Поверенная дел некроманта

Мешкать было нельзя. Я закинула папку назад в ящик, краем глаза увидела поворачивающуюся дверную ручку, и метнулась под стол. Надеюсь, меня не заметили. И кого там только принесла нелегкая?

Прямо передо мной было оконное стекло, и в его отражении я четко узрела того самого незваного гостя. Гоблин Арчибальд, чтоб его!

Арчи огляделся по сторонам и, не увидев никого, уселся за стол посетителей. Он что, собрался дожидаться Ивана прямо здесь? Очень глупое решение!

Я старалась дышать как можно тише. Так, надо успокоиться, осторожно достать свой телефон и написать Лике. Пусть придет и выманит этого ушастого из кабинета. Я кинула негодующий взгляд на отражение Арчибальда в оконном стекле, и тут наши взгляды встретились.

– Удобно там, под столом? – произнес он, оскалив клыки в самой издевательской усмешке.

Черт! Вот уж точно неприятная ситуация! Еще и изначально проигрышная для меня. Впрочем, главное – не сдаваться.

– Удобнее, чем вести светскую беседу с наглым гоблином, – максимально холодно произнесла я, вылезая из-под стола и отряхиваясь. – А приемная для посетителей в начале коридора, если ты не заметил.

– Заметил, – ухмыльнулся гоблин. – Но мой старый друг Иван предложил мне подождать его в кабинете, пока он занят с какой-то блондинкой. А что же ты делаешь под столом в кабинете директора, а?

Я плюхнулась в кресло Ивана, приняв самый независимый вид:

– С чего ты решил, что я обязана перед тобой отчитываться?

– А если я расскажу Ивану?

Я скривилась, играя ва-банк:

– Ну расскажи. Вообще-то у нас с ним служебный роман, и я тут готовила для него сюрприз. Эротический. Но ты можешь у него уточнить, если ты уж настолько для него близкий друг!

Арчибальд уставился на меня, не мигая. Я выдержала его взгляд. Ага, сейчас, дам я тебе повод взять меня на крючок, конечно! Пусть лучше Иван меня четвертует за проникновение в его кабинет, но гоблину я слабость не покажу!

Наконец Арчибальд похабненько ухмыльнулся. Похоже, поверил.

Тут в кабинет вошел Иван, увидел нашу парочку и озадаченно замер на пороге. Потом посмотрел на дверь, убедившись, что он не ошибся помещением:

– Ну и что здесь делает такая развеселая компания? – ласковым голосом поинтересовался он.

Выражение лица директора мне определенно не понравилось, но виду я не подала:

– Арчибальд сообщил, что ты велел подождать его в твоем кабинете, – бодро наябедничала я. – Вот, приглядываю, как бы твой дорогой друг не вынес отсюда бесценное чучело совы в своих когтистых загребущих лапах!

Лицо Ивана стало похоже на каменную маску:

– Приемная для посетителей – в начале коридора, – холодно процедил он Арчибальду. Ха, не такие уж и тесные дружеские узы связывают гоблина и нашего директора!

Арчибальд оскалился:

– А кабинет директора тогда для каких целей? Для эротических сюрпризов в рабочее время? Или ваша подружка, Иван Аркадьевич, здесь под столом пряталась для каких-то других задач?

Черт. Черт. Черт.

Иван посмотрел на меня почти что с нежностью. И этот взгляд не предвещал мне ничего хорошего. Зря я все же не написала завещание, прежде чем сюда сунуться.

Директор прошел через весь кабинет и сел рядом со мной, на подлокотник кресла. Его рука обвилась вокруг моей шеи, и он мягко (слишком мягко!) спросил:

– Милая, ты готовила мне сюрприз? Это приятно. Ну, мы с тобой обсудим его чуть позже. А ты, Арчибальд, чего хотел?

Мои руки похолодели. Все, мне конец. Обсуждать мы будем так, что от меня только перья полетят. И будет у чучела совы в этом кабинете замечательная компания. Чучело Даши. Еще и Арчибальд подлил масла в огонь:

– Ваша любовница, Иван Аркадьевич, напала на меня в кафе, избила и отобрала мобильный телефон, а теперь вымогает деньги, чтобы его вернуть! Я требую принять меры, иначе буду жаловаться в Инквизицию!

Что???

– Да ты сам рванул прочь прежде, чем я к тебе подошла! – возмущенно завопила я. – А телефон ты на столике забыл!

– Моя девушка сказала, что вы вырвали его у нее из рук! – тоже взвился Арчибальд.

– Для сохранности, придурок!!! Люди не должны контактировать с вещами Сумеречных, или ты забыл?

– А отдать его вы мне не хотите? Или будете вымогать миллион под видом алиментов? Это незаконно!!! Вы не можете применять шантаж и угрозы для воздействия на Сумеречных!

– Да кому нужен твой чертов телефон! – заорала я в полный голос.

– А ну тихо!!! Оба!!! – вдруг рявкнул Иван так громко, что мы с Арчибальдом резко смолкли. – Даша, верни ему телефон. Быстро!

Я вскочила с кресла так резко, что Иван, не удержав равновесия, свалился с подлокотника. Но мне было все равно. Я умчалась в свой кабинет, вернувшись спустя пару минут с огромной тяжелой пластиковой папкой и телефоном, запаянным в прозрачный зип-лок пакет.

– Вот, – с размаху я шлепнула здоровенную книжищу на стол прямо перед носом гоблина. – Журнал учета вещей Сумеречных, принятых на ответственное хранение! Дата, описание, инвентарный номер, ответственное лицо. Распишись вот здесь, что получил назад свое имущество и претензий не имеешь!

Гоблин внимательно осмотрел свой телефон сквозь прозрачную пленку пакета, разве что не обнюхал. Ха, тоже мне, подозревака.

– Расписывайся, давай, – рявкнула я. – Или писать не умеешь? Уроки в своей гоблинской школе прогуливал?

Арчибальд взял со стола ручку и поставил свой автограф в журнале. Я показательно захлопнула «гроссбух» и, свистнув им над самой головой гоблина, торжественно удалилась.

Спустя пару минут нашу контору покинул и Арчибальд. В окно рядом со своим рабочим местом я наблюдала, как он отошел от нашего офиса и остановился. Увидев меня, Арчибальд издевательски усмехнулся и помахал мне телефоном. Я ухмыльнулась и скрестила руки на груди, наслаждаясь моментом. Гоблин загрузил свой смартфон, и ему тотчас же стали приходить сообщения от мобильного банка о совершенных транзакциях. Мохнатые уши под шапкой-бини зашевелились, когда Арчибальд узрел, что полчаса назад самолично перевел через онлайн-банк почти миллион рублей в счет погашения задолженности по алиментам. Гоблин медленно поднял голову, и глаза его нехорошо сощурились. Я широко улыбнулась и помахала Сумеречному рукой. Арчибальд прожег меня взглядом, полным ненависти.

– Как ты узнала пароль от его онлайн-банка? – поинтересовался Иван, появляясь у меня за спиной.

– Да он же законченный эгоцентрик, – хмыкнула я. – Очевидно было, что пароль – его дата рождения в одной из вариаций. Сложнее было обойти его тач-айди, чем открыть банковское приложение.

– Ты молодец. Мария Петровна радуется поступившим от Арчибальда деньгам, как будто они ее собственные, а не пришли к нам в контору на депозитный счет.

Я удивленно повернула голову:

– Ты что же, даже ругать меня не будешь за проникновение в твой кабинет?

Иван покачал головой:

– Надо бы. Но я на твоем месте поступил бы точно так же. Нашла все-таки папку Орлова?

Я кивнула. Иван недовольно нахмурился:

– Не надо, Даш, не лезь в это расследование. Я тебя прошу. Там очень мутное дело, и мое чутье мне подсказывает, что лишних вопросов лучше на задавать.

Я промолчала. Если дело мутное, то лучше понимать, где именно таятся подводные камни. Но директору все-таки не нужно знать, что подчиненный с ним в корне не согласен.

Глава 8

Вечером, когда мы с Ликой вернулись домой, нашим глазам предстала картина форменного разгрома. Сначала я подумала, что это Арчибальд проник в наше жилище и при помощи каких-то гоблинских ухищрений создал воронку инферно. Однако все оказалось гораздо прозаичней. На сметенных с полках тюбиках и баночках с косметикой красовался невидимый отпечаток кошачьих лап. Тонкий шифоновый тюль превратился в полосатую тряпку с хаотично разбросанными по ней затяжками от когтей. На кухне ровным слоем по полу был раскидан сухой корм.

Сам виновник безобразия восседал на обеденном столе и философски вылизывал языком основание хвоста.

– Ах ты ж шерстяная сволочь! – сквозь сжатые зубы выдохнула я, зашвыривая в кота тапком. Кошак ловко увернулся и, спрыгивая на пол, задел своей худосочной тушкой солонку и перечницу. Обе грохнулись на пол и разбились, упокоившись в прахе из своего собственного содержимого.

Я обессилено сползла по дверному косяку. Кажется, я самолично впустила в наш дом исчадие ада. И, главное, непонятно – зачем?!

Пока я орудовала веником и совком, Лика занялась ужином. Вернее, попыталась. Она открыла дверцу холодильника и застыла, будто увидела сидящего на полке Марка Орлова, доедающего утренние оладушки.

– Даш, это ты все съела? – строго спросила у меня подруга. – В холодильнике вообще шаром покати.

Я обиженно посмотрела на Лику:

– Мы с тобой с утра вместе ушли на работу. И я весь день на рабочем месте подпитывалась только кофе и собственной яростью.

– Похоже, это Валера, – вздохнула подруга. – Ужин отменяется. Из еды дома только соль… Если он и ее не съел!

Представив, что сейчас придется снова одеваться и идти в магазин, я мысленно заскулила. Однако тут опять хлопнула входная дверь, и на пороге появился наш новый квартирант с увесистыми фирменными пакетами из местного крупного супермаркета.

– Девочки, – весело сообщил нам Валера. – Я тут по дороге в магазин заходил. Разберите пакеты, а я сейчас приму душ и приготовлю вам ужин!

Мы с Ликой посмотрели на парня с немым обожанием.

– Знаешь, – сказала мне подруга. – Ты больше не моя любимая соквартирница. Пальма первенства только что ушла к Валере!

– Это еще посмотрим, – подыграла Лике я. – Я его тебе так просто не отдам! Он будет жить со мной!

Мы рассмеялись, и пошли разбирать покупки. Тут в дверь снова позвонили. Пришлось открывать.

На пороге обнаружилась вполне миловидная фигуристая девушка с короткой стрижкой. Невысокого роста, она воинственно дышала мне куда-то в грудь:

– Где он? – с места в карьер бросилась она.

– Кто?

– Валера где, я спрашиваю?! – рявкнула девушка, напирая на меня так решительно, что я даже невольно отшатнулась. Это была моя стратегическая ошибка.

Девушка просочилась мимо меня в квартиру, и я даже не успела преградить ей путь.

– Валера! – орала она. – Ты где, а ну выходи!

На неистовый ор из комнаты выглянула Лика. Гостья на миг замерла, разглядывая мою подругу, а потом заорала с удвоенной силой:

– Валера, кобелина ты эдакий, ты что, бросил меня и сразу с двумя профурсетками связался?!

Гаденыш выглянул в коридор, и обличающе мяукнул, будто поддакивая гостье. Мол, верно говоришь, они точно такие!

Я скрестила руки на груди, наблюдая за разворачивающимся действом. С одной стороны, было обидно, а с другой – безумно смешно. Тут из ванной в клубах пара показался Валера с полотенцем, обмотанным вокруг бедер.

– Олеся? – испуганно пробормотал он, замерев на пороге.

В нашу гостью будто демон вселился. Она надвигалась на Валеру, являя собой полтора метра кипящей ярости. Было забавно наблюдать, как широкоплечий двухметровый детина, которого боялась половина Сумеречных нашего города, откровенно пасует перед девушкой в два раза меньше себя.

– Ты меня бросил! – завопила Олеся, обличающе тыкая в Валеру пальцем. – Просто собрал вещи и сбежал, не сказав ни слова!

– Я тебе записку написал, – пробормотал Валера, побелев как полотенце.

– Меня!!! Еще никогда в жизни!!! Не бросали!!! По записке!!! – припечатала Олеся.

Первой в этом шоу над Валерой сжалилась Лика:

– Эй ты, ненормальная! – громко и четко произнесла подруга. – Это наш мужик, ясно? И не смей на него орать! Своего заведи, и ори на него!

Олеся повернулась и решительно двинулась на нас. Я подобралась, готовясь к классической женской драке: ну, там, волосы друг другу повыдирать, лицо попытаться расцарапать…

Но Олеся остановилась в паре шагов от нас, и ее плотно поджатые губы задрожали.

– Чтобы он и вас так бросил, как меня! – выдохнула она нам в лицо, и, с трудом сдерживая рыдания, кинулась прочь из квартиры.

Я проводила Олесю задумчивым взглядом:

– Валер… – тихо сказала я. – Ты это… если хочешь с ней помириться, то лучше догони прямо сейчас. Возможно, это твой единственный шанс.

Но Валера решительно замотал головой:

– Не-е, вы что?! Я вообще не понимаю, что у женщин творится в мозгах. С вами хоть не так сложно. А с ней… да я ее просто-напросто боюсь!

Глава 9

Перед сном я решила почитать дневник Марка Орлова, однако здесь меня ждало разочарование. «Si vis pacem para bellum»[1] – гласило первое предложение в дневнике. А дальше в хаотичной подборке латинских афоризмов встречались даже нетленные строки Горация «Exegi monumentum aere perennius…»[2] и Марциала «Nec tecum possum vivere, nec sine te»[3]. Что это за клуб любителей крылатых выражений? И почему латынь – как-то это непатриотично… Почему бы не использовать тогда глаголицу? А лучше сразу – шумерскую клинопись, для надежности!

Я пролистала дневник. Повсюду – одно и то же. Видимо, это была какая-то шифровка. Ну не мог же Орлов всерьез собирать афоризмы? Только вот расшифровать ее моих знаний и опыта не хватит. Я захлопнула блокнот и спрятала его в ящик тумбочки. Завтра сдам Ивану, пусть он ломает голову над записками доисторического некроманта-лингвиста.

Гаденыш ехидно сощурил желто-зеленые глаза, но от комментариев все-таки воздержался. Зато угнездился на подушке рядом с плечом, и стал внимательно заглядывать в экран моего мобильного телефона. А я, между тем, продолжала свое расследование.

Для начала я попыталась выйти на сайт, где размещалось интервью с Хильдой Фредриксен. Но и здесь меня ждала неудача. «Страницы не существует или она была удалена», – сообщила мне равнодушная надпись на экране. Я нахмурилась и попыталась забить в поисковую строку интернета заголовок статьи. Пусто. Тогда вбила имя Хильды Фредриксен. Снова пусто. Странно. В наше время социальных сетей не иметь в интернете ни одного упоминания о человеке… очень подозрительно. Впрочем, отсутствие результата – тоже результат. Совершенно очевидно, что кто-то попросту подчистил все информационные следы.

Но как же найти Хильду?

Я искала всевозможные вариации ее имени в общедоступных соцсетях, потом в соцсети Сумеречных – бесполезно. Нашла даже страницу Марка Орлова, зависла на полчаса, хихикая над шуточками и мемами, но в его друзьях Хильду Фредриксен так и не обнаружила.

Отчаявшись, я уже собралась закрыть страницу Орлова, однако Гаденыш потянулся и шмякнул лапой по экрану, отчего сразу вылезла какая-то реклама.

– Конечности убери! – возмущенно зашипела я, но тут же осеклась.

Это была реклама какого-то безумно дорогого бутика ювелирных украшений, и рядом с промо-стендом красовалась до боли знакомая блондинка. Та самая, которую я и собиралась искать.

Я покосилась на Гаденыша. Или происходящее – счастливая случайность, или этот комок шерсти кое-что знает. В любом случае, кот делал вид, что не понимает сути моих подозрений.

Углубившись в изучение материалов по бутику, я, наконец, раскопала нужную информацию, включая место работы госпожи Фредриксен. Назавтра была суббота, а, значит, ничто не мешало мне съездить в бутик Хильды для беседы.

С этой мыслью я и заснула. Вернее, провалилась в кошмар.

Я бежала вниз по лестнице какого-то старого заброшенного здания, а за моей спиной слышалось тяжелое страшное дыхание. Меня преследовало нечто, я даже не представляла, что именно. Рассматривать преследователя было некогда – я была полностью сосредоточена на том, чтобы не свалиться. Лестница была старой и разрушенной. Многие ступени крошились, а некоторых – не было вообще. Иногда я пыталась схватиться рукой за перила, но пальцы сжимались на пустоте: вместо ограждений справа от меня чернела бездонная пропасть, в которую легко можно было рухнуть, едва потеряв равновесие. Преследователь приближался, и всю меня от этого ощущения сковывало ужасом. Сердце гулко бабахало в грудной клетке, во рту пересохло, и я лишь надеялась успеть, преодолеть, наконец, эту лестницу – и выбежать наружу. Как назло, пролеты были бесконечными, а в какой-то миг я и вовсе с ужасом обнаружила, что дальше хода нет: ступени обрывались во тьму, и там что-то копошилось и утробно рычало.

Я бросилась прочь по этажу в поисках другого спуска, но бесконечные коридоры сливались в сплошную серую стену. Кое-где тускло светили лампы, но особого проку от них не было. Дико хотелось пить, настолько, что, когда, наконец, стены расступились, образовав что-то наподобие зала с фонтаном в центре, я радостно вскрикнула. Боль обручем сдавила голову, идти стало невыносимо тяжело, но я все же с трудом переставляла ноги. Еще пару шагов, и я напьюсь свежей прохладной воды, которая так заманчиво журчит в изящном каменном бассейне.

Внезапно меня резко дернули за руку и поволокли прочь. Я с трудом повернула голову, чтобы увидеть того, кто так бесцеремонно вторгся в мой сон. Марк Орлов (а это был он), властным жестом вскинул руку, и все двери, ведущие в зал, резко захлопнулись. Ощущение преследования тотчас же покинуло меня. Тот, кто гнался за мной, не мог пройти сквозь барьеры, выстроенные Орловым. С тихим шипением за моей спиной растворился во мраке и фонтан. Я с сожалением облизнула языком пересохшие губы, но сопротивляться было уже поздно. Марк вскинул руку еще раз, и прямо посреди комнаты появилась простая деревянная дверь, похожая на ту, что стояла в его доме.

Мы нырнули в проем и оказались на крыше высотного здания. Дверь за нашими спинами захлопнулась, и тотчас же ощущение обруча на голове пропало. Как и исчезло невыносимое чувство жажды.

– Видимо, защите от ментальных воздействий тебя не обучали? – раздраженно произнес Марк, отбрасывая со лба прядь волос, которую растрепал ветер. Заметно было, что парень в ярости. Меня накрыло пониманием, что сон был наведенным кошмаром, из которого меня чудом вытащил Орлов. Что было бы, если я выпила из фонтана? Оказалась во власти того, кто навел кошмар? Или стала бы сходить с ума от галлюцинаций? Не знаю, вряд ли дело закончилось чем-то хорошим. Так что я даже немного благодарна этому высокомерному типу за то, что помог. Однако это не дает ему никакого права так со мной разговаривать!

– А с чего ты вообще взял, что это ментальное воздействие? – я изобразила из себя прожженного скептика. – Может, это обычный кошмар?

Марк протянул руку, коснувшись моих волос. И снял с них тонкую серебристую паутинку. Только в отличие от обычных творений пауков эта не деформировалась и продолжала слабо мерцать.

– Знаешь, кому из Сумеречных ты могла так сильно перейти дорогу? – спросил меня Марк.

О, таковых много. Только наводить кошмары и сводить с ума могут далеко не все из них. Раньше такая способность была у гоблинов, но сейчас считается, что они ее утратили. Выходит, это суждение ошибочно.

– А, может, это ты меня пытаешься свести с ума? – как можно равнодушнее пожала плечами я. Вот еще, стану я рассказывать про Арчибальда высокомерному призраку из своего сна!

Марк смял паутинку в руке и раздраженно рявкнул:

– Угораздило же меня связаться с недоучкой!

– Ох, извини, что разочаровала, – взорвалась от негодования я. – Вообще-то функции медиума в мои должностные обязанности не входят! Я предпочитаю иметь дело с твоим имуществом, а не с твоим духом! Но если тебе так хочется пообщаться, в нашей конторе для этих целей есть Лева, я дам его координаты. Всего-то надо дождаться, когда он наестся своих волшебных грибочков, и являйся ему на здоровье!

Красивое лицо Орлова презрительно искривилось:

– Ты даже с моим имуществом не справляешься! Дневник расшифровала?!

– Да иди ты в пропасть со своими латинскими афоризмами! – разозлилась я.

Марк схватился за голову:

– Дарья Камнева! Инквизиция! Чтоб тебя! По какому объявлению тебя на работу взяли?!

– Дай-ка припомню, – я сделала вид, что задумалась. – А! Вспомнила! «Требуется юрист-мазохист, чтобы в свободное от основной работы время бесплатно терпеть во сне оскорбления от мертвого клиента!»

Марк внимательно посмотрел на меня и начал медленно приближаться. На его губах вдруг заиграла очень нехорошая ухмылка:

– Ну почему же мертвого? – выдохнул он мне в лицо. – Очень даже живого!

В этот же миг он толкнул меня, и я поняла, что лечу спиной вперед с крыши высотки. Сердце забилось в груди, невыносимый ужас затопил все мое существо… и я проснулась. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: я лежу в собственной постели, а весь кошмар был просто сном.

В темноте блеснули желто-зеленые глаза. Гаденыш лежал в моих ногах и очень внимательно смотрел на меня вполне человеческим взглядом.

[1] Хочешь мира – готовь войну (лат.)

[2] «Я памятник себе воздвиг…» (лат.)

[3] «Ни с тобой не могу жить, ни без тебя…» (лат.)

Глава 10

Утром следующего дня я вошла в дорогой ювелирный магазин в самом центре нашего города. И тотчас же в моих глазах зарябило от блеска подсвеченных стеклянных витрин, в которых сияли драгоценные камни и переливались благородные металлы. Роскошь буквально ослепляла. Я поморщилась. Никогда не любила подобные места, этакие резервации тщеславия для тех, кто не знает, куда потратить свои деньги. В своих рваных джинсах и простой ветровке я выглядела здесь явно чужеродным элементом. Видимо, похожего мнения придерживались и холеные продавщицы модельной наружности. От меня не укрылось, как все они окинули мою персону цепкими профессиональными взглядами и, отнеся к неплатежеспособным клиентам, мигом потеряли всяческий интерес. Лишь одна из них приблизилась ко мне с дежурной улыбкой:

– Я могу вам чем-то помочь?

Вся она источала высокомерие, будто потомственная аристократка, в чей дворец в грязных ботинках ворвались революционеры-пролетарии и теперь, потрясая маузерами, требуют от нее фамильные драгоценности на нужды советской власти.

Я отзеркалила продавщице ее вежливый и снисходительный тон:

– Боюсь, это не в вашей компетенции, милая девушка. Я бы хотела поговорить с вашей управляющей, Хильдой Фредриксен.

– Госпожа Фредриксен занята и никого сегодня не принимает, – скривилась продавщица от моей приторной вежливости.

– Думаю, меня она примет. Это очень важно.

Девушка на миг заколебалась:

– Она вас знает?

– Нет. Но скажите, что меня зовут Дарья… Орлова. Я дочь Марка.

Ну а что? Ведь мог же колдун за двести с лишним лет своей жизни обзавестись потомством? Определенно мог! И Хильде Марк был явно небезразличен. Так что на его дочь она захочет посмотреть. Даже если госпожа Фредриксен абсолютно точно знает, что у Марка детей не было – она все равно согласится взглянуть на самозванку, хотя бы из любопытства.

Мой расчет оправдался. Спустя несколько минут девушка-продавец вернулась и махнула мне рукой:

– Проходите.

Она провела меня через подсобку к простой служебной лестнице. Пока мы поднимались на второй этаж, я мысленно усмехалась: это там, в зале, все сверкало дороговизной и роскошью, так что даже девочки-продавцы казались недосягаемыми феями. А на лестничной клетке на фоне крашеных стен весь флер элитности куда-то немедленно исчезал.

…Кабинет Хильды оказался по размерам чуть больше кабинета моего шефа Ивана, однако был гораздо светлее и обставлен с большим вкусом. А сама управляющая, натуральная блондинка с типично скандинавскими чертами лица, оказалась еще красивее, чем на фотографии.

– Дарья Орлова? – произнесла Хильда, с любопытством разглядывая меня. – Прошу вас, присаживайтесь. Чем могу быть полезна?

Я дождалась, когда девочка-продавец закроет дверь, оставив нас с госпожой Фредриксен с глазу на глаз, и честно призналась:

– Не совсем. Дарья Камнева, «Ваш конфидент».

Хильда недоуменно нахмурила светлые брови:

– И какая же у вас связь с Марком?

– Никакой, мы и знакомы не были. Я назвалась так, чтобы увидеться и поговорить с вами.

Говоря это, я нахально разглядывала Хильду. Название «Ваш конфидент» не удивило мою собеседницу, и это заронило в мою голову определенные подозрения.

– На что вы смотрите? – недоуменно вскинула на меня взгляд госпожа Фредриксен, когда я, не стесняясь, с любопытством наклонилась головой под стол.

– Пытаюсь разглядеть ваш хвост, – хладнокровно пожала плечами я. – Вы ведь хюльдра, верно я понимаю?

Девушка иронично сощурилась и промолчала. Но я так просто не сдавалась:

– Просто ваше имя и красивая скандинавская внешность, причем такая… типичная… Все это наводит на мысли… Только вот хвоста я, к сожалению, не вижу.

Хильда усмехнулась, встала из-за стола и прошла к окну. Узкая юбка-карандаш не оставляла сомнений: хвоста у девушки определенно нет. На миг я почувствовала неловкость, но затем управляющая повернулась и прямо посмотрела мне в глаза:

– Неужели вы думаете, что в наш век развитой эстетической медицины женщина станет терпеть какой-то коровий хвост?