Ставка на Босса

В реальности же баба Евдокия оказалась большой, могучей, полной женщиной довольно грозного вида и пожилого возраста, но совершенно непонятно, какого именно. Если верить тому, что она родилась в 1935 году – для девяноста лет она просто отлично сохранилась.

Вокруг ее головы уложен венок из седых длинных кос. На широкие полные плечи накинут белый оренбургский пуховый платок, в который она кутается, несмотря на лето на дворе. А в комнате-то действительно холодно, как в погребе, и я уже начинаю зябнуть.

– Здравствуйте. Добрый вечер, – неуверенно подаю я голос.

В ответ тишина.

Я медлю. Мнусь у двери, не решаясь сделать шаг вперед, и робею еще больше, чувствуя, что внутри у меня начинается настоящий мандраж. Как бы паническая атака не случилась…

Баба Евдокия между тем смотрит на меня внимательно, в упор, как насквозь взглядом сверлит, так что по телу бегут мурашки.

– Если не веришь, зачем пришла? – заметив мою нерешительность, произносит она, наконец, низким голосом.

Откуда она узнала? – лихорадочно соображаю я, но тут же вспоминаю, что передо мной ясновидящая.

– Я верю, просто я …я… в первый раз, а неизвестность, знаете, как-то немного пугает, – оправдываюсь я, поражаясь тому, как с ходу она меня считала.

– Ну раз пришла – проходи, садись, – великодушно разрешает хозяйка и кивает на стул, стоящий напротив нее за столом.

Я несмело подхожу и сажусь на скрипучий старый венский стул, который шатается подо мной, рискуя развалиться в любой момент.

Посередине стола между мной и Евдокией лежит старинное серебряное блюдо неописуемой красоты, наполненное водой, по обе стороны которого стоят потрескивающие свечи.

Необыкновенная мистическая атмосфера этой комнаты завораживает и пугает одновременно.

– Уже можно задавать вопросы? – шепотом уточняю я, немного осмелев.

– Знаю я твои вопросы. Дай мне руки.

Я протягиваю руки. Баба Евдокия берет их в свои мягкие и на удивление теплые, и я моментально согреваюсь. Наши руки оказываются прямо над блюдом с водой, в которой отражается блеск свечей.

Держа мои руки в своих, Евдокия сосредоточенно смотрит на меня, и в то же время как бы сквозь меня.

– Что там впереди? – не удерживаюсь я от вопроса.

– Ничего, – коротко отвечает баба Евдокия.

– А когда суженого встречу?? – опешив, еле произношу я севшим голосом.

– Никогда.

Сердце мое сжимается и падает куда-то в пятки от таких новостей.

– Как это??? Наверное, на меня венец безбрачия навесили или порчу навели?

– Вижу, нет на тебе никакого магического воздействия, – успокаивает баба Евдокия.

Я облегченно выдыхаю.

– А вот завистницу рядом с тобой вижу, – добавляет она.

– Нет у меня никаких завистниц, да и чему завидовать? – протестую я.

Действительно, кроме лучшей подруги Натали, Анжелы и еще парочки далеких знакомых в моем окружении нет женщин. Нет, вот в это я точно не поверю. Тут баба Евдокия чего-то напутала.

– Мое дело – сказать то, что вижу, и предупредить, – настаивает Евдокия. – А ты – хочешь верь, хочешь – не верь. Но прислушайся, девонька, пока не поздно.

– Меня не завистница интересует, а суженый, – умоляюще обращаюсь я к ней.

– Знаю. Вижу, в далеком прошлом твой суженый. Упустила ты свое счастье, сама своими же руками разрушила, – тяжело вздыхает.

Я сразу понимаю, о ком идет речь – о Егоре.

– Вижу, любовь истинная была, парень был хороший, обидела ты его сильно, начудила так начудила. В прошлом всё.

– Подождите, как это – в прошлом ВСЁ? Значит, в будущем – НИЧЕГО? Я так и проживу всю жизнь одна? – спрашиваю я дрожащим голосом, стараясь не разреветься.

– Так и проживешь, – безжалостно рубит правду-матку Евдокия. – Вижу, мужчин вокруг много будет, а такой любви не будет, да и счастья не будет.

– Как так???– подпрыгиваю я на скрипящем стуле, мои уши отказываются слышать то, что слышат. – Может, вселенная даст мне еще один малюсенький шанс в виде мужчины?

– Вижу, никаких тебе больше шансов никто не даст. Даден был тебе уже шанс, профукала ты его.

Я молчу как истукан, боясь проронить слово, иначе слезы хлынут из глаз.

Видя мое отчаяние, Евдокия еще крепче сжимает мои руки и надолго замолкает. Неподвижно смотрит в воду в серебряном блюде, которая вдруг начинает идти мелкой рябью. От изумления и ужаса моя спина покрывается холодным потом, а зубы начинают стучать мелкой дробью.

– Вижу, любит тебя еще тот мужчина, – наконец, подает голос баба Евдокия. – Но женщина с ним рядом, крепко держит.

– А кто он сейчас, этот мужчина? – с замиранием сердца задаю я вопрос, потому что мне очень хочется узнать хоть что-то о Егоре, получить хоть какие-то ориентиры.

– Вижу, вырос, большим человеком стал, людьми управляет. Своя компания, фирма у него. Он как начальник над всеми. Как же их еще называют-то сейчас?..

– Шеф, босс?

– Вот! Он самый босс и есть.

– Надо же, своя компания, и женщина рядом… А мне-то что делать???

– Вижу, выход один – возвращать его. Ох, непросто будет, – сочувственно качает головой Евдокия. – Но, ежели вернешь, будет вам тогда и счастье большое. Всё.

Баба Евдокия неожиданно обрывает свою речь и отпускает мои руки, которые тут же падают в серебряное блюдо с водой.

– Всё??? – ошалело переспрашиваю я, стряхивая воду с рук, ибо в голове роится миллион возникших вопросов. – А я еще хотела спросить…

– Всё. Большего тебе знать не надобно.

– Спасибо, – бормочу я как во сне. – Можно идти?

– Можно, – разрешает баба Евдокия.

– Спасибо. До свидания.

Я встаю с шатающегося стула и на ватных ногах делаю пару шагов в сторону двери. Голова вдруг начинает сильно кружиться, в глазах резко темнеет, и я без чувств падаю на пол.

Глава 6

Постепенно и неохотно я возвращаюсь в эту жизнь уже в машине Анжелы, которая мчится по шоссе в сторону Москвы.

Я неудобно лежу на боку на заднем сиденье, голова – на коленях у Натали, на маленькой дорожной подушке.

Словно издалека слышу голоса Анжелы и Натали:

– Анжела, почему у тебя нет аптечки в машине? Нашатырь сейчас очень бы пригодился! Она уже сколько времени без сознания! – сердитый и взволнованный голос Натали.

– Откуда я знаю? Я же редко вожу этот джип! Наверное, водитель забыл положить! Даже если бы она была, эта аптечка, не факт, что в ней был бы нашатырь! – не менее сердитый и взволнованный голос Анжелы.

– А вдруг она вообще не очнется?

– Что ты такое говоришь? Тьфу-тьфу-тьфу! Баба Евдокия сказала, что очнется сама на подъезде к городу.

– А мы сейчас где?

– Как раз на подъезде к городу! Должна очнуться!

– А если не очнется?

– Тогда поедем обратно к бабе Евдокии, чтобы та ее оживила!

– Ты с ума сошла? Да я ни за какие коврижки к твоей бабе больше не поеду! – гневно рявкает Натали.

– Что ты на нее так взъелась? Что она тебе такого неприятного сказала? – удивляется Анжела.

– Фигню полную! Врунья твоя псевдоясновидящая. Интересно, что она такого наговорила Кристине, что та аж в обморок хлопнулась?

– Правду! Что еще может сказать ясновидящая?.. Так, мы въезжаем в город. Ну что там Крис?

– Ничего! Это ты во всем со своей магической бабкой виновата!

– Я-то тут при чем? Я же не виновата, что Кристина настолько эмоционально среагировала на услышанную информацию, что в обморок грохнулась…

Я окончательно прихожу в себя и медленно шевелю затекшими руками и ногами. Открываю глаза и вижу склоненное надо мной испуганное лицо Натали.

– Очнулась! Анжела, смотри, она очнулась! – радостно вопит Натали и начинает меня тормошить. – Крис, ты как? Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит?

– Я же говорила! – победоносно оборачивается к нам Анжела, отрываясь от руля. – Вернее, баба Евдокия говорила – очнется на подъезде к городу. Так и произошло!

– Твое счастье, что так и произошло! – продолжает сердиться Натали.

– Девочки, не ругайтесь, со мной все в порядке, – говорю я слабым голосом и с трудом сажусь на сиденье.

– Голова не болит? – допрашивает Натали.

– Вроде не болит, – ощупываю голову и поправляю разметавшиеся волосы. – Только как-то холодно, и знобит немножко.

– Ты все помнишь? Провалов в памяти нет? – спрашивает Анжела.

– Вроде все помню…

Я задумываюсь и тут же с содроганием вспоминаю все, что мне поведала баба Евдокия. Впереди – ничего и никого, всё в прошлом, профукала я свое счастье с Егором, Егор теперь крутой босс с женщиной рядом, которая его крепко держит… Какой ужас!

– А что со мной произошло? Почему я в обморок-то упала? – вот этот момент я совершенно не помню.

На самом деле мне очень хочется снова упасть в обморок, желательно глубокий и долгий, открутить десять лет назад и очнуться там, в аэропорту, в тот самый момент, когда я собиралась улетать в Америку, а Егор меня не отпускал. И на этот раз я бы приняла другое решение.

– Баба Евдокия говорит, что такое иногда случается с особо чувствительными особами. Видимо, услышанная информация тебя сильно поразила, – объясняет Анжела.

– Не то слово. Поразила сильно, в самое сердце, – мрачно соглашаюсь я.

– А что она тебе такого сказала? – тут же с любопытством спрашивает Натали.

– Девочки, а куда мы едем? – обеспокоенно спрашиваю я и смотрю в окно. – Мы уже в Москве?

– В Москве, – оборачивается Анжела. – Едем к тебе домой. Загрузим тебя в ванну с пеной, как ты мечтала, отогреем, приведем в чувства, а потом уложим спать. Тогда я со спокойной душой отвезу домой Натали, а потом и сама поеду домой.

– Нет! Мне домой не надо! – протестую я.

– А куда тебе надо? – удивляется Анжела.

– Поехали по адресу: Березовая аллея, дом десять, квартира восемь.

– А что там? – недоумевает Анжела.

– Там живет Егор. Вернее, жил. Скорее всего, он давно переехал, но там наверняка живут его родители, и мне надо срочно у них узнать, где живет Егор, – путаясь, объясняю я. – Анжела, давай на Березовую!

– Крис, ты с ума сошла? Какой Егор? Какие родители? Поздняя ночь на дворе! – категорически отказывается та.

– При чем тут Егор вообще? – вмешивается Натали. – Что тебе бабка наговорила? Объясни, в конце-то концов?

– Потом расскажу, – отмахиваюсь я. – Анжела, если ты не хочешь ехать, высади меня, я поеду на такси! Мне нужно срочно их увидеть!

– Анжела, даже не слушай ее! – протестует Натали. – Не видишь, она не в себе! Едем домой к Кристине.

– Крис, действительно, приди в себя и подумай – ну какие Егоровы родители в такой поздний час? – пытается переубедить меня Анжела. – Выспишься хорошенько, а завтра все спокойно обдумаешь и поедешь и к родителям, и к Егору…

– Я не поеду к Егору, потому что я понятия не имею, где он живет! – перебиваю я нетерпеливо и неожиданно начинаю горько рыдать. – Когда я уехала в Америку, я разорвала все контакты, в том числе и с Егором!

– Да при чем тут Егор-то??? – ничего не понимает Натали.

– При том! – с надрывом рыдая, еле выговариваю я.

– Ты же сама запретила упоминать при тебе даже его имя! – напоминает Натали. – Держи платок и прекрати плакать!

– Да! Ну и что! Теперь все изменилось! Анжела, пожалуйста, срочно отвези меня по этому адресу! – вытираю платком глаза и пытаюсь успокоиться, но становится только хуже. – Я должна немедленно его вернуть! Как вы не понимаете?..

– Крис, приди в себя! Ты знаешь, который час? Поздновато для возвращений. Ты абсолютно ничего не потеряешь за полночи…

– Я уже все потеряла! Целых десять лет! И Егора-а-а-а!.. – вою я и без сил валюсь на колени Натали, зарываясь мокрым лицом в дорожную подушку. – Я больше не могу терять ни минуты, ни секунды…

И это чистая правда. У меня ощущение, что время замерло, и жизнь остановилась. И все мои телодвижения абсолютно бесполезны – впереди «кирпич», красный свет. А зеленый зажжётся только тогда, когда я исправлю ошибку прошлого – верну Егора. Но как ее исправить, эту ошибку, если телепортироваться в прошлое невозможно? А в настоящем? Возвращать мужчину, которого сама же предала и бросила – как это будет позорно…

Едва представив себе эту картину, я с новой силой захлебываюсь рыданиями.

Натали в панике гладит меня по голове, стараясь успокоить:

– Господи, Кристина, что тебе наговорила чертова бабка? Анжела, гони в ближайшую психушку! Ты видишь, у нее истерика! Или нервный срыв!

– Мы уже подъезжаем к дому Кристины! Сами справимся, без психушки…

А потом мы въезжаем на подземную парковку моего дома. И Анжела с Натали тащат меня под руки в квартиру – совершенно обессиленную, зареванную, с опухшим красным лицом. А я все еще продолжаю слабо упираться и рваться на Березовую аллею, дом десять, как будто там ожидает меня мое спасение.

И пока Анжела отпаивает меня на кухне валерьянкой и горячим чаем с медом, Натали готовит теплую ванну с пеной и высыпает в нее целую упаковку магниевой соли, которая по ее расчетам должна меня в ускоренные сроки утихомирить и усыпить.

Затем меня раздевают и погружают в ванну. Я уже не упираюсь и никуда не рвусь. Анжела и Натали усаживаются на бортики, держа в руках чашки с чаем, и караулят меня, чтобы я не утонула и не наделала еще каких-нибудь глупостей.

Какое-то время все мы угрюмо и скорбно молчим, слушая, как в тишине ванной комнаты капает вода из плохо закрытого крана. Каждая думает о своей аудиенции с бабой Евдокией, и о том, что теперь делать с полученной информацией.

Анжела первая нарушает молчание:

– Натали, а все же… Что тебе такого поведала баба Евдокия, что ты сама не своя от нее вышла?

– Ничего, – коротко и неохотно отвечает Натали. – Это все бред собачий, вранье и обычные глупости из области эзотерики, из разряда гороскопов. И баба эта – обычная шарлатанка.

– Хм-м, если тебе не понравилась информация, которую она тебе выдала, то это не значит, что это не правда, – возражает Анжела.

– Нет! Там и близко к правде ничего не было. Я ей не верю. И вам, девочки, не советую, – раздраженно заканчивает Натали, давая понять, что разговор на эту тему окончен.