ВОЛЕЮ ИМПЕРАТОРА

Александр Шкин

ВОЛЕЮ ИМПЕРАТОРА

ВОЛЕЮ ИМПЕРАТОРА

1

– Та-ак, это я сбросил… Это подписал… Это отдал на подпись… Ну, вроде, всё. Теперь, только бы не попасться на глаза, этой… Этой… А, чёрт… До конца рабочего дня ещё четыре часа, целых четыре часа. Может свалить по-тихому?

Скрипнула, приглушённо дверь кабинета.

– Блин, не успел. Заявилась, не запылилась…

Виктор, улыбаясь во все свои, не помню, сколько их, там должно быть, то ли тридцать три, то ли тридцать четыре зуба, лениво поднялся, вылезая из-за компьютера.

– Здравствуйте, Вера Петровна… – полным сарказма голосом, шутовски, раскланиваясь, громко поздоровался он – давно не виделись…

– Здравствуй Витя. Ну, как твои успехи? Вижу, маешься, без работы.

– Вера Петровна, если вы называете, то, что к концу недели, я успеваю сдать всё срочное, да, и не срочное, тоже, маяться от безделья. То тогда, конечно, маюсь. Но новую, сейчас, не возьму. Как-никак пятница, четырнадцать часов, по моему хронометру – возразил Виктор.

– На моих часах, тоже. Но Ленка подождёт, я ей сказала, что ты задержишься на пару часов.

– Вот, тёща досталась – вспылил парень – мало того, что дома покоя нет, так ещё и на работе достаёт. Маман, я ведь уволюсь.

– Ну, положим, дома я тебя не достаю, тут ты беззастенчиво врёшь. А вот насчёт увольнения… Интересно мне, куда пойдёшь?

– Да хоть грузчиком, хоть шофёром…

– Давай – с улыбкой, кивнула та головой – там тебе и кабинет отдельный, с рулём, прямо на столе, выделят, и зарплату, бо-ольшую, сразу выдадут, за год вперёд. Твой диплом, как раз, для грузчика и шофёра подходит. Ладно, Витя, хватит, а? Ты же понимаешь, ну, не к кому, мне больше подойти. Этот заказ, только сейчас, принесли, и как всегда срочный. Я бы сама, да, у меня ещё отчёт. И, вряд ли, мы вернёмся, в будущем, к этой теме….

– А Гавриленко и Самойлова не могут? – не услышал её последние слова зять – Ах, да, у них же дети, они по пятницам пораньше сбегают, ты же у нас добрая.

– Витя, ну, что ты такое говоришь? Они же запорят всё. А документация в цехе, уже с утра, в понедельник, должна быть.

– Ладно, давай – смягчился Виктор – твои слова, прямо, бальзам на душу, прямо незаменимый зять. Лучший инженер отдела. Но на дачу мы, завтра с Ленкой, не поедим. Я спать буду до обеда.

– Да хрен с ней, с дачей, но отец, просил заехать тебя, вечером у него какое-то дело.

– Ладно, заеду, а теперь, давай свои бумаги и не мешай, иди…

Виктор освободился, только, к девяти вечера. За окном садилось летнее солнце, где-то, не пойми, где, щебетали птички. Обгаживали всё вокруг, неугомонные голуби.

Он быстро перебежал через всю, пустую к этому часу, автомобильную стоянку, к своему, не очень свежему, "Форду. Забросил сумочку на заднее сиденье, повернул ключ в замке зажигания.

Стартер сделал два вялых оборота и смолк. Виктор попытался ещё несколько раз, но под капотом, лишь что-то щёлкало.

– О… Мать твою… Только, этого ещё не хватало – выкрикнул он, и в сердцах саданул по рулю.

– Не заводится, да? – донёсся с заднего сиденья, скрипучий, сочувствующий голос.

Парень медленно и осторожно обернулся. Нет, он, конечно, вздрогнул, но и только лишь, от неожиданности. А так, страха не было, наоборот, появилась злость.

– Ты кто такой? Какого хрена тебе здесь надо?

– Ну, ну, ну, молодой человек, так грубо и с незнакомыми людьми.

– Пошёл, я сказал, или помочь?

– Нет, помогать не надо, я сам. Но вот выслушать ты, вы, Ваша Светлость, меня должны.

– Бл… Ну, я…

Виктор дёрнулся было, протянуть руку к ручке двери, но вокруг него, вдруг, соткался какой-то невидимый и непреодолимый кокон.

– Завтра, Витя, к тебе придут. Ничего не бойся. Тебе всё объяснят. Ты выслушай терпеливо и, с отцом посоветуйся, и только потом, принимай решение. В любом случае, последнее слово за тобой.

Парень поднял глаза на зеркало заднего вида. Там отразилось заросшее седым редким волосом, морщинистое лицо и нос картошкой. Озорные серые глаза. Один из них подмигнул.

– Ну, мне пора, до завтра…

И в зеркале никого не оказалось.

Виктор, потёр лоб, даже не удивившись, что рука, как и прежде, не встретила сопротивления.

– Дичь, какая-то. Походу, заработался я совсем.

Он вновь провернул ключом стартер и двигатель бодро и ровно заработал.

-Ну что ж, поехали – пробурчал он себе под нос – отец, наверное, уже заждался…

Виктор поехал к отцу, как тот и просил, о чём и предупредил по телефону Лену, жену. Они всего месяц, как женаты, официально, не считая пяти лет совместной жизни, то у отца, то у тёщи, да и, знали друг друга с пелёнок. Мама Лены осталась одна, когда Лене было всего восемь месяцев. Её отец погиб, где-то на бескрайних просторах севера. А Виктор остался без мамы, через неделю после своего рождения. Какое-то женское осложнение, после родов. Отец не вдавался в эти подробности. Да и, не приветствовал эту тему.

Отцы детей были когда-то друзьями, со слов, опять же отца и тёщи, и папа Виктора всю жизнь помогал семье друга. Мама Лены, так и не вышла больше замуж, как и отец Виктора, не женился.

Всю жизнь они прожили бок о бок. Виктор и Ленка, её мама и отец Вити. Иногда даже, мама с отцом исчезали на месяц и больше, оставляя детей на нанятую няню. Но больше месяца, это редко, всего пару раз. Витя с Леной подозревали о их связи, но вместе, в пикантной ситуации, ни разу не заставали.

Вот и недавно, они совершали тур по Европе, но уже открыто сообщили, что ездили вместе. Они с Ленкой лишь посмеялись и на этом всё. А Ленина мама переехала, сразу после их свадьбы к отцу Виктора и редко, появлялась у себя в квартире. Ну, может раз, два в месяц, так сказать, контроль, прежде всего. Только, чего там контролировать, люди взрослые. Но мать, есть мать.

Отец был дома, ждал. Тёща, похоже, ещё не появлялась.

Виктор скинул кроссовки, поздоровавшись, и посмотрел в озабоченное лицо отца.

– Что случилось, папа? – волнение отца передалось и ему, и это, явственно прозвучало и в его голосе.

– Случилось, сын. Случилось, то, что и должно было случиться. Пошли в кабинет, там поговорим.

Отец, пропустив мимо себя сына в дверях кабинета, кивнул ему на кресло у журнального столика. Виктор осмотрел отцово обиталище. Ничего не изменилось за этот месяц, те же тяжёлые коричневые шторы на окнах, полки, шкафы с книгами. У окна массивный дубовый стол с ноутбуком, принтер на краю и письменные принадлежности с противоположного края, ничего лишнего, всё, как всегда. Но вот, на крышке закрытого ноута лежит предмет, внешне напоминающий, студенческий тубус, только очень маленький и обвязанный жёлтой блестящей нитью, с толстой тёмной печатью на конце, похожей на сургуч, но явно, это, что-то другое. От этой печати, так и несло опасностью, или может быть предостереженьем. Виктор не мог понять своих чувств.

– Значит, почувствовал – заметив, как изменилось лицо сына при входе в кабинет, изрёк отец, с облегчённым вздохом – ну, тогда проще разговаривать.

Виктор не сводил с него глаз. А тот, излишне спокойно, устроился в кресле напротив и насмешливо посмотрел на него.

– Может коньячка?

– Нет, пап, мне ещё домой ехать.

– Оставь машину здесь, а три дома пройдёшь и пешком, ведь совсем перестал двигаться. Так и меч в руках не удержишь. А он тебе в ближайшее время, ох, как пригодится. Не забыл мои уроки? Два месяца не тренировался, наверное, пока мы с Веренеей в королевстве были.

– С кем? Где?

– С Верой, твоей тёщей.

– А-а, так бы и говорил. А то, Веренея, королевство… А насчёт тренировок, то каждое утро с Ленкой рубимся и вечером, иногда тоже. Только зачем, понять не могу, есть же тренажёры, фитнес залы, наконец. А вы с тёщей мечи, эспадроны, щиты древние, кони, сёдла… Впрочем, нам нравится. А главное есть где. Хорошо, что ты выкупил спортивный зал, рядом. И ребятам местным не надо по улицам слоняться. Вот только, ты так и не сказал, что у тебя за бизнес. Всё потом, потом… Ведь ты оплачиваешь, и тренеров, и зал. Ну, и мы не сидим на одной зарплате.

– Вот для того, что бы ты всё это понял, я тебя и позвал. А потом и герцогине рассказал.

– Кому? – снова выкатил глаза на отца Виктор.

– Ленарии, герцогине Витера, вашей жене, Ваша Светлость, герцог Витор ВитЕрский. Младший брат короля Авитара, Гергия Третьего, Объединителя.

Виктор откинулся на спинку кресла и рассмеялся – прикалываешься?

– Ни в коем случае, Ваша Светлость – ответил, склонив голову, отец.

В глубине обычной четырёхкомнатной квартиры, на седьмом этаже, обычной девятиэтажки, в провинциальном городе, далеко за хребтом Урала, если отсчет километров вести от столицы России, хлопнула входная дверь. И через минуту в кабинете появилась тёща.

– Ваша светлость – склонила и она голову, перед Виктором, войдя.

– У вас, дорогая маман, тоже крыша протекает, как и у отца? – спросил, с сарказмом, Виктор.

– Как скажете, Ваша светлость – улыбнулась она – а пока, давайте, поужинаем, как раньше. Борща завтра, там, нам уже не подадут, как и обычных котлет по-киевски. Ленка должна быть с минуту на минуту. Пойду, поставлю греть.

Тёща, вновь коротко склонив голову, вышла из отцовского кабинета.

Отец же, поднявшись, прошагал к своему столу и вынул из одного из ящичков, обычную картонную коробку и небольшой пластмассовый пенал, как у первоклассников, весь в цветочках и картинках.

Пенал протянул сыну – это ваши с Леной родовые перстни – проговорил он – а что, в таком вот, пенале, так незачем привлекать было внимание, твоё и твоих друзей, что часто посещали наш дом. Разве что, открыть его и сломать нельзя. А здесь, поставил он на стол картонную коробку, артефакты, активирующие вашу память и знания, что мы с графиней вкладывали вам всю вашу жизнь. С помощью, этих самых, артефактов.

– Пап, прекращай, это уже не смешно – устало проговорил Виктор, бросив, не открывая, пенал на журнальный столик рядом.

Отец вздохнул.

– Понимаю, сын, всё это кажется бредом сивой кобылы, я бы и сам, хотел так считать. Если бы это не было правдой. На вот, прочти, того, что я тебе вложил в голову и без активации памяти, должно хватить.

И он вновь шагнул к столу, подхватил с крышки ноута тубус и кинул его сыну.

Виктор легко поймал его, годы тренировок, он мог бы и в цирке выступать. Мечами жонглировал, а тут, какой-то тубус.

Покрутил, его разглядывая, и открыл. Внутри лежал лист пергамента. Почему-то Виктор сразу понял, что это пергамент, а не обычная бумага.

Развернул и ничего, сначала, не понял. Какие-то закорючки, точки, чёрточки. Но чем дольше он его разглядывал, закорючки постепенно складывались в слова и предложения.

… Я, волею, данной мне богами, Гергий третий – читал Виктор – бла, бла, бла – словоблудие ни о чём, что за хрень. А вот…

…Повелеваю! Вернуть из бессрочной ссылки графа и графиню Литарских, и переданных им, на воспитание, моего брата, герцога Витора Витерского и его суженую, герцогиню Аденскую, для скрепления узами брака....

И снова – бла, бла, бла…

– Что это? – крутя в руках пергамент, спросил, поморщившись от пустопорожнего переливания воды из одного сосуда в другой, Виктор.

– Это значит, сын, что тебя при дворе желает видеть наш будущий император. И ты должен стать королём трёх объединённых им диких королевств. Но если ты откажешься, никто настаивать не будет. Нас всех, просто, убьют. А королевства, найдётся, кому возглавить.

Отец вздохнул и продолжил.

– Наш будущий император не всесилен, у него много, очень много врагов. И в тебе он видит поддержку, прежде всего для себя, а потом уж и для империи, которую создаёт, пройдя по континенту с мечом, огнём и магией. Но все эти знания у тебя уже есть. Вот придёт Ленария и вы, получите, то, что, пока, скрыто. А завтра откроется большой королевский портал и за нами придут стражи тайной службы короля. Тебя, ведь, уже предупредили? И они, или вернут нас на Истэрию, так называется наш мир, или убьют. И скрыться от них нет никакой возможности. Считается магии на Земле, так называют эту планету местные, нет, но это не верно, просто, её очень не много. Мы с графиней не сможем противостоять им, стражам, с нашими крохами магического резерва. А они придут с боевыми артефактами. Наш магический резерв тратится лишь на поддержание нашего здоровья и, почти, ничего не остаётся. Правда, и у нас артефакты есть, но без внутреннего резерва, активировать их проблемно долго.

Отец прервался и выразительно поглядел на сына – но я приготовил для тебя нечто интересное, сын. Дома. Расскажу, когда будем на Истэрии. А сейчас пошли ужинать, чувствуешь, как пахнет. Мать расстаралась. Скорее всего, это последний наш ужин на земле. Здесь не плохо, но дома лучше, увидишь.

В прихожей прозвенел звонок. Отец свернув, в сторону дверей, не дойдя до кухни, пошёл открывать.

Пришла Ленка и сходу задала отцу сотню вопросов… знаю ли я… что мне успели рассказать… где артефакты, что бы инициировать память…. что теперь делать с дачей…. что делать с машиной, квартирой, с кредитными картами…

– Так ты знала? – вышел Виктор из кухни.

– Ага – улыбаясь во весь рот, выдала она – мне мама с четырнадцати лет, про всё это начала рассказывать, преподнося, как сказку. А вчера сказала, что это не сказка, что я герцогиня и будущая королева. Да ты, не смотри на меня так, если ты решишь остаться, я с тобой. Я же не взбалмошная девица, с пустой черепушкой на плечах. Как будто ты меня не знаешь. Я, во-первых, твоя жена, а уж потом всё остальное. И меч я держу не хуже тебя, и в глаз могу заехать, и… Короче – она присела в реверансе, склонив голову – я приму любое ваше решение, Ваша Светлость.

И громко переливчато рассмеялась.

Тот лишь, махнул рукой. Уж свою-то Ленку он знал, столько, сколько живёт.

Ужин прошёл в неспешном молчании. Каждый думал о чём-то своём. Но не выдержал Виктор.

– Значит мы не родные вам дети? – упрямо, глядя в глаза отцу, спросил он.

– Я считаю тебя и Лену родными, неважно кто ваши настоящие родители. Не важен приказ Его Величества. Важно, что считаю я. И, что считаете вы – высказался тот.

Парень смутился, услышав такой ответ.

– Да, папа, прости – опустил голову Виктор – мама, прости.

Графиня Веренея, всхлипнув, провела рукой по волосам Виктора – всё будет хорошо Витя, мы с отцом рядом… И рядом будем всегда… Пока живы. Так уж получилось, что мы с Антором не могли воспитывать своих детей, в связи с изгнанием. У вас два брата, они на Истэрии и оба, сейчас, в гвардии будущего императора. Но у нас были и есть вы. И мы вложили в вас свои души.

– Антором? Отца зовут не Антон, а Антор? – спросил Виктор.

– Да, сынок – ответила мать и тёща одновременно – отца зовут граф Антор Литарский. Литары, это земли в твоих, Витя, владениях.

– А ты знаешь, Вить – вставила свое словечко Ленка – я тебе считаюсь двоюродной, или там, троюродной, сестрой. Мой отец герцог Аденский, племянник, прошлого короля Гергия второго, почившего двадцать лет назад. Твоего деда.

Виктор перевёл взгляд на тёщу, потом посмотрел на отца.

– Да, сын – ответил отец – это так, но наши маги обследовали вас, ещё в раннем детстве. Совместимость, почти, сто процентов. Так что, ваши дети будут здоровы и с большим магическим потенциалом, как и вы.

– Магическим потенциалом? – заинтересованно переспросила Лена – мне мама ничего об этом не говорила.

– Вот – с улыбкой, выложила на стол мягкую блестящую полоску графиня Веренея – это тоже артефакт, он блокирует ваши магические способности. И такие полоски вшиты во все ваши вещи, даже, простите, в нижнее и постельное бельё.

– Ну, ладно, хватит вопросов и ответов – встал со своего места отец – поели? А теперь брысь в вашу комнату, сейчас я принесу артефакты активации памяти, а потом продолжим. К завтрашнему дню, вы должны быть подготовлены, насколько это возможно, в наших условиях. Процедура займёт около трёх часов, но у нас, потом, вся ночь впереди. Портал, завтра, откроется ближе к вечеру, так что, будет время и отдохнуть. Впрочем, магам усталость не так страшна, как обычным людям. Мы можем обходиться без сна до десяти суток и до месяца без питья и еды. Но только, потом, за это придётся платить своей жизненной энергией. Другими словами, днями и годами своей жизни. Маги живут долго, но не бесконечно. Мы, также как и остальные люди, стареем и умираем. Ну, всё, идите… я сейчас.

Отец вышел из кухни и направился в свой кабинет. А Виктор с Леной в свою, бывшую комнату.

Появился он, в комнате, с картонной коробкой в руках.

– Ложитесь – кивнул он на кровать и извлёк из коробки два золотистых налобных обруча.

Ребята, плечом к плечу, разместились на узкой кровати. И отец надел каждому на голову по обручу, затем провёл над их головами рукой, погрузив обоих в глубокий транс-сон. Выпрямился, оглянулся на стоящую в дверях жену и тихо прошептал – что ждёт их дома, Виренея?

– Трудности, граф, смертельные опасности и восхождение – так же тихо откликнулась она – и мы с тобой, в этом им поможем. Я знаю, наш сын станет императором Авитара.

– Поможем, Вера…Поможем…

Чета Летарских… Эту же фамилию носили сейчас и их дети, здесь, на земле. Правда, до замужества, Лена, была Аденская. По отцу. А сама Вера Петровна, по паспорту, носила фамилию Истринская. Так было нужно.

Так вот чета Летарских, вновь уединилась на кухне. Графиня (смешно?) сложила грязную посуду в посудомоечную машину и вытерла стол. Налила себе и мужу по чашке Истэрийского взвара и устроилась напротив.

– Ты всё ещё предлагаешь уйти из этого мира раньше, чем за нами придут.

– Я не предлагаю, Вера, я так решил. Портал открою в наш замок, ты же знаешь, за эти годы я его полностью перестроил и укрепил. По магической и военной мощи, он сравнится, разве что, с дворцом самого будущего императора. И я не преувеличиваю. Войска нашего сына приведены в полную боевую готовность. Нас ждут. Наши сыновья, сейчас, переведены, указом короля, в родовой замок, так что, и они вне опасности.

И я получил весточку от своих людей, канцлер распорядился убить младшего брата короля. А это значит, что по его сценарию, Витор должен умереть, как и Ленария. Но в их сценарию, мне отводится роль статиста, а я не согласен. Как ты считаешь?

Женщина промолчала. А мужчина, не дождавшись ответа, продолжил.

– В королевстве зреет заговор и Гергий знает об этом. Его тайная стража носом землю роет, но пока ничего накопать не может. Поэтому он и вызвал раньше срока Витора, на всякий случай. Что-то вроде ловли на живца, ну и, что бы, было кому подхватить выпавшее из его рук знамя. Если такому суждено случится. Гергий всегда шёл на шаг, другой, впереди остальных. Вот и теперь перестраховывается. Но зато мы, теперь, знаем, Вера, кто отдал приказ на устранение Витора. И это знает Гергий. И там сейчас не детские, такие, разборки. И пока, встревать в них, мы не будем. Выждем. А там решим.

– Ты всё продумал, мой граф и я склоняю пред тобой голову – ответила, наконец, с хитрой улыбкой, Веренея.

– Шутишь, как всегда – рассмеялся тот – а это хорошая примета, как тут говорят. Значит, у нас всё получится.

Отец Виктора отсалютовал своей супруге чашкой со взваром.

Вера, коротко хихикнула, поднялась и чмокнула мужа в макушку – пойду, посмотрю детей – и вдруг замерла.

– Что? – с тревогой спросил Антон.

– Кажется, к нам гости… Срочно, портал… Они предвидели… Они пришли раньше…

Граф Литарский вскочил, отбросив подвернувшийся под ноги кухонный табурет, и стремглав бросился в свой кабинет, а потом и в комнату детей. Графиня, кинув магическое заклинание во входную дверь, поспешила следом.

Через две минуты, с детьми на руках, они стояли посреди тайной портальной залы, в своём родовом замке.

Земля, в это же время.

У квартиры на седьмом этаже, в нелепом по земным меркам одеянии, стояли пять человек.

Один из них пристально вглядывался в закрытую магическим плетением дверь.

–Быстрее, маг – прорычал другой.

– Не мешай – огрызнулся тот.

Он ещё несколько минут простоял в немом оцепенении и, наконец, щёлкнув замками, дверь распахнулась.

Четверо кинулись внутрь.

Но в квартире уже никого не было.

Старший покрутил в руках ещё тёплые чашки со взваром и, со вздохом, произнёс – не успели, чего и следовало было ожидать

– Нас предупреждали – пожал плечами третий – графиня провидица, да и маг не слабый.

– Говорили, что магии здесь нет? – спросил четвёртый и чуть заметно поморщился, мысленно представив, как будет отчитываться перед канцлером.

– Граф не бедный человек – улыбнулся старший, вспомнив вчерашний разговор с будущим императором, который всё это предвидел, а вслух добавил – портальный артефакт, для него, ничего не стоит приобрести, да и другие тоже. Пошли домой. Мне нужно доложить Его Величеству, что граф и герцог на Истэрии. Приказ исполнен. Маг, давай портал.

Истэрия.

Пристроив спящих детей на кушетках, граф Антор, открыл своим ключом-артефактом дверь. Перед ним, тут же предстали его сыновья. Ждали. Он коротко их обнял и пропустил внутрь залы. Веренея прилипла к сыновьям. Мать, родная мать, видела своих родных детей очень редко, всего несколько раз в год. И теперь отпустила свои чувства.

Отец видел детей чаще. Но и он взволновался и дрогнувшим голосом отдал приказ личным гвардейцам герцога, сына, перенести спящие тела в отведённые для них покои.

Витор открыл глаза, рядом зашевелилась и Ленария. (В этом мире мы будем называть наших героев именами, данными им при рождении) И первое, что он увидел, это глаза матери.

– Привет, тёща – пошутил он, по русски, но почувствовал, что знает и другой язык.

– Привет, зятёк – ответила та с улыбкой – головка не бо-бо?

– Не-а…

– Мама… – послышался голосок рядом.

– Да, доченька, голова не болит?

– Нет, только затекло всё… И почему мы голые, одна простынка.

– Так надо, вы третьи сутки в магическом трансе. Так лучше усваиваются знания. Ну, и надо же было вас растирать и массажировать – ответила мать, на незнакомом языке, но ребята её прекрасно поняли.

Витор, только сейчас заметил, что лежит без одежды и под тонкой простынёй.

– Во, блин. Слышь, Ламинария, на тебя никто не покушался? А то я сейчас разнесу весь этот вертеп в пух и прах.

– Успокойся Витордур, Если бы кто и покушался, ты бы узнал об этом последним – хихикнула жена. Витор шутливо ощупал голову – Фу-у, видать и, правда, не покушался, рогов нет.

И все трое, легко рассмеялись.

Но вот Веренея построжела, улыбка неторопливо сползла с её лица.

– Сейчас вас оденут, в подобающие вашему титулу одежды и вы предстанете перед королём, будущим императором. Он здесь тайно. Прибыл, только, ради встречи с вами. Не бойтесь показаться глупыми. Он понимает, что вы из другого мира. И, чтобы адаптироваться здесь, вам нужно время. И Витор, не забывай, что король, твой старший брат. Разница в возрасте между вами сорок лет.

Витор округлил глаза.

– Для магов, это не возраст, покопайся у себя в памяти, найдёшь ответ и на этот вопрос – погладила его по светлым вихрам Веренея – ну, всё я пошла, отправлю служанок. И, ребята ведите себя, согласно этикета, или хотя бы постарайтесь. Всё это есть в вашей памяти.

Мать вышла и Витор с Ленарией осмотрели свои покои.

Не скромная… комнатой назвать язык не повернётся… Зал, огромный зал. Потолки метров пять в высоту, лепнина с позолотой. Стены завешаны гобеленами с видами природы. Стол, если это можно назвать столом, скорее произведение искусства. Резные ножки, чёрные, с серебряными искорками, несколько таких же стульев, диваны, кушетки, шкафы. На полу шикарный ковёр, светло серого спокойного цвета с высоким ворсом.

– Не плохо графы живут – промычал Витор, оглядываясь и садясь, набрасывая свою половину простыни на жену.

Та, замотавшись в неё, тоже сбросила ноги на пол.

Тут из боковой неприметной дверцы, из-за гобелена появились две молоденькие девушки. В пышных платьях, такие ребята видели, только по телевизору, в исторических фильмах. Примерно семнадцатый, восемнадцатый века. Низко поклонились и направились к ним.

Ленария сунула в руки мужу подушку – прикройся – буркнула она – а то расхвастался, запомни, это только моё. Иначе сама, своими руками оторву.

Тот удивлённо на неё посмотрел и… прикрылся.

В руках у девчонок оказалось самое обыкновенное и привычное нижнее бельё. Но потом распахнулись шкафы и началось…

Через час перед огромным зеркалом стояли двое.

Один, в сером приталенном камзоле, расшитом золотой и серебряной нитью, на отложной воротник свободно распахнутый на груди, аккуратно спадал ворот ослепительно белой кружевной рубашки, свободных брюках, того же цвета, заправленных в невысокие мягкие, чёрные сапоги. На поясе церемониальный короткий меч. Этот человек, молод, Ленария сказала бы, красив, очень. Высокий рост, высокий открытый лоб, непослушные светлые, жёсткие, короткие волосы. Глаза цвета небесной синевы, прямой нос, мужественные губы, не тонкие, но и не припухлые, волевой, но не квадратный подбородок.