Адини. Великая княжна

– А ещё, как только хорошо поправишься, – добавил доктор, – Мы съездим с тобой в Гатчину, где проживает инженер-генерал-лейтенант Пылин. В его доме находится наша главная лаборатория по АТ- технологиям. Мы уже успели многое в этом мире воссоздать из будущего.

– Хочу выяснить один непонятный мне вопрос: когда и как появились попаданцы в этом мире? Я так понимаю, что раньше этот мир был точно таким же, как и наш.

Доктор немного подумал и ответил:

– Вся эта странная история с попаданцами началась всего лет 25 назад, вскоре после победы над Наполеоном. В разных странах странным образом стали появляться люди из будущего, притом в немалом количестве. У нас, в Российской империи таких оказалось несколько десятков, а потом постепенно стало больше сотни. Мы решили, что надо скрывать своё попадание, но объединяться и сообща работать над преобразованием этого мира. Тем более, что поняли: это не наш мир, а какой-то параллельный, потому что заметили в нем кардинальные отличия от мира нашего. Как обстоят дела с попаданцами в других странах мы смутно представляем, хотя и подозреваем, что там тоже есть тайные общества, как у нас. Выявленных за границей попаданцев мы стараемся любым способом заставить переехать в Россию и здесь творить будущее. Самое значимое для нас событие произошло около 10 лет назад, когда на Урале, в местечке Челябинске один из наших попаданцев, преуспевающий купец Василий Ферапонтов случайно обнаружил огромный склад поломанной компьютерной техники из примерно 2010 года. Этот склад непонятным образом переместился в лабаз одного захудалого купчишки-алкоголика. Тот распродавал свою недвижимость, а Ферапонтов хотел купить помещения по склады и случайно заехал осмотреть лабаз. На радость купчишки, Ферапонтов, не раздумывая, выкупил лабаз и ещё много других помещений, щедро потратив огромную сумму денег. Купчишка же, получив большу сумму денег, не стал вкладывать их в производство, а загулял, запил и вскоре от перепоя помер. Всех его людей, кто что-то знал о тайне лабаза, Ферапонтов взял к себе на службу, закрыв, таким образом, возможность нежелательного распространения информации о компьютерах. Склад мы строжайше засекретили и начали разбираться с неожиданно доставшимся “железом”. А некоторые наши попаданцы, хорошо разбиравшийся в электронике, компьютерах и программировании были из 60-х и даже 80-х годов 21 века. Компьютеры и прочая офисная техника были в ужасном состоянии, раскурочены. Однако наши умельцы не только отремонтировали несколько машин, но и собрали один суперкомпьютер, который сейчас находится в имении инженер-генерал-лейтенанта Пылина. Тебе его покажут. Пока что у нас есть немало комплектующих для компьютеров, однако на будущее у нас пока перспективы неважные. А суперкомпьютер занимает несколько комнат, однако он намного круче, чем персональный компьютер начала 21 века. Я уже говорил, что он может считывать подсознательную информацию из мозга человека, благодаря чему мы уже создали из знаний попаданцев что-то типа Википедии. Мы вот принесли тебе несколько листов распечаток по биографиям некоторых деятелей эпохи, будем доставлять ещё. Чтобы всё это было легально и не вызывало лишних вопросов у непосвящённых, эти листки помечаются как предсказания Оракула. Поэтому можешь не бояться, не прятать эти материалы очень далеко.

– Так ты, Лиза, значит, Карамзина? Где-то уже слышала эту фамилию.

– Да, я Елизавета Николаевна Карамзина, младшая дочь известного историка и писателя. Папенька и маменька уже почили с Богом, а нас осталось три дочери и три сына. Ты в школе изучала повесть Карамзина “Бедная Лиза”?

– Конечно, нам это преподносили как образец эпохи романтизма в русской литературе.

– Покойный папенька назвал меня в честь героини своей повести!

– Сашенька, – отозвался Егоров, – я тебя попрошу быть очень осторожной в своей деятельности, следи за речью и привычками. Старайся подстраиваться под окружающих. Быть набожной, больше молиться, креститься. Я уже говорил, что тебя все знают, как такую, что почти не умеет разговаривать на русском.

– А вот бы меня куда-то на пару недель увезти, в какое-то имение, например. Оттуда я бы вернулась, хорошо разговаривая на русском и это ни у кого бы не вызывало лишних вопросов.

– А давай попросим императора, чтобы он отпустил тебя в Москву?

– Можно попробовать.

Император Всероссийский и императрица, папа́ и мама́н, навестили меня вдвоем, когда узнали, что я уже почти выздоровела. Я решила вопрос с Лизой Карамзиной, она теперь официально будет моей личной фрейлиной. Я заговорила о поездке в Москву. На это Николай Павлович предложил мне ещё более заманчивый вариант: поездка на недавно построенном Императорском поезде до Екатеринослава, куда уже успели проложить железную дорогу. Со мной бы поехали наследник Александр и сестра Ольга. Мы бы заняли шикарные апартаменты самого императора. Я с радость

Глава 4. Семейное

На следующий день мой организм резко пошёл на поправку. Я, конечно, ещё не могла нормально разговаривать, объяснялась шёпотом. Зато поднялась с постели и первым делом испытала музыкальные инструменты. И рояль, и гитара были настроены превосходно. Во-первых, это были инструменты высшего качества. Во-вторых, не знаю, кто их настраивал, но это был мастер высочайшего класса. Да и подумать, разве для настройки инструментов царских дочерей позвали бы первого попавшегося халтурщика с улицы?

Весь день я то бренчала на гитаре в своей спальне, то выходила в гостиную и музицировала на фортепиано. Во время одного из таких импровизированных концертов явилась откуда-то сестрица Ольга, села напротив и недоуменно дослушала мелодию до конца. Я поймала себя на мысли, что играла мелодию романса XX века и для сестрицы эта музыка совершенно незнакома. Вот почему Ольга стала допытываться у меня, что это за мелодия и откуда я её знаю.

– Сама сочинила, пока валялась, – прошептала я и даже не покраснела. – Найди-ка мне нотную тетрадь, Я хочу записать!

– Ты что не помнишь, где у тебя лежат ноты? В секретере на второй полке!

– После болезни у меня бывают сильные провалы в памяти. Лекарь об этом знает и обещает, что скоро всё наладится! Ты теперь тоже знаешь! Однако я не хотела бы, чтобы об этом знал бы кто-то ещё! Особенно папа́! А ему донесут моментально! Я надеюсь, что ты не будешь впредь делать недоумённый вид, когда я что-то забуду или буду делать что-то не так. Наоборот, промолчишь и придёшь мне на помощь! Или даже подскажешь что-то, только увидев моё замешательство.

– Утром, когда ты спала, приходила маман. Заходила к тебе, постояла тихонько. Обещала сегодня снова зайти.

– А что ещё нового во дворце? В столице? В стране? В мире?

– Да так, ничего! Я занималась с учителями. А ты себя как чувствуешь? Может, пойдешь сегодня со мной на семейный обед?

– Пойду, пора выходить в люди!

Так я впервые прошлась по коридорам Зимнего дворца. Меня удивило, что на входе в наши с Олей покои стояли двое гвардейцев по стойке «смирно». А ещё удивило довольно оживленное движение по коридорам. Горничные, разная прислуга, придворные дамы и офицеры кланялись нам с Ольгой, когда мы проходили мимо них или шли им навстречу.

Вся царская семья была уже в сборе, за исключением самого императора и нас с Ольгой. Императрица (или моя маман, пора привыкать уже) пришла с камер-фрейлиной Юлией Барановой или в девичестве Адлерберг (это шепнула мне Ольга) , они о чем то тихо разговаривали. Наследник, или, по-местному, цесаревич, Александр беседовал с великой княжной Марией. Увидев нас с Олей, наши старшие брат с сестрой прервали беседу, улыбнулись нам. Маленькие наши братья сидели со своими воспитателями, среди которых выделялся симпатичный пожилой адмирал в ладно сидящем на нем новеньком морском мундире.

А тут подошёл и сам папа́, но тоже не сам, а с двумя генералами.

– Министр двора Волконский Пётр Михайлович и министр путей сообщения Клейнмихель Пётр Андреевич. – шепнула Оля мне на ушко. – Папа́ часто приглашает их за семейный стол.

Я настолько засмотрелась на Петра Андреевича Клейнмихеля, что тот даже смутился и покраснел. Шутка ли: помнила его ещё из той жизни! Со школьной скамьи, когда учили наизусть стихотворение Некрасова “Железная дорога”. Там есть такой эпиграф: мальчик Ваня спрашивает отца-генерала, кто построил эту железную дорогу, на что папаша отвечает: “Граф Пётр Андреевич Клейнмихель!” Некрасов же в стихотворении опровергает слова генерала, доказывает, что дорогу строил народ (“А по бокам то всё косточки русские, сколько их, Ванечка, знаешь ли ты?”). Помню, что потом уже, будучи студенткой консерватории, участвовала в семинаре по марксистско-ленинской философии, где обсуждали роль личности и народных масс в истории, и где, в частности, поминали этот стих Некрасова о Клейнмихеле и народе. Так что Петра Андреевича я приняла почти как родного, не зря он так смутился.

Обратила внимание, что перед приемом пищи надо произнести молитву. А во время самого обеда разговаривать нельзя, не зря один из маленьких получил замечание от воспитателя. А вот после основных кушаний, за чаем, можно было и побеседовать. Первым начал император. Обсуждали предстоящее путешествие по России цесаревича Александра и великих княжон Ольги и Александры, то есть нас. Вот поэтому Николай Павлович пригласил сегодня этих двух министров. Поговорили о царском поезде. Я с удивлением узнала, что сам поезд и все, что связано с его обслуживанием, охраной и обеспечением находится в ведении министра двора, а не министра путей сообщения. Ведомство Клейнмихеля только определяет маршрут, время следования и свободный “коридор” от других поездов, а также ведает порядком, обеспечением и безопасностью на станциях и вокзалах, куда прибывает состав.

Я достала из потайного карманчика свой блокнотик и записала несколько слов: “Волконский Пётр Михайлович? Клейнмихель? Некрасов? Адмирал?” А Ольга, сунув любопытный носик, тут же сказала:

– Адмирал Литке Фёдор Петрович, прославленный мореплаватель, воспитатель нашего брата Константина, которому определили морскую карьеру. Ты его имеешь в виду? А кто такой Некрасов?

– Да это мне посоветовали почитать одного начинающего писателя. Я сейчас вспомнила, а теперь записала, чтобы не забыть. Надо поискать его книги, говорят, интересно пишет.

– В дворцовой библиотеке надо посмотреть!

Я и забыла, что в эти времена вся издающаяся в российской империи книжная продукция снабжалась надписью на второй странице примерно такого содержания: “Печатать дозволяется, с тем, чтобы при отпечатании представлены были в цензурный комитет… установленное количество экземпляров… Цензор…” То есть все изданные книги попадали в дворцовую и некоторые другие библиотеки в обязательном порядке. Что ж, посмотрим на местную библиотеку.

– А давай как-нибудь сходим! – обратилась к Ольге.

– Обязательно, вот только надо время выбрать! Заразом навыбираем себе книжек на время путешествия, чтобы не скучно было.

После обеда мы с сестрицей расстались, ибо у неё были свои дела и заботы. А меня прям у столовой поджидала Лиза, которая тут же спросила, не передумала ли я насчёт экскурсии по дворцу, так как она уже договорилась с одним хорошо знающим дворец человеком. Услышав мой положительный ответ, Карамзина тут же затащила меня в какую-то караулку или приемную и попросила у вскочившего по стойке «Смирно!» молоденького подпоручика воспользоваться стоящим перед ним на столе телефоном. Сняла трубку и прокричала в неё:

– Барышня, пожалуйста соедините 24-11! – и, подождав некоторое время, сказала: – Здравия желаю, многоуважаемый Николай Васильевич! Это фрейлина Карамзина Елизавета вас беспокоит. Позвольте, пожалуйста, титулярному советнику Омегину отлучиться на часок. Его требует Их Императорское Высочество великая княжна Александра Николаевна. Да, спасибо! Пусть приходит к покоям великой княжны.

А мне Лиза сказала:

– Сейчас придёт чиновник из канцелярии министра двора. Он всё расскажет и покажет. Этот Георгий Васильевич очень хороший рассказчик и знающий специалист.

Явился весьма невзрачный мужчина «за тридцать» с обозначенной лысиной, в весьма поношенном вицмундире, на котором явно обозначались «блестки» на некоторых проблемных местах. Первое, не весьма приятное впечатление, рассеялось, как только Георгий Васильевич одарил нас поклоном и с очаровательной улыбкой испросил разрешения поцеловать ручки мне и Лизе.

– Присаживайтесь, Георгий Васильевич, к столу! – пригласила.

– Премного благодарен! Осмелюсь спросить, чем вызвано такое отношение ко мне?

– Я бы очень хотела как можно больше узнать о Зимнем дворце, его планировке, людях, службах и так далее. Буду премного благодарна, если вы сможете это рассказать и показать.

– Конечно я смогу это сделать, но только для этого требуется очень много времени. За пару часов ничего не получится!

– Тогда давайте растянем экскурсию на несколько дней. Я буду вызывать вас, когда будет время.

– Договорились. Сегодня, значит, расскажу вам в общих чертах, а на завтра и в последующие дни проведу вас по коридорам и помещениям. Продумаю сегодня же вечером, как лучше это сделать.

– Позвольте, Ваше Императорское высочество. – он взял лежавшую тут же на столе грифельную доску и принялся , чертить на ней, как я поняла, схему дворца.

– Только примите к сведению, Георгий Васильевич, что учителя и великие княжны беседуют между собой минуя титулы, только по имени и отчеству. Я требую, чтобы и вы соблюдали это правило. Вы для меня сейчас как учитель.

– Слушаюсь, Александра Николаевна! Так вот, Зимний дворец – это огромный жилищный комплекс, где обитает не менее 3 тысяч человек. Здесь и дворцовая церковь, и залы для церемоний, и личные покои императорской семьи, и покои, квартиры фрейлин и высших чиновников. Здесь и помещения, службы для охраны, прислуги и прочих людей. Зимний дворец имеет форму прямоугольника, почти квадрата с выступающими по всем четырем углам так называемым ризалитам. Ризалит по-итальянски означает «выступ». Это большое выступающее за прямоугольник дворца здание, в одном из которых живет царская семья. При смене правителя новый обычно осваивает другой ризалит, а старый как бы консервируется, превращается в так называемую запасную половину. Иногда там помещают именитых гостей королевских кровей.

Строительство Зимнего дворца началось по приказу императрицы Елизаветы Петровны. Спроектировал здания и возглавил строительство архитектор Растрелли. Оно строилось в стиле барокко, но при Екатерине Великой другие архитекторы переделывали отдельные элементы здания в стиле классицизма, а недавно, после пожара, ваш батюшка, приказал некоторые помещения восстанавливать в стиле историзма.

Сама императрица Елизавета Петровна умерла, так и не дождавшись окончания строительства. Достраивали Петр III и Екатерина II. Они заняли для жилья юго-восточный ризалит, который выходит на Миллионную улицу и Дворцовую площадь.

Сейчас ваша семья живёт в северо-западном ризалите. В южном фасаде жила ваша бабушка, покойная императрица Мария Федоровна, а с прошлого года там находятся покои великой княгини Марии Николаевны и герцога Максимилиана Лейхтенбергского.

Я чиркнула у себя в блокноте: «Где сейчас Макс? Почему его не было с Марией сегодня на обеде?» А Омегин продолжил:

– Весь третий этаж южного фасада занимает так называемый фрейлинский коридор. Но этот гадюшник, я думаю, вам покажет и лучше меня расскажет о нем Елизавета Николаевна или какая-нибудь другая из фрейлин.

– Благодарю вас, Георгий Васильевич! Думаю, что на сегодня хватит. А вы, пожалуйста, хорошенько продумайте, что покажете и расскажете завтра.

Когда чиновник ушел, я спросила Лизу:

– О фрейлинском коридоре расскажешь мне как-нибудь потом. А сейчас ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, который меня мучает. Ты вот, как тоже попаданка, как относишься к моему нынешнему отцу-императору.

– Нормально отношусь! Это неплохой мужик, отличный семьянин, интересный собеседник, справедливый начальник. Он чересчур требователен в первую очередь к себе, ведет весьма скромный образ жизни. Не курит и не переносит, когда курят другие. Почти не пьёт спиртное. В общем, можно сказать, почти идеал мужчины. Не даром все последующие российские императоры брали с него пример, равнялись по нему.

– А почему же тогда у нас в учебниках написано было, что он самодур, жестокий реакционер, загубивший много талантливых людей? Я почему-то так его себе и представляла, боялась.

– Нечего бояться, если не будешь делать чего-то противозаконного или противного. В книжках, особенно у нас, писали много неправды!

А вечером, после традиционного семейного чаепития, папаша пригласил камер-фрейлину Прасковью Арсеньевну Бартеневу вместе попеть в кругу императорской семьи. Я уже знала что император любил петь совместно с Бартеневой и Адини, то есть со мной прежней.

Этим вечером мне почему-то не хотелось петь трио. Я предложила сначала послушать и оценить несколько моих новых песен, что было воспринято царем не очень-то радостно. Но, когда я сыграла на гитаре первые аккорды песни Олега Митяева«Поручик»(https://m.youtube.com/watch? &list=RD4HmWpIn47Rs&start_radio=1 ), а потом запела, то все, в том числе и сам Николай Павлович, недоуменно замерли, кое-где даже рты пооткрывали от удивления. Строки про Царское Село и про то, что пьяный поручик не помнит ничего, сначала вызвали улыбку у зрителей, но когда я запела про дуэль и платочек одной мадемуазель, лица большинства зрителей сразу помрачнели. Когда же упомянула про одно непогасшее окно, за которым кто-то молится о поручике, заметила, на щеке у Бартеневой крупную слезу.https://m.youtube.com/watch?v=4HmWpIn47Rs

Когда закончила, несколько секунд стояла гробовая тишина, а потом зрители разразились щедрыми овациями.

– Где ты, доченька, такую красивую песню нашла? – спросил пришедший в себя император.

– Сама сочинила, когда барахталась в бреду! Что, действительно полный бред?

– Наоборот, я бы сказал, гениальная мелодия! И слова! Мне только, как императору, не понравилось, что для поручика Отчизна – мачеха!

– Так уж получилось. – от скромности я потупила глазки. Мне нелегко петь, памятуя, что Адини раньше по русски разговаривала с трудом и теперь мне надо было не забывать даже в песне выдержать акцент по типу молодой Эдиты Пьехи. Акцент только усиливал эффект от песни.

– Ещё, ещё! – послышалось со всех сторон. И император тоже попросил:

– Ещё сможешь что-нибудь спеть?

–Смогу. – и опять начала перебирать гитарные струны. Почему-то захотелось спеть песню из кинофильма «Белое солнце пустыни» и «Двести лет» Вячеслава Малежика. Обе эти песни как будто обо мне написаны!

https://m.youtube.com/watch?v=wn0_MXfnwFA

https://m.youtube.com/watch?v=4oZtEhVR8fU&list=PLvFMZO41ZBHbk69BI3K9ABhbMD9VjuC-9&index=125&pp=gAQ

Глава 5. Кое-что о марксизме

Вечером долго не могла уснуть. Думала, что как-то всё у меня даже неплохо получается…

А потом мне почему-то стукнуло в голову, что, судя по годам, в этом мире ещё даже не родился Ленин! А Маркс? Хорошо помню, что на памятнике стояли даты его жизни: 1818-1883. А это значит, что сейчас ему 22 года! А значит его Женни примерно 19! И они ещё даже не поженились! (Александра ошибается: Женни фон Вестфален была на четыре года старше Карла – примечание).

В детстве мне очень нравился сериал “Карл Маркс, молодые годы” с красавчиком Венцеславом Кисевым в главной роли. Я и мои одноклассницы от него были просто без ума! Поэтому я смотрела этот фильм раза четыре! Надо вспомнить его сюжет!

Стоп! Женни фон Вестфален была из семьи аристократов, то ли графов, то ли баронов! А это значит, что её можно пригласить к нам во дворец! Фрейлиной, например! Или воспитательницей? Что я помню из сериала и из других источников? Ведь в студенческие годы живо интересовалась семейной жизнью Маркса и даже возненавидела его за скотское отношение к жене, которая была сущим ангелом. Подумала, что теперь я бы смогла устроить личную жизнь супругов Маркс без бедности и лишений, создать классику марксизма идеальные условия для работы. А может быть и оградить прекрасную Женни от мужа-тирана, садиста и алкоголика.

Надо разузнать у мама́н, её прусского окружения и родственников, знаком ли кто из них с Вестфаленами.

На следующий день за общесемейным чаепитием я спросила императрицу, слышала ли она что-нибудь о немецкой аристократической фамилии фон Вестфален. Или знает, кто во дворце может о них знать.

Александра Федоровна посмотрела на меня, задумалась, а потом вдруг ошарашила своей осведомленностью:

–А кто тебе конкретно нужен? Фердинанд, Карл или Эдгар? Ты решила жениха себе подыскать? Эдгар бы тебе вполне подошёл!

–Нет, меня интересует женская половина семейства. А откуда Вы их так хорошо знаете?

–Луиза была в детстве моей подругой, а её старший брат Фердинанд даже немного ухаживал за мной. Глава семейства, барон Йоган Людвиг фон Вестфален состоял в свите моего отца, короля Пруссии, твоего деда. Йоган был женат дважды, имел восемь детей от двух браков.

–А Вы не помните его младшую дочь?

–Берту или Елену?

–Мне нужна Женни!

–Тогда это Берта – Её полное имя Йоганна Берта Юлия Дженни. А у Елены – Елена Лаура Сицилия Шарлотта Фредерика.

–Как Вы, мама́н, умудряетесь так хорошо запоминать немецкие женские имена?

–А что их запоминать? Каждое имя даётся в честь кого-то из родственников, знакомых. Меня, ты знаешь, звали Фредерика Луиза Шарлотта Вильгельмина! Улавливаешь сходство?

–Нет. Но это сейчас и не важно. Мне нужно знать всё о Женни и, если можно, пригласить на службу к нам, точнее ко мне. Неважно кем: няней, воспитателем, фрейлиной.

Я была очень удивлена осведомленностью моей матери о Женни фон Вестфален, но то, что она выдала дальше, привело меня в бешенный восторг!

–Женни – первая красавица Трира, истинная королева всех местных балов и вечеринок. Очень хорошая девушка, безукоризненно воспитана и образована. Я с радостью возьму её к себе фрейлиной, чтобы она была подле тебя! Вот только с личной жизнью у неё не ладится.

–Почему так?

–Ей уже 26 лет! Сватался к ней один прекрасный молодой аристократ, прусский лейтенант Карл фон Паннвиц. Так она ему отказала! А четыре года назад была тайно помолвлена с другом детства Карлом. Луиза мне говорила, что этот Карл Маркс – из крещенных евреев, сын адвоката, очень смазливый! Но на целых четыре года моложе Женни! И вечный студент, неизвестно когда закончит учебу. Из-за несносного характера и пьянства отец был вынужден перевести Карла из Боннского университета в Берлинский. Вроде там взялся за ум, но когда закончит учебу – неизвестно. А свадьбу отложили до окончания учебы. Так что Женни сейчас в очень незавидном положении: приличный возраст, призрачные надежды на свадьбу.

–Вот я и хочу вытащить Женни в Петербург. Может, найду ей тут пару. Только если будете приглашать – ни слова об этом! Она фанатично влюблена в Карла! Пообещайте ей, что и Карлу найдете тут хорошую службу после окончания университета, а, возможно, он получит быстрое продвижение по службе и титул! Главное вытащить Женни сюда! Надо раскрыть ей глаза – того ли она выбрала в суженые!

Слушавший нас внимательно, император подвёл итог нашей беседы:

–Приглашайте и Женни, и этого, как его, Карла! Посмотрим, что за фрукт! Нам учёные люди нужны! А на каком факультете он учится?

–Не знаю, – честно ответила я, – что-то связанное с философией или экономикой (чуть не ляпнула: «Марксизма-ленинизма»).

–Это хорошо! Пристроим его в пятое отделение, пусть занимается крестьянской реформой. – А потом обратился к императрице:

–И откуда только они, дети, это всё узнают?

–Как откуда? Установили прямую телефонную связь между царствующим дворами Европы, теперь принцы и принцессы всё время сидят на телефонах, болтают часами. Это хорошо – знакомятся между собой, ещё даже не видя друг друга.

–А что наш цесаревич?

Что-то мне подсказывает, что наша императрица сидит на междугородних телефонах ничуть не меньше ма

Глава 6. Логово попаданцев

– А хочешь я тебе настроение испорчу надолго? – спросила Лиза на следующее утро, появившись чуть свет возле моей постели.

– Не-а! А что произошло?

– Сегодня приезжает из отпуска твоя воспитательница мисс Юлия Броун. Судя по нашему прошлому миру, она являлась одной из виновница твоей гибели. Потому что заставляла тебя простуженную осуществлять ежедневные прогулки в сильный ветер и мороз.