Заснеженная юдоль

Прислуга повесила шубу в шкаф, поклонилась и вышла. Солар подошёл к окну. Зато вид был замечательный: под ним рассыпался зигзагом весь Накс, освещённый красными огнями. Небо посерело, но Накс поглощала тьма. С чем это могло быть связано? С тёмными домами? Пафосным трагичным освещением? Низким расположением? Примыкающими лесами?.. Нет, лес стоял далеко. Тайна Накса.

Солар осмотрел комнату. На стене находилась труба, от неё шло тепло, которое с помощью рычага можно было регулировать. Система отопления отлажена. Поэтому в домах было тепло, несмотря на минусовую температуру за окном. Солару захотелось поскорее узнать у Ваши, кто за это отвечает и кто этим занимается.

Прислуга зашла через полчаса. Провела делегацию в банкетный зал, где был накрыт стол. Солар первым делом отыскал Ваши и занял место рядом с ним.

– Наследный император, при параде вы, – сощурился лукаво Ваши. Свитера на нём не было, только рубашка и кожаный жилет.

– Полагал, что увижусь с государем – не повезло.

– Миаре, – проворковал Ваши – его звучание совсем отличалось от того, что недавно выдавил из себя Солар. – Увидитесь завтра, но, сказать могу сразу, что неважно государю, во что одеты вы. Важно, что скажете вы. – Солар кивнул. – После завтрака, – тон Ваши посерьёзнел, – выслушает вас государь. Собраться обсудить предлагаю после ужина в читальном зале этот вопрос вам. Пробудете в Наксе ещё три дня вы, но решит всё первый. Понимаете, наследный император? – Ваши заглянул в глаза Солара.

Касья сглотнул. Быстро, решение нужно принять быстро, но и оттягивать его незачем – либо они покажут то, что убедит Накс принять их сторону, либо это уже сделал Охвот.

– А вы… на чьей стороне вы хотите быть? – спросил Солар.

– Вы – это… Накс? Или государь?

– Нет, вы – Ваши. Чего хотите конкретно вы?

Ваши моргнул пару раз, а потом прикрыл глаза.

– Увы, не даст мне ни Бима, ни Охвот того, чего желаю я. Но это не проблема, получу это сам я, но тогда, – Ваши посмотрел на Солара, – пойдёт наперекосяк всё.

– Что вы имеете в виду?

Ваши положил локти на стол и подпёр лицо.

– Секрет. Но скоро, если останетесь подольше вы, расскажу я. Хотите, покажу вам после собрания усыпальницу? Это первое, что увидеть изволят люди, которые посещают Накс. Если вообще посещают его, – посмеялся Ваши.

Всё, что слышал Солар об усыпальнице, – это то, что в ней собраны все государи Накса. Их тела запечатаны в нетающем льде. Имена и даты жизни выбиты там же. Навряд ли какое бы то ни было ещё государство могло похвастаться коллекцией вождей в их первозданном виде. Трупы Солара не привлекали, но компании делегации он заранее предпочёл компанию накса, который привлекал намного больше мужчин старше тридцати.

– Сходим, – согласился Солар, как перед ним поставили тарелку с жирным наваристым супом.

– Славно, – ответил Ваши и взял ложку, – заняться будет чем. – Он помешал бульон и сделал глоток. – Попробуйте обязательно вырезку, – Ваши указал на мясо перед ними, – и скажите мне о ваших впечатлениях. – Солар с вопросом взглянул на Ваши. – Любопытно, вкуснее ли вашего оно.

Солар кивнул.

– А что Охвот говорил?

– Не спрашивал… у него ничего я, – довольно отозвался Ваши, делая очередной глоток. – Скажу только вам, – Ваши склонился к уху Касьи, – импонируете мне более вы, – а потом рассмеялся. – У Охвота слишком серьёзные рожи.

Солар не растерялся, принял эти слова за комплимент.

3. Завтрак

Вечер и ночь ушли на собрание в читальном зале. После того, как Солар рассказал о требованиях Накса касательно предстоящей войны, мужчины старше тридцати высказали свои первые сомнения: может быть, это проверка? Всё-таки Ваши – правая рука государя Вилаша, они вполне могли разыграть юного господина Касью. Второй вариант – это могла быть откровенная ложь исключительно одного человека – Ваши. Ради чего? Ради собственного развлечения. Серьёзно в это никто из делегации не верил, но вариант сохранили. Сам же Солар выступал за третий – Ваши сказал правду и Вилаш ждал от них решительных действий по защите Накса. Большая часть делегации была с этим согласна. Началось жаркое обсуждение того, что Бима могла предложить городу-государству.

Реда – первый советник императора Бимы, мужчина в возрасте с проступающей сединой в рыжих волосах, рассматривал варианты о налаживании торговых отношений, например, обмен соли и специй на рукодельные изделия из меха зверей. Солар подставил бартер под сомнение: наксы непривередливый народ, их специи – это травы с низины, остальное они даже не пробовали, поэтому они и близко не страдают от того, чем больны в Биме: зависимостью от остроты и сладости. Встал вопрос – на что можно обменяться? И имеет ли это смысл? Захотят ли сами наксы продавать свои изделия? Нужно выбрать то, что находится в повседневном обиходе.

Сиха – специалист по малым и исчезнувшим народам Оф-Накского хребта, предложил ориентироваться на то, что связано с едой, вооружением или мелким ремесленным делом.

Специи: нужно показать, как наксы могут использовать соль для засаливания продуктов. Они сохраняют продукты с помощью копчения, возможно, засолка так же им подойдёт. Остальные специи первое время можно давать на пробу, а там наксы сами решат, нужно им это или нет.

Вооружение: несмотря на то, что Накс находится на приграничной зоне внутри Бимы и Охвота, периодически на низины совершаются набеги диких племён, отчего страдают пастбища и поля; иногда племена взбираются на Накс в надежде перебраться с запада на восток и обратно, и из-за этого под удар попадают уже мирные жители Накса; дикарям так же, как и всем людям, нужно пропитание. Климат в горах суровый и неподготовленные могут его не вынести, но те, кто вынесут, готовы глотки разорвать ради тепла и уюта. Оружие в Наксе холодное, огнестрельное даже для Бимы до сих пор является редкостью, поставляемой из стран, не желающих делиться секретом пороха. Бима может лишь предложить поставку необходимого количества холодного вооружения: мечей, копий, щитов, доспехов – возможно, этого будет достаточно, поскольку сэкономит ресурсы Накса.

Мелкие ремесленные дела: Накс народ простой и там, где более развитые государства уже используют станки, Накс обходится собственными руками, как в том же процессе шитья. Можно было бы поставить Наксу пару станков и ремесленников, которые расскажут, как их изготовить, и покажут, как с ними работать. Также, Сиха добавил, поправляя очки, бесполезно покупать наксов драгоценными металлами и камнями, для них эти материалы не имеют практической значимости, следовательно, бессмысленны и пусты.

Солар покивал, принимая предложение. Его клонило в сон, и он надеялся, что остальные делегаты более вовлечены в процесс – по крайней мере так казалось, по их разгорячённым обсуждениям. Как он заметил после того, как выпал из дрёмы, Ласаб всё записывал, ничего не вычёркивал, лишь ставил рядом крестики, а значимые моменты обводил.

Солар опустил голову и скрестил руки. Не было смысла в том, что он находился здесь, отец отослал его лишь по одной причине – необходимо было продемонстрировать имперское лицо. Пусть от всего лица были лишь алые волосы и глаза. Солару даже не было необходимости говорить о том, чем с ним поделился Ваши. Услышав это заявление завтра из уст Вилаша, делегация бы сама со всем разобралась точно так же, как и сейчас.

Солар перестал качать правой ногой и посмотрел на свою обувь – на дорогие по бимским представления золотые туфли с инкрустированными голубыми топазами, – здесь он примерно по той же причине, что и эти туфли на нём: чтобы не упасть лицом. Всё, что от него требуется, иметь соответствующий императорский вид, держать плечи расправленными, а грудь выпятить вперёд, как делал Ваши, оказавшись в Большом Наксе. Играть роль. Играть представителя. В этом было нечто разочаровывающее и подавляющее.

Солару в этом году исполнилось девятнадцать. Если бы отец умер, он бы стал следующим императором незамедлительно, но всё, что императорского было в его жизни, – это уроки теоретического и практического значения. Он мог назвать все значимые года сражений Бимы, её соратников и врагов, причины становления того и другого, мог читать на языках Охвота, Паттана и Сбилии, умел отлично фехтовать и выстраивать стратегии в условиях ограниченного времени, но без реальной пробы он не ощущал, что обладает этими навыками. Он умеет это, но что дальше? Как долго ещё придётся сидеть на месте без дела? Когда отец даст добро на первый поход? Когда даст попробовать хоть что-то? Даже в Накс он его отправил, потому что это безопасно и делать там ничего особо не надо.

Солар не испытывал злости, лишь чахнущую уверенность в себе и своих силах. Он закрыл глаза.

И завтра всё будет то же самое.

На завтрак делегацию пригласили после того, как государь занял своё место. Справа от него сидел Ваши и взглядом чёрных глаз провожал каждого пришедшего. Солар не остался без его внимания – ему он подарил более раскрытую и искреннюю улыбку. Солар смутился – снова она была похожа на те, что ему дарили няни и учителя.

Он занял место недалеко от государя, с левой стороны, и мог разглядеть того как следует. Примерно таким он и представлял себе правителя сдержанного по многим меркам государства: суровый, грозный, с холодными раскосыми глазами. У него были короткие чёрные вьющиеся волосы, в отличие от Ваши без бусин в прядях. На лице густая растительность: борода средней длины и аккуратно подстриженные усы. Уши – или то, что осталось от них, – «надкусаны». Глаза узкие: правый – чёрный, левый – белый: в белке словно плясала маленькая точка, которая расширялась и сужалась в такт эмоциями государя. На теле, возможно, выходной наряд тёмно-серых тонов: рубашка, застёгнутая под горло, жилет и, хоть Солар не видел, штаны и высокие сапоги – предположил он это, оценивая внешний вид стражи, которая стояла около дверей. Не было никаких блестящих пуговиц, пряжек, украшений, а в существовании наград Солар засомневался.

По левую руку от государя Вилаша сидело двое мужчин, одетых так же скромно и сдержанно, но в уже более светлых тонах. Ваши сидел по правую руку, и он выделялся как никто – светло-бежевый наряд был ослепительно ярким, чуть ли не белым, но, кажется, никто этому не придавал значения. Рядом с ним сидела молодая женщина тридцати лет, с собранными в пучок чёрными волосами. Все наксы, которых Солар видел, за исключением прислуги, были брюнетами. Иногда в их волосах проглядывались белые волосинки, словно часть волос решила несвоевременно поседеть. Однако даже несмотря на разброс цветовой гаммы правительства Накс, делегация Бимы выглядела как залетевшие случайно в холодные края пёстрые грумы. Чего только стоил наряд наследного императора: длинная рубаха обшитая золотыми нитями во всевозможных закручивающихся спиралях, пуговицы и запонки которой выполнены из хризолитов, турмалинов и шпинелев, турмалин как соединяющее звено, позволял одному цвету перейти в другой; свободные штаны так же обшиты золотом, как и туфли с закрученными концами. В комплекте с длинными алыми волосами – наследный император выглядел как нарядная танцовщица, на почтенном празднике Бимы – Литколи, когда танцует вся страна.

Солару было бы стыдно за свой вид, если бы от наксов отличался только он один, однако все представители делегации были одеты «цветасто», пусть и так не богато, как Касья, зато ярко и в дворце Накса – безвкусно: все в традиционных выходных костюмах, таких же, как у Солара, отличались только цвета. У Реда костюм был нежно-голубого оттенка, у Сиха – оливкового, у Ласаба – огненно-оранжевого, и так далее. Кажется, Солар начал понимать, что имел в виду Ваши, когда говорил, что Накс чёрно-белый. На его фоне, делегация Бимы выглядела как радуга в отражении лужи.

Солар пытался сдержать вздох разочарования. Хотя, в чём он точно был уверен, видя перед собой безразличное лицо Вилаша, так это в том, что государю нет дела до того, в чём перед ним сидят чужеземцы: в его глазах нет ни интереса, ни восхищения, ни порицания, ни отвращения. Он занимается тем, за чем пришёл в банкетный зал – трапезничает, и количество гостей за столом его не смущает. Солар хотел бы относиться к собственному присутствию здесь с такой же отрешённостью и поэтому он пытался переключиться на вкус непривычной еды.

Вчера он не смог сказать Ваши, было бы ли копчённое мясо вкуснее свежеприготовленного в Биме, потому что не разобрался во вкусе и текстуре. Было что-то привлекательное в протяжных нотках на языке, но оно совершенно отличалось от того, что ощущал Солар в Биме.

Когда завтрак был окончен и тарелки собраны со стола, Вилаш, не привлекая к себе внимание излишними действиями, заговорил. Его голос отражался от холодных стен и звучал внушительно и громко, хотя он даже не пытался перекричать говорящих до этого бимов:

– Приветствую, кхм, дорогие гости. – Он тоже говорил на бимском, однако его язык в разы уступал беглости Ваши, так же он использовал более простой для изучения язык среднего сословия. – Не хочу тянуть со, кхм, вступлением, все мы знаем, по какой причине здесь находимся, поэтому, кхм, передаю слово стороне Бимы. Скажите, – он протянул мощную руку вперёд, указывая на собравшихся, а Солар перевёл дыхание, – что вы можете нам предложить.

Ваши сидел рядом и с интересом глядел на членов делегации, выискивая того, кто заговорит первым. На Солара он даже не посмотрел, словно знал: наследный император здесь не для распаляющих сердца речей.

Реда поднялся со стула, обращая на себя внимание государя и его советников. Выглядел он и звучал как тот, кто не пустит слова на ветер – у него была природная сила убеждать людей в правильности своих решений, и сейчас, этим природным даром, будто его в нём запечатали, он пользовался на полную – Бима не могла отдать в руки Охвота Накс, не могла поступиться территорией и не желала проигрывать до начала войны. Реда назвал преимущества от альянса с Бимой, которые они проговаривали сегодня ночью, даже не заглядывал в записи Ласаба, смотрел он исключительно в разноцветные глаза государю, а Солар смотрел на Ваши – улыбка сошла с его лица, но любопытство играло в глазах, и, когда Реда закончил, он захлопал в ладоши.

Вилаш прикрыл глаза, а затем повернул голову к правой руке, позвал по имени и что-то сказал на накском. Ваши заулыбался, произнося: «На-а, Вилаш циони». В этот раз «ц» звучала без примеси «ш». Возможно, обращение по статусу. Несмотря на строгий тон, не было похоже, что Вилаш зол на своего представителя за лишние слова, возможно, он лишь сделал ему предупреждение, однако по реакции Ваши – этой его лилейной улыбке, нельзя было сказать, что это предупреждение из себя представляло.

Вилаш развернулся к делегации. Думал он не дольше мига:

– Благодарю за ваше предложение. – В этот момент Солар подумал, что они всё потеряли – так безапелляционно звучал государь. – Оно будет рассмотрено в ближайшее время, как и предложение Охвота, и вам будет дан ответ. Кхм. Вы остаётесь здесь ещё на три дня, верно? – спросил он у делегации, но ответил Ваши. – Тогда желаю, кхм, хорошо вам пронести время. – С этими словами он удалился из-за стола. За ним подтянулась стража.

Никто в составе делегации не проронил и слова. За государем последовали двое мужчин и женщина, один Ваши, встав из-за стола, поспешил к Касьи.

– Наследный император! – Солар вздрогнул от неожиданности, хотя прекрасно видел перемещения правой руки Вилаша, и перестал качать ногой. – Искренне прошу прощения! – тут же извинился он, поклоняясь. – Подумал, что видели меня вы… Выглядите… неважно.

Касья поднялся из-за стола.

– Спасибо за беспокойство, – сказал Солар. – Как долго государь будет рассматривать наше предложение?

– Не ведаю, – ответил Ваши. – Не меньше, чем неделю. Безусловно, отправит ответ он, но… затянуться может это. Нужно время.

– А на ваш взгляд, – не унимался Солар, – на ваш взгляд… как мы?.. Лучше Охвота? Хуже? – Только на этих словах Касья понял, что он находился в окружении делегации и что каждый её член хотел услышать ответ на этот вопрос. Ваши присутствовал на обоих собраниях, он являлся правой рукой государя, его слова – ближние к мнению Вилаша.

– Обнадёживать не хочу вас, – начал Ваши, склоняя голову и оголяя ухо-огрызок, – но… только на мой взгляд, которому импонируете вы, – сделав ударение, Ваши посмотрел в глаза Солара, – у вас шансы выше.

Солар пропустил вдох. Внутренне он заликовал. Он услышал, как с облегчением выдохнул Реда, как делегаты начали обсуждать избранный вариант и прикинули, что они могли бы добавить от себя ещё. У них есть три дня в Наксе, за это время, они могут подкрепить свои слова новыми предложениями.

– А теперь, – сказал Ваши, окинув взглядом делегатов, – посетим усыпальницу?

4. Усыпальница

Солар рассчитывал, что он будет с Ваши, однако Реда и Сиха с переводчиком из Румы решили присоединиться вместе со стражей. Держались они поодаль, не поспевая за темпом наследного императора и правой руки государя, так что их положение вполне можно было считать за «наедине». Солар был доволен, и словами Ваши, и предоставленной возможности обсудить некоторые вопросы. Касьи не так часто доводилось разговаривать с одногодками и погодками, поэтому выпавшим случаем он хотел воспользоваться в полной мере, к тому же его очень интересовало устройство Накса. И, если раньше Солар не представлял, что находится за дворцом государя, то теперь знал – та самая знаменитая усыпальница. Доступ к ней был не у всех наксов, и не каждый мог получить право на посещение даже ради того, чтобы почтить память предков.

– Наследный император! – позвал Ваши. – Как вам погодка?

Солар ступал с трудом, мелкий снег колол кожу, озверевший ветер терзал лицо, он бы ещё и волосы спутал, если бы они не были спрятаны под шапкой и шубой, зато волосы Ваши изрядно страдали, развеваясь на ветру, из-за бусин их штормило в разные стороны, но на лице представителя государя было довольное выражение. Он понимал, насколько погода неприветлива, но не упустил шанс подтрунить над Касьей.

Солар лишь надменно улыбнулся:

– Погодка замечательная!

Ваши рассмеялся.

– Нам недолго идти! – пытался он перекричать ветер. – Ещё два поворота!

Солар выпучил глаза.

– Ещё два?!

Подъём на своих ногах занял двадцать минут, которые полностью выбили дух из Солара. В ушах гудело от ветра, лицо давно перестало чувствовать, в носу всё заледенело.

Врата усыпальницы представляли собой две огромные створчатые двери, облепленные снегом, и по всей видимости, сотворённые из такого же нетающего льда, что и «гробы» государей. Перед ними стояло четыре стражника. Ваши в представлении не нуждался, а вот Солара представить было необходимо, так же в накской речи Ваши проскочили имена Реда и Сихи. Перед ними отворили двери и пропустили внутрь. Было поразительно тихо и безветренно, но тем, от чего в ужас пришёл Касья, были прозрачные колонны. Он непроизвольно остановился. В них были люди, и это не спящие мирным сном государи, которых заморозили после того, как они почили. На их лицах, по крайней мере тех, которые находились ближе всего к Солару, застыло выражение мучительной смерти – в этом не приходилось сомневаться. Солар подошёл к колонне. Человек напротив него был варваром: его тело было расписано чёрными линиями, одежды по минимуму, но обязательный атрибут саванных равнин – кусок шкуры беярда бурого цвета присутствовал, – позволяя идентифицировать человека. Рот варвара был широко разинут, он кричал, во льду сохранились пузыри воздуха, которые он выпустил перед смертью, его глаза вылезали из глазниц, казалось, век у него нет совсем, а всё лицо было испещрено глубокими морщинами. Судя по позе, его поместили в цилиндрический сосуд, крышку которого он хотел выбить.

Солар услышал шаги Ваши, они эхом расходились по ледяной пещере.

– Считают, что знаменита наша усыпальница тем, что собраны в ней все государи, но истинная её ценность в том, что собраны здесь побеждённые нами враги.

– И это всё?.. – Солар оторвался от варвара и поднял голову: колонна возвышалась на четыре-пять метров, и составлена она была из таких же цилиндров, в одном из которых был заточён варвар, а таких колонн – Солар бросил взгляд вперёд – не меньше сорока. – Всё… люди?

– Истинно так, – с примирением ответил Ваши. Касья посмотрел на него. Почему-то сейчас улыбки он не ожидал, но она была запечатлена на лице правой руки Вилаша. – Это наша история. Это наши победы. Это наша, – Ваши взглянул в глаза Солару, – жестокость.

Касья отвёл взгляд.

– Наследный император, расстраивает вас это?

Расстраивало ли? Солар снова взглянул на колонну, на людей, заточённых внутри.

– Я не знаю, – его собственный голос скакал среди льда, – мы так не поступали с противником… никогда. Это кажется…

– Диким? – усмехнулся Ваши. – Не отрицаю. Это дико. Этим традициям много веков, отойти можно было от них. Можно было, но, – Ваши тоже развернулся к колонне и положил голую красную руку на лёд, – так помним о том мы, что забывать не стоит.

– А что вам не стоит забывать?

– Какими были сильными наши предки. Через что прошли ради нашего существования они. Через что прошли ради нашей нынешней истории, – Ваши кивнул на варвара, – эти люди.

– История стоит на трупах, да?.. – спросил Солар и развернулся.

Улыбка Ваши исчезла. Его раскосые глаза откинули радушное выражение.

– Истинно так, – пропел он.

Без лишних слов они прошли вглубь усыпальницы, Солар старался не рассматривать окружение. Большая часть «гробов» – льды в форме параллелепипедов со смирно лежащими внутри вождями, – стояла в шахматном порядке на полу и лишь семь стояли в стене. Ваши указал на того, что располагался в центре.

– Диан камо Кора – первый официальный правитель Накса. Или его низин. Что больше нравится народу.

Солар воззрился на него. Диан был стариком в почтенном возрасте, у него были длинные седые волосы, раскинутые паутиной. Лицо мирное, глаза закрыты. Он выглядел как человек, который может в любой момент проснуться и продолжить свои верховные дела. Трудно было поверить, что он умер несколько столетий назад, ведь он воспринимался таким живым – достаточно протянуть руку и разбить лёд. На теле у него была лёгкая мешковатая одежда тёмно-синего цвета, свойственная наксам низин. Вместе с ним в гробу был деревянный посох с шарами на верхнем конце. До Солара дошло, что он похож на пастуха.

– Я думал, что «камо» – это титул, – сказал Касья, – но он стоит внутри имени и… сегодня вы обратились к государю Вилашу иначе… Что означает эта часть?

– «Камо» означает «ребёнок». Диан ребёнок Кора. Вилаш ребёнок Иигуса.

– А вы? Чей ребёнок?

– Ваши.

– Вашего отца тоже звали Ваши?

– Нет, – засмеялся он, и смех разошёлся по всей усыпальнице. Солар поразился, как при такой угнетающей атмосфере, среди живых трупов, можно спокойно рассмеяться. – У меня нет ни отца, ни матери, поэтому я ребёнок сам себе. Называть ребёнка в честь родителя у нас нет традиции. А вы, – Ваши вытянул руку из рукава и заходил пальцем по воздуху, – Солар камо Норбума.

– Получается, что да, – улыбнулся Солар. – Я, к слову, был удивлён, – сказал он, – что вы знаете бимский.

– А бимский под запретом?

– Нет, что вы! Не ожидал…

– Бима – ближайшее к нам государство, не знать зазорно её язык. – Чего Солар не мог сказать про себя, его учили языкам, которые имеют стратегическое значение. – К тому же, чтобы быть представителем государя, знать обязан три языка я.

– Три? включая родной?

– Родной не считается.

– Итого четыре языка… Какие ещё вы знаете?

– Охвотский и ргусский.

– Ргусс – это страна на конце Оф-Накского хребта?

– Истинно так, – обрадовался Ваши. – А знаете хорошо это вы?

– Географию? – Ваши закивал. – Мог бы знать лучше, – признался Солар. – Получается, мы с вами, как представители разных народов, можем говорить на третьем языке и понимать друг друга.

– Охвотский? – приподнял одну бровь Ваши, скрывая рукавами рот и пряча лукавую ухмылку.

– Истинно так, – передразнил его Касья. Ваши снова рассмеялся.

– Наследный император, – произнёс Ваши, исподлобья поглядывая на Солара, когда в усыпальнице с другого конца открылись двери, – поделюсь по секрету, но учу и четвёртый язык я.

Касья лишь подумал: «Куда ещё больше?», но вежливо поинтересовался:

– Что-то из ближних стран?

Ваши повёл головой из стороны в сторону, а потом шёпотом произнёс:

– Карвин.

Солар задумался лишь на секунду, в следующую по усыпальнице занеслись голоса Реда и Сихи:

– Настоящие люди!..

Касья взглянул на смущённого Ваши, до сих пор прикрывающего нижнюю половину лица мехами.

– Но это… другой конец материка, – сказал наконец Солар.

– Это моя мечта, – затрепетал веками Ваши. – Там ведь… вместо земли песок, там море с трёх сторон. А ещё!.. – Ваши потянулся к Солару. – Говорят, нашли там чёрную воду! Она вязкая, как смола… А ещё не пригодна для питья… И она горит! Увидеть хочу своими глазами. А ещё говорят, жарко днём так, что хоть зарывайся в землю, а ночью холодно так, что впору надевать шубы из лику! Представляете? Как это возможно?