Идеальная Любовь

Яна Баканова

Идеальная Любовь

1.

– Мне нужен тот, кто полюбит меня, ни смотря, ни на что, кто будет любить меня, а не вещи, которые мне принадлежат. Тот, кто не бросит меня в любых обстоятельствах, и всегда будет смотреть не затуманенными алчностью глазами. – Голос этого человека звучал сдержанно, но при этом в нём чувствовалось столько одиночества.

Аж больно смотреть в эти потрёпанные светским обществом глаза.

– У меня есть один экземпляр, прошу, следуйте за мной. – Спокойный, непоколебимый голос, послышался из темноты.

И на свету, исходящем от маленького квадратного отверстия в потолке, показалась бледная, худощавая рука. Она указала на проход в мастерскую, из которой виднелись запчасти от кукол. В стеклянных глазах, вставленных в лысые головы, отражалось лицо гостя. Он уверенно зашёл в комнату. В темноте зажглась спичка, её поднесли к длинной трубке, и тлеющая трава, замерцала оранжевым огоньком во мраке помещения.

– Думаю, Вам подойдут модели типа A, они любят безукоризненно и вечно. Проще говоря, какой бы тварью Вы ни были, эти куклы будут всегда оберегать Вас. Но вынужден предупредить, всё зависит от Ваших целей и желаний, не даю сто процентной гарантии. – Клуб дыма вышел изо рта мастера, тембр голоса приятно вибрировал, снаружи доносилось пение птиц. – Им плевать на богатство и власть других людей, им нужны только Вы… Их хозяин.

Тонкие пальцы сжали плечо мужчины, запах табака ударил ему в нос.

– Прекрасно, сколько Вы хотите за такого? – Тело покупателя напряглось, голос еле заметно задрожал.

– Всё зависит от Ваших пожеланий, дизайн для каждого индивидуален, соответственно и цена всегда разная. Но она не опускается ниже пятисот тысяч, думаю, Вы это понимаете. Кого Вы хотите, девочку или мальчика?

– Конечно же, девушку!

– Вы наверняка недопоняли, модели типа A, испытывают другую любовь. Они любят Вас как собственного отца, как создателя. Они преданы Вам и готовы отдать за Вас жизнь, если так можно выразиться. Для плоских утех подойдут модели типа S, они быстро растут и гораздо симпатичнее, к тому же особенно чувствительны к прикосновениям. Судя по Вашим глазам, тип A для Вас более близок. – Мастер ухмыляется, выдыхая очередной столб дыма. – Я повторю вопрос… Вы хотите девочку или мальчика?

– Девочку.

– Хорошо. Позже я пришлю анкету на Ваш адрес. Будте добры её заполнить к завтрашнему вечеру Мр. Беннет. – Трубка гаснет, дверь в прихожей открывается, солнечные лучи освещают обе комнаты.

Мужчина осматривает помещение, но оно оказывается пустым. Опустив глаза, он обнаруживает у себя в руках небольшую белую визитку с переливающейся серебристой гравировкой "𝓟𝓮𝓻𝓯𝓮𝓬𝓽 𝓛𝓸𝓿𝓮", с обратной стороны красуется название улицы и номер дома. Он напряжённо выдыхает и, обернувшись, на жутковатые головы и тела будущих кукол выходит, захлопнув дверь.

Тишина вступает в контакт с тьмой, зажигается свеча. И из полумрака в проёме скрытой в глубине комнаты, лестницы, ведущей куда-то вверх, выходит высокий мужчина. Его кожа бледная и плотно облегает тело. Бордовое кимоно с чёрными краями свободно держится на его плечах. Мастер садится в кресло-качалку, вновь зажигая табак в длинной, выполненной из тёмного дерева трубке. Дым, ударяясь о потолок, словно нехотя покидает пределы комнаты. На полках стоят головы и глаза будущих кукол, они пусты, не выражают ничего, чем-то похожи на глаза мастера, такие же стеклянные и смотрящие в никуда. Стол завален разными приборами для тонкой работы, пробирками с какой-то жидкостью и чертежами. Все эти вещи расположены небрежно, но в них есть определённый порядок, закономерность известная только самому мастеру. Несколько папок лежат на нижних полках, к некоторым прикреплены фотографии девушек и юношей.

– И когда это я стал таким скрытным? – Мастер усмехнулся, вновь выдыхая дым.

Он перевёл пустой взгляд на приоткрытую дверь кладовой, из неё торчала пара ещё не обработанных рук. На них виднелись шарниры и шершавые следы от выточки. На полу сидело множество обезглавленных, полностью готовых детских тел, хотя кому нужно тело без головы, верно? Разве что такому же мастеру, но подобных нет. Несколько кукол ждали лишь волос. Мастер поднял одну из них и посадил на стол перед собой, кукла склонила голову на бок. После мастер взял один из потрёпанных листков в руки.

– Рыжие… Ха, и это для типа S? Весьма нетипично, обычно выбирают светлый блонд. – Он принялся спокойно, изредка вынимая трубку из губ, пришивать каждую волосинку к гладкой, похожей на человеческую кожу поверхности головы девочки.

К ночи кукла была готова, оставалось лишь влить в неё заранее приготовленную в пробирках жидкость. Мастер взял в руки перьевую, чёрную с золотой надписью ручку и макнув её кончик в баночку с чернилами взял чистый лист и принялся выводить аккуратные буквы. Закончив писать, он сложил лист, пополам засунув его в желтоватый конверт с серебристой печатью.

– Сколько же любви достаётся типу S, жаль, что она столь грязна. – Мастер задумчиво провёл рукой по лицу рыжеволосой девочки.

Она всё так же бездушно смотрела в пустоту. Куклы настолько похожие на людей, но при этом так сильно отличающиеся. Их лица, такие живые стоит им лишь только взглянуть на своего владельца. Порой блеск их стеклянных глаз гораздо ярче человеческого. Огонь дрогнул, и мастер погасил его. Он встал с места, кресло тихонько скрипнуло, и размеренным шагом поднялся по лестнице на балкон. Тысячи звёзд светили для него ярким пламенем, все эти огоньки отражались в его тёмно-карих глазах, и мелькали, как на водной глади в серебряных волосах, достающих до поясницы. Пряди были спутаны и небрежны. Мастер опирался на витиеватую трость с наконечником в виде пера. Он просто смотрел, ни говоря, ни слова. Так опечаленно, но с какой-то надеждой он вдруг улыбнулся, словно вымученно, но искренне. На долю секунды в его глазах мелькнула искра, та, что ярче всех звёзд, но тут же угасла. Мастер с нежностью в последний раз на сегодня взглянул на бескрайнее небо и спустился обратно, проведя рукавом по лицу. Его стройная фигура растаяла в мраке, оставляя после себя невидимый шлейф.

В зашторенном, темно-алыми шторами окошке вновь зажегся свет. И к одинокому танцу теней присоединился столь знакомый дым от зажжённого табака, с осторожностью вьющийся вокруг господина.

Через окно падают солнечные лучи, освещая выточенное и одновременно плавное лицо. В руках мастера потрёпанные шершавые местами потёртые листы пожелтевшей от времени бумаги. Они бережно скреплены между собой красной нитью. Каждый из листов выглядит так, словно прожил свою собственную жизнь. Размашистым, небрежным, как будто танцующим почерком, в верхнем левом углу выведена дата:

"19 ноября 1987 год”

Мужчина с теплотой улыбнулся, проводя пальцами по поверхности, но его взгляд был полон нежной тоски.

“Он наконец-то открыл глаза, весь в  жидкости, что заменяет ему кровь. Такой неуклюжий, стоять и ходить пока не может, как и говорить. Но спокойно сидит, облокотившись о стенку. Водит своими большими глазами туда-сюда. Надо же, я не думал, что эта кукла будет настолько живой. По моей задумке, они созданы для того, чтобы дарить миру любовь. Разную, не только в романтическом плане. Они будут любить Вас как отца или мать, любить и ненавидеть, как брата или сестру, служить, как своему хозяину, хотя без романтики здесь не обойтись, нужно будет над этим подумать. Но для того, чтобы что-то отдавать, нужно это у себя иметь. Поэтому я создал их детьми, которые растут и развиваются физически и морально, в зависимости от любви, которую Вы даёте им. Они похожи на обычных детей, требуют много внимания и ответственности, но осознание того, что это всего лишь кукла даёт столько свободы. Думаю, что создаю их для одиноких людей, утративших смысл своего существования и для тех, кто просто хочет быть нужным и любимым, кто остался совсем один смогут найти в этих куклах смысл жизни. Что-то я не туда ушёл, снова ударился в размышления.

Пока дам ему название единица, ведь он самый первый и на данный момент единственный удачный эксперимент. Я очень надеюсь, что он когда-нибудь заговорит и научится ходить, не хочу его снова выбрасывать." Зрачок мужчины дрогнул, он прикрыл рот рукой, не переставая, как-то по глупому улыбаться сам себе.

"12 января 1988 год.

Единица пошевелил указательным пальцем правой руки. Не могу описать своей радости! Но если судить объективно, я не планировал, что он так долго будет развиваться. Я так не слышал от него ни единого слова и звука. Пытался ставить его на ноги, но он тут же падал на пол, даже не поведя и мышцей. Может я провожу с ним недостаточно времени? Да, звучит глупо. Но если развитие таких кукол полностью зависит от их хозяина, то получается так. Надо же, запись своих мыслей действительно помогает осознать какие-то вещи!"

"20 апреля 1988 год.

Пришлось сделать коляску, чтобы вывезти единицу на улицу. Нести его на руках довольно сложно, по весу он примерно, как юноша лет шестнадцати, но выглядит на восемь-десять. Мне следует облегчить конструкцию в будущем.

Его глаза никогда так не блестели, мальчишка уставился на траву, солнце, небо, деревья. Такая забавная реакция. Я рассмеялся. Он разинул рот и резким движением повернул голову ко мне. В этот момент я испытал немыслимое счастье. Он пошевелился! И на этот раз не такой маленькой частью тела как палец, а целой головой! Я так рад!"

Мужчина отложил листки бумаги и взглянул на улицу. Перед окном набирала цвет вишня. Нежно-розовые бутоны покрывали ветки от самого их основания до кончиков так, что зелёной свежей листвы было практически не видно.

– Думаю в этом году, она будет особенно красива, да? – Слова звучали томно, словно тот кому они предназначались уже давно исчез, но при этом были адресованы больше себе самому.

Подул лёгкий ветерок, ветви с трепетом зашатались, несколько десятков лепестков плавно в лёгком танце опустились на ещё тёмную почву, с готовящейся вот-вот взойти травой. На её фоне они напоминали крохотные снежинки.

В дверь постучали. Мастер взял трость в руки, и опираясь на неё подошёл к дверному проёму, расположенном в тёмном коридоре. Сюда почти не проникает свет, царит лёгкий беспорядок. Множество полных каких-то трубок,  волос и прочих приборов коробок стоят то там, то тут, периодически мешая пройти в основную комнату. Положив ладонь на дверную ручку, мужчина произносит:

– Кто это?

– Э? Я почтальон. Вы звонили по телефону, просили забрать несколько писем, для доставки. – Голос звучал молодо и спешно.

– Сейчас.

Вернувшись в комнату, мастер взял со стола несколько конвертов.

– Возьмите, – Господин, слегка приоткрыл дверь, высовывая только руку.

– М? – Паренёк немного удивился, но принял листки. – Вишня в Вашем дворе такая красивая.

– Да, сегодня ночью, когда луна будет наравне с солнцем, она зацветёт. – Спокойно произнёс мужчина, убирая руку.

– Правда? Хотелось бы на это посмотреть. Что ж до свидания! Удачи Вам! – Почтальон помахал рукой на прощанье и побежал по своим делам.

Мастер аккуратно закрыл дверь, покачиваясь из стороны в сторону, он опустился в кресло.

Сухой и болезненный кашель подступил к горлу, господин прикрыл рот рукой. В глазах на секунду помутнело. Во рту почувствовался металлический привкус, мужчина взглянул на трясущуюся ладонь. Она была испачкана алой жидкостью, капли которой беззвучно капали на пол. Вытерев губы, он снова повернулся к вишне. На секунду она показалась ему пышно-цветущей, словно все эти бутоны распустились и их тонкие, ароматные лепестки, поддавшись ветру снегом вращаются, вокруг дерева, распыляя запах весны. В голове что-то загудело, и он схватился за виски, впиваясь тонкими пальцами в волосы. Боль утихла, мужчина откинулся на спинку. Кресло мирно заскрипело, качаясь из стороны в сторону.

Пусто он смотрел в деревянный, местами прогнивший потолок, изредка моргая, с такой неохотой и ленью открывая и закрывая глаза с белоснежными ресницами.

"7 марта 1990 год.

Мы остановились возле цветущей вишни в небольшом парке. Погода отличная, солнце светит вовсю. Единица так заворожённо смотрит на эту вишню, интересно, о чём он сейчас думает. Аккуратный и нежный ветер развивает его прямые волосы, путая их и делая небрежными. Лепестки кружат вокруг нас и путаются в его тонких прядках. На душе так тепло. Вдруг он делает рывок и падает на землю. Не описать словами, как я был шокирован этим событием. Медленно, неуклюже встав, он пытается поймать равновесие, чтобы вновь не упасть. В руках у него нежно-розовый лепесток. Я подбегаю ближе, но единица строго смотрит на меня. Будто бы говоря, что хочет сам с этим справиться. Победив проблемы с притяжением. Не отрывая больших глаз от земли, он сосредоточенно резко делает первый шаг, выставляя правую ногу вперёд. Руки, расставленные в стороны. Сейчас он похож на гимнаста, который в первый раз встаёт на трос, но только очень несуразного. Я широко улыбаюсь, и не сдержавшись смеюсь. Отвлекшись от дела, единица падает на колени, возмущённо и вопросительно смотря мне в глаза. Его пальцы крепко сжимают молодую траву. Я не могу перестать смеяться от счастья. Мальчишка, наконец опускает взгляд на собственные ладони, после поднимая голову вверх тоже радостно улыбается. В его радужке отражаются пышные цветы. Спустя некоторое время единица снова поднимается, с большим усердием.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.