Развод. Пять шагов по вертикали

–– Не знаю… можно, наверное. Но тут ведь от графика выходов всё зависит. Так-то и Костик еще вроде свободен, но он чаще вип-группы водит не больше двух человек. Ну, тех, кого за руку надо поднять и спустить, да еще и на вершине сфоткать… – Лиза закатила глаза и осуждающе помотала головой. – Но тут уж что угодно за ваши деньги. А тебе зачем? Не понравился Антон? – красотка хищно улыбнулась, – очень зря! Я с ним уже третий раз на штурм пойду, специально подгадывала, чтобы на его отпуск не нарваться. Он очень классный, очень внимательный: всё расскажет, всё покажет, сам всё проверит-застегнёт-завяжет. Он когда обвязку на мне проверяет, я готова из штанов прямо на склоне выпрыгнуть, – Лиза рассмеялась, расправив ладонями длинные, красивые волосы, и Нине от этого смеха стало неприятно. Может, она и с ним так смеётся? Хочется верить, что Антон на этот смех реагирует так же, как на Нину – никак.

–– Ты кошки умеет застёгивать? Я в первый поход еще плохо умела, так, помню, всю акклиматизацию делала вид, что ничерта не понимаю и вообще у меня лапки. Он каждый раз мне их сам застёгивал… ну кайф! Вообще классно, что он вернулся.

–– Вернулся? – спросила Нина и на автомате расстегнула чемодан.

–– Ну да. Он до этого несколько лет на Эвересте с англичанами работал. Но что-то там у них случилось, и он вернулся. Так что ты подумай… Но, если решишь уйти в другую группу, я не буду против, останусь у Антона одной любимой девочкой.

Лиза снова рассмеялась серебристым кокетливым смехом, и Нина передумала менять группу и инструктора.

Нежные как цветы мысли

5 Нежные как цветы мысли

В первую ночь ветер так завывал за окном, что хотелось побросать трусишки в чемодан и сбежать. Оставалось надеяться, что в какой-нибудь туристической палатке посреди склона они не буду ночевать, и их не сдует ветром и не снесёт лавиной.

Решив не доставлять Лизе радости быть единственной звездой на этой горе, Нина всё-таки осталась в группе, но дала себе обещание держаться от Антона подальше.

На первом собрании группы Нина села с самого края. Не хотелось, чтобы кто-то, а особенно он, на неё смотрел. Но Антон вошел такой огромный, плечистый в черной футболке с надписью «место силы земли» на фоне нарисованной горы на спине. Нине показалось, что он занял собой всё пространство от стены до стены и сразу же всех увидел, всё по лицам прочитал. И по её лицу тоже наверняка, хоть она и старалась ни о чём не думать и делать самое безразличное выражение, какое только могла.

Нина очень смущалась и терялась, думая об Антоне, и сама на себя за это смущение злилась. Она вспоминала тот ореховый взгляд, каким он смотрел в самолёте – на душе становилось удивительно спокойно. А потом, будто боясь в этом взгляде окончательно с головой утонуть, сама себе фантазировала, будто Атон смеялся над ней. Это было очень отрезвляюще, как резкая пощечина. Страшно попасться на крючок доброжелательного спокойствия и влюбиться… Сейчас она разбита, напугана и несчастна даже здесь, где нет Вадима. Уставшая от жестокости мужа Нина чувствовала: здесь, далеко-далеко от всех для того, чтобы она утонула в мягкой молчаливой заботе – Антону ничего и не нужно делать. Но разве так можно? Нет.

Здесь – не место, сейчас – не время.

Какой она, должно быть, дурой ему кажется со своими выходками и перепадами настроения. Нина опустила голову, чтобы несобранные волосы скрыли её лицо.

–– С этого дня начинается наша с вами акклиматизация. Мы с вами будем неспешно гулять, заниматься физкультурой на воздухе, как можно больше дышать и двигаться. Затем переместимся в базовый лагерь, чтобы почувствовать снег под ногами. Будем тренироваться держаться на снегу и ходить в одной связке. Там совершим еще одно тренировочное восхождение. А потом – штурм! Если погода нам и дальше будет улыбаться – через две недели все вы будете на вершине.

Оказалось, ночевать в мороз и метель на горе никто не будет. Они сходят туда-сюда и вернутся.

«И всего делов», – весело сказал Марат – парень из группы, очень высокий и жилистый.

Да уж, конечно, и «всего делов». Но сначала нужно было гулять туда-сюда. Нина слегка приободрилась. Ну, может, это не так уж и плохо, всё-таки здесь очень красиво, особенно в ясные дни. Солнце сверкало над двугорбой вершиной и лучами скатывалось по склонам.

Первая же пешая прогулка не просто вокруг гостиницы, а в гору показала, что бодро шагать по каменистой дороге только Антон и Лиза. Двух девочек он расставил между остальными парнями группы чтобы если что – подхватили. Они вроде как должны были просто прогуляться, но Нине казалось, что Антон гнал всех так, как будто они решили убежать в леса и жить там дикарями. А когда все наконец-то дошли до плоской поляны, слишком весело сказал:

–– Не расслабляемся, две минуты отдышаться и бодрячок – тело должно привыкнуть к высоте, научиться здесь дышать и работать. Не сидим.

А потом включил музыку на переносной колонке, чтобы веселее было прыгать и махать руками. Нина не могла понять: он что, с ума сошел? Прыгать тут? Может, еще и станцевать, как Лиза? Та тут же начала выделываться и крутилась вокруг Антона, разве что задом его не задевала. Шизануться можно! Мало того, что Нина самой последней затащилась в эту гору и чуть не задохнулась, натёрла ногу, хоть и была в удобных кроссовках, так теперь еще и это. Не будет она танцевать. Скрестив руки на груди, Нина села на поваленное бревно и пыталась отдышаться. Вытянув ноги, она с удивлением поняла, что они дрожат. А как же она назад пойдёт?.. А если она теперь с этого бревна не встанет? Тяжело выдохнув, Нина огляделась, попытавшись отогнать от себя тревогу.

Поляна, на которой группа остановилась, была вся усыпана маленькими цветочками мать-и-мачехи. Они весёлым ковром ложились вдоль тропы до самой гостиницы. Лёгкий прохладный ветерок приятно обдувал вспотевшее лицо и шею. Нина сдула с лица прилипшую прядь, повернулась к солнышку, прищурившись, и увидела, что Антон идёт в её сторону. Быстро огляделась: вокруг никого, все делали махи руками в десяти шагах. Значит, он идёт к ней. И что ему надо? Дыхание снова перехватило, а сердце застучало сильнее. Если он заставит её танцевать или махать или еще что-то, то она!..

–– Нина? – мягко спросил Антон.

Он склонил голову так, что заслонил собой солнце. Нине не нужно было прищуриваться, и она смотрела теперь на него во все глаза. Все мысли моментально выветрились, казалось, в голове её сейчас покачивались нежные желтые цветочки. Она им в такт тоже склонила голову, кивнув.

–– Как вы себя чувствуете? Сейчас лучше не сидеть, нужно двигаться.

Нежные цветочки из сознания унёс резкий ледяной ветер. Чего он пристал к ней? Ноги всё еще тряслись от напряжения, Нина очень не хотела, чтобы Антон это заметил. Она нахмурилась.

–– Я не могу посидеть пару минут?

–– Пара минут отдыха не даст, а встать потом будет очень тяжело. Лучше двигаться. – Антон кивнул и вдруг протянул ей открытую ладонь. – Хотя бы пройдитесь.

–– Я не могу, – мотнула Нина головой и прижала дрожащие колени ладонями.

–– Почему? – серьёзно, как врач спросил Антон, сразу же перестав улыбаться.

Наверное, нужно было бы ему соврать, но Нина не смогла: он так пронзительно смотрел, будто все мысли в кулак собирал.

–– У меня нога болит, я никуда не пойду. Я и так слишком долго шла в эту гору, я вообще не понимаю, зачем я сюда пошла!.. – Нина резко саму себя остановилась, побоявшись, что опять начнёт кричать. Но тут краем глаза она заметила, как Лиза повернулась в их сторону, поставив руки на бёдра.

–– Анто-он, – протянула она, – когда мы идём назад?

–– Через две минуты, – сказал он ей через плечо, не отрывая внимательного взгляда от Нины.

Она закусила губу, чтобы не улыбнуться – пусть красотка продолжает свои пляски в одиночестве. Эта маленькая победа придала сил. Нина уже упёрлась ладонями в бревно, чтобы встать, когда Антон вдруг присел перед ней на одно колено. Нина испугалась, подобрала ноги и удивлённо уставилась на парня.

Чертовы кроссовки

Антон задал только один вопрос: «Какая?». Нина послушно пискнула, что, кажется, натёрла правую ногу. Она думала, он недовольно вздохнёт и силой поднимет её, чтобы топать назад, но тот вдруг взял правую ногу и без промедления снял кроссовок.

Нина настолько опешила, что не могла сопротивляться. Это что, красивый, сильный мужик сейчас заботливо снял с неё кроссовок, чтобы посмотреть, где там у неё какие мозоли и давний педикюр? Когда она делала педикюр? Нина не смогла вспомнить. Мысли лихорадочно бились в голове, как мушки, она и имени своего не назвала бы. По босой ступне от пальчиков пробежал холодный ветерок, будто кто-то коснулся ласковыми пальцами. Жар ударил в голову, Нина поняла, как краснеет до самых ушей. Щеки пылали так, что она приложила к ним холодные ладони, чтобы хоть немного успокоиться, пока Антон внимательно осматривал её стёртый до кровавой раны мизинец.

Потом он взял кроссовок и вытащил из него стельку. Приложив стельку к стопе, покачал головой, и поднял взгляд на Нину. Она резко отняла руки от лица, чтобы он ничего не заметил.

–– Вам нужна обувь по размеру, – сказал Антон то, что она меньше всего ожидала услышать. Какая такая обувь? О чем он? Через жар смущения она не сразу поняла, а когда поняла – рассердилась. Да что за дичь! Она тут краснеет, как восьмиклассница, по телу волнами пробегает дрожь, а он про кроссовки! Плевать на них!

–– У меня отличная обувь! – резко сказала Нина, схватила носок и быстро его натянула, а потом вскочила, чтобы надеть кроссовок. Но ноги подкосились, и она тут же свалилась.

Антон успел вскочить и подхватил её, удержав на руках так, чтобы она босой ногой не коснулась земли. Несколько мгновений он смотрел на неё так, что Нина забыла дышать. А потом осторожно посадил назад.

–– Отличная обувь, но не по размеру, – спокойно сказал он.

Нина, не отрывая от Антона сердитого взгляда, нашарила ногой кроссовок и резко встала, коснувшись грудью его груди. Она тяжело и раздраженно дышала, а он не отошел ни на шаг.

–– Рану нужно перевязать пластырем.

–– Я сама разберусь! – резко бросила Нина и толкнула Антона в плечи быстрее, чем успела бы себя остановиться.

Чего он над ней нависает, как угрожающая гора… как Вадим. Упивается её смущением и беспомощностью? Хватит ей одного идиота, который вечно указывает, что делать. А тут еще один! Злость на саму себя за слабость, тугим узлом завязавшуюся в животе, смешивалась со страхом, что и этот будет таким же… Пусть с тёплыми глазами, пусть с лёгкой полуулыбкой, пусть с этой странной заботой, но таким же – злым, жестоким, беспринципным, пугающим… Если хочет быть таким – пусть катится с этой самой горы!

Не обратив внимания на всех остальных, Нина обогнула удивлённого Антона и быстро похромала вниз по дороге, чувствуя, как глаза наливаются слезами. От обиды на собственную глупость она даже боли не чувствовала. А когда поняла, вдруг остановилась, ногу как будто резко прострелило, хоть садись на дорогу. Глотая слёзы, Нина поискала руками по карманам, но лейкопластыря у неё конечно же с собой не было. Она и не подумала его взять, никогда эти кроссовки её не подводили. И что же делать? Сидеть тут и плакать, как дуре? Ничего у неё не получается…

Нина утёрла ладонью непрошенные слезы, слыша, как за спиной шуршат ноги по каменистой дороге. Нужно встать и идти дальше. И тут рядом с ней опустился походный рюкзак. Нина не обернулась, пока перед её лицом не оказался пластырь в женской тонкой руке.

–– Ну ты даешь, подруга, – сказала Лиза, совсем недружелюбным тоном.

Группа остановилась. Антон посмотрел на Нину слегка непонимающий взглядом.

–– Нина, без вас мы никуда не пойдём.

Нине показалось, что он мог бы сказать что-нибудь еще навроде «если придётся, я потащу тебя за волосы», но Антон больше ничего не говорил, только смотрел на неё очень внимательно и выжидательно. Нина приняла лейкопластырь и заклеила мозоль, чтобы не тормозить всех остальных.

До гостиницы добралась кое-как. Очень хотелось опереться на чью-нибудь руку, но Нина на каждое предложение отказывалась. Совершенно измученная она рухнула на кровать в своём номере и наконец поняла, в какую ловушку угодила. Сбежать даже с подножия этой горы невозможно, просто потому что единственное, чего теперь ей хочется – есть и спать.

Лиза вот куда активнее. Бегает по номеру, вещи кидает из стороны в сторону.

–– Ты куда-то собираешься? – спросила Нина, не отрывая головы от подушки.

–– Ребята собираются на огонёк. Ну такие вечерние посиделки у мангала тут, – Лиза окинула Нину тёмным взглядом, а потом отвернулась к зеркалу и мизинцем подправила помаду на нижней губе. – Ты плохо себя чувствуешь, вот тебя и не пригласили. Ну или Антон на тебя обиделся, – припечатала она последними словами и усмехнулась, Нина увидела её перекошенную физиономию в отражении.

Обиделся?.. За то, что она испугалась и оттолкнула его? Но она ведь не хотела. Она ведь… Нина с трудом привстала на кровати, все мышцы болели. Лиза на неё больше ни разу не взглянула. Послав поцелуй собственную отражению, взбила гриву тёмных волос и вышла, хлопнув дверью. Конечно, пошла быть «единственной девочкой» для Антона. Неужели он и правда обиделся? Нина ведь просто испугалась тогда… Она не ожидала! Она не хотела! Она…

Да какая разница теперь уже. Вся группа собралась, а её всё-таки не ждут – и тут он её обманул, всё-таки ушли без неё. Наверное всё, что говорят на горе – остаётся на горе. Обида горечью растеклась по груди. Лучше всего будет уехать, пока её никто не видит.

Нина вытащила из-под кровати чемодан. Она не стала собирать в него всё остальное, просто застегнула, засунула ноги в ненавистные кроссовки и вышла в холл, чтобы на ресепшене вызвать такси.

Лифт приехал так быстро, что она не успела ничего обдумать. Двери открылись и прямо из них на неё вышел Антон – огромный в своей тёмной футболке с горой. Нина, вцепившись в ручку чемодана, отступила назад, даже оглянулась, будто столкнулась с диким зверем на лесной тропе.

–– Ага… – протянул Антон, так и оставшись стоять у закрывшихся дверей.

Волна и волнорез

Антон глянул на Нину, на её груз, на её обувь, а потом пронзительным, прожигающим насквозь взглядом на её лицо. Нина почувствовала, как её снова бросает в жар. Почему стоит только ему появиться, как у неё сразу ладони потеют? От Вадима, например, она давно уже чувствовала только сводящий пальцы и душу холод.

Что ему тут понадобилось? Снова пришел посмеяться над ней? И почему не двумя минутами позже, она бы успела сбежать!

–– Я пришел вас пригласить с нами посидеть немного, а вы уже, как вижу, собрались. Только к нам ли?

Неужели он действительно сам пришел, чтобы позвать её? Или случайно забрёл?

–– Нет, не к вам, – с трудом ответила Нина, борясь с желанием броситься по коридору к лестнице. Она только представила, как будет улепётывать от этого парня, а колёсики чемодана будут в такт подскакивать, и ей сделалось плохо. Почему он вечно заслоняет ей дорогу своими широченными плечами.

Нина судорожно несколько раз втянула носом воздух.

–– Как вы себя чувствуете? – неожиданно спросил Антон и наконец шагнул в сторону, освобождая дорогу. Но Нина почему-то осталась стоять на месте, только еще сильнее впивалась в ручку чемодана.

Как она себя чувствует? Как загнанная в угол кошка. Как рыба на берегу. Как разбитое бутылкой дорогого шампанского стекло её машины. Как желтый цветок мать-и-мачехи на ветряном склоне. Как… Нина задохнулась, чувствуя, что все невысказанные ощущения подкатывают к горлу. Надо было проораться дома в подушку, или Свете в плечо, чтобы её сейчас не швыряло из стороны в сторону от бурлящих, невысказанных эмоций. Если он только еще хоть одно слово скажет этим своим спокойно-ласковым голосом она не сможет сдержать. Лучше ей уйти сейчас. Если он только одно слово…

–– На сегодняшней прогулке мне показалось, что вам было трудно… Вам нужно отдохнуть и немного расслабиться.

–– Вот именно! – взорвалась Нина, губы её задрожали, на глаза навернулись слёзы. Она будто опять рухнула в дорожную грязь, выбирая, как лучше умереть. Страх, наконец перевесил в ней женскую привычку молчать, терпеть и прятаться.

–– Мне нужно отдохнуть! Я хотела попой на песке сидеть, где тепло, где солнце, и чтобы меня не трогали! Не смотрели, и не хватали, и не стояли вот тут, вот так – на проходе! Как гора! – она вдруг повернулась и хлопнула ладонями в плечи Антона. Он даже не шелохнулся, только глаза его становились всё больше и больше, а Нину уже несло – она забыла всё это сказать самой себе раньше, чтобы не выплескивать на случайного, незнакомого человека.

Нина хлопала его по плечам и кричала, что ей не нужна такая скала, что она не хочет, не хочет, не может терпеть это всё! Зачем он ей дорогу перегородил?! Зачем он с ней, как с идиоткой разговаривает?! Она не идиотка! Она не виновата, что муж хочет её убить! Она не виновата, что ей пришлось от него на эту проклятую гору бежать! Не виновата, что не может в эту проклятую гору подняться! Не виновата!

Нина разбивала об этого высокого парня истерику. Он стоял, не отступая, а потом вдруг поднял руки и прижал её к своей груди. Ласково погладил по голове, как маленькую, и истерика распалась на слёзы, которые Нины вытирала о футболку Антона.

И только когда кто-то сбоку хлопнул дверью и спросил: «Девушка, у вас всё в порядке?», – Нина очнулась. Она повернула голову, с удивлением поняв, что всё еще стоит в коридоре. Чемодан в стороне, а прямо перед ней – как скала – Антон.

–– Давайте, я вас провожу, – негромко сказал он, плечом закрывая Нину от любопытного соседа. Она только могла пораженно смотреть вокруг, в первую минуту не понимая, где находится. Безумная волна накрыла её с головой и утопила. Обессиленная и опустошенная Нина пошла за Антоном, который потянул её за руку в номер.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.