Над хаосом

– А у вас есть этот рубильник? – спросил Натан.

– Есть кое-что получше, – уклончиво заметил Рамачандрян.

– И все-таки что там с проектом «Порядок»?

– Тут все несколько проще, это моделирование прошлых эпох. Погружение в виртуальные симуляции на базе сенсорной депривации органов чувств исследователя. Более детально пока рассказать не могу, да вы и сами все увидите. Скоро… А теперь прошу простить, я жду важный звонок.

– Спасибо доктор, в общих чертах мне все понятно. Не забудьте мне сказать, когда наступит кризис, чтобы я смог выполнить свое историческое предназначение с этим рубильником.

– Certainement! Теперь ваше журналистское любопытство удовлетворено?

– Более чем. Я вижу, что здесь в одном флаконе взбесившийся ИИ, машина времени и Кассандра в реторте. Комбо!

– Вот и отлично. C’est super. Напишите об этом заметку. А лучше – фельетон, – издевательски ухмыльнулся Рамачандрян.

Натан уже встал с кресла и пошел к выходу, когда ему на ум пришел еще один вопрос. Он повернулся в дверях и спросил:

– Еще секунду, если позволите. И какие же у вашей группы первые шаги?

– Они первые только для вас, Хольм, на самом деле проекту уже не первый год. Но да, сейчас мы готовы к запуску искусственного интеллекта, этот этап мы называем «K.A.I.M.». Сейчас наш ИИ пребывает в так называемой «люсид-фазе».

– То есть этот разум еще спит?

– Да. Поэтому название и расшифровывается как King Asleep in Mountain – «король, спящий под горой». Нужно объяснять референсы?

– Не стоит, я уже уловил нить. Это популярный мифологический сюжет.

– Кстати, просто чтобы вы были в курсе, Хольм. Против этого названия резко выступает Йен Лок, которому кажется, что оно напоминает имя Каин и это «плохое предзнаменование». Некоторые подняли его на смех, особенно в этом отличился Рипке. Так что теперь они не разговаривают, поэтому не упоминайте это название при Локе, прошу вас.

– Спасибо, – сказал Натан и вышел, плотно закрыв за собой дверь. По крайней мере, теперь он знал, какой кабинет нужно взламывать, если он вдруг захочет послать с этого острова сигнал SOS остальному человечеству, еще не догадывающемуся, что задумывает на его счет доктор Рамачандрян.

Через пару часов, когда рабочий день был завершен и персонал покинул Солярис, Натан и Том Тагель сидели в баре «Кики-Буба» и с отвращением пили морковный коктейль.

– Беседовал сегодня с доктором Рама… – начал Натан, но Тагель его перебил:

– Уже интересно! Подойди ближе и расскажи мне больше! Доктор как откроет рот, чтобы поделиться с миром своей мудростью, так туши свет.

– Он рассказывал мне про «Короля-под-Горой» и еще про «китайскую нацию»…

Тагель тут же начал закипать и довольно громко фыркнул еще при слове «китайскую».

– Я так понимаю, Том, – сказал Натан, – ты не согласен?

– Ну, Нэт, это же просто фигня, с первой буквы!

– Почему?

Тагель скривил кислую физиономию и с отвращением опрокинул остатки коктейля в рот. Лицо его не изменило своего выражения, и он продолжил:

– Это не научный опыт, а профанация, так как тут прямо в базе заложена подмена понятий. Почему это вдруг выполняющие функционал нейронов элементы должны чувствовать боль? Здесь крайне некорректна и апелляция к китайцам. Давайте заменим их на самые обычные модемы – и весь этот опыт рассыпается. Да, сейчас система из миллиарда модемов функционально введена нами в копию состояния мозга во время переживания боли. Но почему же модемы не испытывают боль? Ха-ха, да потому, что это долбаные модемы, они просто кирпичики и строительные блоки системы. А ощущение боли – это эмерджентное состояние другого уровня.

Тут Тагель немного приободрился, как будто ему в голову пришла какая-то интересная мысль, и, немного понизив голос, произнес:

– Нэт, а не выпить ли нам?

– А скоро ли конец света? – полюбопытствовал Натан.

– Примерно через двадцать минут, – ответил Тагель с широкой улыбкой. – Так что давай, дружище, выпьем. Я слышал, у тебя была бутылочка биттера из аэропорта Джакарты…

Том не сильно изменился с того времени, как они с Натаном последний раз общались. Он был все таким же нетерпимым к чужой глупости, так же таращил глаза из-под своих кустистых бровей, и даже прическа у него была такая же нелепая, как и всегда. Возможно, только седых волос в ней стало побольше. Правда, когда он был руководителем Натана, он старался напускать на себя важный вид, а сейчас был полностью расслабленным и каким-то даже развинченным. И почти все время чуть-чуть под градусом.

После того как они опрокинули по паре стопочек того самого биттера, Натан спросил его:

– Как я понимаю, ты полон скепсиса относительно всего проекта?

– Я полон скепсиса относительно нашей цивилизации, а проект – это как раз то, что может с ней покончить. Наконец-то, – грустно ответил Том, разглядывая донышко стопки.

– Может быть, ты тогда поделишься со мной своей теорией?

– Я бы назвал это практикой, если честно. Но хорошо, поделюсь, только следи внимательно. Надеюсь, ты не будешь отрицать, что мы все давно живем внутри информационной цивилизации и соответствующие технологии определяют конфигурацию нашего мира. Но они ведь не только определяют, но и напрямую ведут к широким возможностям для искажения картины мира. Ты, как журналист, это лучше меня понимаешь, сейчас можно продать людям любую картинку. Любой, даже самый идиотский фейк…

Натан согласно кивнул, и Тагель продолжил:

– Искаженная картина мира – это почти виртуальная реальность, в которой сейчас живут все жители планеты Земля. Искаженность восприятия реальности порождает искаженный ответ на реальные угрозы. В итоге мы, вместо того чтобы исправлять ошибки системы, ее усложняем и творим всякую дичь типа «великой перезагрузки» или вот этой недавней информационной пандемии. Как ты думаешь, долго мы продержимся с нашими масштабами и скоростью развития, учитывая, что неадекватно реагируем почти в ста случаях из ста?

– Думаю, что не очень долго. Будешь еще биттер?

– Наливай. Итого мы покатились в ад, едва встали на путь информационной цивилизации. Дальше это все ускоряющийся и очень короткий путь, поверь мне…

С этими словами Томас Тагель взял рюмку биттера и незамедлительно ее выпил.

Из записной книжки Натана Хольма:

«Итак, я наконец получил информацию из первых уст – со мной соизволил поговорить сам доктор Рамачандрян! Надо заметить, что то, чем они тут занимаются, действительно впечатляет. Я познакомился с „Королем-под-Горой“. Технически он представляет собой метасеть из множества (что-то порядка ста тысяч объединенных структур) нейросетей с эмерджентными свойствами; это такая своеобразная „сеть сетей“, лишь немного уступающая по сложности всему интернету начала XXI века. Над разработкой ее структуры несколько лет трудились самые старые работники проекта: доктор Рамачандрян, его ассистентка Даниэла Дени и Том Тагель. Для образного описания проекта доктор использовал отсылку к эксперименту, известному как „Китайская нация“. Насколько я помню, это мысленный эксперимент, предложенный Недом Блоком в 1978 году для опровержения теории функционализма. В нем мы берем множество китайцев, каждый из которых представляет как бы нейрон искусственного мозга. Каждый наш китаец держит в руках сотовый телефон, в котором уже забит список номеров других китайцев, расположенных поблизости. В зависимости от того, когда зазвонил телефон конкретного китайца, он должен звонить кому-либо из своего списка. При этом передача сообщения по телефону не требуется, необходим лишь факт звонка (точно так же, как происходит взаимодействие между реальными нейронами мозга). Если в такой системе создать функциональное состояние, идентичное восприятию боли, вся „китайская нация“ окажется в состоянии боли, при этом ни один из китайцев не будет эту боль чувствовать».

3 недели до сингулярности

«Одно точное измерение стоит тысячи мнений экспертов».

Грейс Хоппер, разработчица первого компилятора

– Он стоять здесь! – с отчаянием произнес техник с номером U-48. Его Натан отличал от других, потому что это был номер самой результативной подлодки нацистов во время Второй мировой. Сейчас его раскосые глаза были полны ужаса, а руки в резиновых перчатках беспокойно гладили резиновый же фартук.

– Что случилось? – спросил Натан, подходя к группе из пары техников и Рипке с Тагелем. Не то чтобы техники тут ходили всегда по двое, просто сейчас их было столько же, сколько и ученых.

– Пропал прибор, – бросил через плечо Рипке и назвал сам агрегат, но это слово ничего Натану не сказало, и он его сразу же забыл.

– Не пропал, а оказался перемещен в другую часть комплекса, – заметил Тагель.

– Он стоять здесь. Я не трогать его! – опять упрямо повторил техник с номером подлодки.

– Подумаешь, передвинули – и сами не заметили как, – предположил Натан.

Рипке и Тагель посмотрели на него так, как обычно технари смотрят на гуманитариев, но ничего не сказали. Наконец Рипке еще раз взглянул на Тагеля и с расстановкой произнес:

– У нас в лаборатории так не принято.

– А что за прибор-то? – спросил Натан для того, чтобы разрядить обстановку.

Техник U-48 только испуганно взглянул на него, а Рипке поморщился, но зато Тагель ответил:

– Да вот, часть этой системы, – и показал пальцем на целую пирамиду других ничем не примечательных металлических коробок, стоящих в отдалении.

Натан подошел к ним и осмотрел, обнаружив небольшой выдавленный в металле лейбл – стилизованный значок шестеренки и летающие вокруг него кружочки, видимо изображавшие электроны.

– «Скомопокс»? А что это? – спросил он.

– Это кириллические буквы, – бросил Тагель, не отвлекаясь от экрана, куда он уже успел уставиться. – Читается как СКОМОРОХ. Это такая разновидность арлекина из русского театра.

– Так прибор что, русский?

– Да. Русский. Это система эшелонированной радиоэлектронной защиты, лучшая в своем роде. Делают где-то… где-то в России, в общем… в Минске или в Омске, не помню… – Тагель явно уже потерял нить рассказа и вдруг нетерпеливо пощелкал пальцами, привлекая внимание все еще стоящего рядом техника: – Ну вот что это такое у тебя? Опять калибровка слетела?

Натан еще какое-то время смотрел на металлические коробки с загадочной системой и не решился спрашивать, зачем она может им в данном проекте понадобиться.

На этом инцидент был исчерпан, но, когда на следующий день уже другой техник случайно заметил, что настройки одного из распределительных щитков сбиты и его включение может повредить всему комплексу, подозрения вспыхнули с новой силой. Дело попахивало саботажем и вскоре дошло до доктора Рамачандряна. Время запуска «Короля-под-Горой» неудержимо близилось, и он поручил разобраться с проблемой Даниэле.

– Вам двоим нужно взять с собой техников и пойти проверить периметр, – строго сказала Даниэла, обращаясь к Натану и Рипке.

Натану это очень не понравилось, с ним давно не разговаривали как с напортачившим школьником, и он уже было открыл рот, как вдруг с удивлением ощутил, что Рипке легонько дернул его за рукав пиджака.

– А что это за картина на стене? – спросил Натан Даниэлу, просто чтобы что-то сказать.

– Где?

– Ну, вот там, в этой нише.

– Честно говоря, я не…

– Это «Охотники на снегу». Питер Брейгель. Старший, – ответил Рипке. – Пойдемте, Натан.

Несмотря на опасения Натана, ему не пришлось лазить по непроходимым джунглям в компании гигантских палочников и пауков размером с морскую свинку. Рипке выгнал к периметру десяток китайцев, а Натана поставил на открытом пространстве с рацией – координировать их действия. Оперируя этой урезанной версией «китайской нации», они смогли быстро проверить весь периметр комплекса и не нашли никаких повреждений охранной системы. Заодно Натан узнал, что вокруг комплекса в джунглях возвышается двухметровый забор, находящийся под высоким напряжением.

– Пятый пост о’кей, все харасо, – донесся из рации голос с сильным китайским акцентом, и затем что-то щелкнуло.

– Ну вот, вроде и все. Возвращайтесь! – Этот голос уже принадлежал Рипке.

– Саул, я давно хотел вас спросить, – сказал Натан в рацию, зажав клавишу. – Вы ведь антрополог, какова ваша роль в этом проекте?

– Давайте я вам в другой раз, лучше за обедом, все расскажу, о’кей? – пообещал Рипке и, не дожидаясь ответа, отключил свою рацию.

После их совместной вылазки в джунгли Натан улучил момент, когда Подгорного Короля снова отправили в фоновый режим и все засобирались в столовую, и подошел к Рипке, который явно что-то потерял и теперь растерянно стоял посреди Декартовского театра, хлопая себя по карманам своего белого халата.

– Саул, я слышал, что у вас есть оригинальная теория эволюции сознания.

– Я ручку потерял, – сказал ему в ответ Рипке каким-то странно беспомощным голосом.

Натан заметил его ручку на одном из столов и без слов подал. Профессор просиял лицом и сразу же сказал:

– Спасибо, так вот она где! Вы что-то спрашивали про теорию сознания?

– Да, верно – мне говорили, что ваша теория весьма оригинальна…

– В нашей среде так говорят, когда хотят назвать кого-то сумасшедшим, – покосился на него Рипке.

– Как хорошо, что я не из вашей среды! – тут же парировал Натан. – И все-таки – расскажете в общих чертах, пока идем до столовой?

– Да особенно и нечего рассказывать, – с некоторым, как показалось Натану, сомнением потер свое лицо пальцем Рипке. – Джулиан Джеймс – автор этой теории, а я просто нашел, скажем так, некоторые ее подтверждения на примитивном биологическом уровне…

– Джеймс, насколько я помню, не очень хорошо закончил.

– Да, его задавил каток храма науки, – очень серьезно сказал Рипке и засунул руки в карманы халата. Натан сразу же обратил внимание, что в карманах он сжал кулаки.

Поскольку Натан молчал, Рипке продолжил:

– Это очень логичная и простая теория, ее доказательства лежат у всех на виду, прямо на «Ютубе». Не верите?

– Пока с трудом! – улыбнулся Натан.

– Видели ютуб-канал «Делай это как пещерный человек»?

– Это там, где какой-то умелец делает все, что только можно, с помощью технологий неолита?

– Да, от хижины и до водяного колеса.

– Отличный канал! Помню, он там даже батарейку соорудил…

– Ну вот и всё. Скажите мне, пожалуйста, почему для того, чтобы изобрести водяное колесо или батарейку, нам потребовались сто тысяч лет? Почему это не сделали прямо в неолите?

К этому времени они здорово отстали от основной группы и медленно тащились через крытый переход в направлении столовой. Пальмы неслышно качались над их головами в тускнеющем вечернем небе. На окне Натан заметил кого-то с большим количеством ног, прильнувшего к стеклу, и сразу же отвернулся.

– Я, честно говоря, не знаю. Вы намекаете, что наши мозги тогда были не такими, как сейчас?

– Мозги были теми же. Разум был другим. Если очень коротко, там некому было что-то придумывать. У нас в тот момент никого не было дома. – С этими словами Рипке постучал себя по лысой голове пальцем.

Теория Джеймса – Рипке была такой интересной, что Натан даже не мог вспомнить, что они ели на ужин, поскольку все это время слушал профессора. Антрополог был в ударе и, несмотря на ревнивые взгляды Тагеля из-за соседнего столика, изложил свои взгляды достаточно подробно.

Саул Рипке разглагольствовал, держа наколотый на вилку зеленый горошек:

– Я бы также хотел отметить, что данные, почерпнутые из древних текстов, все эти личные идолы, цилиндрические печати и традиция составления персональных имен наводят на мысль, что у каждого человека был собственный бог. Понимаете, Натан? Сознание наших предков было расщеплено, и внутри головы каждого древнего шумера жил говорящий всякую неконтролируемую ерунду божок.

– Рассказчик.

– Да, но это теперь он находится в рабстве у ваших тормозящих лобных долей и тихо мелет себе мельницу «вашей личной мысленной реки», а раньше его голос был громоподобным. Это был голос бога! Ну, как сейчас у больных синдромом Туретта…

– Ужасно! Но как же в таком случае древние цивилизации могли вообще существовать? Сооружать храмы, рыть каналы и все прочее?

– Вот! А для этого у них был ритуал. По всей видимости, после сотен или тысяч бесплодных попыток что-то сделать они вырабатывали определенную последовательность, то есть ритуал, и в строгой сообразности с ним совершали сложное групповое действие. Как вы понимаете, при таком подходе ни о каком быстром прогрессе и говорить не приходится. Вот поэтому и не появилась водяная мельница в неолите. Для того чтобы начался прогресс в нашем современном понимании этого термина, у наших предков сначала должно было сформироваться сознание в нашем современном понимании.

– И когда это случилось?

– Этого я не могу сказать, – ответил Рипке. – Я инженер, антрополог и физиолог, а не историк. Я могу лишь обрисовать этот процесс по его основным этапам. Я считаю, что в дальнейшем развитие левого полушария и связанной с его функциями внутренней речи должно было привести к появлению имманентного чувства «я», которого в наши дни не имеют лишь дети и представители совсем уж нецивилизованных племен. Известна их любовь именовать себя в третьем лице…

– Спасибо, Саул, – ответил Натан, вставая из-за стола. – Натан понимать вашу теорию. Натан уже сыт. Пожалуй, Натан пойдет отдыхать.

– Нет, – решительно вступил подошедший к ним Тагель. – Натан отдыхать сейчас не идет. Натан идет немножко выпить и побеседовать со своим старым другом Томом!

                                     * * *

В тот раз они просидели дольше обычного и прикончили часть «секретного резерва», как его называл Тагель. В результате Натан опоздал на случившийся ранним утром запуск Короля, и когда он пришел в Декартовский театр, болезненно ощущая своей больной головой всю кубатуру этого огромного помещения и душевно содрогаясь при каждом шаге, то застал немую сцену: доктор Рамачандрян стоял скрестив руки на груди и был мрачнее тучи, Даниэла торчала преданным столбом позади его фигуры, а Рипке, весь скривившись и изогнувшись, бегал пальцами по клавишам одного из пультов. Безымянные техники же вжались в приборы и стены. Тагеля при этом нигде не было видно.

– Явились? – недовольно произнес Рамачандрян, не оборачиваясь. – А вот ваш компаньон по возлияниям вообще не пришел!

Даниэла смерила Натана самым презрительным и высокомерным взглядом, на который была способна, а Рипке только мельком взглянул через плечо и слегка взмахнул рукой, продолжив печатать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.