Сделка на смерть

Откинувшись на подушки и скрестив руки, Токкэби выжидающе посмотрел на меня, как будто сделал комплимент.

Невероятно.

Я, стиснув зубы, потянулась за чашкой чая. То, что всего несколько минут назад я пыталась убить Крысолова, казалось мне даже менее странным, чем то, что я сейчас сижу и завтракаю вместе с ним.

– Должен признать, что наша сделка – это самое веселое, что со мной было за долгое время.

– Не могу с тобой согласиться, – сладко ответила я, сжав в кулаке дасик. Печенье рассыпалось прямо у меня в руке, и я бросила крошки на стол.

«Если бы я могла так же легко раскрошить его кости», – подумала я, когда Руи, вздернув брови, лениво поднялся с места.

– Оденься и умойся. Работа на кухне займет целый день. Я подожду тебя снаружи.

Одарив меня своей коварной улыбкой, Руи вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Я с усмешкой посмотрела ему вслед, доставая свой кинжал. Крысолов, несомненно, дурачил меня, желая заманить в подземелье, а не на кухню.

Прекрасно осознавая, что за дверью меня ждет император Кёльчхона, я неторопливо умылась, наслаждаясь каждой минутой, которую он ждал. Минуту за минутой. Пять, десять, пятнадцать, двадцать…

Наконец я вышла в коридор и бросила Крысолову пренебрежительную ухмылку, однако он был совершенно невозмутим.

– А вот и ты.

– А вот и я, – ответила я, постукивая пальцами по рукояти своего кинжала, висевшего у меня на поясе.

В данный момент император не представлял для меня угрозы и я не собиралась наносить удар, особенно сейчас, когда собственный промах был еще так свеж в памяти. Но все равно я вложила в слова всю свою ненависть.

Император лишь цокнул языком, а затем грациозно, но решительно зашагал вперед по коридору. Я следовала за ним, ясно представляя, как всаживаю кинжал ему в грудь.

Пока мы шли по коридору, в моей голове с бешеной скоростью проносились мысли. Я буду работать на кухне. Возможно, смогу отравить его еду чорихяном[9] – ядовитым цветком, который смертельно опасен, несмотря на свою нежность и белизну. Или воткнуть малюсенькое лезвие в одно из этих проклятых печений. Возможностей прикончить его будет немерено…

– Все твои задумки и планы слышны даже отсюда, – сухо сказал Крысолов в тот момент, когда мы проходили под каменными арками на площади. – Советую тебе, маленькая воровка, научиться действовать тоньше.

Я показала его спине грубый жест, в котором задействован средний палец, и только мгновение спустя поняла, что рядом с нефритовым фонтаном стоит беловолосый токкэби Ким Чан и внимательно наблюдает за мной.

Хмуря брови, он подошел к Руи:

– У твоего маленького питомца скверный характер.

– Я не питомец, – злобно процедила я.

Кажется, Чан слегка удивился, что я умею говорить.

– О, я в курсе. Она пыталась убить меня сегодня утром, – сказал Руи.

Токкэби заскрипел зубами от ярости, и на лбу у него вздулась вена.

– Руи…

– Расслабься, – остановил его Руи, томно взмахнув рукой. – Как видишь, у нее ничего не получилось.

Я взглянула на Чана и слегка улыбнулась.

«Но у меня получится», – подумала я. Чем сильнее Ким Чан дрожал от ярости, тем шире становилась моя усмешка.

Крысолов, кажется, не заметил нашей молчаливой перепалки.

– В наказание я решил дать ей работенку на кухне.

– На кухне… – Чан резко повернулся к своему императору. – За попытку убить тебя?

– За неудачную попытку.

– Что значит «за неудачную попытку»?

Руи просто улыбнулся в ответ.

– Ты… – Чан устало потер переносицу. – Руи, правда, эта твоя сделка нас всех очень беспокоит.

Я хихикнула. Похоже, Чан верно оценил меня. Но, едва он произнес следующие слова, мой смех сразу стих.

– Не то чтобы мы думали, что у нее получится, – добавил токкэби, бросив на меня жесткий взгляд. – Но подумай о своем имидже. Коварный и непостоянный император, который заключает подобные сделки, – не лучшее олицетворение королевства. Особенно сейчас. Если бы ты только поговорил с Каном и выслушал его мудрые слова…

– Избавь меня от своих переживаний, – ответил Руи, поднимая глаза к небу и испуская страдальческий вздох. – Разве у вас сейчас нет тренировки, генерал?

Мои брови приподнялись. Значит, я была права: форма Чана и его медали напрямую указывали на его статус. Это показывало, что он опытный военный, а значит, может представлять реальную угрозу. Хотя Руи и утверждал, что приказал своим придворным оставить меня в покое, я сомневалась, что ему можно доверять.

Чан сжал губы:

– Кан хотел поговорить с тобой чуть позже.

– Тогда передай ему, что я весь внимание, – холодно ответил Руи, любуясь ногтями на своей правой руке и лишь мельком взглянув на Чана. – Пусть разыщет меня в моих покоях после того, как я отправлю нашу убийцу на кухню к Аше.

– Аша? – Зеленые глаза Чана, горящие неприязнью, пронзили меня насквозь. – Хм. Понятно. Возможно, работенка на кухне – самое подходящее наказание для нее.

Я бросила на него равнодушный взгляд. Кем бы ни оказалась Аша, она точно не могла быть хуже этих двух бессмертных придурков.

Глава 12

Полненькая и ростом около ста сорока сантиметров, Аша с виду не казалась опасной. В конце концов, мне уже доводилось сталкиваться с безжалостными Чернокровыми и разгневанными токкэби. Меня не так-то легко было запугать.

Скорее, Аша приятно напоминала мне мою давно почившую тетушку – невысокую и приземистую, с вьющимися волосами и тонкими выщипанными бровями. Только когда Аша уставила на меня глаза, похожие на бусинки, я ощутила легкое чувство опасности.

Кухня сильно контрастировала с остальным дворцом простотой и скромностью.

Ее стены были сделаны из невзрачного коричневого дерева, а столы и столешницы – из грубо отесанных бревен. Каминные решетки трещали под тяжестью железных котлов, в которых бурлил ароматно пахнущий кимчхиччигэ[10]. В открытых шкафчиках виднелись банки с травами, специями и разноцветными солями.

Несколько токкэби в белых хлопковых ханбоках сидели на ковриках, склонившись над деревянными чанами, и втирали красную пасту в капустные листья. Один из работников, засыпав стол мукой, что-то делал с огромной горой теста. В воздухе пахло маринованными овощами и жареным мясом.

Аша подтолкнула меня к столу с грудой свежих овощей.

– Режь, – велела она, а затем, подойдя к группке токкэби, начала раздавать указания.

Я встретилась с ними взглядами и сполна насладилась видом их помрачневших лиц. Но прежде чем вернуться к овощам, краем глаза заметила в соседнем помещении человеческого парнишку, помешивающего в черной кастрюле суп с морскими водорослями. Он выглядел счастливым и довольным, но я все равно ощутила леденящее чувство тревоги при виде еще одного человека в царстве токкэби.

Мне с трудом удалось отвести от него взгляд и вернуться к своей работе.

Нож, который дала мне Аша, оказался на удивление острым, и я с удовольствием взяла его в руку. Он был гораздо острее кинжала, висевшего у меня на поясе, поэтому я вонзила его в сиреневый гриб, словно в масло. Я кромсала капусту и редис полосками в несколько сантиметров толщиной и чувствовала, как меня окутывают спокойствие и удовлетворение. Как приятно было снова орудовать острым лезвием, одолевая противника, даже если этот противник – просто груда овощей.

Пока я работала, суета на кухне постепенно стихла, а гора овощей значительно уменьшилась, сменившись кучей нарезанных кубиков. Наконец я окинула взглядом кухню. Неужели овощи закончились?

Возможно, в другой жизни я могла бы стать хорошим поваром, но в этой предпочитала орудовать ножами более интересным способом. Я посмотрела на кухонный нож. Заметит ли Аша, если его унести…

В следующую секунду я ощутила удар по шее, а затем кто-то вырвал у меня нож. Проклятие…

– Вставай, – приказным тоном сказала Аша, отталкивая меня в сторону и осматривая овощи. – Работа на кухне не прекращается никогда, девочка. Нет времени мечтать. – Она ссыпала овощи в деревянную миску и указала на стол, посыпанный мукой, на котором высилась гора липкого теста для хлеба. – Иди. Приноси пользу. Я надеюсь, ты умеешь вымешивать тесто. Соборопа[11] готовится довольно просто.

Бросив кислый взгляд на Ашу, я подошла к столу, за которым сидел худой токкэби с орлиным носом и темными глазами; он посмотрел на меня, когда я села напротив. В ответ я настороженно наклонила голову. Затем взяла большой кусок теста и шмякнула его на муку. Глаза токкэби расширились от любопытства.

– Что? – спросила я.

Ничего не сказав, он вернулся к своей работе.

Я принялась тыкать пальцем в тесто, оставляя в нем вмятины. Забавно.

– Хангёль, – сказала Аша поваренку. – Проследи за тем, чтобы она не отлынивала от работы. – Она зловеще нахмурила брови и вышла из кухни.

Я фыркнула, за что получила сердитый взгляд Хангёля.

– Меня зовут Лина, – представилась я, стараясь произвести хорошее впечатление.

Он ничего не ответил, просто посыпал тесто мукой и стал вымешивать его руками.

Я повторяла за ним.

Раньше мне не приходилось заниматься выпечкой, за исключением одного раза, когда Чару охватило внезапное желание стать пекарем мирового уровня. Я вызвалась ей помочь, и мы готовили до поздней ночи, в перерыве между убийствами и соблазнениями. Мы пекли вишневые пироги, традиционные для ее родины на севере, но они получились такие ужасные, что даже сладкоежка Сан тут же выплюнул откушенный кусок в мусорное ведро. Единственным человеком, которому они, похоже, понравились, был мастер оружия Сунхо, который ел все, что хотя бы отдаленно напоминало еду.

Мне вдруг стало тошно от кухни – от звяканья кастрюль и сковородок… муки на ногтях… Я сжала тесто в кулаке. Мне нужно было сосредоточиться на чем-то другом. Сейчас старые воспоминания о времени, проведенном на другой кухне, не делали меня счастливой.

Кёльчхон. Я должна сосредоточиться на том, что мне известно о Кёльчхоне и токкэби. Продолжая месить тесто, я прокручивала в голове все, что мне рассказывали о бессмертных.

Токкэби появились много веков назад на поле боя, где боги сражались с чудовищами. Кровь богов смешивалась с кровью монстров, стекая с их серебряных клинков на землю; из этой смеси и зародились первые токкэби.

Токкэби были почти что богами, можно сказать, детьми из их божественной плоти и крови. Моя утренняя стычка с Крысоловом еще раз доказала их силу. А странная сделка подтвердила, что токкэби и впрямь свойственно непостоянство: забавляясь, они приносили удачу королевствам Сунпо, Бонсё и Вюсану столь же часто, сколь чуму и бедность.

Забавляясь…

Вот ублюдки.

В конце концов бессмертные потеряли контроль над всеми королевствами, кроме Сунпо, и ушли в Кёльчхон – царство, которое создали себе сами. Точные причины их ухода были забыты столетия назад. Вполне возможно, что люди устали от капризного характера токкэби и постепенно выжили их из своего мира.

Но, хотя их не было в Сунпо уже почти пять веков, токкэби о нас не забывали. Крысолов до сих пор уносил людей в свое царство. Судя по парнишке, который мешал суп, и девушке, приносившей мне еду, похищенные смертные исполняли в Кёльчхоне роль прислуги.

Но в данный момент меня интересовал только один похищенный, и этим человеком был Конранд Калмин.

Интуиция подсказывала мне, что он находится тут, в этом дворце. Но где? Я с наслаждением представляла, как Калмин, стоя на четвереньках, моет пол в ванной Крысолова покрасневшими от холода и щелочного мыла руками.

Но дворец огромный. Калмин может находиться где угодно. И еще дворец достаточно велик для того, чтобы тут хранился богатый арсенал оружия, так что можно будет украсть его незаметно.

Я посмотрела на тесто. Оно выглядело вполне вымешенным. Я взяла еще один кусок и посыпала его мукой.

Выскребая из-под ногтей кусочки засохшего теста, я подумала про Асину. Интересно, чем она сейчас занимается? Страх сжал мою грудь. Если эта сука нарушила нашу сделку, если моя сестра пострадала… Подумав об Ынби, я стиснула зубы. Я представила ее вьющиеся волосы, улыбку с щербинкой между зубами и вечно липкие пальцы… как она визжит, когда ее щекочут, и как сосет большой палец во сне…

Мне было тяжело это вспоминать. Я теряла драгоценное время. У меня оставалось всего лишь четырнадцать дней, чтобы убить императора Токкэби, и каждая секунда была на счету. Мои пальцы коснулись песочных часов на шее – внутри медленно сыпался серебряный песок.

Сделав резкий вдох, я обвела кухню настороженным взглядом. Я не хотела, я просто не могла тратить свое драгоценное время на выпечку хлеба, вместо того чтобы планировать убийство. Я посмотрела на дверь, через которую вошла на кухню.

Руи сказал, что я должна работать тут, но он не сказал, как долго… А песок в часах все падал и падал…

Глава 13

Выбраться из кухни оказалось сложнее, чем проникнуть в Храм руин. Чтобы ускользнуть от зоркого глаза Аши, пришлось как бы случайно вывалить на пол тушеное мясо и опрокинуть чан с кимчи. Но в итоге мне все-таки удалось оттуда убраться.

Проходя мимо группы слуг-токкэби, я, сдержав торжествующую ухмылку, послала им невозмутимый и пренебрежительный взгляд.

Дворец больше походил на лабиринт, чем на замок. Спустя час я обнаружила, что хожу по одним и тем же коридорам мимо комнат, которые уже видела, и мимо той же кухни. Поморщившись, я села на край фонтана на площади и вытерла влажный от пота затылок.

Фонтан позади меня тихо журчал, сиреневая вода лилась на маленькие кувшинки. От него пахло приторно-сладко, как нектаром. Я осторожно опустила палец в воду, и, к моему удивлению, кожу начало немного покалывать. Я лизнула палец – он был восхитительно сладкий, как мед.

– Это нектар дерева хана, – тихо произнес голос справа от меня. – Любимое лакомство в Кёльчхоне.

Вздрогнув, я поспешно вынула палец изо рта и встретилась с мудрым взглядом Кана.

Он опирался на посох и улыбался.

– Здравствуй, Лина. – Кан с непонятным мне выражением глянул на песочные часы на моей шее.

– Здравствуйте. – Я настороженно смотрела на него, вытирая палец о ханбок.

– Руи сказал, что в наказание тебя сегодня утром отправили работать на кухню.

Его голос звучал нежным шепотом, но при этом в нем чувствовалась стальная твердость, которую я сразу заметила.

– Да. – Я поежилась под его тяжелым взглядом, который будто спрашивал: «Ты закончила так скоро?» – Но меня отпустили.

– Отпустили? – Кан приподнял бровь, явно не поверив мне. Но, похоже, эта тема его мало волновала. – Ты выглядишь усталой. Насколько я понял, Руи разместил тебя в гостевой. Тебе понравилась комната?

– Довольно прилично, – пробормотала я. – Не помешало бы, конечно, еще побольше украсить стены. И кровать малость жестковата.

Это была чистая ложь. Кровать была самой удобной из всех, на каких я когда-либо спала в своей жизни. Но, по-видимому, Кану не нужны были мои разъяснения.

– А. Ну тогда прошу прощения. – Кан тихо рассмеялся. – Полагаю, ты уже изучила наш дворец?

Я молча пожала плечами. Кан посмотрел на меня выжидающе, но, видимо, понял, что ответа от меня не получит.

– Ты, должно быть, ищешь своего хозяина Конранда Калмина?

– Неплохо было бы убедиться, что он еще жив, – пробормотала я, надеясь, что он предложит мне помощь.

– Ясно. Тогда идем, я отведу тебя к нему.

Кан позвал меня легким кивком головы. Я поднялась с места, чувствуя, как желудок ухнул куда-то вниз.

Калмин. Я иду, чтобы увидеть Калмина.

– Спасибо. – Я спрятала за спину дрожащие руки.

– С течением времени ты узнаешь дворец как собственную ладонь, – сказал Кан, пока мы поднимались по лестнице. – Но тебе он пока представляется мириадами запутанных поворотов.

Я покосилась на картины, которыми были увешаны зал и коридор, и мое внимание вновь привлек змей, обвивающийся вокруг гнилого винограда. Заметив мой взгляд, Кан слегка наклонил голову.

– Руи всегда питал любовь к искусству. – В его голосе зазвучало легкое беспокойство, а взгляд стал серьезным и печальным. – Ты обратила внимание, что дворец полон различных произведений искусства? Тебе нравятся произведения искусства?

Неожиданно на меня нахлынуло чувство вины за гобелен, который я искромсала на кусочки. Но я заставила себя насмешливо улыбнуться:

– Только те, которые прекрасны так же, как их зрители.

Кан сделал вид, что не обратил внимания на мои слова.

– Гобелен имел большое значение для Руи, – спокойно сказал он, ничуть не обеспокоенный моей насмешкой. – Тебе крупно повезло, что он выбрал именно такое наказание. Он обдумывал и другие варианты.

Я предпочла бы не знать эти подробности.

– Никогда бы не подумала, что Крысолов – любитель искусства.

Кан замедлил шаг и грациозно остановился перед каменной лестницей.

– Калмин внизу. Я провожу тебя.

– Что там? – Я нахмурилась, прислушиваясь к слабому лязгу металла, то стихающему, то возрастающему гулу голосов.

– Увидишь, – ответил он, прежде чем начать спускаться вниз.

Я не двинулась с места, глядя ему в спину.

Это что, ловушка? Кан выглядел спокойным, но я не могла отделаться от мысли, что он что-то задумал, пусть даже Руи и сказал, что наша игра останется только между нами. Но разве у меня был выбор? Если Калмин действительно внизу, я должна увидеть его и лично убедиться, что червивый ублюдок все еще жив и вся эта сделка – не злой розыгрыш.

Что ж, отлично.

Стиснув зубы, я пошла вслед за Каном, но оказалась совершенно не готова к тому, что ожидало внизу. Я заморгала, привыкая к вспышкам искр, реву огня и пронзительному звону металла. Токкэби и люди склонялись над кузнечными горнами, их лица были перепачканы сажей и маслом.

Отлично. Кажется, я нашла кузницу, где ковали оружие.

Вокруг поднимались и опускались молоты, без остановки двигались мускулистые руки, которые их держали. Где же он?

Через мгновение у меня пересохло во рту, и я почувствовала, как Кан бросил на меня косой взгляд. Внутри у меня все сжалось от ярости, а на затылке выступил холодный пот.

Калмин склонился над грудой раскаленного металла. Его бледная, молочного оттенка кожа была покрыта грязью, алые волосы острижены совсем коротко. При виде темного журавля – символа Чернокровых, наколотого на его предплечье, – я едва не задохнулась от ненависти.

Я хотела посмотреть ему в глаза, но он видел только оружие, которое ковал. Даже издали я узнала этот стеклянно-мечтательный взгляд. Тот же взгляд, что у девушки, приносившей мне еду, у мальчика, помешивающего суп из морских водорослей на кухне.

При виде его, такого слабого и покорного, меня охватило чувство глубокого удовлетворения. Забыв обо всем, не обращая внимания на летящие огненные искры и снующих мимо рабочих, лишь смутно осознавая, что Кан пристально смотрит мне в спину, я подошла к Калмину. Но он даже не поднял глаз от работы. Его руки были измазаны сажей, пальцы крепко сжимали молот, который он бездумно опускал на раскаленный кусок металла.

У меня задрожали руки.

Он убил моих друзей. Мою семью.

А сейчас передо мной стояла не более чем его оболочка. Пустая форма.

Станет ли он сопротивляться, если я приставлю к его шее старый тупой кинжал, который он сам же мне и дал? Желание причинить ему такую же боль, какую он причинил мне, было непреодолимо. Но я не могла это сделать. Не могла.

Моя радость бесследно испарилась.

Я должна была вернуть Калмина к Асине живым, чтобы Ынби осталась жива. Но я хотела, чтобы он чувствовал, когда я буду его убивать. Чтобы кричал от боли и молил о пощаде, пока я буду лишать его жизни. А сейчас вряд ли он вообще способен что-либо чувствовать.

– Калмин. – Его имя было грязью на моем языке. – Придурок. Посмотри на себя. Посмотри, во что ты нас втянул. – Я плюнула ему на сапоги, а затем наклонилась к уху, глянув на эту проклятую татуировку. – Ты хотел Жнеца? Так вот, получай. Как только ты снова станешь прежним собой, я покажу тебе, каково это – умереть от моей руки. Сначала я убью всех остальных, начиная с Асины, а ты будешь наблюдать за этим. Ты узнаешь, каково это – стоять в луже крови, вытекающей из тел твоих родных. И только потом я убью тебя. – Я отошла в сторону, тяжело дыша, но Калмин не произнес ни слова. Я прошептала дрожащими губами: – Юнхо был в десятки раз лучше тебя.

Ничего. Он даже не посмотрел в мою сторону.

Меня всю трясло от ярости. Заставив себя отвернуться, я с трудом подошла к Кану, который задумчиво хмурил брови.

За грохотом металла он вряд ли слышал, что я шептала пустоглазому Чернокровому, однако в его глазах промелькнула догадка.

– Я убедилась, что он жив, – сказала я, направляясь к лестнице. – Спасибо. Это было полезно.

Полезно, потому что я нашла кузницу, а мне страсть как нужны новые кинжалы.

«Слухи не лгали».

Я сидела в гостиной, чистила пистолет. Чара и Крис красили губы темно-красной помадой. Мы все вскинули головы. Юнхо мгновенно отложил книгу, а его глаза заблестели.

Сан был одет во все черное, его волосы намокли от дождя. Его не было почти два дня.

«Унима Хисао отказался от спонсорской поддержки».

Юнхо оцепенел. Я в недоумении опустила пистолет: «Что?»

Юнхо мрачно смотрел на Сана.

«Унима отказался от сотрудничества с Когтями, – тихо повторил Сан. – И заключил сделку с Чернокровыми».

Мрачная тишина опустилась на комнату, в воздухе повисло напряжение.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Мир мертвых/преисподняя. Здесь и далее примеч. пер.

2

Традиционная корейская одежда, которую носят и женщины, и мужчины.

3

Дословно «Царство короля Дракона». Подводное царство, которым управляет морской бог – Дракон.

4

Бог смерти.

5

Небо (кор.).

6

Чай из листьев бёнгюль (сорта мандарина).

7

Блюдо традиционной корейской кухни, напоминающее барбекю. Обычно готовится из тонких маринованных ломтиков говядины или свинины.

8

Сладкая каша из красных бобов и риса.

9

Дафна одора, растение из семейства Thymelaeaceae.

10

Корейское рагу с добавлением кимчхи.

11

Хрустящее печенье из пшеничной муки.