Монашка и дракон

– Тогда, может вам стоило забрать из монастыря ее? – не удержалась я от колкости. – Ко всем своим достоинствам, мать-настоятельница еще и умеет обращаться с деньгами. Как ловко она выторговала у вас за меня пятьсот монет!

– Все не можешь простить? – дракон перевернулся на бок и подпер голову рукой. – А ведь ты ей и правда была очень дорога, малютка Виенн. Как она плакала, умоляя, чтобы я хорошо к тебе относился!

– Просто сама доброта, – произнесла я сквозь зубы.

– Но согласись, что она оказала тебе добрую услугу, освободив от монастыря, – не сдавался дракон. – Что бы ждало тебя там, Виенн? Однообразие, скука, ежедневные молитвы – меня уже передергивает, едва представлю, – он картинно передернул плечами. – С такими глазами нелегко примерить монашеский куколь, верно?

Он был так уверен, что облагодетельствовал меня, что просто сиял. За окном раздалось радостное щенячье повизгивание – наверное, Нантиль выгуливала Самсона. Я передвинула в сторону шкатулку, поставила локти на столешницу и медленно произнесла:

– А вы уверены, милорд, что я и в самом деле тяготилась монастырской жизнью? Разочарую вас. Мне там нравилось. Я хотела остаться в монастыре до самой смерти. Но вы, своим вмешательством, лишили меня всего и сразу. Неужели вы не понимаете, что всякая разумная женщина предпочтет монастырь жизни в миру? Потому что она выберет свободу.

Глава 15. Легенда о Мелюзине

Черные глаза дракона на секунду утратили насмешливость.

– Свобода в монастыре? Это заба-авно, – протянул он. – Впервые слышу подобную ересь. Сестра Виенн, ты ведь говоришь это, чтобы меня уязвить?

– Вы слишком подозрительны в отношении меня, – я постаралась как можно небрежнее перевернуть пергаментный лист, на котором был запечатлен во всех подробностях завтрак в обществе драконов. – Я сказала чистую правду. Но судя по выражению вашего лица, вы даже не задумывались, что женщина может мечтать о чем-то.

– О свободе? – уточнил он.

– О ней, – подтвердила я.

Он пару раз хмыкнул, покрутил головой и сказал:

– Но причем тут монастырь и свобода? Хоть убей, не понимаю, как эти двое могут сожительствовать и не драться?

Меня покоробило его пренебрежительное высказывание, и даже не знаю, что задело больше – касательство святыни или женской свободы.

– Если бы не я, ты бы сидела взаперти, – рассуждал дракон, – спрашивала бы разрешения на каждый чих у своей наставницы, и единственным твоим развлечением были бы сплетни о сестрах и возня с цветочками в монастырском саду.

– Да что вы? А еще – чтение книг в монастырской библиотеке.

– Кому интересна эта замшелая мертвая писанина?

– Мертвая? Похоже, вы не знаете, что такое книга. Это дорога во времени.

– Вот как?! – деланно изумился он.

– Читая книги, я общалась с мудрейшими людьми прошлого, – теперь я говорила горячо, веско, потому что мне очень хотелось донести до темного драконьего сознания, свою правоту. Объяснить, насколько он ограничен в своем понимании свободы. – Их уже давно нет, но я беседовала с ними так же, как с вами. И узнала из этих бесед больше, чем от вас!

– Что толку от твоих знаний, если ты заперта? – спросил он.

– А разве здесь я свободна? – я не утерпела и вскочила, раскинув руки. – Скажите честно, милорд, кому-нибудь из своих жен вы позволите написать письмо господину бен Моше, который служит при дворе короля Альфонсо?

– Мужчине? Да еще из этого нищего племени джудиосов, судя по имени? Какая в том необходимость? – дракон отбросил показную лень и резко сел, оперевшись локтями о колени.

– Разрешили бы? – настаивала я.

– Нет! – отрезал он.

– А я написала ему письмо, и получила ответ, и никто меня в этом не упрекнул! – сказала я с торжеством.

– Ты писала джудиосу? О чем, позволь спросить?

– Я просила его уточнить, что он имел в виду, говоря об ошибочности Толедских таблиц, а он мне ответил, что по его убеждению, год равен трехстам шестидесяти пяти дням, и это разбивает все расчеты магистра Арзахеля.

– Толедские таблицы?

– Похоже, вы впервые услышали о них.

– И магистр Арзахель?

– О да! А сам бен Моша является личным врачом короля Альфонсо и интересуется астрономией. И король не считает джудиосов нищебродами, не стоящими внимания. Наоборот, он очень высоко ценит их знания и даже доверил одному из них свою жизнь.

– Не понимаю, к чему это ты, – дракон тоже вскочил и встал по ту сторону стола. – Зачем спрашивала у лекаря про Толедские таблицы? Решила стать мореходом? Для этого изучаешь астрономию?

– Очень смешно! – я засмеялась саркастично. – Кто же в нашем мире позволит женщине отправиться в плавание по собственному желанию? Тем более стать мореходом! Но никто не запрещал мне в монастыре изучать звезды. А звезды равно светят всем, к вашему сведению – и гордым мужчинам, и женщинам, и даже нищим. В монастыре я могла заниматься тем, что мне интересно, и не зависеть от воли мужчин.

– Можно подумать, я запретил бы тебе смотреть на звезды, – взгляд у дракона потемнел. – Я не запрещаю своим женщинам заниматься тем, что им интересно. Нантиль любит охоту – и я не запрещаю ей участвовать в гоне.

– Да она даже собаку не может назвать по своему желанию! – не сдержалась я. – И после этого вы говорите мне о свободе у вас в замке? Самая страшная участь для женщины, уже вкусившей свободу – снова оказаться в тюрьме. Да еще в такой, которая продлится до самой смерти!

– Это ты про что? – потребовал дракон.

– Про замужество, – объяснила я. – Если вы не поняли. Смотрю на ваших… женщин, и просто поражаюсь их свободе. Две родные сестры, запуганная дочь вашего слуги – они все, несомненно, наслаждаются свободой!

– Они всем довольны.

– Это они вам сказали? – невинно поинтересовалась я.

– По-моему, ты хочешь поссориться со мной, – сказал он, и от него так и повеяло опасностью, и страстью дикого зверя.

– Нет, – я тут же остыла. – Не настолько я безумна, чтобы ссориться с вами. И раз уж выдался момент, хочу поблагодарить за то, что вступились за меня утром. Но почему вы сказали о своей скорой смерти? Это одна из ваших шуток? И причем тут крик Мелюзины? – я умышленно перевела тему, и оказалась права.

Упоминание о прародительнице подействовало на дракона точно так же, как на меня – его близость. Он тут же передумал гневаться и отступил от стола. Неужели, испугался?..

Пройдясь по комнате туда-сюда, милорд Гидеон остановился возле окна, задумчиво постучав пальцами по открытой раме.

– Все это – бабьи сплетни, ничего больше. Не обращай внимания. Как делаю я.

– Невозможно не замечать того, во что верят все, – возразила я. – Как связаны дама Мелюзина и ваша смерть? Или это такая страшная тайна, которую можно знать всем кроме меня?

Дракон досадливо поморщился:

– Это не тайна. Просто легенда, которую придумали про Мелюзину, как многие другие. Пустая болтовня, ничего больше.

– Тогда, может, расскажете? Чтобы я вместе с вами посмеялась над пустой болтовней?

– Да, посмеялась, – пробормотал он.

Давая ему время собраться с мыслями, я собрала пергаменты и сложила их в папку, крепко завязав вязки на ней, и пообещав себе никогда не записывать ничего открыто. Для откровенных записей есть вечер. Так я не буду застигнута наедине со своими мыслями.

– Ты спрашивала, почему у этого замка нет одной башни, – заговорил дракон, и я обратилась в слух. – Согласно преданию, Гранд-Мелюз был построен Мелюзиной при помощи колдовства. Мелюзина считалась весьма искусной колдуньей, о ее проделках до сих пор рассказывают немало сказок вилланы и менестрели. Но колдовство – странная штука, оно дает огромную власть, но всегда привносит какой-то изъян. Так было и с Мелюзиной – в мостах, что она строила, не хватало одного камня, а замок получился без башни. И даже в семейной жизни оказался изъян – Мелюзина скрывала от милорда Раймонда, мужа, что по сути своей была драконом. Каждую субботу она превращалась в крылатую змею, чешуйчатую, с хвостом. Если было полнолуние – становилась змеей вся, а в обыкновенную ночь – оставалась от макушки до пояса женщиной, а ниже становилась змеей. Когда муж узнал об этом, у них уже были дети, старшие обзавелись семьями, младшие еще лежали в колыбели. Муж назвал Мелюзину «проклятой змеей», и она больше не могла оставаться с ним. Она выпрыгнула из этого окна и трижды облетела замок, крича так тоскливо, что с тех пор любой страшный вопль в наших краях называют «криком Мелюзины». По легенде, когда хозяину замка, потомку Мелюзины, предстоит умереть, она прилетает и кричит так же тоскливо и горестно, как в тот день, когда муж прогнал ее. Естественно, что теперь все обеспокоены за меня. Если кричала Мелюзина – жить мне осталось всего ничего.

Я помолчала, обдумывая все, что услышала, а потом сказала:

– Но сами вы в это не верите, милорд.

– Конечно, не верю, – усмехнулся дракон. – Я похож на дурака, который верит в сказки? К тому же, со времен моего дедушки я не помню, чтобы Мелюзина хоть раз кричала над замком. А ведь и мой дедушка, и мой папаша умерли в этих стенах, – и добавил после короткой паузы. – Ты веришь, что это Мелюзина кричала прошлой ночью?

– Нет, не верю, – сказала я задумчиво, потому что его рассказ произвел на меня впечатление. – Я думаю, тот крик издало живое существо. Мне казалось, кому-то было очень больно и плохо, но в то же время я услышала в крике не печаль, а ярость. Если бы Мелюзина оплакивала вашу кончину, вряд ли она вопила бы от ярости.

– Поэтому забудем и не станем больше вспоминать этот бред, – дракон бесстрашно уселся на подоконник, спиной во двор. – Но если ты сейчас проявишь достаточно ловкости и толкнешь меня – я свалюсь и сломаю себе шею. А ты сможешь клятвенно подтвердить, что все дело в крике Мелюзины.

– Вы прекрасно знаете, что я никогда не сделаю ничего подобного, – возмутилась я. – Но, по моему мнению, вы слишком легкомысленны. Разве вам не интересно узнать, кому так плохо в вашем замке?

– Я бы подумал о тебе, – он показал в улыбке зубы, – но ты была со мной, так что – пальцем в небо.

– А саму историю Мелюзины вы считаете правдивой? – спросила я.

– Ты что-то заволновалась, – дракон спрыгнул с подоконника и подошел ко мне почти вплотную. – Я считаю, что как во всякой легенде, в ней есть что-то от правды, но еще больше – от вымысла. Люди любят приукрашивать действительность выдумками. Разве не так?

– Неужели ваш предок мог прогнать свою жену после многих лет супружеской жизни, только узнав, что она – дракайна по крови?

– А, ты пожалела бедную женщину! Доброе сердечко! – Гидеон, посмеиваясь, хотел погладить меня по щеке, но я отстранилась. – Вот мы и подошли к главному в легенде о Мелюзине. Как, по-твоему, она стала драконом?

Я пожала плечами. Разве можно стать драконом? Драконов создали небеса… Вот только зачем было создавать подобных чудовищ?..

– Изначально, Мелюзина была человеческой дочерью, – продолжал рассказ Гидеон, не спеша отходить от меня.

Его близость пугала и подавляла, но мне так хотелось узнать все об основательнице замка, что я не стала показывать неприязни. Уставившись на серебряную пуговицу драконьего камзола, я слушала, жадно впитывая каждое слово.

– Так получилось, что мать Мелюзины тоже была изгнана своим мужем. Она забрала трех дочерей и укрылась у своей родни. Когда Мелюзина подросла и узнала правду, ее отец был уже счастливо женат во второй раз и обзавелся кучей наследников. Мелюзина убила его, отомстив за мать.

– Убила отца? – спросила я тихо.

– А мать, узнав об этом, прокляла ее. И с тех пор моя прародительница обзавелась чешуйчатым хвостом и парой крыльев в придачу. Очаровательная история. Да, Виенн?

– Страшная, – выдохнула я. – Вы уверены, что это правда?

– Не знаю, насчет всего остального, но то, что Мелюзина была драконом – верно, как на духу, – заверил меня Гидеон. – Потому что благодаря ее крови я тоже каждую субботу превращаюсь в крылатую змеюку. Хочешь как-нибудь посмотреть?

Я подняла на него глаза и не смогла сдержать ужаса и омерзения.

– Именно это подумал милорд Раймонд, когда узнал правду о своей жене, – сказал дракон, но на сей раз ухмылка у него получилась кривоватой. – Через полчаса спускайся во двор, придут просители, я хочу, чтобы ты была со мной.

Он вышел из комнаты, а я торопливо достала чистый пергамент, чтобы записать поскорее все, что только что узнала.

Глава 16. За плечом дракона

Вниз я сбежала пораньше, чтобы не рассердить дракона опозданием, и чуть не столкнулась на выходе с Диланом, которому как раз вздумалось подняться.

– Смотри, куда летишь, – сказал он, брезгливо отряхивая камзол в том месте, где наши одежды соприкоснулись.

Я поспешно отступила и поклонилась, пробормотав извинения. Я надеялась, что младший дракон сейчас же уйдет, но он как будто передумал.

– Куда это ты так мчалась, позволь спросить? – поинтересовался он развязно.

– Милорд приказал быть рядом, когда станет принимать просителей, – быстро ответила я. – Позвольте идти, вы же знаете, он не любит ждать.

– Он еще не спустился, так что не опоздаешь, – со смешком заверил меня Дилан. – Итак, мой брат завел себе новую игрушку и теперь никто не смеет тебя ни в чем упрекнуть?

Я посчитала нужным промолчать, чтобы не разозлить младшего дракона еще больше, а он был зол – и глаза горели, и губы кривились, и каждое слово так и источало яд.

– Но что же будет с тобой, когда моего брата не станет? – Дилан призадумался, нарочито грустно покачав головой. – Считаешь, что спряталась за ним, и никто тебя не достанет? Все слышали, как кричала Мелюзина, и только мой брат прячет голову под крыло, как глупый петух, и не хочет видеть опасности. Или… – тут он цепко посмотрел на меня, – это ты убедила его, что крик Мелюзины – язычество, и верить ему грех?

– Уверяю вас, – сказала я спокойно, хотя в душе моей спокойствия не было ни на горошину, – ваш брат достаточно разумен, чтобы не верить приметам и предрассудкам. Это кричала не Мелюзина, господин, это кричала простая смертная женщина.

– Ты еще и провидица? – фыркнул Дилан, почти повторив слова своего старшего брата. – Досто-ойное приобретение, признаю. За пятьсот золотых Ги купил библиотеку, да еще и отряд шаманов-предсказателей. Что ты еще предскажешь? Дождь на завтра?

Наверху послышались шаги, и Дилан с проклятьем скрылся – только плащ метнулся волной. По лестнице и в самом деле спускался милорд Гидеон. Увидев меня, стоявшую у стены, он остался доволен, хотя ничего не сказал. Я заметила, как обозначились смешливые морщинки в уголках его глаз, и он кивнул мне. Я пропустила его вперед и пошла следом, гадая, для чего мне присутствовать во время приема прошений. Дракон решил поразить просителей цитатами из Писания?

Во дворе, в тени стены, было установлено кресло, в котором сразу расположился дракон и велел мне встать за его правым плечом.

– Ты же как-то цитировала Правду короля Рихтера? – спросил он, чуть повернув голову в мою сторону. – Многое помнишь наизусть?

– Почти все, милорд, – ответила я без ложной скромности, начиная догадываться, для чего я здесь.

– Суммы штрафов помнишь? – последовал новый вопрос.

– Помню, милорд.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.