Сокровища Лимы

– Готов меня сдать?

– Ради своего спокойствия? Да.

Дилан нарочно играл на безразличие. Разумеется, он бы не поступил настолько подло. Он – не она. Это Холли способна идти по головам, не гнушаясь последствиями.

И та тоже прекрасно это понимала.

– Ты этого не сделаешь. Я тебя знаю.

– А я знаю тебя. Только это не решает проблемы. Так как решать вопрос будем?

Над ответом долго не думали.

– Предлагаю сделку. Часть сокровищ в обмен на помощь. Пятнадцать процентов устроит? – ответный смешок не заставил себя ждать. – Двадцать? Двадцать пять? Только не говори, что положил глаз на половину?

– Радость моя, – раздражённо отмахнулся Крейг. – Предлагаешь гоняться за мифическим кладом?

– Компас у нас. Вот давай и узнаем, в самом ли деле он мифический. Ну же… Неужели тебе не интересно?

Определённо интересно, глупо отрицать.

– Только не здесь. Пошли.

Дилан развернулся и направился в обратную сторону, не оглядываясь на спутницу. Всё равно не сбежит пока компас у него, а он точно у него. Он специально то и дело нащупывал его в кармане, а то за Холли станется. С воровками всегда стоит держать ухо востро.

Отель призывно горел мигающими гирляндами и неоновыми вывесками, не потеряешь в темноте. Миновав парня у стойки регистрации, был вызван зеркальный лифт.

Холли с исконно женской требовательностью оценила собственное отражение. От шапки и перчаток она, конечно, успела избавиться, однако подобный внешний вид её не радовал.

– Я ужасно выгляжу, – буркнула она, досадливо приглаживая встопорщенные волосы.

– Перед кем тут красоваться?

– Перед тобой.

– Тогда расслабься. Я видел тебя со всех ракурсов.

Паркер в ответ возмущенно прицокнула язычком, но дальновидно промолчала, не ведясь на провокацию.

Лифт звякнул, распахивая створки и выплёвывая их в коридор, уставленный вазонами с декоративными цветами и натыканными вдоль стен однотипными дверями, отличающихся лишь номерами.

У них с Саймоном был общий номер с двумя раздельными кроватями, однако на данный момент обе были заправлены и пусты. Только чемодан и сумка неприглядно стояли в сторонке.

Куда делся друг? Неужели решил провести ревизию в местном баре? Это он любил не меньше своего бесценного ноутбука.

– Ты приехал не один? Или ждал меня? Тогда зачем раздельные? – полюбопытствовала Холли, тоже заметив количество кроватей.

– Давай уже покончим со всем, – сухо отозвался Дилан, присаживаясь на подлокотник расположившейся у окна софы и задумчиво вертя в руках компас.

«El oro en el me»

Золото во мне…

Может, есть какой-то скрытый механизм, который должен открыть потайное дно? Или стрелки компаса и есть ключ? Или они вообще ни при чём, а ключевая здесь только хрупкая на вид стрелка солнечных часов?

Крейга накрыла тень. Это Холли склонилась рядом.

– Как ты меня нашёл? Как понял, где компас?

– Не всё ли равно?

– Мне любопытно.

Дилан ткнул пальцем на выведенные инициалы.

– Д.К.

– Джон Киттинг.

– Да. Капитан, взявший Томпсона пассажиром на свой бриг. Тогда же, если верить легенде, они успели подружиться настолько, что неудачливый пират решил рассказать ему о месте, где припрятал сокровища.

– Томпсон не был пиратом. Мореплавателем.

– Который решил, что обещанной награды за перевозку бочонков с документами, под которыми крылись Перуанские сокровища, ему мало и перебив испанских часовых, прикарманил себе всё? Если он не был до этого пиратом, то определённо им стал.

– Деньги ослепляют.

– Что верно, то верно, – Крейг вертел компас и так, и этак, но без толку. Нажимал все мало-мальски отходящие от полированной поверхности красного дерева штырьки и даже зачем-то прокрутил стрелки. Никакого результата. – Спешу разочаровать – я не знаю, как его открыть.

Паркер мягко коснулась его руки и плавно, словно бы заигрывающе, пробежалась по ней кончиками пальцев, задержавшись ненадолго на запястье. Считывала пульс? Который, несомненно, участился от тактильного контакта.

– Можно теперь я попробую?

Дилан, для которого любые её прикосновения до сих пор отзывались внутри чем-то ностальгически тревожным, проглотил образовавшийся в горле ком и конвульсивно дёрнул кистью, что означало: мол, пожалуйста, пробуй на здоровье.

– Спасибо, – поблагодарила та, забрав компас… и что было сил шандарахнула его о паркет.

Старинный музейный экспонат, которому было почти две сотни лет, разлетелся по номеру.

– Ты что творишь?! – ошарашенно моргнул Крейг.

– Там же написано: золото во мне. Вот и давай искать. Надо же, уже нашла…

Из нутра антикварный вещицы был вытащен свёрнутый клочок старого пергамента. Бесполезный же теперь корпус перекочевал обратно к Дилану.

– Кажется, тут все-таки был тайный механизм, – после очередного тщательного осмотра, огорчённо вынес вердикт он.

– Да плевать, – безразлично дёрнула плечом Холли, нетерпеливо разворачивая слипшийся за столько времени обрывок. Такой ветхий, что тот едва не рассыпался прямо в её руках.

Крейг поспешно перехватил найденную подсказку.

– Эй, дай-ка лучше я. Бумага слишком ветхая, чтобы доверять её твоим когтям.

– Ой, да пожалуйста, – не сильно-то и огорчились, но проформы ради оскорбились.

Присев за неудобный кофейный столик, Дилан принялся бережно разворачивать пергамент, подцепляя уголки кончиком найденного на столе карандаша.

Паркер, сгорая от нетерпения, нервозно переминалась с ноги на ногу, то и дело заглядывая ему через плечо, чем отвлекала и даже слегка раздражала. А её, в свою очередь, раздражало промедление. Ждать она ненавидела.

Всё естество Холли существовало по принципу – ни секунды покоя. Идти, делать, искать, разрабатывать стратегию, добиваться намеченных целей, выгрызать свой кусок счастья любой ценой и любыми способами – что угодно, лишь бы не останавливаться. Остановиться – значит, умереть.

Это был и дар, и проклятье одновременно, потому что именно это бесконечное бегство от самой себя не позволяло ей надолго осесть на одном месте. Не позволяло жить жизнью обычного человека. Не давало шанса создать отношения. Завести семью.

В конце концов, именно это когда-то и заставило её бросить того, кого она по-настоящему полюбила и с которым искренне пыталась построить что-то настоящее. Своё собственное новое будущее, но…

К тому моменту Паркер уже настолько крепко увязла в паутине совершённых поступков и их последствий, что стало очевидно – прошлое никогда её не отпустит. Капкан захлопнулся, и для них обоих было лучшим, чтобы угодила в него она одна.

Именно поэтому ей и пришлось исчезнуть.

– Да не мельтеши, – не выдержал Дилан, поправляя сползающие с переносицы очки. – Лучше собери разбросанные запчасти.

– Зачем?

– Просто собери. Нечего мусорить.

Без особого энтузиазма Холли согласно поплелась выполнять просьбу, от чего Крейг моментально успел пожалеть о своём решении, прочно залипнув на её задницу, торчащую под кроватью. Пришлось срочно себя одёрнуть и вернуться к прерванному занятию.

Наконец-то дело было сделано.

Пергамент представлял собой клочок ровно такого размера, на котором могло поместиться несколько смазанных за долгие десятилетия предложений:

В святой базилике именем ему наречённым таится важнейший завет.

Последний пророк, предвозвестник мессии: тот, кто женским перстом обрёкся на смерть.

На этом холме высокою песнью в назначенный час прольется ответ.

Она и представит взору достойного право взглянуть на сокрытую тайну утерянных лет.

– Занимательно, – хмыкнул Дилан.

– Что там? – кряхча, Холли выбралась из своего убежища, приглаживая наэлектризовавшиеся волосы, тоже заценив послание. – Что за рифмоплётство? Почему нельзя было сразу написать: идите туда-то, ищите там-то?

– «… Именем ему наречённым таится важнейший завет». В святой базилике… – собеседник её уже не слушал, углубившись в размышления. – Само собой, речь о церкви. «Последний пророк, предвозвестник мессии…», надо думать.

– О чем думать? Этих пророков было столько…

– Холли, помолчи хотя бы минутку, – в высшей степени невежливо осадили её. – Ты мешаешь.

Паркер с досадой надулась, но замолчала. Она хорошо помнила главное правило: когда Крейг на чем-то концентрировался, лучше его и правда было не трогать.

– Последний пророк… – тот даже поднялся с места, бездумно начав мерить номер шагами. Это почему-то помогало думать. – Женским перстом обречённый на смерть… Погоди, – он резко остановился, озарённый догадкой. – Историю Саломеи помнишь?

Презрительное фырчанье не заставило себя ждать.

– Которая иудейская шлюха?

– Она не была шлюхой. Глупая девочка лишь повелась на науськивание матери, которую публично осудили в запретной связи. Танец Саломеи привёл к тому, что царь Ирод согласился выполнить любое желание юной красотки.

– И?

– А то, что Саломея потребовала голову величайшего из пророков, предсказавшего пришествие на землю Христа. «Предвозвестник мессии»… Ну, точно. Иоанн Предтечи, вот кто это был. Или так же известный Иоанн Креститель, ведь он и крестил Иисуса в реках Иордана. И именно он завершил историю Церкви Ветхозаветной и открыл эпоху Нового Завета. «Последний пророк: тот, что женским перстом обречённый на смерть». Речь точно о нём.

– Отлично, – развела руками Холли, плохо что смыслящая в библейской истории. – С этим разобрались. Значит, осталось найти место? Церковь, названную в его честь?

– В том и проблема. Таких много. Хотя… «В святой базилике таится главный завет». В Италии есть собор святого Иоанна Крестителя. В народе, это место называют базиликой Сан-Джованни на Латеранском холме. Холм. Базилика. Святой пророк… по крайней мере, все сходится.

Паркер воодушевлённо сверкнула глазами.

– Вот и ответ. Нам нужно в Рим. Отлично. Давненько там не бывала. Останется время, побродим по Колизею, а?

Крейг озадаченно вскинул бровь.

– Решила, я отправлюсь с тобой?

– А разве нет? Ты только что смог расшифровать древнее послание, но продолжаешь сомневаться, что дневник приведёт нас к сокровищам? Ты неисправим.

– Здравый смысл всему найдёт рациональное объяснение. Кто знает, имеет ли эта записка вообще к ним отношение? Насколько я заметил, там нет ни слова об утерянном кладе. Да даже если мы доберёмся до собора, дальше что? Я так и не понял, что за песню мы должны услышать.

– Разберёмся по ходу дела, – Холли расцветала на глазах. Она получила то, что было ей необходимо: новую цель. Мир снова начал наполняться красками. – Дилан, брось. Тебя ведь уже захватило. Ты же тоже хочешь узнать, что сокрыто в этом соборе! И не надо лгать. Уж мне-то прекрасно известен этот взгляд. Мы нужны друг другу. Домой тебе возвращаться всё равно нельзя, а я вряд ли справлюсь без твоих мозгов.

– Это что, комплимент?

– Ты ведь знаешь, что да, – её рука проворно запорхала по его груди. – Даже не представляю, что там творится в твоей голове, но меня это всегда дико возбуждало…

Воздух в комнате за секунду превратился в густой и терпкий. Особенно когда шустрые женские пальцы скользнули к мужским плечам, а их лица вдруг оказались в слишком опасной близости. В предельно опасной…

Нет. Эту черту переходить не стоило.

– Надо найти Саймона, – Крейг отступил на шаг, возвращая спасительную дистанцию. – Обрисую ему ситуацию, а там будем думать, что делать дальше.

– Саймона? – не поняла Паркер. – Какого Саймона? Нашего? Ты что, с ним приехал?

Тот не ответил на очевидный вопрос.

Вместо этого задал свой.

– Где дневник?

– В надёжном месте. Если не заметил, я пришла пустая. Не с рюкзаком же мне лазить по вентиляции.

Что ж, довод убедительный.

Оставив эту тему и новые возможные неловкие ситуации, Дилан отправился искать друга, найдя его, как и думал, в прикрепленном за отелем баре, расположенном на самом верхнем этаже.

Кажется его друг, обнаружившийся у бара, успел за эти часы здорово набраться. Если судить по количеству пустых стопок и пошатывающейся на стуле упитанной фигуре.

– О, брат! Хорошо, что ты пришёл, – заулыбался разрумянившийся Саймон при виде Крейга, давая знак бармену. – Налейте ему того же, что и мне.

– А тебе не хватит? – вежливо заметил Дилан. – Сколько ты уже в себя влил?

– Не знаю. Сбился после шестой текилы. Мы в Мадриде, старина. Когда ещё оторваться как не сейчас?

– Не знаю, Саймон, не знаю. Мы тут вообще-то по делу.

– А, точно. Ищем твою чокнутую бывшую. Ну и как успехи?

– Она объявилась. И достала компас.

Глаза друга расширились от изумления.

– Она обчистила музей? Ты серьёзно?

– Тише, Саймон. Не обязательно так кричать.

Тот в ответ извиняюще икнул.

– Прости. Но это же охренеть как странно. Я всегда знал, что у этой девицы не все дома… – Саймон подозрительно прищурился. – Ты чего? Что с физиономией? Да не бери в голову. Баб много, а таких лучше посылать куда подальше. Та ещё сука на самом деле…

– Са-а-аймон… – простонал Крейг, потирая виски. Выпивший друг категорически не понимал посылаемых ему сигналов.

– Что?

– Привет, Саймон, – послышался мелодичный голосок у того за спиной. Сконфуженный бедолага покраснел ещё сильнее. Выдавив вымученную улыбку, он круто обернулся, чудом не чертыхнувшись.

– Холли! Сколько лет! Отлично выглядишь!

Облокотившись на стойку, та лишь сурово цыкнула.

– Место освободи.

– Да не вопрос, – Саймон послушно свалился со стула. – Присаживайся. Может, что заказать?

– Лучше иди проспись. Поговорим утром, когда будешь более адекватен и восприимчив к намёкам.

Повторять не требовалось. Тем более что он и сам чувствовал, как начал заваливаться горизонт. Пока сидел-то было ещё ничего, а теперь у-у-ух…

– Зачем же так грубо? В целом, он всё по делу сказал, – когда тот, косолапя, скрылся из виду, заметил Дилан, допивая за другом оставленный джин. В этот раз строгий взгляд Паркер был обращён уже на него, однако тот лишь рассмеялся. – Нет, со мной этот фокус не прокатит. Даже не пытайся.

Она и не пыталась.

– Не пытаюсь. Я предлагаю выпить, – натирающий стаканы бармен вновь был приманен жестикуляцией. – Двойной виски. Со льдом, – она вопросительно обернулась к Дилану. – Ты со мной?

***

Саймон дрых без задних ног, уткнувшись лицом в подушку и с чётко выверенной периодичностью смачно всхрапывал.

Именно этот чудовищный звук, собственно, и разбудил Крейга. Сонно потерев глаза и нащупав на прикроватной тумбе очки, он с подозрением осмотрелся по сторонам.

М-м-м… Где Холли?

В номере были лишь они, разломанный компас, валяющийся на кофейном столике и ни следа присутствия неуловимой преступницы. Решила обвести их вокруг пальца и отправиться в Рим одной? А вчерашние разговоры что, были чисто для отвода глаз?

– Доброе утро, пьянчужка. Ты такая прелесть, когда спишь. Только ворочаешься много, – послышался насмешливый голос.

Из соседней двери, ведущей в ванную комнату, вышла замотанная в отельное полотенце Холли, на ходу вытирающаяся вторым мокрые волосы.

Дилан, озадачено опустив глаза, обнаружил на себе одни боксеры. Одежда оказалась свалена в кучу на полу. Неприятное подозрение подкралось со спины, огрев по затылку нехорошим предчувствием…

– Только не говори, что мы… – он, конечно, вчера… то есть, уже сегодня выпил, но точно не столько. И вполне был в себе.

– Расслабься, – вдоволь насладившись его растерянностью, сжалилась Холли. – Ты пришёл, стянул с себя шмотки и отключился. Забыл?

– А… – облегчённо выдохнул тот. Но и тут спокойствие длилось недолго. – А ты… где…

– Спала с тобой. Не с Саймоном же. Он до сих пор пускает слюни, ты знал?

– Да, у него бывает, – Крейг обескуражено почесал затылок. Вот вам и ночка приключений.

Нет, надо завязывать с алкоголем, когда поблизости эта женщина. Которая, в свою очередь, походила на довольного удава, пасущегося в загоне с кроликами. И чувствовала себя, по всей видимости, полноправной хозяйкой положения, раз принялась нещадно тормошить Саймона.

– Поднимайся, соня. Ты время видел? Вста-авай…

После нескольких попыток безжизненное тело неохотно зашевелилось, с огромными усилиями приоткрыв один глаз. Второй пока не поддавался уговорам.

– Это всё-таки ты. А я надеялся, горячка. Что ты тут забыла, Холли? – донеслось недовольное мычание.

– Скрашиваю ваши унылые будни. Подъём! – добавив пару лёгких ударов полотенцем для закрепления результата, которого между тем не последовало, Паркер огорчённо вздохнула, оставляя его в покое. Саймон с готовностью зарылся обратно в одеяло. С головой. – Ничего не изменилось. Приятно, что хоть что-то в этом мире стабильно.

– Да нет. Изменилось-то как раз много чего… – не согласился Дилан, но дальнейшему обсуждению помешал стук в дверь, за которой обнаружился служащий отеля, принёсший пару вешалок с зачехлённой одеждой.

Невозмутимо порывшись в карманах брошенных недалеко от входа брюк Дилана, Холли вручила портье одну из последних оставшихся в заначке купюр.

Довольный служащий ушёл, пожелав им хорошего дня, а Крейг лишь в очередной раз вздохнул.

– Что это?

– Моя одежда. И твоя. Ты же вряд ли успел прихватить сменную. А она тебе просто необходима, воняешь жутко. Надеюсь, с размером не прогадала. И побриться не забудь, тебе не идёт щетина. Ты, кстати, тоже Саймон, а то выглядишь как лепрекон, – прихватив новое платье и туфли, Паркер почесала обратно в ванну. – Ой, да! Если что, мальчики, я записала расходы на ваш номер. Вы же не против?

Саймон, наконец, окончательно проснулся, проводив её печально-обречённым сонным прищуром.

– Оказывается, я по ней даже скучал… – зевнул он. – Где ещё найдёшь такую-то беспардонность?

– Я всё слышу, – донеслось из ванной. – И я тоже по тебе скучала.

***

Позавтракав, а вернее, судя по времени, пообедав в здешнем ресторане, компания вернулась в номер, где потянулись долгие часы раздумий.

Дилан с головой ушёл в размышления о найденной записке, от чего Холли, к которой более не проявляли никакого интереса, откровенно скучала.

Саймон, не выдержав переизбытка скопившейся неловкости, умчался с ноутбуком в вестибюль. К велюровым диванам и поискам нормального вай-фая.

Его уже успели вкратце ввести в курс дела, и теперь неоценённый миром компьютерный гений решил углубиться в просторы всемирной паутины, чтобы лично пощупать ниточки древней истории.

Крейга, тем временем, медленно охватывал восторг.

Да, верно, найденная подсказка не давала нормального ответа и ничем не указывала на связь с Перуанскими сокровищами, однако одна только мысль, что эта ветхая бумажка хранилась внутри редкого экспоната столько лет, не могла не воодушевлять.

Кто её написал? С какой целью?

Есть ли между ней и кладом Лимы связь?

Любопытство не грех. Но порок.

Холли, напротив, была более практична. Её мало интересовало: кто и зачем. Главное не сидеть без дела. Раз у них есть точное место, чего ждать? Промедление было подобно мучительной агонии для той, что с рождения не отличалась терпеливостью.

К тому же ей ещё нужно было заехать в аэропорт и забрать скромные пожитки из арендованного хранилища. Её телефон остался там, а он ей сейчас был просто катастрофически необходим.

– Зачем тебе эти сокровища? – не мог не спросить Дилан.

– В каком смысле?

– Тебе по зубам любой банк. Зачем терять время на долгие и возможно пустые поиски?

– А разве тебя это не захватывает? Не интересно, существует ли утраченное золото на самом деле? Узнать, правдива ли легенда…

– И что ты будешь с ним делать? Если найдёшь, конечно. Явно же не передашь государству.

Паркер презрительно фыркнула, всем видом показывая, что она думает по поводу бескорыстного волонтёрства.

– Вот ещё. Ну а если честно, я устала. От всего. Хочу остепениться. А золото подарит мне безбедное существование.

Крейг аж позабыл о разломанном компасе, который последнюю четверть часа старательно пытался починить. Слишком уж невероятно звучало подобное признание.

– Ты устала от того, чем занимаешься? Не ты ли говорила когда-то, что не видишь для себя другой жизни?

– Сколько лет прошло, Дилан? Всё меняется. Мы взрослеем. Я устала постоянно скрываться. Хочу осесть.

– Сомневаюсь, что это возможно. Некоторые люди просто не способны жить нормально.

Брошенные вскользь слова были для Холли, которая и сама до сих пор ненавидела себя за то, что сделала, подобно невидимой оплеухе.

– Я ушла тогда не по своей воле. Мне пришлось. И ты это знаешь.

– Да-да… – лишь кивнули в ответ, деланно небрежно отмахиваясь.

Как бы ни так. Они оба до сих пор, даже спустя столько лет, давились горечью разочарования от того, что не смогли уберечь.

– Но это правда. Я бы никогда…

Паркер перебил ворвавшийся в номер Саймон. Задыхающийся и прижимающий к груди ноутбук подобно дитя. С лица друга ручьём лился пот, путаясь в бороде.

– Ты что, пешком поднимался? – хмыкнула Холли. – Тебе, конечно, полезно, но будь осторожней. С сердцем не шутят.

– Как говоришь, выглядел тот мужик? – проигнорировав ехидство, просипел он Дилану, хватаясь за покалывающий бок. – Лысый, с татуировками? И облепленный такими же малосимпатичными дружками? По-моему, он сейчас внизу, разговаривает с портье.

Глава четвёртая. Эль Растро

Англия, Ислингтон, Ла Фарола Кафе, восемь лет назад

– Только обязательно позвони, – очаровательная блондинка дописала свой номер на салфетке и с прелестной улыбкой передала ту Дилану.

– Как не позвонить, – наградили её старания ответным флиртом.

– Буду ждать, – зардевшись, она грациозно проскочила между столиков и выскользнула на улицу, переговариваясь с подругой, дожидавшейся её на выходе.

– Нет, ты видел? – обиженно нахохлился Саймон. – На меня даже не взглянула. Всё внимание тебе!

– Да ладно. Может, ей не понравилась твоя футболка? – миролюбиво отмахнулся Крейг, провожая девчонку взглядом через стекло углового одноэтажного кафе.

– Как? Скажи, как она может не понравиться? – друг полюбовно погладил на богатырском теле растянувшегося в маньячной ухмылке Джокера[1].

В исполнении Хита Леджера, естественно. Всех остальных Джокеров Саймон категорически не воспринимал, окрестив китайскими фальшивками.

– Я откуда знаю. Догони и поинтересуйся.

– Ещё чего. Больно надо.

Дилан, сложив салфетку и убрав в карман кашемирового пальто, первым поднялся с места.

– Тогда выкинь из головы эту ерунду и не заморачивайся. Мы вообще-то тоже уходим.

Так-то да. Они уже начинали собираться, когда сидящая за дальним столиком блондинка, набравшись смелости, рискнула подойти.

– Иду, иду… – неохотно кивнул Саймон, стаскивая со спинки стула куртку.

Дилан, подняв ворот, первым вышел наружу, где вечерний Аппер-стрит привычно встретил жителей осенней промозглостью. На шпиль церкви девы Марии накрутились серые тучи, моросил мелкий дождь.

Тут же захотелось вернуться обратно в тёплое уютное кафе, однако Саймон уже топтался возле дороги, ловя чёрный кэб. Тот не заставил себя долго ждать и быстро остановился по требованию.

Друзья на прощание пожали друг другу руки.

– Ну что, звонить-то ей будешь? – кажется, Саймон начинал оттаивать. Скорее всего, его грела мысль, что дома ждёт новая, ещё даже нераскрытая «супер-офигенная» игрушка с перестрелками. Какие уж тут девушки!

– Не знаю. Ладно, до завтра.

– Пока.

Саймон благополучно уехал в свой фешенебельный райончик Фицровии, в котором, стараниями состоятельных родителей, у него имелась личная квартира. А вот Дилану предстояло топать до остановки, чтобы добраться на автобусе до Шордича.

Благо идти недалеко, но грозного красного исполина, гордость и символ Лондона, пришлось ждать долго. Наконец, двухъярусный автобус соизволил подобрать окончательно промокшего под сменившимся к тому моменту с мороси на полноценный ливень пассажира.

Стряхивая с волос влагу и потирая околевшие руки, Крейг прошёл вглубь полупустого нутра… и, недоверчиво замерев, тут же сдал на пару шагов назад.

– Да быть не может! – вырвалось из него при виде скромно приютившейся возле окна девушки, кутающейся в белоснежный плащ.

– Наверное, это судьба, – одарила его кокетливой улыбкой Холли, убирая с соседнего сидения зонт-трость. – Ради тебя даже место освобожу.