Бродячее краеведение. Путеводная книга

Вместе с нами увязалась собака. Бежала то чуть вперед, то отставала. То совсем ложилась в снег и дрожала. Смотрела спокойно, но грустно.

Алена Клименко после первой промоины, намочив ноги и устав брести по сугробам по колено, решила вернуться назад. Собака ушла вместе с ними. Похоже, за ними она и приходила.

Остальные пошли дальше. Лю поначалу немного ныла, что устала, что хочет назад, кататься с горки, а не «вот это вот всё». Пришлось на ходу придумывать историю про Снежную королеву, которая заморозила весь свет, но на Пальцинском острове живут гномы весны и каждый год из всех детей выбирают самых смелых, чтобы они отправились на остров будить их. Если не дойти и не разбудить гномов, так и останется навсегда зима. Такой разворот Лю очень даже устроил и она с удвоенным энтузиазмом потопала вперед, подбадривая остальных и удивляясь «как это можно пойти назад?!»

Вторая промоина энтузиазм немного поубавила. Но наш авангард в виде Дениса, его папы и Таси смело шел вперед, а нам оставалось только по мере сил догонять их.

Ватрушка оказалась самым бессмысленным приспособлением в мире, когда речь идет о походах. В снег ноги уходили по колено, оставляя дыры вроде оврагов. В этих оврагах ватрушка то тонула, то опрокидывалась, отказываясь ехать по-человечески. И снова как со снегоступами: не мы на ней, а она на нас ехала на остров…

Со стороны Поливно на нас двигался снежный туман. Медленно, но верно, он обволок нас со всех сторон, присыпал снежком, и пошел дальше. Казалось, что он живой.

Солнце стало клониться к закату. Наши пионеры уже зашли на остров, а мы с малышней дошли до третьей промоины. Лена и Катя решили не идти дальше, повернуть назад, так как по их подсчетам до острова нашим шагом еще минут 40, а потом же назад идти… По темноте не хотелось. Лю подходила сзади. Я смело рванула через промоину и осталась её ждать. Но глядя назад на уходящих в тепло друзей, и на промоину впереди, Лю уперлась рогом и не хотела идти за мной… Лена позвала её с ними и она ушла.

И тут бы вспомнить мне надпись на скале погибших фридайверов… Но нет. Вспомнилось другое. Вспомнилось, что мне никто ничего не должен. Вспомнилось, что Лю бывает разной. Вдруг она испугается без меня? А проталины? Вдруг её не смогут вывести со льда? Вдруг её оставят в парке? Вдруг???..

А тут и Рада, глядя на меня совсем недетскими глазами, в сотый раз попросила: мама, идем домой…

И не дойдя совсем чуть-чуть до спасительного острова и костра, мы с Радой развернулись.

Странно, но если туда мне было идти даже жарко, то как только я повернула назад, ноги стали просто деревянные. Негнущиеся.

Намокшие по колено гольфы встали колом. Везти Раду было просто невозможно. Она опрокидывалась через каждые два шага. Выбившись из сил, поднимая её из сугробов, посадила её себе на плечи. Так стало быстрее. Но тяжелее. Три шага – отдых. Еще десять – отдых. Еще пять… На счету был каждый сантиметр вперед.

Сергей уже вышел нас встречать, оставив Тасю и Дениса у костра сушить ноги, а мы с Радусей топали назад…

Лю, судя по скорости, бодро и весело убегала вместе с Леной, Катей, Кристи и Ваней вперед.

Мы с Радой остались одни. Наедине с ледяной пустыней. Конечно, Лена с Катей подождали бы нас. Но они бы замерзли в ожидании. А этого мне совсем не хотелось. Поэтому мы их не держали. Держались сами.

Видимо, мне надо было пройти через это одной, чтобы про многое передумать.

И про то, что я не меняюсь. Как было «все сама», так и идет.

И про то, что мало доверяю. Можно же было доверить Лю и дойти до острова, переодеть теплые носки и с новыми силами вместе с нашим доблестным авангардом вернуться назад. Пусть и по темну. Все равно приходилось возвращаться уже под луной.

И про то, что не люблю себя. Ну кто еще может быть таким отмороженным, чтобы тащить на себе двухлетнего ребенка в полной амуниции по сугробам в такую даль?

И про здравый смысл, который иногда надо все же включать.

И про обиды, коих накопилось и никак не выходило отмести, как ни старайся.

В какой-то момент стала ловить себя на мысли, что становится всё – всё равно. Усталость брала верх. Хотелось просто свалиться в сугроб и заснуть. Радуся тоже просила: мама, давай посидим. Еще посидим. Еще посидим…

Вспоминалась девочка со спичками Андерсена и девочка с куклой из «Голубой стрелы»… Нет, доча, нам надо идти!

Наташа Мартынова рассказала на днях про Хамар-Дабан и про то, как им удалось уйти от снежной бури, а группе туристов, что шли перед ними – не удалось. Посмотрела передачу про них. Говорят – похоже на сумасшествие. Нормальные люди, имея теплую одежду, не будут мерзнуть. Ха. У меня в рюкзаке лежали теплые носки и термос чая. Теплая одежда-то была, но вот сил и желания её одевать – не было. Да, чувство близкое к сумасшествию. Там, на Хамар-Дабане единственную уцелевшую берегла мысль о матери, о том, как она расстроится, если она умрет. Меня грела мысль о Раде. Я должна была её вернуть назад…

Будь я одна, устроилась бы, пожалуй, в сугробе. Холод уже не чувствовался. Просто какое-то онемение. И чувство, что в тебя вселяется зима. Реальность как-то размывается. Берег уходит все дальше, хотя ты пытаешься подобраться к нему ближе.

Но есть Рада. И надо идти. Впереди дом. Теплая ванна. Горячие пельмешки. Мягкая кровать. Мы дойдем. Дошла же Лю. Значит, и мы сможем… Нет, Хынь-Ика, сегодня ты нас не заберёшь, разговаривала я с духами, вспоминая прочитанного накануне Алексея Иванова и его «Тобол».

Сознание двоится. Одна его часть цепляется за дочку и ищет смысл дальше быть. Другая уже ничего не хочет, разве только остаться тут. Та, что с дочкой, показывает кукиш духам зимы, что пытаются баюкать тебя, насмехаясь и заманивая в свой плен. И идет дальше…

Дальше. Ещё немного дальше…

Фонарик. Сергей машет фонариком. Значит, они уже рядом. Они видят меня. Ждем. Тася идет впереди, уставшая и замерзшая, но идет. Сергей подхватывает Раду, и мы топаем вперед.

Оказывается, земля была совсем рядом. Буквально с десяток шагов и вот оно – дерево! Родное! Еще десяток – и лестница. Только я как панда. Совсем не могу на неё забраться. Совсем нет сил. Чуть ли не ползу. Задыхаюсь, но ползу.

Бежим по парку. Кажется, что он бесконечный. Ну когда уже покажется это кафе?!

Добегаем, берем чай, достаем (хаха) праздничный торт. Все же, сегодня день рождения школы. Вот уж действительно – день рождения…

Чашка дрожит в руке.

Дрожит первая. Вторая… Пятая…

Я не могу согреться. Трясет всю, будто выходит холод.

Такси. Дом. Так хочется сразу нырнуть в ванну, но я смотрю на ноги… Пальцы синие.

Совсем синие. С такими в ванну нельзя.

Ныряю в постель. Дрожу и плачу. Плачу и дрожу. Не от боли. Хотя и от неё тоже.

Понимаю, что дрожать не перестану, пока-таки не залезу с головой в теплую воду. И фиг с ними, с пальцами.

Ванна успокаивает. Согревает. Раздувает пузыри на пальцах. Хорошо… Значит, буду жить.

В этот момент прилетает живительное письмо от Кати Иванниковой: Лиана, живи долго, умри дряхлой-дряхлой старухой и сделай за все эти годы всё, что только тебе вздумается…

Спасибо, друг.

Шью из этих слов, что дороже любых сокровищ, волшебный плащ своей душе. Он не так тяжел, как латы, но так же крепок.

Слова этого человека всегда в самую нутрь. Вот отчего она, придя к нам в школу на риторику дорогим гостем, взяла на разбор не бог весть какое стихотворение, а Цветаевское «Когда обидой опилась…»? Оно же будто с меня тогдашней писаное. Будто оправдание и ответ на вопрос «а зачем это всё?»… Спасибо, Катюша, за то, что ты есть и за то, что есть в тебе.

Полночи пытаюсь вспомнить, где я могла слышать, что промоины берутся от быстрого течения старого русла. Так и не нашла. Но было смутное воспоминание, что я так уже ходила и – ничего. Может, когда с Радой от пляжа до Заречной ходили два года назад?.. Уже не важно. Но все до последнего сайты твердили: встретил промоину – беги оттуда! Господи, как же хорошо, что всё хорошо…

Сейчас еще потряхивает, когда вспоминаю об этом походе. Но без детей или только с Тасей по хорошей погоде пошла бы на остров не задумываясь. Он странный. Коварный. Особый. Он дал о многом поразмыслить. Многое пережить. Сделать выводы. Научил. Подсветил людей. Подбросил новых.

Неожиданно открыла для себя учителя географии Ивана Колечкина. Понимаю, что надо расти. Открыла Малоярославцева Вячеслава Дмитриевича – врача анестезиолога-реаниматолога, путешественника. Его статья о переохлаждении и обморожении помогла понять, отчего меня тошнит (переохлаждение – это настоящая интоксикация, поэтому неудивительно, что мозг выделывает коленца), и что я верно почувствовала, что не нужно вскрывать пузыри на ногах. Проходят сами.

Узнала про Хамар-Дабан.

Перепрожила историю Амундсена.

Всё обернулось на пользу.

Боль в теле дала повод вспомнить, что оно у меня есть. Да даже в ванне наконец-то полежать, чего я не делала уже… бог весть сколько времени.

Обиды дали понять, что они от чувства собственной малой значимости, вот только искать своё значение в глазах людей, которым до тебя нет дела – глупо. Главное – значить что-то для себя самой. А самое ценное пришло сегодня, когда раскрылись тайны белого платка, который дала нам Лена Дубова, чтобы согреться, и который мы с Радой благополучно потеряли, пока возвращались с острова. Он вернулся вчера. Через других добрых людей. И открылось такое простое и такое трудное: кто прощает – тому прощается, кто отпускает – к тому возвращается, кто добро дарит – к тому оно и приходит. Рано ли, поздно ли. Ведомыми или неведомыми дорогами. Но это закон. Нерушимый закон бытия… Потому и я – отпускаю всё с легким сердцем.

Геройство довело до осознания, как же важно оставаться женщиной. Ведь рядом с той, что забыла как быть слабой, велик риск забыть о том, как быть сильным… Хотя здесь всё так переплетено… Некоторым, похоже, просто не дано быть слабыми.

Недоверие ещё раз напомнило, что есть «кто-то хитрый и большой», что сильнее мелких снежных демонов, и только ему ведомы причины, по которым он по-прежнему бережёт бродяг. Но ему можно верить. И бродягам тоже.

Желание умереть дало почувствовать дно, от которого случилось оттолкнуться и поплыть вверх, понимая – неожиданно – какую счастливую жизнь я живу. Ведь именно об этом я всегда и мечтала: путешествовать с детьми, учить их на свободе, общаться с самыми удивительными людьми, каких только можно встретить в нашем чудном городе У, писать свой странный Странствователь и слышать много-много раз на дню: мама, я тебя люблю.

Рисунок 8. Фото автора

Игра с городом #2. Люди как основа города

Город – это люди. В этом нет ничего нового.

Дома, улицы, набережные, памятники… все это теряет смысл, если не будет тех, кто и для кого это всё сотворяет. Да, существуют «мертвые» города. В них есть своя красота, свои смыслы. Но и о них не было бы ничего известно, если бы туда не вернулись люди, пусть даже на короткое время.

Бродячее краеведение ценность людей высвечивает многократно. Аборигены – могут рассказать о месте то, что не сможет рассказать ни один ученый-краевед, случайно встреченный путник – показать тебе тропу, на которую нужно свернуть, чтобы попасть в нужное место, друг – сделает дорогу дальше и интереснее, подтверждая правило «хочешь идти быстро – иди один, хочешь идти далеко – иди вместе»…

Бродячее краеведение меняет и нас как людей. Заблудившись в дороге, не станешь скромничать и стесняться попросить помощи. Выбирая нехоженые тропы, иначе будешь ощущать новые задачи, которые подбрасывает судьба. Доверяя пространству и другим людям, учишься доверять жизни.

Но какие же могут быть особенности у людей в пути? Я начну – а вы не стесняйтесь, продолжайте!

Особенность первая. Принимающая. Люди – это кусочки пространства. Мало кто может вырваться из контекста места, где он живет. Пилигримы, вегабонды, сталкеры, бродячие краеведы – могут. Остальные часто вплетены в ткань своих постоянных «опорных точек»: работа – дом – магазин – садик – школа. С одной стороны, это дает стабильность и некоторую предсказуемость, с другой – отбирает многообразие впечатлений, без которого притупляется мышление и ощущение потока, теряется магия.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Коссова Е.А. Динамика синдрома дромомании у детей и подростков: Диссертация кандидата педагогических наук. – М., 1969. – С. 16–29.

2

А.А. Остапец. Педагогика и психология туристско-краеведческой деятельности учащихся: Методические рекомендации. – М., РМАТ, 2001. – с.26.

3

Величко Л.А. Свободная школа или Бродячее краеведение. https://ulpravda.ru/rubrics/nash-krai/svobodnaia-shkola-ili-brodiachee-kraevedenie

4

https://uldelo.ru/2016/04/19/volzhskaya-atlantida