Люби меня

– Ты знаешь, кто это мог быть? – спрашивает с незнакомой мне ранее серьезностью в голосе.

– Нет, не знаю. Даже предположений нет.

– Ну да. Кроме, разве что, меня, – говорит, невесело усмехнувшись.

– Джейк… – выдыхаю, покусывая губы.

– Принцесса, ты вот вроде такая милая и безобидная, на вид, а столько врагов успела себе нажить за пару недель. Я поражен.

На его губах мелькает тень улыбки. Не ухмылки. Улыбки. И от этой короткой вспышки нежности, мое сердце совершает кульбит.

– В общем, не загоняйся по этому поводу. Такие олухи в любом случае рано или поздно палятся. И тогда мы обо всем узнаем. Главное, преподавателям ничего не говори, разберемся своими методами.

– В каком смысле не говорить? – я шокировано распахиваю рот, задохнувшись от возмущения. – Ты что же, покрываешь кого-то? Если это так, сейчас же поставь меня на ноги! Я сама дойду!

Он нервно сжимает челюсть, громко скрипя зубами, венка на его лбу начинает пульсировать, а пальцы рук с такой силой впиваются в мою кожу, будто хотят продавить ее насквозь. Несколько раз, громко втянув воздух носом, он, наконец, отвечает:

– Ты когда-нибудь научишься включать свои куриные мозги? – произносит раздраженно. – В нашем университете каждый второй студент – мазаный, богатый мажор, и за подобный проступок, максимум, что ему сможет сделать администрация – это объявить строгий словесный выговор! И все! Лети орел, и жри маленьких серых мышек дальше!

Я начинаю озадаченно хлопать глазами, буркнув в ответ что-то невнятное. С одной стороны, я крайне возмущена его нахальной грубостью, но с другой понимаю, что он прав.

Черт!

– Сказал ведь, я сам все решу. Виновные получат по заслугам.

Я задумчиво вглядываюсь в непроницаемое лицо Джейка. На вид он кажется абсолютно спокойным. Лишь сильно сжатая мощная челюсть и всполохи праведного огня, бушующие в синих глазах, выдают всю степень его внутреннего негодования.

– Зачем ты мне помогаешь? И как ты вообще меня нашел?

Задав эти вопросы, я и сама попыталась найти ответы на них в своей голове.

Но не смогла.

Джейк же, наклонив голову вправо и влево, хрустит шейными позвонками, поджимает губы, а затем, отстраненно смотря куда-то вдаль, отвечает:

– Потому что меня позвали сюда в качестве ответственного взрослого. И в мои обязанности входит следить за вашими неугомонными малолетними задницами.

В груди что-то раскалывается от его признания. Хотя, чего еще я могла ожидать от такого как он. Или я все-таки ждала от него другого ответа?

Честно говоря, я и сама не знаю, какие слова в этот момент были бы подходящими для меня.

Оставшийся путь до лагеря мы проводим в звенящей тишине.

Глава 14

Джейк

ЧТО ЗА ЧЕРТ?!

Как такое вообще возможно, что я снова и снова сталкиваюсь с этой строптивой, несносной девчонкой?

Ведь всю неделю благополучно удавалось обходить ее стороной. Не думать о ней. Практически. И занимать свои мысли другими, более важными делами. Благо футбольный сезон в самом разгаре, и свободного времени на блядские мысли почти не было. Я каждый день настолько сильно физически выматывался, что дома вырубался, едва голова соприкасалась с поверхностью подушки.

Но дьявольская принцесса все же, находила меня даже во сне. И, каюсь, такие соблазнительные, пикантные видения я готов был терпеть бесконечно.

И вот, когда Ласкес предложил мне поехать «ответственным старшим» в этот сратый поход сближения новорожденных личинок, взамен на автомат по всем его предметам в конце семестра, я решил, что двумя днями свободы в эти выходные уж как-нибудь смогу поступиться.

И вот я здесь, серьезен, спокоен и максимально, мать вашу, ответственен. Шествую в сторону отряда загнанных зверьков с гордо поднятой головой. Острым, как лезвие девственной бритвы, взглядом прорезаю оголтелую толпу первокурсников. Пока не застываю на месте, увидев Её.

Нет, я конечно не совсем идиот, и понимал, что в сборище первокурсников Она тоже включается. Но в глубине души очень надеялся, что эта сумасбродная девчонка по каким-то причинам откажется от столь заманчивого способа скоротать выходные, и здесь я ее не увижу. Или же наоборот, хотел встретить ее тут, и это отчасти явилось причиной моего согласия на такую авантюру.

Бля, я сам не знаю, чего я хочу, и как же это меня бесит!

Когда наши с Авророй взгляды встречаются, наступает какое-то оцепенение всех систем моего организма. По телу вместо крови кипяток хлыщет, в висках начинает долбить, в горле появляется резь. Но я в этот момент, как никогда, горжусь собой. За пару секунд подбираюсь, возвращаю базовые настройки: лицо кирпичом, губы плотно сжаты, дыхание ровное, строго через нос, и резко отвожу от нее взгляд.

Красава! Теперь и дышать легче.

Что ж, похоже, путешествие будет не из легких. Но и мы не трепетные лани, чтобы растекаться компотом перед какой-то девчонкой. Тут помимо нее пара десятков сексапильных и определенно развязных цыпочек точно наберется. Как раз то, что мне нужно.

После «бодрого и веселого» восхождения до места назначения, все принимаются распределять места и устанавливать палатки для ночлега.

Толпа малолетних подстилок, моментально налетает на меня, и они начинают наперебой втирать мне о своих проблемах и желаниях. Сиськи свои, которые и без того уже практически выпрыгивают из открытых топиков, еще ближе ко мне прижимают. В ладони практически кладут, мать вашу! Облепляют со всех сторон, в общем.

Реагирую спокойно. Давно уже привык к подобным пируэтам в свой адрес. За всеми насущными делами о своей главной проблеме практически забываю. Но как оказалось, ненадолго.

Стоит только почувствовать на себе посторонний взгляд, резко перевожу свой. Взрыв. Ударной волной накрывает. Все пространство будто рябить начинает. И только одно ее лицо вижу четко. И эта стервоза мелкая, стоит ровно, не шелохнется. Своими изумрудами все нутро прожигает к чертям собачьим.

Внутри начинается война между внутренним порывов подойти к ней и призывом разума оставаться на месте. Я ведь понимаю, что надо просто ее игнорировать. Я сука, ЗНАЮ это! Но к своей собственной досаде, также осознаю, что здравомыслием я никогда особо не отличался…

Стряхнув с себя 4 пары женских рук, выпрямляюсь и шагаю прямиком на нее.

Подойдя ближе, нервно втягиваю воздух носом, и прикрываю глаза, чтобы чего лишнего не выдать ими. Сейчас могу. Чувствую. Впитываю дурманящий запах этой чертовки, и во рту запускается активное слюноотделение. Ебаная жизнь.

Собрав волю в кулак все же вываливаю то, зачем, якобы, пришел. Предлагаю помочь с палаткой. Ава соглашается. Быстро управившись, собираюсь слинять, как вдруг она меня останавливает. Хватает за руку своей маленькой ладошкой, которая сейчас по температуре не теплее ледника в Антарктиде, в то время как я горю снаружи и внутри как чертов олимпийский огонь.

А затем задает свой идиотский вопрос. Нет, он, в общем-то, был логичным и вполне ожидаемым, но проблема в том, что адекватного ответа у меня на него не было.

Не признаваться же, что меня тянет к ней как ржавый гвоздь на магнитную доску. Что днем и ночью горящие изумрудные кристаллы перед глазами стоят и манят в свои гипнотические сети, лишая всякой воли. Что хотел вновь ощутить ее неповторимый дурманящий запах, услышать чарующий голос, не только у себя в голове, а наяву. Блять.

Но опустив эти лишние душещипательные мыслишки, отвечаю Аве в самой похуистическо- мудаковой манере. Остаюсь собой доволен максимально. Широким шагом удаляюсь, куда подальше от этого эмоционального раздражителя. Двигаю прямиком к своему «гарему». И больше стараюсь никаким образом внимания к высокопоставленной персоне соседки не проявлять. Занимаюсь мелкими организационными делами, перетираю вопросы с Фостером, обмениваюсь любезностями с Ласкесом, будь он неладен. В общем, веду себя максимально серьезно и собрано, в соответствии с возложенными на меня обязательствами.

Но спустя какое-то время замечаю, что принцесса, попавшая по какой-то идиотской случайности в ряды хворостоискателей, так и не вернулась из леса. С ее удачливостью и ориентацией на местности, уверен, она вместо лагеря могла запросто причалить у медвежьей берлоги. Хочется забить эту мысль подальше от своего сознания, но на деле, она начинает оглушительным набатом стучать в мозгах.

И я, блять, срываюсь. Иду ее искать.

Оправдываю себя тем, что я сегодня «ответственный» за нее. Но на деле то знаю, что нихрена подобного. Не поэтому ищу. Оххх, бля…

Протаскавшись по лесной чаще в той стороне, где ее последний раз видели минут 20 назад, уже почти теряю надежду, понимая, что становиться все темнее, а фонарь я с собой не брал. Намереваюсь развернуться назад, как вдруг замечаю кучку сухих веток возле небольшой тропинки. Видимо, Аврора собрала. Но зачем тогда тут бросила?

Следую взглядом в ту сторону и вижу резину для волос. Ее резинку. Узнаю, потому как, точно такую же обнаружил в своей комнате, после ее незапланированного визита.

И оставил трофей себе.

Ну, просто выкинуть было некогда.

Иду в направлении находки, и вижу явные следы борьбы, судя по разодранной в клочья траве и дырам от топота нескольких пар ног. Ожесточенно сжимаю челюсть до скрипа зубов. Гоню от себя неприятные мысли, рано еще думать о плохом. Рано, блядь!

Шагаю дальше, видя по пути несколько переломанных кустов и треснутых веток под ногами, медленно сканирую взглядом местность, насколько это возможно в такой непроглядной темноте. Спустя несколько метров оступаюсь, и чуть было не проваливаюсь в огромный, непойми, откуда взявшийся, ров.

По спине пробегает озноб, а в легких, будто вместо кислорода, песок оказывается, пытаясь сделать вдох, только глотку царапаю. Предчувствие, какого-то гребаного пиздеца скручивает все внутренности в тугой узел.

Понимаю, что мне, блять, стремно подойти. Боюсь того, что могу там увидеть. Но выбора нет. Иду. И когда подхожу, физически дрожью пробивает.

Она там.

Лежит на спине и не двигается. На голове какая-то тряпка. Мать вашу…

Резко спрыгиваю вниз. Стаскиваю с головы мешок. Первым делом пульс проверяю. Тихий такой, еле-еле прощупывается. Но он есть и это уже победа. Облегченно выдохнув, разматываю веревки на ее руках и ощутив порезы на коже от тугих оков, чертыхаюсь себе под нос, мягко погладив израненные кисти большими пальцами рук. Беру ее за плечи и притягиваю безжизненно болтающуюся голову к себе на колени.

Начинаю трясти Аву, пытаясь привести в чувства, но принцесса никак не реагирует. Что, сука, делать в таких ситуациях я не знаю, действую на инстинктах. Легонько шлепаю по щекам, на что она отзывается тихим мычанием.

Приходит в себя, а это уже полдела. Теперь нужно преодолеть еще одну преграду: скотч, которым ей заклеили рот. Знаю, что процедура будет не из приятных, поэтому озвучиваю сразу предупреждение:

– Я сейчас дерну скотч одним резким рывком, будет больно, но так эффективнее, потерпи, ладно?

Придерживаю одной рукой голову, а другой резко дергаю липкую ленту.

Аврора вскрикивает и зажмуривается. Из глаз начинают вырываться горячие слезы.

Не успеваю подумать, все как-то на автопилоте происходит. Поднимаю одну руку, и легонько касаясь нежной кожи щеки, принимаюсь аккуратно стирать соленые дорожки. Не думаю ни о каких своих запретах и внутренних предостережениях. Сейчас, кажется, именно так нужно и правильно, вот я и делаю.

Придя в себя, истеричная принцесса сразу задвигает необоснованный наезд. Ахреневаю от такой наглости. Но принимаю довольно спокойно. Задатки козла во мне есть, некуда деваться.

Выбираемся из этой гребаной могилы и двигаем в сторону лагеря. Хорошо, что я завсегдатай лесных трипов и могу сориентироваться почти на любой местности, поэтому шагаю уверено, неторопливо, стараясь не потревожить больную конечность девчонки. Единственное, что немного сбивает четкость моих действий, и отвлекает от сканирования местности – это близость вишневой сладости.

Черт.

Никогда в жизни ни одну телку на руки не брал. Ну, максимум во время секса для остроты ощущений. А тут который раз несу эту вредину, да еще и КАЙФУЮ, блядь, от процесса! От ее неповторимого запаха, от того, как трепетно и доверчиво она ко мне прижимается, от нежности ее фарфоровой кожи и мягкости рассыпавшихся по плечам волос. Я как законченный шизик впитываю все эти ощущения и такой заряд энергии ловлю, что донес бы хрупкое тельце до самого дома, если б она позволила.

А потом тишину моих размышлений нарушает тоненький голосок Авроры. Который сообщает мне о том, что ее там бросил кто-то из этой шайки дегенератов. Я об этом и так уже догадался. Кроме нашей компании, других людей в этом лесу не водится. Но очередной раз, думая об этом, внутри разворачивается огненная мясорубка.

Ярость, которая меня охватывает, поражает своей мощью. Кажется, вот- вот выйдет за пределы тела, из ушей повалит дым, ноздри раздует как два паруса, а изо рта выстрелит огненный поток, и спалит все вокруг нахрен.

Найду и порву гниду. Раздавлю как таракана.

Но ей, конечно, ничего такого не сообщаю. С поражающей меня самого сдержанностью ухмыляюсь. И выдаю какое-то едкое замечание.

Воинственная принцесса, конечно же, сразу ощетинивается и делает ответный выпад. Но в силу своего плачевного беспомощного положения, быстро сдувается.

Так и продолжаем свой путь в тишине.

Только внешней.

Внутри же у меня какой-то массовый шабаш из мыслей происходит. Почему на меня так действует ее присутствие? Как это возможно? И главный вопрос: как это прекратить?

Я не должен позволить этим эмоциям взять верх. Не должен подпускать ее близко. Точнее, еще ближе. Я одиночка. Всегда был, есть и буду таким. Так мне лучше. А ей тем более.

Она слишком добрая, светлая и невинная девочка, заслуживающая лучшего, чем такой беспросветный мудак, как я. И я уж точно никогда не буду достоин такой, как она.

Как только объяснить это изнывающей мышце за грудиной, усиленно качающей внутри меня кровь…

Глава 15

Аврора

За прошедшие две недели я, однозначно, приобрела пару пролежней.

После поездки в больницу с Джейком в ту злосчастную ночь, выяснилось, что у меня сильный ушиб, надрыв связок в правой голени, а также небольшое сотрясение. Дежурный врач хирургического отделения центрального госпиталя Майами после осмотра, натянул мне на ногу фиксирующую лангету, сделал укол обезболивающего и рекомендовал полный покой в течение двух недель. Домой я ехала как самая высокопоставленная королевская особа: с личным эскортом и под звуковой аккомпанемент. Им правда была сирена кареты скорой помощи, но кого волнуют эти детали.

Приехав на место, я столкнулась с до смерти перепуганным взглядом мамы на белом полотне в форме лица. Ей самой чуть было помощь медиков не понадобилась, когда она увидела эту «впечатляющую» картину моего эффектного появления. Пришлось придумывать на ходу всякие небылицы о том, что это наш университет так заботится о здоровье и безопасности студентов, а не мой сумасшедший сосед просто слегка перегнул с рыцарскими спецэффектами.

Все подробности произошедшего в походе, я рассказывать, естественно не стала. Просто сказала, что упала в лесу. Сама. А мама, зная мой уровень неуклюжести, приняла эту байку на веру. И посчитала своим долгом заточить меня в нашем доме, словно в чертовом замке, на положенные 14 дней.

Все это время, я ощущала себя желтым фикусом Бенджамина в широком горшке на веранде нашего дома: могла лишь грустным щенячьим взглядом смотреть в окно, на свободу, к которой у меня пока не было доступа. Зато, за время этого незапланированного «отдыха» я прочла все отложенные ранее книги, пересмотрела несколько слезливых турецких сериалов, поглотила тонны любимого шоколадного мороженого с мятой, и обработала несколько сотен фотографий, сделанных мною ранее. Короче говоря, я старалась проводить время с пользой, но от этого менее грустно мне не становилось.

Моим единственным регулярным гостем за все это время стала Джемма. Она приходила каждый день, приносила домашку, фрукты, свежие цветы из своего сада и забалтывала меня множественными историями из университетской жизни.

Хотя вру, один раз ко мне заехала группа поддержки от университета, состоящая из пяти моих одногрупников, во главе с нашей «прекрасной» старостой – Найлой Джеймс. Они притащили мне корзинку с фруктами и букетик красных гвоздик. Спасибо хоть фотку мою, в черной рамке, пока не распечатали…

Их визит продлился от силы минут 5, в течение которых, говорила только Найла, и в основном она расспрашивала меня: как все это произошло, почему со мной в лесу оказался Джейк Левон, и что вообще у нас с ним там было!

Я быстренько выпроводила эту компанию и продолжила заниматься своим рутинным бездельем.

Не скажу, что нахождение дома для меня являлось какой-то изощренной пыткой. В целом, я всегда любила проводить время в стенах дома наедине с собой. И вообще, с легкостью могла бы назвать себя профессиональной домоседкой. НО. Сейчас я не просто находилась дома. А была буквально обездвижена, прикована к кровати. И это дико меня бесило. Уже натурально зудело во всем теле от желания чем-то заняться.

И вот, наконец, сегодня я выхожу на свободу!

Лодыжка полностью зажила, головокружения ушли, и я готова решительно ворваться в счастливую, свободную, активную жизнь! Ну, от чрезмерных физических нагрузок, конечно, еще придется воздержаться некоторое время. Но сам факт того, что я теперь как нормальный человек могу покинуть стены хоть и любимого, но порядком поднадоевшего дома, меня несказанно радует!

Джемма забирает меня у дома, как всегда, с радостным визгом бросаясь меня обнимать, и я отвечаю ей тем же. За прошедшее время, мы с ней еще больше сблизились. Я увидела в ней родственную душу и ее манера чересчур ярко выражать свои эмоции, не просто перестала напрягать или смущать меня, а наоборот начала нравиться! Таких открытых, добродушных, внимательных и отзывчивых людей я в своей жизни еще не встречала. Джемма стала для меня, той самой близкой и родной подругой, которой у меня никогда не было.

Подъехав к университету, Джем паркует машину, и я начинаю аккуратно выбираться из нее, стараясь максимально разгружать пострадавшую недавно ногу. И когда я уже практически преодолеваю порожки розового авто, резко подскакиваю на месте, едва не потеряв равновесие, услышав, разрывающий все пространство, громогласный рев мотора и оглушающие хлопки, приближающиеся к нам.

Укладываю подрагивающую от испуга ладонь на грудь, в попытке заглушить дико колотящееся сердце, а затем оборачиваюсь и замечаю причину своего беспокойства вблизи.

На территорию университета резво заезжает какой-то парень на спортивном байке черного цвета с хромированными деталями по всему корпусу. На нем надет черный матовый шлем, полностью закрывающий лицо бесстыжего водителя, создавшего такую суету вокруг своей персоны. Но даже без этой подсказки я предполагаю, кто этот таинственный мотолюбитель. И оказываюсь права.

Припарковав железного коня, Джейк спрыгивает с него, снимает с головы защитную экипировку и, запустив руку в густую шевелюру, треплет пятерней волосы, создавая еще больший беспорядок на голове. Затем, он проходится по людям, облепившим его со всех сторон, ледяным, как антарктический ветер взглядом и, улыбнувшись уголком губ, глушит мотор. Закрепляет шлем, хватает вещи и медленным, размеренным шагом с грацией хищника устремляется к центральному входу в здание университета.

Этот дьявол, как всегда, являет собой олицетворение силы и опасности. Черные прямые джинсы, с потертостями в нескольких местах, брендовая белая футболка, облегающая каждый проработанный мускул на подтянутом торсе и черный спортивный бомбер, идеально подчеркивающий широкую спину парня, заставляя всех особей женского пола вооружиться платочками для устранения, яростно стекающих по подбородку, потоков слюны. Штормовые глаза опасно поблескивают, а руки неизменно штудируют внутреннюю поверхность карманов джинс.

Весь проделанный им путь: от байка до центральной лестницы университета, я неотрывно пялюсь Джейку в затылок, стараясь не заскулить в слух. И когда он, наконец, переступает порог кампуса, практически с треском отрываю себя от процесса созерцания этого паршивца, который в ответ не удосужился даже мельком на меня взглянуть, не говоря уже о том, чтобы поздороваться или сказать банальное «с возвращением». Ну и черт с ним. От него бессмысленно ждать подобных проявлений элементарной вежливости.

Только после начавшегося вокруг шума – гама я внезапно осознаю, что все это время, оживленная и наполненная людьми парковка, находилась в абсолютной тишине. Так стоп. Или это я перестала слышать все внешние звуки?!

– Ну и павлин! Каков же, а! – с возмущенным смешком констатирует Джемма. – Эффектное появление – как стиль жизни моего братца!

Я растягиваю губы в совершенно неискренней улыбке. Сама же в этот момент, отслеживаю свои внутренние и внешние реакции. И результат оказывается неутешительным: сердце колотиться, лицо горит, все тело покрылось мурашками, а во рту образовалась пустыня.