторон металлического забора, часть которого в итоге повредилась.

Позвонил дяде:

– Трос порвался.

– Никто не пострадал?

– Все нормально. Немного повредил забор. Что делать?

– Жди. Сейчас решим.

Я начал собирать кирпичи и складывать их на поддон. Дядя перезвонил и сказал: «Не переживай и не нервничай». Вскоре проблема была решена. Приехал другой грузовик-манипулятор, и все перегрузили на него. Все-таки выполнили работу. Слава богу, что прогнал ребенка. А трос лопнул от старости.

Звонок будильника в шесть утра. Все по расписанию. И так каждый день. Душ и плотный завтрак, если я все-таки поднялся с первым звонком. Если не получалось, то утренний аппетит нужно долго ждать. Главное, двигаться строго по расписанию.

На электричке добираться быстрее, чем на автобусе. Но все рассчитано по минутам, поскольку если упустил свою, то ожидание следующей «собаки» отберет еще больше времени. Я уже на перроне. Вжимаюсь в людей в тамбуре. Одна остановка – и на выход. Солнечный день. Жду автобус. В это время направление от Москвы обычно свободное. Через десять минут я на своей остановке. Выхожу и начинаю путь к автомобильной стоянке. А над головой растянута ЛЭП, и в ушах стоит звук как бы нависающего пчелиного роя. Это лучше любого энергетического напитка – волосы поднимаются от напряжения.

Переход наземной восьмиполосной магистрали через мост вызывает во мне как минимум опасения. Совсем недавно я начал бояться высоты. Иду, придерживаясь рукой за поручень, и думаю, что меня сдует ветер. Он срывает кепку с головы и уносит куда-то вниз. Я даже не смотрю, двигаюсь вперед, не оглядываясь.

В солнечный день все это нисколько не смущает и не портит настроения, так как хорошо понимаю, что управлять краном лучше в ясную погоду. В дождь мой уровень опасности близок к максимальному. Особенно, когда нужно ехать на строительный объект. Песок превращается в трясину, но у меня есть два лучших друга – лопата и деревянные бруски, с которыми я играю как в конструкторе, перекладывая их от одного колеса к другому.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.