Мы останемся. Стихи о Родине, вере, надежде и любви

Не очень уважал его народ.

Читал себе под нос, и пел он плохо,

И храм в лесах стоял который год.

Он не был чудотворцем, прозорливым,

И дара слова – начисто лишен.

Он и в быту-то не был говорливым,

А проповедь людей вгоняла в сон.

И пастве не внушал он пиетета,

К нему толпа паломников не шла,

Чтоб испросить духовного совета

И взять благословенье на дела.

В нем не было ни властности, ни силы,

Он не умел приход держать в руке,

И не имел ни компа, ни мобилы,

А ездил все на старенькой Оке.

Не мог привлечь он спонсоров успешно,

Не мог продать ни книжек, ни икон.

И матушка с детьми его, конечно,

Такими ж были тихими, как он.

Болел, болел – и умер, горемыка.

Чтоб в путь его последний проводить,

Приехал почему-то сам владыка,

Не затруднился певчих прихватить.

И вот, когда собрались люди в храме,

Где батюшка служил так много лет —

В руках их свечи загорелись сами,

И церковь неземной наполнил свет.

***

Я РОДОМ ИЗ ДЕРЕВНИ

Моя деревня

Когда-то жил я вольно и беспечно,

Я был наивным много лет назад,

И думал, все что есть – пребудет вечно:

Богданиха, и дядин дом, и сад.

Все будет продолжаться, повторяться:

Всегда в село я буду приезжать,

Мой дядя – поучать меня пытаться,

А бабушка – носочки мне вязать.

Как я на дядю злился и ругался!

Хотел, чтоб дядя Гена бросил пить.

А в беленьких носках ходить стеснялся:

Друзья могли над этим подшутить…

С души эмоций смыло время пену.

О, если б вновь я в прошлое попал!

Прижал к груди б хмельного дядю Гену,

А бабушке бы руки целовал.

Я б побывал у дяди Васи, няни,

У тети Наты малость погостил,

Сходил бы к тете Зине, дяде Пане,

Сережку Бирюкова навестил.

Холодной ключевой воды напиться

К Закуткиным зашел бы на родник…

Но во вчерашний день не возвратиться,

И жизнь не остановишь ни на миг.

***

Мои журавли

То ли помнится мне, то ли видел во сне:

За деревней в своей стороне

Я стою, как хмельной, упоенный весной,

И летят журавли надо мной.

Помню, было со мной: по тропинке лесной

Шел я с братом к деревне родной.

Мы с братишкой брели посредине Земли,

И кричали вдали журавли.

Помню: мне двадцать лет. Автомат и берет.

Я встречаю осенний рассвет.

Взглядом я от дверей у казармы своей

Провожаю косяк журавлей.

Вот- уже мужиком, через луг прямиком,

Шел в село, как пацан, босиком.

Весь в дорожной пыли, ноги сами несли,

Слушал я, как кричат журавли.

Что мне делать с тоской? Я давно городской.

Городок наш уютный такой.

Что устроился- рад.

Но обидно мне, брат,

Что над ним журавли не летят.

***

Гармонист

Не отличить мне Моцарта от Листа.

Не для меня ни рэп, ни рок, ни джаз.

Нашел в «Ютубе» запись гармониста —

И слушаю, и плачу в пятый раз.

Я думал, что везучий, не иначе —

Ведь в городе осел, окончив ВУЗ.

Но оказалось, поцелуй удачи —

Змеиный отравляющий укус.

В деревне все понятнее и проще,

Друг другу все родные и свои.

По маю за околицею в роще

Так залихватски свищут соловьи…

Деревни лет пятнадцать, как не стало,

А сердце рвется, просится туда.

Односельчане, что нам не хватало?

Зачем мы уезжали в города?

Здесь солнце на ночь прячется за крыши,

Не видно звезд из-за огней реклам.

Подобен человек летучей мыши:

Не зверь, не птица, кто – не знает сам.

Мы пашем круглый год, как каторжане,

Тоскуем без родни, без земляков.

Полжизни здесь, а все не горожане,

А местные с нас ржут, как с чудаков.

Плевать всем, хорошо мне или плохо,

Жизнь удалась иль катит под откос…

Сыграй еще «Цыганочку» мне, Леха.

Да с выходом, по-нашему. До слез.

***

Ирис

Хорошо у нас в деревне было.

Очень было весело у нас.

Хлеб нам автолавка привозила —

Ездила в неделю пару раз.

Продавалось то, что людям надо:

Сахар, спички, соль, мука, крупа,

Ящики бутылок лимонада…

Все хватала бурная толпа.

Бабы брали карамельки деткам,

Леденцы-сосучки «Барбарис».

Я предпочитал любым конфеткам

Плиточный коричневый ирис.

Бабушка мне плитки покупала,

Иногда спрессованные в ком.

Уминал ириски я, бывало,

С черным хлебом, с козьим молоком.

Апельсин мы в детстве не видали,

По картинкам знали ананас.

И без диатеза подрастали,

Кариеса не было у нас…

Мы на жизнь ворчим, а в магазинах —

И чего, скажите, только нет?

Груды на прилавках и витринах

Фруктов, разносолов, и конфет.

Сто сортов сыров, колбас, сосисок.

Бизнес в наши дни на высоте.

Не хватает плиточных ирисок.

Брал разок похожие. Не те.

***

Журавли, журавли

Журавли, журавли, не рыдайте.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.