Тёмный маг. Книга 2. Начало пути

– Честно, я не знаю, что делать. – Я развёл руками. – Думаешь, у меня совершенно нет никаких шансов победить его?

– Дим, – Дубов развернулся ко мне вместе со стулом. – Ты же понимаешь, что вопрос не в том, победишь ты или нет. Я думаю, что ты можешь победить его в течение трёх секунд. Вопрос в том, как ты это сделаешь? Где гарантия, что при возникновении опасности ты неосознанно не применишь тёмный дар? Это тебе не скелетов в ванну к старосте запускать. Думаешь, прямой выброс никто не заметит? – я снова стукнулся лбом о парту.

– Нет, я так не думаю. И ладно, если меня просто за Тёмного примут, их сейчас не тащат на костёр, сразу, как только видят. Но где гарантия, что я, вашу мать, неосознанно что-то из семейного легкоузнаваемого с перепугу не применю?

– Да, дела. – Протянул Егор. – Слушай, тебе нужно поговорить с Демидовым, прадедушкой и … Гараниным. Подозреваю, что вместе они смогут тебе что-то подсказать. Не может быть, чтобы не было вообще никакого выхода. – Я заметил, как он споткнулся на имени Гаранина.

– Почему ты так не любишь Романа? – я решил ненадолго переключиться с дуэли на что-то другое, менее мозговыносящее.

– Я не то, чтобы его не люблю. Просто опасаюсь. Я чувствую, что с этим парнем что-то не так. Когда я смотрю на него, у меня в голове пролетают тысяча и один сюжет развития его жизни, в пределах изменения хотя бы одной константы. Удивительно то, что я о его жизни вообще ничего не знаю. Но я могу сказать точно, что любой его шаг, любое действие может привести к совершенно разным последствиям. Словно не я сам, а мой дар знает о нём то, о чём Гаранин и не подозревает. Я даже однажды рискнул как-то и последил за ним, составляя карту вероятностей. И что ты думаешь? Вероятность предсказанного исхода получилась меньше десяти процентов. – Покачал он головой. – Такого нет ни с кем другим. Да я даже о подобном в литературе найти не могу, как описание исключения. От этой постоянной череды картинок у меня уже через секунду после общения с ним начинает болеть голова. Это очень странно. И я не знаю, что с этим делать и почему так происходит.

– Занятно, – я задумался. – Кстати, ты знаешь, зачем я тебя искал?

– Откуда? Ты не предсказуем, как погода в марте. И нет, Тёмных невозможно просчитать в принципе. А уж Лазаревы точно позаботились, чтобы вероятность их жизни была доступна только вашей богине.

– Я случайно узнал кое-какую информацию и не могу её долго в себе держать. Правда, сначала мне нужно узнать у тебя одну маленькую вещь: как твоя семья, нет не так, как твой Род относится к Лазаревым, – Я снова провёл пальцем по губам и чуть не ухватил зубами кусочек ногтя.

– Никак, – Егор посмотрел на меня недоумённо. – Я до последнего времени даже не думал, что хоть кто-то из Лазаревых выжил.

– Нет, – я тряхнул головой, – ты меня не понял. Твой Род когда-нибудь служил Лазаревым? Вы были приближены к трону?

– Дим, посмотри на меня, – Егор закатил глаза. – Ну как наш Род мог служить Лазаревым? Ночные горшки им когда-то выносили? Да мы от неодарённых практически не отличаемся, – я невольно нахмурился. Появилось стойкое чувство, что Дубов мне как минимум что-то не договаривает.

– Егор, если ты не в курсе, гонения на почитателей моей чокнутой семейки уже давно прошли. Не нужно так напрягаться, когда кто-то спрашивает у тебя банальные вещи. Посмотри на Демидовых, они гордятся тем, что были приближёнными Семьи. К тому же, я буду последним, кто тебя сдаст, – медленно проговорил я, пристально глядя ему в глаза.

Он долго молчал и смотрел на меня, не отводя взгляда. Когда я уже подумал, что Дубов мне не ответит, он вздохнул и глухо заговорил.

– У нас есть семейная легенда, что некогда наш Род был сильным и могущественным. Но потом, что-то произошло, и Лазаревы отвернулись от нас. Род впал в немилость ещё до того момента, когда Империя начала разваливаться, как карточный домик. С этого момента Род Дубовых пришёл в упадок и с каждым поколением становился всё слабее и слабее, пока не превратился в то, что ты видишь.

– Ты меня ненавидишь за это? Твои родители тоже захотели бы меня сжечь, если бы я поехал к вам на каникулах, и они откуда-то узнали правду? – деловито поинтересовался я.

– Нет. – Егор усмехнулся. – Это же просто легенда. Из разряда тех, что призывают гордиться тем, что ты Дубов. Такая сказочка, о былом могуществе, чтобы хоть как-то потешить своё самолюбие. Вот только, если бы это была правда, мы бы наверняка знали имя того полудурочного Дубова, что умудрился навлечь на наш Род гнев Лазаревых. Чтобы случайно этим именем никого не назвать. Да Лазаревы Клещёвых всю дорогу терпели, а это те ещё опоссумы всегда были. Это что нужно было сделать, чтобы императора так вывести из себя? Его любимого волка у него на глазах освежевать, предварительно изнасиловав? – он покачал головой. – Не бери в голову, если мы и злимся, то только на себя. Лазаревы здесь совершенно не при чём.

А вот сейчас он говорил правду. Таким искренним Егор со мной ещё ни разу не был. Я оглянулся на дверь и придвинулся к нему ещё ближе.

– Я сейчас расскажу тебе очень интересную сказку, Егор. И это не легенда, это то, что действительно когда-то произошло. Когда-то давным-давно, когда Империя была в самом расцвете своего могущества, у императора всегда было два самых преданных советника: по одну руку стоял представитель могущественного и богатого Рода Демидовых. По другую руку стоял тот, кто был императору очень дорог, представитель рода Дубовых. Почти всегда это были представители этих двух семейств. И заметь, Егор, так близко от императора как эти двое, не стоял ни один Темный.

– Так значит, это правда, – Егор протёр руками лицо. – Мы правда когда-то были на равных с Демидовыми.

– Выше, Егор. Вы стояли выше. И Род Дубовых был на самом деле важен для Семьи, – тихо ответил я. – Дубовы всегда были эрилями. Настал момент, когда Империя встала на грань развала, и тогдашний Дубов сумел это просчитать. Он немедленно сообщил императору. Его расчёты проверили, и… Я не знаю, почему Лазаревы ничего не предприняли, чтобы как-то предотвратить, скорее всего, это невозможно было сделать. Но император решил защитить своих преданных, нет, не слуг, это слово здесь неприменимо, соратников. Вместе с главой Рода Дубовых император долго обдумывал, как это сделать. В итоге пришли к очень тяжелому решению. Тяжёлому для обоих. Чтобы сохранить Род, было принято лишить Дубовых их силы и отдалить от Семьи. И решение это принял сам эриль. Это он предложил такой план императору, и после долгих и мучительных раздумий Лазарев согласился.

– Меня тошнит, – внезапно сказал Егор, закрывая руками лицо. – Этот придурок был не просто идиотом, долбодятел конченный. Даже я понимаю, что хватило бы изгнания.

– Ты мне веришь? – спросил я. – А если я сейчас вру?

– Не врёшь, – Егор покачал головой. – Я же эриль, хоть и слабый. Я вижу вариации, и то, что ты сейчас говоришь… Скажем так, это более правдоподобно, чем всё остальное. Что сделал император?

– Лазарев провёл какой-то ритуал, но не уничтожил источник, как настаивал твой предок, а заблокировал его. Как и каким образом, я пока не знаю, но думаю, есть возможность выяснить и попытаться снять блок, вернув хотя бы часть былой силы одному из представителей твоего семейства. – Я тяжело вздохнул. – Проблема в том, что у Лазаревых просто не существовало лёгких и безопасных ритуалов. Они те ещё психи были. Даже, если мы найдём ответ, это может быть очень опасно. Возможно даже, смертельно опасно.

– Откуда ты всё это узнал? – глухо спросил Егор, отнимая руки от лица.

– Семейное чтиво на каникулах попалось. Мужчины твоего семейства обладали… эм… всяческими бесспорными достоинствами. Увидев твою фамилию, я не мог пройти мимо. –Ответил я. Егор же, молча встав, направился к выходу. – Ты куда? – я невольно нахмурился.

– Мне надо всё обдумать, – он повернулся ко мне. – Решить, нужно ли мне, чтобы ты начал искать, что за ритуал применили к моему предку. Потому что ты прав, это может быть крайне опасно.

Он вышел из класса. Я некоторое время просидел в одиночестве, а потом решительно поднялся. Нужно всё-таки попытаться выяснить, что же мне делать с этой идиотской дуэлью.

Глава 6

Я сразу же пошёл к своему факультету. Нужно было действительно переговорить сначала с Демидовым и Гараниным. Они, скорее всего, знают нюансы этой дикости. Разговор с Григорием я оставил на потом. Слишком много времени прошло с тех пор, как он в живом виде развлекался. Правила могли уже много раз поменяться. И вряд ли он отслеживал эти изменения.

Стоило мне переступить порог общей гостиной, как меня окружили все представители Первого факультета. Как оказалось, они откуда-то уже знают о дуэли. И теперь парни, ещё пару часов назад демонстративно не обращающие на меня внимания, наперебой принялись вываливать огромную кучу информации.

Я, хлопая глазами, слушал про дуэли, про правила, про то, как лучше себя вести и какими заклинаниями лучше воспользоваться в первую очередь, а какими во вторую. Что нужно делать, если тебя задели. И какие зелья желательно взять с собой секундантам, и как договориться с Ахметовой, чтобы она на всякий случай была где-то поблизости.

В этот галдеж с каким-то диким энтузиазмом включились даже Демидов и непривычно возбужденный Гаранин. Гвэйн лежал на диване и закрывал морду лапами, тихо подвывая.

– Стоп! – я поднял руку, понимая, что у меня сейчас голова разорвется от информации, которую уже не воспринимал от постоянно усиливающегося шума. Я поднял руку, и в гостиной воцарилась полная тишина. – Отлично. – Я смог выдохнуть с облегчением и повернулся к Роме. – Всё это, конечно, весело и очень информативно, но ответьте мне на один простой вопрос: что такого необычного в дуэли, если это известие привело к такому безумию? – и я обвёл рукой притихших студентов.

– В последний раз дуэль в школе проводилась около пятнадцати лет назад, – удивленно посмотрел на меня Гаранин. – Просто никто никогда не стремился решать возникшие проблемы таким радикальным способом.

– А судя по советам, которые мне только что надавали, чуть ли не каждый из вас принимал участие в подобном увеселительном мероприятии. А лично ты – раз десять, минимум, – я закрыл лицо руками.

– Лично я рассказывал тебе о дуэльном кодексе, – усмехнулся Рома. – Сам я не сторонник подобных развлечений, особенно со своим участием.

– Почему? – невольно вырвалось у меня.

– Я похож на убийцу? – нахмурился он, не сводя с меня светлых глаз.

– Нет, – уверенно проговорил я, окидывая его внимательным взглядом. – Так что нужно сделать в первую очередь?

– Определиться с секундантами и озвучить требования в течение двенадцати часов с момента вызовы, – бодро ответил он.

– Ты определился с тем, кто будет твоим секундантом? – осведомился Демидов.

– Нет пока. Я…

Закончить мне не дали. Я словно сказал какую-то волшебную фразу, которая вновь включила гвалт в гостиной на полную громкость. Уже даже отдельных слов разобрать было невозможно. Шум стоял такой, что я, в конце концов, закрыл уши руками и, выскочил из гостиной, не забыв закрыть за собой дверь. Постояв в пустом коридоре в относительной тишине, побежал сломя голову к порталу, ведущему в древнюю лабораторию.

Надеюсь, что Гриша всё-таки знает, как мне помочь, без вот этого всего! Ну должны же быть какие-то исключения, позволившие бы мне отказаться от этой авантюры без репутационных потерь. Речь-то сейчас идёт не о мифической потере чести, а о вполне реальном падении акций компаний моего отца, чтоб Полянского приподняло и прихлопнуло!

В лабораториях я помчался прямиком к кабинету. Распахнул дверь, забыв даже постучаться, ввалился в комнату, с трудом переводя дыхание. В мою сторону полетела миниатюрная молния, едва не задев щёку, но я даже не обратил на неё внимания. Да я даже не дёрнулся в сторону, просто отмахнулся от неё, как от надоедливой мухи.

– Дмитрий, что случилось? – Григорий скрестил руки на груди и нахмурился. – Почему ты пребываешь в таком нездоровом возбуждении?

– Потому что я не хочу драться на этой идиотской дуэли! – выпалил я, закатывая глаза.

– На какой дуэли? – вот сейчас призрак выглядел удивлённым.

– Между мной и Полянским! Этот дятел бросил мне вызов. Видите ли, я его оскорбил! Надо же, какой ранимый. Тварь мелкотравчатая. – Довольно эмоционально объяснил я нюансы предстоящей дуэли.

– Полянский, Полянский, – задумчиво пробормотал Лазарев. – Что-то знакомое. А, вспомнил: посредственности, – он махнул рукой. – С Клещёвыми постоянно пытались интриги плести против нас, думая, что мы дегенераты и этого не замечаем. Но у них не было харизмы и талантов Клещёвых. Просто вечные неудачники. Не успевали вернуться из изгнания, как снова туда отправлялись, после очередной скучной и предсказуемой до икоты интриги.

Я задумчиво смотрел на него. Прав был Егор, не нужно было с его семьёй поступать так, как поступили. Достаточно было изгнания. Тем более, что это, похоже, было самое распространённое наказание для не слишком провинившихся Родов.

Всё-таки, это очередные бредни фанатиков, что Тёмные целые семьи вырезали. Нет, инициаторы и основные участники разных заговоров и преступлений наверняка шли на компост, а особо провинившиеся в лаборатории на опыты. Но все остальные представители Родов просто собирали монатки и отправлялись подальше от столицы, чтобы на глаза Лазаревым не попадаться.

Гриша тем временем продолжал говорить:

– Эти Полянские всегда были слабыми и поддающимися влиянию более сильных. И да, не могу не согласиться с твоими выводами: они всегда были чувствительными, обидчивыми и довольно ранимыми, – усмехнулся он. – Ничего примечательного. Я их даже сразу и не вспомнил. – Лазарев пожал плечами, но затем нахмурился. – Постой, дуэль между тобой и Полянским?

– Ну да! – я рухнул в кресло и закрыл руками лицо. – Я уже полчаса пытаюсь тебе это объяснить.

– Ты что-то путаешь. – Уверенно заявил Григорий. – Тёмным запрещено драться на дуэлях с магами и простыми смертными. Только с вампирами, эльфами и между собой.

– Почему? – я не отрывал руки от лица, поэтому мой голос прозвучал глухо.

– Что бы про нас ни говорили, но мы не стремились к уничтожению всего живого, – Григорий сел в другое кресло и задумался. – У мага нет шанса против Тёмного в честной дуэли. Хотя бы потому, что резерв источника даже у архимага конечный, в отличие от резерва Тёмного, даже самого слабого.

– Вообще-то это не я вызвал этого придурка, и теперь меня заставляют принять вызов, – я отнял руки от лица, уже прямо посмотрев на Лазарева.

– Это ничего не меняет. – Покачал головой Григорий. – Тебе нельзя драться на обычной магической дуэли, если ты не хочешь прокричать на всех углах о том, что ты Тёмный. Как по мне, я был бы только «за», но ты ещё не готов к тому, чтобы противостоять толпе, мечтающей тебя растерзать. Хотя, есть одна лазейка, позволяющая не привлекать к твоей персоне слишком пристальное внимание. Ещё при моем отце была внесена поправка в дуэльный кодекс: чтобы у соперников Тёмных появилась хоть тень шанса, дуэль можно было проводить, но только классическую.

– Это как? – я сел прямо и сложил руки на коленях, приготовившись внимать мудрости предков.

– Вторая полка, третий ряд снизу, пятая книга. Описание классической дуэли на сто пятнадцатой странице. – Равнодушно ответил Григорий.

Я выхватил указанную книгу, показав просто небывалую тягу к знаниям. Открыв её на нужной странице, приступил к чтению. Когда я всё прочитал, то долго стоял, глядя в одну точку.

– И где я возьму дуэльные пистолеты? – медленно повернулся к Григорию, внимательно глядя на него. – И что, это вообще такое – дуэльные пистолеты?

– Здесь такой пары точно нет, – в очередной раз пожал плечами Лазарев. – Я тебе посоветовал, как не превратить банальную дуэль в убийство, и продолжить мимикрировать до лучших времен, а остальное – твои проблемы. Но, если ты прочитаешь правила принятия вызова на сто тринадцатой странице, то узнаешь, что обеспечить дерущихся заявленным оружием обязана вызывающая сторона. И тут без вариантов. Так что, тебя не должно волновать, где именно этот Полянский возьмёт оружие, которое уже в мои времена считалось слегка устаревшим.

Я тут же уткнулся в книгу, впитывая всё, что там было написано, как губка. Ещё ни разу с таким упоением я не читал ни одного текста. Мне даже заучивать ничего не пришлось. Слова словно выжигались в моей памяти. Прочитав всё, что было необходимо, я любовно погладил кодекс по кожаной обложке.

– Я так понимаю, что пока ты не выяснишь отношения со своим оппонентом, тебя можно в лаборатории не ждать? – Лазарев продолжал сидеть в своём кресле, больше похожим на трон.

Я только кивнул. Спохватившись, попрощался с Григорием и побежал обратно на свой факультет. Сделал я это очень вовремя: в коридоре, ведущем в наше общежитие, меня уже ждали.

Яков Абрамов и Евгений Смирнов стояли невдалеке от дверей, ведущих в гостиную Первого факультета, и неуверенно переглядывались. Стучаться они не решились, поэтому просто переминались с ноги на ногу, явно кого-то ожидая.

Я молча прошёл мимо них, но, когда открыл дверь, парни опомнились и подбежали ко мне. Ясно, ждали они именно меня. Молодцы, упорные.

– Дэн попросил нас быть секундантами. Мы пришли узнать место, время и условия поединка, – немного запинаясь, но от этого не менее пафосно, проговорил Яков.

В это время дверь распахнулась, и на пороге появились Лео с Романом.

– Мы секунданты Наумова. Вы должны общаться с ним через нас, а не напрямую, – протянул Гаранин. Интересно, а когда это я успел их попросить быть моими секундантами? Дверь открылась ещё шире, и на порог вальяжно вышел Гвэйн, демонстративно потягиваясь.

– Через четыре дня, в субботу, – я почувствовал, что побледнел. Стиснув зубы, чтобы они не стучали, продолжил, цитируя то, что вычитал в книге. – За воротами школы в семь утра. Никакой магии, оружие… – тут я сделал театральную паузу, а затем продолжил. – Дуэльные пистолеты. Стреляемся с семи метров.

Выпалив всё это, я заметил, как Гвэйн одобрительно кивнул головой. Я скоро с этой псиной свихнусь. Такое чувство, что он сам побывал на десятке дуэлей и теперь проверяет, правильно ли я всё делаю. Оставив секундантов обоих сторон стоять с приоткрытыми ртами, я прошмыгнул между Гараниным и Демидовым и бегом побежал к своей спальне. Уже возле лестницы меня настиг удивленный Ромкин голос:

– Где мы эти чертовы пистолеты достанем?

– Это не мои проблемы, – я, как Гриша совсем недавно, пожал плечами. – И да, оружие должна предоставить вызывающая сторона! – проорал я в сторону двери и уже окончательно отвернулся от неё, начав своё восхождение наверх.

Но тут меня отвлёк Гвэйн. Оборотень обошёл застывших в ступоре секундантов обеих сторон и подошёл к тумбочке, на которую студенты складывали письма, чтобы их утром отослали адресатам. Посмотрев на меня взглядом мученика, он протиснул лапу в небольшую щель между тумбочкой и стеной, слегка сдвинув при этом мебель, и вытащил конверт.

Я подошёл к нему и увидел, что это было моё письмо родителям, которое я так долго вымучивал и карябал левой рукой. Вот, значит, почему Александр ничего не получал. Это письмо просто никто не отправлял, и оно не покидало пределов гостиной факультета. И никаких теорий заговоров.

Я подобрал конверт и сжал его в кулаке, безжалостно сминая. Только со мной такое могло произойти. Ну что за закон всемирного невезения?

В гостиной все ещё стояла тишина. Все присутствующие, не только секунданты переваривали новость об оружии, затребованном мною для дуэли. Продолжая комкать в руке злополучное письмо, я подошёл к секундантам и злорадно протянул:

– Да, совсем забыл, вызывающая сторона должна предоставить оба пистолета, не только свой. Они всегда идут парой.

Глава 7

Условия дуэли были озвучены, и я со злорадством наблюдал, как целых три дня представители обоих факультетов бегают, выпучив глаза, пытаясь найти искомые дуэльные пистолеты.

Количество отправленных домой писем зашкаливало. Но… Но заключалось в том, что посылки из внешнего мира были запрещены. А меня не волновало, где вызывающая сторона будет на территории школы искать то, что позволит дуэли состояться.

В дуэльном кодексе чётко было прописано, что именно вызывающая сторона обеспечивала все невменяемые условия вызываемой стороны для проведения дуэли. И то, что об этом все благополучно забыли, меня заботило в последнюю очередь.

Даже мои секунданты решили помочь горе-дуэлянтам и готовы были оплатить покупку комплекта пистолетов, если бы кто-то его продал. К слову, удовольствие это было сильно не из дешёвых. У меня в связи с этим нездоровым энтузиазмом промелькнула мысль, что абсолютно все студенты школы очень сильно хотят от меня избавиться. Настолько, что готовы приложить к этому максимум усилий и много личных средств.

Но помощь моих, так называемых друзей, никак не помогла этой дуэли состояться. Нет оружия – нет дуэли. И меня это не могло не радовать.

– Ещё раз озвучь правила, – Роман непривычно нахмурившийся примостился рядом со мной на диване, откуда я, сидя рядом с Гвэйном, наблюдал за устроенной мной же самим суетой.

– Отмеряется расстояние в десять метров, ставятся барьеры, от каждого края соперники расходятся на расстояние семи метров, останавливаются, а потом по сигналу секундантов разворачиваются друг к другу лицом и начинают сходиться, направляясь к барьеру…

– Ты забыл добавить, что участникам на момент дуэли не должно быть меньше четырнадцати лет, и что выстрелить каждый может только по одному разу, – я подскочил и уставился на стоявшего возле входа крёстного.

Слава поджал губы и скрестил руки на груди, прожигая меня недовольным взглядом. Он настолько тихо материализовался в гостиной, что на него все обратили внимание только тогда, когда он открыл рот.

– Да, и это тоже, – мой тихий голос в полной тишине прозвучал, как удар колокола.

– А поведай мне, Наумов, откуда такие познания в дуэльном кодексе Тёмных магов времён Лазаревых? – вкрадчиво поинтересовался Троицкий.

Глаза Гаранина расширились, и он так на меня посмотрел, что мне даже неудобно стало.

– Это более древний кодекс, – медленно ответил я. – Гораздо более древний, чем Лазаревы. Даже более древний, чем Первая магическая война, да даже древнее Первой разрушительной войны. И это исторический факт, между прочим. На таких дуэлях погибали перспективные и талантливейшие люди. Я читал об этом кодексе. Поэтому сделали сноску в виде выбора оружия. Но я не знал, что именно этот кодекс приняли Тёмные.

– Тогда тебе не о чем беспокоиться. К перспективным и талантливейшим личностям тебя никто в здравом уме из присутствующих в этой гостиной отнести не сможет. И да, считай, что я тебе поверил, – крёстный ещё больше стиснул зубы. – К несчастью, я не могу вас остановить, глупые мальчишки, дуэли между магами не запрещены. К сожалению, вам обоим уже исполнилось четырнадцать лет. Скажу только, что Александр очень недоволен.

– И в чём выражается недовольство Александра Наумова? – тихо спросил Роман. Слава удивлённо на него посмотрел, но тем не менее ответил:

– К сожалению, здесь слишком много девушек, чтобы я смог процитировать Наумова, не оскорбляя их слух.

– Так вы нам не запрещаете драться? – я с надеждой посмотрел на крёстного. «Ну запрети, ну, пожалуйста, ну что тебе стоит?»

– Я уже сказал, что к моему глубочайшему сожалению, я не могу этого сделать, – процедил крёстный. – Более того, я разрешу получить одну посылку, где будут находиться искомые предметы. Вот только, – Слава позволил себе скупо улыбнуться, – мне будет безумно интересно посмотреть на это чудо, которое даже на аукционах уже лет сто не появлялось. Мы с Александром Юрьевичем лично узнавали по своим каналам.

– О спасибо, Прекраснейшая, – прошептал я так тихо, что меня расслышал только развалившийся рядом со мной Гвэйн.

Оборотень покосился на меня, и мне показалось, что в его взгляде промелькнуло осуждение. Дожились, уже волк меня осуждает. Я резко встал и направился в спальню, не глядя больше ни на кого. Да, я боюсь этой дуэли и что? И да, мне абсолютно наплевать на то, что это как-то отразится на такой эфемерной вещи, как честь. Тёмных никогда не беспокоило, что о них думали другие. Почему я в этом должен хоть как-то отличаться от своих предков?

С другой стороны, перед глазами стояло неминуемое падение Сашиных акций. И только поэтому я всё ещё не прекратил этот цирк. Будем считать, что мне жалко гипотетической потери прибыли. И это чувство прекрасно известно всем Тёмным. Оно ими лелеялось и вполне могло стать причиной дуэли.

Весь следующий день был посвящён поискам. В эту ненормальную гонку вооружений с азартом включились даже преподаватели. Занятия были отменены. В общем, в Столичной школе магии уже давно так никто не веселился.